Сумасшествие, Или Пара Фактов о моем (Не)Разумном сознании.

«Твои же создания тебя боятся.» Настя отошла от белой стены, за которой скрылись силуэты страшных существ. Слышно, как они ревут, как работающий мотор. — А как иначе бы согреть могла? — девушка мстительно отошла от стенки, приподняв подбородок она смотрит на то, как на лепестках погибает красный закат, — Только пепел знает, что значит «сгореть дотла.» «И сколько соли впитала твоя щека?» *** «Почему возле тебя никогда никого нет?» Телефон завибрировал, раздавая реакцию по поверхности стола. Кто может писать, помимо банков и системных приложений — Настя не знала, но рука потянулась к устройству.

Нэнси-школьница.

Привет. С тобой все хорошо? ¹⁹' ⁴⁹ Глаза непривычно расширились, увидев сообщение от первого живого человека за пару месяцев. Но, увы, радость перебило воспоминание о том сне, где Максим в роли собеседника, разговаривая спокойно, копался внутри её сознания и озвучивал весь тот кошмар, снова заставляя ощутить ту боль. Трудно было понять, ненависть это или нет, но негативный застой образовался, неуправляемо захламляя остатки нейронов. «Моё прекрасное безумие.»

Нэнси-школьница.

Привет. С тобой все хорошо? ¹⁹' ⁴⁹ Давно не выходишь на связь. Я подумал, что стоит написать тебе. ¹⁹' ⁵⁰ Почему же не написал раньше? Прошло два месяца, а никаких новостей от Насти нет. Это вызвало волнение у него так поздно? Бог знает, что происходит в социальных сетях, там же бьют тревогу после недели отсутствия, крича «Караул!» из каждого угла. Настя лениво начала нажимать на экран телефона, печатая сообщение.

Нэнси-школьница.

Привет. Не думаю, что со мной все хорошо. ¹⁹' ⁵⁰

Что-то не так? ¹⁹' ⁵⁰

Почему ты так со мной поступил? ¹⁹' ⁵⁰

Настя тяжко набирает сообщения, томно моргая и стараясь не дать глазам закрыться. Тесно внутри себя, сердце болит, но от людей, увы, никак не зависимо. Хоть Алиса красит все по-разному, но здесь её краски закончились, лишь серая слизь, приносившая вялость, обволакивала мозг Анастасии.

Нэнси-школьница.

Почему ты издеваешься надо мной ¹ ⁹' ⁵ ¹

То, что было в том сне, по-настоящему принесло отпечаток на отношении к Максиму. Понять было невозможно, зачем он влез в её сознание и, прорывая лоскуты, оставлял кровавые следы. «Я не хочу вспоминать весь этот кошмар.»

Нэнси-школьница.

Ты про что? ¹ ⁹' ⁵ ¹ Насть? ¹⁹' ⁵¹

Не помогут ни маги, ни доктора. ¹⁹' ⁵¹

Настя отключает телефон, положив его дальше от себя. А в окне солнце, шепчущее о смерти. Острые лучи стучатся в окно, грея твоей же кровью. А может, кровью Христа? И абсолютно всё равно, как ни была слаба Настя, она могла поднять весь необъятный мир на свои тоненькие лапки. И если оборвать, то будет нечем, и не сдержит в руках себя бесконечность Одновременно хочется помочь. Вроде любит, но и чувствуешь такое отвращение, будто бы оппонент — это грязный слизняк или ядовитый паук. «В разрезе сути нет и мысли все идут от формы.» — Мой бутафорный дом, прости, но я лучше вгоню кол из осины в свою грудь. — жалуется Настенька, водя пальцем по поверхности мягкой кровати. «Сказать нечего?» — Соберу сто тысяч человечков, чтобы сыграть им кузнечика на виолончели. Настя встаёт с помятого полотна кровати, переваливаясь с ноги на ногу. Глаза отказались видеть, будто бы не прогружая матрицу WWW. Ровно десять секунд перед глазами ноющая темнота, в которой пролетают еле заметные рассыпанные звезды, падающие, будто бы, прямо на лоб, оставляя красную сыпь, похожую на ветрянку. Уперевшись коленкой о край кровати, Настенька старалась устоять на ватном полу, прожигающимся прямо под ней. Приоткрытым ртом девушка дышала словно на ладан, зрачками выискивая знакомые очертания квартиры. Отпустило. Настя нашла силы пойти дальше с таким же застывшим взглядом, как, возможно, при рождении или при смерти. Мысли о том, что рядом с ней кто-то ходит не покидал ни на секунду. Откуда-то извне она слышала дыхание. Это не то, которое бутафорно твердит о чем-то, а то, что находится за ней, но оно невидимо. Человек — это просто кость игровая Но шаг за ним, так что выполните бросок и бросьте все, необладающее координатами. Тень в углах извивалась, как взбудораженный дракон в доспехах, ищущий сокровища. Настенька не оборачивается. Увидишь обоими глазами — станешь одним из них, оно уволочит тебя в свой угол квартиры и начнёт изливать твою душу, плача о том, что одинок, параллельно превращая тебя в подобного ему. Заберёт тебя в истощенный ад, где правит алчность. И хоть ты будешь светить фонариком, пусть самым мощным, ты разглядишь его ещё лучше. Оно искупает тебя в накопленном сигаретном дыму и ты сгоришь в нем, как Жанна Д’Арк. Оно наигралось, но роль сменилась давно ещё. –Раз, два, три, четыре, пять. — начала счёт Настенька, остановившись в проходе между кухней и коридором, — Значит, я иду искать. «Как в детстве.» Девушка просматривала каждый субат, выискивая извилистого гнилого дракона, словно мишень для стрельбы. — Кто плохо прятался, тот съеден. Сыщица обернулась в левый угол комнаты. Там, словно огромный уж, стоял дракон, расправляя крылья. — И кто же я теперь для чудовищ темноты? — задержав дыхание, он одновременно движется и спит — релятивистская механика. Быстрые шаги в сторону уматывающего дракона раздавались эхом в голове, как и половина действующих звуков. Она всё ближе подходит к дракону, который впритык прижался к стене и сжал свои люксовые лапы к длинной шее. Угрожающая резко зажала кнопку выключателя света. Одновременно с щелчком фотоны резко пронеслись по комнате. Словно восковая фигура дракон, прижимая спину ближе к тёмной стене, кривляясь погибает. Он стекает почти что по воздуху, становясь все меньше и меньше, пока меч света пронзает его крошечное сердце. Приближаются Врата Эмпирей, где скопилось большое количество поножовщины, исчесляемое числом Эйлера. –Какого на вкус бессмертие? — издеваясь спросила она, когда уже обездвиженный дракон вселяется в ядра атомов. «Ммм, горчит.» Пропал объект иллюзии, но снова явилась сильная отагра. Такая, как и при первом приступе. Снова Архимед перевернул весь мир, когда дороги боли свелись в одну мелодию мерзкого звона. Настя упала на твёрдый пол, прижав ноги к животу. Все полимеры пропиты, но мы ещё, вроде, живы. Ужасная боль в мышцах головы сворачивала кровь во всем теле, превращая её в невозможную для исследования коагулограммы тёмную твёрдую массу. Словно тысячи раскалённых игл пронзили сердце, от чего душа рванулась вперёд, пытаясь оставить бренное тело, которое билось в судоргах. Сердце продолжало медленно биться, сжимаясь от каждого удара инородного существа.

Flashback:

— Китаёза! — крикнул мальчик из параллельного класса, подзывая к их компании уродов. Сколько же нужно терпеть, чтобы учиться в школе. Из-за насмешек по поводу узких глаз Насте приходилось нередко прогуливать школу, от чего образовалось не мало долгов и пропусков. Сделав вид, что девочка не услышала зов мальчика из седьмого класса, она молча уткнулась в учебник биологии. Нарастающее чувство безнадёги не отступало. Плохое предчувствие лишь путешествовало по мозгу и представляло следующие события. — Слышь, жирная, не игнорируй меня. — быстро подошёл обидчик, кажется, засучив рукава. Он швырнул толстый учебник на пол, испугав подавленную Настеньку. Пока недалеко стояли остальные мальчики этой компании, их глава кричал обидные слова про внешность, в частности про вес и глаза. Девочка закрыла руками глаза, пока по щечкам стекали прозрачные слёзы, впитываясь в шею и ткань рубашки. Мальчики смеются, а обидчик бьёт по рукам, оставляя красноватые следы. — Почему бы тебе не похудеть? — крикнул он невыносимо громко, не на шутку развеселившись. Сжимая пальцы в кулачок, маленькая Настя пыталась отбиться от нападений кричащего. Он пытался вырвать клочья волос и сорвать браслеты с запясть. Находив новые причины для оскорбления он топал ногами, бил по стене за девочкой и уродовал свое лицо надменной яростью. Настенька громко всхлипывает, глядя в пол, уже не ожидая помощи от посторонних. Козырный туз! Встряла учитель физики в розовом цветастом платье и короткой светлой стрижкой, оттолкнув мальчика от мученницы. Женщина громко закричала, цокая каблуками во время того, когда топала ими от ярости. Угрожая двойкой по физике и походу к директору она повела его за воротник на второй этаж, где находился его кабинет. Предстояла долгая беседа не только в кабинете главы школы, но и на шестом уроке физики, где учительница вместо того, чтобы объяснять новую тему закона Паскаля кричала на обидчика бедной шестиклассницы. Настя это слышала, когда на уроке вышла в коридор, пройдя мимо кабинета.

Конец Flashback-а.

Существо снова предстаёт с невыносимой болью перед глазами, прожигая своими глазами все сознание, и, кажется, весь существующий мир. — Нет, я не хочу снова вспоминать это! — кричит Настенька, разбивая костяшки рук о твёрдый пол, немного мокрый от её слез. Горло сжималось, предательски не давая дышать. Как длинный червь он проедаёт поверхностную плоть, добираясь до серединного спектра. Крик срывается с клыков, она премиальный Бог. Надо бежать, но что-то трепетно стучит. Боль будто накоплена за большое количество времени, будто бы она спала шестнадцать тысяч лет. Поэтому отправляет умирать, чтобы самому смотреть. «Смердящее прикасание, блядское платоническое.» *** Настя просыпается от холода, такого, будто бы она на огромной высоте и вот-вот поднимется выше. Она медленно открывает глаза, надеясь, что такая же, как её чувства — мёртвая. Перед ней съёмная квартира, которую сейчас пытается вспомнить. Свет из окон слепит глаза, а капли замерзающего зимнего дождя летят, казалось бы, пробивая подоконник со стороны улицы. «Все это Лирика.» — Почему я проснулась? — шепчет Настя, присев на пол, опираясь о него тонкими, холодными запястьями. Было непонятно, что её мучает, копает и ищет страшные воспоминания. Совсем недалеко лежат витаминки и стакан воды, которые девушка положила перед тем, как впасть в длительный сон. Анастасия, трясясь, достаёт две витаминки и кладёт их на язык, в то же время они смешно зашипели. Доползти бы до окна, пока в рабочем. За ним красивый вид, который Настя не видела несколько дней. Взмывая на широкий подоконник она обнаружила там телефон, зарядка которого была почти на нуле. Сообщений нет. – Да чтож такое... — разочарованно она кладёт его на место. Ни одного уведомления от близких, — ну, хотя бы несколько строчек.