Вкус новой жизни

🎼 Alessia Cara — Scars To Your Beautiful

      Декабрь нагрянул неожиданно, как и осенние месяцы перед ним. Разница была лишь в том, что осень Лайя встречала с вейпом и дрянным кофе на крыльце, а зиму — в постели у Влада.       День начался с восхитительного секса и прогулянной первой пары, потому что работа у Влада начиналась со второй. За окном было пасмурно, Лайя, упираясь локтями в подоконник на кухне, пыталась рассмотреть, что происходит в парке через дорогу, и курила в приоткрытую форточку, чтобы Влад не бубнил, что вся квартира в дыму. Дым с сегодняшнего дня в такт наступившей зиме был со вкусом имбирных пряников и Рождества, хотя погода в Сан-Франциско никогда в жизни Лайи не была истинно зимней.       Лайя и сама не знала, как так получилось, что они теперь были вроде как вместе. В понедельник, после первых совместных выходных Влад, подгадав момент, когда все разойдутся с кафедры, зашёл к Лайе и просто спросил, не хочет ли она опять остаться у него. Она хотела. Они снова включили тот тупой сериал и ели роллы, а потом занимались сексом на кухне, так и не допив чай. И на следующий день Лайя тоже хотела быть с ним. Влад приготовил пасту, а Лайя вымыла посуду и со смехом обрызгала его водой. А ещё они много говорили: обо всём на свете, серьёзно и весело, с длинными паузами или перебивая друг друга.       В следующие дни они почти не виделись, потому что профессор Рид заболел, и Влад вёл вместо него лекции допоздна, но в субботу утром позвонил и предложил прокатиться по побережью на Север, к заливу Дрейка.       С погодой особо не повезло, было ветрено и дождливо, и по дороге Лайя раз десять повторила, что небесная канцелярия подсунула им дерьмо, будто сидевший за рулём Влад не видел через лобовое стекло, что творится на улице. Лишь на подъезде к парку дождь немного утих, превратившись в неприятную мелкую изморось.       Влад припарковался, а затем они с Лайей неспешно побрели по туристической тропе к воде. Под подошвами ботинок трещали ветки и шелестела мокрая листва, пахло хвоей и дождём. Пройдя чуть вперёд, Влад оглянулся, проверяя, успевает ли за ним девушка, и протянул ей руку, за которую Лайя охотно ухватилась. Они выбрались к заливу, что омывал крутой каменный берег, разбиваясь волнами о многовековые породы. Лайя отпустила мужскую ладонь и сделала несколько шагов вперёд, к обрыву, но Влад тут же сжал её плечи и потянул назад, обнимая и прижимая спиной к себе.       — Куда ты лезешь? — буркнул он. — Не видишь, как скользко?       — Прости, папочка, — Лайя фыркнула, вызывая у Влада смешок.       Слушая рокот разбивавшихся о камни волн, шелест капель о листву и крики чаек, они молча стояли и смотрели вдаль. Бушевал океан, потревоженный ветром, по небу быстро бежали сизые тучи, и было так здорово находиться в том месте в то время, прижимаясь друг к другу, пусть и было прохладно.       — У меня вопрос, — вдруг проговорила Лайя, не поворачивая головы, и шаркнула ногой по луже, разбрызгивая воду.       — Зачем тебе литература на пятом курсе?       Лайя опять фыркнула и ткнула Влада локтем в бок, отчего он деланно ойкнул, а затем сказала:       — Ты же не случайно пришёл тогда в бар?       — Я думал, что ты будешь работать, а не мимикрировать под труп.       — А ты отчаянный, — девушка засмеялась. — Не боялся, что я плюну тебе в пиво?       — Какая ты иногда мерзкая, Бёрнелл, — Влад развернул её к себе и поправил растрёпанные ветром волосы.       — Так зачем приходил? — не сдавалась Лайя.       — Понравилась. Думал, что в баре ты будешь поприятнее, чем в университете. Клиентоориентированность и всё такое.       — Прям-таки понравилась? — Лайя скорчила полную недоверия мину.       — А что в этом удивительного? — Влад потёр друг о друга ладони, чтобы немного согреть, а затем приложил их к холодным и покрасневшим от ветра щекам девушки. — И вообще-то ты первая начала ревновать к Сандре, — он дёрнул бровями и ухмыльнулся.       — И ничего я не ревную, — Лайя шлёпнула его по груди. — Надоело, что все тебя хотят, да? Нравятся боль и унижения?       Влад расхохотался, обнимая девушку и заслоняя от порывов холодного ветра.       — Просто признай, — Влад наклонился и заговорил ей на ухо, — это ты меня соблазнила и довела до греха.       — Святой мистер Эванс, вы где-то обронили нимб, — Лайя закатила глаза. — Продолжим. Кафедра.       — Что кафедра? Ты решила меня допросить и в случае чего утопить? — опять засмеялся Влад.       — Почему так долго никого не могли найти? Выглядит подозрительно, — задрав подбородок, девушка уверенно смотрела в голубые глаза напротив.       — Был один кандидат, — не стал юлить Влад. — За пару дней до того, как ты ворвалась со своими неприличными «что я буду должна». Знаешь вообще, сколько у меня идей было?       — И что с ним? Сильно сомневаюсь, что это был кто-то хуже меня.       — Я умею быть убедительным, если это мне нужно.       — По тебе плачет дисциплинарная комиссия, мистер Эванс, — став на носочки, Лайя чмокнула его в губы и освободилась из объятий, тут же натягивая капюшон. — Может, пойдём?       Влад опять взял её за руку, и они так же медленно двинулись назад к машине, чтобы доехать до маяка и устроить рядом с ним пикник, прячась под дверцей багажника. Лайя сооружала сэндвичи, Влад разливал из термоса горячий чай, отчего поднимался пар, смешиваясь с лёгкой дымкой в воздухе, а потом они целовались.       Городок Поинт Рейс Стейшн был маленьким и неинтересным, впрочем, культурная программа в целом была не нужна, поэтому Влад и Лайя просто гуляли по центру, несмотря на продолжавшийся дождь. А после сняли номер в небольшом мотеле и согревались под одеялом быстрорастворимым какао, которое заварили в стеклянных стаканах, потому что чашки не были предусмотрены. И это был самый вкусный какао в жизни Лайи.       И как-то совершенно незаметно эти встречи стали неотъемлемой частью жизни, как две шоколадные конфеты на столе возле клавиатуры.       — Опять ты за своё, — Лайя оказалась в крепких объятиях и откинула голову назад, прижимаясь к мужской груди. — Сегодня пятница. Готова к литературе?       — Я думала, что вчера всё отработала, — Лайя фыркнула и ещё раз затянулась.       — Учитывая твоё отвратительное поведение, Бёрнелл, тебе отрабатывать и отрабатывать, — Влад оставил пару влажных поцелуев на её шее, сжимая руками талию.       Бросив электронную сигарету на подоконник, Лайя развернулась и, обхватив лицо Влада ладонями, поцеловала его. Он охотно ответил, прижимая её к себе крепче, скользя пальцами по спине под футболкой, перехватывая инициативу.       За прошедший месяц Лайя изменилась, она сама это видела и чувствовала. Она стала меньше курить, больше спать, перестав так часто мучиться бессонницами, почти не выходила на смены в бар по выходным, потому что эти дни законно принадлежали Владу. И эти подработки были не так уж и нужны, учитывая, что она больше не платила за двоих. А ещё купила себе сногсшибательное бельё. Раньше Лайя не считала это таким уж необходимым, к тому же Владу не особо важно было, что именно с неё снимать, но сама она ощутила разницу.       Наконец-то Лайя чувствовала себя важной и нужной. За несколько недель Влад узнал её лучше, чем Лео за два года, а родные и вовсе за всю жизнь. Не потому что Лайя сама открылась, он хотел и пытался узнать. Влад не закатывал глаза на тупые шутки, не перебивал, когда Лайя бубнила, что все кругом козлы, не забывал спрашивать, как у неё дела и успела ли она сходить на обед. Владу было известно, что её плохое настроение лечится роллами «Филадельфия», молочным шоколадом и поцелуями в шею, и Лайя с радостью узнавала его в ответ. А ещё она всё реже думала о том, какая всё-таки её жизнь ублюдочная, а сама она — ущербная, раз повелась на первого, кто проявил по отношению к ней немного заботы и ласки. Влад ей нравился. По-настоящему. И, кажется, он чувствовал то же самое.       Лайя часто оставалась у Влада, особенно если у него были вечерние лекции, и они заканчивали работу одновременно. В отношениях с Лео Лайя всё время злилась, что они никуда не ходят вместе, максимум на вечеринки к его друзьям. Хотелось заполнить пустоту внутри мнимым весельем, хотя бы на несколько часов отвлечься от бесконечной серой рутины, но теперь всю эту пустоту заполнял собой Влад и раскрашивал её жизнь настоящей радостью. Почти всё время они проводили у него в квартире, не имея возможности открыто появляться в городе, пусть Сан-Франциско и был большим мегаполисом. Включали какое-нибудь кино, готовили вместе и целовались. Иногда ездили на выходные за пределы города, посмотреть парки или погулять по ветреным пляжам. И Лайе казалось, что счастливее её никого быть не может.       — Беги в душ, — Влад чмокнул девушку в губы, а затем схватил вейп и поднял над головой, давая понять, что в ближайшее время курить не позволит.       Лайя буркнула «абьюзер» и ушла в ванную, а когда вернулась, был уже готов завтрак и дымился кофе. Она, всё ещё не привыкшая есть по утрам, вяло ковыряла еду в тарелке, налегая при этом на кофе, и думала, как лучше поступить в выходные. С одной стороны, хотелось снова быть с Владом, с другой — нужно было сдать кучу проектов перед сессией. Однако сейчас было явно проще. После начала работы на кафедре литературы к Лайе поменялось отношение, и она откровенно злилась на этих лицемеров, не понимая, чем Лайя Бёрнелл, работающая в баре, хуже Лайи Бёрнелл, работающей в университете. Но в любом случае ей перестали назначать наказания за прогулы или опоздания, а хамить она и сама стала меньше.       — О чём думаешь?       Лайя подняла глаза на Влада, встречаясь с его мягкой улыбкой. Он почти допил кофе и уже отодвинул от себя пустую тарелку.       — Останусь, наверное, на выходные дома, — Лайя наконец-то приняла решение. — У меня скоро экзамен по графике, а к нему не допустят, если не сдам все долги.       — Рад, что ты наконец-то взялась за голову. Ещё бы занялась литературой.       — Литературу я и так отработаю, — Лайя толкнула Влада под столом ногой и засмеялась.       — Умоляю тебя, поешь.       Лайя тяжело вздохнула, но спорить не стала, а вскоре они уже выехали в сторону университета.       Обычно Влад высаживал Лайю недалеко от кампуса, в почти безлюдном переулке, чтобы никто не догадался о том, что они вышли далеко за рамки «преподаватель и студентка». Лишь вечером, когда почти никого не было, Лайя могла себе позволить шмыгнуть в его машину прямо на парковке, а Влад быстро её целовал и спешил уехать.       Привычная схема сработала на «ура», и когда Лайя зашла за высокие ворота, машина Влада уже стояла на парковке, а он сам переговаривался на крыльце с заведующим кафедрой литературы. Проходя мимо них, Лайя буркнула приветствие и отправилась в нужную аудиторию.       Все только и говорили о предстоящих зачётах и экзаменах, вызывая тоску. Хотелось праздника, как в детстве, украсить ёлку, найти утром под ней подарки и не знать невзгод. Лайя задумалась о том, что, наверное, Владу нужно подготовить подарок. Всё, что между ними происходило, было похоже на отношения, поэтому это было бы правильно.       Литература теперь всегда была последней. Стоило зайти в аудиторию, как Лайя заметила возле стола Влада кучку своих одногруппниц, у которых была тьма вопросов. Лайя про себя раздражённо фыркнула. Так было всегда, из раза в раз эти ублюдочные курицы красили свои губы и шли задавать свои тупые вопросы. Поднимаясь к последнему ряду, Лайя напоминала себе дышать и не оборачиваться, потому что слишком много чести.       «Он твой, — говорила она себе, усаживаясь на место и доставая тетрадь, в которой всё равно ничего не писала, — мало ли, что за мрази с ним флиртуют. Это их блядские проблемы».       Но Лайя всё равно злилась и в такие моменты хотела показать всем, что она вообще-то подружка мистера Эванса. Ну или кто-то вроде подружки. В любом случае она была подписана у него в телефоне «крошка», пусть и твердила ему, что это пошло и тупо, её он целовал перед сном и с ней занимался сексом. Все они были просто фан-клубом, который вздыхал на расстоянии, а для неё Влад готовил завтраки, она носила его футболку и проводила выходные в его объятиях.       Эта мантра помогала, но легче стало, когда они наконец разошлись по своим местам в первых рядах. Всю лекцию Лайя гуглила варианты подарков, потому что с идеями у неё было крайне туго, и записывала в тетрадь по соседству с рисунком дельфина. Когда Влад однажды увидел всё это безобразие вместо своих лекций, спросил, зачем ей целый зоопарк.       После звонка Влада опять обступили девушки, словно им вообще была так сильно интересна литература, а Лайя поспешила уйти, чтобы не раздражаться ещё сильнее, крикнув напоследок громкое «До свидания».       Работать не очень-то хотелось, и Лайя перед этим решила инвестировать в своё желание жить — пошла за вкусным кофе. В это время в университетском кафетерии было не очень людно, Лайя уселась за стол, снова достала тетрадь по литературе и вернулась к списку подарков.       «Лучший подарок — сделанный своим ртом», — был написан комментарий на одном из форумов. Лайя захохотала в голос, привлекая к себе внимание немногочисленных студентов, и решила, что на сегодня хватит. Она сделала последний глоток кофе и нарочито медленно поплелась на третий этаж, искренне надеясь, что сегодня закончит пораньше.       Вскоре Лайя захлопнула дверь и буркнула «здрасьте», ловя на себе сразу три взгляда. В кабинете был пожилой заведующий — профессор Рид, Влад и мисс Джонсон, которую Лайя называла просто Кейт, потому что та сама только в прошлом году закончила университет.       — Привет, Лайя, — слишком весело отозвался профессор Рид, и Лайя сразу же почувствовала неладное. — Как дела?       — Нормально.       — Двадцатого декабря у нас в университете Рождественский бал…       «Ну конечно, блядский бал, куда мы без него…»       — …и от нашей кафедры нужны два человека для помощи в организации.       — А при чём здесь кафедра литературы? — резонно поинтересовалась Лайя и поймала на себе предостерегающий взгляд Влада.       — Литературы, истории и права.       Лайя тяжело и демонстративно вздохнула.       — Если профессор Рид будет не против, — встрял Влад, — я поставлю тебе зачёт автоматом.       На это Лайя скорчила только недовольную мину, словно после всех подарков, сделанных своим ртом, он в принципе мог не поставить ей зачёт.       — Не против, — завкафедрой то ли не обратил внимания, то ли проигнорировал её кривляния. — Хотите присоединиться?       — Это же не вопрос?       Профессор продолжал выжидательно смотреть, откинувшись на спинку своего кресла, а Влад как-то странно кашлянул, тут же утыкаясь в чашку, и Лайя поняла, что он скрывает смех.       «Смотри не подавись», — раздражённо подумала она, а вслух ответила, что с радостью, втайне надеясь, что её компаньоном по несчастью будет Влад, но в жизни не могло, конечно, везти слишком часто.       — Я тоже участвую, — улыбнулась Кейт. — Будет весело!       Лайя натянула ответную улыбку и шмыгнула в свою каморку. Кейт была хорошей и милой, но с ней всё равно не позажимаешься по углам между развешиванием декораций. А зажиматься с Владом ей очень нравилось. Да и вообще Лайя поняла, что все эти шутки про недотрах — вовсе не шутки, потому что её настроение стало куда лучше и не ненавидеть всех подряд стало немного проще.       На столе возле клавиатуры, как всегда, лежала пара шоколадных конфет, и Лайя уже искренне улыбнулась, присаживаясь в кресло и сразу же включая компьютер. Рядом была стопка рукописей — как Лайя сама их называла — от профессора Рида, так что предстояло много работы. Грядущая сессия не щадила никого. Лайя постукивала по клавиатуре, рисуя тесты на зачёт каких-то несчастных, которым искренне сочувствовала. Или не искренне, или вообще не сочувствовала, потому что слишком сильно радовалась, что ей этого не предстоит хотя бы по литературе. Пару раз хлопнула дверь, а значит, все ушли на пары.       — Привет, — в её каморку неожиданно заглянул Влад, и Лайя даже вздрогнула.       — Пришёл помочь? — не отрываясь от экрана, она сделала глоток холодного чая, который стоял со вчерашнего дня.       — Проверить, не бездельничаешь ли ты, — Влад прошёлся по кабинетику и, остановившись за спиной девушки, положил руки на спинку её стула.       — И давно ты главный надзиратель в этой богадельне?       — Ты ходила раньше на Рождественский бал? — спросил Влад, игнорируя её колкости.       — Я не хожу на ублюдочные университетские праздники, — Лайя пустила материал на печать, и огромный принтер в углу громко загудел.       — Почему ты такой колючий ёж, Лайя? — Влад развернул её стул к себе и легонько сжал предплечья девушки.       — Чтобы ты спросил.       Лайя смотрела ему в глаза смело и без капли смущения. Но думала о том, что, наверное, всё-таки не права, Влад точно не заслуживал грубости с её стороны. Но и извиняться она не умела и не собиралась. Вместо того, чтобы ругаться или обижаться, Влад потянул девушку к себе, поднимая на ноги, и нежно поцеловал, обнимая. Лайя почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Она прижалась сильнее, а поцелуй с каждой секундой становился всё жарче, глубже и требовательнее.       Лайя, на мгновение отвлекаясь от ощущений счастья и блаженства, снова почувствовала своё превосходство над этими влюблёнными дурами. Их ненаглядный мистер Эванс целовал её, её кожу гладил под свитером, её прижал к краю стола своими бёдрами, её хотел прямо сейчас. Лайя обхватила его шею ладонями, становясь на цыпочки, жадно схватила воздух, а потом опять растворилась в поцелуе, но хотелось бы вообще целиком раствориться в мужчине рядом.       Влад отстранился, глядя с лукавой усмешкой, которая начисто лишала рассудка, и крутанул в воздухе пальцем, а Лайя покорно развернулась, упираясь ладонями в столешницу и прогибаясь в спине в предвкушении.       — И почему ты не можешь быть такой послушной девочкой всегда, Бёрнелл? — Влад прижался к ней сзади и вернул руки под свитер.       — Губа треснет.       — Вот об этом я и говорю, — он негромко засмеялся, поднимаясь ладонями выше по горячему телу. — Убери волосы.       Лайя перебросила волосы на одну сторону и наклонила голову, охотно подставляя его губам шею. Поцелуи, будто искры, разжигали костёр. Вообще-то, обычно они не позволяли себе такого на кафедре, да и в целом в университете, потому что риск был слишком велик, но сейчас Лайя была совершенно не против и изо всех сил сдерживалась, чтобы не стонать. Влад нарочно медлил, игрался, распалял её всё сильнее, хотя их желания слишком явно сводились к одному.       Неожиданно хлопнула входная дверь, и они быстро оттолкнулись друг от друга. Влад схватил с принтера бумаги, которые ему совершенно не принадлежали, принявшись их быстро листать, а Лайя шлёпнулась в кресло и невидящим взглядом уставилась в экран. Профессор Рид что-то бубнил себе под нос, гремя вещами, а вскоре снова ушёл, оставляя после себя тишину, невроз и неудовлетворённость.       Лайя по-идиотски хихикнула и повернулась к Владу. Он швырнул листы обратно и расхохотался. И в этом совершенно дурацком, почти истеричном смехе двоих было столько счастья, что казалось, оно может заполнить собой весь мир. И теперь Лайя ждала, когда закончится университет, только для того, чтобы быть с Владом без страха быть застуканными его коллегами.       — Я не пущу тебя домой, отвезу завтра утром, — Влад снова остановился за спиной девушки и, когда она откинула назад голову, чтобы на него посмотреть, поцеловал, наклонившись. — Сегодня ты слишком послушная, и я не могу этим не воспользоваться.       Лайя закусила губу, наблюдая, как Влад выходит из её кабинета, а потом заставила себя вернуться к работе, считая минуты до её окончания.       Перед уходом профессор Рид подпортил настроение напоминанием о том, что с понедельника начинается активная подготовка к балу, но, с другой стороны, была официальная причина меньше работать, потому что всё это праздничное блядство приходилось на её рабочее, а иногда и учебное время. Но стоило усесться в машину к Владу, как радость вернулась в норму, потому что он тут же полез с поцелуями, и Лайя захихикала, деланно уворачиваясь.       — Поехали, пока нас никто не увидел, — Лайя потянула ремень безопасности. — Мне хватило сегодня одного сердечного приступа.       — Обещаешь быть послушной?       — Понравилось?       — Ещё бы.       — Только сегодня и только для Вас, — Лайя засмеялась и откинулась на сиденье.