Феникс

«Лучшими людьми в моей жизни всегда оказывались те, про кого при первой встрече думаешь: «Господи, что это за псих?!»»

— Арета Франклин.

      Эрик ничего не говорил о произошедшем ни в тот момент, когда нашёл Феникс и Фила, чудом спасшихся благодаря солдатам, которые, как обычно, рискуя собственными жизнями решили вытащить пострадавших из всё ещё горящей Фракции; ни тогда, когда Бесстрашные лежали под спасительными капельницами в Эрудиции, до этого пройдя настолько много обследований, что Лидер уже сбился со счёта, а их кровь, кажется, давно смешалась с препаратами, которые и обеспечивали жизнедеятельность; ни в то мгновение, когда девушка по-прежнему задыхалась всю ночь, а он, наверное, именно из-за этого ни разу не сомкнул глаз, всё контролируя её состояние, да и после случившегося сон так предательски и одновременно ожидаемо не шёл. Жизнь казалась самым ужасным кошмаром, который до такой степени леденит душу, что напоминает о себе ежесекундно, и с того времени ничего не изменилось, ровно как и его пристальный взгляд, направленный на всё ещё слабую Феникс. Её дыхание до сих пор затруднённое, головная боль моментами усиливается, будто виски стремятся вот-вот лопнуть, мир крутится в разные стороны и время от времени двоится, а глаза периодически слезятся. Несмотря на это, стеклянный взор неотрывно направлен только на одну точку в полу, — Эрику даже не нужно смотреть туда же, чтобы понять, чем обусловлена такая реакция: он настолько подробно изучил это дело, что способен процитировать каждую строчку. Бесстрашная как наяву чувствует запах крови и так отчётливо видит обездвиженные тела родителей, из-за чего никак не может отвести взгляд, словно и не осознаёт, что это лишь игра её воспалённого разума. Фил, находящийся в таком же состоянии, что и подруга, а моментами даже хуже, лишь молча гипнотизирует помутнённое окно во всю стену, за которым простирается безмятежный полдень. Город выглядит точно так же, как и раньше, как будто за прошедшую ночь больше сотни людей не лишились своего дома. Остальные Фракции ведут себя по-старому — и такое равнодушие подобно обычному дню, — только продолжают принимать бескровных Бесстрашных, которые находят себе жилище в различных местах, но ни одно из них не способно заменить то, что они потеряли. Солдаты лишились не простых стен, а целой души, и каждый из них ощущает мучительную пустоту и зарождающуюся злость. Они готовы мстить, однако у них не осталось ничего, кроме безусловно важных, но таких незначительных в сегодняшних реалиях навыков.       Фил устало потирает веки, и даже на это простое действие уходит достаточное количество сил, но, невзирая на это, он всё равно выглядит гораздо лучше, чем Феникс. Она наконец-то отводит глаза только в тот момент, когда воздуха начинает не хватать, а вдох сопровождается хрипом и болью в лёгких. В такие моменты и так пристальный взор Лидера буквально прирастает к Бесстрашной, которая ровно с того мгновения, как пришла в себя, упорно продолжает делать вид, что её самочувствие приближено к хорошему, но нездоровый оттенок лица, которое испещрено яркими мелкими и более глубокими порезами, бескровные губы и вялые движения говорят об обратном и не пытаются обмануть. Феникс хочет показаться сильной совсем не в то время, когда это имеет какое-то значение, и будто бы считает, что малейшее проявление слабости вызовет у Эрика пренебрежение, а он даже не задумывается о таких вещах, готовый принять её в любом виде и состоянии.       — Я тут понял... — непривычно тихо бормочет Фил, слегка морщась и потирая пульсирующие виски, — мы теперь бездомные как бы.       Он поднимает голову, ловя на себе два одинаково отрешённых взгляда, в которых не прослеживается одобрения его шутки. Глаза девушки опять направляются в то же самое место, и мужчина с тяжестью вздыхает, тогда как собственные ранения отдают болезненными импульсами, но Эрик и не замечает этого, продолжая наблюдать за сидящими напротив Бесстрашными.       — А если серьёзно, то я вообще не понял, что произошло, — сухо добавляет парень, мельком глянув на неподвижную подругу и сосредоточив всё внимание на Лидере.       — Изгои отвлекли большую часть людей, всех Лидеров, добрались до склада и разместили нашу же взрывчатку на территории Фракции, — безэмоционально, как-то обыденно повествует Эрик.       — И зачем? — непонимание отражается в его настороженных чертах, пока Феникс по-прежнему глядит в одну и ту же точку и не участвует в разговоре мужского коллектива.       — Они пытаются свергнуть правящие Фракции. Остальными легче управлять.       — Почему тогда просто не убьют всех Бесстрашных, если такие смелые? Сил не хватает? — лицо Фила озаряет издевательская улыбка. Вероятно, даже он уже предвкушает вкус долгожданной расправы.       — Вероятно. Только Макса больше нет. Всё-таки выполнили одну из своих задач, — Феникс едва различает сказанные с оттенком горечи и раздражения слова Эрика сквозь назойливый гул в ушах. — Совет решит, кто будет Главным Лидером Бесстрашия: я или кто-то из остальных.       Тем временем сильный жар окутывает девушку со всех сторон, а непроглядный едкий дым раздражает глаза и нос. Мнимая кровь становится ярче, тела, покрытые мутной пеленой, теперь кажутся более чёткими и правдоподобными, а вся квартира окрашивается в неестественно тёмный цвет, сквозь который изредка пробиваются алые цвета. Слабый шум в ушах сейчас перекрывает все звуки, и даже ничуть не тихий разговор Бесстрашных уходит на второй план, а вскоре и вовсе больше не доносится до её слуха. Феникс с силой зажмуривает веки, пока светлые круги не ослепляют её, еле-еле выравнивает сбившееся хриплое дыхание и так резко поднимается с места, что в глазах на несколько секунд темнеет, а мышцы сводит судорогой. Девушку тотчас обдаёт холодом, несмотря на несколько слоёв одежды и комфортную температуру в квартире, по телу проходит неприятная дрожь, но покинуть это место хотя бы на пару минут жизненно необходимо. Ещё чуть-чуть — и она точно сойдёт с ума.       — Ты чего?.. — хмурится Фил, повернувшись к ней. Она переводит растерянный взгляд с недоумённого друга на вмиг ставшего напряжённым Эрика и возвращает его к окну.       — Всё нормально. Пойду... на воздух, — с небольшими паузами отвечает Бесстрашная, не сумев собрать мысли воедино, и сразу же направляется к балкону.       Фил небрежно пожимает плечами, не обратив на её подавленное состояние никакого внимания, Лидер же провожает девушку настороженным взором, пока она не скрывается в конце коридора, и вновь осознаёт собственную ошибку. Бывшая квартира семьи Велс поздней морозной ночью с двумя бессознательными Бесстрашными казалась ему самым оптимальным вариантом, но уже спустя столько часов по поведению Феникс он видит, что эта идея давно изжила себя и была актуальна до тех пор, пока та не пришла в себя. Кажется, что эти стены убивают её, отматывают время назад, вновь и вновь прокручивают одно и то же мгновение девятилетней давности. Теперь же к произошедшему подключились события минувших суток, и девушку не отпускает ощущение непрекращающегося пожара где-то поблизости. Она непрестанно чувствует удушливый запах дыма, улавливает смертельный жар на коже, а воздуха раз за разом становится всё меньше и в конечном счёте начинает не хватать, и этот момент далеко не исключение. Организм наполняется необходимым кислородом только на открытом балконе, продуваемом со всех сторон, и промёрзлый ветер приятно холодит кожу, наконец-то стирая все воспоминания, уничтожая пламя и отгоняя дым вперемешку с кровью. Феникс облокачивается на покрытые инеем перила, продолжая восстанавливать дыхание, и ощущает на открытых участках кожи тающие снежинки. Обычно снег приносит как бы детское счастье, однако сейчас не вызывает никаких эмоций: внутри так и простирается пустота, изредка нарушаемая страхом и усталостью. Силы по-прежнему на исходе, и для каждого даже малейшего движения приходится применять усилие. Всё тело ноет, лёгкие хрипят, руки болят от многочисленных порезов от разбитого стекла и игл, которые Эрудиты беспощадно втыкали в вены. Глаза слипаются даже после долгого сна, а слабость не пропадает ни на секунду. Безучастный взгляд фокусируется на одной точке вдали и остаётся направленным в то же место и в тот момент, когда дверь едва слышно прикрывается, а позади раздаются размеренные шаги.       — Хочешь, уедем отсюда? — на плечи опускается тёплая куртка, а Эрик останавливается рядом, так же опираясь на ограждение. Их руки соприкасаются, но никто даже не думает отстраниться. — Ночью не было времени выбрать более хороший вариант, а сейчас...       — Всё нормально, — Феникс вновь повторяет одну и ту же фразу, скорее пытаясь убедить в сказанном себя, чем остальных. — Просто непривычно.       Глаза в глаза — один из них пытается увидеть правду, другая же стремится выдать ложь за истину и в конечном счёте, не выдержав такого напора, неуверенно сдаётся.       — И страшно... — тихо-тихо добавляет она и сразу отводит взгляд, как школьница, провинившаяся в каком-то несерьёзном деле или признавшаяся старшекласснику в чувствах.       — Это нормально, — вполголоса заявляет он, будто боясь нарушить откровенность момента, и обхватывает ледяные пальцы — холодные не только от мороза, но и от низкой температуры тела, — которые сразу согреваются в его тёплой ладони. — Бесстрашные боятся очень многого, как и все люди, но действуют наперекор страху и иногда очень глупо. Вчера ты правильно поняла мои слова, только стала действовать в какой-то степени безрассудно. Фил же не ребёнок — чисто физически ты бы не смогла вытащить его оттуда, тем более в полуразрушенном горящем здании. Но ты поступила, как все Бесстрашные, поэтому... просто будь осторожнее и подумай о моих чувствах так же, как о своих. Тебе не хотелось хоронить меня во второй раз, а мне не хочется этого делать и в первый.       Феникс внимательно изучает его профиль, замечает такие же мелкие царапины и старые шрамы, напряжённый взгляд, небольшие, но заметные синяки под глазами. Эрик вправду переживает за неё — осознание этого приходит только сейчас и как будто окатывает девушку ледяной водой, и только согревающая её рука оставляет в реальности, как бы являясь нитью между действительностью и вымыслом.       — Я не думала ни о чём, когда поняла, что Фил там, хотя не могла быть уверена, что он не спасся ранее, и сделала бы то же самое, если бы знала, что на его месте был ты, — чуть нахмурившись, практически шепчет Бесстрашная, вновь бездумно глядя вперёд.       Теперь его очередь рассматривать девушку — Лидер поворачивает голову и с болью, которая возникает каждый раз, когда он видит испещрённое царапинами неестественно бледное лицо, оглядывает её. Вероятно, на месте особо глубоких ранений появятся незначительные шрамы — ровно такие же, как и у него. Пока что ссадины покрыты кровавой корочкой и привлекают всё внимание, но не столько же, сколько потухшие уставшие глаза, которые, кажется, готовы закрыться в любой момент, и синеватого оттенка губы. Весь её вид буквально кричит о плохом самочувствии и приносит ему тягостную тоску и злость на тех, по чьей вине это произошло. Единственное, чего сейчас хочется мужчине, — чтобы ей стало хоть чуть-чуть легче.       С пугающим хрипом вздохнув, Феникс поднимает глаза и, поймав его наполненный переживанием взгляд и собрав остатки сил воедино, сначала несмело, еле ощутимо, а затем уже более настойчиво прикасается к его губам. Эти жалкие секунды длятся спасительно долго, что-то согревает её изнутри, как будто в сердце расцвело настоящее солнце. Контраст будоражит сознание — спиной она чувствует промёрзлые перила, а всё остальное вплотную прижато к его телу, которое, как ей кажется, в это мгновение закрывает её от всего безжалостного и опасного мира. Феникс знает, что если ограждение сейчас пропадёт, то он всё равно удержит её, и это чувство безопасности проходится по всему организму и надёжно закрепляется в голове. Его пальцы медленно очерчивают глубокие ссадины, словно пытаясь забрать всю боль себе, а руки девушки пробегают по его затылку и шее до того момента, как воздуха опять начинает не хватать, а головокружение появляется вновь. Помимо общего состояния, торопливые шаги и громогласный голос друга принуждают Бесстрашную отстраниться от Эрика намного быстрее:       — Так, ребят, давайте вы продолжите потом, когда я уже уйду из этого дома! Я, конечно, люблю вас, но не настолько!       Феникс, отдышавшись, тихо смеётся прямо в губы Лидера, который с явным нежеланием отрывается от неё и поворачивается в сторону застывшего в проёме парня, то ли желающего убедиться в безопасности притихших Бесстрашных, то ли стремящегося спастись от скуки в их компании. Ещё мгновение он озадаченно и с каким-то пренебрежением оглядывает пару, закатывает глаза и скрывается в квартире. Два недоумённых взгляда тотчас встречаются, но не приходят к какому-то безмолвному выводу, и девушка лишь пожимает плечами.       — Он просто завидует, — она выдаёт первое, что пришло в голову, и отчасти оказывается права: вероятно, Филу действительно не хватает кого-то, кто был бы рядом в такое тяжёлое время.       — Кому: тебе или мне? — Эрик же понимает её слова с другим смыслом, с ещё большим изумлением насмешливо оглядывая девушку, которая задумчиво глядит на проём, в котором ранее скрылся друг.       — Это нам и придётся выяснить...

***

      Со взрыва в Бесстрашии прошёл целый месяц. Совет действительно назначил Эрика на должность Главного Лидера Фракции, и за это время выжившие солдаты — а их по подсчётам, которые проводились почти три недели, оказалось чуть больше половины от изначального числа — сумели отстроить новый корпус. Точнее, преобразовать одно из заброшенных зданий. Казалось бы, дом теперь действительно восстановлен: здесь есть и Яма, и практически идентичная столовая, и множество спортивных залов, и даже коридоры, смутно напоминающие уже приевшиеся и такие родные, — одним словом, новое Бесстрашие практически полностью повторяет старое, но всё-таки чего-то не хватает. Скорее всего, проблема заключается не в здании, а в самих людях. Многие из них потеряли близких, друзей, наставников и приятелей. Вечеринки в баре стали более редкими и тихими, заразительный смех больше не раздаётся на каждом шагу, а улыбки на лицах Бесстрашных теперь походят на что-то немыслимое. Все положительные эмоции и чувства сгорели в том пожаре, и сейчас солдатами движут только месть и неконтролируемая злоба. Феникс всё чаще ловит себя на мысли, что боится окружающих людей, не желает лишний раз выходить из квартиры и если всё-таки покидает безопасные стены, то в сопровождении Эрика или Фила. На территории Фракции регулярно проводятся ничуть не шуточные драки — безусловно, это неотъемлемая составляющая их менталитета, но настолько безжалостных и смертельных боёв за все годы девушка не видела ни разу. Бесстрашные начали нападать на своих же, и это не предвещает ничего хорошего. Привычная синева пустых коридоров доводит до нервных приступов, а каждый шорох кажется последним мгновением, особенно в те дни, когда очередного солдата насмерть избивает другой. Эрик не знает, что делать с особо буйными: с одной стороны, их нельзя оставлять во Фракции, но с другой — отправлять к изгоям — значит ставить палки в колёса самим себе во время подготовки к контрнаступлению. Он всё чаще ссылает их на поля Дружелюбия, чтобы физическая сила была направлена в нужное русло, и на удивление там не происходит ничего криминального. Вероятно, общая атмосфера каким-то образом влияет на поведение Бесстрашных, которые через пару-тройку дней возвращаются оттуда как шёлковые. Возможно, отсутствие слухов и морального напряжения идут только на пользу. В других Фракциях всё по-прежнему, будто и не было никакого пожара и никогда не существовало изгоев. В Бесстрашии все готовятся к новому решающему бою, пока Эрудиты в увеличенном темпе и объёме изготавливают необходимые оружие и боеприпасы, так как от прошлых не осталось ровным счётом ничего. Всё погружено в работу и не стоит на месте. Эрик то и дело не появляется дома, постоянно выполняя новые, в корне отличающиеся от старых и более ответственные обязанности, Фил сутками пропадает в полупустом баре, а Феникс через пару дней нахождения в одинокой квартире всё-таки преодолела страх и теперь всё время проводит в спортивном зале и на улице. Пожар больше не сказывается на её здоровье: пропали и хрипы, и постоянная одышка, и головные боли, и общая слабость. Кажется, что жизнь набирает прежние обороты и полностью напоминает последние месяцы, однако это ложное ощущение вдребезги разбивается по мере приближения к самому главному для всего города дню.       С самого раннего утра Фракция не дремлет. Близость весны особо сильно ощущается сегодня: рассвет наступает раньше — свет ещё не успевает озарить здание, но уже не спит ни один человек. Тут и там раздаются звонкие голоса и шаги, а напряжением пропитан каждый метр, и кажется, что к нему скоро можно будет прикоснуться. Феникс чувствует нервное, в какой-то степени предвкушающее покалывание в пальцах и заламывает руки в попытке успокоить неприятную дрожь, так невовремя появившуюся в один из самых важных дней за последнее время. Она опять меняет позу, не в силах усидеть на месте от волнения, и бросает беглый взгляд на Эрика. Можно подумать, что он совершенно спокоен, но напряжённая спина и немигающий взор, направленный на Стену, которая теперь находится намного ближе, чем раньше, говорят об обратном. До начала остались считанные минуты, и каждый буквально ощущает приближение наступления на своей коже. В этот раз Лидер на удивление не противостоит её порыву поучаствовать в операции. Девушка проводила целые дни в спортивном зале, порой не давая себе времени для отдыха, — её навыки значительно улучшились, и она стала сильнее. Теперь рукопашный бой не вызывает прежнего страха и даётся чуть легче — конечности сами реагируют на опасность и применяют нужные приёмы так, что ей даже не приходится задумываться, а стрельба заметно изменилась к лучшему — выстрелы выходят более точными и чёткими. Наряду с этим мышцы стали натренированными, а тело — более выносливым. Теперь она действительно походит на настоящую Бесстрашную.       Всех напрягает не только будущее наступление, но и затишье среди изгоев. По всей вероятности, афракционеры что-то задумали, поэтому не высовываются и всеми возможными способами пытаются залечь на дно, или экономят силы, так как источника основных поставок больше нет, а боевые единицы также имеют предел. Две стороны находятся в бездействии и ждут друг от друга первого шага. Если раньше многие планы были безуспешными по причине множества предателей, то теперь Фракция абсолютно чиста. Эрик как нынешний Главный Лидер Бесстрашия сразу после переезда в новый корпус основательно взялся за это дело и лично выявил всех перебежчиков. Их оказалось около десяти — с одной стороны, не такое уж и большое количество по сравнению с числом остальных солдат, но с другой — даже эта небольшая группа на протяжении долгого времени являлась причиной неудач, гибели многих Бесстрашных и жителей всего Чикаго. Впоследствии каждый солдат был проверен под сывороткой правды, но никто не держал обиды за недоверие: Бесстрашные понимали всю серьёзность ситуации и даже поддерживали решение своего нового Лидера. Через эту процедуру пришлось пройти даже Феникс и Филу, и это был единичный случай, когда Эрик не присутствовал на проверке: что-то до сих пор не позволяло ему наблюдать за её мучениями и при этом не иметь возможности помочь. Но девушке не нужны были слова и объяснения на этот счёт: она верила ему и понимала с полуслова. Кажется, за это время их отношения только укрепились, несмотря на то, что они могли не видеться целыми днями. Феникс чувствует, что становится сильнее не только физически, но и морально, а рядом с ним эта сила только растёт. И даже сейчас, когда до момента, который все ждали долгое время, остаются считанные минуты, до этого доводящее до ужаса волнение не пугает её и не останавливает, а лишь раззадоривает и вызывает некое предвкушение. Бесстрашная как бы облегчённо выдыхает, устало потирает лицо, будто пытается таким образом снять накопившееся напряжение, и расслабленно опирается на спинку дивана, устремив безучастный взгляд на мужчину, который в очередной раз проверяет какие-то документы и сверяется с картами. От бездумного созерцания её отвлекают торопливые, ничуть не тихие и решительные шаги — Феникс сразу обращает всё внимание на вход, где уже через несколько секунд покажется один из солдат, и заблаговременно знает личность нежданного посетителя: только один человек во Фракции так смело и поистине бесстрашно проходит к кабинету Старшего Лидера.       — Значит, так, — как всегда гулко заявляет Фил, чуть ли не с ноги открыв дверь, а Эрик по обыкновению даже не поднимает голову, уже не удивляясь его шумному и бесцеремонному приходу. Порой ему кажется, что совсем скоро бармен будет жить в их квартире и делить с ними кровать. — Я беру твою бешеную сестрицу и твою... — он лихо глядит сначала на такую же неизумлённую подругу, а затем на игнорирующего его Лидера, — неважно кого! — на себя!       Ещё пару мгновений Эрик отстранённо гипнотизирует стол и наконец смеряет парня насмешливым взором. Фил неосознанно поднимает подбородок выше, осознав, что никого не воодушевила эта идея, и вступает с начальником в некую схватку, пока Феникс с улыбкой наблюдает за взрослыми мужчинами, иногда ведущими себя как дети. Например, сейчас.       — Ты не справишься с ней. Оставь это мне, — по-прежнему спокойно выдаёт Лидер, и парень возмущённо вздыхает, уже собираясь продолжить противостояние, но девушка вгоняет в ступор и одновременно удивляет обоих:       — И мне.       Две пары озадаченных глаз мигом переводятся на неё. Вскоре недоумение, перемешанное с шоком, стирается с лица Фила, и на его губах расцветает довольная понимающая ухмылка.       — Кто первый найдёт, тот и разберётся с ней, — выпрямившись, без толики сомнений бросает некий вызов Феникс, пытливо глядя на Эрика.       — О-о-о, так это месть!.. — с каким-то восхищением протягивает Фил, заворожённо наблюдая за обоими, пока Бесстрашные продолжают безмолвные гляделки. — Тогда извините, что попытался помешать вашему гениальному плану, — он отходит на шаг назад и теперь шёпотом обращается к девушке: — Фень, втащи ей! Ставлю на тебя всю зарплату!       Когда внимание Лидера переводится на парня, тот тут же удаляется, тихо прикрыв за собой дверь. Молчание сохраняется ещё некоторое время, пока такой же уверенный, с заметным азартом голос не прерывает его:       — Ну так что? По рукам?       Бесстрашная усмехается, внимательно следя за мужчиной, который, судя по выражению лица, что-то активно обдумывает. Вероятно, его также привлекает эта затея: перед тем, как он выдаёт ответ, в глазах на мгновение мелькает неподдельный интерес, и Эрик неторопливо, словно растягивая момент, поднимается с места. Феникс воодушевлённо подрывается с дивана и за секунду оказывается напротив — их разделяет лишь один стол.       — Договорились, — ехидно отрезает Лидер и протягивает руку, которую она тут же охотно пожимает. Пари вступило в действие с этого момента. Не отрываясь от лукавых карих глаз, мужчина повышает голос: — Фил, разбей!       Тёмный просвет снизу двери тотчас светлеет, и она резко открывается. Фил с обыкновенной наглостью влетает в кабинет и сразу разъединяет их ладони своей. Феникс ошеломлённо оглядывает присутствующих — друг многозначительно подмигивает, а Эрик лишь пожимает плечами. Она даже не заметила, что парень всё это время стоял за дверью и, очевидно, подслушивал, в отличие от Лидера, который, по всей видимости, понял это с самого начала. Чрезмерно довольный собой бармен с прежним восторгом вздыхает и чуть ли не хлопает в ладоши, однако, как только коммуникатор Лидера издаёт противный писк, вся радость мгновенно испаряется.       — Пора, — спустя минутное молчание мрачно выдаёт он, подняв глаза.       Фил молча кивает и тотчас покидает пределы кабинета, Феникс тяжело вздыхает и, удручённо закусив губу, устремляет беспокойный взгляд на Эрика. Теперь переживание опять нельзя назвать предвкушением, но тревожится она совсем не за себя. Мужчина безучастно складывает какие-то папки, но задумчивость читается в его движениях и выражении лица. Она неспешно огибает стол и проводит руками по его плечам, чувствуя, как они расслабляются.       — Я уверена, что всё получится, — тихо бормочет девушка, прижавшись щекой к его спине и сцепив ладони спереди. Он шумно выдыхает и мягко обхватывает её руки.       — Я тоже так думаю.       — Вот и отлично, — отстранившись от Эрика, Бесстрашная невесомо прикасается губами к шее и так же неторопливо доходит до щеки, ощущая его тяжёлое дыхание.       Напоследок ободряюще улыбнувшись, Феникс следует к выходу, однако лишь два слова заставляют её задержаться здесь ещё на пару мгновений.       — Береги себя, — на первый взгляд спокойно, но в то же время напряжённо произносит он, и девушка стремительно оборачивается уже на пороге.       — И ты тоже. Я слежу за тобой, — с ни на миг не пропадающей озорной улыбкой выдаёт она и с небывалым умиротворением выходит в освещённый синим цветом коридор навстречу очередной опасности.