Выпускной вечер

Все эти мысли невинны и мимолетны, Росио не придает им большого значения. Ему нужен человек целиком, а не какие-то отдельные части. Просто он знает, что в данном случае не получит ровным счетом ничего — ведь это преподаватель, к тому же неместный, такой весь далекий и непонятный. Поэтому мечтать о физическом контакте куда безопаснее, чем об общении на равных — когда не получаешь несбыточное, раны не так глубоки… Росио ни разу не видел предмет своего обожания в городе, на набережной. Да оно и понятно — по отсутствию загара, — что человек бывает на пляже только ранним утром или на закате. Наверняка он живет за городом. Но когда хочет потусоваться на море, уезжает на машине еще дальше, так далеко-далеко, чтобы только море, пляж и скалы. Оставляет машину на обочине, спускается по крутой горной тропке вниз. Отряхивает бежевые замшевые брюки от травинок и репьёв, закатывает их до колен и прогуливается вдоль прибоя с книжкой в руках. Пенные косы оплетают его щиколотки, тянут зайти поглубже, но он идет только вперед, и смотрит под ноги. А вокруг наворачивает круги жизнерадостный пес с длинными кудрявыми ушами… Почему-то Росио рисуется в воображении именно такая картина. И он бы много дал за то, чтобы оказаться её реальным участником. Ему отчаянно не хватает в этой жизни вдумчивых понимающих собеседников, и почему-то кажется, что дор Рикардо мог бы им стать… Его зовут дор Рикардо, а по-талигойски — Ричард Окделл. Тридцать пять лет, очень интеллигентный, доброжелательный, умный человек. По-северянски спокойный, но когда начинает говорить о своем предмете — об истории, — в серых глазах разгораются то Рассвет, то Закат. Ради этого человека Росио перелопатил всю отцовскую библиотеку. Отыскивал самые редкие книги по истории и штудировал чуть ли не до дыр, чтобы блеснуть знаниями на уроках дора Рикардо. Так же поступал и Карлос. Братец тоже успевал по истории на двенадцать баллов — но в отличие от Росио, чьи старания учитель отмечал только оценками, Карлосу выпала честь быть переведенным в гуманитарный класс, возглавляемый дором Рикардо. Учитель лично хлопотал об этом переводе, и даже приезжал в их дом, чтобы уговорить отца. Изначально тот был категорически против, но как-то удалось уговорить… Тоскливый мрачный вздох в углу дивана. К Росио дор Рикардо относится так же, как к большинству — вежливо, сдержанно. Парни смеются учителю в спину, мол, примороженный. Заведуют: ведь по этому «примороженному» сохнут все девчонки школы, да и учительницы, кажется, тоже. И один дурак-старшеклассник еще, ога… Наверное, всё дело в контрасте. Живя на юге, волей-неволей влюбишься в это северное, стойкое, но вовсе не ледяное спокойствие. А ещё дор Рикардо самый статный и высокий в школе. Все его движения, даже самые обычные, смотрятся весомо и благородно из-за его роста. А какая классная у него кожа! — светлая, чувствительная, с веснушками. Так и хочется погладить! И заглянуть в прозрачно-серые глаза… — А теперь чикаменте, чикаменте, доры и дориты! — объявляет в микрофон ведущая. Рокэ вздрагивает и воровато оглядывается за спину. Хуан уже там, карьярра! А он так замечтался о доре Рикардо, что не заметил ни возвращения охранника, ни перемены, произошедшей в зале. Все уже достаточно напились и осмелели, и вовсю приглашают друг друга на танцы. — Все посмотрите на номер своей бальной книжки, — вещает голос из динамика. — Номер пять и номер десять идут танцевать! Браво, поддержим их аплодисментами! Под хохот и аплодисменты в центр зала выходит объявленная парочка — семиклассник Марсель Валме и учительница естествознания Дженнифер Рокслей. Джен довольна, аж сияет, да и наследник Валмона не выглядит несчастным — в его возрасте потискать любую даму за счастье, а эта еще и сама хочет… Ведущая между тем продолжает объявлять участников. Росио мрачно наблюдает за царящим в зале «весельем», попивая вино. Наитупейшая школьная забава — «танец-чикаменте», танец вслепую. Кто-нибудь выбирает наугад номерки, создавая «забавные пары» — ну типа толстуха и парень-щепка, или бухой в хлам директор школы и трезвенник-священник. Некоторые уже в процессе танца умудряются под шумок поменяться партнерами, ну и всё такое… Оркестр начинает играть, и пары срываются с мест, заходя на первый круг вальса. Росио от тоски хочется уползти под стол с напитками. Он бы примерно так и сделал, притворившись пьяным в стельку, но Хуан вытащит. Карьярра! Даже самому себе Росио не может признаться, в чем же дело, почему его так кроет. А дело в том, что он тоже хотел бы участвовать в этом идиотизме. Не важно с кем! Он любит танцевать. Ну… Любил раньше, по крайней мере. Но, конечно же, его номер не упомянут за весь вечер. Кому он нафиг нужен… Вдруг выясняется, что кому-то да нужен. — Росио, — окликают его. Росио оборачивается. Брови удивленно ползут вверх. — Дор Рикардо? Росио встает с дивана. Он примерно одного роста с учителем, тот выше, но немного. Глаза в глаза, так близко… — Забавное совпадение, — с улыбкой говорит ему Рикардо. — Вас тоже обошел стороной танцевальный жребий. Росио едва сдерживается, чтобы не посмотреть себе за спину. Это точно с ним сейчас говорят? — Я сам просил не включать меня в список участников. — А почему? — светски интересуется дор учитель и делает небольшой глоток из пластикового стаканчика. Почему-то Росио кажется, что там не сок. — Вы не любите танцевать, Алва? — Люблю. — Я тоже. И думаю… — дор Рикардо заговорщически подмигивает Росио. -… никто не осудит, если мы возьмем это дело в свои руки. Приглашаю вас на следующий вальс. Что?! Росио тихо выпадает в осадок. — О, а, э… Хорошо! Нестерпимо хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться в реальности происходящего. Но времени на это особо нет. Оркестр перестает играть, ведущая объявляет новые пары, и вот они с дором Рикардо уже выписывают круги по зале. Ничего сверхнеобычного в их этом — по паркету кружится еще несколько однополых парочек, всем весело. Кроме Рокэ, конечно. У него по спине пот течет ручьем, и ладони позорно вспотели. В голове, словно змеи, струятся и переплетаются строчки любимой песни: Мне говорили: «Все эти танцы — дурной спорт». Предупреждали: «Следи за стрелками на часах». Но посмотрите, какой теперь у меня эскорт И змеи бьются в моих распущенных волосах. Ты вызываешь меня на танец — я поднимаю вуаль. Здесь чувство ритма нам ни к чему, здесь важней чувство такта… Рикардо уверенно ведет в их паре. Улыбается и молчит. Росио это на руку, он не способен сейчас на умную беседу. Всё, что он понимает — что он пьян и оказался в руках желанного мужчины. Это плохо, это очень плохо, потому что от таких внезапных подарков судьбы у него тесно в трусах и бурный поток фантазий затапливает сознание. Запах Рикардо, его тело, его движения, его глаза — а-а-а, всё так близко! И так знакомо! Словно дежавю, словно все это уже было когда-то! А еще он называл его «Росио». Вот! Вот что ошеломило его! — Вы хорошо себя чувствуете, Алва? — участливо интересуется дор Рикардо. — Да, — спешит заверить его Росио. И неожиданно для самого себя идет напрямую. — Вы назвали меня по имени. Несколько минут назад. — Да. — Почему? — Случайно, — впервые Росио видит смущение на этом лице. Надо развить успех! — Как вам мои змейки в волосах? — обмирая от собственной наглости, спрашивает он. — Прикольно? — Вы всегда отличаетесь от сверстников продуманным внешним видом. У вас свой неповторимый стиль. Вот теперь у польщенного Росио точно встал. Дор учитель не сказал ничего особенного, но голос, но глаза! Росио готов поклясться, что они сообщают ему нечто другое! И он воровато оглядывается, ища взглядом Хуана. Тот внимательно смотрит на них. Это очень плохо, но похуй-похуй! Росио хочется, чтобы этот прекрасный шуточный танец длился вечно. Полжизни бы отдал за то, чтобы на него всегда смотрели такими глазами, говорили такие приятные слова. А, может, и еще что-то делали… Росио до боли прикусывает щеку, чтобы не разочаровать дора Рикардо пошлой улыбкой или чем-то в этом духе. И тут музыка заканчивается. Пара распадается, Росио приходится расстаться со столь полюбившимся ему теплом сильных рук… — Это было здорово, — улыбается ему дор Рикардо, приводя в порядок слегка растрепавшиеся волосы. На пальце посверкивает серебряный перстень с карасом, раньше Росио не видел его. Красивый. — Очень хочется выпить, вернее попить. Простой воды. А вам? Рокэ чуть не подпрыгивает на месте. Не показалось — учитель подмигнул ему? Боги на его стороне?