Broken / Сломленный

Малфой-мэнор, Уилтшир, Англия, 3 августа 2006 года       Нарцисса не видела Драко с того момента, как он взял её палочку. Она тихо шла по коридору мэнора в сторону комнаты сына. Был поздний вечер, Драко не явился на ужин, и миссис Малфой переживала за сына.       Подойдя к его двери, она услышала тихий голос. Он не один? Нарцисса невольно остановилась. Она не планировала подслушивать, но то, что донеслось до неё, выбило Нарциссу из колеи.       — Ты останешься?       Тишина в ответ. Драко тихо засмеялся.       — Конечно, я помню, любимая. Как я могу это забыть? Тот день был одним из самых счастливых в моей жизни.       «Любимая?» — Нарцисса сильнее прислушалась. — «Что происходит?»       — Ещё тот день, когда ты сказала мне «да», — тихо произнёс Драко. — И когда сказала, что у нас будет ребёнок. Рождение Скорпиуса. Каждый день с тобой был самым счастливым в моей жизни, и теперь таких будет ещё больше.       Нарцисса нахмурила брови.       — Хорошо, ты тоже спи, любовь моя. Обними меня, я так соскучился по твоим объятиям, — Драко спокойно и глубоко вдохнул, вскоре послышалось его мерное дыхание.       Миссис Малфой в растерянности пыталась обдумать, свидетелем чего она только что стала. Её сын как будто общался с Гермионой, она не раз слышала их воркование, когда они считали, что их никто не видит, но Гермионы больше нет с ними.       Нарцисса тихонько приоткрыла дверь и разглядела очертания Драко на кровати. Тот лежал под одеялом и обнимал подушку. На соседнем кресле лежал Живоглот. Увидев Нарциссу, кот грустно мяукнул.

***

      Утром Драко спустился к завтраку. Он был выбрит, волосы аккуратно уложены в элегантную прическу, костюм чист и выглажен. Драко был в приподнятом настроении, его губы то и дело растягивала улыбка. Он подошёл к Нарциссе и поцеловал её в щёку.       — Доброе утро, мама! Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, усаживаясь за стол, и приступил к завтраку.       — Д… Доброе утро, Драко, — Нарцисса ничего не понимала.       Почему поведение сына так резко изменилось? Ещё вчера он был разбит и сломлен, горел желанием отомстить. Неужели… Его месть свершилась? Нарцисса прочистила горло.       — Дорогой, не хочешь поделиться, как прошёл твой вчерашний день? Ты не спустился к ужину, — произнесла она как можно спокойнее. Просто светская беседа, хотя внутри всё застыло в ожидании ответа.       — О, прекрасно! Мы с Гермионой немного повеселились, — улыбнулся Драко и продолжил есть.       Рука Нарциссы дрогнула, и вилка громко стукнула о край посуды.       — С Гермионой? — она постаралась контролировать голос, но мурашки жути поползли у неё по спине.       — Да, — утвердительно кивнул Драко и, посмотрев на мать, добавил как ни в чём не бывало: — Кстати, ты с ней не поздоровалась, — он покачал головой. — Где же твои манеры?       Нарцисса дёрнула подбородком и непонимающе уставилась на Драко. Это какой-то жестокий розыгрыш? Он свихнулся на фоне горя утраты? Что ей делать, как себя вести? Она около минуты молчала, пока Драко смотрел на неё, приподняв брови, и жевал тост.       — Я…       — Поздоровайся, она ждёт, — Драко улыбнулся и глянул на стул справа от себя.       — Зд… Здравствуй, Гер… Гермиона, — запинаясь, произнесла миссис Малфой.       Салазар!       — Ну вот и хорошо, — усмехнулся Драко и продолжил завтрак. Нарцисса сглотнула и начала теребить край скатерти под столом.       — Дорогой, а где… — она облизнула пересохшие губы. — Где Скорпи? — осторожно спросила она.       — Он у родителей Гермионы, в Австралии, отдохнёт там какое-то время, — улыбнулся Драко и снова посмотрел на стул.       Нарцисса почувствовала себя в театре абсурда. Она с недоверием глядела на сына. Сердце заходилось в горле от ударов. Нарцисса прикрыла глаза. Её резко затошнило. Что могло произойти вчера, чтобы Драко настолько сильно тронулся умом? Её сын сошёл с ума. Святая Моргана, помоги ей. Нарцисса не знала, как себя вести: она была совершенно уверена, что в таком состоянии его нельзя злить, но как же ей вернуть сына в реальность? А нужно ли? Она осмотрела его. Драко выглядел прекрасно. Намного лучше, чем до всех событий, чем до первых упоминаний о похищениях маглорождённых. Создавалось впечатление, будто вообще ничего не произошло и у них сейчас проходит обычный совместный завтрак. Не лучше ли будет оставить его в своих грёзах, если это не вредит никому?       Если бы миссис Малфой спустилась в подземелья, она бы так не думала. Всё ещё не решив, как ей поступить и что делать, она продолжила завтрак. Её руки слегка дрожали, но она старалась контролировать их. У неё в голове роилась куча вопросов. Как Драко покинул камеры Министерства? Он сбежал? Его сейчас искали? Что он планировал делать дальше? Она уже собралась с духом, чтобы начать задавать их, и набрала воздух в грудь, как большие двери гостиной распахнулись.       Драко и Нарцисса обернулись. На пороге появилась фигура. Из-за сильных солнечных лучей из большого окна напротив гостиной, бьющих в спину человеку, его невозможно было рассмотреть. Фигура пошевелилась и вальяжной походкой направилась в глубь холла.       — Ну здравствуй, семья, — произнёс Люциус.       Драко и Нарцисса вскочили с мест. Стул Драко опрокинулся, его рука рванулась за палочкой и молниеносно достала её, наставив в голову отца.       — Какое тёплое приветствие, — изогнул бровь Люциус.       Он выглядел паршиво. Некогда белые волосы теперь стали серыми, они спутанными прядями падали на спину. Фигура больше не была такой статной как прежде, плечи казались немного опущенными, даже несмотря на то, что он пытался принять былую надменную позу. Одежда была потрёпана. Самая простая мантия и костюм-двойка определённо не были сшиты на заказ.       — Какого драккла ты тут делаешь? — прорычал Драко.       — Это мой дом, — Люциус вскинул брови и поднял подбородок.       — Больше нет, — выплюнул Драко сквозь стиснутые зубы.       — Не неси чушь, щенок, — оскалился Люциус. — Этот дом больше мой, чем твой! Ты осквернил наш род, женившись на грязнокро…       Малфой отправил в грудь отца вспышку, того отбросило в стену, и Люциус, обмякнув, рухнул на пол. Нарцисса вскрикнула и прижала руки ко рту. Драко быстрым шагом приблизился к отцу, в глазах полыхала ярость, черты ожесточились. Он присел возле Люциуса и надавил кончиком древка глубоко в кожу горла отца. Люциус ошеломлённо посмотрел на него — он определённо не ожидал такого приёма.       — Ещё одно слово в адрес Гермионы, и я вырву твой поганый язык, — прорычал Драко. Он не моргая смотрел в серые глаза отца. — Ты понял меня?       Он сильнее вдавил палочку в горло. Люциус попытался отстраниться, но Драко протянул руку, схватил того за патлы и нагнул его голову так, что рот Малфоя-старшего непроизвольно открылся, и из него вырвался хрип.       — Ты. Понял. Меня? — Тот молчал. Малфой-младший наклонился к его уху и зашипел: — Тебе лучше ответить на вопрос, папочка.       Люциус отошёл от шока и торопливо кивнул. Драко заглянул в его глаза, немного отстранил палочку и произнёс:       — Тебе нужно извиниться перед Гермионой за свои грязные слова.       Малфой-старший непонимающе посмотрел на него, затем обвёл комнату глазами. Взгляд Нарциссы метался между мужем и сыном.       — Её здесь нет, она же…       — Извинись! — рыкнул Драко и сильнее сжал волосы на его затылке.       — Хорошо, — прохрипел Люциус. — Прости!       — Не передо мной! Проси прощения у неё! — Палочка снова оказалась у горла, из неё вырвались искры. Горло обожгло, Люциус дёрнулся. Он ещё раз растерянно посмотрел на Драко.       — Я прошу прощения у мисс Грейнджер. — Драко тряхнул его, и Люциус ударился головой о стену. Отец непонимающе посмотрел на него, Драко поднял брови. Его взгляд был абсолютно безумен, Люциус видел такой в Азкабане. И не раз. — У… У миссис Мал… Малфой. Я прошу прощения у миссис Малфой, — смиренно произнёс он.       Драко повернулся в сторону стола.       — Дорогая, ты принимаешь извинения моего нерадивого отца? — Никто не ответил. Драко посмотрел на Люциуса. — Она прощает тебя. Она очень добрая и великодушная, но я не такой, и, если ты ещё раз посмеешь проявить к ней неуважение, я исполню своё обещание.       С этими словами Драко резко отбросил голову отца в сторону, тот снова ударился о стену. Малфой отошёл к столу, поднял стул и повернулся к Люциусу.       — Теперь ты скажешь нам, что тут делаешь, — Драко вальяжно уселся на стуле и снова направил кончик палочки на него.       Люциус зашевелился и, держась за стену, поднялся с пола.       — Я вернулся домой, — повторил он.       — Мы тебя не ждали, — ответил Драко, не отрывая хмурых глаз от него. — И не хотим тебя тут видеть. Беги в ту конуру, где тебя приодели после Азкабана, — усмехнулся он, презрительно оглядывая Люциуса с головы до ног.       Тот растерянно смотрел на Драко. Он не ожидал, что тот трусливый щенок, каким Малфой-старший запомнил своего сына, вырастет в высокого сильного мужчину, не боящегося наставить палочку на родного отца. Лучше бы он был таким, когда не смог убить старика Дамблдора, Малфои бы тогда находились сейчас на вершине пищевой цепи. Подавив гнев, Люциус посмотрел на Нарциссу, замершую и наблюдающую за их перепалкой.       — Цисси!       — Нет, — холодный голос Драко прервал его. — Ты не будешь с ней общаться. С неё хватит мучений. Ты достаточно принёс их в нашу жизнь.       — Драко, — тихо позвала его Нарцисса.       — Нет! — он повернул к ней голову, краем глаза следя за Люциусом. — Тебе не хватило страданий? Ты помнишь, что это ничтожество натворило?       Нарцисса смотрела на него полминуты, затем опустила глаза и сложила руки в замок. Даже если Драко безумен, Люциус ещё безумнее. Из двух зол она предпочтёт выбрать меньшее. По крайней мере, Драко счастлив в своем безумии, Люциус же преисполнен ненависти. Нарцисса подумала, что выбирала сторону мужа слишком долго. Малфой-младший перевёл взгляд на Люциуса, изогнул бровь и ухмыльнулся.       — Убирайся, — холодно произнёс он.       Люциус провёл языком по внутренней стороне щеки. Ему нужно было попасть в свой кабинет в библиотеке. Он предпринял ещё одну попытку.       — Я только заберу докумен…       — У-би-рай-ся, — перебив его, произнёс по слогам Драко.       — Сын…       — Я тебе не сын! — Драко вскочил на ноги и начал медленно идти в сторону Люциуса. — Перестал им быть тогда, когда ты продал меня своему хозяину. Когда променял свою семью на ублюдка-расиста, — выплёвывал слова Малфой-младший. Он подошёл вплотную к отцу и упёр ему палочку между глаз. — Если ты не понимаешь по-хорошему, тогда я буду разговаривать с тобой по-плохому.       Люциус видел, что Драко не шутит. Во взгляде застыла решимость, челюсть была сжата, на лице холодная маска, рука не дрожала. Он смотрел в глаза сына несколько мгновений, затем сделал шаг назад. Люциус глянул на Нарциссу, а затем опять на Драко. Ничего не говоря, он развернулся и вышел прочь из мэнора. Особняк Ноттов, Хэмпшир, Англия, 3 августа 2006 года       Двести пятьдесят пять. Именно столько плиток было на камине. Тео докурил сигарету и затушил её в стакане с огневиски. Он лежал на мягком пледе в гостиной. Вокруг него на полу валялись пустые бутылки, стаканы с остатками алкоголя, наполненные сигаретными окурками, тарелки с нетронутой едой и колдографии. Фигуры на снимках махали руками и улыбались. На всех присутствовали Гермиона или Скорпиус. Из магловского радиоприёмника лилась мелодия.       Негромкий хлопок оповестил Теодора о том, что Типпи в который раз за эти дни попытается его уговорить поесть. Он перевёл пустой взгляд с камина на потолок, нащупал пачку, достал очередную сигарету и закурил. Горький дым наполнил лёгкие.       Тео выдохнул густое облако в воздух и прошептал:       — Уходи, Типпи.       Та покачала головой и тихонечко подошла к Нотту.       — Вам нужно поесть. У вас совсем не останется сил.       Тео ухмыльнулся краешком губ.       — Для чего они мне?       — Мисс Гермиона не хотела бы видеть вас в таком состоянии.       Горло сдавило, Нотт отвернул голову от Типпи. Челюсть сжалась. Он с трудом сглотнул и дрожащей рукой поднёс сигарету к губам. Затяжка. Выдох. Густой дым щипал глаза.       — Уйди, Типпи, — еле слышный голос прорвался сквозь сдавленное горло.       Типпи тихо вздохнула и поставила возле Тео поднос со свежей едой. Она оглядела беспорядок и покачала головой.       — Позвольте Типпи хотя бы прибраться?       Тео не ответил. Она щелчком пальцев раздвинула тяжелые шторы. Комнату сразу наполнил яркий утренний свет. Затем Типпи открыла окно, чтобы застоявшийся запах сменился на свежий уличный аромат цветов, доносящийся из сада на территории поместья. Когда Теодор не пошевелился, она грустно прижала уши к голове и с тихим хлопком исчезла из комнаты. Тео выдохнул и закрыл глаза. Из-под век скатилась слеза, добралась до ушной раковины и сорвалась на плед. Он повернулся на бок и уткнулся носом в материю. Гермиона часто укрывалась им, когда они со Скорпом или Драко приходили в гости. Он вдохнул запах, тот полностью пропитался дымом. Всхлип сорвался с его губ. Сигарета выпала из руки на деревянный пол, но Тео не обратил на это внимания. Он смял плед в кулаке и погрузил в него лицо. Ноги подтянулись к груди, Тео сжался в позе эмбриона, пытаясь унять душевную муку. Он тихо всхлипывал, мышцы скручивало спазмами, голодный желудок пронзали иглы, но ему было плевать на это. В груди болело намного сильнее.       Свежий воздух проник в комнату, принеся с собой аромат пионов. Нотт отнял лицо от пледа и глубоко вдохнул. Мышцы расслабились, и он откинулся на спину. Её запах. Она любила эти цветы. Он судорожно вдыхал еле слышный аромат, боясь заработать гипервентиляцию. Когда голова закружилась, Тео открыл глаза и уставился на потолок пустым взглядом.       Громкий стук ботинок заставил его вздрогнуть и распахнуть веки. Он поднёс руку к лицу и вытер слюну, вытекшую из открытого рта. Он уснул. Если это снова Блейз, Тео ему втащит. Нотт сказал оставить его в покое, когда они вернулись с похорон. Забини тогда поджал губы, покачал головой и вышел из гостиной. Кажется, Тео тогда послал его. Он не помнил.       Стук ботинок затих, остановившись в дверях.       — Ради Салазара, что ты сделал с гостиной, Теодор?       Глаза Тео расширились, адреналин ударил в кровь, врываясь тысячей маленьких иголок под кожу. Он вскочил на ноги. У него, должно быть, галлюцинации. Такое бывало при утрате близких людей? Но если и бывало, то, наверное, в галлюцинациях должны принимать участие те самые люди, а не… Он медленно развернулся.       — Отец, — дрожащим голосом прошептал Нотт.       Его отец стоял в дверях гостиной, с отвращением оглядывая её. Мебель была разбросана, столы и стулья сломаны, вазы разбиты, в обоях виднелись подпалины от заклинаний, которые Тео кидал в стены. Нотт-старший перевёл взгляд на Тео и скривил лицо в презрительной гримасе.       — Только не говори, что ты устроил этот погром из-за скорби по грязнокровке.       Тео сглотнул и прочистил горло. Тело напряглось, почуяв опасность. Оно помнило все удары. Шрамы на спине заныли.       — Что ты здесь делаешь? — настороженным голосом спросил Теодор. Брови нахмурились, рука сжала рукоятку палочки, торчащей из кармана брюк. Он готовился отразить атаку. Отец любил без предупреждения кинуть в него Круциатус. Для профилактики.       — Вернулся домой, — Нотт-старший медленным шагом начал обходить гостиную.       — Кто помог тебе выбраться из Акзабана? — Тео не отводил настороженных глаз от отца.       — Главное умение Ноттов, Теодор, заводить полезные знакомства, — он кинул острый взгляд на сына. — То, чем ты не обладаешь.       Тео промолчал, посильнее сжав палочку, кончики пальцев покалывало. Нотт-старший отвернулся, осматривая беспорядок, и Теодор медленно вытащил древко из кармана, немного согнул руку в локте, его глаза метнулись к двери и обратно на отца. Нотт-старший встал к нему лицом, сцепил пальцы за спиной в замок, и поднял подбородок.       — Ты сдружился с Поттером, — не вопрос, а утверждение. Нотт-старший вперил в него острый, как бритва, взгляд.       — Даже если и так, то что?       — Видишь ли, Теодор, он нам нужен.       — Кому «вам»?       — Тебя это не касается, — он отмахнулся от Тео, будто не считал его равным себе или достойным получить ответы на вопросы. — Нам нужен Поттер, и ты сделаешь так, чтобы он пришёл к нам.       Тео отшатнулся. Он моргнул. Снова бросил взгляд на дверь. Отец заметил это и изогнул бровь.       — Думаешь сбежать? — усмехнулся Нотт-старший. — Не рад видеть родного отца?       — Ещё столько же бы не видел, — сквозь сжатые зубы произнёс Тео. Отец посмотрел на взметнувшуюся в его сторону палочку.       — Убери это. Мы оба знаем, что ты ничтожен в попытках колдовать, — Нотт-старший ни во что его не ставил. Глаза Тео сощурились. Он выпрямился и принял боевую стойку.       — Ну так проверь, отец, — Тео презрительно скривил губы на последнем слове.       Нотт-старший усмехнулся, наклонил голову и медленно пошёл в сторону Тео. Словно кот, загнавший мышь в угол и понимающий, что она попала в ловушку и не сможет убежать, поэтому… к чему торопиться?       — Мы оба знаем, насколько ты жалок, Теодор, — он окинул сына взглядом. — Посмотри на себя, напиваешься, куришь магловскую дрянь, льёшь слёзы по грязнокровке, — презрительно выплюнул последнее слово. Он наклонился к сыну и прошептал: — От тебя смердит страхом, Теодор.       Его взгляд был спокоен. Он был уверен в своей силе, но он не учёл одного — Тео не просто так колесил по миру столько лет. Он не просто выпивал и трахался. Он обучался. И обучался у лучших.       Невербальное Оглушающее вырвалось из палочки Тео. Нотт-старший, не ожидавший нападения от сына, в последнюю секунду увернулся. Он потянулся за древком, но то уже вылетело из его мантии. Нотт-старший успел схватить его и бросил в сына Круциатус. Теодор отскочил в сторону. Прежний страх скрутил внутренности. Тело покрылось липким потом, кости начало ломить. Рука, державшая палочку, дрогнула, и мысленно брошенное Протего разбилось.       — Круцио!       Теодор рухнул на пол. Его челюсти сжались. Всё тело выгнулось дугой. По венам пустили ток. Кости ломались. Внутренности жгло. Отец не отрывал палочку от него, усиливая действие заклинания. Тео начал хрипеть, капилляры в глазах полопались.       Когда пытка наконец прекратилась, в голове стоял туман. Теодор тяжело дышал, конечности подёргивались, веки налились свинцом. Дерьмо, он забыл, насколько сильными бывают Круциатусы отца. Надо было спросить у Гермионы контрзаклятие. Отец подошёл к нему и кончиком ботинка повернул голову Тео.       — Ты ничтожество, Теодор, — выплюнул он. — Либо ты сам будешь подчиняться, либо я заставлю тебя. Выбирай.       Тео попытался открыть глаза, но ничего не увидел из-за кровавой пелены, застилающей их. Он собрал последние силы и плюнул в сторону отца. Слюна не долетела до него и шлёпнулась на пол. Нотт-старший усмехнулся.       — Пошёл ты, — слабым голосом прохрипел Теодор, подрагивая от конвульсий.       — Что ж, я дал тебе выбор, — спокойно проговорил Нотт-старший.       Он снова навёл палочку на сына, но его прервал тихий хлопок. Типпи появилась рядом с Теодором, в её глазах стоял ужас перед бывшим хозяином, они стали ещё больше, чем обычно. Нотт-старший, подняв брови, посмотрел на неё. Эльфийка никогда не смела вмешиваться в семейные разборки. Она всегда залечивала раны сучёныша, но не позволяла перечить хозяину.       Типпи схватила Тео за руку и пропищала:       — Вы больше не сделаете мистеру Тео больно.       — Как ты смеешь, шавка?! — скривился Нотт-старший. — Слушайся своего хозяина!       — У Типпи нет хозяев, — дрожащим голосом проговорила эльфийка. — Мистер Тео друг Типпи! И Типпи ему поможет!       — Типпи… Б… Бле… — попытался сказать Тео, но силы покинули его, и он отключился.       Типпи, не дожидаясь действий бывшего хозяина, щёлкнула пальцами, и они с Теодором исчезли. Нотт-старший зарычал и в ярости выпустил из палочки Круциатус, но заклинание только ударилось о пол и оставило в нём подпалённую трещину. Квартира Блейза Забини, Лондон, Англия, 3 августа 2006 года       Негромкий хлопок отвлёк Блейза от чтения газеты. Он поднял глаза и сразу же вскочил с кресла.       — Типпи? — он посмотрел на Тео. — Что произошло?       Блейз, не медля и секунды, подбежал к Нотту и начал проверять его жизненные показатели. Типпи плакала и крутила пальцами уши.       — Отец мистера Тео вернулся домой. Он пытал мистера Тео Круциатусом. Типпи помогла мистеру Тео. Типпи привела его к другу — мистеру Блейзу, — из её огромных глаз катились слёзы, капая на паркет.       Блейз оторвался от показателей и уставился на Типпи.       — Отец Тео? — выдавил он. — Но… В «Пророке» написали…       — Мистер Блейз должен помочь мистеру Тео! — воскликнула эльфийка.       — Да, конечно. Прости, Типпи.       Он вернулся к Теодору. «Мерлин, сильно тебя шарахнуло, друг». Блейз призвал склянки с зельями и начал бормотать исцеляющие заклинания. Когда его показатели стали заметно лучше, Блейз перешёл к другим травмам. На руках Теодора были мелкие раны от треснувшей кожи. Забини начал втирать бадьян. Нотт поморщился и медленно открыл глаза. Он застонал, когда Блейз прикоснулся к очередной ранке.       — Сейчас, погоди, осталось немного. Вот, выпей пока.        Забини протянул ему пузырьки с зельями и открыл их. Тео, поморщившись, проглотил их. В голове прояснилось, боль отступила. Нотт сел на полу и посмотрел на Блейза. Тот уставился на него в ответ.       — Что, Мерлин побери, произошло? — спросил Забини.       — Кажется, папочка вернулся из отпуска в Азкабане, — пошутил Тео. Он запустил руку в шоколадные кудри. — Салазар…       Взгляд Тео забегал по паркету. Хогвартс-Экспресс, 1 сентября 1990 года       Теодор был невероятно счастлив. Сегодня первый день рождения, который он проведёт без отца. За окном проносился северный ландшафт, Хогвартс-Экспресс вёз его в школу. Целых девять месяцев и двадцать девять дней без отца. Триста два дня. Семь тысяч двести семьдесят один час. Четыреста тридцать шесть тысяч двести шестьдесят минут. Двадцать шесть миллионов сто семьдесят пять тысяч шестьсот секунд. Он счастливо выдохнул и улыбнулся соседям по купе. Малфой, как всегда, с пафосным выражением лица что-то рассказывал Крэббу и Гойлу, а те слушали, открыв рты, и, Тео мог поклясться, не понимали и половины. Он хихикнул про себя. Перевёл взгляд на мальчика, севшего с ними в купе. Он представился Блейзом Забини. Тео слышал, что у него недавно умер отчим, но Блейз не выглядел подавленным. Может, у Забини тоже проблемы с отцом — такие же, как у Тео? Нотт решил пока не спрашивать об этом. Захочет — сам расскажет. Блейз серьёзно слушал Малфоя. Тео попытался вникнуть в то, что говорил Драко, но тот, как всегда, хвастался тем, как он круто ловит снитч на своей новой метле, которую ему подарил отец.       Тео отвернулся к окну. Хотел бы он, чтобы у него был такой же отец, как у Малфоя, который покупает ему мётлы, а не бьёт до кровавых соплей. Последний эпизод был за неделю до отъезда Теодора в Хогвартс. Отец злился, что Тео не хотели брать в этом году, так как он родился первого сентября и ему ещё не было одиннадцати на момент поступления. «И тут подвёл меня, ублюдок». Тео непроизвольно моргнул, когда голос отца ворвался в сознание. Отец тогда схватил его за волосы и впечатал лицом в стену. От боли у Тео из глаз посыпались искры, нос хрустнул, из него потекла густая кровь. Отец прошипел что-то и вышел из комнаты. Теодор провёл языком по клыкам, один шатался. Типпи быстро помогла ему залечить раны, хоть и причитала потом всю неделю. «Да ладно тебе, Типпи, хотя бы зубы на месте! И ты точно можешь быть уверена, что я буду хорошо питаться в Хогвартсе!» — пошутил он тогда, и эльфийка почему-то расплакалась. Он всегда так делал. Шутил, когда всё плохо. Это была его защитная реакция.       В итоге отец добился того, чтобы его сын учился на одном курсе с Малфоем, и счастливый Теодор всю последнюю неделю готовился к самому лучшему времени в его жизни. Он прочёл все учебники, жадно впитывая знания. Когда Тео купил волшебную палочку, он был безмерно счастлив. Может, теперь он сможет постоять за себя и не даст отцу его истязать? Пока что он определил для себя любимым предметом защиту от тёмных сил, потому что отец точно был не светлым человеком.       Все в купе рассмеялись, и Тео, отмахнувшись от тяжёлых мыслей, нацепил на лицо широкую улыбку. Квартира Блейза Забини, Лондон, Англия, 3 августа 2006 года       Теодор закрыл очередной «Пророк». Он просмотрел газеты за три дня, включая спецвыпуск с похорон Гермионы и Скорпа. Ни в одном не упомянули о том, что не все Пожиратели погибли при нападении на Азкабан.       — Дело дрянь, — констатировал он. — Что будем делать?       — Ну уж точно не напиваться, — скривился Забини, припоминая Тео о его недавнем срыве. Тот нахмурился и покосился на колдо Малфоя, рыдающего на могилах жены и сына. Сердце сжалось. Он облизал губы и поёрзал в кресле.       — Слушай, я же извинился. Я не должен был на тебе срываться, признаю, — произнёс он виноватым голосом. — К тому же я не планировал напиваться. Так, пригубил стаканчик-другой.       — Твой стаканчик чуть ли не через глаза выливался, — сердито пробурчал Забини. — Не напивался бы, может, и не пропустил бы подарок от отца на его возвращение.       — Ладно, забили. Я услышал, — сжал губы Нотт. — Так что будем делать?       — Ты у меня спрашиваешь? Я похож на святого Поттера, который знает решение всех проблем?       — Поттер! — Тео подпрыгнул в кресле. — Он, как это ни странно, наверняка знает, что происходит. К тому же, — Нотт поднял палец и другой рукой вытащил газету из стопки, раскрыл её и повернул к Забини, — его отстранили от работы!       — И что, думаешь, безработным он стал полезнее? — фыркнул Блейз.       — Да нет же, балда, — Тео закатил глаза. — «Пророк» скрывает то, что Пожиратели сбежали. Газета контролируется Министерством. Министерство уволило Поттера. Видишь связь?       — Хм-м, возможно, — протянул Забини, придвинув газету к себе. — Плюс ещё новость про Драко, — он поднял глаза на Тео и задумчиво спросил: — Считаешь, Поттер помог ему сбежать?       — Это был бы интересный расклад, но я так не думаю. Поттер же у нас не преступает закон, — ухмыльнулся он.       — Ну да, и Гринготтс не он ограбил в девяносто восьмом, — пробормотал Блейз.       — Там была… — он замолк. Улыбка сошла с его бледного лица, взгляд потух. — Он был не один, — упавшим голосом закончил он.       Блейз с сочувствием посмотрел на Тео. Если он в чём и разбирался, так это в человеческих чувствах. Он тяжело вздохнул и, протянув руку, потрепал Тео по плечу.       — Давай попробуем с ним связаться.       — Угу. Ты вызовешь Патронус? — тихо спросил Теодор, он не был уверен, что сможет сделать это сам.       Забини кивнул и ещё раз пожал плечо Тео. Он сосредоточился и взмахнул палочкой. Его Патронус — серебристый мустанг — появился из кончика древка и тряхнул гривой.       — Найди Гарри Поттера, передай ему: «Отец Нотта вернулся из Азкабана. Мы думаем, что остальные Пожиратели тоже могли выжить. Нужно поговорить. Свяжись со мной или с Тео».       Мустанг кивнул и унёсся прочь. Блейз потёр лицо. День только начался, а он уже безумно устал. Убежище на Острове Фэр, Шотландия, 3 августа 2006       Гермиона смотрела на сгорбившуюся фигуру друга, сидящего на чёрном песке, его ноги облизывал прибой. Гарри сделал очередной глоток из бутылки. Грейнджер оторвала руку от стены пещеры и тихо подошла к нему, ступая по хрустящему песку. Она села рядом и уставилась на бескрайний горизонт. Солнце только начинало всходить, небо окрашивалось в нежные пастельные тона.       — Что я наделал, Гермиона? — едва слышно прошептал Поттер.       — Ты… Ты пытался сделать лучше для всех, — так же тихо ответила она.       Гарри хмыкнул и опустил голову на сложенные на коленях руки.       — Как-то дерьмово получилось, — выдохнул тот.       Слов не находилось. Произошедшее в последние дни казалось какой-то сюрреалистической сказкой. Искажённой реальностью. Гермиона обняла его и положила голову на крепкое плечо.       — Ты же понимаешь, что после такого я не оставлю его в живых? — приглушённо произнёс Поттер.       Гермиона повернулась к нему, тот сверлил её решительным взглядом. На глаза навернулись слёзы. В который раз за ночь. Горло саднило от рыданий.       — Гарри, — жалобно произнесла Грейнджер.       — Нет, — он сжал губы и посмотрел на волны. — Нет, Гермиона. Теперь, что бы там ни случилось раньше, подставили его или нет… Его поступок перечеркнул всё. Он убийца.       Гермиона понимала, что то, что сделал Драко, в одночасье затмило всё хорошее, что было в нём до этого, но также её мучило осознание того, что она виновата в том, что недостаточно сопротивлялась тому, чтобы Гарри организовал её и Скорпи смерть. Что не смогла переубедить Поттера остановиться и подумать, не принимать такое решение на горячую голову. Она сама создала монстра, которым стал её муж, и от этого хотелось выть, корчась в муках на полу и разрывая грудную клетку. «Моя вина». Эти слова стучали у неё в голове непрерывно, не давая думать ни о чём другом. Били маленькими молоточками по черепу. Вонзались острыми иглами в мозг, заставляя вдавливать ладони в глаза до ярких кругов. Но… Но она также помнила другого Драко. Милого, нежного, доброго, заботящегося. И не могла соотнести две эти версии в одну. Краем сознания она надеялась, что это всё неправда. Что Рон, Молли, Артур и Билл живы, что Джордж не сошёл с ума. Но Джордж сидел в одной из комнат убежища, не реагирующий ни на что, напевающий какую-то мелодию с безвольным выражением лица, и на его спине горели ярким огнём кровавые буквы, подтверждающие то, что её Драко сделал эти ужасные вещи.       — Гарри, он думает, что его семья мертва…       — Это не повод убивать другую семью! — повысил голос Поттер. Он зажмурил глаза и глубоко вдохнул свежий утренний воздух. — Гермиона, то, что он совершил, карается поцелуем дементора. Я не вижу никаких оправданий для его поступка, — он повернулся к ней. — Ты бы пошла убивать людей, если бы лишилась семьи?       Она не ответила, но ответ и не был нужен. Всё было понятно без слов. Никто из них не стал бы вымещать своё горе таким бесчеловечным способом. Гарри устало потёр глаза, набрал в ладони холодной морской воды и плеснул себе в лицо.       — Мне нужно в другое убежище. Через пару часов будет собрание Ордена, — он поднялся с песка, подхватив бутылку. — Я буду держать тебя в курсе, и, прошу, не делай никаких опрометчивых поступков. Пожиратели на свободе, возможно, семейство Малфоев уже воссоединилось. Не хочу, чтобы смерть Рона и других была напрасной.       Гермиона кивнула. Было так плохо, что ей захотелось, чтобы в той могиле действительно сейчас лежало её тело. Горячие слёзы сорвались с ресниц. Малфой-мэнор, Уилтшир, Англия, март 2000 года       Грейнджер устало сбросила туфли на высоком каблуке и рухнула на кровать.       — Ещё одна подобная вечеринка, и я лишусь ног, — пробормотала она в подушку.       Драко усмехнулся и присел на край кровати. Отодвинул ткань платья своей невесты и начал размеренно массировать ступни и голени.       — Ох, — простонала Гермиона. — Хотя если ты каждый раз будешь так делать, то, возможно, мои ноги останутся при мне.       — Они нужны мне, Гермиона, — он наклонился и прижался губами к её колену. — Чтобы оставлять на них страстные поцелуи, — Драко сделал то, о чём говорил. Его руки потянулись выше, поглаживая бёдра. — Чтобы закидывать их себе на плечи, — он коснулся нежной кожи с внутренней стороны бедра.       — Только для этого? — улыбнулась она.       — Ещё ходить с тобой на балы, устраиваемые моей матерью, — усмехнулся он в её бедро.       Гермиона рассмеялась и потянула его к себе. Драко лег на неё сверху, упёршись локтями в одеяло. Его серые глаза были наполнены теплом и нежностью.       — Я люблю тебя.       — И я тебя люблю, — Гермиона потянулась к нему за поцелуем.       Он говорил ей эти слова каждый день. Когда они засыпали, когда просыпались, когда уходили на работу и когда возвращались домой. Он неустанно напоминал ей об этом. Не только словами, но и поступками.       Поцелуй начал набирать обороты, рука Драко на мгновение сжала её талию и поползла выше, к груди. Голова закружилась от запаха Драко, пробившегося в сознание, — он действовал на неё опьяняюще. Ноги становились ватными, глаза закрывались, и хотелось вдохнуть его побольше — полностью заполнить свои лёгкие им.       Оторвавшись от губ Драко, Гермиона немного отстранилась. Он вопросительно изогнул брови.       — Хочу показать тебе кое-что, — сказала она.       — Ты не можешь показать мне это минут через тридцать? — пробормотал он, вернувшись с поцелуем к её шее.       — Нет, я думаю, что момент подходящий, — проговорила она, старательно поборов желание впиться в него губами.       — Для чего? — отстранился Малфой. — Мне стоит переживать? — обеспокоенно добавил он.       — Нет, думаю, даже наоборот, — загадочно произнесла Гермиона.       Драко отстранился и сел на кровати. Он нахмурил брови. Гермиона встала с постели и подошла к тумбе, на которой оставила сумочку.       «Что происходит? Она хочет отменить свадьбу?»       Сердце в панике начало отбивать нестройный ритм. Он глубоко вдохнул и попытался успокоить мысли. «Всегда думаешь о худшем». Малфой сглотнул и тоже встал. Гермиона повернулась к нему с палочкой в руках. Он поднял на неё взгляд.       — Что ты…       — Я не знала, когда лучше сказать, но, учитывая нашу недавнюю помолвку, решила, что лучше сделать это сейчас, пока мы не назначили дату свадьбы.       Внутри Драко всё похолодело: по рукам пробежала мелкая дрожь, ладони вмиг стали мокрыми и липкими, в голове появился туман, а тело сковало от ужаса.       «Она расторгнет помолвку. Жизнь прервётся через три…»       — Драко, — она подошла к нему поближе. — Я хочу сказать, что…       «Два…»       — Ты самое лучшее, что со мной случалось в этой жизни, и я рада сообщить тебе, что теперь нас…       «Один…»       — Будет трое, — Гермиона взмахнула палочкой.       Напротив её живота забился пульсирующий золотистый шарик. Драко непонимающе уставился на него.       «Она не отменяет свадьбу? Она говорит, что нас будет трое… Трое? Но?..»       Он рухнул на колени и поднял дрожащие руки.       — Ты беременна? — его голос дрогнул. Он смотрел на золотистый сияющий шарик, боясь поверить своим глазам. — Но как? Мы же всегда…       — Да, — улыбнулась Гермиона. — Срок несколько недель. Помнишь, когда мы поехали в Австрию сразу после помолвки и ты зажал меня в углу одной из самых величественных библиотек мира? — хихикнула она.       — Мы тогда оба потеряли голову, — усмехнулся Малфой. — Ты от количества книг, а я от того, как ты выглядела среди этих полок.       — Я думаю, это произошло именно тогда, — кивнула она.       Драко поднялся с колен и заглянул в глаза любимой. Она восхищала его, вселяла в него самые светлые чувства, была поддержкой и опорой, а теперь ещё и подарит ему ребёнка. Он положил руки ей на шею и нежно погладил большими пальцами яблочки щёк.       — Гермиона, я… Я знаю, что не заслужил такую, как ты. — Она открыла рот, чтобы возразить, но он заговорил быстрее: — Но я клянусь тебе всем, что у меня есть, клянусь своей жизнью, что сделаю всё возможное, чтобы защитить вас, я никогда не причиню вам боли и буду оберегать.       — Я знаю, Драко, — прошептала она. — Я верю тебе.       — Я так сильно люблю тебя, — он припал к её губам.       Малфой почувствовал себя окрылённым. Он верил, что стоит ему сделать вздох и он сможет взлететь от счастья, переполняющего его. Их станет трое.       Он отстранился и подхватил Гермиону на руки. Та счастливо засмеялась, обняв его за шею. Он кружил её по комнате и смеялся вместе с ней, этот день стал одним из самых счастливых в его жизни. Они упали на кровать и легли друг напротив друга. Драко нежно убрал её локон, выбившийся из причёски, и поцеловал в губы.       — Ты дашь мне выбрать имя? — лукаво спросил он.       — Мы вместе выберем, — она легонько ударила его по плечу.       — На самом деле я… — он замялся. Гермиона вопросительно приподняла бровь. — Я уже думал об этом и…       — Ты уже выбрал имя? — усмехнулась она.       — Ну, для мальчика, — смущённо улыбнулся он.       — И что же это за имя?       — Кхм, — Драко прочистил горло. — Ты же знаешь традиции в семье моей матери? — Гермиона кивнула. — Детей принято называть в честь созвездий, и я думал о том, что имя Скорпиус…       — Скорпиус? Ты серьёзно хочешь назвать так нашего ребёнка? — Гермиона скептически посмотрела на него. — Беднягу замучают в школе.       — Это прекрасное имя, и оно соответствует его корням, — возразил Малфой. — А ещё в некоторых культурах это имя ассоциируется с защитой. Это то, что я хотел бы дать нашему сыну, — защиту.       — А если будет девочка?       — Тогда ты дашь ей имя, — улыбнулся Драко. — Это будет справедливо.       — Хм-м, хорошо, тогда… — она задумалась и посмотрела в окно на небо. Ночь была очень ясной, и на небосводе Гермиона разглядела созвездие дракона. Рядом с ним сияла ярким светом звезда Вега в созвездии Лира. Гермиона улыбнулась и перевела взгляд на жениха. — Лира.       — Лира, — Драко попробовал имя на языке. — Мне нравится.       — Два созвездия, застывшие рядом друг с другом в вечности на небосводе, — Дракон и Лира, — прошептала Гермиона.       Глаза Драко защипало, он потянулся к Гермионе, обвил её руками и прижался губами к её животу.       — Неважно, кто ты, Скорпиус или Лира, я буду любить и защищать тебя, пока дышу. Главный штаб Ордена Феникса, Бирмингем, Англия, 3 августа 2006 года       Убежище в Бирмингеме было переполнено людьми. Гарри оглядел большую кухню, тусклый свет электрических лампочек отражался от поверхностей. Здесь были его школьные приятели с Гриффиндора и других факультетов, остатки прошлого поколения Ордена Феникса и преподаватели из Хогвартса. Все были шокированы тем, что рассказал им Гарри, он умолчал только о том, что Гермиона и Скорпиус живы.       Флёр и Лаванда сидели, обнявшись, и плакали друг у друга на плечах. Минерва и мадам Помфри гладили их по спине в успокаивающем жесте.       — Значит, снова война? — нахмурившись, уточнил Симус.       — Да, — Гарри посмотрел на него и обвёл всех взглядом ярко-зелёных глаз. Стёклышки очков сверкнули. — Нам нужно распределить обязанности и составить план действий. Самое главное — выяснить, где центр принятия решений противника.       — Министерство? — подал голос Дин.       — Нет, это вряд ли. Они действуют тихо. Министерство контролирует «Пророк», как я понял, иначе новость о том, что среди руин Азкабана не было ни одного Пожирателя, стала бы главной, а об этом даже толком не написали, мы знаем об этом благодаря Фоули, который все еще имеет доступ к информации, — он ткнул в «Пророк» на столе. — Тогда как в газете лишь маленькая заметка среди рекламных объявлений о том, что тюрьма разрушена. Не похоже на «Пророк», не так ли? Сомневаюсь, что они устроят штаб в Министерстве. Оно им нужно для создания видимости того, что всё в порядке. Они не действуют напрямую, как Пожиратели. Исключение составило нападение на Мунго и Азкабан.       — У тебя есть подозрения, кто может входить в эту… Что они из себя представляют? Группу, какой-то орден вроде нашего? — подал голос Невилл. Он крепко сжимал в объятиях Ханну.       — Есть несколько предположений, — Гарри повернулся к большой доске, на которой начал палочкой выводить имена, комментируя каждое вслух. — Во-первых, замминистра магии Шафик. Он передал мне приказ о моём и… — кинул взгляд на Лаванду и Флёр, — отстранении. Приказ был подписан Кингсли, но сам министр пропал, мой Патронус просто не может его найти. К тому же Кингсли никогда бы не отстранил меня, не уведомив об этом лично. Во-вторых, Малфои. В дневнике Люциуса Гермиона нашла записи о ритуалах, я ещё не успел просмотреть их, но займусь этим в ближайшее время. То, что Люциус точно причастен к этой группировке, я уверен на тысячу процентов. Драко теперь тоже.       — Не мог ли его кто-то подставить? — снова спросил Невилл. — Он, конечно, был засранцем, но за последние годы изменился в лучшую сторону.       — Нет, — злобно ответил Гарри. — Это он убил Уизли. Я видел его инициалы на спине Джорджа.       — Прошу, Гарри! — умоляюще произнесла Минерва, обнимая за плечи зашедшихся в новых рыданиях девушек. Тот кивнул и снова посмотрел на Невилла.       — Он сказал, что убьёт меня. Очевидно, что он начнёт охоту на меня. Джинни с детьми находятся в убежище, о котором знаю только я, поэтому за них я спокоен, но Малфой может действовать через других людей, которых считает близкими мне. Вы все должны быть очень осторожны.       Все закивали в знак согласия. Гарри вернулся к доске.       — Затем идут Пожиратели, сбежавшие из Азкабана.       — Я могу достать списки погибших в тюрьме, так мы вычислим, кто именно из Пожирателей сбежал, — подал голос Фоули.       — Да, это бы помогло, спасибо, — кивнул ему Поттер. — Дальше. Девушка, владеющая фирмой по производству мантий, — Диана Сиратори. Дочь сбежавшего участника группировки. Уверен, она замешана, — он повернулся к Фоули. — Как сейчас обстоят дела с расследованием похищений?       — Никак. Приказ сверху отложить все прошлые расследования и сосредоточиться на терактах.       — Они заметают следы, — кивнул Гарри. — Нужно добраться до неё прежде, чем она успеет скрыться.       — Я могу наведаться в её фирму, — предложил Фоули.       — Нет, так ты привлечёшь к себе лишнее внимание, а нам ещё пригодится человек в Аврорате, — Гарри повернулся к остальным. — Вот и первая миссия Ордена. Нам нужно вытянуть из неё информацию.       — Я могу пойти, — вызвался Симус. Гарри кивнул.       — Пойдём вдвоём. Вам всем нужно распределиться по убежищам. По возможности продолжайте работать и вести обычную жизнь. Мы подготовим для каждого личный портключ, который будет переносить в место рядом с его убежищем.       — Как мы будем их называть? Как они обозначают себя? — спросил Флитвик.       — Эм, они используют три руны, — Гарри начал чертить руны на доске. — Одал, Йера и Райдо — при этом последнюю они выделяют как главную.       — Богатство, возрождение, путь, — проговорил Флитвик. — Адепты пути?       — Слишком длинное название. К тому же понятное для них, — проговорила Гестия Джонс. — Нужно кодовое, чтобы было ясно только нам.       — Просто Адепты? — предложил Ли Джордан.       Люди вокруг зашевелились, сыпля предложениями. Гарри записывал некоторые на доску.       — Жнецы, — произнёс громко Аберфорт. — Они крадут маглорождённых. Если эти люди их убивают, то название к ним подходит более чем полностью.       Все замолчали.       — Жнецы, — протянул Дин. — Это годится, Гарри. Так, если мы будем о них говорить и посторонний подслушает разговор, он не поймёт, о ком мы.       — Хорошо, спасибо, Аб.       Гарри кивнул Аберфорту и вывел сверху на доске большими буквами ёмкое слово.       Жнецы.       В этот момент в комнату ворвался серебристый мустанг Блейза. Гарри узнал его. Впервые он увидел патронус Забини в тот день, когда Гермиона рожала Скорпиуса. Мустанг грациозно подскочил к нему и произнёс голосом Блейза: «Отец Нотта вернулся из Азкабана. Мы думаем, что остальные Пожиратели тоже могли выжить. Нужно поговорить. Свяжись со мной или с Тео».       После оглушительной тишины кухня наполнилась перешёптываниями.       — Ты же не собираешься приводить их сюда? — гневно спросил Перси.       — Сперва я собираюсь выяснить, в чём дело.       — Они друзья этого ублюдка! — Перси затрясло от злости. — Они с ним заодно!       — Мы не знаем этого наверняка, — спокойно ответил Гарри.       — Они слизеринцы, а значит, априори подонки!       — Прошу прощения, молодой человек! — воскликнул Гораций и возмущённо посмотрел на Уизли. — Я слизеринец и тем не менее стою тут, с вами.       — Снейп был слизеринцем, — сказал Гарри.       — Если ты приведёшь их сюда, Гарри, то это будет самое худшее из твоих решений! Они предадут нас! Их дружок для них важнее всех нас вместе взятых! — настаивал Перси.       Гарри долго смотрел на него. Кто-то выражал поддержку Перси, кто-то был солидарен с Горацием. Могли ли Тео и Блейз быть заодно с Драко и Жнецами?       Блейз не вступил в ряды Пожирателей, его мать увезла его из страны в последний год, чтобы оградить от ужасов войны. Вернувшись в Хогвартс, Забини работал вместе с Гермионой в лазарете и ни разу не сказал в её сторону плохого слова. Как и Теодор. Однако у Нотта отец был Пожирателем. Причём входящим в ближний круг Волдеморта. О Нотте Гарри знал мало, только то, что рассказывала ему Гермиона, и, судя по её рассказам, он изо всех сил сопротивлялся влиянию своего отца.       — Тихо! — голос Поттера заставил всех замолчать и посмотреть на него. — Я свяжусь с ними и буду решать по обстоятельствам. Если они будут полезны Ордену, мы определим их в одно из убежищ.       — Нет! — Перси сжал кулаки.       — Перси, я понимаю твою боль, я так же, как и ты, потерял семью! Они были и моей семьей тоже! — жарко заговорил Гарри. — Но мы должны думать в первую очередь о том, как справиться со Жнецами.       — Ты не понимаешь, что творишь, — произнёс Перси. — Ты хочешь пригреть на груди ещё двух гадюк?       — Гермиона доверяла им.       — Гермиона доверяла и Малфою! — заорал Перси. — И посмотри, что из этого вышло!       Поттер сжал челюсти. Гермиона доверяла и Гарри, и в результате этого он принял самое ужасное решение из всех возможных, создав нового монстра, который лишил его близких людей. «Моя вина». Чем он, Гарри, лучше Теодора и Блейза, которым Гермиона доверяла так же сильно, как и ему? Поттер растерянно оглядел присутствующих.       — Ты глава Ордена, Гарри, — мягко произнесла МакГонагалл. — Тебе и принимать решение.       — Проголосуем, — прерывисто сказал Поттер. С него хватит необдуманных поступков. Квартира Блейза Забини, Лондон, Англия, 3 августа 2006 года       Тео слонялся по квартире Блейза в ожидании, когда тот вернётся с работы. Он оглядел книжные полки. Куча профессиональной литературы. Он было потянулся к одной из книг, но рука безвольно опустилась. Всё равно сейчас нет сил воспринимать новую информацию. Он отвернулся от полок и подошёл к окну. Отодвинув шторы, Нотт выглянул на улицу. Людской поток проносился внизу, похожий на строй муравьёв, машины плотняком стояли на проезжей части, раздавались гудки и шум моторов. Квартира Блейза находилась недалеко от Мунго, в оживлённом районе Лондона.       Вздохнув и задёрнув штору обратно, Тео вновь опустился в кресло. Глаза зацепились за стопки «Ежедневного Пророка», лежащие на кофейном столике. Он решил перечитать статьи в надежде найти больше деталей. Схватив первую попавшуюся газету, он развернул её, и с первой полосы на него посмотрела Гермиона. Он тут же отшвырнул «Пророк» обратно. Нет, он не готов сейчас ещё раз перечитывать её некролог. Вытянув другую газету, Тео глянул на заголовок «Раскаивающийся Пожиратель смерти или убитый горем святой?». На колдографии был изображен Драко, сидящий между могил жены и сына, обхватывающий голову руками, его плечи сотрясались от рыданий. Тео мало что запомнил с похорон, но вид Малфоя тогда невозможно было забыть. «Что с тобой, Драко?» — сотни вопросов заполнили голову. Где он сейчас? Как справлялся с горем утраты? За что его арестовали и почему он сбежал? Кто помог ему это сделать? Тео подумал, что если Драко сейчас в мэноре, то, возможно, Люциус заявился к нему так же, как его собственный папочка к Теодору сегодня утром. Интересно, как Малфой на это отреагировал? Послал его куда подальше? Отношения Малфоя с отцом испортились после того, как тот заставил сына принять Тёмную метку. Нотт задрал рукав рубашки и посмотрел на своё чистое левое предплечье. Это дорого ему обошлось. Отец пытал его всё лето в надежде сломить и убедить принять Метку хозяина, но Тео твёрдо стоял на своём. День, когда на его руке появилась бы отметина, стал бы для него последним. Он был готов покончить с собой, лишь бы не превращаться в очередную марионетку змееголового ублюдка. Теодор никогда не разделял взгляды отца, он всё делал наперекор отцу. В школе Нотт посмеивался над Драко и его ненавистью к маглорождённым, прекрасно осознавая, что это всё глупая пропаганда и их кровь ничем не отличалась от его и Малфоя. Он видел её слишком много, чтобы понимать это. Кровь как кровь. Красная. Пахла железом. Солёная на вкус. Одинаковая у всех. Он не пытался переубедить Малфоя, тот всегда был на стороне отца и жадно впитывал все разглагольствования Люциуса по поводу их места в этом мире, а потом пришла Грейнджер и разрушила все представления Драко о маглорождённых.       Тео вздохнул. Грейнджер. Почему именно она? Девушка, которая была наполнена светом и любовью, которая пыталась помочь всем страждущим. Почему именно ей было суждено погибнуть такой страшной смертью? И Скорпиус. Теодор улыбнулся краем губ. Этот мальчуган был таким хорошим, невинным, наивным. Он верил всему, что рассказывал Тео о своих путешествиях, даже если это были совсем уж небылицы. Сидел с открытым ртом и переспрашивал, а Гермиона в это время осаживала Нотта за то, что тот вводит в заблуждение её сына. Поразительно, как у Малфоя получилось что-то столь прекрасное, хотя к этому приложила руку Грейнджер, так что чему тут удивляться. Теодор жалел, что не был рядом с ней, когда она родила Скорпиуса, не стал его крёстным отцом, не наблюдал, как тот рос, но больше всего он жалел о том, что не смог сказать ей… Это он мог бы быть…       Треск камина прервал его мысли. Нотт поднялся с кресла, отбросив газету на столик. Забини вышел из зелёного пламени, стряхивая пепел с мантии. Следом за ним появился Поттер.       Тео приподнял брови и осмотрел его.       — Хреново выглядишь.       — Ты тоже, — отозвался Поттер. Теодор ухмыльнулся и повернулся к Блейзу.       — Есть информация?       Забини вздохнул, снял мантию, бросил её на столик и рухнул в кресло. Сжал переносицу пальцами.       — Драко был арестован по подозрению в соучастии с… — он повернулся к Поттеру. — Как ты их там назвал?       — Жнецами.       — Вот, — Забини повернулся к Теодору, который медленно опустился в кресло.       — Что за Жнецы?       — Группировка, которая организовала нападение на Мунго и Азкабан и похищает маглорождённых, — произнёс Поттер. Он прислонился к камину и скрестил на груди руки. Тео перевёл на него взгляд.       — Ты думал, что Драко состоит в сговоре с людьми, которые похищали маглорождённых? — Тео посмотрел на него так, будто тот тронулся умом. — Ты же в курсе, что у него жена маглорождённая?       — В курсе, — взгляд Поттера стал жёстким. — Но были доказательства.       — Да какие, к дракклу, доказательства?! — вскочил Нотт. — Малфой никогда бы не причинил вреда Гермионе и Скорпу! Ты-то должен был это знать! Ты же был рядом с ними все эти годы!       Поттер сжал челюсти и напряг плечи.       — Нотт, — Забини дёрнул его обратно в кресло.       — Не называй меня так! — огрызнулся Теодор. — Не хочу иметь ничего общего с этим ублюдком.       Поттер зашевелился и прошёл в глубь комнаты.       — Что случилось утром?       — Мой папочка случился, вот что. Заявился в поместье так, будто уходил за хлебом, а не мотал срок в Азкабане.       — Он что-то говорил про Жнецов?       — Нет, — Тео вскинул брови. — Сказал, что я помогу ему достать твою голову, — он усмехнулся, глядя на Поттера, и продолжил: — Я послал его в задницу Салазара, и тот наградил меня Круциатусом. Типпи вытащила меня.       — Кстати, я принёс контрзаклятие, — Блейз потянулся к мантии и достал оттуда свиток. — Его ещё не утвердили в Министерстве, и в связи со всеми событиями, я сомневаюсь, что вообще утвердят, — он посмотрел на Поттера. — Я сделаю тебе дубликат. Лишним не будет, учитывая обстоятельства.       Поттер кивнул. Его лицо было задумчивым. Забини взмахнул палочкой, оригинал передал Нотту, а второй экземпляр Поттер засунул в карман мантии. Тео развернул свиток.       — Это почерк… — он сглотнул и покачал головой. Свернул свиток и положил в карман брюк. — Так, ладно. Что нам делать теперь? В поместье мы с Типпи не можем вернуться. Уверен, папочка уже организовал там песочницу для своих друзей.       — Как думаешь, Малфой-старший вернулся домой? — спросил Гарри. Тео усмехнулся.       — Даже если так, Драко выгонит его старой метлой. Если он и сам в мэноре, конечно же. Вот за Нарциссу я переживаю, — он перевёл взгляд на Забини. — Как думаешь, она в силах справиться с Люциком?       — Не уверен, — пробормотал тот. — Он может запудрить ей мозги. Очень надеюсь, что она сразу после похорон уехала во Францию, хотя, если Драко был под арестом, она могла остаться, чтобы разобраться, в чём обвиняют её сына, — он перевёл взгляд на Поттера. В глазах было осуждение. — Надо вытащить её оттуда.       — Я не сказал главного, — тяжело вздохнул Поттер. — Малфой убил Уизли. И когда я говорю Уизли, я имею в виду, что он выкосил большую часть семьи.       — Что?!       Они уставились на Гарри. Тео лишился дара речи. Эта новость совсем не вписывалась в образ того человека, которого он знал.       — Он отпустил Джорджа, вырезав на его спине послание для Ордена. Там же Малфой написал, что он убил Молли, Артура, Билла и Рона, — тихо проговорил Гарри. Руки вцепились в края мантии. — Джордж после этого сошёл с ума.       — Это какой-то бред, — прошептал Тео. Поттер тяжело посмотрел на него. Нотт замотал головой. — Нет-нет! Это… Драко не мог такое сделать!       — Я своими глазами видел спину Джорджа, — Гарри нахмурился. — Может, хочешь сходить в мэнор и сам спросить у своего друга? Загляни заодно в подземелья. Уверен, он неплохо повеселился там, пытая моих родных.       — Но… зачем ему это делать? — Нотт был в абсолютной растерянности.       — Месть, — просто ответил Гарри.       — Кому? Уизли? За что ему мстить им?       — Мне. За то, что не защитил Гермиону и Скорпиуса, — тихо произнёс Гарри, сжав кулаки.       — Блять, — выругался Тео и уронил лицо в ладони.       Он качал головой в неверии. Драко не был способен на убийство — он точно это знал. Он видел, в каком состоянии был Драко весь шестой курс. Неужели смерть жены и сына настолько повлияла на него, что он решил таким способом унять своё горе? Тео посмотрел сквозь раздвинутые пальцы на газету, где была колдография Драко.       «Что же ты наделал?»       Поттер прочистил горло.       — Я могу предложить вам убежище. — Тео и Блейз посмотрели на него. — Но мне нужны гарантии, что вы не сдадите Орден.       — Ты хочешь Непреложный обет? — хрипло спросил Забини. Поттер стрельнул в того глазами.       — Нет, — он тяжело вздохнул. — Я не буду требовать его, но мне нужно убедить остальных членов Ордена, что вам можно доверять и что вы будете полезны Ордену.       — Дай угадаю, по их мнению, мы скользкие змеи, которые побегут по первому зову Жнецов радостно убивать маглорождённых? — сарказм сочился изо рта Нотта.       — Они переживают, что вы можете привести в убежище Драко.       — Что? Зачем нам это? — спросил Забини.       — Затем, что он ваш друг и он связан со Жнецами.       — Я не понимаю одного, — Блейз потёр подбородок. — Зачем Драко связываться с теми, кто убил его семью?       Поттер перевёл на него взгляд и нахмурился ещё больше.       — Возможно, они пообещали ему мою голову. Кто-то же помог ему сбежать из камеры.       — Но всё равно было бы логичнее, чтобы он обратил свой гнев на них. Почему он ополчился на Орден?       — Ему не сказали, — прошептал Нотт. Он отнял руки от лица и поднял голову. — Он не знает, при каких обстоятельствах умерли Гермиона и Скорп. Вряд ли он читал «Пророк», пока сидел в камере, а после похорон ему дали ту информацию, которую посчитали нужным.       — Но почему… — начал Блейз.       — Нужно смириться с тем, что мы не узнаем ответов, — перебил Забини Поттер. — По крайней мере пока. Если нам удастся захватить Драко, то мы сможем его допросить.       — Вы будете его пытать? — Тео нахмурился.       — Орден не пытает людей, Нотт, — Поттер засунул руки в карманы. — Мы не садисты.       — Хорошо, — пробормотал Блейз. Он встал и начал мерить шагами комнату. — Как нам доказать, что мы не собираемся сдавать Орден Малфою?       — Я могу наложить на вас Следящее заклинание: если вы войдете в Малфой-мэнор, мы будем в курсе. Возможно, потребуют Сыворотку правды, но я постараюсь их отговорить. Не знаю почему, но вам я верю, — он вздохнул и взъерошил волосы. — Гермиона тоже верит… верила.       — Если Орден намерен уничтожить этих ублюдков, то я хочу быть в первых рядах, — Тео встал перед Гарри и засунул руки в карманы брюк. Пальцы сжали свиток с её почерком. — Можешь влить в меня литр Сыворотки, я дам Непреложный обет, сделаю всё, что потребуется, но отомщу за их смерть.       Поттер заглянул в его глаза и увидел горящую решимость. Он кивнул.       — Я в деле, — подошёл Забини. — Могу помогать в лазарете, таскать зелья из Мунго.       — Хорошо, — Поттер кивнул. — Собирайте вещи. Отправляемся в убежище.