Огненное сердце

      Нортон глубоко вздохнул и, открыв ещё полусонные глаза, попытался встать, но тут же осел на пол, охнув. Ужасно болела голова, а в ушах раздавался неприятный свист. Рукой Норт осторожно коснулся затылка и, нащупав внушительного размера шишку, поморщился.       Последнее, что он помнил, это как сухие, потрескавшиеся губы Шакла исказились в злобной усмешке, а рука с часовой стрелой наготове сделала короткий взмах.       «Похоже, мне остановили время…» — прозвучала мысль, и Огнев огляделся.       Каменный пол и стены, от которых веяло студеным зимним воздухом и сыростью. Толстые металлические решётки шли плотным рядом. Всё как в его видении. На противоположной стороне камеры он заметил хрупкую фигурку Лиссы, которая устроилась на небольшом стоге соломы, съежившись от холода.       Кое-как поднявшись, Нортон было хотел приблизиться к Лиссе, но, когда та обратила на него взор, замер.       — Ну что, — гневно процедила Лисса, вставая на ноги. — Доигрался?!       Нортон уставился на неё в немом недоумении, но, взяв себя в руки, лишь сухо произнёс:       — Что-то не припомню, что я насильно заставлял тебя пойти со мной.       — «Ну Лисса, давай хотя бы сегодня поверим в чудо!» — неприятным голосом передразнила Лисса Нортона. — Ты знал, что это опасно! Что если нас поймают, наказания не избежать. Что мы можем оказаться…здесь. — Она обхватила плечи своими руками, то ли в попытках согреться, то ли успокоиться.       — Ты знала не меньше моего, Лисса, поэтому прошу тебя, перестань строить из себя жертву. — Последовал непреклонный ответ.       — Кто тебя вообще дёрнул использовать эти чёртовы свечи?! Это ты виноват! Это из-за тебя всё, негодяй, подлец! — не унималась Лисса.       По всей видимости, она копила в себе эту гневную тираду, больше напоминавшую истерику, с того момента, как их бросили в темницу. Нортон в задумчивости сдвинул брови. Сколько они здесь? Час, два, а может и больше?       Ещё порядка десяти минут на Нортона сыпались разного рода ругательства, порой, между прочим, весьма крепкие. Но Огнев не принимал их близко к сердцу, пропуская мимо ушей особо неприличные выражения.       — Полегчало? — дав выругаться Лиссе, холодно осведомился Нортон и скрестил руки на груди.       Его слова возымели на девушку необыкновенный эффект. Глаза её тотчас наполнились влагой, готовой вот-вот пролиться. Может быть, Лисса тут и заплакала бы, но произошло другое: она размахнулась и своей маленькой тощей рукой влепила Огневу такую пощечину, что голова его резко мотнулась вбок.       Скулу словно обожгло, и Нортон, схватившись за щёку, обескураженно вытаращился на Лиссу:       — Что ты вообще делаешь? — только и смог спросить он, медленно растягивая слова.       Неожиданно для себя Норт засмотрелся на неё, такую воинственную, но по-прежнему прекрасную. Большие васильковые глаза метали синие молнии, полные гнева и некоего отчаяния. Её взъерошенные медные волосы в моменте напоминали извивающихся змей, готовых удушить, крепко обвив шею, или же укусить, впрыснув смертельный яд.       «Великие Часы, ну какой же ты жасмин, Лисси. Как я мог настолько сильно ошибаться? Ты самая что ни на есть роза: яркая, страстная, желанная, но, зараза, шипастая…» — Нортон поцокал языком и несколько глупо улыбнулся, чем заслужил удивлённый взгляд Лиссы. Только она открыла рот, чтобы произнести следующую колкую фразу, как один за другим зажглись факелы, проливая свет на узкий коридор. Вблизи послышались четкие, быстро приближающиеся шаги: из тёмного коридора выступил Шакл.       Нортон резко оторвал руку от лица и обратил взгляд на человека, уже успевшего стать их ночным кошмаром.       — Так-так-так, детишки сами решили устроить разборки, как очаровательно. — Произнёс Шакл с хищным оскалом, обратив внимание на алеющий след от ладони на щеке Нортона. Удивительно, как он вообще смог разглядеть его в полутьме. Впрочем, это не важно. Очевидно было одно — всё это его забавляло, а испуганные лица подростков лишь подслащали его довольство.       Неприятно лязгнул железный замок, дверь скрипнула и медленно открылась, пропуская вовнутрь Шакла. Несколько секунд стояло гробовое молчание, затем резко раздался злорадный голос:       — Ну что, кто первый? — поинтересовался Шакл и неожиданно со страшным грохотом захлопнул решетчатую дверь, на долю секунды оглушив ребят.       Нортон сделал шаг вперёд, заслоняя собой Лиссу. Теперь он стоял лицом к лицу с Шаклом. Тот же, самым наглым образом ткнул своим пальцем в лицо Огневу, с нажимом, нарочито медленно провёл по малиновой, ещё горячей щеке, заставив Нортона скривиться.       — Это она тебя так? — гоготнул Шакл, кивнув в сторону Лиссы. — Боевая у тебя…сестричка.       Многозначительная пауза говорила сама за себя.       «Он всё знает» — пронеслась в голове ужасная мысль. — «Нужно что-то придумать. Срочно».       «Раженго!»       Ничего не произошло. Стрела даже не дрогнула, безвольно покоясь в часовом браслете. Словно прочитав мысли Нортона, Шакл скучающим тоном произнес:       — Неужели ты не знал, что здесь часодейство бессильно? Что ж, придётся оповестить Астрагора о твоих скудных знаниях, чтобы больше не одаривал тебя такими, кхм, эксклюзивными подарками. Вавилонские свечи — дорогая вещь.       Сердце замерло, пропуская удар. С лица Нортона вмиг схлынули все краски. Зрачки расширились от ужаса, наполняя чернотой фисташкового цвета радужку. Казалось, земля ушла из-под его ног. Усилием воли он смог унять дрожь в коленях, чем вновь развеселил Шакла. Нортон понимал, что сейчас он выглядит жалко, но ничего не мог с собой сделать.       «Как же была права Лисса…» — горько усмехнулся своим мыслям Нортон.       — Начнём с тебя, красавица. — Гаденько ухмыльнулся Шакл и с силой толкнул в плечо Нортона, заставив его пошатнуться.       Что-то ёкнуло в сознании Огнева.       Это конец. Они ослушались и в наказание попали в западню, сродни которой страшнее было лишь полное зачасование. Впрочем, даже выбрасывание души из часового коридора не звучало так ужасно, как быть брошенными на увеселение Шаклу. Никто их не услышит. Подземелье поглотит и мучительные стоны, и скулеж, заискивающе просящий прощения за их проступок, и надрывные крики боли и отчаяния. Никто не увидит, как в слезах они падают перед мучителем на колени и складывают окровавленные руки в жесте, полном мольбы и покаяния. Никто не придёт на помощь, не освободит из кровожадных лап.       Шакл шагнул в сторону побледневшей Лиссы, отчего девушка стала пятиться назад, заслужив тем самым лишь снисходительное покачивание головой.       — Дальше этой темницы не убежишь, малышка. — Деланно ласково прозвучал голос Шакла.       И действительно, пара мелких, неосторожных шажков, и Лисса наткнулась спиной на обжигающе холодную стену. Мурашки пробрали тело юной часовщицы с ног до головы.       — Пропажа часовщиков, насоливших Астрагору, это ведь твоих рук дело. — Дрожащим от ужаса голосом проговорила Лисса вслух свою догадку. — Это с твоим первым появлением стали пропадать люди. Ты не просто калечишь учеников, ты — наёмный убийца…       — Какая догадливая. — То ли с иронией, то ли с насмешливым одобрением ответил Шакл. — Но не надейся меня заболтать, дохлый номер. — На его губах заиграла сальная улыбка. — Мы ведь только начали.       Шершавая рука Шакла потянулась к ней, ну тут его кисть кто-то перехватил, цепко сжав, не давая дотронуться до девушки.       — Не трожь её. — Прорычал Нортон.       Однако на Шакла это не возымело устрашающего эффекта. Он скосил злые карие глаза прямо на Нортона, лицо его перекривилось, выдавая смесь презрения и гнева.       — Так переживаешь, что я трону твою дорогую сестрёнку? Что изуродую её бледное, фарфоровое тельце? А может, — Шакл осклабился, — что надругаюсь над ней?       Нортон нервно сглотнул.       Шакл брезгливо стряхнул с себя руку Огнева и, коротко развернувшись корпусом, двинул кулаком, нанося точный удар в переносицу неожиданно появившегося противника. Послышался хруст, Нортон почувствовал, как что-то тёплое струйкой течёт по его лицу и губам, оставляя на них жестяной привкус. От удара потемнело в глазах, но на ногах Огнев устоял. Лисса тоненько вскрикнула и дернулась, намереваясь подбежать к Нортону.       — Стой не месте! — рявкнул Огнев. — Я сам.       Шакл усмехнулся уголком губ и нарочито громко, с издёвкой заявил:       — В жизни не поверю, что ты ещё не успел попробовать её. Поэтому можешь не переживать, я не люблю порченных.       Глаза Нортона, прямо устремленные на оскорбителя, вспыхнули, наполнились огнем неудержимого гнева, рассыпая зелёные искры. Ярость кроваво-красной поволокой затмила взор. Сердце отбивало чёткий, быстрый ритм, наполняя жилы кипящей кровью.       Слова здесь были излишни. Нортон утер кровь с лица рукавом рубашки и тотчас бросился на Шакла.       «Чёрт!»       Перед лицом сверкнул кинжал, вот, ещё чуть-чуть, и лезвие оставит глубокую полосу на лице Нортона.       «Уклониться, нужно уклониться!»       Пребывание в заключении дало о себе знать — мышцы сводило от холода и длительного пребывания в бессознательном состоянии, к тому же, с каждой минутой нарастала слабость. Сейчас тело Нортона могло посоревноваться в изворотливости разве что с клоккером, никак не с человеком. Тем более, когда этот человек — Шакл. Но и Огнев был не так прост. По своей сути он был тактиком — принимал жизненно важные решения здесь и сейчас, что давало преимущество в ближнем бою, чем и заслужил своё третье место среди дуэлянтов-учеников, уступая лишь Диаману и ещё одному Драгоцию постарше, чьего имени он не помнил.       Неожиданно Нортон почувствовал, как тело его подозрительно нагрелось, отчего стало быстрее и ловчее. Казалось, сердце качает не кровь, а кипящую лаву. Но то было никак не похоже на веяние болезни, напротив, жар придал сил, но лишь на мгновение. Нортону даже показалось, что движения Шакла замедлились, плавно растягиваясь, словно тот пробирался сквозь густой кисель. Нортон тут же рыбкой поднырнул под его руку, уклонившись от удара.       «Что это было?» — не успел и подумать Огнев, как жар исчез, будто его и не бывало, оставляя один на один с разъяренным Шаклом.       Новый взмах кинжала произошел сразу же, на этот раз Нортон не успел среагировать и, пытаясь прикрыть шею, оборонительно выставил руку, отчего удар пришёлся на предплечье. Колотая рана тут же запульсировала, окрашивая кровью рубашку. Нортон взвыл от нестерпимой боли, но сдаваться не собирался. Он поднял колено, разворачивая тело и таз, выпрямляя при этом ногу, готовясь нанести мощный, неожиданный для противника удар. Однако в паре сантиметров от рёбер, Шакл практически без труда перехватил его ногу и с силой дёрнул на себя, заставив Нортона упасть.       Падение было жёстким, с высоты собственного роста Нортон рухнул, ударяясь спиной и затылком о каменный пол. Едва Нортон успел повернуться на бок, как Шакл со всей силы пнул его в живот. Тупая боль разлилась по всему телу. Следующий удар пришёлся немного выше, но не уступал предыдущему по силе. Затрещали кости, стало тяжело дышать. Ещё удар, и ещё один. Нортон был на грани, чтобы не потерять сознание. Словно мяч, его пинали до тех пор, пока спиной он не влетел в стену.       Резким движением его подняли за шиворот, встряхнув безвольное тело, как тряпичную куклу. Нортон ощутил горячее дыхание над ухом:       — Научился-ка бы ты для начала выбирать себе противника равного по силе, щенок. — Прошелестел голос Шакла.       Нортона резко отпустили и, повалившись на бок, он не имел сил приподняться даже на локтях, уткнувшись лицом в обжигающе холодный пол. Глаза стали сами по себе закрываться, и, будто через толщу воды, Нортон слышал душераздирающий вопль Лиссы.       «Я ведь обещал защитить её любой ценой. Обещал и не смог. Правда, есть ещё один способ…» — Нортон слегка приоткрыл глаза и покосился на часовой браслет на своем запястье. Сейчас Нортон отчётливо чувствовал, что раны, на которые он сгоряча не обратил внимания, теперь причиняют ему нестерпимую боль. В сон клонило непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, а лёгким не хватало воздуха. Страшно хотелось стонать, метаться, лезть на стену от распирающей боли, аки загнанный зверь. Собрав все силы в кулак, он вытянул руку, коснулся браслета, накрыв его ладонью, как бы пряча от посторонних глаз. Нортон не расстегнул его, не смог решиться. Он не мог позволить, чтобы узнали его секрет, не мог предать дедушку и память о данном ему обещании. Нет-нет-нет, он и так много позволял себе, открывая и используя дар лишь наедине с самим собой. Никакая сила не могла сломать его убеждения, нельзя давать слабину, как бы ни хотелось, ни одна душа во всей вселенной не должна знать.       «Неужели?»       Эти мысли казались ему чужими, инородными, точно их кто-то извне насильно втыкал иглами. Они жгли, ожоги их больно кололи мозг, хлестали по сердцу, как огненные нити. Перед глазами всплыло спокойное, освещённое лёгкой улыбкой лицо Лиссы. Слабина ли это, пожертвовать самым сокровенным ради любимого человека? Растоптать в пух и прах все свои установки и обещания и обнажить перед лицом Астрагора и отца свои истинные способности, начав вести собственную игру. Игру, оступившись в которой, неровен час попрощаться с жизнью.       Тихонько щёлкнула застёжка на тёмно-синем браслете.       «Прости, дедушка, но сейчас я должен поступить как мужчина. И за это я заплачу любую цену, какой бы она ни была. Ради Лиссы я готов на всё. То время прошло, Нортон Огнев больше не маленький мальчик, прячущийся от опасности. Пора действовать».       Ещё один щелчок, и оковы сброшены. Настал тот самый час. Жар пробрал Нортона с головы до ног, вдыхая в израненное тело жизнь. Боль не отступила, но едва вернулись силы, и Нортона накрыло волной неописуемой ярости. Он резко выдохнул, и клубы кипящего пара вырвались с его рта. Праведный гнев разрывал его душу, хотелось сжечь всё к чертям, начиная со ставшей невыносимой рожи Шакла. Нортон приподнялся на локтях, обращая ненавидящий взгляд на Шакла, который одной рукой зажимал рот обессиленной Лиссе, а другой бесцеремонно шарился под подолом её платья. Та уже не кричала, лишь иногда протяжно всхлипывала, изо всех сил упираясь руками в грудь мучителя, пытаясь оттолкнуть его. По её лицу мертвенно бледному было видно, что ещё немного, и бедняжка потеряет сознание.       — Эй, ты, выродок! — прокричал Огнев, привлекая к себе внимание.       Шакл замер, на секунду оторвавшись от феи. Сбросив с неё руки, он развернулся к Нортону и скучающе произнёс:       — Ну что ещё? Тебе добавить, что ли, чтобы уснул на подольше? Только учти, могу не рассчитать силу и отправить тебя прямиком к дедуле.       — Поверь, я крепче, чем ты думаешь. — Криво усмехнулся Нортон. — Давай пари? Покалечу тебя, и ты больше не тронешь Лиссу.       Шакл громко рассмеялся, но вмиг посерьёзнел. В задумчивости потёр подбородок и наконец выдал:       — Решил поиграть? А что, это будет довольно интересно… Ну что ж, идёт.       Только Шакл произнёс последнее слово, как коршуном полетел на Огнева, ещё не успевшего встать на ноги. Несмотря на это, Нортон быстро сгруппировался и откатился в сторону. За долю секунды Нортон вскочил на ноги, выбрав тактику уворачиваться от выпадов Шакла, отводя его как можно дальше от Лиссы. Сил было ещё совсем мало, и Нортон выбрал единственный подходящий выход из ситуации.       «Если Шакл сдержит слово, то Лисса больше не пострадает. Ну а я, уффф…»       Когда они наконец оказались на противоположной стороне камеры, Нортон резко, из последних сил ударил по воздуху, имитируя удар снизу-вверх. Тотчас вспыхнула ярко-оранжевая полоса, огненной лентой окутывая руку Шакла от запястья до предплечья. Тот издал пронзительный визг, сменившийся яростным рычанием.       — Ах ты мразь… — выдавил из себя Шакл.       Данный «фокус» ‎ забрал у Нортона все силы, и увернуться от разъяренного убийцы он не смог. Шакл хватил его за волосы и крепко приложил затылком о стену. Затем развернул, разбивая лицо Огнева о ту же каменную поверхность.       Нортон обмяк, окончательно потеряв сознание.