Какая красота

Солнце нещадно жгло и без того хорошо подпечённую спину, но Ира не сдавалась. Она поставила себе цель уехать с моря менее бледной, чем приехала, и шла к этой цели пусть не напролом (до солнечных ожогов и волдырей на плечах), но достаточно уверенно. Совсем скоро всё равно придётся уходить, да и купальник почти высох, но как же хорошо! На отельном пляже не толклись желающие окунуться хотя бы разок, задолбавшее на Черноморском побережье “Холодное пиво, горячая кукуруза, чурчхела!” сменилось мелодичным итальянским чириканьем, музыка из прибрежного кафе не раздражала, а рядом подставлял бока солнцу любимый мужчина. Ну, как сказать. Любимый мужчина любимого мужчины, как бы парадоксально это ни звучало. – Смотри, – Арсений перекатился на бок, сунул к Ириному лицу телефон с открытой галереей. – Что нашёл. С экрана сонно щурил один глаз Антон, так и не открыв второй, и Арсений за его спиной устало и скомканно улыбался, устроив подбородок на чужом плече. Селфи со странного ракурса, абсолютно точно не тот вариант, который стоит где бы то ни было публиковать. А лучше вообще никому не показывать, если честно, но Ира его уже видела. Давно. – А через два часа пришла я, – она хмыкнула, пролистала фото туда-сюда. – О, а это ты не присылал! – Компромат похлеще прошлого, – Арс заглянул в экран тоже. Приобнял Иру за плечи, навалившись сверху. То, что он стал позволять себе такие свободные жесты, Ира считала своей маленькой победой. Чертовски долго они танцевали друг вокруг друга, вербально уже освоившись, а тактильно – очень сильно нет. Расшаркивались, прикасались коротко, аккуратно: на Антона Ира могла запрыгнуть со спины (и знать, что её подхватят), Арс Антона на плече таскал, как мешок с картошкой, а иногда даже на руках (Антон в любом случае ругался последними словами), а друг с другом они вели себя как на светском рауте. Первый поцелуй в щёку, когда губы действительно соприкоснулись с кожей, Ира готова была праздновать с тортом и вувузелами. – И даже потом при встрече не показал! – Ира шутливо толкнула его локтем. – Кощей ты, над златом чахнущий… – Арс фыркнул ей в плечо. – Будь здоров. Вы такие классные тут. Тоже селфи из первого утра, когда игра в “мы просто друзья” прекратилась. Арс сидит за столом в футболке Антона, а тот на заднем плане в одних трусах заваривает кофе. И Арсений наконец-то выглядит довольным жизнью. – Тебе тогда уже даже актёрское мастерство не особо помогало держаться, – Ира увеличила фото, вглядываясь в счастливые голубые глаза. – Да нормально всё помогало. – Ну, может, я просто знала, куда смотреть. А у меня глянь, что есть, – поиски не заняли много времени, такие фото Ира бережно сохраняла в отдельную папку. – Кузнецова, ну ты и ниндзя! – Арсений прыснул, разглядывая самого себя, лежащего головой на коленях Антона. – Это когда? – Той же зимой, ты приезжал в новогодние праздники по пути из Омска в Питер. – А, то-то Шаст такой лохматый. – Где Шаст лохматый? – на поясницу капнуло, и Ира пискнула, принялась перебирать локтями, отползая в сторону. Получилось только в сторону Арса, и тот услужливо перекатился на спину, вместе с ней уходя из зоны поражения: – Тень, пришедшая со стороны Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город, – продекламировал, щурясь против солнца. – Фу, ты мокрый, уйди отсюда! – А вы на пляж зачем пришли, гореть и краснеть? – Антон хохотнул, присел на корточки. – Водичка огонь! – О, кстати, Ир, санскрин пора обновлять, поможешь со спиной? – Конечно, давай, – вставать с Арса не хотелось, очень уж удобно на нём было лежать. Почти как здоровенный плюшевый медведь в человеческий рост: крепкий, плечистый, он не был мягким, но умел очень уютно обнимать. И родинки эти его как созвездия. И мягкие волосы, и уверенная манера держаться, и взгляд в самую душу, и забавная привычка беречься от солнца как-то неправильно: с одной стороны, он вместе с Ирой валялся на пляже под сомнительной защитой зонта, с другой стороны, не снимал панаму и почти не снимал тёмные очки, а вне пляжа появлялся почти исключительно в одежде с длинными рукавами. Но это – и нанесение санскрина по нескольку раз в день, – приносило свои плоды: на фоне карамельно-золотистого Антона он выглядел бледной молью. С родинками. – Вы скучные! – Антон тряхнул головой, как собака, и Ира заверещала, прикрывая лицо от брызг. – Пошли купаться! – Море – большая линза, – Арс только сощурился, нравоучительно поднял палец. Сначала указательный, но почти сразу сменил на средний. – Так что если хочешь идти красными пятнами – то давай сам, и вообще нам через полчаса уже пора уходить. – Бля, Арс, выключи режим деда и давай отдыхать, чо ты как будто тебе семьдесят! – Иди в жопу, Шаст! – Так, успокоились оба! – Ира по очереди брызнула на обоих санскрином из тюбика, рассмеялась, когда они совершенно одинаково принялись размазывать белые пятна, совершенно одинаково же ругаясь. – Тош, сохнуть! Арс, надевай свою распашонку, одиннадцатый час. Тоша высохнет – пойдём на обед, а потом у нас экскурсия, и вечером мы на катере идём в открытое море ужинать! – Так точно, мэм, – Арс шутливо взял под козырёк, залихватски сдвинул панаму на затылок. На самом деле, чтобы удобнее было нанести санскрин на лицо, но выглядело потешно. Ира уже и сама недоумевала, почему так долго сомневалась, звать ли Арсения с собой в отпуск. С одной стороны, поездка планировалась как тихое романтическое путешествие без лишних глаз, они с Антоном уже давно присмотрели для этого максимально удалённый от активной жизни отель на побережье. С другой стороны, это же Арсений, как он может помешать? Скорее наоборот, стоило бы взять его с собой ещё в прошлом году в Хорватию, но тогда у него не получилось. А в этот раз решение легло исключительно на неё. Более того, как только стали известны даты летнего отпуска, Антон как с цепи сорвался, пытаясь как будто бы заранее насытиться Арсом за все две недели. Всё-таки морское побережье Италии – это не Питер, туда вот так просто не поехать на денёк, если прижмёт. Арс активно включился в составление экскурсионной программы, в красках описывал, как Ира чудесно будет смотреться на шезлонгах у бассейна в загодя выбранном отеле, как хорошо им будет спаться на огромной кровати в номере… И всё равно с лица спал, когда Ира начала бронировать номер на троих. “У тебя тоже отпуск”, – напомнила она в ответ на безмолвное удивление. – “Ты едешь с нами. Если, конечно, у тебя и в этот раз нет каких-то других планов”. “Нет ничего”, – ответил тогда Арсений и восемь раз за следующие полчаса поправил очки: Ира считала. Но как же счастлив был Антон. И как же счастлив в итоге был сам Арсений. Оно того стоило бы, даже если бы Ира сама сгорела на пляже в первый вечер, как в прошлом году. Была вынуждена была бы чуть ли не спать стоя, как лошадь. Море им обоим шло. Арсу – расслабленная курортная обстановка и солёный ветер со всех сторон: он сверкал улыбкой, гладко брился, чтобы ненароком не загореть под щетину, несмотря на санскрин, рассказывал о местных достопримечательностях больше, чем гиды. И не скажешь, что всё, что он излагал, он за полчаса до этого нагуглил, – актёрская сверхспособность запоминать дословно огромные объёмы текста пригодилась и в жизни вне театра и кино. Антону безумно шла гавайская рубашка и шорты, бешеные кудри и привычка курить на балконе с видом на море и город, а ещё загар и веснушки, что высыпали на носу и плечах. Приятно посмотреть, как они толкались плечами, пытаясь первыми прорваться в ванную по утрам, одинаково упорные: что Арс, полный энергии, что Антон, которого поднять подняли, а разбудить забыли. Ира наслаждалась этим чуть ли не больше, чем самим отдыхом. И ночи, разделённые на троих, постепенно переставали быть дико смущающими и становились просто страстными, и не важно, в каком составе и в каких ролях они оказывались в постели. Первый шаг к этому Ира вспоминала с мурашками до сих пор. Краску на лице Арсения, когда он подошёл к ней с разговором, изумлённого Антона, стоило только заговорить с ним о такой перспективе, и дикое, иссушающее возбуждение пополам со стыдом: не тем, что заставляет остановиться и забиться в угол, умоляя о частичной амнезии, а тем, от которого только ярче ощущения и эмоции. Потому что Арс, Антон, страпон и Ира проявили себя в постели великолепно. Арсений впервые увидел её полностью обнажённой, а она его. Он красивый. Он действительно красивый: и когда щурится на солнце, и когда сонно клюёт носом, и когда заваривает Антону чай, накинув на плечи его рубашку, и когда походя целует в щёку саму Иру. И особенно красивый, когда возбуждён до звёзд в глазах, до дрожи рук, до того, что перестаёт сдерживаться и начинает брать сам: Антона, любовь, ласку, внимание. И отдавал он точно так же: тут бы принять и не захлебнуться. – Чего ржёшь? – Антон толкнул её плечом, карамельным и немного белёсым от засыхающей соли. Ира толкнула в ответ: – Задумалась. Классные вы. – Врёт, – бросил Арс, размазывая санскрин по голени. – Ни в одном глазу! – Так чего ржёшь? – Антон обхватил её за плечи, уронил на себя, падая спиной на песок. – Колись, женщина! – Да ну Тош, я правда задумалась! – Ира прыснула снова, прижалась губами к его уху. – Я вспомнила, как ты в первый раз при мне спермой поперхнулся… – Фу, блять, Ира! Теперь хохотали вдвоём: Ира – в плечо возлюбленному, Антон – спрятав вспыхнувшее лицо в ладонях. Арсений рядом вздохнул, и это как будто бы вернуло с небес на землю. Его внутренние черти всё ещё дичились, кусались и устраивали вечеринки в самый неподходящий момент. Сейчас загонится, загрузится – и весь день коту под хвост, так и будет делать вид, что всё в порядке. Ира даже знала, что он скажет: ну ведь всё действительно в порядке, это они с Антоном тут давно встречаются, разумеется, у них есть право на свои секреты, а он так… Как будто бедный родственник, которого взяли с собой из жалости. – Арсюш, – Ира требовательно протянула руку. Переданный ей тюбик санскрина не без раздражения бросила в сумку, протянула снова. – Иди сюда. – Ир, мы тут как бы не одни на пляже. – Сюда иди! Тягать его за волосы было Ириным маленьким стыдным фетишем. Арсений обычно не противился, а если даже ему это пришло бы в голову – Антон тоже любил его волосы, всегда можно призвать двухметровую фею-крёстную на помощь. Вот и в этот раз Арс, буквально притянутый поближе за шевелюру, сопротивляться не стал, только губы поджал, согнувшись и застыв в неудобной позе. – Ты дурак, – Ира ткнулась лбом в лоб. Оседлала торс Антона, чтобы приподняться и дать Арсению выпрямиться из буквы “зю”. – Фантастический дурак, прекрасный, как сама жизнь. Нет у меня от тебя секретов с Тошей. Я вспомнила, как Тоша в первый раз делал тебе минет, когда я была рядом. Губы Арса расслабились и дрогнули в улыбке. – И как это было всё-таки забавно, – Ира продолжила, уже не удерживая волосы, а просто поглаживая, – пусть и горячо. И с каких пор тебя заботят посторонние люди, Арсюш? Что мы делаем не так? – Тебе правда плевать, что о тебе подумают? – Зачем ты отвечаешь вопросом на вопрос? – А зачем ты переводишь стрелки на меня? – Разве это не ты первый начал? – Всё, хватит! – Антон хлопнул Иру по бедру, мало не подвывая от смеха. – Ты совсем не хочешь отвечать? – А тебя правда волнует, не плевать ли мне? – Хва-атит! Теперь и Арсений улыбался. Внутренние черти улеглись спать обратно до поры, до времени. – Мне абсолютно по барабану, – Ира отпустила его, поднялась на ноги. – И даже если кто-то рядом понимает по-русски, пусть завидуют моему счастью молча. Так-то выглядит, как будто это я оторвала себе сразу двух шикарных мужиков, а не Тоша. – Э, нет, Тоше не нужно двух шикарных мужиков! Тоше одного в самый раз! Арс огляделся по сторонам, убедился, что прямо сейчас на них никто не смотрит, и наклонился к нему, буквально клюнул поцелуем. Тут же отстранился и талантливо сделал вид, что он тут вообще ни при чём, но было ведь! Было! – Так! – если их не поднять, они сгорят оба: и Арс со своей панамой и “распашонкой”, одна слетела, вторую так и не надел, и Антон. – По коням, поскакали!.. * – Ты правда так сильно любишь море? – Арсений присел рядом с Ирой, подтянув одно колено к груди. Покачал несуразным пластиковым бокалом в опущенной руке. – Очень, – она улыбнулась, на миг прижалась плечом к плечу. Нагретая солнцем палуба катера, ужин из морепродуктов (кроме порции Арсения), прохладное вино – великолепное завершение хорошего дня. На экскурсии никто не сгорел, не потерялся, Арсений сфотографировался на фоне буквально каждого выдающегося камня, пару раз даже с Антоном и Ирой, Ира получила эстетическое удовольствие, а Антон – гастрономическое (после экскурсии). Арсений будто бы пришёл именно ради этого вопроса: удовлетворившись её кратким ответом, кивнул и снова пригубил вино. Закат окрасил кожу Арсения в золото, а уж какой красивый сейчас Антон – словами не передать. Но он на том конце палубы, обаяет капитана: капитан слабо говорил по-английски, Антон знал меньше десятка слов по-итальянски, но они болели за один футбольный клуб, а это очень помогает найти общий язык. – Спасибо, что позвала с вами, – наконец, разродился Арсений. Ира недоумённо моргнула, прищурилась против солнца, пытаясь высмотреть в его лице эмоции: голос был умиротворённым, но этот гад в совершенстве владеет артикуляцией. Выражение глаз только может выдать, но эти глаза ещё разгляди. – А варианты? – она пожала плечами, прикрыла глаза, доверчиво подалась к нему. Арсений не подвёл: приобнял за плечи, поймал бережно. – Ты часть семьи, Арс. Так уж вышло. – Ты очень сильная, Ир. Я не говорил раньше, но я восхищаюсь. – Королева в восхищении? – она хмыкнула, и Арс сморщился: – И ты туда же… Ну какая королева. Даже не король. – Королева драмы. – Вот и Шаст то же самое говорит. Помолчали. Антон фальшиво напевал “Знаешь ли ты”, очевидно, пытаясь знакомить итальянского капитана с классикой российских “футбольных гимнов”, господи прости. – Я не представляю, чего тебе стоит, – Арсений непонятно качнул ножкой бокала в направлении моря, – вот это всё. – Да ладно, я тебе все чеки сброшу, если надо. И вообще, мы же вместе скидывались на поездку, а? – Ир. Не паясничай, ты же понимаешь, что я не об этом. – Ах, простите-извините, у Арсения Сергеевича настроение поговорить о высоких материях! – Ира! – Арсений тщетно попытался подавить улыбку. – Арс! – Осёл, – он сжал двумя пальцами переносицу, тихо рассмеялся. – Шрек. Папа, мама, Фиона, вот это всё. Ладно, понял, заткнулся. – Дурак ты, Арсень, и ничего с этим не сделать, – Ира запрокинула голову к ясному, медленно темнеющему небу. – А тебе? – непонимающее молчание было ей ответом. – А тебе это всё чего стоит? И стоило? Сколько ты уже влюблён? – Это другое. – Отличается только тем, что сейчас мы оба с ним спим. – Это другое, Ир, – Арсений, кажется, отзеркалил её позу, и теперь в небо они пялились вдвоём. – У вас очень красивые, нежные, доверительные отношения, перспектива брака, продолжение рода, вот это всё. Социально одобряемые отношения. Вы молоды, раскованы, открыты друг к другу, вы отлично ладите, тебя, насколько я знаю, одобряют его родители, а его – твои. Не подкопаешься. А я что мог бы ему дать? Я вообще не думал о том, чтобы как-то… Вписаться, я не знаю, намекнуть, хоть что-то сделать. Он же счастлив с тобой. – А с нами обоими – ещё счастливее, Арс. – Не путай горячее с мягким, я не о том. С чего бы мне было влезать со своей ущербной привязанностью, зачем рушить дружбу тем фактом, что мне дико не хватает, то есть, не хватало, тактильности и… И интима. Мне же не пятнадцать и даже не двадцать пять, я умею член в штанах держать и руки при себе. – Да я знаю, – Ира снова прижалась плечом к плечу. В какой момент Арс её отпустил? Кажется, когда она на его искреннюю, вымученную благодарность ответила остротой. – Просто, ну, всё же получилось? Мне нравится, когда вы вместе. Нравится, какой Антон с тобой. Да и с тобой мы ведь вроде тоже подружились, да? Вместо ответа Арс дурашливо дёрнул её за прядку волос, как за косичку. Догорал закат. Тянуло табаком Антона: видимо, отошёл на дальний край катера покурить, но ветер переменился. Вино в бокалах закончилось, море плескалось о борта, и если смотреть в небо, казалось, что кроме моря и неба тут нет ничего. Тепло, небо и безграничное море. И они трое.