Феникс

«Затравленный и прижатый к стене кот превращается в тигра».

— Мигель де Сервантес.

      Сосредоточенный взгляд Фила моментально цепляется за силуэт Эрика, идущего навстречу. В глаза бросаются помятый вид, многочисленные кровоподтёки, но неизменная твёрдая походка и привычный строгий взор остаются прежними. К слову, все Бесстрашные сегодня выглядят таким же образом, даже сам бармен, но кому-то, безусловно, повезло меньше: Лазарет наверняка забит искалеченными солдатами, попавшими в самые горячие точки — на границы Дружелюбия, Искренности и Отречения. Благо отстоять их удалось вполне удачно, несмотря на потери, и враг отступил, однако Бесстрашие планирует нарушить суверенитет и наведаться в гости к афракционерам.       — Где она? — останавливает Лидера парень прямо посреди коридора, и два твёрдых взгляда встречаются в довольно равной схватке.       — Во Фракции её точно нет. Камеры ещё, как назло, отключены, — в голубых глазах мелькают недовольство и раздражение, и он едва заметно морщится, отводя взгляд.       Фил, с досадой вздохнув, потирает лоб с засохшей кровью и запускает ладонь в волосы. Зелёные глаза бездумно, но с явной тревогой на дне зрачков исследуют приятную голубую подсветку под самым потолком, которая ещё ранним утром горела тревожным красным цветом.       — Несколько отрядов ночью поедут за Стену, остальные — утром. Им некуда деться, — ровным тоном выдаёт Эрик, и даже по одному пренебрежительному взору с лёгкостью можно понять, что он говорит об афракционерах. — Возьмём их в круг. Внезапность сыграет на руку. Главное, чтобы она жива была. Остальное уже не так важно.       — Думаешь, она за Стеной? — он пристально разглядывает лицо Лидера, словно пытается убедиться в правоте его слов.       — Других вариантов нет, — с неподдельной убеждённостью кивает мужчина. С одной стороны, это должно поспособствовать успокоению, но с другой — ничто так и не отлегает от сердца. Как она там? Живая, невредимая? Что же могла с ней сделать фанатичная сестрица? Впрочем, эти вопросы мучают не только Фила, но один из Бесстрашных умело скрывает чувства за уже влитой безразличной маской, а второй по обыкновению и без стеснения демонстрирует эмоции окружающим.       — Можно с вами?.. — в голосе слышится слабая надежда, но, даже несмотря на заметную веру в глазах парня, Эрик вновь утвердительно кивает, бегло глянув на наручные часы.       Бармен незаметно, но облегчённо выдыхает, тогда как в его взгляде отображается настоящая благодарность. Напоследок глянув на Фила, Лидер уже собирается ретироваться, но лишь одно слово друга Феникс, произнесённое с неподдельной искренностью, заставляет его задержаться ещё на мгновение:       — Спасибо.       — Тебе не за что меня благодарить, — слабо усмехнувшись, Эрик хлопает его по плечу и удаляется в только ему известном направлении.

***

      По внутренним ощущениям прошли целые сутки, на деле — всего пара часов. Время течёт неимоверно медленно, обстановка вокруг не меняется ни на секунду, и даже кромешная тьма остаётся такого же тёмного дурацкого оттенка. Холод пробирает до костей, принуждая постоянно потирать плечи или двигаться. В безжизненной темнице нет места эмоциям. Мрак поглощает их при первом же — даже небольшом — намёке на проявление. С одной стороны, стужа будто отрезвляет рассудок, позволяя действовать не по зову сердца, а по велению мозга, но с другой — отсутствие каких-либо чувств и эмоций омертвляет. Больше не ощущается души, оживляющей каждого человека, словно осталось лишь одно тело — бездыханная оболочка. Именно поэтому пустой взгляд Феникс уже который час направлен в одну точку, тогда как она сама, подогнув колени, сидит в одном из прохладных и сырых углов.       Разум погряз в размышлениях. Элла собирается манипулировать Бесстрашной, но становиться марионеткой в умелых руках кукловода не прельщает девушку. Нужно стать страхом, а не жертвой. Жизненно необходимо разрушить систему изнутри, с самого её сердца. Нужно начать вести двойную игру, начать вершить правосудие, чего всегда и добивалась сестра. Правда, она никогда не думала о том, что это самое правосудие будут вершить над ней. И, наверное, это главное преимущество: сестра даже не может подозревать, что Феникс станет заниматься подобным. Для Эллы она всё ещё та глупая девочка, не догадывающаяся о многих вещах, но прошло слишком много времени, и изменения коснулись обеих; правда, в какую сторону — хорошую или плохую? О действиях старшей явно нельзя отозваться как о чём-то благом: непонятная Феникс злоба и кровожадность движут нынешней предводительницей изгоев, однако для чего это нужно? Такая месть попросту не имеет смысла в сегодняшних реалиях. Что она пытается доказать этим? Своё вымышленное величие? Очевидно, только на это и можно опереться в попытках объяснить её безрассудное поведение.       Голова Бесстрашной забита нескончаемыми вопросами, попеременно возвращающимися то к сестре, то к городу. Неведение по-настоящему напрягает её. Элла породила очевидный переполох на границах и в самом Бесстрашии, но насколько всё плохо? Целы ли Фракции? Одна часть разума, насмехаясь, уверенно продолжает настаивать на том, что афракционеры слишком слабы для уничтожения целого Чикаго. Другая же часть, притихнув, слабо шепчет, что никто не был готов к такому — ни солдаты, ни простые мирные жители, — поэтому ущерб и потери явно не самые незначительные. Как там Фил?.. Его наверняка отправили к самым границам — туда, где ежесекундно обрываются жизни представителей любой из двух сторон, и не всегда это могут быть жизни врагов, несмотря на численное превосходство и опыт Бесстрашных. Что же с Эриком?.. Наверное, это единственный человек во всей Фракции, за которого не стоило бы переживать, но лишь от одной безрадостной мысли внутри всё переворачивается со стремительной скоростью. Смерть именно этих двух людей она бы никогда не смогла себе простить, невзирая на явную непричастность к возможным несчастным случаям.       Вздохнув, Феникс крепче обхватывает колени и опирается головой на промёрзлую обветшалую стену, наконец перестав гипнотизировать железную дверь. Зрение уже привыкло к темноте, однако разглядывать в скудном помещении нечего, кроме крупных отслоек краски на стенах и потолке. Звенящая тишина никак не настораживает, а на удивление успокаивает. Кажется, что совсем скоро Бесстрашная будет слышать течение собственной крови по кровеносным сосудам. От скуки запрокинув голову к потолку, девушка прикрывает веки, тогда как первое за долгое время движение в коридоре моментально приковывает её внимание и заставляет распахнуть глаза. Равномерный звук шагов становится более громким не только по мере приближения, но и от увеличения амплитуды. Движение будто удваивается, и вскоре Феникс осознаёт, что не один, а как минимум два человека движутся с разных сторон навстречу друг другу. Настороженный взгляд направляется на дверь, будто бы сквозь неё она может узреть происходящее. Однако неизвестные вскоре заводят разговор, и Бесстрашная сосредоточенно внимает их словам.       — Ты прикинь, парни с пропускного поговаривают, что наши подорвали несколько машин Бесстрашных! — с откровенным восхищением протягивает первый, и сердце сидящей по другую сторону стены девушки воспроизводит болезненный кульбит.       — В городе, что ли? — с сомнением отзывается собеседник.       — Да нет, у самой Стены с нашей стороны! Вот олухи, а!       — А чего это они сюда двинулись?       — Да кто их знает! Сам же понимаешь, что Лидеры у них с головой не дружат, вот и творят что попало да людьми разбрасываются напрасно. Это как новенький рассказывал, что в этом Бесстрашии молодняк до чёртиков запугивают, что те потом с крыш кидаются и с этой... как он там назвал её-то... Пропасти, во! Речка в здании у них, прикинь! Вот что удумали-то!       — Не знаю, не просто так это точно... Сегодня мы еле отбились от них, а это они не ожидали ничего, а как соберутся, так уж и понятия не имею, куда податься, чтобы выжить, — с явным упадком бормочет второй.       — Да ладно тебе! Сейчас наша со своим хахалем договорится, и всё нормально будет! Заживём! — сначала раздаётся едва слышный хлопок, словно один из них ударил другого по плечу, а затем в скважину входит ключ и прокручивается до упора.       Тусклый свет проникает в мрачную темницу, как только скрипучая дверь отворяется. Уже привыкшие к тьме глаза начинают слезиться даже от такого незначительного свечения, и Феникс прикрывает веки ладонью; тем временем неизвестный проходит вглубь помещения и бесцеремонно дёргает девушку за руку, мгновенно ставя её на ноги. Затем он грубо толкает Бесстрашную в сторону выхода, и, не противясь безмолвным наказам, она оказывается в том же блёклом узком коридоре. Всё те же бетонные стены с тусклой подсветкой под потолком, множество железных дверей и абсолютное отсутствие людей. Вероятно, время близится к ночи, судя по тому, что Феникс пришла в себя уже под вечер, поэтому проходы не заполнены снующими афракционерами. Карие глаза бездумно и с какой-то усталостью на дне зрачков исследуют никак не меняющуюся картину, пока изгой, цепко обхватив предплечье девушки, ведёт её в неизвестном направлении. С каждым поворотом коридоры расширяются, и в конечном счёте взору предстаёт большое помещение, чем-то напоминающее Яму: полностью бетонная отделка, несколько уровней с открытыми балконами и широкие окна во весь потолок, в которых отражается тёмное небо с редкими звёздами.       Они стремительно пересекают помещение, и, поднявшись по скрипучей лестнице на второй этаж, афракционер останавливается перед тёмно-коричневой деревянной дверью. Коротко постучав и дождавшись разрешения войти, он тотчас пересекает порог, буквально затаскивая Феникс за собой. Несколько человек, сидящих за овальным столом в окружении исписанных бумаг и пожелтевших карт, оборачиваются на вошедших. Бесстрашная стойко сдерживает порыв сморщиться, когда плутоватый взгляд старшей сестры останавливается на ней и пристально изучает бесстрастное лицо, а затем и тело, словно Элла видит её впервые. К счастью для Феникс, лучше бы это было действительно так и они не были бы знакомы. По крайней мере, с нынешней предводительницей афракционеров, а не с той умной и любящей старшей сестрой, не возникает даже малейшего желания не только на общение, но и на любые, в том числе случайные встречи.       Элла холодно кивает изгою, стоящему сбоку от Бесстрашной. Он наконец отпускает предплечье Феникс и покидает «заседание», плотно прикрыв за собой дверь. Девушка провожает его пустым взглядом, потирая онемевшую от крепкой хватки кожу, и поворачивается к сборищу. Опершись на спинку высокого кресла, стоящего во главе продолговатого стола, Элла кивает сестре на стоящий напротив стул. Поджав бледные от холода губы, Феникс повинуется, однако в её взгляде чётко читается презрение. Хмыкнув и смерив высокомерным взором младшую сестру, глава афракционеров продолжает сосредоточенно слушать доклад одного из мужчин, подперев подбородок сложенными в замок руками.       Поначалу Феникс тупит глаза в собственные ладони, сжатые в кулаки, не желая принимать участие в происходящем, однако стойкое ощущение чужого взгляда заставляет её отрешённо поднять голову и найти объект, её созерцающий. Исследуя помещение, напряжённый взор почти сразу натыкается на сидящую возле сестры Рею. Она мгновенно переключает всё внимание на Эллу, будто до этого откровенно не пялилась на Бесстрашную. Лицо Феникс каменеет, черты заметно заостряются. Девушка раздражённо выдыхает и, наконец, задаёт интересующий её вопрос, бесцеремонно прервав дискуссию:       — Ты не думаешь, что я буду использовать всё услышанное здесь против тебя?       Она уверенно приподнимает подбородок, перестав заламывать пальцы и сложив руки на груди. Наглые глаза старшей сестры тотчас находят лицо Феникс, не прикладывая при этом никаких усилий, словно она специально посадила её напротив. Растянув губы в самоуверенной ухмылке, Элла нарочито медленно и с притворной елейностью протягивает:       — Не думаю, что ты такая глупая.       Однако Бесстрашная не может разделить наигранной радости с сестрой. Настороженность захлестнула разум и теперь отображается в каждом жесте Феникс и даже в выражении её лица. Карие глаза пристально и с неким сомнением следят за происходящим. Само собой, находится она здесь явно не просто так и отчётливо это понимает. Элла хочет манипулировать, но зачем-то посвящает в свои планы. А девушка уверена в том, что ей предстоит услышать очень важные и, возможно, пугающие вещи. Для чего же она это делает?.. Чтобы поставить перед фактом или позволить выбрать сторону? Нет, глава афракционеров наверняка предоставит выбор, но далеко не факт, что хоть один аспект устроит Феникс и не будет содержать негативного подтекста.       — Так, получается, что наша главная цель на данный момент — Лидеры всех Фракций, — опустив сложенные в замок руки на поверхность, Элла оглядывает подчинённых, но будто нарочно игнорирует младшую сестру, испепеляющую её хмурым взглядом. Когда все кивают, за исключением, конечно же, Бесстрашной, девушка продолжает: — Но с Бесстрашием могут возникнуть проблемы. Лидеров пять. Устраним Макса, но как минимум Эрик будет препятствовать нам, однако у меня есть способ приструнить его, — она лишь на мгновение кидает многозначительный взор на Феникс. — Но эта дикая толпа... Как их переубедить?..       Раздражение поднимается с новой силой, но Бесстрашная отчаянно пытается подавить клокочущее чувство, дабы сохранить здравый рассудок и не поддаться эмоциям. Ей необходимо досконально узнать планы афракционеров и начать действовать. Точнее, осмыслить всё происходящее и предпринять какие-либо меры, если получится. Возможно, предстоит пожертвовать чем-то, кем-то или даже собой, но уничтожить сестру, разрушающую их далеко не идеальный, но более-менее счастливый мир, — главная цель, затмевающая все желания и страхи.       — Разве они не пойдут за своим Лидером? Нужно заставить его перейти на нашу сторону, — вкрадчивым тоном заявляет какой-то мужчина, словно объясняет очевидные вещи глупым детям.       Феникс смеряет его насмешливым взглядом исподлобья, качая головой, но громкий смешок тонет в требовательном голосе старшей сестры:       — Нет, не получится: он слишком предан Фракции и своим идеалам. Возможно, манипулировать тоже не выйдет.. Да не только он верен этой системе, а в принципе все!       Мыслительный процесс буквально читается на сосредоточенном лице Эллы. В помещении воцаряется напряжённая тишина, и только один человек среди присутствующих по-своему расслаблен, но и одновременно насторожен.       — Значит, нам необходимо либо склонить кого-то более слабого, но имеющего влияние в Бесстрашии на нашу сторону, либо отойти от гуманных способов.       Вероятно, уничтожение мирного населения — гуманный метод, раз ни один мускул не дрогнул на непроницаемом лице предводительницы афракционеров, пока она спокойным голосом проговаривала один из возможных планов. Феникс даже не хочет задумываться, а тем более слышать, каким же может являться негуманный способ, учитывая возникшую жесткость в характере старшей сестры.       — Может, попробовать переманить Фила? — слабым голосом шепчет Рея, тогда как волнение, отображающееся на её лице, лишь набирает новые обороты, когда взгляды присутствующих, в том числе и Феникс, мгновенно устремляются на неё.       — Ты до сих пор не избавилась от него?! — возмущение Эллы граничит с яростью, проявляющейся в горящих глазах и резких жестах.       Рея покорно склоняет голову, словно принимая поражение, а выражение лица Феникс, как и прежде, остаётся пристальным, однако появляются излишние твёрдость и нетерпение. Она из последних сил сдерживает желание прямо-таки выбить правду из мигом утихшей Бесстрашной, встряхнуть её и заставить выложить всё как на духу, но эти ощущения, с одной стороны, пугают девушку, ведь прежняя, уже как будто бы умершая внутри Лесли никогда бы не позволила себе прибегнуть к такому, а с другой — придают сил и необъяснимой уверенности. Всё-таки Бесстрашие, а в особенности общение с яркими представителями этой Фракции, сделало своё дело.       — Он в последнее время часто находится рядом с Эриком, а вы говорили, что...       — Хватит! — поморщившись, будто от физической боли, Элла прерывает жалостливую тираду. — Он нам не подходит. День. У тебя есть ещё один день для того, чтобы сделать это. Либо ты, либо тебя.       Вздрогнув, она спешно кивает и словно сжимается под гневным напором, тотчас потупив глаза в стол. Феникс, сжав челюсти, неотрывно наблюдает за девушкой, которую вскоре одолевает мелкая дрожь. Рея явно не готова к убийству, но кто помешает ей совершить его чужими руками? Элле важен результат, а не методы, которые приведут к желаемому. Эти мысли поистине пугают Феникс, но ещё больше её страшит безысходность и невозможность предотвратить неизбежное, хотя бы предупредить друга об опасности. Как это сделать? Сбежать с территории? Слишком рискованный план, который и подвергнет потенциальной опасности собственную жизнь, и не оставит возможности устранить на корню будущие мучения города. Выкрасть у кого-нибудь средство связи? Идея полностью провальна: передатчик, скорее всего, не будет работать на таком расстоянии, а если вдруг девушке повезёт, то она всё равно не помнит номера друга.       Бесстрашная не замечает, что уже несколько минут задумчиво пялится в противоположную стену, а когда осознаёт это и переключает внимание на сестру, продолжающую разговор с остальными, то боковым зрением ловит пристальный взор Реи. Феникс встречает этот взгляд, вкладывая в свой столько твёрдости и настоящих враждебных намерений, что Рея еле заметно кивает и продолжает внимать словам Эллы, оставляя девушку в замешательстве. С одной стороны, этот кивок можно воспринимать как угрозу, как откровенный намёк на решительность и быстрое исполнение задуманного, но с другой — вдруг она хотела таким образом успокоить Бесстрашную, намекнуть на то, что не станет марать руки кровью безвинного человека?       — Значит, так: для начала нам нужно притихнуть и на время не светиться ни в каких передрягах, затем уже отвлечь внимание Бесстрашия и разобраться с остальными Лидерами. Это будет непросто, но все наши действия осуществляются ради блага народа и нашего благополучия в будущем — не стоит забывать об этом. Теперь пройдёмся по насущным делам. Рея, что ты можешь рассказать о сегодняшнем подрыве?       — Никто из интересующих вас людей не пострадал. Бесстрашие перенесло поездку на утро, — сухо отвечает девушка, глядя в глаза своей главной, и Элла на мгновение прищуривается.       — Что ж, думаю, утром у них тоже ничего не получится, — притворно улыбнувшись краешками губ, она откидывается на спинку кресла и выдаёт: — Тогда на сегодня все свободны. Кроме тебя, дорогая.       Хищный взгляд направляется прямо на молчавшую всё это время Феникс, затем провожает бегло покидающих пределы кабинета людей. В ответ Бесстрашная так же наигранно усмехается, подобно сестре, и этот жест очень не нравится Элле, но она продолжает сохранять молчание до тех пор, пока наконец не захлопывается дверь.       — У тебя есть два варианта: или ты примкнёшь ко мне, или... смерть, — беспечно протягивает бывшая Бесстрашная, ни на миг не отрываясь от таких же тёмных глаз. — Само собой, лишь тогда, когда ты перестанешь быть мне нужной. Могу предположить, что чувства Эрика не так сильны, а в таком случае одной Бесстрашной больше, одной меньше — он и не заметит пропажи. И тогда я избавлюсь от тебя намного раньше. Подумай хорошо, стоит ли жизни преданность какой-то Фракции.       Хмыкнув далеко не добрым мыслям, Элла живо поднимается с места и, кивнув зашедшему в помещение афракционеру, направляется к выходу, предварительно крепкой хваткой сжав плечо сестры.