CHARMED

Когда первая половина проекта подошла к концу, Костя вдруг понял, что Дафна была права, назвав его влюблённым школьником. Ведь он каждый день ловил себя на мысли, что скучает по Нино. По ее строгому взгляду и улыбке, которая принадлежала только ему. По крайней мере, так хотелось думать. Гецати, наверное, ждал свадьбу Дафны и Олега больше, чем сами будущие молодожены — ведь знал, что туда приглашена Гасанова. И каково было его разочарование и расстройство, когда он-таки получил приглашение… с датой на август. Разве они не собирались бракосочетаться уже в июне? Головой Костя понимал, что дело в беременности Булгаковой, но сердцем… И тогда он решился — мужчина он все-таки или нет? Достал свой телефон, открыл диалог с Нино, где присылал ей ее фото, сделанные на его телефон, и написал: «Здравствуй, сообщница. Не хочешь сегодня поужинать?». «Ты уже второй человек зовущий меня на свидание на этой неделе) Но я только за.» Нино усмехнулась, отправляя сообщение. Та прогулка с Марьяной правда смахивала на свидание. Она ведь ее угостила тогда даже. Но Костино приглашение было в разы приятнее. Когда Нино увидела сообщение от Романовой — она испытала удивление, недоумение и легкий интерес. Однако когда же ей написал Гецати — внутри все затрепетало. Женщина уже очень давно не была на свиданиях, а потому восприняла это предложение с большим интузиазмом. Вот и будет повод выгулять одно из новеньких платьев. Второй? Костя верно понял, что ему, кажется, стоит поднажать, пока его не обошли? *** Он пригласил ее в отличный ресторан в центре Москвы — летний вечер, открытая веранда, вокруг цветы и декоративный огонь. Конечно, Гецати явился едва ли не за полчаса — считал, что должен быть уже на месте, когда такая шикарная женщина прибудет. Внезапно, суровый аланский провидец нервничал. Он надел свой лучший, идеально выглаженный костюм и теперь нервно поправлял часы на запястье. Пил уже третий стакан воды — без нее делать заказ не хотел. И тут он увидел ее. — Привет! — приветливо помахав рукой, поздоровалась Нино. Костя выглядел сегодня особенным. Казалось бы все тот же классический костюм, рубашка, часы, но… он все равно выглядел слишком хорошо. Возможно это потому, что ее восприятие мужчины менялось? Ведь он теперь не просто коллега и хороший знакомый, а потенциальный партнер. — Замечательно сегодня выглядишь, — подойдя к их столику, произнесла Гасанова. Она сегодня тоже постаралась: длинное платье в пол на бретельках и с открытой спиной и полупрозрачными вставками в районе живота. Это было самое откровенное из купленных платьев, и Нино сомневалась, что сможет надеть его на съемки в готическом зале. А вот для совместного ужина в ресторане — самое то. Она даже сделала укладку, на свои уже заметно отросшие волосы, скоро видимо они будут уже ниже плеч. Ну и куда без вечернего макияжа — острые стрелки и помада в темном бордовом оттенке. И судя по лицу Гецати старалась она не зря. — Ты… — Косте даже пришлось прочистить горло. — Это ты выглядишь просто восхитительно. Официант сразу принёс им плотные папки меню и винную карту, но Гецати поспешил спросить: — Нино, ты не против, если я выберу нам напитки? — и сразу обратился к молодому человеку. — Будьте добры, пожалуйста, Галиант 2020-го года. Осетинское. Бутылка такого стоила почти пять тысяч рублей, но уж очень ему хотелось впечатлить свою даму. На ответный комплимент женщина лишь довольно улыбнулась. А вот выбор вина действительно удивил — недешевое удовольствие. Но Нино была в восторге. И от выбора ресторана, и от обстановки царившей в нем, и от своей компании на сегодняшний вечер. — Ну что, как дела? Как отпуск начал? — элегантно подпирая лицо рукой, поинтересовалась Гасанова. Сегодня она даже вела себя более изящно, чем обычно — достаточно часто одежда, которую она носила немного меняла её повадки. Гецати не мог не заглядеться на нее. Сегодня дикая кошка явила ему все свое изящество во всей красе. Его взгляд невольно зацепился за ее декольте, и мужчина даже сглотнул. Он чувствовал себя таким голодным рядом с ней. — Признаюсь честно, Нино. Мне даже как-то грустно без наших готзалов и регулярной возможности видеть тебя на них. Рутина уже, так сказать, зажевала. Женщина сдержанно улыбнулась. Скучает он значит. — И соглашусь и нет, — ответила Гасанова, — Съемки отнимали много сил и я рада, что у нас есть возможность отдохнуть. Но в одиночку спасаться дома от жары скучновато. Благо хоть эта неделя выдалась интересной на встречи, — продолжила женщина. Она закинула небольшую зацепку в своей фразе. Ей все было интересно, спросит ли Костя про второе свидание, которое Гасанова упомянула в сообщении. Больно уж хотелось посмотреть на его реакцию, когда он узнает, что это Марьяна. Она его подначивает? Хочет, чтобы ревновал? Что ж, у нее отлично получается. Костя аж напрягся, деланно беззаботно спрашивая: — У меня появился конкурент? И тут как раз подошел официант с вином. Хотел разлить его по бокалам, но Гецати остановил его: — Я сам. Нино, позволь мне поухаживать за тобой. И вот после этого Нино искренне расхохоталась. Как же все-таки легко развести Костю. А она раньше и не замечала этого! Неужели он всегда такой? Или только рядом с ней? — А я все ждала, когда ты спросишь, — честно призналась Гасанова, наблюдая за крепкими мужскими руками, открывающими бутылку и льющимся в бокал вином, — Если ты считаешь Романову конкуренткой за мое сердце, то да, — не прекращая широко улыбаться, ответила Нино. О боже, вечер только начался, в она уже в полнейшем восторге! — Вот как, — усмехнулся Костя, хотя надо признать, что на душе у него отлегло. — Да уж, этой фурии стоит опасаться. Надеюсь, тебе с ней было не веселее, чем со мной? Гецати нравилось, что Нино сейчас так отрыта с ним и совсем не смущается признавать, что он — претендент на ее сердце. — Да ладно тебе, не такая она уж и фурия, — пожала плечами Гасанова, — Она, как я и предполагала, оказалась гораздо милее, чем позиционирует себя. Мы неплохо провели время. Но точно не веселее чем с тобой, — беря в руку бокал с вином, добавила Нино. С Костей она действительно чувствовала себя гораздо расслабленнее и спокойнее. С ним даже шутки и флирт казались не такими яркими и пошлыми, а наоборот очень нужными и подходяшими. — Это кстати она подобрала мне платье, — ухмыльнулась женщина. Все таки Романова была как никогда права, когда буквально заставила Гасанову купить это платье. — Правда? — вновь усмехнулся Костя. — Тогда я обязан поблагодарить ее. Ты в нем роскошна. Он взял на себя и выбор блюд — грузинское оджахури, как ему показалось, будет максимально к месту. Так что, когда к напиткам добавилась и еда, Гецати приподнял свой бокал для тоста: — За этот чудесный вечер и твоё не менее чудесное платье. Чокаясь бокалом с Костей, Нино не прекращала улыбаться. Черт, у неё уже щеки болят так много это делать. Вино было очень вкусным, как и еда выбранная мужчиной. Да и вообще вечер складывался просто замечательно. Поэтому после еще пары бокальчиков, осмелевшая женщина подала голос: — Слушай, Кость, а ты же поедешь в Осетию этим летом? — поинтересовалась вдруг Нино, у мужчины. Тот смерил ее заинтересованным взглядом, а потом ответил: — Собирался, по крайней мере, — это правда так. Он хотел по традиции приехать летом в родные горы, чтобы собрать свои травы для ритуалов, и пообщаться с аланами. К тому же теперь, ему хотелось услышать более четкий ответ духов про Нино. Воспримут ли они Гасанову, как идеальную кандидатуру для своего потомка? Потому что Нино он добьется любой ценой. — Я просто хотела устроить небольшой роуд трип и поехать домой на машине. Не хочешь со мной проехаться? — улыбчиво предложила Гасанова. Алкоголь делал с ней чудесные вещи, помогая становиться более открытой и общительной. Вот и сейчас, Нино вдруг повиновалась своему внезапному порыву пригласить в путешествие Костю. Она уже очень давно мечтала съездить именно на своей машине во Владикавказ, и при этом постараться не останавливаться во всяких отелях и ночлежках. Этакий походный азарт. Но ехать в одиночку было бы немного напряжно, да и скучно. А ехать в заброшенное село еще и опасно. — Это… очень неожиданное предложение. И приятное. И заманчивое. Провести столько времени с Нино в дороге, в одном автомобиле вдвоем? — Однозначно — да. — Я там еще хотела заехать в одно заброшенное поселение, погулять пофоткаться. Уже давно собираюсь, а все никак не доеду, — продолжила Гасанова, после того, как отпила еще вина из бокала. — Идея отличная! Почему бы и нет, — кивнул Гецати. Он был очень доволен тем, что у него появилась перспектива провести отдых с любимой женщиной. Теперь Костя для себя четко понимал, что именно любимой. Главное сделать так, чтобы все было взаимно. И он постарается использовать этот отдых на максимум! *** Однако эта неделя все еще продолжала удивлять Нино количеством социальной активности. Буквально через несколько дней после их с Костей свидания, Дафна пригласила Гасанову погулять в парк в центре города. Погода была поразительно теплой, а потому и располагала к долгим пешим прогулкам. Конечно в состоянии Булгаковой долго гулять не получится — придется часто делать остановки для того, чтобы отдохнуть. Но даже так, Нино будет очень рада провести время с ведьмочкой — все-таки она очень прикипела к ней за время проекта. — Привет, дорогая! — громко поприветствовала Гасанова Дафну, ожидавшую её на лавочке под солнцем. Выглядела она просто замечательно — летящий и воздушный сарафанчик скрывал её уже округлый животик, однако сам фасон платья давал понять, что девушка беременна. Нино упала на лавочку рядом с приятельницей и аккуратно её обняла. Срок в два месяца был совсем небольшим, но животик, действительно, начинал потихоньку расти, отчего начинала ныть поясница, поэтому Дафна была благодарна Гасановой за возможность сначала посидеть. — Я очень рада тебя видеть, — с сияющей улыбкой отозвала Булгакова. — Как твои дела? — У меня лучше всех! Я была уже на двух свиданиях за неделю, — ехидно добавила Нино. Ей нравилось называть ту встречу с Романовой именно свиданием, только из-за реакции людей на эти новости. Ну и в общем ей же все-таки надо было как-то подвести Булгакову к разговору о Марьяне. Та хоть и отказалась от предложения Нино, но женщина все же решила попросить у Дафны пригласить и её на свадьбу. — Это не с Костей ли? — хихикнула Булгакова. Связь между этими двумя давно была для любовной ведьмы очевидна. Хотя, конечно, интересно — что за второе свидание? — Знаешь, мне нравится, как «Битва Сильнейших» соединяет сердца. — Ну и с ним тоже, — тут же, не сдержавшись, улыбнулась Нино. Внутри разливалось тепло от воспоминаний, как старательно Гецати ухаживал за ней, даже пиджак свой одолжил, когда женщина замерзла, а после ужина подвез домой. — До соединения сердец еще рановато, конечно, но да, — пожала плечами Нино. Было очевидно, что Дафна с интересом наблюдала за развитием отношений у Гецати и Гасановой, но Нино никуда не торопилась. Ей нравилось это состояние неопределенности — с одной стороны они оба чувствуют симпатию друг к другу, а с другой стороны никто никому ничего не должен. Удобно. — А второе «свидание», — женщина показала кавычки руками, — было с Марьяной, кстати, — хохотнула Нино. — А вот это уже куда более неожиданно, — рассмеялась в ответ Дафна. — И… как прошло? У самой Булгаковой было всё ещё смешанное отношение к Романовой — та сама добилась этого своим провокационным поведением. — На самом деле очень мило и приятно, — честно ответила Нино, — Я никогда не думала, что такое может произойти, но мы с ней вместе пошопились, она помогла мне подобрать платья, одно из которых оказалось ну очень удачным, — вспоминая восторженную реакцию Кости на её появление, улыбнулась Гасанова. Он же её тогда чуть не сожрал взглядом, — Ну и потом мы поели в ресторане, и на самом деле очень хорошо поболтали и узнали друг друга получше. Как оказалось Марьяна гораздо более чуткая и нежная личность, — Нино специально завершила рассказ про Марьяну на хорошем отзыве о Романовой, чтобы смягчить реакцию Дафны перед своей просьбой. — Я не отношусь к ней плохо на самом деле, — призналась Булгакова и рассмеялась: — Возможно, я просто в своего отца отходчивая. Но я чувствую, что она выпускает шипы, защищаясь. — Тогда… Дафна, слушай, а ты не думала о том, чтобы все же пригласить Марьяну на свадьбу? — неловко отозвалась Гасанова. Ей правда хотелось сделать Марьяне приятно, и порадовать её хотя бы таким образом, — Мне просто кажется, что это как-то неправильно, что она единственная, кого не пригласили из экстрасенсов. Я лично ручаюсь за то, что она будет вести себя как милашка, — опережая все вопросы выпалила Нино и подняла руки с сдающемся жесте. — Оу… Хорошо. Не проблема. Мы все равно принесли свадьбу на август, так что ещё есть возможность расширить список гостей. Я отошлю ей приглашение завтра. А дизайн приглашений у них был, надо сказать, классный — черные конверты в виде карты любовников из таро. — Отлично! — тут же улыбнулась Гасанова, — Ну так что, пошли прогуляемся? — выставляя локоть, чтобы девушка могла за него взяться, предложила Нино. — Конечно, — отозвалась Дафна, принимая помощь, когда ее телефон взорвался трелью уведомлений. — Секунду. «@romansobolev опубликовал истории впервые за долгое время». Девушка нахмурилась, про себя причитая: хоть бы не нажрался, хоть бы не нажрался. Ведь пусть она отпустила его как мужчину, она все равно чувствовала вину за свою несдержанность и искренне переживала. Но, когда она открыла «сторис», встретила ее отнюдь не картина с наполненными рюмками. Это были репосты. Совсем молоденькая блондинка громко смеялась, пока ее волосы раздумал ветер из открытого окна авто. Рома улыбался на фоне, пока в видео громко долбила музыка. Дафна перешла на профиль и с удивлением прочитала: — Оля… Шепс? *** Наверное, Рома ебнулся. При его образе жизни это было бы явлением предсказуемым и вполне логичным, поэтому с мыслью этой Соболев, сидя в машине, припаркованной неподалеку от дома старшего Шепса, смирился быстро. С тем, что еще вчера, как только протрезвел, выискал Олю во всех социальных сетях — пока не очень. Сначала он утешал себя тем, что должен все-таки поинтересоваться, жива ли она, потому что похмелье точно должно было быть дикое. Как раз третий день уже пошел, явно ожила. Оправдание потерпело сокрушительный крах, когда Рома признал, что ради этого можно было просто написать, а не приезжать. Тем более, зная Перси, она сто процентов слила Оле всю самую грязную информацию про него (читать как «голые факты»), так что не факт, что Шепс вообще захочет с ним разговаривать. И все-таки, он приехал. Приехал совершенно опрометчиво, срывая какую-то там важную встречу, на которой должен был присутствовать вместе с отцом. Он рвал и метал, грозясь, что лишит непутевого сына всего, мать поддакивала, но Рома решил, что это даже неплохо — исключительного взаимопонимания они достигали только тогда, когда начинали душить его своими требованиями. Знал бы отец, что он сорвался к какой-то малознакомой девчонке, с которой пил в очередном сомнительном клубе — точно бы и фамилии лишил. Признал бы Рома, что просто глушит свое одиночество и тоску Олей, которая заставила что-то внутри него шевельнуться — слетел бы в машине с ближайшего моста, потому что заебало. И все-таки, он снова открывает инстаграм, заходя на профиль Шепс. Вся такая яркая, неоново-яркая, очевидно, пытающаяся впечатлить всех и сразу. Он даже долистал ее страницу до конца, лайкая и дурацкие фотки, и с претензией на сексуальность и богатую жизнь. «Выйдешь?)», — по итогу коротко черканул ей Рома в директ. Оля же в это самое время снимала танец для «тик-тока»под Алёну Швец, где должна была продемонстрировать все роскошество своего гардероба, выбранного специально для Москвы. Дурацкое сообщение сбило запись. — Да ну блять! — выругалась девушка. — Кто там такой бесстрашный?! Она кидается к телефону, снимает его с подставки и… хмурится. Почти дара речи лишается. Роман Соболев. Она читает, но не отвечает сразу, сначала листает его профиль. Дафна. Вот Дафна смеется, вот он обнимается с Дафной, вот Дафна на фоне заката. А ещё он на фоне своего черного «BMW». Шоты в клубе. Виды из Москвы-Сити. И снова Дафна. Он что, сталкер какой-то? Ещё и саму Олю решил в коллекцию добавить? Он сейчас под ее, сука, домом? Шепс закатывает глаза и рычит. Только ей понравился какой-то новый знакомый, как он оказался недо-любовником беременной невесты ее дяди. Тут даже говорить больше нечего. Но у нее воинственное настроение. Она ещё отомстит. Всем, кому понадобится. Оля ещё раз красуется перед зеркалом — драные джинсы и голубой кроп-топ с ангелами смотрятся отлично. И взбив волосы, она выходит из комнаты, обувается, параллельно выкрикивая: — Саш, Перси, я в магаз! Спустившись вниз, она узнает его машину без труда — пьяной она ее не запомнила, а вот только что в «инсте» разглядела отлично. Оля подходит, открывает дверь и по-хозяйски заваливается внутрь, громко хлопнув при закрытии. — И долго выслеживал? — спрашивает она, выгнув бровь. — Ну, это было не так уж и сложно, — как ни в чем не бывало откликнулся Рома. Не говорить же ей о том, как он профессионально выслеживал всех тех парней, которые, как ему казалось, криво смотрели на Дафну — чтобы по итогу превратить их жизнь в Ад. Не своими руками, естественно. — Выглядишь восхитительно-убийственно. Мне нравится. Весь ее вид буквально так и говорил «тебе пиздец сегодня». Это был предсказуемый поворот событий, конечно. Зная Перси, Рома предвкушал, в насколько более омерзительном свете преподнесла известную ей информацию Булгакова. Отрицать, что он омерзительный, Рома не планировал, но Перси явно нагнала еще больше. И все-таки, Оля вышла. — Вообще, в планах было тебя украсть, — как бы между делом поделился Рома. Словно у него реально был план. — Но можешь сначала высказать мне все. — Сам напросился, — протянула Шепс. — Решил украсть меня так же, как воруешь чужих беременных невест? Ей было плевать, если он наркоман, алкоголик, абьюзер или как там ещё его звала Перси. Но за дядю Олежу Оля будет драть зубами и ногтями. — Если бы я воровал чужих беременных невест, — а произнести это все так же трудно, — здесь бы сидела не ты, разве не очевидно? Он прекрасно понимал, что звучит, как мудак, которым, по сути, и является, но это как будто бы была одна из самых честных вещей, которые Рома сказал за последнее время. Оля вспыхнула мгновенно, как спичка, готова была от него сбежать тут же, но Рома перехватил ее руку. — Слушай. Я не буду пиздеть, что я хороший. Нихера. Но она со мной Олежке не изменяла. Шепс скептически хмыкнула: — Ты даже сейчас защищаешь ее, а не себя. Это было почему-то обидно. Оля даже не могла объяснить причины, но уже успела почувствовать себя вторым сортом на фоне воздушной феи Дафны, которую даже ещё не видела. — И для чего ты меня позвал? А какой ему резон был защищать себя? То есть, наверное, раньше начал бы в первую очередь себя оправдывать. Но времена меняются, меняются ценности, меняется и он сам… Или Рома просто пытался сам себя в этом убедить, а на деле оставался все такой же гнилью. В этом тоже был смысл. Он же виноват везде и всюду, по всем фронтам и перед всеми, так какой смысл защищать себя? Фразу про Дафну он проигнорировал, как и старался в последнее время вообще игнорировать все, что связано с Булгаковой. Получалось так себе, потому что Рома уже спалился, что у него рука не поднялась удалить старые совместные фотки. Да и идея тусоваться с племяшкой жениха своей бывшей — тоже не самая его лучшая, но… хочется. — Извиняй, что рявкнул, — внезапно попросил Рома. — Интересно стало, как тебе после такого похмелья живется. Ну типа… считай, соскучился. — Отлично живется, — фыркнула Оля. — Ты мне тик-ток снять не дал. Но в итоге она выдыхает. Ладно. Если у них все в прошлом, то почему нет? — Так уж и быть, можешь меня ненадолго украсть. — Тик-ток, блять, снять не дал, — заворчал Рома, заводя машину. Отлегло даже немного, что разрешила. — Малышка, ты буквально сидишь в наикрутейшей тачке, о которой твои пиздюшки с Самары даже мечтать не могут, по-моему, это контент поинтереснее, нет? Нет, правда, отлегло. И хотя о дальнейшем плане действий идей все еще не было, Рома уже был доволен. Только потом все-таки выдал: — А еще можно поэксплуатировать меня. Бедный Пашка точно уссытся. Вот и спалился, что изучал ее страницу с особенной тщательностью. Оля усмехнулась, посмотрела на Рому с настоящим озорством. А что — он подал ей идею сам, она не заставляла. — Тогда готовься к потоку молодежной музыки, к которой не привыкли твои старческие ушки, потому что я подключаюсь к колонкам твоей наикрутейшей тачки. — Валяй, малявка, — с легкой руки разрешил Рома. Даже интересно стало, чем она собралась удивить его. — Но про старческие уши еще поговорим. В этот момент у него зазвонил телефон. Отец все еще не оставлял надежд призвать отбившегося от рук сына к уму… но Рома почти сразу вызов сбросил. Плевать. Он и так уже в нем разочаровался, а когда Рома забрал заявление на Олежу, так и вовсе стал козлом отпущения, так чего уже терять-то? — Насрать, — невозмутимо пояснил Соболев. — Есть пожелания, куда тебя украсть? Или просто — куда глаза глядят? — Просто покатай меня, — предложила Оля, включая Янгблада. — На такой тачке, я, и правда, ещё не ездила. Ну, не считая того раза, когда ты вез меня бухую домой. Заливисто смеется, открывает окно на полную и выкручивает звук на максимум. И столько в ней почти детской непосредственности. — Улыбнись в камеру! Рома тает. Нет, серьезно, он сам прекрасно понимал, что не должен — но он не может не улыбнуться в ответ на ее чертовски заразительную улыбку. Не может не засмотреться на то, как развеваются ее волосы на ветру, как искрятся весельем глаза, какие у нее красивые руки… — Ух ты бля, — ругнулся Рома, в последний момент лихо выкручивая руль, чтобы избежать столкновения. Мужик за рулем той машины еще что-то орал вслед, но набирающий скорость Соболев уже не слышал. — Завязывай быть такой красивой. Отвлекаешь. А Оля только смеется и смеется — громко и заразительно. — Даже ради того, чтобы мы не попали в аварию — нет. Ладно, это будет интересный день. *** Естественно, быстро стало понятно, что свинтила Оля ни в какой не магазин. Спустя какое-то время в ее аккаунте в инстаграме посыпались свежие сторис — Саша просто молча пихнул Перси телефон, чтобы полюбовалась. Оля, вся такая красивая, что словами не описать, снимала себя в смутно знакомой крутой тачке. Сомнения отпали быстро, когда на фоне засветилась довольная рожа Ромы. Перси и смогла только руками развести. В конце концов, она попыталась. Ее же тоже от Саши отговаривали все, кому не лень. Ну… может, так уж и быть, судьба? В общем, в «Мастерскую», решать какие-то рабочие вопросы, Саша сегодня уехал очень недовольным. Нацеловав его на прощание, Персефона пообещала, что присоединится чуть позже — хотя бы моральной поддержки ради. Тем более, несмотря на то, что «Битва сильнейших» ушла на летние каникулы, в мастерской как будто бы стало более оживленно даже. И пока Саша с Олегом все еще не разговаривают, надо Сашу спасать от толпы поклонниц. Да и оставаться одной дома не хотелось. Правда, по итогу Перси все равно пожалела, что вышла из дома. Ей оставалось буквально метров двадцать до мастерской, когда впереди она увидела знакомую светлую макушку. — Не-ет, блять, не-ет, — лихорадочно зашептала себе под нос Булгакова. Она же заблокировала его во всех соцсетях, номер кинула в черный список, и… Ну конечно. Стоило меньше в его присутствии говорить о Саше. — Перси! — оживился Арти. — Не ожидал тебя сегодня встретить. Я тут как раз решил за кое-какими материалами заехать, раз уж ты так это место нахваливала. Врет и не краснеет. Он ведь чувствует ее энергию. Чувствует ее пожелания и намерения — научился идеально настраиваться на ее волну, благодаря их недавнему контакту. — Но я рад, что мы пересеклись. Я хотел с тобой поговорить. — А я с тобой не… — Перси вдруг осеклась. Сжала ладонью горло, пытаясь убрать невидимую преграду, но не могла произнести не звука, чтобы закончить фразу. — А я с тобой не… Она хотела сказать, что не хочет его не видеть, не слышать, не пересекаться с ним когда-либо вообще. Но какая-то неведомая сила как будто запрещала Булгаковой открыто демонстрировать агрессию в сторону Артема. Как и осознать вообще, кто именно тогда пытался проломить ей защиту. — Чего ты хочешь? — наконец выдавила Перси, звуча почти ровно. Только полные ужаса глаза демонстрировали ее истинные ощущения. Чернышев подходит ближе к девушке, не без наслаждения подмечая, что она не делает шаг назад — не может. Смотрит на нее сверху вниз и изрекает: — Я много думал о том, как ты меня поцеловала. И хочу обозначить свои намерения — если раньше их не было, то теперь есть. Я хочу позвать тебя на свидание. Какое нахуй свидание?! Он что, совсем из ума выжил? Перси едва не задохнулась от возмущения… которое мгновенно растаяло, как туман по утру, когда она, теряя контроль над собой, сказала просто: — Я согласна. Она же не согласна! Не согласна! Или… Руки затряслись, Персефона бестолково открывала и закрывала рот, но не могла не произнести ни слова из того, что реально думала. Она его сама поцеловала. — Когда? — продолжала говорить то, что совсем не хотела Булгакова. Остатки здравого смысла заставляли ее бестолково трепыхаться, как бабочку в паутине, и Перси сильно ущипнула себя за руку, словно надеялась, что проснется. Не просыпалась. — Я очень рад, — разулыбался Арти. — Предлагаю на выходных. Я все организую. Признаться, он и не думал, что все выйдет настолько удачно. Будучи учеником ее отца, изучая его техники, пробить ее защиту оказалось проще простого. И теперь Перси даже ничего не подозревала, хотя и кичилась тем, какая сильная чернокнижница. — Пойдем пока внутрь, мне нужно закупиться. — Перси? Знакомый голос словно рывком выдернул ее из забытия. Сопротивляться чарам, воздействующим на нее, было физически трудно, и Перси через боль заставила себя повернуть голову к так удачно появившемуся Олегу. Бескровные губы шевельнулись в беззвучном «помоги». Олег, однако, все понял сразу — достаточно было просто посмотреть в ее перепуганные глаза. Шепс немедленно потянул Булгакову на себя, и она, вся трясущаяся, прижалась к нему, пряча лицо на груди. Блять. Да что опять происходит? — Сам съебешься или тебе помочь? — мрачно поинтересовался Олег, глядя на незнакомого ему блондинистого типа, неосознанно пытаясь запомнить его лицо. А вот нарваться на хоть какого-то Шепса в планы Арти не входило. Нужно делать все тихо, аккуратно и неспешно, хоть и хотелось, очень хотелось огрызнуться на Олега. — Не проблема, мужик, — во весь рот улыбается Чернышев и разворачивается. В конце концов, ведь ничего покупать в этой ссаной мастерской он и не собирался. — Знаешь его? — хмуро спросил Олег у Перси, гладя ее по волосам. Она тоже отличилась в адрес Дафны, конечно, но… все-таки, они слишком подружились, чтобы у него могла даже мысль возникнуть о том, чтобы пройти мимо. Не чужие же люди. — Нет. «Какой «нет»?!», — возопила на самую себя Перси. Артем Чернышов, Арти, не пойми откуда вылезший и слишком быстро ставший учеником ее отца, мутный придурок, и… и все. Она могла думать об этом — да и то, мысль возникла только тогда, когда Арти уже исчез с поля зрения, — но произнести оказалась не способна. Что он, блять, с ней сделал?! — И он к тебе с нихера подошел? — Теперь тон Олега звучал настороженнее. На простого мимокрокодила чувак этот не выглядел никак. А вот на какого-нибудь сталкера — вполне. Но в ответ прозвучало уверенное: — Да. Только, вопреки тому, как ровно звучал ее тон, футболка Олега начала становиться мокрой. Даже не всхлипывала — просто стоит, слезы льет, ни звука. Шепс выругался, с ее волос опуская руку ниже. Задержал ладонь на лопатках, прикрыл глаза… Ничего. Ничего, кроме темной энергии самой Перси. Может, не такой разрушающей, как обычно, но все же. Покосился на цепочку нового амулета, висящего на шее. Защита на месте. Вроде бы, и родовая энергия чувствуется — он теперь работу Михаила Афанасьевича ни с чьей не перепутает, — и при этом еще и Сашина. Значит, все хорошо. Только что с ней? — Пошли к Саше, — мягко предложил Олег, признавая, что брат сейчас — единственная возможность хоть в чем-то разобраться. Перси закивала старательно, но выглядела так, как будто делает все через силу. В мастерской фанатки немедленно оживились, увидев Олега, но притихли, когда разглядели зареванную Перси. Олег даже был благодарен, что не пришлось пробираться боем, но выдохнул только тогда, когда они добрались до Сашиного так называемого кабинета. В изначальном плане была только встреча для неловкого обсуждения рабочих вопросов, потому что они все еще не разговаривали. Но теперь как будто бы появился повод. — Саш, — окликнул Олег брата. К его удивлению, Персефона не бросилась сразу к Саше с объятиями. Так и стояла рядом, глотая слезы и тупя взгляд в пол. Как будто с места сдвинуться не могла. Старший Шепс тут же обернулся и… обомлел. Едва не выронил череп, который до этого держал, и, быстро кинув его на стол, практически подлетел к Булгаковой. Взял ее лицо в свои ладони, старательно стирая пальцами слезы, и почти зарычал на Олега: — Какого черта случилось?! Внутри закипала ярость. — Надеюсь, это не вы с невестой постарались? — Еще раз про нее что-то скажешь, я за себя не отвечаю, — честно пообещал Олег брату, а потом бросил Перси: — Рассказывай. — Нет! — взвизгнула Булгакова истошно, как будто бы он потребовал от нее не пойми чего. — Ладно, ладно, — поспешно бросил Олег, потрепав ее по плечам. — Я шел сюда, к ней клеился какой-то парень. За руки хватал, и… — Не было там никого! Визжит и сама себе же уши закрывает руками. То ли чтобы Олега не слышать, то ли саму себя. Младший Шепс покосился на брата с немым вопросом в глазах. — Был, — повторил он тверже, заставляя Булгакову отчаянно замотать головой. — Саш, я не чувствую на ней никакого воздействия… Неутешительный вывод, что Олег появился слишком поздно, и дело ограничилось не только хватаниями за руки, напрашивался сам собой. Старший Шепс вмиг холодеет. Руки у него трясутся, а сам он тяжело сглатывает, переводя взгляд с брата на дрожащую Персефону. — Кто это был? — ледяным тоном спрашивает у нее Саша. — Ты его знаешь? Почему она не отвечает? Почему Олег говорит одно, а она — другое? Может, ее просто поймали на чем-то, чего она не хотела, чтобы видели? Может, она ни чем не лучше ее сестры? — Я не знаю! — с надрывом воскликнула Перси. — Саш, я не… я не… И снова язык не слушается. Она хотела сказать, что не изменяла, что это все было против ее воли… но потом на ум приходит осознание — Перси же буквально только что согласилась на свидание. Сама, вот этим вот поганым ртом, которым сейчас и слова верно сказать не может. Головой-то прекрасно понимала, что знает Арти, что он каким-то образом влияет на ее решения, но мысли путались каждый раз, стоило Перси только попытаться задуматься об этом, а с языка срывались совершенно другие слова. — Что-то… не то… — пробормотала она вымученно, стараясь подобрать формулировку, которую сама же не начнет искажать. — Со мной… не то… Саша вновь подходит к девушке и сканирует ее уже сам — медленно проводит рукой от ее лба до солнечного сплетения. Ничего. Он не ощущает ничего — Олег прав, никаких воздействий нет. Недоверие щупальцами оплетает его сердце. — Тогда почему ты плачешь? — Ты на нее давишь, Саш, — попытался было вступиться за нее Олег, но сама же Булгакова его остановила, махнув ладонью. Нет. Нет, она должна хоть что-то сказать! Руки. Точно. Перси вдруг тупо уставилась на свою ладонь, на которой остался лишь еще один тонкий белесый шрам. Под чужой магией рана затянулась очень быстро, уже почти не напоминая о себе. — Я же тогда… я же тогда с порезанной рукой пришла, да? — глухо спросила у самой себя Персефона. Точно. В тот день, когда ей усиленно сносили защиту, у нее была порезанная ладонь. — Он же мне… он же мне руку перевязывал… а платок… Куда делся чертов платок? Какая-то важная часть словно ускользала от нее, мешая прийти к выводу. Как будто вокруг да около ходила. Запуталась. Совсем запуталась. — Саш, я тебе не изменяла! — вдруг выпалила на едином духу Перси, тут же закашлявшись. Словно все ее существо вопило против того, чтобы говорить реально правильные вещи. — Но что-то… что-то правда… не то…