Во всех вариантах вселенных

Слишком много людей, слишком много голосов. Вопросов, уточнений, вспышек фотоаппаратов. Ей хотелось закрыться в комнате и просто побыть в тишине, чтобы успокоиться и собрать свои мысли. Сейчас, когда схлынул адреналин, она могла дать себе отчет в произошедшем. И попытаться понять, почему не остановилась, почему перешла черту. Но обстановка собственной спальни мало этому способствовала. Зеркало хрустело под ногами осколками, скрежетало ледяной цепью мурашек вдоль позвоночника. Этажерка, которую она с отчаянной силой обрушила на Пфастера, так и лежала на письменном столе, а её содержимое было разбросано по комнате. Скалли чувствовала противный липкий пот на коже под пижамой, но было холодно. Она прекрасно понимала, что её движения заторможены, хотя мысли всё ещё оставались ясными. Первая степень шока, это пройдет. Могло быть и хуже… гораздо хуже. В дорожную сумку она скинула всего пару маек и джинсы, сменный комплект белья. Косметика была в ванной, и ей ужасно хотелось умыться и переодеться. Но одного взгляда на приготовленный там «ритуал» психопата хватило, чтобы молча развернуться прочь. Она накинула пальто прямо поверх пижамы, выходя в гостиную, где ещё копошились оперативники, внося последние детали в протоколы. Тело уже вынесли, на полу остался лишь кровавый след. Напарник как раз подписывал один из бланков, когда Скалли подошла и чуть тронула его за плечо. Малдер чуть вздрогнул, опуская глаза на притихшую Дану. Его теплая рука легла между её лопаток. — Да, Скалли? Что такое?.. — тихо спросил он. — Ты закончил с показаниями? — Да, мы закончили. — Хорошо. — Она кивнула, старательно не глядя на последние штрихи работы коллег. — Я собрала вещи. — Скалли чуть приподняла сумку, ручку которой сжимала слишком крепко. — Окей. Эмм… — Малдер на мгновение замялся. — Ты… ты уверена, что хочешь ехать ко мне? Может, позвонить твоей маме, чтобы ты смогла побыть у неё? Без подробностей, знаешь, просто… — Уверена. Если, конечно, для тебя это… приемлемо. — Голос был тихим, но достаточно твердым. Она невольно посмотрела на стоящего неподалеку офицера, но тот был слишком занят бумагами и не обращал внимания на негромкий личный разговор. — К тому же, у неё гостят Тара с Мэттью. Будет слишком много вопросов и людей. — Я понял. Мне просто нужно убедиться, что тебе будет комфортно. Довольно часто, испытав нечто подобное, женщины не могут чувствовать безопасность даже рядом с близкими мужского пола… — Малдер. — Она остановила его поток профессионального рассуждения. — Я знаю, что такое СТСН и отдаю себе отчет, что произошло. Но я также знаю, что с тобой я в безопасности. — Хорошо, Скалли. Тогда идем. Напарница молча кивнула, оставляя на тумбе в гостиной одну связку ключей с брелоком — оставаться, пока все не закончат, просто не было желания и сил. Она заберет их после, в офисе. По дороге к машине, а затем к его дому она всё так же хранила молчание, глядя перед собой в окно. Город проносился мимо, взгляд Скалли словно нарочно цеплялся за разные фигуры и картины, концентрируясь на отдельных людях или моментах взаимодействия. Анализируя, что это за люди и кем они друг другу приходятся, наблюдая за радостными и будничными моментами. Оставаясь во вне как можно дольше, не погружаясь внутрь. Только когда дверь квартиры на Хэгал-Плейс закрылась за её спиной, Скалли вновь заговорила. — Я хочу принять душ. — Да. Чувствуй себя как дома. — Малдер сказал это на автомате. — Ты… брала полотенце или тебе дать чистое? — Нет, в ванной было… — Она поджала губы на мгновение, отводя взгляд. — Я не захотела входить туда. Не сегодня. — Да, конечно. Секунду. Малдер торопливо нырнул в коридор, ведущий в спальню. Скалли слышала хлопанье дверцы шкафа, тихую ругань, шорох ткани. Очевидно, что в берлоге её напарника найти что-то весьма проблематично, когда дело касается чистого. Конечно, работа обязывала его следить за своими рубашками и костюмами, да и дома Дана не замечала за ним преступной небрежности, однако у него на полках в шкафах вряд ли лежат отдельными стопкамми полотенца для лица, тела и ног. Про бытовую непритязательность напарника Скалли знала уже многие годы. Наконец-то он вынырнул из Нарнии обратно в реальный мир, протягивая Скалли пахнущее порошком и немного дальним углом шкафа большое темно-зеленое полотенце. — Вот, держи. — Спасибо. Она чуть улыбнулась ему, обнимая махровый сверток и подхватывая сумку с кресла, на спинке которого было перекинуто её пальто. За все годы она так и не обнаружила в прихожей у Малдера вешалки. — Поставишь чай? — Для этого его надо сначала купить. Я быстро, хорошо? Запри дверь, если тебе так будет комфортнее, я с ключами. — У тебя нет чая? — Удивление стало почти первой живой эмоцией на её лице. — Нет. — Малдер казался слегка… сконфуженным. — Есть выдохшийся кофе, пара бутылок пива, которым уже, наверное, полгода. Вода из-под крана. Скалли вздохнула, смотря на напарника взглядом, в котором удивление и недоумение смешалось с умилением. Нет, она, конечно, знала о его неприхотливости в быту лучше многих. И они часто проводили много дней вне дома, но настолько… — Ты ужинал? — Нет, — качнул головой Малдер. — Когда мы расстались и разъехались по домам, я умылся и собирался спать. Решил только… позвонить тебе. А потом всё это случилось… а сейчас уже, считай, время для завтрака. Скалли растерянно посмотрела за окно. — Верно… я потерялась во времени. Тогда купи заодно яйца, бекон и сыр. Сковородка хоть есть? Напарник расплылся в улыбке. — Да. Конечно. Иногда я всё-таки готовлю… В общем, я пошел искать открытый в такую рань магазин. — Удачи в этом непростом деле, — фыркнула в ответ Скалли, провожая его до двери. Она всё-таки заперлась, потому что так было спокойнее. Разум, конечно же, говорил, что сейчас ей уже некому угрожать. Но напряженные пальцы дважды проверили, что замок защелкнулся и дверь не поддается. Никто не войдет, кроме Малдера. В ванной комнате, несмотря на простоту обстановки, было почти уютно. Или ей сейчас так казалось — в сравнении с той тошнотворной и гипертрофированной романтикой, которую она увидела в собственной. Интересно, ей после этого когда-нибудь захочется самой поставить в ванной свечи? Скорее всего, нет. По крайней мере, не в таких количествах. На углу ванны нашлись несколько бутыльков, и среди них даже были раздельные гель для душа и шампунь. Скалли мысленно поаплодировала напарнику: он не так безнадежен, как можно было подумать. Вон, даже готовит иногда. Горячая вода сделала свое дело — смыла ощущение паники с её кожи. В напоминание о случившемся оставались лишь несколько порезов на руках и спине, оставленные осколками зеркала. К счастью, они были совсем небольшие. Мелкая острая крошка обнаружилась и в волосах. Она оставила едва заметные следы на пальцах, когда Дана промывала голову. Вода уже не шумела, она вытиралась, когда послышались звуки открываемой двери. Против воли она почувствовала, как к горлу подкатил напряженный ком, а грудь сдавило. Глупый, иррациональный страх заставил сжать ручку двери ванной, замирая. Но голос за дверью был тот, что она ожидала. — Скалли, это я. С магазинами в такой час совсем туго, но я нашел круглосуточную кофейню, и у них даже были бейглы и круассаны. В общем, выходи, сама увидишь. — Да, я сейчас, — как можно бодрее отозвалась она, закрывая глаза на мгновение. И мысленно коря себя за то, что поддалась совершенно ненужной волне паники. Скалли как никто другой могла понять и обосновать такое свое поведение. Она понимала, что эта иррациональность была следствием того, что где бы они ни были… у него в квартире, у неё, в очередном мотеле, в офисе… они везде могли оказаться под прицелом. У них не было полностью «безопасного места». И с их работой вряд ли можно было на такое рассчитывать. Дело было не в месте. Дело было в них. В том, что как она и сказала ранее, — рядом с Малдером она действительно чувствовала себя в безопасности. И неважно, были они в его квартире, в центре города или в богом забытой глуши леса, кишащего неизвестными существами. Из ванной она вышла, чувствуя себя куда лучше. Больше не было ощущения липкого пота. Не было чувства, будто она всё ещё ощущает прикосновения на своих руках и ногах. И эту пижаму, новенькую, но теперь пропитанную паническим приступом адреналина и со следами крови, она скомкала, отправляя в мусорное ведро, стоящее под раковиной. На Скалли были спортивные лосины и футболка, мокрые волосы зачесаны назад ладонью. С лица ушла бледность, хотя глаза были красными. — Пахнет аппетитно. — На то и был расчет, — кивнул Малдер, раскладывая купленный завтрак на кофейном столике в своей гостиной. Как он и говорил, там были бейглы с рыбой, листьями салата и сливочным сыром, круассаны в отдельном бумажном пакете — и почему-то три белых кофейных стаканчика. — Ты просила чай — вот тебе чай, — придвинул он промаркированный стаканчик поближе к Скалли. — Но на всякий случай я взял ещё и кофе. На обезжиренном молоке, не переживай. — Спасибо. Но я буду придерживаться заявленной тактики, — улыбнулась Скалли. Она присела на диван, потянувшись к пакетикам с сахаром, которые лежали рядом с салфетками и белыми пластиковыми палочками. Отправила сразу четыре в свой стакан с чаем, размешивая. Не то, чтобы она была фанаткой такого напитка, но сахар снижает уровень кортизола, вырабатываемого при стрессе. И сейчас ей это точно не помешает. Бейгл оказался действительно вкусным. И рыба перебивала приторный вкус чая, так что он не сводил зубы. — Вкусно, — прокомментировала Дана, в очередной раз откусывая от бейгла и запивая его своим сахарным коктейлем. Отставив горячий стаканчик, она откинулась на спинку дивана. Аппетита на самом деле не было, она заставила себя съесть почти половину только потому, что знала, что организму нужна еда. Малдер совсем не ел — видимо, понахватал в кофейне всего подряд, понадеясь, что Скалли всё-таки сможет что-нибудь выбрать. Только черный кофе в одноразовом стаканчике грел руки. — Как ты?.. Тихий вздох был первым ответом. С языка рвалось привычное «нормально» или «в порядке». Потому что слишком часто она оказывалась не в порядке. Слишком часто он спасал её. И в этот раз… в этот раз, возможно, она бы справилась и сама. А, возможно, и нет. Появление Малдера задержало Пфастера. Задержало ровно настолько, чтобы она могла освободиться и взять отброшенный во время борьбы пистолет. Но ещё оно означало, что они могли просто поймать его. Поймать и передать под суд. Потому что даже такой изощренный маньяк-психопат не мог бы справиться с двумя вооруженными агентами ФБР. А ещё потому, что хотела доказать, что сильная. Что в этот раз она не станет безвольной жертвой, которая оцепенела от страха. В тот раз… в тот самый первый раз, когда её кто-то похитил, это ведь был именно он. И тогда, проводя осмотр тел первых жертв, Скалли помнила какой испытала ужас. Как ей мерещилось её собственное тело на холодном металлическом столе. Как она почти не сопротивлялась, потому что была скована паническим ужасом. Сейчас она не чувствовала себя такой жертвой. И, вопреки всему, не ощущала торжества победы. Но они всегда были честными друг с другом. — Я… не знаю. Обычно, если мы раскрыли какое-то дело, остановили очередного безумца… я чувствую облегчение. Я чувствую, что мы сделали это мир чуточку лучше и безопаснее. И я безусловно понимаю, что без этого психопата он станет лучше. Но я всё равно… не чувствую этого облегчения. — Ты не должна ощущать вину за то, что сделала, Скалли. — Малдер, я ведь могла не убивать его. — Она со вздохом покачала головой, отталкиваясь от спинки и упираясь локтями в колени, сцепляя пальцы в замок. — Он бы никуда не делся, он был под двумя прицелами. И суд наверняка отправил бы его на электрический стул после наших показаний. Итог был бы тот же. Но я… — Она вздохнула. — Было ещё кое-что, что я не говорила тебе. — Что? — Время… я говорила, что проснулась утром в 6:06, но это не всё. Когда я проснулась… мне показалось, что на часах было 6 часов 66 минут. Потом свет моргнул, словно был какой-то перебой в электричестве, и на часах было то самое время. И вечером…. — Она крепко сжала замок из ладоней. — Вечером было то же самое. На часах горели три шестерки, электричество дало сбой. Тогда я поняла, что он в моей квартире. Малдер хмыкнул. Разумеется, ему было известно, что означает в христианстве три шестерки. — И ты… думаешь, что это был какой-то знак тебе? Предупреждение? — Ну или что на фоне старого дела, которое стало для меня первым подобного профиля, у меня был высокий уровень стресса, и как следствие — повышенная внушаемость, подверженность парейдолическим иллюзиям. — Она мотнула головой. — Я не знаю. И если это и было знаком… то правильно ли я его поняла. — Послушай, Скалли… Откинувшись плечом на спинку, Малдер, чуть помедлив, взял напарницу за руку. — Мы живем в мире, полном несправедливости. И знаешь, среди всего того необъяснимого, что мы видели… самым ужасным чудовищем, к сожалению, всё ещё остается человек. Тогда, много лет назад, ты захотела увидеть в нём хотя бы каплю хорошего. Ты дала ему второй шанс, дала возможность избежать электрического стула. Но он этот шанс не использовал. — Хочешь сказать, это было справедливо, что именно я отняла у него этот шанс теперь? — Она мягко сжала его пальцы. В этом был определенный смысл… вот только он лежал не в рамках закона, которым они руководствовались. И даже не в рамках заповедей Закона Божьего. Скалли повернулась к напарнику. Его невозмутимое лицо было сейчас для неё лучшим якорем спокойствия. Его взгляд был тем самым «безопасным местом», если это можно было так назвать. Вздохнув, она мягко подалась к нему, уткнувшись лбом в ключицу. — Я думаю, это закон равновесия, Скалли, — гулко, в рыжую макушку проговорил тихо Малдер, легко приобнимая напарницу. — Карма. Судьба. Называй как хочешь. Так или иначе, последствия наших поступков. Казалось, она согласилась с таким объяснением и приняла его. Но только на мгновение. Потому что потом раздался смешок, и Дана покачала головой. — Ты же понимаешь, что это абсолютно ненаучно. — Скалли, вера в бога тоже ненаучна, но тебя это не останавливает. Она лишь тихо усмехнулась ему в ответ. Спорить сейчас о вопросах веры не было никакого желания. Потому что наконец-то после этого безумного вечера и ночи, она чувствовала себя спокойно. И веки начали тяжелеть вместе с головой. Заторможенность пропала, уступая сонной вялости. — Малдер… Мягкие теплые губы коснулись её макушки. — Засыпай. Я перенесу тебя в кровать, хорошо? — Хорошо, — она кивнула, уже не открывая глаз и приваливаясь к его груди, — останься… со мной. — Останусь, если ты просишь. Малдер посильнее прижал засыпающую напарницу к себе, подхватывая второй рукой её под колени. Когда-то миниатюрность Даны сыграла им на руку: Малдер был сильно не уверен, что смог бы так быстро драпать с бесчувственным телом напарницы с инопланетной базы, будь она тяжелее хотя бы на пару-тройку десятков фунтов. С того случая ему больше не представилось потаскать её на руках, но, надо признать, Скалли держала форму, и напарник без особого труда смог донести её до кровати. Оперевшись коленом в матрас (уже не водяной, слава богу, а обычный), он положил её на дальнюю половину, поближе к окну. Задернул шторы, чтобы в комнате стало темнее, вытащил из-под её ног одеяло и укрыл Скалли им. Сам же лег поверх, со спины, обнимая и растирая ладонями прохладную кожу рук. — Ты в безопасности, Дана, — прошептал он. — Спи.