Кости прошлого

      Инна очнулась в небольшой и плохо обставленной квартире, когда Томас всунул ей в руку стакан воды. Она плохо помнила, что произошло после того, как услышала адрес от газетчика. Всё в памяти всплывало вспышками.       Опрометью кинувшись домой, она не замечала ничего, расталкивала прохожих, вихрем проносясь мимо них и едва не валя с ног. Она не слышала ни их проклятий, ни выкриков, ни испуганных взвизгов. В голове клокотала слабая надежда, что газетчики ошиблись адресом, мальчишка неправильно запомнил его из передовицы или в типографии перепутали хотя бы номер дома. Вот только увиденное оказалось правдой.       В центре светлого дома зияла огромная чёрная дыра, когда–то бывшая их квартирой. Здание опасно накренилось, по стенам змеились трещины, жильцы стояли неподалёку эвакуированные с небольшим скарбом. Все причитали, что они будут делать, куда идти и как теперь будут выживать, ведь в обрушающееся здание стража их просто не пустит. Стража оцепила всё, никому не позволили подойти, но Инна уже видела, что от квартиры ничего не осталось: ни вещей, ни мебели, даже тело разметало по округе, а возможно и несколько. От жилья остались лишь обугленные стены, даже окна вынесло с рамами.       Она не сомневалась, что на Дауда напали, но что там произошло, теперь уже никому не узнать. Все улики, все останки, всё, от чего можно было бы оттолкнуться, разметало взрывом ворвани.       – Нам лучше уйти, – сказал тогда Томас.       Девушка не могла сдвинуться с места, всё стояла и смотрела на чёрный провал и только потом увидела, что со стражниками говорит престарелая женщина. Она жила наверху и была первой сплетницей дома, и сейчас смотрела и кивала в сторону Инны, намекая, кого бы следовало опросить.       – Уже поздно, – к ним уже направилась стража, убегать было бесполезно, их бы тут же отправили в розыск.       По счастью, они задали стандартные вопросы: кто она, где была, куда уезжала, когда в последний раз видела сожителя и прочее. Билеты с экипажа убедили их, что её не было здесь во время взрыва, и сказать она по этому поводу ничего не могла. Томас встал чуть поодаль, изготовившись отбиваться, если потребуется, девушка скорее почувствовала это, чем увидела. Но, по счастью, стража не стала забирать её в участок или донимать дальнейшими расспросами.       Когда страж отошёл к коллегам, Томас подхватил Инну под руку и поскорее увёл от взглядов зевак и обозлённых соседей, прячась среди набежавшей толпы. Он прекрасно знал, как слухи начинали жить собственной жизнью не хуже выросшей в аристократической семье девушки. Как просто подозрения, переходя из уст в уста, становятся уверенностью, а потом обращаются в обвинения. Потому, пока это не произошло, поспешил убрать её оттуда.       Инна шла за ним, как марионетка, глядела в пустоту и не обращала внимания ни на что: сталкивалась с прохожими, запиналась на ровном месте, не видела дороги, будто находясь не в этом мире, а где-то далеко.       И только когда села на потёртый временем диван зрение начало понемногу фокусироваться, а потом, ощутив в руке холод стекла, окончательно поняла, что находится в потрепанной временем и отсутствием ремонта квартире. Со стен свисали обои, паркет покрывали странные пятна то ли растворителя, то ли краски. Тут явно давно никто не жил, но свет работал, значит, иногда сюда кто-то забредал.       – Где мы? – она не узнала свой голос: бесцветный, тихий, не выражающий ничего.       – Здесь я и капитан проводим тайные встречи с заказчиками.       – Понятно.       Хотя на самом деле было ничего не понятно. Какой капитан? Какие заказчики? Уже и так ясно, что Томас с криминалом не завязал, но на кого работает сейчас? Куда он её привел?       – Ты как? – он присел рядом, выражая участие, но с ответом не торопил.       – Плохо. Мне хочется орать, перебить всю посуду, разломать мебель, заверещать на всю улицу, – при этих словах почувствовала, как ноет челюсть, а пальцы стало колоть от превращения.       Томас рядом чуть дёрнулся, увидев, как ногти девушки обращаются в когти, как она с треском вонзила их в ткань дивана. Но потом прикрыла глаза, сделала несколько глубоких вдохов, отпила воды. успокаиваясь и ногти снова вернулись в прежнюю форму.       – И только осознание того, что я сведу с ума десятки людей, останавливает меня…       – Слушай, кто мог покушаться на него?       – Понятия не имею, – она пожала плечами, отставив стакан. – Я в курсе, что он наладил контакт с местным криминальным миром, но банду свою не собирал, это бы скрыть было невозможно.       – То есть о его делах ты не знаешь?       – Он говорил, что я должна жить нормальной жизнью, без всей этой грязи. Я и так слишком импульсивная и эмоциональна, и первый же нервный срыв до добра не доведёт… В переговорах с тёмными личностями нужна холодная голова. К тому же, сам знаешь, какой он. Если решил что-то, то с этого его уже ничего не сдвинет.       – И всё-таки странно, если кто-то его узнал и пришли ради выгоды, то не стали бы уничтожать тело. Для получения награды нужны доказательства.       – Но никто не знает его в лицо, – Инна до отчаяния не хотела говорить и Дауде в прошедшем времени.       – Кто-то из бывших Китобоев мог его сдать. В нашу банду входили десятки людей, а за эти годы… Многое могло поменяться, в том числе и жизненные приоритеты.       – А что если он сам уничтожил все следы? Что если на него действительно вышли, он отбился и потом устроил взрыв, чтобы его не смогли найти?       – Такое тоже возможно, – согласился Томас. – Но если Дауд не захочет, чтобы его нашли, то его никто и не найдёт, в том числе и мы с тобой.       – Так может… он жив? – Инна хваталась за соломинку, ведь версия с побегом от преследователей логична. С человеком, отмеченным Чужим, тяжело справиться. Но если за Даудом пришли знающие о его приёмах люди, то наверняка основательно подготовились к встрече. Взрыв ворвани не был случайностью, снабжение энергией дома происходило централизовано. Значит, бак или иную емкость специально туда притащили, чтобы в любом случае замести следы.       – Можно проверить, – прищурился Томас. – Вот что. Давай сделаем так, если мне не изменяет память, Дауд наличность никогда не хранил у себя, ведь так?       – Так, этой привычке он не изменил. По городу несколько тайников, в квартире всегда была наличность лишь на необходимые нужды.       – Значит, ему надо будет пополнить припасы, раздобыть одежду, еду… На это нужны деньги.       – Я знаю, где они. Наведаемся?       Она тут даже подхватилась с места, но Томас её схватил за руку, останавливая.       – Это лучше отложить на завтра. Взвинченная стража будет хватать любого подозрительного человека, да и тебе надо немного остыть. Потому предлагаю следующее: ты мне дашь список нескольких тайников, я ими займусь, а ты займёшься остальными.       – И что это нам даст? На тайник нечаянно может наткнуться и какой-нибудь бродяга. Шансы невелики, Дауд отлично их скрывал, но такое может быть.       – У тебя есть другие варианты? – развёл руками он и девушка тут же поникла.       Других вариантов у неё не было, но это хоть какая-то надежда на то, что он жив. Она потеряла сестру и осознание того, что вот сейчас не стало и ещё одного близкого человека, неприятно холодили спину. Не так она хотела начать самостоятельное плавание.       Ощущение того, что никто больше не прикроет тебе спину, не присмотрит за тобой во время рискованного шага, не удержит на краю пропасти и, пусть неловко, но подборит в тяжёлую минуту, заставили подогнуть ноги к груди.       – Эй, всё будет в порядке, мне ты можешь довериться, – он похлопал её по плечу и скрылся в соседней комнате.       Глядя на шумную улицу сквозь мутное немытое стекло, в душе закипала ярость. Тяжело оказалось осознавать, что за все эти годы она так и не стала в полной мере самостоятельной, и сейчас столь резкие изменения пугали, но ещё больше пугала мысль о смерти Дауда. Она настолько привыкла, что он, с его-то навыками, сможет отбиться от любой опасности. Возраст она не замечала и никогда не делала на этом акцент. Все эти годы, пусть грубо, но он заботился о ней, не давал в обиду и никогда не учил убивать. За последнее она была ему безмерно благодарна, ведь уже знала, насколько легко может отнять жизнь и как просто утонуть в чувстве власти и вседозволенности.       В толпе прохожих вдруг заметила знакомую широкоплечую фигуру, но вдруг услышала звук свистка стражи вверх по улице. Какой-то парнишка бежал с зажатым в руке свертком сквозь поток людской реки, а за ним, прикрикивая, бежал солдат Парадной Гвардии. Отвлёкшись всего на миг, потеряла мужчину из виду.       Грустно отвернувшись от окна, она плюхнулась на диван и уставилась в потрескавшийся краской потолок. Ей чудится, долго ещё будет чудиться знакомая фигура в толпе, пока сердце не перестанет ныть.              Тайник в старой перевёрнутой лодке не вскрывали. Эту посудину настолько поела ржавчина и изгадили чайки, что более неприметного места для заначки не найти. Деньги, разрывные патроны с небольшим зарядом ворвани, даже парочка эликсиров Соколова здесь нашлись.       Это был уже третий тайник, и всё было на своих местах, Дауд не приходил сюда, но это ничего не значило. Перехватывать его у тайников – бессмысленно. Томас в одном был прав, если Дауд жив и не хотел показываться, то его никто не найдёт, как ни старайся. А сидеть в засаде у всех тайных мест не имело смысла. Всё-таки бывший главарь Китобоев, ради конспирации, мог пойти на многое, даже на банальное воровство, чтобы создать полную иллюзию смерти.       Прибрежные камни ласкало море, дневное солнце обдавало их жарой, а вдали виднелись очертания проплывающих мимо кораблей. Инна сидела у самой кромки, сняла сапоги и опустила ступни в тёплую воду. Волны охлаждали гудящие ноги, оставляли после себя приятное покалывание, разносили запахи водорослей и соли. Вглядываясь вдаль, Инна вслушивалась в мерный шум волн, чувствуя их неотвратимую силу и бесконечный голод. Как она, точно искусный мастер, постепенно отрезает от этих валунов песчинку за песчинкой, сглаживает углы, убирает остроту. Процесс этот занимал столетия и тысячелетия. Но когда-нибудь в объятиях воды даже самый острый камень станет лишь гладким булыжником.       И снова в голову прокрались предостережения Чужого: о неразрывности её судьбы с судьбами меченых, об опасности императорского двора, о поднимающих голову врагах. Хозяин Бездны говорил о меченых во множественном числе, но теперь разгадать, кого именно он имел в виду невозможно. Корво Аттано был всё ещё жив, судя по слухам, не собирался покидать пост лорда-защитника, Дауд пропал… Она запретила себе думать о его смерти!       Кого он ещё мог упоминать? И что за главная загадка? Мысли путались, хотелось прыгнуть в море, чтобы смыть с себя все переживания, утонуть в глубинах, закрыть сердце под коркой льда только чтобы не чувствовать боли.       – Эй, – позвал её Томас.       Они условились встретиться у этого тайника примерно через час, но он пришёл раньше.       – Тайник цел, – просто ответила она, пряча слёзы. – Может, у него есть ещё, о которых он не рассказывал?       – Гроттесберг небольшой, но сама видишь, его тайники могут быть в самых неожиданных местах, – Томас сел рядом и пустил по воде плоский камень.       Инне нравилась эта забавная игра, хотя больше трёх «блинов» у неё никогда не получалось, ловкости не хватало.       – Хочешь? – он протянул ей парочку.       Девушка с улыбкой взяла одни, помедлила и пустила вперёд. Первый камень затонул после первого же отскока, а второй на удивление сделал четыре «блина».       – Могу ещё поискать, – предложил он.       – Нет, не надо. Не знаю, что теперь делать, так странно ощущать себя одной.       – Когда… банда развалилась, – Инна услышала в его голосе горечь и разочарование. – Я тоже не знал, куда податься. Не удержал власти, да она и не нужна была мне, вот все и разбежались, когда окончательно осознали, что Дауд не вернётся.       – Прости.       – Да ладно. Я давно уже пережил это, но… Не знаю, как бы сложилась моя судьба. Если бы одному человеку не захотелось иметь в команде хорошего бойца.       – И к чему ты?       – У меня не было цели, я не знал, куда идти, но у тебя она есть.       – Дануолл? Императорский двор? – с сомнением спросила она.       – Я не встречался с Чужим, и желанием не горю. Но его загадки ведь никогда не были пустым звуком, – он поёжился от одной мысли увидеться с этим капризным богом.       С годами он понял, что не хотел бы иметь с ним ничего общего и рад, что в своё время к оккультизму прибегал лишь в необходимых для работы рамках. Возможно, именно это и не дало ему стать объектом внимания Хозяина Бездны в дальнейшем.       – Никогда, – девушка поёжилась, будто по коже прошёлся лёдяной ветер.       – К её величеству я тебя провести не смогу, но «Миранда» через пару недель выходит из сухого дока, а там наш корабль отправится в Дануолл.       – Ты стал пиратом? – с усмешкой спросила Инна.       – Контрабандистом, – важно поправил он её, возвращая на лицо улыбку.       – Согласна, разница колоссальная, – иронично поддела его она.       Так странно было ощущать эту неуместную весёлость на фоне трагичных событий в её жизни. Томас даже шутливо пихнул её в плечо, на что она ответила тем же, потом снова он, едва не уронив на острые камни, но успел удержать.       – Нормально всё, не ударилась?       – Всё в порядке.       – Так о чём я? – Томас заметно занервничал, стал прятать глаза, будто случилось что-то страшное. – Я поговорю с капитаном, мы доставим тебя в Дануолл, нам по пути.       Инна задержала взгляд на волнах, облизывающих её ступни, убрала их, поняв, что уже практически не чувствует. Волны между тем уже промочили её брюки, подступая приливом.       – Да, наверное, так будет лучше. Я не смогу здесь жить, – девушка задумчиво оглядела прибрежную линию, свыкаясь с мыслью, что город этот стал для неё теперь чужим.       – Тогда забирай наличность, остальное я собрал, так что денег тебе не жизнь хватит. Во всяком случае, на первое время.       – А заплатить я смогу вам?       – Перестань, у меня с кэпом хорошие отношения, к тому же, как уже говорил, нам по пути. Пойдём, надо ехать к западной оконечности острова, тут недалеко.       Инна не сразу поднялась с камней, а Томас не настаивал, ей надо было ещё немного времени, чтобы окончательно свыкнуться с тревожными мыслями. Надо двигаться дальше, надо разгадать загадки капризного бога, надо быть рядом с Эмили Колдуин. Возможно, только так она сможет понять о какой самой главной загадке Чужого шла речь.       Вытаскивая деньги и вещи из тайника, Инна всё же оставила там примерно треть, на случай, если Дауд всё-таки выжил. Если так, то ему понадобится наличность, а ещё положила обратно один из эликсиров Соколова и поставила камень обратно, чуть припорошила песком и натянула сеточку сухих водорослей.       Лениво вставая с места, почувствовала укол магии неподалёку. Это произошло неожиданно, и мысль о ведьмах тут же взорвалась в сознании. Но рядом никого не оказалось, только волны по-прежнему ласкали камни, брызгами дотягиваясь до сапог и штанин Инны. Показаться ей не могло, но всё же пришлось списать на волнение и не покидающую надежду, что Дауд не погиб в том взрыве.       Томас терпеливо ждал, а потом повёл её к станции экипажа. Мальчишки газетчики надрывали горло, рассказывая наперебой о страшном взрыве в доме, стражники лениво прохаживались под палящим солнцем, а горожане спешили домой или в кабак, после тяжёлой смены на работе.       Уверить себя в правильности подобного шага не составило проблем, но ощущение, что бросает тут нечто важное, никуда не уходило.