Пэйринг и персонажи
Описание
Пятый курс. История повествуется по событиям пятой книги, однако, с красочным дополнением — должность преподавателя Защиты от Темных Искусств занимает Беллатрикс Блэк.
Примечания
Изначально были написаны короткие истории школьных будней, без привязки к общему сюжету и во имя любимой ветви событий ученица-профессор. Получилось ли у меня связать все выдуманные события в четкую линию повествования — судить вам.
7.
30 декабря 2024, 07:00
Гермиона чувствовала себя измотанной до предела.
Когда они вышли из комнаты, их тут же остановил сопровождающий дургсманец, явно ночевавший возле дверей на стуле. Его взгляд выражал недовольство, а рука нервно сжимала волшебную палочку, словно тот ожидал подвоха.
— Вы должны были вернуться в свою комнату под моим сопровождением, — подорвавшись с места, мгновенно отчеканил он, с подозрением осматривая их обеих.
Сердце Гермионы упало в пятки. Оправданий в ее голове не было. Блэк же церемониться не собиралась.
— Так где же вы были? — выплюнула обозленно женщина, призывая чемоданы левитировать возле них.
Настроение после выпитых двух стаканов огневиски у Блэк сделалось…весьма паршивым. Настолько, что Гермиона осторожно отступила в сторону, боясь нарваться на ее злость или парящие сумки, так и норовящие задеть затылок мужчины.
— А вы? И почему с вами ваша…ученица? — не снижал градус серьезности тот, глядя на Гермиону.
— Не твое дело, хвост, — прошипела женщина и пошла прочь.
Охранник растерянно посмотрел ей вслед. Оставшаяся на месте Гермиона неловко поджала губы, не зная, как поступить. Такое поведение может привлечь лишнее внимание, но, судя по сонным глазам и в целом безобидному виду мужчины, он был еще не в курсе о смерти Каркарова.
— Мне стало плохо, — пробормотала ложь Гермиона, фальшиво улыбнувшись дургсманцу. — Мы ушли в комнату раньше положенного.
Мужчина внимательно посмотрел на юную волшебницу. Видимо, бессонная ночь и абсолютно потрепанный вид Гермионы не оставил вопросов. Да и с Блэк у него явно не было желания пререкаться: оттого, коротко кивнув, он двинулся за женщиной. Девушка поспешила догнать Блэк, радуясь, что колкий разговор прекратился.
Они быстро миновали коридор, освещенный тусклыми факелами, и спустились по лестнице к выходу. За окнами уже поднималось солнце, но свет нового дня не приносил облегчения.
Едва поспевая за Блэк, Гермиона осторожно спросила:
— По прибытию в Хогвартс наши палочки…проверят?
— Нет, — отчеканила та.
Разглядывая прямую спину профессора, Гермиона болезненно поморщилась: цокот дорожных ботинок на каблуке болезненно отбивал звонкий ритм в висках. Блэк, несмотря на всё бесстрашие в походке, спешила покинуть это место. Кажется, они обе были готовы сорваться на бег, лишь бы поскорее отплыть отсюда прочь.
— Палочку Сириуса не проверяли заклинанием Приори инкантатем, но его все равно загнали в Азкабан, — заговорила вновь девушка, обходя плывущие возле них чемоданы, — все считают его преступником до сих пор.
— Информационная война безобразнее реальной. Все видят только то, что Министерству угодно.
Министерство казалось для Гермионы местом крайне несправедливым: к Сириусу приклеили клеймо Пожирателя Смерти с таким же успехом, что и Гермиона в первые дни учебы Блэк. Ей стало неловко и обидно.
Гермиона облегченно выдохнула лишь когда, наконец, они прибыли на борт корабля, отплывая от острова. К счастью, Крам не пришел ее провожать, а волшебные палочки действительно никто не проверил. Студенты Хогвартса мгновенно разошлись по каютам; Гермиона же вместе с Макгонагалл, непривычно угрюмой, с радостью наблюдала как купола башен Дурмстранга медленно растворялись в далёком горизонте.
Макгонагалл с тревогой рассматривала свою ученицу. Она явно хотела что-то сказать. Гермиона тоже — ее нутро болезненно сжималось при понимании, что в который раз ей придется умолчать о происходящем в ее жизни. Но любым разговорам в этом месте нет смысла — они все забудут по приезде. Оттого, поджав губы, Гермиона с трудом старалась казаться бодрой и бесстрастной.
— Каркаров не проводил нас, — задумчиво произнесла Макгоногалл.
Гермиона испуганно замерла. Она уперлась о борт корабля, разглядывая вспененные волны, плавно качающие их на палубе. Пол из-за бессонной ночи и пережитых эмоций будто проваливался под ногами.
— Он и не встречал, — отозвалась неуверенно девушка, не найдя более подходящих слов. — Я пойду отдыхать, профессор.
Макгонагалл не настаивала на продолжении беседы, кивнув.
Гермиона развернулась и устало зашагала в сторону своей каюты, покидая компанию профессора. Прямо перед дверьми в комнату стояла Блэк. Ее лицо казалось белым и безжизненным. Пережитое убийство отражалось в ее глазах той пустотой, что пугала Гермиону не меньше, чем открытая ярость.
Пройти молча без слов показалось девушке крайне невежливым.
— Я хочу вернуть вам платье, — обратилась к ней ученица, найдя самую нейтральную тему из всех возможных. — Давайте я…
— Оставь себе, — перебила Блэк, отходя в сторону. — Оно тебе к лицу.
Слова прозвучали таким будничным тоном, что Гермиона на секунду решила, будто ослышалась. Она ошарашенно посмотрела на Блэк.
— Ты все равно это забудешь, — заметив реакцию девушки, безразлично фыркнула та и невольно усмехнулась чему-то своему.
Гермиона ничего не ответила.
Забывать этих слов не хотелось.
Она быстро прошмыгнула в маленькую каюту, где крепко спала Джинни, и поспешно залезла в свою дорожную сумку, перерывая аккуратно сложенные вещи вверх дном. Вскоре Гермиона судорожно отыскала лист с домашним заданием и перевернув его чистой рубашкой вверх, начала судорожно и неуклюже писать, будто воспоминание уже выскальзывало из ее сознания:
Она сказала, что платье мне к лицу.
Вымазанные в краске пальцы едва держали перо. Гермиона тяжело дышала. Пожалуй, это самая некрасиво написанная строчка в ее жизни, на конце смазанная лишними чернилами, но, смотря на первый комплимент Блэк в ее жизни, в груди разлилось странное, непривычное тепло.
Девушка спрятала пергамент в карман своих джинс, в надежде, что найдет его быстро и вовремя.
***
Возвращение в Хогвартс было непростым. На этот раз потеря воспоминаний отозвалась в груди рваной дырой, взывающей лишь к апатии. Зайдя в гостиную Гриффиндора, с головной болью и чемоданом пережитых приключений Гермиона тут же напоролась на встречающих ее друзей. Гарри, Рон и Живоглот синхронно уставились в ее душу, стоило Гермионе осторожно поднять голову. В глазах парней мельтешила тревога, но они поспешно захватили ее в свои объятья по очереди. — Как прошла поездка? Ты в порядке? Цела? — с трудом отстраняясь, с явной обеспокоенностью расспрашивал Рон, осматривая ее тело на предмет увечий. — Всё нормально, — коротко ответила Гермиона, устало сбрасывая сумку на пол. Отойдя в сторону, Гермиона замерла, замечая, что те следили за каждым ее движением. Судя по судорожным попыткам друзей что-то разглядеть на лице подруги, та мгновенно поняла, что они что-то знают. — Ты что-то видела? Слышала? — тут же спросил Гарри, подтверждая ее догадку. Гермиона машинально покачала головой, чувствуя в себе непонятное опустошение — скорее всего, она вдоволь поразмышляла о случившемся на корабле. Блэк могла бы и не требовать с нее клятвы. Рассказывать о случившимся ей до ужаса не хотелось. Стыд съедал ее изнутри. Гермиона обросла секретами не хуже Запретного Леса. Они присели на их любимые места у камина. Гермиона тут же заметила газету на пустеющем столе. Она с вопросом перевела свой взгляд на Гарри. Тот лишь кивнул, нахмурившись еще больше. — Посмотри, — произнес глухо он, весь осунувшись. Гермиона добиралась до Хогвартса несколько дней — очевидно, что новость могла уже обрасти в заголовок. Опасливо разложив газету, сложенную пополам, Гермиона ожидала увидеть Каркорова, но на главной странице Ежедневного Пророка скалились девять лиц. Уродливые, ужасающие и совершенно неприличные мужчины барабанили кулаками по рамкам своих фотографий и безобразно скалились. Заголовки кричали: МАССОВЫЙ ПОБЕГ ИЗ АЗКАБАНА И СМЕРТЬ ДИРЕКТОРА ДУРМСТРАНГА МИНИСТЕРСТВО ОПАСАЕТСЯ, ЧТО «ДУША ЗАГОВОРА» СТАРЫХ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ И УБИЙЦА ИГОРЯ КАРКАРОВА — БЛЭК Гермиона ахнула от охватившего ее ужаса. Ее сердце подлетело к горлу, прежде чем она поняла, что речь шла о Сириусе, а не о его кузине. Антонин Долохов возглавил первое фото на бумаге: его лицо было в шрамах, пугающее и кривящееся от злости. Он убил Гидеона и Фабиана Пруэттов. Гермиона судорожно посмотрела на следующую фотографию. Подпись под ней сухо гласила: «Рудольфус Лестрейндж, осужден за пытки, нанесшие непоправимый вред здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупс» Затаив дыхание, девушка замерла, всматриваясь в знакомое имя, а после в незнакомого мужчину. Его взгляд прожигал бумагу насквозь. Лицо, будто вытянутое временем и холодом, казалось иссохшим и потемневшим, как старое дерево. Под глазами пролегли глубокие тени, а кожа плотно обтягивала кости, подчеркивая каждую черту черепа. Блэк была осуждена за пытку Долгопупсов, но в Азкабане оказался именно он. Милый Руди. Гермиона дрожащими пальцами медленно перевернула страницу газеты. Каркаров на фотографии смотрел прямо на нее. Весь его вид взывал к отвращению. Кричаще большие буквы нового заголовка оповестили: «Директор школы Дургсманга Игорь Каркаров и двое волшебников найдены утонувшими в озере Затмения. Что вынудило сорваться их в чащу леса?» Гермиона прочла статью так быстро, как только смогла, не обращая внимание на суетящихся друзей по бокам. Министерство сочло эту ситуацию ужасным стечением обстоятельств, трагедией, совершенной все той же рукой Сириуса Блэка. Конечно же. Министерство боится предполагать участие сбежавших Пожирателей Смерти или самого Волдеморта в этой ситуации. Очевидно, министр предпочёл бы допустить любую ложь, чем признать, что война дышит им в спины. Иначе паники не избежать. «Фамилией они не ошиблись» — истерично подумалось Гермионе. Блэк утопила Каркарова, выходя сухой из воды. Гермиона натужно зарычала, сжимая газету в своих руках. Хотелось отшвырнуть ее в камин — лишь бы не видеть больше этого кошмара. Подорвавшись с месте, она почувствовав хруст в своем кармане, невольно преследующий ее все это время. Раздражающий и мешающий. Она вытащила из джинс сложенный пергамент. Это было домашнее задание по Травологии. Почерк до неприличия ужасен: в плохо освещенной и покачивающейся каюте написать что-то аккуратно было невозможно. Чернила растекались безобразными кляксами на каждой строчке. Не всматриваясь в слова и скомкав бумагу, Гермиона безжалостно бросила ее в огонь, оставив газету нетронутой. Рон опасливо отодвинулся к самому краю дивана, переглядываясь с Гарри. Тот лишь понимающе вздохнул. Его самого переполняли эмоции. — Это ужасно, — выпалила девушка. — Гарри, ты видел что-то? Сон? Видение? — тут же спросила Гермиона. Гарри угрюмо покачал головой. Головные боли мучали юношу ежедневно, но, к счастью, пророческие сны его больше не преследовали — окклюменция со Снейпом помогала держать свой разум под защитой. — Лучше бы я видел! Я чувствовал лишь его эмоции, Гермиона. Он был счастлив. Но я не знал почему, — в его голосе слышалось сожаление. — Не говори так! — вспылила Гермиона, ужасаясь ходу его мыслей. — Хорошо, что он не в твоей голове. Гарри мрачно улыбнулся. — Он там, Гермиона. Но он доставляет мне лишь боль и… И ужас, но Гарри этого не сказал. — Каркарова убил Волдеморт. Или они, сбежавшие, — чуть помолчав, уверенно изрек Гарри. — Газеты не хотят говорить правду. Это невыносимо! Гермионе оставалось согласно кивнуть. Оставлять эту несправедливость так просто нельзя. Нужно немедленно связаться с Ритой Скитер. Именно она сможет помочь написать правдивую статьи и открыть глаза всем волшебникам. Девушка готова была сейчас же найти Блэк. Но за их спинами вновь хлопнула дверь, заставляя ее застыть на месте. Джинни Уизли с широкой улыбкой прошла в комнату и тут же вмешалась в разговор: — Всем привет! Гермиона, я жду от тебя подробностей! Как все прошло? Все дружно и непонимающе уставились на юную Уизли. Та лишь звонко рассмеялась. — Ты о чем? — уточнила Грейнджер, кривя губы. — О ком, Гермиона, — исправила ту девушка, многозначительно подмигнув, а после, заметив ошарашенное лицо Рона, со смехом капитулируя, — Ладно, не при мальчиках. Грейнджер мгновенно поняла повод ее веселья — Гермиона не ночевала с ней в комнате. А значит, по очевидному мнению Джинни, она осталась у Крама. Рон свирепо нахмурился, весь краснея. Оправдываться враньем Гермионе было не по силам. Кажется, еще немного, и ей станет тошно от самой себя. Раздражаясь пустым диалогом с юной Уизли, Гермиона подорвалась с места и вылетела прочь из гостиной. Она бежала к кабинету Блэк, не замечая ни студентов, ни призраков, мелькающих по коридорам. Ноги едва касались пола, словно её подгонял неведомый ураган. Ей было душно от мыслей, что крутились в голове вихрем. Правда нужна была как воздух — горькая, обжигающая, но истинная. Гермиона не собиралась стучать. Она готова была ворваться, сметая всё на своём пути, но, подскочив к двери, обнаружила, что та заперта. Кулак невольно сжался, и она с силой заколотила по старому дереву. Тишина казалась вечностью. Сердце грохотало в ушах. Дверь никто не открыл. А следующее занятие по Защите от Темных Искусств пришла провести Долорес Амбридж. — Теперь я буду вашим преподавателем, — сухо оповестила она и самодовольно ухмыльнулась тонкими губами. Новость была подобна ледяной воде за шиворот. Гермиона ошарашенно замерла за партой, не в силах даже переглянуться с друзьями. Вернется ли Блэк в школу? Где она? Неужели после пережитого Гермиона не заслужила объяснений? Стряхнув с себя оцепенение, девушка без раздумий подняла руку и после короткого кивка Амбридж спросила: — Когда вернется профессор Блэк? Все непонимающе уставились на девушку. Кажется, этот вопрос не волновал никого в этом классе. — Очень скоро, мисс Грейнджер, — коротко ответила та и неприятно хихикнула. Амбридж солгала. Часы тянулись медленно и невыносимо. Каждый день напоминал предыдущий. Блэк не возвращалась. Гермиона старалась сосредоточиться на тренировках и уроках, но не могла избавиться от ощущения, что каждый новое утро приносило всё больше напряжения. Ощущение, что с пропажей Блэк исчезло что-то и в самой Гермионе — огромная дыра преследовала ее где-то глубоко внутри. Гермиона замечала, как растёт страх среди студентов, особенно после того, как слухи о произошедшем побеге из Азкабана начали расползаться по школе. Учителя перешептывались в коридорах, боясь новых Дикретов Амбридж. Все чаще она ловила на себе взгляды одноклассников, но предпочитала игнорировать их, погружаясь в бесконечный поток заклинаний и упражнений. Это был её способ бороться с тенью страха и неизвестности, нависшей над ними всеми. Было страшно. Патрулируя коридоры, Гермиона то и дело испуганно оглядывалась. Казалось, само зло преследовало ее тень. Ей не хотелось есть. И помогать мальчикам с домашним заданием. Выполнив обязанности старосты, Гермиона как можно скорее уходила в свою спальню, часами крутясь в постели и раз за разом переживая произошедшее в лесу. Глаза Каркарова преследовали ее во снах, а Рудольфус сводил девушку с ума ее же палочкой. Однажды ей приснилась Блэк — ее тоже пытали Круциатосом. Женщина кричала так громко, что болезненный звон в голове преследовал Гермиону все утро. А на следующую же ночь сама Блэк пытала Гермиону, отчего та проснулась среди ночи с застрявшим в горле криком. Это было невыносимо. Уроки с Гарри были единственной отдушиной, моментом, когда она могла сконцентрироваться на чём-то практическом. Даже Защитные чары ей удалось освоить раньше всех. Для неё это было не просто тренировкой — это было спасением, возможностью держаться за что-то реальное в мире, где правила менялись слишком быстро. Каждый раз, когда она проходила через стену в Выручай-Комнату, сердце её замирало. Словно, открывая эту дверь, она могла бы встретить что-то, что наконец прольёт свет на все её внутренние тревоги. Однажды подошедший к ней со спины Рон после тренировки заставил Гермиону испуганно дернуться. — Гермиона, что с тобой? — спросил он, неловко заглядывая той в лицо. Девушка едва сдержалась, чтобы не закричать на друга. — Что со мной? — После Дургсманга ты стала такой…другой. — Какой, Рон? — раздраженно буркнула та, недовольно покосившись на юношу. Парень простодушно пожал плечами. — Ты молчишь. — коротко ответил он. Гермиона ничего не ответила, схватив свою сумку и выходя из комнаты прочь. Рон удивительным образом разозлил ее за пару секунд. Невыносимо вдвойне.***
Первое февраля встретило Гермиону серостью и ужасным расписанием. Сдвоенное со Слизерином Зельеварение началось с допроса Невилла по прошедшим темам — даже если ему и удавалось ответить, Снейп непременно задавал следующий вопрос, намного сложнее. Гермиона хотела найти подходящий момент и ловко переключить внимание профессора на себя, спросив о корректности смешения двух ингредиентов. Но сил на возможную баталию у нее не было. Невилл получил тролля, а все остальные — невероятно сложный рецепт зелья. Ученики склонились над своими котлами. Комната наполнилась ароматами трав и пара. В классе раздавалось лишь шуршание ножей и плеск жидкостей, когда дверь внезапно распахнулась. В кабинет ворвалась Блэк, как налетевший ураган. Плотный шлейф её длинного чёрного платья колыхался позади, а каблуки звучно стучали по каменному полу. Её появление было столь внезапным, что даже зелья на соседних столах дрогнули, когда ученики испуганно отшатнулись. И так затихшие ученики совсем поникли в присутствии двух самых неприятных профессоров в одном кабинете. В комнате мгновенно воцарилась такая тишина, что было слышно, как трещат угли под котлами. Гермиона внутренне вздрогнула, когда увидела ее. Прошла ровно три недели с их последней встречи, и видеть Блэк снова казалось почти сюрреалистичным. Женщина выглядела так, будто её образ сошёл со страниц старой готической книги: строгая, статная, с неизменным корсетом, подчёркивающим тонкую талию. Гермиона смотрела на неё, испытывая странное бурление в груди. Казалось, будто ее существо наконец-то подожги, словно отсыревшую спичку. — Снейп, — отрывисто выпалила женщина без приветствия, звучно шагая в его сторону, — отдай ключи от моего класса. И папку. Увидев свою вернувшеюся коллегу, Снейп чуть заметно приподнял бровь, его губы скривились в привычной насмешке. — У меня нет полномочий передавать их тебе. Обратись к Амбридж. Взгляд Блэк проскользнул по классу, но не задерживался ни на ком из учеников. Даже Гермиона, которая внимательно следила за каждым её движением, словно тень, осталась без внимания. Поравнявшись со Снейпом, Блэк деловито уперлась бедром об учительский стол. Карие глаза изучали неприятное лицо Северуса слишком несерьезным взглядом, почти насмешливым. Спорить она не собиралась, вместо этого принявшись бесцеремонно гулять пальчиками по заполненным пробиркам, раздражая зельевара своим вторжением в его личное пространство. Её движения были медленными, почти ленивыми. Пальцы легко касались стекла, как музыкант касается клавиш. Гермиона не в силах оторвать от женщины взгляда, забывая о варке зелья в своем котелке. — Что ты ищешь? Успокоительное? — язвительно выплюнул мужчина, с опаской наблюдая за Блэк. — Ищу что-то против вредности, — спокойно сказала та и ловко выхватила из стойки какое-то зелье. — Для тебя, разумеется. Снейп стиснул зубы, его взгляд потемнел. — Положи на место. Неприлично трогать чужие вещи. Блэк грациозно вернула флакон, но тут же взяла другой, рассматривая его с неприкрытым интересом. Она намерена продолжать свое бунтарство, пока Снейп не уступит ей. Наблюдавшая за этим Гермиона испуганно вскоре встрепенулась, выключив огонь под своим котлом. Ее зелье уже критично перекипело, не дождавшись нужного ингредиента. — Чем пахнет твоя Амортенция? Или кем? — тем временем издевалась Блэк, без спроса откупорив зелье перламутрового цвета. Гермиона тут же задумалась об этом и сжала ложку, чувствуя, как её сердце ухнуло вниз. Амортенция…с ее свойствами она была знакома. Запах, ударивший в нос обоим, заставил профессоров неожиданно дружно застыть и растерять все язвительные слова в адрес друг-другу. Северус весь подобрался, а глаза Блэк распахнулись с неожиданным шоком. Каждый слышал свой запах. До Гермионы в силу своей дистанции доносилась лишь вонь своего испорченного зелья. Спустя секунды ступора, Блэк поспешно закрыла флакон и отстранилась в сторону почти с испугом, теряя всю игривость. Ее взгляд рассеяно прошелся по ученикам, не задерживаясь. — Выйди отсюда, — прохрипел Северус, тяжело дыша от густеющей ярости. — Только с ключами, — не отступала та. — Хорошо. — Прекрасно. Скрещиваться характерами они больше не собирались. Снейп достал из глубокого кармана мантии связку ключей, а после папку из ящика стола. Блэк молча забрала свои вещи из его рук. Сейчас, казалось, они играли в игру — кто лучше сыграет хладнокровие: красноухий Снейп, или Блэк, с едва покрасневшими щеками. Гермиона впервые увидела краски на их бледных лицах, отчего улыбка невольно проскользнула по ее лицу, кажется, впервые за последнюю неделю. Блэк ушла, а Гермиона получила за свое зелье заслуженный тролль — все внимание она уделила другой персоне. К которой она тут же отправилась в кабинет. В который раз минуя коридоры в поисках нужной двери, Гермиона чувствовала, что ее ноги дрожали от волнения. Дверь на этот раз открылась. Гермиона прошла в комнату едва дыша. Блэк стояла возле дивана. С «Пророком» в руках. Призрачная и в то же время пугающе реальная. Вид самой женщины внушал…облегчение. Казалось, контроль снова в руках Гермионы. Что-то вернулось к ней, с возвращением Блэк собственной персоной. Девушка чувствовала это слишком остро прямо сейчас. Недостающий адреналин. Надежда в лучшее. — Пришла обсудить новости? — усмехнулась женщина, явно не удивившись ее незваному приходу, но задержав на ней долгий, внимательный взгляд. Гермиона захлопнула дверь за собой и, не моргая, направилась вперёд. Её пальцы сжимали палочку в кармане мантии так крепко, что побелели костяшки. Защитные заклинания у нее выходили славно, а значит — постоять за себя теперь она сможет. — В лесу…вы упомянули некого Руди. Его, — задыхаясь от бега, прохрипела девушка и указала на газету. — Вы с ним знакомы, не так ли? Блэк долго рассматривала снимок в своих руках, игнорируя выплескивающуюся злость девушки. Ее пальцы неконтролируемо дрожали. — Это мой несостоявшийся супруг. — холодно отозвалась женщина, бесстрастно поднимая глаза, и Гермиона почувствовала, как земля на мгновение ушла из-под ног. Блэк ответила без пререканий и смотрела в упор, как человек, который не привык оправдываться. Взгляд ее был…открытым. Без отвращения и ненависти. Блэк словно окончательно оттаяла к Гермионе после всего случившегося: клятва, оставшаяся в лесу, и секрет от школы, все еще живущий в стенах кабинета, скрепляли их прочнее, чем казалось. — Он — сбежавший Пожиратель Смерти, — сказала ученица. Газета полетела в сторону с таким яростным жестом, что Гермиона невольно вздрогнула. Блэк шагнула вперёд, и пространство между ними сократилось до опасной близости. Для девушки это было уже знакомо. Кажется, она впервые даже не отступила в сторону от испуга. — Что ты от меня хочешь? — прошипела женщина. — Доклад о моем прошлом? Проверишь его на ошибки? — Хочу понять, почему вы не в Азкабане! — поспешно воскликнула Гермиона, едва сдерживая дрожь в голосе. — Вы убили Каркарова за ложь? Или за правду? Гермиона была готова к очередному нападению и взрыву ярости. Магия вокруг сгустилась, наполняя комнату тяжёлым напряжением. Вдруг рука Блэк метнулась вперёд и схватила Гермиону за галстук, грубо притягивая лицо той ближе. Знакомая тактика, но не менее эффективная — девушка тут же захлебнулась воздухом и неконтролируемо вытянула руку с волшебной палочкой. Палочка обогнула вырез платья и уперлась в обнаженную кожу у декольте. Грудь Блэк рвано поднималась, заставляя руку девушки подрагивать от этого движения. Гермиона же так шумно дышала, что слышала лишь саму себя и колотящееся сердце. Нервно сглотнув, она смотрела на женщину со всей смелостью, на которую была способна. Блэк была безоружна — но сама рука, крепко держащая ее за галстук, казалось, сковывала не хуже проклятья. — Скажи мне, девочка, — голос Блэк был низким и вкрадчивым, — будь я Пожирательницей Смерти, была бы я сейчас здесь? — Крауч Младший год скрывался в школе под обличием Грюма, — не растерялась та. В порыве злости Блэк рванула галстук на себя, отчего Гермиона едва ли не столкнулась с женщиной. Теплое дыхание коснулось ее лица. Это было до ужаса необыкновенное ощущение, щекотящее все ее нутро до самых пяток. Гермиону в тот же миг окутал лёгкий аромат, едва уловимый, но до странности настойчивый. Это был запах мороза — ледяного, как вьюга в январе, смешанного с тонкой сладостью ее духов. — Спроси у кого-нибудь из Ордена Феникса, — прошептала Блэк, приподняв уголки губ в хищной усмешке. — Узнай, кто я. Слова буквально касались ее губ. Гермиона ошарашенно замерла, покрываясь мурашками. Очевидность сказанного прошила ее насквозь — Блэк знала об Ордене. Неужели она состояла в нем? Неужели… В её сознании вспыхнул образ: высокая, тонкая фигура в тени, возвышающаяся над Кикимером. От которой сам Сириус прятался в собственном доме. — Не ожидала? - съязвила она и несдержанно расхохоталась. Было в этом смехе что-то безумное — отчаянное. Гермиона боялась что-то либо говорить. Все догадки, построенные изо дня в день, провалились в одно мгновение. Девушка истерично усмехнулась и прошептала единственное, на что она была способна: — Простите. Взгляд преобразился. Кажется, Блэк давно не слышала этого слова в свой адрес. Молчание продлилось недолго. Теперь их близость казалась лишней. Вздохнув всей грудью, Блэк поморщилась. Ее глаза опустились ниже. Гермиона мгновенно опустила волшебную палочку — единственное, что позволяло сохранять минимальную дистанцию. — У тебя отвратительные духи, — бесцеремонно выдала женщина. Слова подобно пощечине ударили куда-то под дых. Безобидно отпустив галстук, Блэк порывисто отвернулась, и девушка с трудом отшагнула назад, пытаясь совладать с дыханием, чувствуя, как колени подгибаются от напряжения. Разговор подошел к явному концу. Блэк порывисто принялась снимать с себя плащ. Гермиона неловко поджала губы, рассматривая помятую на женщине рубашку, больше не скрытую тяжелой тканью. Тело женщины казалось измученным, а движения дерганными, будто ей было…больно. Заметив на себя изучающий взгляд, Блэк обернулась и обозленно спросила: — У тебя еще есть вопросы? Гермиона неловко помялась на месте. Давно сидевшее в ней замечание казалось сейчас неуместным. — Вы обещали мне встречу с Ритой Скитер. Прошел месяц. — Я пришлю тебе письмо. Совой, — не отрекаясь от своих слов, ответила Блэк. И с этого дня Гермиона ждала его каждое утро. Жизнь потекла уже привычным руслом. Тем не менее, сосредоточиться на занятиях Блэк было невозможным. Гермиона следила. Ее глаза ловили Блэк. А та ловила с поличным ее. А иногда было и наоборот. Гарри и Рон мгновенно заметили смену настроение подруги, но дружно молчали, будто боясь нарваться на прежнюю злость подруги. Гермиону это устраивало. Больше комментариев о побеге Пожирателей Смерти от Блэк она не добивалась. Как и информации о Рудольфусе, лицо которого мелькало на страницах «Пророка». На отработке Гермиона вела себя тихо, уткнувшись в бумаги. О Скитер она так же благоразумно не упоминала, но выжидала новостей с трепетом в груди, не в силах запихнуть в себя завтрак. И четырнадцатого февраля бурая сова любезно скинула на стол долгожданное письмо.