Огненное сердце

      Нортон очнулся от чувства удушения. Что-то стягивало шею, не давая сделать желанный вдох. Разомкнув влажные, покрасневшие глаза, он запрокинул голову назад в попытках выяснить в чём дело.       Оказалось, это Шакл тащил его за ворот плотно застегнутой рубашки. Нортон с огромным усилием приказал подняться налитым свинцом рукам. Пальцы его не слушались, тряслись, путались в петельках, пытаясь расстегнуть злосчастные пуговицы. Но вот, пару мгновений и долгожданный доступ к кислороду восстановлен. Нортон жадно вдохнул. Однако вслед за вздохом последовала волна мучительной боли.       Снова боль. Такая тягучая, разливающаяся по всему телу. Она крепко обнимала своими когтистыми лапами, не давая времени на отдых. Она раздирала всё изнутри и обжигала снаружи. Словно кипятком облизывала не затянувшиеся, кровоточащие раны. Мысли путались, воспоминания наслаивались друг на друга, отрезая путь к реальности. Облизнув пересохшие губы, Нортон почувствовал металлический вкус крови, ставший за такое непродолжительно время привычным и уже не вызывавшим былого отвращения.       «Где… Лисса? Что с ней?» — словно в забытье подумал Огнев.       Воспоминания вспыхнули сами собой. Замученная и растрепанная Лисса, заливающаяся горькими слезами и Шакл, шарящийся своими грязными руками под подолом её платья.       «Уничтожу…»       Из последних сил Нортон завертелся, борясь и вырываясь. Вскочил на ноги, и словно ощетинившийся кот, с жгучей ненавистью уставился на Шакла. Волна ярости вновь захлестнула юношу, принявшего боевую стойку. Однако покачивающееся в попытках удержать равновесие из стороны в сторону худощавое тело никак не могло вызвать устрашения.       — Совсем страх потерял? — сказал Шакл, сплюнув под ноги Огнева.       — Куда ты меня тащил? Где Лисса? Что ты с ней сделал, урод?! — срываясь на крик спрашивал Нортон и, не дожидаясь ответов, кинулся на Шакла, но тот без труда увернулся, заломив руку Огнева за спину.       — Не рыпайся, шакаленок. Всё равно это бесполезно, сам же понимаешь. Твоя подружка уже давно в своей комнате, сладко спит и видит девятый сон. — неожиданно попытался вразумить Шакл, слегка ослабляя хватку. В его голосе что-то неуловимо поменялось, но ухватить эту тонкую нить у Нортона не получилось. — Правда, я не предполагал, что ты окажешься таким…упертым. Отваги тебе не занимать, Огнев, а вот силенок ты подрастерял. — добавил Шакл с привычной насмешливой интонацией.       Верхняя губа Нортона резко дернулась вверх, показывая раздражение, но сопротивляться Огнев перестал. Шакл был прав, на сей раз ему не вырваться.       Шакл задумчиво посмотрел на Нортона, бросив взгляд на оголённое правое запястье, лишенное часовой стрелы. Вновь переменился во взгляде.       — Тебя ждёт Астрагор. — быстро отчеканил Шакл и цепко ухватив Нортона за плечо поволок прочь из подземелья.       Сердце пропустило один удар. Стало точно ясно одно — Он теперь всё узнает.

***

      Через некоторое время они оказались в Каменной Зале. Нортон украдкой осмотрелся, взгляд его упал на круглое окно по центру залы и не поверив своим глазам мотнул головой — на ночном небе виднелась полная луна.       «Что?! Всё ещё ночь? Новогодняя? Странно…»       Малахитовые колонны, украшающие пустое и безжизненное пространство, едва отсвечивали тёмо-зелёным светом. Каждый писк, каждый шаг и вздох эхом ударялись о серые гранитные стены, будто напоминая о том, что ни один разговор здесь не останется конфиденциальным. А впереди, сидя на высоком стуле из чёрного камня, больше напоминавшим трон, закинув ногу на ногу сидел он — Астрагор. Его тонкие длинные пальцы размеренно тарабанили по подлокотнику. Угольно чёрные глаза смотрели на Нортона изучающе, с любопытством.       — Вот мальчишка. — прорезывая тишину, раздался голос Шакла.       В следующее мгновение Нортон почувствовал сильный толчок в спину. Нортон едва не упал, но в последний момент сумел восстановить равновесие. Стараясь сохранять спокойствие, Нортон смиренно опустил голову, преклоняя колено перед учителем. Правой рукой он коснулся груди, там, где сердце — жест исключительной верности и преданности.       — Великий Дух, — ровным, спокойным голосом проговорил Нортон, сам удивляясь своей выдержке.       — Нортон Огнев, мой эксклюзивный ученик, — улыбаясь, произнёс Астрагор, особенно подчёркивая предпоследнее слово. — Ну что ж, кажется, пришло время нам с тобой поговорить. Вставай. — он сделал повелительный взмах рукой.       Нортон молча повиновался.       — Итак, предлагаю пропустить ту часть, где ты и твоя милая сестра сбегаете из Змиулана, дабы повидаться со своими старыми друзьями и перейдём к сути…       — Но Господин учитель, зачем вы это сделали? Зачем сами же подарили вавилонские свечи, а затем жестоко наказали?! — не выдержав, перебил Нортон.       Астрагор недовольно поморщился, покачал головой, но всё же ответил:       — Мне надоело твоё самовольничество, Нортон. Я хотел показать в первую очередь тебе, что каждое действие несёт за собой определенные последствия. И ты, как один из лучших моих учеников, должен был понимать это. Понимать, хватит ли тебе сил нести груз этих последствий за собой. Ведь порой от наших решений зависит не только наша собственная судьба, не так ли? — Астрагор иронично выгнул бровь.       — Но Лисса… Она ведь не виновата, это всё я! Я уговорил её пойти вместе! Я…       — Лисса Огнева поступила не менее глупо, пойдя у тебя на поводу. Она не меньше твоего была осведомлена о правилах Змиулана, но предпочла поступить как ведомая, несносная, глупая девка и понесла за это справедливое наказание! — грубо оборвал реплику Нортона Астрагор.       Нортону не нашлось, что ответить, ведь как бы не хотелось признавать очевидное, отчасти Астрагор был прав.       — Ну а теперь к главному, — вмиг смягчившись, сказал дух. Его глаза недобро блеснули, выражая недюжинный интерес. — Что же произошло с тобой там, в темнице?       — Честно, я не знаю… Не знаю как называется подвид этого часодейства и часодейство ли это вообще. Помню только, что дедушка рассказывал, что это фамильный дар Огневых, не проявлявший себя долгие годы после того, как часовщики переместились на Эфлару. — ровным голосом отвечал Нортон.       Пиши пропало, придётся выкладывать всё, что известно. Астрагор обладает исключительной проницаемостью, вмиг распознавая ложь. К тому же, может именно он и есть тот, кто откроет ему завесу тайны? Научит использовать свой дар, направит в нужное русло…       — С тобой случалось подобное раньше?       — Да, ещё давно, в детстве, — кивнул Нортон. — Тогда отец строго проучил меня, отправив коротать наказание в Зал Печальных Камней. Я испугался зачасованных, взмахнул рукой и тогда появилась она — первая огненная вспышка.       Дальше Нортон рассказал всё, и про то, как его спас дедушка, про то, как запечатали его дар и то, что каждый Огнев, использовавший эту способность, погибал мучительной смертью.       — Хардиус никогда не был трусом, но видимо беспокойство за судьбу единственного внучка оказалось сильнее всяких амбиций. — Астрагор задумчиво погладил свой подбородок, обращаясь как бы самому себе. — Впрочем, я считаю, зря.       Верхняя губа Нортона вновь предательски дернулась вверх.       — Покажи мне как это выглядит, — словно одержимый, Астрагор поддался вперед, до белых костяшек вцепившись руками в подлокотники. Глаза его лихорадочно заблестели. — покажи какого это управлять часовым огнём.       «О-о-о-о, я тебе покажу.» — мстительно подумал Нортон.       Он прикрыл глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Без часового браслета Нортон чувствовал горячую, пульсирующую кровь, текущую по венам. Биение сердца было чётким, ровным, успокаивающим. Жар, распространяющийся по телу, нежно согревал и напитывал силой. Нортон был словно в трансе: он шумно втянул воздух через нос, пропустил его в лёгкие, и чувствуя, как мелкие частички воды в нём закипают, резко, со свистом выдохнул, выпуская клубы горячего пара. Сладкая истома пробежала по его телу. В эти редкие, но поистине прекрасные моменты Нортон чувствовал единение со своим внутренним огнём, что делало его по-настоящему счастливым. Умиротворение, внутренняя гармония, чистый разум и сильное тело — всё это соединилось в нём, вызывая приятную дрожь на грани возбуждения. Хотелось наслаждаться этим вечно, но энергия так и просилась выйти наружу. Нортон не смог противиться этому желанию. Грациозным жестом, больше похожим на взмах лебединых крыльев, он вскинул руки вверх, высвобождая алые языки пламени.       Откуда-то сзади раздался резкий звук, и Нортон резко повернул голову в профиль. Шакл, стоявший у дверей пытался вцепиться в рядом стоявший канделябр, но не нашёл в себе сил справиться с эмоциями и дрожащие руки уронили подставку на пол. Столкнувшись со взглядом немного сощуренных серо-зеленых глаз мальчишки, по спине Шакла пробежали колючие мурашки. В чёрных широких зрачках Нортона пылал разноцветный огонь. Невольно Шакл дотронулся предплечья, где красовался уродливый ожог. Нортон сразу же понял в чём дело и его губы растянулись в гаденькой ухмылке. Огнев упивался в наслаждении от страха, поселившимся в глазах их мучителя.       «Запомни раз и навсегда, гад, ещё хоть раз ты тронешь тех, кто мне дорог — и я из тебя душу выжгу.»       Словно услышав эти слова, Шакл нервно сглотнул, на что Нортон не переставая ухмыляться игриво подмигнул ему, и вновь повернулся лицом к учителю. Астрагор удовлетворительно кивнул, подзывая ученика ближе. Нортон моментально послушался и остановившись в нескольких шагах от Великого Духа, вновь преклонил перед ним колено. Астрагор встал, приблизился к Нортону и как-то совсем по-отечески потрепал его по белокурой макушке. Двумя пальцами он аккуратно подцепил подбородок Нортона, заглядывая ему прямо в глаза.       — Замечательно, Нортон, ты подаёшь большие надежды. — Астрагор широко оскалился. — Кто бы мог подумать, что у Нерейвы народится такой чудный сынок.       — Что будет дальше? — спокойным голосом спросил Нортон.       — У меня есть некие догадки по поводу твоего дара. — уклончиво ответил Астрагор. — Для простоты, предлагаю дать ему название. Скажем, «огненный флёр», как тебе?       — Прекрасное название, учитель, мне нравится.       — Я хочу обучить тебя, Нортон. — вкрадчивым, тихим голосом проговорил Астрагор. — Стать твоим путеводителем в управлении этим непростым даром. Развеять мифы, показать, что это не проклятие. Сделать тебя сильным, способным защитить не только себя, но и своих близких.       — Но ведь всё не так просто, да? Что я должен отдать взамен? — с вызовом спросил Нортон.       Астрагор тихо рассмеялся.       — Ооо, мой юный друг, не будь так скептичен. Согласившись стать моим «особым» учеником, ты сам оказываешь мне большую услугу.       — Хорошо, — немного смущенно произнес Нортон. — но в таком случае у меня есть условие.       Астрагор заинтересовано выгнул бровь.       — И какое же? — сухо произнёс он.       — Пусть всё останется в тайне. Никто не должен знать об огненном флёре, ни в Змиулане, ни на Эфрале. И особенно…мой отец.       — Герольд Огнев? — искренне удивился Астрагор. — Но почему?       — Каждый Огнев так или иначе хранит свою, личную тайну, которую другим знать не дано. Пускай и у меня будет такая. — ответил Нортон первое, что пришло на ум.       Некоторое время они помолчали.       — Ну что ж, пусть будет по-твоему, — благодушно пожал плечами Астрагор. — По рукам?       Нортон встал, крепко отвечая на рукопожатие учителя.       — А теперь ступай, отдохни, наши занятия начнутся уже совсем скоро. — Астрагор на мгновение призадумался. — Ах да, Шакл, не стой столбом, отдай мальчику его часовую стрелу!       Шакл недовольно поморщился, но противиться приказу не стал. Он ловко извлек часовую стрелу и подкинул её в воздухе так, чтобы приземлившись, она оказалась прямиком в руках Нортона. Молодые люди смерили друг друга уничижительными взглядами, но ляпнуть какую-нибудь колкость никто так и не решился.       — Благодарю вас, господин учитель. — Нортон легко поклонился, и, круто развернувшись на пятках, удалился.

***

      Как только за спиной Нортона закрылась тяжёлая дверь, он с облегчением выдохнул, прижимая к груди холодные, трясущиеся руки.       «Что-то я и вправду устал…» — подумал Нортон, потирая напряжённую шею. — «Пожалуй, действительно пойду к себе, голова совсем не варит. Такое чувство, что я готов проспать целую вечность.»

***

      Волоча ноги по уже хорошо знакомым коридорам, Нортон не сразу заметил знакомую фигуру, выпорхнувшую из-за поворота. Однако Лиссе потребовалась лишь доля секунды, чтобы признать в покрытом с ног до головы синяками парне Нортона.       Их взгляды встретились и от Огнева не укрылось, как в тусклом свете факелов блеснули её тёмно-синие глаза. Не отрывая взгляд, Лисса сделала пару осторожных шагов, отдаляясь от Нортона.       — Что с тобой? — недоуменно спросил Нортон. — Шакл сказал, что ты уже давно в своей комнате.       Ответом послужило молчание, заставившее Нортона невольно содрогнуться. Он явно почувствовал что-то не ладное. Перед ним была не его Лисса, а бледный, обезличенный призрак, забравший с собой лишь синеву её глаз. Дрожащей от волнения рукой Нортон потянулся к так хорошо знакомому лицу в надежде дотронуться до мягкой кожи, очертить кончиками пальцев скулы. Почувствовать, как под его рукой наливается коровью фарфоровая кожа. Однако в следующий же миг Лисса, словно ужаленная, сорвалась с места и побежала прочь.       — Лисса, стой! — сдавленно выкрикнул Огнев, ринувшись за ней.       Преодолев несколько крутых поворотов, Нортон остановился у развилки коридоров, ведущей во все четыре стороны. Бегло оглядев каждый из них заметил, как в самом тёмном из них промелькнули полы белоснежной юбки.       «Это игра у тебя что-ли такая?» — раздражённо подумал парень, скривившись от боли.       Всё тело ныло, и лёгкая пробежка явно не пошла юноше на пользу. Несмотря на это Огнев собрался, и изо всех сил припустил за Лиссой.       «Ну нет, не уйдёшь…» — мстительно подумал Нортон, завидев копну рыжих волос.       Нортон с завидной скоростью сокращал расстояние между ними, входя в некий азарт, который, впрочем, закончился так и не успев начаться. Прямо перед его носом с силой хлопнула дверь, ведущая в комнату Лиссы. Дёрнув за ручку, дверь не поддалась.       — Лисса, эй, хватит играться, впусти меня!       Ответа не последовало, и Нортон стал стучаться. Долго, муторно, с каждым ударом чувствуя, как теряет контроль. В конце-концов молодая кровь дала о себе знать, и Огнев со всей силы впечатал ладонь в дверь, заставив петли протяжно скрипнуть.       — Ну же, впусти меня! — зарычал Нортон. — Хватит вести себя как стерва, Лисса! Открой и поговорим, хватит прятаться!       — Уходи, Нортон. — послышался приглушённый ответ.       — Но почему?! — возмутился Нортон.- Почему я должен уходить? Расскажи, что случилось, и мы вместе что-то придумаем. Так же было всегда! Что изменилось?!       — Тебе здесь не место, Нортон. — сухо произнесла Лисса.       — Да что ты такое несёшь?! Не место где?       — Рядом со мной. — последовал ответ, казалось, выбивший землю из-под ног.       Словно оглушенный, Нортон развернулся, мягко прислонившись спиной к дубовой двери.       — Я тебя понял. — тихо и безжизненно ответил Огнев, не придав значение тому, услышали ли его вообще.

***

      Комната встретила Нортона отнюдь не гостеприимно. Естественно, за время его отсутствия никто не разжигал камин и уж тем более не потрудился плотнее прикрыть форточку. Поёжившись, Нортон ухватился за дверную ручку, но та больно обожгла пальцы холодом.       «Да, Нортон, остынь. Хоть фамилия у тебя и говорящая, негоже так вести себя наследному принцу. Разорался в коридоре, выясняя отношения… Великий Эфларус, что с тобой стало? Неужто так сильно влюбился?» — с насмешкой обратился сам к себе Огнев.       Корпусом он медленно развернулся к нуль зеркалу, и встретившись глазами с собственным отражением не смог сдержать истеричный смешок.       «Принцу, да? Тогда почему одна мадам считает совершенно иначе?»       Приблизившись к зеркалу, Нортон лбом упёрся в прохладную поверхность.       — Кто я для тебя такой, Лисса? — рыкнул в зеркальную поверхность Нортон, словно дожидаясь ответа. Подняв взгляд, встретился с собственными злыми серо-зелёными глазами, на задворках которых он точно знал — горит неукротимый огонь.       «Теперь я для неё лишь монстр…» — пулей пронеслась страшная догадка.       Вот и настал тот самый момент, когда эмоции взяли над Нортоном абсолютный верх. Яркая вспышка и глаза словно затянуло кроваво-красной поволокой. Дыхание сбилось, руки непроизвольно сжались в кулаки и тут…       «Бах!» — первый удар пришёлся по нуль зеркалу.       — Неблагодарная рыжая мразь! — взревел Нортон, чувствуя, как от переполнявших его эмоций из глаз брызнули слёзы.       Дальше под раздачу попали несчастные часы с кукушкой. Сорвав их со стены, Нортон с грохотом ударил их об пол, заставив механизм разлететься на мелкие части. Воровато оглядевшись, Нортон принялся крушить всё что видит — даже письменный стол, и тот в итоге оказался перевёрнут ножками вверх.       — Кхм-кхм…       Обернувшись на звук, Нортон встретился глазами с Диаманом. Тот выглядел весьма сонным и оттого недовольным, однако завидев в каком состоянии перед ним сейчас находится Огнев мигом забыл все ругательные слова. Взъерошенный, с горящими от бешенства глазами Нортон тяжело и рвано дышал, отчего подходящие слова у Диамана нашлись не сразу.       — Ты…не мог бы потише? — неловко поинтересовался Драгоций. — Всё-таки ночь на дворе, люди спать хотят и всё такое. Я конечно всё понимаю…       — Да что ты можешь понять, идиот? — по-змеиному прошипел Нортон.       Диаман неопределённо развёл руками и спокойно ответил:       — Вероятно, ничего. Но, — его голос стал жёстче. — это только начало. Не думай, что одному тебе приходится непросто в Змиулане. Дам тебе один совет, не как друг, как Драгоций: Расти в себе мужество, Огнев, вскоре оно тебе ох как понадобится. Доброй ночи.