Reborn in Fire

Рейнира проснулась с криком. Огонь поглотил ее, и она почувствовала ожог так, как никогда раньше. Пламя и кровь. Ее слова никогда раньше не были обращены против нее же, и она внезапно поняла слова своего отца много лет назад: «Драконы — это сила, с которой люди никогда не должны были шутить». Она была дезориентирована. В один момент сгореть по приказу этого гандона, ее сводного брата, Эйгона, и его дракона, Солнечного огня, а после, что это было? Она поняла, что чувствует себя очень даже живой. Живой и на мягкой постели. Была ли это загробная жизнь? Седьмые небеса или что-то в этом роде? Но когда она огляделась, то поняла, что это ее комната в Красном Замке, как и много лет назад. Она была сбита с толку. Рейнира встала, чтобы выяснить, что происходит, когда в ее комнату ворвался сир Гарольд Вестерлинг. — Принцесса! — он выдохнул, — вы в порядке? Я слышал, как вы кричали, — его меч был вынут из ножен, как будто готовый защитить ее. — Что… Какой сегодня день? — она попыталась сориентироваться в происходящем, но все это не имело смысла. — Сегодня турнир, принцесса. Чтобы поприветствовать нового наследника, как и говорил ваш отец, — он выглядел обеспокоенным, его доброе лицо скривилось и он смотрел на нее с грустью. Несомненно, она думала, что умерла из-за прибытия брата. Вот когда до нее дошло. Это было началом. Начало всего. Ее падения. Падения Дома Таргариенов. Это означало, что ее каким-то образом отправили в прошлое. Невозможно, но в ней была кровь Валирии. Кто она такая, чтобы говорить, какую магию могут сотворить ее боги? Теперь у нее был шанс. Шанс все исправить. Шанс прожить жизнь, которую должна была. Отпустив сира Гарольда и заверив его, что с ней все в порядке, и что это был просто кошмар, она встала, чтобы приготовиться. Позже придворные дамы присоединились к ней, включая Алисенту, чтобы помочь. Рейнире пришлось сдержаться, чтобы не вскочить и не пырнуть Алисенту ножом для писем, лежащим на столе. Поспешность не решит эту проблему. Она видела, как любопытно на нее поглядывали фрейлины, поскольку она оставалась серьезной и тихой, но ей нужно было все спланировать. Шаг 1. Убедить отца, что ей приснился вещий сон. Он любит такие вещи, и это часто движет им. Если бы она правильно преподнесла это, многое могло бы измениться. Отпустив придворных дам, она направилась в комнату отца. Объявив о ней, Королевская гвардия впустила ее. — Рейнира! Что привело тебя сюда в этот радостный день?! — яркая улыбка отца поразила ее в самое сердце. Она так скучала по нему, скорбела о мужчине, стоящем перед ней сейчас, как и о том, кем он станет — измученным болезнью и суматохой, бушующей вокруг него. — Отец… — ее лицо исказилось. Она знала, что это причинит ему ужасную боль, но это был единственный выход. — Рейнира, дорогая, в чем дело? — его лицо исказилось от беспокойства. — Мне… Мне приснился сон, — она посмотрела ему в глаза, — Боги, они показали мне будущее. Что должно произойти после этого дня. Ужасное будущее разворачивается, отец. Мы должны остановить это! Ее глаза умоляли его поверить. Его морщины стали заметнее. — Рейнира… Ты уверена, что это был не просто сон? — взгляд излучал доброту, как будто он пытался мягко убедить ее. Она яростно замотала головой. — Нет отец! Это было также, как у Дейнис, — он выглядел неуверенным, но тут у нее появилась идея. Видение ради видения! У нее были знания, которые доказывали бы ее правоту. — Я могу доказать это, отец. Через несколько дней ты бы рассказал мне о сне Эйгона, — его глаза расширились, — о том, почему он победил. Об угрозе с севера, — его шок был почти физически ощутим. — Как… — Я же говорила тебе, отец, боги хотят, чтобы я изменила будущее. Он опустился на стул. — Садись, дитя. Расскажите мне все! Она села напротив него. — На самом деле все начинается сегодня. Прости, отец, мне очень жаль, но мама… ребенок… они не продержатся и дня, — она почувствовала, как горе по ним снова охватило ее, и выражение ужаса на лице ее отца. Было больно причинять ему боль, но он должен был знать. Она оборвала его, прежде чем он успел что-либо сказать. Остальное было слишком важно, чтобы застрять еще до того, как она начала. — Отто Хайтауэр плел интриги со своим братом. Чтобы кровь Хайтауэра попала на трон. Он пошлет Алисенту, чтобы та утешила вас в вашем горе. Пока он будет разрывать Дом Таргариенов на части. Он заставит вас лишить Деймона наследства, основываясь на слухах. Тогда вы назовете меня наследницей престола. Пусть все лорды присягнут мне на верность, но затем, через 6 лун после смерти матери, они заставляют вас снова жениться. Вы женитесь на Алисенте, и у вас появятся дети, но вы оставите меня наследницей престола. Это приведет к войне, гражданской войне, которая разорвет нас всех на части. Алисента, ее сын Эйгон, с одной стороны. Я, Деймон, и наши дети с другой. Но была еще одна проблема. Ты выдал меня замуж за Лейнора Велариона, чтобы загладить пренебрежение ими с вашей стороны, когда вы женились на Алисенте, а не на Лейне. Но Лейнор предпочитает мужчин. Так что мне пришлось найти другого, чтобы произвести на свет детей. Харвин Стронг был отцом моих первых троих мальчиков. Но все это понимали. Мои прекрасные мальчики были так похожи на него. После смерти Лейнора и Лейны мы с Деймоном наконец-то поженились. У нас было два красивых мальчика. Но я потеряла нашу маленькую девочку. В тот день, когда я узнала, что ты умер, а Алисента несколько недель скрывала твою смерть, чтобы спланировать, как Эйгон узурпирует трон, у меня начались ранние роды, и я потеряла ребенка, — всхлипнула она, глядя на испуганное лицо отца. — Все мои дети, кроме Эйгона, моего старшего с Деймоном, умрут. Ваш сын Эйгон, узурпатор, убил меня. Другие ваши дети убили моих. Это было ужасно. В конце концов власть дома Таргариенов была сломлена, отец. Почти не осталось драконов, большинство из них погибли на войне. И что еще хуже, мы потеряли себя. Я потеряла себя. Я чувствовала, как безумие овладевает мной, и оно довело моего Деймона до смерти. Он сказал, что прожил слишком долго. Потому что он дожил до того дня, когда я перестала быть той Рейнирой, которую он знал, Рейнирой, которую он любил, как никого другого. — теперь она не могла перестать рыдать. Как она могла усомниться в его любви к ней? Он, который годами делал все, чтобы принадлежать ей. Чтобы она принадлежала ему. — Рейнира, — прозвучал хриплый голос ее отца в тишине, оставшейся после ее слез. Она заметила слезы, катящиеся по его собственному лицу. — Мы остановим это. Мы предотвратим это, я обещаю тебе. Она ахнула: — Спасибо, отец, спасибо! — Дочь, все, что я когда-либо хотел, это твоего счастья. Я не смог бы жить с мыслью, что привел тебя к смерти, — он прижал ее к себе. — А теперь, я думаю, пришло время ввести тебя в малый совет. Какие действия ты бы предложила для начала, а потом мы проведем день с твоей мамой. — А турнир? — спросила она. Она знала, что начался турнир в то же время, что и ее мать трудилась на родильном ложе. — К черту турнир, если твоя мать оставит нас после сегодняшнего дня, — он изо всех сил пытался выдавить из себя слова. Рейнира положила руку на его и сжала. Он посмотрел ей в глаза, осознавая, что она поняла. Ее боль, его — она была одинаковой, отстраняясь, подумала она. — Сейчас я бы избавилась от Отто и Алисенты. Назначьте Деймона своей десницей. Мы скажем Деймону правду, он поймет. Вы назовете меня наследницей и обручите меня с Деймоном. Мы произведем остальных наследников дома Таргариен. У меня не возникнет проблем с рождением наследника мужского пола. Дом Таргариен будет снова пополнен в кратчайшие сроки, и вам не придется вступать в повторный брак. Он посмотрел на нее. — Да, о тебе и Деймоне. — Я знала, что вы это сделаете, но он не такой, как Отто шепнул вам на ухо, отец. Ему не нужен трон. Он просто хочет быть рядом с вами, чтобы помочь вам. И вам нужен тот баланс, который он привносит в вашу мягкую сторону. Мы с Деймоном искренне любили друг друга. Мы связали наши сердца и души старым валирийским способом. Он был моим самым большим сторонником и руководил моей армией. Никто не был более яростным в защите моего права на Железный Трон. Я никому не доверяю так, как доверяю ему. Он никогда не отворачивался от меня, как другие, до самого конца. Я поставила ему ультиматум, после слухов о шлюхе, с которой он переспал. Я не верю, что они правдивы, думая сейчас в здравом уме. Но видя, как я выдвигаю ультиматумы и верю в самое худшее, как вы, что оттолкнуло его от вас. Ох, я сделала так же, и это привело его к смерти. Отец сочувственно посмотрел на нее. — Ты говоришь так, как будто прожила все это, а не только увидела во сне, — она подняла глаза, поняв, что напортачила. — Дочь… — Прости, отец, я очнулась здесь после смерти. Я не знаю, как и почему, только то, что мы должны изменить будущее, — она умоляла глазами о его понимании. В конце концов, он вздохнул. — Не мне подвергать сомнению суждение богов. Только они могли сделать такое. Это шанс, возможность. И ясно, что именно ты поведешь Дом Таргариен на этот новый путь, дочь. Он подошел и наклонился, целуя ее в лоб. — Я объясню все Деймону. Иди, поговори со своей матерью, у тебя будет шанс попрощаться, — его глаза наполнились слезами при этой мысли. Рейнира встала и поцеловала отца в щеку. — Спасибо, — прошептала она. — Нет, Рейнира, не нужно никаких благодарностей. Я сожалею только о пути, по которому вел тебя. Но я клянусь тебе здесь и сейчас. Клянусь пламенем и кровью, такого больше не повторится, — дракон в ее отце так редко проявлял себя, но ярость на его лице при мысли о ее будущем была утешительным зрелищем. Уходя, она приготовилась снова увидеть свою мать после всех этих долгих лет только для того, чтобы попрощаться.