Не бывает так, что одиноким лучше всех.

      Мужчина продолжает говорить, но Паша его не слушает. В голове словно набатом стучит одна мысль «Арс, не мог вот так умереть»       — Павел Алексеевич, вы меня слышите?       — Да, простите. Я уже выезжаю, буду примерно через час.       — Хорошо, я встречу вас на месте.       Он судорожно одевается, обдумывая все что нужно сделать по пути. Позвонить Сереже, Стасу. Родителей Арса он из этого списка мысленно вычеркивает — не стоит их пугать раньше времени.       — Паш, что случилось? — Ляся стоит в проходе наблюдая за его неуклюжими попытками всунуть ноги в кроссовки. — Время только начало пятого.       — Пока точно не знаю. — Говорить с женой об Арсе не хочется совсем. — Позвоню тебе позже.       — Хорошо, только не пропадай.       Больше всего он хочет как когда-то подойти и поцеловать жену на прощанье, но что-то останавливает Пашу в последний момент и он кивнув выскакивает за дверь, бежит вниз по лестнице игнорируя наличие лифта.       Сев в машину он набирает номер Матвиенко и включив громкую связь бросает телефон на пассажирское сиденье. Сережа отвечает только после седьмого гудка когда Паша уже выезжает с парковки.       — Паш, у тебя совесть есть? Ты сам не спишь и другим не даешь…       — Серега прости, но дело срочное. Арс… — Он замолкает не зная, что сказать, но Сереже достаточно и этого.       — Что с ним? — Сонливость из голоса Матвиенко исчезает мгновенно. — Что с Арсом?       — В клинике пожар. Его среди эвакуированных нет. Я сейчас еду туда, тебя подхватить?       — Не надо.       — Я позвоню Позову и буду ждать тебя на месте. Черт, еще Стасу надо позвонить.       — Звони Шеминову, а Позову я позвоню сам. Он скорее всего тоже поедет — подхвачу его по пути.       — Ты слишком спокоен для человека только что узнавшего, что его лучший друг погиб при пожаре.       — Во-первых, он и твой друг, а во-вторых то, что его нет среди эвакуированных ничего не значит. Это же Арс, он живучий.       Паша усмехается, с последним утверждением он согласен на все сто.       Закончив разговор с Сережей он сразу набирает номер Шеминова.       — Паша, что случилось? — В отличии от Сережи голос Стаса звучит бодро.       — Станислав Владимирович извините, что беспокою, но вы должны знать. В клинике, где содержался Арсений случился пожар и его среди эвакуированных пациентов нет. Мне полчаса назад звонил главврач. Мы с Матвиенко едем туда, возможно Позвов тоже подъедет.       — Принял. Держи мне в курсе, если буду нужен — приеду.       Звонки завершены, ночные полупустые дороги свободны и Паша прибавляет скорость напевая под нос старую песенку.       Всё будет офигенно       Непременно всё будет офигенно       Впереди большие перемены       Я знаю это точно всё будет офигенно       Сережа понимает, что все сказанное Паше бравада пока набирает номер Димы. Руки трясутся, голос дрожит.       — Матвиенко, ты вообще на часы смотришь прежде чем звонить? Мы с Катей полночи провозились с Тео, я спать жутко хочу и если ты разбудил меня из-за какой-то ерунды.       — Поз, в клинике Арса пожар.       — Дурацкая шутка, Сереж. — Дима говорит шепотом, чтобы не разбудить жену и детей,.       — Я не шучу. — Сережа заводит машину и откидывает голову на спинку сиденья пытаясь успокоиться. — Поз, Паша сказал, что Арса не вывели с остальными. Он уверен, что Арс погиб.       — Пока это точно не доказано — Арс жив. Сереж, мы же говорим про Арсения Попова, а он чертовски везучий и живучий.       — Я так же сказал. — От спокойного голоса Димы становиться легче. — Я сейчас еду туда, ты со мной?       — Конечно. Ты ко мне заедешь? Не хочу брать машину, Кате утром везти Савину на тренировку, а Тео к врачу.       — Скоро буду. — Сережа отъезжает от дома. — Поз, ты можешь со мной поговорить пока я еду?       — Плохо? — Дима кажется понимает его лучше всех. — Может тебе не стоит садиться за руль?       — Я уже еду. — Сережа на самом деле выезжает из двора. — Мне страшно представить, что Паша может быть прав. От одной мысли руки трясутся, поэтому отвлеки меня, расскажи что-нибудь.       — Тебе рассказать как я пытаюсь одеться держа в одной руке телефон, потому что если включить громкую связь ты разбудишь Катю? Или я могу выполнить свое обещание и все-таки пересказать свою кандидатскую.       — Только не это. Хотя судя по тому, что за два года нашего знакомства ты обещал мне это раз десять, но так ни строчки и не рассказал — ты ее уже давно забыл.       — Вот сволочь ты конечно, Матвиенко.       — Ага, а еще я буду у тебя минут через десять. Давай быстрее собирайся буду ждать у подъезда.       Сережа едет по пустой дороге, едва слышно повторяя про себя Димины слова: «Пока это точно не доказано — Арс жив»       — Кто звонил? — Дима от неожиданности едва не проливает на себя холодный кофе, и спешно поворачивается к стоящей позади него жене. — Явно не любовница, ты бы тогда побрился и оделся по приличнее.       — Как ты можешь так говорить. Эта святая женщина любит меня не за внешний вид, в отличии от тебя.       Катя улыбаясь садится на стул и выжидающе смотрит на мужа.       — Рассказывай.       — В клинике где содержался Арс случился пожар. Его нет среди эвакуированных пациентов.       — Какой ужас. Ты думаешь он погиб?       — Надеюсь, что нет. Такой смерти никто не заслуживает. Если это правда Серега сойдет с ума от горя, да и Паше будет очень тяжело. Им и так тяжело, но Сережа хотя бы делится своими переживаниями, а Паша закрыл все в себе и делает только хуже. У него уже и с Лясей не все в порядке.       — Все будет хорошо. Вы со всем справитесь.       Телефон вибрирует оповещая о пришедшем от Матвиенко сообщении — он уже ждет Диму у подъезда.       Даже спускаясь по лестнице он все еще чувствует тепло Катиных объятий и прикосновение губ к щеке в прощальном поцелуе.       В машине поговорить с Сережей не получается. Виной тому оглушительно орущая музыка и бешеная скорость, заставляющая Диму нервничать. Когда на очередном повороте машина едва не вылетает на встречную терпение Позова кончается и он дотянувшись выключает музыку, которую невозможно перекричать.       — Серега скорость сбавь, я жить хочу. Я понимаю, что ты нервничаешь, но это не значит, что мы с тобой должны вылететь на встречку и влететь лоб в лоб в какую-нибудь машину.       — Прости. — Сережа скорость снижает. — Я хочу как можно быстрее добраться, услышать, что Арс в порядке, что его просто не сразу заметили среди других пациентов.       Дима хотел бы сказать, что Арса сложно не заметить, что он выделяется среди людей и ростом и статью, но это не то, что сейчас нужно слышать Матвиенко и он просто кивает.       — Знаешь, Поз, я всего несколько раз в жизни жалел, что не курю и сейчас как раз тот самый случай. Если с Арсом что-то случилось…       — Не думай об этом. — Дима уже видит вдалеке алое зарево пожара которое с каждой секундой становится все ярче. — Надо верить в лучшее.       Сережа паркует машину и замирает, вопреки своим же словам не выходит из машины, держится за ручку и смотрит на полыхающее здание.       — Мне страшно Дим. Очень страшно. Я своей жизни не представляю без присутствия в ней Арса. Мы дружим больше двадцати пяти лет. Он мой лучший друг, друг который был рядом всегда. Да, у меня много друзей помимо него, но Арс…       Если бы Дима сейчас сидел в своем кабинете и эти слова произнес один из его пациентов он многое смог бы ответить, но сейчас рядом с ним сидит Сережа и подобрать слова совсем не получается. Все, что он может это показать Матвиенко на припаркованную неподалеку машину Паши.       — Пойдем, Серег.       Паша стоит недалеко от своей машины, рядом с ним невысокий полноватый мужчина в котором Дима узнает главного врача. Он обводит взглядом пожарные машины отмечая, что пожар в двух корпусах уже потушен и горит сейчас только административное здание.       «Как могли загореться сразу три здания стоящие на расстоянии в пару сотен метров между ними?»       Он очень хочет задать это вопрос Паше, но когда Добровольский отвернувшись от своего собеседника поворачивается к ним становится не до вопросов о пожаре. Паша бледный, с прикушенной губой сжимает кулаки так, что костяшки белеют, а в глазах у него такая боль, что Дима теряет дар речи.       — Паш, что с Арсом? Есть какие-нибудь новости? — Сережа словно не видит состояние друга или не хочет видеть и Паша на секунду прикрывает глаза беря себя в руки. — Скажи что-нибудь.       — Пока ничего Сереж. Пожарные сейчас обследуют здания в которых пожар уже потушен, но пока ничего. Нам обещали сообщить как только будет что-то новое.       Матвиенко вздыхает с облегчением, а Дима понимает, что Паша сказал не все.       — Паш, можешь зарядку одолжить? Я знаю, что она всегда у тебя в машине. Надо Шасту позвонить, а у меня всего пять процентов.       — Конечно, пойдем.       Дима идет за Пашей к машине и убедившись, что Сережа их не услышит останавливается.       — Рассказывай. Я вижу, что ты сказал Сереге не все. Есть что-то о чем ты не мог ему сказать, но мне ты это скажешь.       — Про Арса правда ничего неизвестно, его нет среди эвакуированных и из палаты его просто так не выйти, она запирается на ночь, а ключ сдается охране.       — Паш, это ничего не значит. Может быть…       — Не может. Здание выгорело подчистую. Капитан пожарного расчета сказал, что шансов нет. Если Арс остался там внутри — он мертв.       — Ты думаешь, что… Паш, я даже произнести это не могу. Только не Арс, не так.       — Я не могу сказать это Сереге.       — Пока не о чем говорить. — Дима старается успокоиться, но трясущиеся руки его выдают и он торопиться убрать их в карман. — Ладно давай поставим мой телефон на зарядку и вернемся к Матвиенычу.       — Держись поближе к нему, без твоей поддержки ему будет плохо.       Дима хочет спросить Пашу, что будет чувствовать сам Добровольский, но к главврачу и подходит высокий мужчина на ходу снимая пожарную каску. Паша к нему почти бежит, заставляя и Диму ускориться.       — Павел Алексеевич, мои парни по вашей просьбе в первую очередь проверили двадцать седьмую палату, хотя как я и говорил — здание выгорело подчистую. У входа в палату нашли обгоревшее тело женщины — если верить бейджу это медсестра Елена Малыш. — Дима не сводит глаз с Сереги, видит как тот вздрагивает от каждого слова. — А в палате тело мужчины. Боюсь, что опознать его будет можно только по слепкам зубов, но возможно вам знакомо это.       Дима в этот момент мечтает чтобы протянутый Паше предмет был ему незнаком, но даже с его зрением он узнает блестящий металл. Серебряная печатка Арса с которой тот никогда не расставался, та самая печатка над которой они с Сережей шутили называя ее «графским перстнем», которую Паша называл заменой обручального кольца. Печатка подаренная Арсу отцом на восемнадцатилетние, лежит на Пашиной ладони слегка потемневшая от гари.