Mon ange déchu.

Только пепел знает, что значит сгореть дотла...

Иосиф Бродский.

Раньше он был князем в мире людей, жадным и жестоким. Захотел подчинить себе Сказочный мир, вот только магией не обладал. Обратился он тогда к зеркалу чёрному: Всё что хочешь говорит отдам, лишь сделай меня волшебником! И в итоге смог он превращаться в кого угодно, но вот только свой настоящий облик он навсегда потерял. Потом его посадили в темницу, и спустя триста лет Повелитель помог ему сбежать. Чертовски плохо. Василиса Васильевна помнила тот ужасный период времени, когда скуривала по три пачки сигарет в день, срывалась на Ядвигу и не знала, куда себя деть от безысходности. Она не боялась, что тот когда-нибудь объявится на пороге ее кабинета и расплатится за утраченные в темнице года. Она боялась, что Морок навредит людям. Близким. Самому себе. Она знает, что Владислав застрял в историческом периоде, когда не было никаких технологий, Россия была империей, а правила великая династия Романовых. Сейчас уже нет Петра Великого, с которым Влад обожал путешествовать, вместе с которым завёз в Россию множество новых культур; Сейчас нет тех кровопролитных войн, в которых тот участвовал, спокойного осознания существования магии, балов и императорской семьи. Морок не знает, какой сейчас мир, какие люди и Василиса отчаянно боялась за него. За то, что станет с ним. Но Морок остался Мороком. Первая их встреча спустя столько времени произошла после того, как Морок пытался пробраться в Волшебный колледж за книгой, в которой желал узнать как вернуть свой прежний облик. Премудрая помнит эту встречу до дрожи хорошо. Это было 21 ноября 2024 года. В ее кабинет никто не смел заходить без стука. Боялись, кого? Красивую, утончённую блондинку с очаровательными чертами лица? Скорее, то что скрывалось за этим миловидным личиком. После Сказочной войны, Василиса перестала видеть в людях лишь хорошее, отношение к этой жизни изменилось и вторую часть своего существования она решила прожить в одиночестве. Не нужны ей были никакие отношения, друзья. Люди, небожители и прочая нечисть способны предавать. Ей уже хватило предательств за уйму времени. Тогда в ужасный осенний день, когда дождь лил беспрерывно, в ее кабинет ворвались стражи, держа под руки мышкинского библиотекаря Иванушку. Сначала Василиса удивленно посмотрела на стражу, мол, зачем вы его притащили, а после внимательно принялась разглядывать насмешливое лицо библиотекаря. Увидела до одури знакомые голубые глаза и сделала глубокий вдох. — Госпожа Директор, его поймали в нашей библиотеке. В темницу? — коротко сообщил мужчина, сильно дергая парня за руку. — Не трогай своими ручищами меня, усек? Ты хоть знаешь... — сурово начал Морок, но осекся, осознавая, что раскрывать тайну личности этим болванам не стоит. Исподлобья поглядел на служащего, усмехнулся и вдруг резко выбрался из-под его защиты, показывая тому неприличный жест. Через мгновение он уже сидел на подоконнике, закинув ногу на ногу и прикуривая сигарету в обличии подростка, что выглядело крайне комично. Воины бы дернулись за ним, но Василиса приподнялась с кресла, останавливая их поднятой вверх рукой. — Я сама разберусь с ним, можете идти. Мужчины поклонились и исчезли, оставляя главного злодея наедине с директором Волшебного колледжа. — Сигаретку? — милостиво предложил Морок, обратившийся в какого-то неизвестно ей статного мужчину, сминая табак между зубами, — Выглядишь плохо. Жизнь потрепала, а? С мужиком порвала, что ли? Василиса скрипнула зубами, подрываясь с места: — Я же не посмотрю на то, что ты потерял свои силы, и уничтожу тебя. Морок улыбнулся своей кривой улыбкой, которую Василиса раньше так часто видела на его истинном лице. Темноволосый мужчина с большими голубыми глазами, истинным римски носом и тонкими губами. Еще с едва заметным шрамом над верхней губой. Господи, в ХVlll веке Владислав Владимирович считался чуть ли не эталоном мужской красоты. — Боюсь, Премудрая. Я ужасно тебя боюсь. — яростно прошептал он, спрыгивая с подоконника, — Ты ничего не сделаешь мне, и знаешь почему? М? Василиса вздернула подбородок, когда Морок подошел к ней совсем близко. Кадык предательски дёрнулся, но внешне женщина осталась спокойна. Он коснулся пальцами ее нежной шеи, заметил страх в её глазах и тихо рассмеялся: — Ты слабая, слабая женщина. — шепнул он ей на ухо, обдавая кожу горячим дыханием. — Когда же ты поймёшь, что ты не воин, а просто-напросто жен-щи-на, у которой сил не хватит отодвинуть шкаф от стены. Иль как, Василиса Васильевна? Хватит? Василиса яростно вздохнула, и пользуясь его отвлечённостью, толкнула того плечом и повалила на пол. Морок усмехнулся, вздергивая бровь. — Оо, да я, кажется, чуточку ошибся, — протянул он, вскакивая на ноги и снова улыбнулся: — Нападай, директриса, поиграем. Сколько же ненависти было во взгляде Василисы, когда та со всей силой двинулась на Морока, врезав кулаком в челюсть. Мужчина на секунду оторопел, сплюнув кровь. Расплылся в оскале и, резко подскочил к ней, сваливая с ног. — Ты зря это затеяла, царевна, ой, зря. Я же сильнее тебя, Василиса. — По-моему, — пропыхтела Василиса, призывая к себе меч, и пытаясь высвободиться из его хватки, — ты сильнее меня болтаешь. Хотя, это тоже искусство. Она наконец ощутила холод и тяжесть меча в руке, вскочила на ноги, пока Морок отвлекся на холодное оружие в ее руке и встала перед ним в боевой позе. — Сражайся, Владислав, — и она первой начала наступать. — О, бои на мечах, — протянул со смешком Морок, — старомодно. Фехтовать не твой конёк, принцессочка. — Заткнись, Морок, — прохрипела Василиса, наступая в его сторону. Морок ловко лавировал между предметами мебели, попутно призывая еще один меч, висящий на стене кабинета Василисы. — О, да у тебя меч самого Кощея? Он знает об этом?— едва оружие попало ему в руки, взгляд потемнел, а лицо приобрело какой-то сумасшедший вид. Василиса отрицательно мотнула головой, утомившаяся его болтовней, делая широкий выпад, проходясь лезвием меча по руке Морока, разрезая ткань пиджака. Мужчина поморщился, разглядывая выступившие капельки тёмной крови: — Так значит...Играем по-взрослому, значит... Он размахнулся, ударил наискось мечом, рассекая воздух. Однако Василиса ловко уклонилась, на лице ее появилась нахальная улыбочка. — Ты потерял схватку за триста лет в подземелье? — Не надейся, — выкрикнул он, тут же стирая ее улыбку с лица. Он снова нанёс удар, блестящее лезвие пронеслось в миллиметрах от лица Премудрой, едва задевая кончиком лезвия щеку. Она молниеносно рванулась вперёд, ударила. Искры золотыми кольцами брызнули во все стороны от столкновения накалённых клинков. Лезвие описало дугу слева направо, потом в обратную сторону и к низу. Морок повернул оружие быстрее, чем ожидала Василиса Васильевна. Лезвие снова пронеслось слева направо, а потом князь умело отразил им атаку женщины. Директриса Волшебного Колледжа перевела дух, встала на изготовку, отмечая несколько промашек в его тактике. Либо это тело было не в хорошей физической форме, по сравнению с его истинным, либо за триста лет Морок в самом деле потерял сноровку. — Ты скучала по мне, принцесса? — ехидно поинтересовался он, нанося удар за ударом. Василиса отвернулась от его меча, проскальзывая через него и оказываясь в него за спиной. Приставила лезвие к его шее, шумно дыша: — Скучала? Глупый вопрос, Морок. По таким как ты не скучают. Кстати, почему ты называешь себя Мороком? Владислав испустил яростный вздох, развернул меч так быстро, что девушка едва избежала удара, пришлось отступить, отходя от него на добрые несколько шагов. Шаг, еще шаг и Василиса уперлась в шкаф, нервно оглядывая скалившегося Влада. — Потому что Морок – это тьма, а во мне не осталось ничего светлого. Не так ли, принцесса? — он медленно приближался к ней, склонив голову набок. Кто знает, что в голове у преступника? Может, он хочет изрубить ее на куски? — Я разочарован. По мне никто не скучал. — наконец ответил он, понимая, что не дождется никаких комментариев на его ответ о своем прозвище. Василиса усмехнулась, уклоняясь и увиливая от размашистых взмахов. Когда меч снова пронесся мимо, женщина двинулась вперед. Меч развернулся, Морок подался вперед, Премудрая отклонилась в сторону, и острие пронеслось у самого лица. Спустя какое-то время, уставшие и проигравшие друг другу, они обрушились на пол, шумно дыша. — Мы еще не закончили, Премудрая. Клянусь тебе, я закончу начатое триста лет назад, — он улыбнулся ей, приближаясь к ее лицу. Провёл рукой вниз по ее груди, останавливаясь у живота. Василиса болезненно поморщилась, ощущая глухую боль. — Больно, да? — усмехнулся Морок, приподнимая ее кофту и рассматривая косой шрам на плоском животе: напоминание их борьбы 13 мая 1724 года. — Нисколько. Я не чувствую боли, Владислав Владимирович, — мрачно усмехнулась Василиса, замечая свое отражение в зеркале. Растрёпанная, с кровоточащей раной на щеке и в порванной одежде. Мужчина сделал глубокий вдох, стирая пальцем кровь с ее лица. — Я могу быть свободен? — шепнул он ей в лицо, рассматривая ее губы. Василиса почувствовала как отчаянно забилось сердце. Схватила его за руку, которая намеревалась убрать с ее лица мешавшие волосы и презрительно скривилась: — Никогда. Слышишь? Я никогда не прощу тебе твоих выходок. Даже не смей трогать меня, Морок, усвоил? Он поджал губы: — Недотрога, — прошипел он, сплюнул и, поднявшись на ноги, захромал к окну. Василиса не смотрела на него, почувствовала, как тот закурил, преобразился в другую внешность и вновь уселся на подоконник. — Чего ты искал в библиотеке? — чуть хрипло спросила Василиса Васильевна, тоже приподнимаясь. Щелкнула пальцем и ее внешний вид снова стал безупречен. Только щеку продолжало ссаднить. — Тебе-то какое дело, а? — пренебрежительно поинтересовался Морок, ставший Кощеем. Василиса закатила глаза: — Давай без Кощея, обратись в кого-нибудь кого я не знаю. Он улыбнулся: — Чем же тебя Кощей не устраивает? Нежелательный любовник? Премудрая громко фыркнула: — Не дай боже, Ядвига меня б трехголовому скормила, если бы я спала с Бессмертным. Морок понятливо покивал, преображаясь в какого-то мужчину со смазливой бородкой. Василиса вопросительно приподняла бровь на выбор Морока. — Познакомился с ним в Мышкине. Яковым зовут. Симпатичный? — ехидно поинтересовался Владислав, делая очередную затяжку. — Ты не ответил на мой вопрос, Влад, — проигнорировала его женщина, тоже закуривая. Он мрачно опустил взгляд в пол, прикусив губу. — Хочу свой истинный облик вернуть, ясно? Хочу вернуть свои безупречные виды. Василиса удивленно приподняла брови: — А как же твоя сила? Морок брезгливо сморщился: — Да какая мне разница! Я хочу свой облик! И у вас в библиотеке точно есть нужная информация! Василиса посмотрела на него тяжело. Приблизилась к нему, заглядывая в блестящие льдистые глаза. — Твой облик вернет тот, у кого ты силы попросил и на кого работаешь. Катись отсюда, Морок, пока я стражу не вызвала и не объявила, что ты - Морок. Они считают тебя Иванушкой-дурачком. А тебя по-прежнему ищут и я тут совершаю измену, отпуская тебя. — Почему? — выпалил он, выпрямляясь. — Что почему? — нахмурилась Василиса, заглядывая его блестящие глаза. — Почему ты помогаешь мне, а не сдаешь страже, чтобы отправить обратно в темницу? — шёпот мужчины пробирал до костей. Василиса сглотнула, успокаивая колотившееся сердце. Морок подошел ближе, сложил руки за спину и уставился на нее выжидающе. Василиса выпустила едкий дым и чуть поморщилась: — Считай, я просто тебя пожалела, — произнесла она едва слышно, смело поднимая взгляд на него. — Не больше. Василиса не может сказать сколько времени они смотрели друг на друга молчаливо, сколько раз он порывался подойти и как она поджимала губы, запрещая себе даже думать, что может произойти дальше. Василиса вспоминала его в далеком прошлом, когда он очаровательно улыбался ямочками на румяных щеках, целовал ее тыльную сторону ладони и читал ей стихи собственного сочинения. Василиса вспоминала каждую мелочь его красивого лица и на мгновение ей показалось, что перед ней стоит прежний Владислав, а не превратившаяся в холодную глыбу льда, нечисть, способная убить, не моргнув. Наконец, Морок небрежно поправил рукава рубашки, вздернул брови в насмешливом жесте, кинул сигарету на подоконник и улыбнулся ей на прощание: — Ты такая зараза, Премудрая. Надеюсь, встретимся еще через сотню лет. — Придурок. — прошипела Василиса, бледнея и стараясь не разреветься на месте. — Стерва, – сорвалось у него с губ прежде чем он обратился в филина и, сверкнув голубизной глаз, вылетел прочь из кабинета директора Волшебного колледжа. Василиса глубоко вздохнула, облокачиваясь руками на подоконник и рассматривая тлевший окурок рядом. Проследила за полётом птицы, пока та не скрылась за горизонтом и прикусила уголок рта. Морок знает, как после себя оставить лишь пепел.