У всех своё место.

Макс Что там происходит с Трущевым?

А что с ним?

Тут что-то намечается Буча жоская А он бухой в стельку Приперся побитый И кажется сам её заваривает

Где вы?

Максим выскочил из квартиры под крик матери, натянув первую попавшуюся толстовку. Черт его знает, что же он будет делать, когда придет. Сердце стучало, желая только вытащить Сережу оттуда. И ноги сами несли Анисимова. На районе он надел капюшон, закрыв лицо. До сих пор его личность отличалась от вида прослойки района. Подходил уже под завывание местной толпы. Протолкнув пару людей в сторону, парень заглянул в центр. На ржавый зеленый гараж опирался Сережа, около него нависал тот самый Дима. Что же, сейчас происходило то самое «потом» на счет Максима, тянувшееся с разборок в туалете? Или это выяснение отношений лучших друзей из-за появившегося ярлыка торговца на одном из них? Пацаны вокруг тесно стояли по две стороны. Одна преданная компания Трущева, полностью облаченные в черное, и другие, стоящие ближе к Мите. Со стороны Сережи было пару знакомых лиц, которым бы он пожал руку при встрече. Они переминались с ноги на ногу, кто-то разминал кулаки, лживо пугая. Трущев стоял будто только благодаря стене за спиной. Пьяные косые глаза, все чаще протираемые ладонью, чтобы прийти в себя, были направлены на одноклассника. Он не замечал Анисимова. В момент перепалка достигла своего пика: Дима начал кричать, размахивая руками. Слова были не слышны для Максима, что выглядывал из-за плечей незнакомых парней. Он вгляделся в лицо любимого, когда другой парень отошел в сторону, открыв обзор: из губы сочилась кровь, на скуле снова расплылся красный, наливающийся фиолетовым, фингал. Желание подойти пришлось второй раз подавить. Трущев выставил руку вперед, то ли для того, чтобы отдалить лицо одноклассника от себя, то ли просто ища еще одну точку опоры. Дима же агрессивно отбросил её от себя, провоцируя Сережу. Началась потасовка. Трущев бил бывшего друга сверху, когда две стороны начали сражаться. Словно в историческом фильме, два племени, как волны, слились в одну мессу. Анисимов откинул от себя какого-то парня, ударяя сразу следующего. Он пробирался в сторону, где был Трущев. Паника горела в нем синим пламенем. Все вокруг будто с ума сошли. Максима смачно роняли на спину, ему пришлось ногами ударять незнакомых людей, разбить пару носов, прежде чем он увидел Сережу. Теперь уже Трущев лежал под Димой. Тот атаковал его снова и снова. Тряс за грудки, ударяя головой о землю. Сережа уже не мог отвечать. С нависшего сверху лица прямо в глаза Трущева капала кровь. Похоже, Сережу хватило только на сильный рывок, который удобно снес одноклассника с ног в позу для битья, чтоб первым ударить, не показать слабости перед пацанами. Новые силы вспыхнули в Максиме. Рысью он рванул вперед, сбивая с Трущева одноклассника. Как и пацан, стал трясти тело в стороны, вытряхивая спесь. Сережа, опомнившись, обернулся на бок, придерживая грудную клетку, которая очевидно была повреждена. Он удивленно смотрел на Анисимова, что швырнул Диму в сторону (на него накинулось сразу несколько других парней). Максим сделал только неуверенный шаг вперед, когда издалека хором закричали. - Копы! Фараоны! Валим, быстрее! Сейчас все были едины и цель одна: убраться и не попасться. Определив в какую сторону все бегут и откуда, Анисимов бросился к Трущеву. Тот в пограничном состоянии только хлопал ресницами, да жмурился, когда Максим сотрясал его, пытаясь поднять вверх. Он будто не понимал кто перед ним пока партнер орал его имя. Паника подобралась к горлу. Анисимов свистнул, окликая парней Трущева. Верными псами, они подобрались к ним и помогли поднять предводителя. - Макс, дальше сами. Это точка расхода. Все в разные стороны. – кто-то в черной куртке похлопал его по плечу и тут же исчез в проходящих людях. Он повернул глаза на Трущева, всё больше приходящего в себя. Скрючившись у стены, так же поддерживая ребра, Сережа опустил голову вниз. Анисимов еще раз оглянулся по сторонам и надел на голову партнера упавший капюшон. - Надо убираться от сюда, солнц. Максим даже не понял отразил ли сказанное Сережа. Он достал телефон, быстро вызывая такси. Вести парня домой не вариант, он знает только примерно адрес, других безопасных мест нет… Кроме своего дома. Где сейчас были оба его родителя. Парень покосился на Трущева. Переждать где-то тоже не вариант. Нужно спокойное место, чтобы прийти в себя. - 7 минут и уедем, Серый. – Максим наклонился к лицу. Он оттянул рукава своей толстовки и стал вытирать кровь с щек и глаз одноклассника. Нужно было хоть немного привести его в порядок. – Ты вообще слышишь? Анисимов испуганно подтянул его за щеки ближе к себе, не дождавшись ответа. Он пятерней ладони запустил руку на заднюю часть головы парня, исследуя кожу. Обратно Максим вытянул измазанные в холодной крови пальцы. Красные сгустки смотрелись ужасно неправильно. Блестели в свете улицы, улитками спадая вниз в снег. - Куда уедем? – лепетал Трущев. Максим выдохнул. Сердце отпустило мерзкий страх. Сухие губы сами потянулись к чужим налитыми красным, впиваясь чувствами.

Кружатся, кружатся В этом городе кружатся Хулиганы по улицам Раненым улицам Заплетают браслетики Прячут секретики И никто не волнуется, Никто не волнуется Кружатся, кружатся В этом городе кружатся Хулиганы по улицам Раненым улицам Заплетают браслетики Охраняют секретики Пусть никто не волнуется, Рекомендуется ими А.М.

*** Машина подъехала раньше нужного. Водитель долго прогудел на своей измазанной в грязи и пыли легковушке. - Ты вызывал? Я его не повезу. – таксист открыл окно и прокричал с места, указав на Сережу. – Мне проблемы не нужны. - 500 сверху за друга. – Анисимов пошарил по карманам и нашел смятую купюру. - Пойдет. Максим с трудом закинул на заднее сидение Трущева, снова пребывающего в прострации. Он упал мертвым грузом, а Анисимов положил его разбитую голову себе на колени, следя за состоянием партнера. - Ты же не отсюда, сразу видно. Как тебя занесло то? – Молодой человек за рулем говорил, смотря в зеркало заднего вида. - За ним принесло. – Кивнул на Сережу Макс. Трущев заворочался, открыв мутные глаза. Юрко посмотрел по сторонам, соображая где находится. Уперся в расслабленного Анисимова, что пальцами убирал его челку, мокрую от крови, с лица. - Мась, они нашли ведь. Слышишь? – Сережа пытался привстать, совершая только слабые движения. Максим ладонью удерживая спину помог сесть. - Кого? О чем ты? - Альфу блять. Сказали, что отдадут до восемнадцати. – Трущев уронил голову назад, закинув её на сидение. - Твои родители? Это отец тебя так? – Сережа слабо кивнул в ответ. - Сука. Блондин пододвинулся ближе к однокласснику и оперся на плечо Трущева, тут же марая кровью щеку. Сережа закрыл глаза, утекая в сон. - Хрена у вас тут истории. – таксист продолжал смотреть в зеркало, вскидывая брови. До дома они доехали не быстро. Дом Анисимова был в новостройке, куда добираться через весь город. Он вывалил своего парня из машины, Сережа, уже подъезжая, через силу сказал, что его походу стошнит прямо в салоне, только смог дотерпеть до подъезда. Трущев метнулся к мусорке, содрогаясь всем телом. - Где я блять? Какого хрена тут урны в пакетах? – Сережа поддел пальцем черный целлофан, демонстрируя Максиму. Трущев поднял голову вверх, оглядывая дом, и тут же начал заваливаться в сторону, но родные руки сразу подхватили его. Светящаяся высотка отразилась в непонимающих зрачках. Уже в лифте Сережа встряхнул голову, в очередной попытке опомниться. - Реально, где мы? - Дома у меня. – Прошептал Анисимов, не веря, что его поймут. - Э-э, так не пойдет. Ты с ума сошел? – Всё же на него посмотрели вполне осознающие глаза. - Всё будет нормально. – Сережу тянули к квартире, он сопротивлялся как мог. Только ввиду недавнего, получалось так себе. Анисимов держал Трущевские рукава, утягивал за собой за черную ткань. Входная дверь квартиры Максима уже была распахнута, а на пороге стояли оба родителя. Он подозревал, что в окно могли их увидеть и представил, как мать ахринела, наблюдая блюющего Трущева в мусорку. - Максим, что ты делаешь? – мама сложила руки на груди, как и отец, стоя в надменной позе. Трущев, увидев их, сразу отвернулся к стене, опираясь на нее и пряча лицо. Жалкая попытка стать невидимым. - Ему кажется скорая нужна. – Голубые глаза сверкнули надеждой. - Вези его домой. Он пьяный, да? Мы видели в окно, как… - Туда нельзя. – сын перебил их. Анисимов понимал, что даже узнай он адрес, там мог быть отец, из-за которого всё и случилось. - Максим, этот парень не должен быть здесь. Зачем ты возишься с ним? - Да потому что люблю его. Какая разница откуда он? Трущев дернулся от слов. Развернувшись спиной, он с трудом пододвинулся к Анисимову и протянул холодную каменную руку к пальцам парня. Максим сжал их в ответ. - Сын… - Помоги мне, мам. Мне. Родители молча смотрели на него не реагируя. - Он обнимает меня при встрече, заступается за младших, а если… если у него есть что-то, то он этим делится, даже если это дешевая шоколадка, смеется с моих тупых шуток и мне совершенно похер, что после учебы пойдет работать, будет жрать сосиски с макаронами до конца своей жизни. Но я буду счастлив с ним, а не с кем-то у кого просто есть бабло. - Не надо было сюда ехать, Мась. – шептал со стороны Сережа. Сердце билось часто, ударяя в голову. Так хуево ему никогда не было. –Я не хотел приходить, извините. – с усилием обратился к родителям Трущев, всё еще не поворачиваясь лицом. - Он может дождаться здесь скорой. Пусть заходит. – выдал отец и зашел в квартиру, с порога дополняя: - Если он вообще идти может. Анисимов свернул улыбкой и потянулся к парню. Тот запротестовал. - Я не пойду. – вздыхал он. - Не думай о них, прошу тебя. Давай потом. Сейчас нужно зайти, слышишь? – Максим глядел в упорствующие глаза. – Ради меня? Трущев выдохнул, не в силах теперь протестовать. В коридоре, потратив много сил на движение, Сережа оперся о стену, пытаясь выровнять дыхание. Анисимов быстро стянул носками ног свои кроссовки и нежно расстегнул бомбер Трущева. Он взял локоть парня, аккуратно вытаскивая руку из рукава. Тоже повторил и с другой. Со спины вытащил ткань и кинул на тумбу в прихожей. Сережа, еле сдерживающий боль, свернулся после, съезжая ниже по стене. Анисимов придержал его, обнимая. Отец Максима изогнул губы, хмурясь, пытаясь переварить всё, когда его сын потянулся снять обувь с Трущева. - Идите к себе. – утробно проговорил мужчина. Анисимов отвел Сережу в свою комнату и усадил на кровать, планируя уложить, только Трущев мотнул отрицательно головой. - Думаю мне хуже станет. – сквозь прикрытые глаза говорил парень. – И замараю же. - Считаешь, что я переживаю за это? – Анисимов большим пальцем провел по темной брови, смахивая каплю крови. Его лицо было налито, синяки уже приобрели разные оттенки, на губах запеклась противная корка, но Максим тонул в любви к нему, казалось, никакие побои не изменили красоты Сережи. Именно тогда зашла его мама. Она протянула судок с водой и кусочком ткани, висящем на бортике. - Спасибо. – Максим поставил емкость на пол и намочил тряпочку. Медленно он вел ею по коже парня, смывая кровавые следы. - Но ты то, Сережа… Что же ты устроил? – женщина оставалась в закрытой позе, стояла поодаль от мальчиков. Трущев поднял на нее взгляд. Чистые и невинные карие глаза с медленно, но часто хлопающими ресницами. - Я не могу сказать. - И кто твои родители? Где они? – грубый голос матери отбился от стен комнаты. Вода в тазу окрасилась в красный. Максим продолжал водить по лицу тканью, пока дрожащая рука Сережи не остановила его. Он видел, как челюсть Трущева задребезжала, глаза померкли и опустились. Что-то внутри него сломалось. Брови изогнулись несколько раз в странные формы, черные ресницы затрепетали, смаргивая просящиеся слезы. Он отпустил лоб на плечо Максима, сидящего перед ним, и грудь рвано содрогалась в сдерживающихся всхлипах. Анисимов был единственной опорой, что удерживала его. Своими ладонями он сжимал разбитые части, совмещая всё воедино, склеивая осколок за осколком. На его шею опустилась теплая ладонь Анисимова, парень стал трепетно водить ею, поглаживая. - Какая разница, мам? - Потом поговорим. Скорая через пять минут будет. – Женщина обреченно выдохнула и вышла из комнаты, почувствовав себя чужой в собственной квартире. Когда Трущев успокоился, подъехали и врачи. Сережа говорил Максиму, что скорая нафиг не сдалась, но парень игнорировал его на этот счет. Двое молодых врачей вошли к ним, здороваясь. Они в ответ тоже на автомате вежливо поприветствовали. Ебало Трущева выражало только совершенно другие эмоции. Анисимов чмокнул парня в макушку, погладил весело по взъерошенной голове и вышел, оставив наедине с доктором. - Максим, подойди сюда. – Мать протянула руку к сыну, подзывая. - Что не так с твоим Трущевым, а? Где так подраться можно было? Ладно подраться, но он выпивший, сын. - Мам, они хотят отдать его другому альфе до совершеннолетия, понимаешь? Я бы и не только напился. – Анисимов прошел на кухню, к матери. Отец выхаживал по комнате, разговаривая по телефону. - Какой прок им это делать? - Ну, чтоб он по скорее семью заделал. - Не понимаю… Как два альфы… - Мать недоуменно помотала головой. - Сережа не альфа… - немного тише проговорил Максим. Он сомневался в том, выдавать ли это маме. Но в голове было настолько пусто, что придумать нечто другое, кроме правды, не получилось. - Ох, он такая странная бета тогда… - Он и не бета, мам. – Анисимов ладонью закрыл глаза, только сейчас понимая насколько устал. -Что? Но ведь… А его родители? - Его отец - ужасный человек. - Ты встречался с его отцом? - Один раз. Когда соседи держали его, чтобы он не убил Сережу. - Представляю, что этот Трущев может сделать. - Сережа никогда не бил своего отца, к чему я до сих пор неоднозначно отношусь. - Что же, он просто позволял себе быть грушей для битья? Анисимов посмеялся. В голове промелькнуло кучу воспоминаний. Как в первый день Трущев счёл за оскорбление то, что Максим просто за одну парту с ним сел. - Он никогда такого не позволяет, только убежден, что.. – дальше он говорил с претенциозным тоном, - родителей бить нельзя, мы должны быть благодарны им за шанс всю подаренную жизнь. - Знакомые слова. - Мы можем поговорить с родителями? – доктор вышел из комнаты Максима, ища взрослых. Врачи подозвали их жестом руки к себе. Анисимов протиснулся между них, юрко ныряя в комнату и опережая взрослых. Трущев увидел Максима и не удержавшись сверкнул улыбкой. Парень сел рядом, конечно максимально близко. - Нужно обязательно ехать в больницу, делать снимки и ложиться. Поэтому… - А можно же без больнички? – Сережа, придерживая ребра, поднял взгляд, сидя и опираясь на колени. Доктор перевел взгляд на маму. Та вздохнула, разводя руки. - Снимок нужно сделать точно. Ребра у мальчика сильно повреждены и сотрясение, предварительно, так что… - Сотрясение – пустяки, а кости срастаются. – Трущев не знал на кого смотреть, поэтому метался глазами от одного к другому. - Сережа, если доктор сказал сделать снимок, то мы поедем и сделаем его. – Мама Максима кивнула врачу. Он же скорчил лицо, полное недовольства. Максим локтем поддел его. - Вот, слушай маму. – Врач передал женщине бумажки, которые держал в руках. Взрослые вышли из комнаты, обсуждая что-то еще. Анисимов потянулся к парню, подтягивая к себе его лицо, и поцеловал в висок. В открытую дверь он видел, как родители провожают врачей, а затем проходят на кухню и разговаривают, оглядываясь на парней. - Давай освежим тебя, вот что. – Максим весело хлопнул Трущева по коленке, подошел к шкафу, высматривая. - Что ищешь? – Сережа встал за ним, пристраиваясь сзади. Подбородок он уложил на острое плечо парня. Казалось, практически протрезвел. - Вот. – Анисимов вытянул черную ткань, разворачивая к Трущеву. На плотной толстовке по середине белыми нитками было вышито слово «свобода». Сережа тихо посмеялся. - Но зачем? - Будешь пугать детей в больничке? – Анисимов ткнул по середине груди Сережи, показывая на заляпанную одежду. – Пошли в ванну, черныш. *** Сережа умывал руки и лицо, стоя с голым торсом. С двух сторон груди разноцветными пятнами были устланы ребра. В это время прислонившись с закрытыми глазами к спине Трущева, двумя ладонями поглаживая плечи, тепло прижимался Максим. - Ты прилип, Мась? Анисимов обиженно цокнул, но потянулся к приготовленной одежде. Одним движением он натянул кольцом на шею толстовку, помог просунуть руки в рукава, морщась вместе с Трущевым. - А штаны то мои чем не угодили? – спросил Сережа, непонимающе глядя на свои джинсы. - Они в крови и земле, солнц. Парень простонал, но подчинился и сменил всю одежду. Анисимов подошел, оценивающе оглядывая того с головы до ног. - Волосы. На колени. – указал Макс. Трущев удивленно вскинул брови, тихо смеясь. - Воу, полегче, родной. Сережа, еще улыбаясь, все же встал на колени перед ванной. Настроив комфортную воду, Максим стал вымывать кровь из волос партнера. Трущев, смотря перед собой, видел розовую реку, удаляющуюся в водосток. Анисимов обходил рану на затылке, аккуратно массировал кожу головы. - Кажется я снова пьянею уже. – снизу кряхтел парень, намекая, что начала кружиться голова. Максим кинул полотенце ему на голову, вытирая влагу. - Дай, не крутись, ну Серый, - Анисимов пытался удержать лицо Трущева наравне, чтобы засунуть ему в голову расчёску, - ну дай модно сделать. Одним движением он сделал пробор в высветленных волосах своего парня, зачесал их в противоположные стороны, создавая прическу молодого гангстера. - Ну бандит. – Максим высунул кончик языка, радуясь сделанному. Смачно он клюнул Сережу в нос, щерясь от распираемого энтузиазма. - Мальчики, вы, когда освободитесь, выходите, - Трущев, испугавшись, пятерней залез в волосы разлохмачивая их воробьиным птенцом, на что мать улыбнулась, - мы уже готовы… - Мы тоже, вообще-то. Анисимов всунул Трущеву свои забытые вансы, делая из него максимально богатого мальчика, уверяя, что в больнице не должны обращать на него внимания, чтоб не задавали вопросов. Сережа тихо огрызался теперь на попытки Анисимова помочь, ведь рядом постоянно были родители, следя за ними, а Трущеву было чертовски неловко за это. Максим смирял его взглядом, все равно осуществляя задуманное. Оглядываясь по сторонам, будто в парк аттракционов, Сережа зашел в новую больницу района. Много экранов, совершенно белые стены, форма врачей, всё завлекало его. Родителям выдали электронный планшет, просили найти в базе данных пациента, Трущев галантно вытянул его из рук и вбил свои данные. Их отправили в два кабинета: делать снимок грудной клетки и головы. Максим мялся в коридоре, нервничая. Мать пыталась подойти к нему, уговаривала сесть на место и не мельтешить, но он не был в силах. Всей компанией они направились в кабинет к терапевту. Анисимов держал за руку Трущева и совершенно не понятно кто кого успокаивал. - Почему же так много посещений в травмпункт? Каждый год по разу или два. – Врач водил по планшету, вычитывая нужное. - Очень неловкий ребенок. – вежливо улыбалась мать. - Ясно. Так, сейчас у вас трещины в ребрах, очень-таки серьезные, сотрясение тоже не легкое, необходимо лечь на недельку-другую, чтобы полностью восстановиться и… - Ну без этого никак? – взмолился Сережа. - Сережа. – три голоса обрушились на Трущева. Тот аж дерганул плечами, не ожидая. - Ну не-ет, пожалуйста. – не оставлял надежды парень, - у меня уже были и сотрясения, даже переломы, без больнички, всё же нормально. - Откуда ты знаешь? Я вот могу сомневаться теперь, всё ли нормально с головой у тебя. – пробурчал Макс, за что его одарили подзатыльником. - Ладно, не хочет парень, не заставим же. Что можно сделать? – Анисимов старший тряханул перед собой рукой, обращая внимание на себя. - Я вижу, что боль только усиливается? - Ну.. – Сережа инстинктивно поближе подтянул руку к груди, планируя как бы спиздеть. - Обезболивающие в процедурном можно получить, соблюдать режим, носить повязку, рецепт как расписание. – Врач пилил глазами Трущева, тот кивал, уговаривая, словно он будет это делать. – На вашу ответственность. Пишите отказ. – мужчина протянул бланк родителям. *** В процедурке Сережа весело вилял ногами на кушетке, ожидая врача. - Ты же будешь всё это делать, да, Трущев? – Анисимов стоял поодаль от него, опираясь на стену и закинув ногу на ногу. – Я ведь знаю тебя блин. Ты хоть что-нибудь делаешь по расписанию? - Конечно. – Сережа, уверенно сказав, заморгал с открытым ртом, задумавшись. – Много что, Мась. - Ага. – Максим поджал губы, не веря, что парень решился на такую откровенную ложь. Родители смотрели за перепалкой, переглядываясь. Казалось, с каждым разом они всё больше меняли мнение об этих детях. Молодая врач спокойно зашла, молча готовясь к процедуре. Приготовив шприц, как обычно, выпустила воздух. Трущев, будто в первый раз увидев иглу отлетел с кушетки в сторону, вставая за спину Анисимова. - Вы не говорили, что будет это! - А что же еще? Садитесь обратно, Сергей. – врач нахмурилась и указала на место, где до этого сидел Трущев. - Я не… Мне и так нормально. – стал отнекиваться он. - Ты че, боишься уколов? – Анисимов пребывая в шоке, повернулся к партнеру, не веря своим глазам. - Ниче не боюсь…- круглые карие радужки, что сейчас казались практически детскими, глядели в удивленные голубые. – Мне с детства они не нравятся просто, можно и без них обходиться, честное слово. Врач сопровождала все строгим взглядом, пытаясь вставить слово возмущения. - Боже, действительно - дети. Отец Анисимова прошел к ним и за плечи усадил Трущева на кушетку. - Не, вы не подумайте… - снизу смотрел на старшего Анисимова Сережа. - Я ничего не думаю. Просто надо, понимаешь? Трущев в безысходности наклонил голову в бок. - На меня смотри и всё. – тихо попросил Максим. - Так. Давайте уже, господа. – Врач встала ближе к Трущеву, и внутренние жилки Сережи затрепетали. Сердце пропустило удар. – Тебе уже делали когда-нибудь сильное обезболивающее? - Нет. – подсобрался с силами Трущев и уверенно ответил. - Тогда в голову ударить может, если устал, то спать захочешь, лучше ехать сразу домой и ложится. Все четверо в комнате по переменно кивнули. Трущев отвернулся к Анисимову и правда всё действие смотрел в его глаза, пытаясь разглядеть нечто новое. Он шустро встал после, уверенный в отсутствии побочки. Поблагодарил врача, и со всеми вместе вышел в коридор. Только спустя пару секунд Максим наблюдал, как Сережа все медленнее и медленнее идет. - Меня пиздец рубит. – Анисимов подошел к опирающему рукой о стену однокласснику. Он глубоко моргал. - Па-ап, ма-ам, подождите. Родители в момент оказались рядом, отвели обратно в кабинет, усадили парня на то же место. Пока мама разговаривала с врачом, что повторял о нормальности такой реакции, Сережа медленно съезжал вниз, укладываясь полностью в лежачее положение. - Он похоже совсем уснул. – Максим провел пальцем по холодной щеке, ни губы, ни ресницы даже не дернулись. Мама с папой обернулись, оглядывая ситуацию. - Еще раз говорю – это нормально. – выдохнула врач, подходя ближе к Сереже и оглядывая того поверхностно. – Проспаться надо. - Позвольте, я тогда заберу своего ребенка. – Анисимов старший отодвинул за плечо врача, приближаясь к Трущеву. Быстро он подхватил безвольное тело на руки и прижал по-отечески к себе. Максим от неожиданности приоткрыл рот, не зная, как реагировать. - Максик, пошли давай. Он поравнялся с матерью, что шла чуть позади отца и женщина с любовью поцеловала в лоб сына. - Ради тебя. *** Трущев спокойно себе спал на заднем сидении, лежа на коленях Максима, только резкий поворот машины заставил его открыть глаза. Он как слепой котенок не мог прозреть, оглядывался по сторонам в поиске чего-то знакомого. Пока Анисимовская рука не уложила его обратно. - Спи давай. - Надо будильник поставить, я не поставил. – сонно бормотал Сережа с уже закрытыми глазами. – Опаздаю. - Я разбужу. - Меня никто никогда не будил. Надо поставить. - Я тогда поставлю, хорошо? Трущев согласно промычал. В зеркало смотрели две пары голубых глаз, странно сощуренных. Отец Максима аккуратно вытащил его из машины, занес в дом и только в лифте его сознание снова дало о себе знать. Он приоткрыл глаза, странно себя ощущая. Ударил непривычный свет, а над ним находился мужской подбородок, а опустив лицо этим подбородком оказался папа Максима, на что Трущев свел брови к переносице, но, снова моргнув, уснул. Его, как младшего брата, уснувшего на аттракционах, занесли в квартиру, пытаясь не шуметь, уложили на кровать. Мама стащила обувь, пока Максим доставал одеяло. Укутав его, все вышли и закрыв дверь, устремились на кухню. Намечался серьезный разговор. - Слушай, Макс, твой Сережа не плохой парень. Ты был прав на его счет. Но я не думаю, что вы… - начал отец, пока мать готовила чай для обсуждения. - Давай про нас буду думать я и он. - Хорошо. Мне нравятся твои слова. – Улыбнулся отец. - Взрослые. Ситуацию с родителями объясни тогда. Мы помочь ведь можем. Анисимов сделал глубокий вдох. Это не его история. Только понял, что Трущев, его любимый Сережа, знает одни способы решений и пользуется иключительно ими. Решать что-либо с родителями он не собирается, ощущая их как собственную кару, необходимый крест. - Максим? В один день его отец может просто переборщить и раздавить Трущева окончательно, а если же он всё-таки действительно подготовил сыну альфу для будущего? - Там всё сложно. Сначала я узнал, что отец его бьет… Он выдал всю историю как на духу. Выцепляя из массы событий только важное. - То есть в тот раз фингал у него был из-за родителей, верно? - Да. - Почему ты не мог сразу всё рассказать? Анисимов выдохнул. Он подтянул пальцы к лицу, растирая кожу и глаза. - Мы не могли нормально поговорить. - Максим, раз Сережа омега я надеюсь ты аккуратен и… - Боже, мама… - Ну это важно… Отец похлопал его по плечу, говоря идти уже спать. Мать поцеловала в щеку, желая сладкий снов. Максим поплелся в комнату и завалился за спину крепко спавшего Сережи, обнимая его поперек груди, но нежно и невесомо, оберегая, и сразу же провалился в сон. ***