Broken / Сломленный

Малфой-мэнор, Уилтшир, Англия, 20 июня 2008 года       Взяв в руки последний пузырёк с зельем, Драко долго смотрел на него, совсем не шевелясь. Затем сжал его. Из разомкнувшихся губ вырвался тихий выдох. Взгляд Драко упал на колдографию, которую оставил ему Теодор, он провёл пальцами по улыбающимся лицам жены и сына. Пузырёк отправился в карман мантии, и Драко стремительно покинул лабораторию, сжимая цветное колдо. Замок Рошен, Остров Мэн, Шотландия, 1 августа 2008 года       Драко пробивался к выходу, стараясь стрелять в Творцов, которые напирали на орденовцев. Всё новые и новые волны врагов накатывали на зал, заполоняя собой всё пространство. Он подумал, что пора прекращать это всё. Рука с палочкой опустилась, сердце отозвалось тягостным стуком. Драко сжал челюсть, глубоко дыша, успокаивая мысли. На миг грудь кольнуло сожалением, но, представив перед собой образ Гермионы и детей, Драко улыбнулся и поднял голову. Пальцы нащупали в кармане мантии пузырёк, и Малфой поднёс его ко рту.       Сильные руки сгребли его сзади и потащили в сторону от битвы. Ладонь Драко взметнулась, выпуская пузырёк с зельем. С отчаянием в глазах он проследил за весело блеснувшим в солнечном луче стёклышком и увидел, как склянка упала на каменный пол, разбившись мелкими осколками. Бесцветная жидкость растеклась небольшой лужицей. Из груди Драко вырвался отчаянный крик, и он забился в руках того, кто помешал ему завершить свой путь.       — Драко, это я, — голос Теодора ворвался в затуманенный отчаянием мозг, и Малфой замер, тяжело дыша.       Теодор затащил его в коридор, который находился далеко от битвы, и развернул к себе лицом. Он смотрел на Драко распахнутыми глазами, грудь вздымалась от резкого дыхания. Они глядели друг на друга несколько долгих секунд, затем Теодор выдохнул и широко улыбнулся.       — Мерлин, я уже думал, что мы опоздали, — он крепко сжал плечи Драко, разглядывая бледное лицо.       — Что происходит, Нотт? — Малфой непонимающе нахмурился.       — Мы нашли способ помочь тебе, — выдохнул Тео.       — Помочь?       Тео ухмыльнулся и достал из кармана мантии мешочек с портключом. Он развязал ленты и достал оттуда небольшую серебряную монету с изображением острова. Тео схватил руку ничего не понимающего Малфоя и вложил в неё портключ.       — Увидимся на острове, — улыбнулся Нотт и сжал пальцы Драко.       Когда до Малфоя дошло, что Теодор только что сделал, он попробовал разжать ладонь, но она прилипла к кругляшу, и крюк уже подхватил Драко под рёбра, унося с собой его отчаянный крик.       Тео выдохнул и рванул обратно в поисках Гермионы. Нужно сказать ей, что ему удалось переправить Драко на остров, и уговорить её вернуться обратно в убежище. Сразу, как только он заметил платиновую макушку Малфоя, Тео оставил Симуса, крикнув тому, что скоро вернётся. Нотт надеялся, что с ним всё в порядке.

***

      Гермиона оглядывала толпу в поисках Драко. Роллинс лежал на полу с раненой ногой и кидал заклинания в Жнецов, стараясь не попадать по своим. Она накинула на них щит и обернулась в поисках безопасного места. Увидев позади них нишу, она подняла Роллинса на ноги и помогла ему дойти до тёмного закутка.

***

      Глава Жнецов заметила несущегося на неё Поттера, и злобная улыбка исказила её симпатичное лицо. Она протянула руку в его сторону, Гарри нырнул вправо, но это ему не помогло. Железные тиски сжали его горло, и он почувствовал, как ноги отрываются от каменного пола. Воздух перестал поступать в лёгкие, гортань перекрыло сдавливающей хваткой. Гарри захрипел, в глазах заплясали чёрные мушки. Команда, следовавшая за своим предводителем, набросилась на Диану, но та с легкостью отбивала заклинания, несущиеся в неё отчаянными вспышками.

***

      Теодор пробивался сквозь толпу к коридору, в котором видел в последний раз Гермиону и Роллинса. Людей было много, новая волна Жнецов заполонила пространство. Тео протискивался с боем сквозь мешанину врагов, союзников и вспышек заклинаний. В конце коридора мелькнула каштановая грива, и Нотт со всех ног бросился туда, расталкивая людей и оглушая попадающихся на пути Жнецов. Неизвестный остров, Тихий океан, 1 августа 2008 года       Драко рухнул на белоснежный песок и тут же вскочил. В нос ворвался запах океана, заполняя лёгкие насыщенным солёным воздухом. Он бешено озирался, пытаясь понять, куда его переправил Нотт. Вокруг зеленели пальмы, тихо покачиваясь от лёгкого бриза, шум прибоя навевал успокоение, голубые волны слизывали следы, которые оставил Драко. Всё вокруг кричало о спокойствии и безмятежности, но в душе у Малфоя была настоящая буря.       — Блять, Нотт! — вырвалось у него, Драко оглядывался вокруг, но, похоже, он был здесь один.       Малфой сжал в руке палочку и нервно облизал губы, напряжённо размышляя. Он не мог трансгрессировать, не зная, где находится. Если это место далеко от Англии, его просто расщепит при попытке пересечь большое расстояние. Драко в отчаянии пнул ботинком песок. Он рухнул на колени и запустил пальцы в платиновые пряди, глаза расширились в страхе, сердце отчаянно колотилось где-то у горла. Драко не знал, сработает ли кодовая фраза на таком расстоянии. Ужас сковывал его ледяной хваткой при мысли о том, что Орден проиграет, Теодора убьют и Гермиона останется один на один с этой войной. Он опёрся на вытянутые руки, пальцы впились в мокрый песок.       — Всё хорошо, детка, — исступлённо зашептал он в надежде, что это поможет. — Всё хорошо, детка. Всё хорошо… Всё хорошо… Всё… хорошо… Замок Рошен, Остров Мэн, Шотландия, 1 августа 2008 года       Гермиона накинула щит на них с Роллинсом и бросила очередное Оглушающее. Со всех сторон разносились выкрики заклинаний и стоны, наполненные болью. Пыль, стоящая в воздухе, закрывала обзор. Ещё один взрыв Бомбарды на мгновение ослепил её, звуки растворились, а затем с новой силой хлынули в уши. Гермиона закашлялась и подняла руку, согнутую в локте, чтобы скрыть органы от пыли. Прищурившись, она пыталась разглядеть хоть что-то, но за плотной завесой были видны только слабые всполохи заклинаний и лучи света, пробивающиеся сквозь пелену. Она выглянула из ниши, и на неё кто-то налетел. Гермиона взметнула в воздух руку с палочкой. Неизвестный перехватил её и прижал к себе, наседая на Гермиону, заставляя сделать шаг назад. Она дёрнулась в попытке вырваться, но нападавший прижал её к себе второй рукой, утягивая в нишу.       — Тихо-тихо, Гермиона, это я, всё хорошо, — голос Тео пробрался к ней в уши, и Гермиона облегчённо выдохнула, расслабляясь. — Всё хорошо, — он сжал её лицо руками и заглянул в карие глаза. — Детка, я нашёл Драко…       Его прервали крики, полные агонии, раздавшиеся за его спиной. Они обернулись и в шоке уставились туда. Пыль, стоявшая плотной стеной, начала опадать, и им открылась поразительная картина Жнецов, падающих на пол и корчащихся от боли. Гермиона и Тео поражённо смотрели, как один за другим враги истекали кровью, льющейся из глаз, ушей, носов и ртов.       — Ого, — Роллинс высунул голову из ниши, его рот смешно приоткрылся в виде ровной буквы «О».       Орденовцы, стоящие в коридоре в замешательстве, опускали палочки. Люди пересматривались, не зная, что думать и как дальше действовать. Тео, как сомнамбула, вышел из ниши и растерянно оглядывал павших врагов. Он повернулся к Гермионе, и та покачала головой, пожав плечами. Теодор перевёл глаза на людей, оставшихся стоять на ногах, и увидел Симуса, тот, заметив Тео, сперва уставился на него, а затем ухмыльнулся.       — Похоже, мы победили, — вскрикнул он, вскидывая руку с палочкой.       Люди, находившиеся в состоянии шока, сперва не поняли, о чём он говорит, но постепенно коридор стал наполняться возгласами радости. Фениксы обнимались, тут и там раздавались выкрики поздравлений. Тео повернулся к Гермионе и взял её за руку. Они пошли сквозь толпу в Главный зал.       Большие двери были распахнуты. Внутри пол устилали трупы Жнецов. Забини с командой перебегали от одного раненого к другому, помогая встать на ноги или отправляя серьёзно изувеченных в убежище к мадам Помфри. Заметив сидящего на полу Гарри, Гермиона рванула к нему. Тот, увидев её, поднялся на ноги, и она рухнула в его объятия. Поттер крепко сжал её в своих руках и выдохнул. Она отстранилась от него и несмело улыбнулась.       — Похоже, всё закончилось, — прохрипел Гарри.       — Эй, что я сказал насчёт разговоров? — строго произнёс Забини, отправляя очередного раненого портключом в убежище.       Поттер лишь отмахнулся и перевёл взгляд на Теодора, который осматривал зал. Он подошёл к мёртвой Диане и пнул носом ботинка её безжизненную руку, затем обратился к Поттеру:       — Значит, конец? — в его глазах засветилась надежда.       — Конец, — хрипнул тот. Неизвестный остров, Тихий океан, 2 августа 2008 года       Драко нервно ходил по залу, едва сдерживая себя, чтобы не начать разрушать всё, что попадается на глаза. Прошли сутки. Сутки! А от Нотта не было никаких вестей. Его разрывало от мыслей, что всё могло закончиться плохо. Малфой сжимал и разжимал кулаки, которые нещадно чесались от желания набить Теодору лицо. Драко не знал, как смог пережить эту ночь.       Когда он перестал судорожно хрипеть кодовую фразу и осел на мокрый песок, он ещё долго сидел в оцепенении, пытаясь не сойти с ума от волнения. Когда небо начало окрашиваться в сиреневые оттенки, Драко встрепенулся и пошёл в глубь острова в надежде, что встретит живую душу. За пальмами стоял большой особняк из жёлтого камня, по периметру расположился уютный сад с изящными лавочками и зачарованными фонтанами. Малфой заторможенно шёл сквозь всё это великолепие, не зная, что и думать. Что это за место? Войдя в светлые двери особняка, Драко остановился. Он совершенно не понимал, почему он тут оказался, чей это дом и когда, драккл его раздери, соизволит явиться Теодор. Драко обошёл несколько комнат и остановился в гостиной. В изнеможении он рухнул на диван и уставился в пустой камин. Он поискал глазами Летучий порох, но не был уверен, что очаг в принципе подключён к сети. Драко откинулся на подушки и положил руку, согнутую в локте, на лоб, уставившись в потолок.       Greatest — Tommee Profitt, Crowder       Его разбудило солнце, бьющее в распахнутые двери гостиной. Драко снова обошёл особняк, вышел на побережье, но следов Нотта всё ещё нигде не было. Как и в принципе следов того, что это место обитаемо. Вернувшись в гостиную, Драко решил ждать.       Прошло уже пять часов, но никто не появился, и злость накатывала на Малфоя со всё новыми и новыми силами, согласовываясь своими волнами с шумом прибоя. Он нервно нарезал круги по гостиной, поглядывая то на камин, то на распахнутые двери, через которые виднелось побережье.       В который раз мысленно прокляв Нотта и его безумные идеи, Драко услышал голоса, доносившиеся с улицы. Он замер на мгновение, сердце громко стукнулось о грудную клетку, и он вышел наружу. Увидев светлые волосы сына, Драко застыл, не в силах пошевелиться. Нога сделала движение сама собой, затем ещё одно и ещё, и вот он уже нёсся, не отрывая взгляд от Скорпиуса, который вырос за те два года, что они не виделись. Скорпиус заметил фигуру вдалеке и поднял руку, приставив её козырьком ко лбу, прикрывая глаза от палящего солнца. Когда Скорпи разглядел бегущего к нему со всех ног человека, его лицо вытянулось, а затем он истошно завопил, бросаясь вперёд:       — Папа! Папочка!       Они столкнулись друг с другом, руки Скорпиуса крепко обхватили его за шею, Драко поднял его и сильно сжал в своих объятиях. Ноги подкосились, и они рухнули на песок. Драко сжимал сына, не смея поверить, что это реальность, тот что-то говорил ему, но Малфой не слышал, он уткнулся в шею Скорпа и сжимал дрожащими пальцами хрупкие плечи. Из глаз брызнули горячие слёзы, горло сдавило железным тисками, и через мгновение рыдания прорвались наружу. Малфой сглатывал судорожные всхлипы, доносящиеся из его рта, и прижимал к себе тёплое, живое тело сына.       — Папочка, ты меня задушишь, — прохрипел Скорпиус.       Драко нашёл в себе силы немного отстраниться и посмотрел в его лицо. Счастливый всхлип вырвался из груди, и Драко засмеялся сквозь слёзы, непрерывно катившиеся у него из глаз. Скорпиус так вырос, сейчас он был совсем не таким, каким Драко его запомнил. Драко проводил руками по лицу и волосам сына, рассматривая его.       — Папочка, ну не плачь, а то я сам сейчас заплачу, — произнёс Скорп, смаргивая выступившую на глазах влагу.       — Да, — счастливо засмеялся Драко. — Конечно. Просто я так рад тебя видеть, Скорп. Я так скучал, — его голос сорвался, Драко опустил голову, содрогаясь в рыданиях, и притянул к себе сына, уткнувшись лицом в его грудь. — Я так скучал по тебе, — шептал он.       Грудная клетка ходила ходуном, светлая майка ребёнка насквозь промокла от его слёз. Скорпиус гладил отца по голове и плечам, о чём-то без конца рассказывая, стараясь его успокоить. Рыдания постепенно сходили на нет, дыхание возвращалось к норме, Драко всхлипнул ещё пару раз и глубоко, судорожно вдохнул до боли в лёгких. Зрение стало проясняться, как и мысли в голове. Он поднял взгляд на Скорпа и счастливо улыбнулся. За его спиной показался силуэт, волосы которого развевал ветер. Драко посмотрел за Скорпа. Он протяжно выдохнул и, вытерев глаза рукой, поднялся на ноги. Гермиона подошла к нему и положила ладони на его щёки, растянутые в широкой улыбке. Она прижалась к его груди, вдыхая такой родной аромат.       — Драко, — счастливо выдохнула она.       Он сжал её в своих объятиях и зарылся носом в кудри, блестевшие на солнце яркими переливами. Драко вдыхал её запах, чувствуя тепло под своей кожей. В голове метались тысячи мыслей, но сейчас всё отошло на второй план, когда он ощущал её руки на своём теле.       — Ты жива… — шепнул он в её шею.       — Да, — она улыбнулась и неохотно отстранилась.       Драко поднял на неё взгляд потемневших глаз. На его лице появилась вина. Он облизнул пересохшие губы и провёл рукой по её щеке, стирая влагу.       — Прости меня, — произнёс он с глубочайшим сожалением в голосе. — Прости меня за всё.       Она покачала головой с улыбкой грусти на лице.       — Не сейчас, Драко. Мы поговорим обо всём не сейчас. — Его брови жалобно сложились у переносицы. Гермиона провела по ним пальцам, разглаживая складку. — Всё закончилось, Драко. Война закончилась.       Драко перевёл взгляд на Теодора, который стоял позади и улыбался. В своих руках он держал двух малышек, которые с интересом осматривали всё вокруг и тихо лепетали. Типпи стояла рядом и держала Живоглота, который ошалело оглядывался вокруг, принюхиваясь к солёному воздуху. Малфой посмотрел на Гермиону, и та, улыбнувшись, взяла его за руку и повела к Теодору и детям. Драко, глядя на малышек, поразился тому, как они похожи, даже если отбросить тот факт, что были от разных отцов. В их лицах он узнавал черты Гермионы: маленький аккуратный носик, плавный изгиб бровей и, конечно, кудри, которые смешно топорщились, подхватываемые ветерком. Он пригладил их кудряшки. Тео протянул ему Лиру, и Драко с величайшей осторожностью взял малышку на руки. Лира посмотрела на отца и положила ладошку ему на щёки, о чём-то лепеча. Драко почувствовал, как глаза снова наполняются слезами, когда он ощутил прикосновение своей дочери. Он вдохнул побольше воздуха, прогоняя комок из горла.       — Привет, малышка, — шепнул он ей.       Лира залепетала что-то и по-детски залилась звонким смехом. Драко счастливо всхлипнул и провёл рукой по кудрям дочери, оставляя на её пухлой щёчке лёгкий поцелуй. Он перевёл взгляд на Гермиону, которая обнимала Скорпиуса, затем на Тео с Джин. Тревога уколола его в грудь, и улыбка растаяла на его лице.       — Пойдём в дом, — мягко сказал Тео. — Думаю, нам предстоит долгий разговор.       Драко кивнул, и они всей толпой направились по небольшой тропинке среди пальм к особняку из жёлтого камня.

***

      После того как Типпи забрала девочек и уложила их спать, а Скорпиус пошёл изучать особняк, они трое сели в гостиной и долго говорили. Драко отказывался понимать, почему они решили его спасти. Он заслуживал наказание, и то, что он сидел сейчас здесь, в окружении семьи, казалось ему неправильным. Гермиона не выпускала его руку, но он замечал, как она смотрит на Тео. Так же, как на него самого. Он видел боль в её глазах, слышал это в её интонациях, хоть она прямо и не говорила ему об этом. И он понимал, что всё это она пережила из-за него. Из-за того, что он не смог удержать свое горе внутри, что поддался на провокации Дианы и выпустил наружу свою тёмную суть. Он чувствовал себя разбитым и не хотел принимать то, что они ему предлагали. Как он сможет жить спокойно с грузом вины, глядя каждый день на то, что он сотворил с Гермионой. Ощущая её боль, причиной которой был он сам. Гермиона уверяла его в том, что они справятся с этим все вместе, что любые, даже самые тёмные моменты можно пережить, если держаться друг за друга. Драко качал головой и вырывал свою руку из её ладоней.       В конце концов он взорвался, крикнув, что они сошли с ума, раз хотят жить под одной крышей с убийцей, и выбежал из особняка, направившись куда глаза глядят, продираясь сквозь густые заросли среди пальм. То, что предлагал ему Тео, было… ненормальным. Жить втроём… Просто немыслимо.       Его гложили чувства вины и раскаяния, а после слов Тео к этому прибавилось ещё и ощущение абсолютной абсурдности происходящего. Он не представлял себе, как они смогут построить нормальную жизнь. Всё казалось неправильным. Ненастоящим. Его будто выдернули из поезда, мчащегося на полной скорости, и оставили одного в огромном поле. Он чувствовал растерянность, страх, вину и сожаление. Он решил, что его жизнь закончится вчера, но Теодор безжалостно заставил его жить дальше, теряясь в эмоциях и ощущениях. Мысли в голове метались, словно потревоженный рой пчёл, не останавливаясь на одном месте, не давая зацепиться за одну и обдумать её как следует.       Выйдя под вечер на побережье, Драко обессиленно рухнул на песок, ощущая в разуме и на душе звенящую пустоту, и сидел, глядя на яркие краски неба, раскрашенного в разные цвета заходящим солнцем. Ветер ласково шептал в ветвях пальм, птицы радостно щебетали свои мелодии, тихий шум волн навевал спокойствие и говорил, что здесь нет войны, нет боли и страданий. Здесь нужно отпустить прошлое и жить настоящим.       — Привет, — тихо произнёс Тео, присаживаясь на белый песок рядом с Драко.       Малфой бросил на него взгляд и устремил штормовые глаза обратно на горизонт. Они молчали некоторое время, всматриваясь вдаль, будто пытаясь там найти ответы на все вопросы.       — И что дальше? — нарушил тишину Драко.       — Жить, — просто ответил Тео.       — Как ты себе это представляешь? — Драко покачал головой.       — Просто… Мы пережили столько дерьма… Почему бы не дать себе просто жить, наслаждаться тем, что мы смогли спастись из той мясорубки? Любить? Быть счастливыми?       — Как у тебя всё просто, Нотт, — хмыкнул Драко.       — А всё всегда просто, Драко, это мы всё усложняем. Только что нам это даёт, кроме страданий? Ты любишь её, я люблю её, она любит нас. Всё просто.       Драко тяжело вздохнул и опустил взгляд на белоснежный песок. Может, Нотт был прав, всё действительно проще, чем виделось? Когда он планировал свой последний шаг, он действительно думал, что тот будет последний. А теперь, когда он сидел здесь, живой, невредимый, а Гермиона находилась рядом, он не знал, что чувствовать. Он действительно готов был умереть, чтобы она могла спокойно жить. И что делать дальше с дарованной ему жизнью, Драко не знал. Всё стало слишком сложно. Но, очевидно, не для Тео. Драко посмотрел на него. Взгляд Нотта был устремлён на небо, раскрашенное в яркие оттенки, ветер шевелил его кудри, озарённые лучами закатного солнца, на губах играла лёгкая улыбка. Драко знал этого человека столько, сколько себя помнил. Тео был его самым верным и преданным другом, всегда приходил на выручку, защищал и утешал. Они всё делали вместе, делили все радости и печали, даже полюбили одну ведьму и уже имели общих детей. И Тео спас ему жизнь.       Нотт повернулся к нему и улыбнулся мягкой улыбкой. Драко опустил взгляд на свои руки.       — Я не знаю, Тео, — шёпотом произнёс он и покачал головой. — Я не знаю. Я столько всего натворил. Как вы можете простить меня за всё это? Я сам не могу, — на грани слышимости произнёс Малфой.       Нотт притянул его к себе и крепко обнял, прижав голову Драко к своей груди.       — Мы все испытываем вину, Драко. Наши решения и поступки, которые мы совершили за эти два года, нельзя назвать правильными, и их последствия надолго останутся с нами, но… просто позволь себе быть счастливым, Драко. Ты заслужил это больше, чем кто-либо другой. Мы все заслужили немного счастья.       Слова Тео дошли до израненного сердца, и горячая влага выступила на глазах. В груди заныло. Вспомнив о том, что рассказал ему Теодор о своей любви к Гермионе, Драко покачал головой. Он не представлял, как Тео смог выдерживать эту ноющую боль столько лет.       — Почему ты не сказал мне тогда? — пробормотал Драко, бесцельно окидывая взглядом берег.       — Зачем? — Тео легко пожал плечами. Драко отстранился и посмотрел ему в глаза.       — Чтобы быть счастливым.       — Я был счастлив, — кривая улыбка рассекла лицо Теодора. — Вы были рядом со мной, все вместе. Этого было достаточно.       Драко недоверчиво покачал головой.       — Я бы не смог так, — пробормотал он.       — Я знаю, — Тео с грустью заглянул в серые глаза. — Поэтому отошёл в сторону.       Драко сжал губы, крепко сомкнул веки и сокрушённо покачал головой.       — Драко, — позвал Теодор. Малфой поднял разбитый взгляд. — Всё это в прошлом, — мягкая улыбка озарила лицо Тео. — Сейчас мы здесь все вместе. Ты, я, Гермиона и дети. Нам есть ради кого жить. Так не лучше ли оставить всю боль позади? Нас ждёт целая жизнь, наполненная светом. Разреши себе почувствовать её. Позволь себе насладиться тем, что мы смогли уберечь. Увидеть, как растут девочки, отправить Скорпа в школу. Мы сделаем из него лучшего ловца за всю историю квиддича! — смех с отзвуками слёз счастья вырвался из груди Тео. — Только представь себе это всё, Драко.       Картина, нарисованная его сердцем, наполнила Драко тёплым светом, распирая грудь, перекрывая горло. Малфой слабо улыбнулся, по его щеке прокатилась солёная дорожка.       — Ты думаешь, у нас получится? — глухо спросил он, проглатывая ком в горле.       — Я уверен в этом, — широко улыбнулся Теодор.