Огненное сердце

      Близился вечер — солнечные лучи едва касались верхушек деревьев, заливая мерцающими бликами всё, на что падал их свет. Нортон, вжившись в роль истинного джентльмена, проводил заметно оживившуюся после, как ему показалось, знакомства с луноптахой Елену и сам направился в свою комнату, решив приодеться перед торжеством. Как-никак, а подобающий дресс-код должен быть соблюдён, да и Астрагор не потерпел бы такого халатного отношения к предпраздничным приготовлениям. Но чем дольше Огнев шёл по коридорам оживившегося в преддверии Нового Года замка, тем больше мысли часовщика становились заняты совсем не праздником.       Первым делом, оказавшись в уже ставшей родной за двухлетнее пребывание в Змиулане комнате, Нортон устремился к письменному столу, параллельно вызывая часолист. Движения его были резкими и торопливыми, будто ему в голову пришла мысль, которую ни за что нельзя было упустить. И действительно, вытянув книгу в темно-зеленой обложке, Нортон судорожно стал переворачивать страницы, остановившись на разделе, где четким размашистым почерком было выведено: «Огненное сердце». Стилусом он стал быстро писать:       «Эта особая часовая энергия берётся из воздуха? Нет, она должна исходить изнутри, в моём случае изнутри моего тела, с каждым разом всё больше нагревая его. Но что, если энергия эта не связана с физикой и человеческой физиологией? Что, если речь идёт о внутренней энергии? Источником которой является не что иное, как душа. И чем больше сила духа, тем больше шанс противостоять жару?       Два дня назад я вновь снял браслет. Уже не так страшно. Снимая его, я чувствую, словно с меня сбросили тяжёлые оковы. Прекрасное, даже немного необычное чувство. Я ощущаю себя более сильным, более стойким, более уверенным и… живым?       Но почему мне всё равно становится плохо, стоит мне сделать чуть больше, чем я пытаюсь от прошлой попытки? Стою и не могу сдвинуться с мёртвой точки. Как же раздражает… Хватает лишь на пару выпадов огненной вспышки, а дальше как всегда: пульс учащается и кровь стучит в ушах, вытекая из носа, щемит сердце и сводит горло. Неужели это всё, на что я способен? А если и предыдущие Огневы были такие же? Какой толк в этом даре?!       Но если моё предположение верно, значит просто я слишком слаб. Что мне с этим делать? Я ничего не понимаю… кто-нибудь, помогите».       Нортон в раздражении фыркнул и резко захлопнул часолист, прерывая сумбур собственных мыслей. Устало потёр переносицу, прикрыв глаза.       «Ох, Великие Часы, дайте мне силы разобраться с этим проклятьем, укажите верный путь…»       Он встал, немного шаткой походкой подошёл к витражу.       «Как красиво».       Заледеневшие узоры ползли по стеклу, напоминая листья папоротника. Нортон хотел было провести пальцами по окну, но передумал, решив, что тепло рук испортит ледяной рисунок. Огнев любил наблюдать за всякого рода природными явлениями, это его успокаивало. Нравилось слушать барабанящий по карнизу дождь, нравилось наблюдать за тем, как в грозу молнии рвут небо на части, напоминая щупальца небесного монстра. Он любил кровавые закаты и таинственные своей тишиной рассветы.       Со скрипом распахнулись оконные створки, пуская в комнату морозный воздух. Нортон высунул голову из окна, выдыхая изо рта клубы горячего пара, которые, казалось, вот-вот превратятся в оледеневший орнамент и упадут наземь, разбившись на тысячи осколков. Сегодняшний день был особенно морозным, даже верхушки деревьев схватились тонкой ледяной коркой. Глубокие сугробы покрывали весь двор мягким, искрящимся снегом. Нортон весело хмыкнул. Часом ли не Белый Часодей решил прогуляться по Остальской земле, подарив жителям замка заснеженную сказку?       Лишь когда лучи закатного солнца стали утопать в кронах деревьев, Нортон зябко повёл плечами и стал приводить себя в порядок: белокурые волосы он аккуратно зачесал и уложил гелем назад. Переоделся в чёрный костюм, украшенный вышивкой из золотых нитей, — на рукавах, от запястья до предплечья витиеватыми узорами тянулись часовые стрелы, а на груди россыпью красовались шестеренки различных форм и размеров. Сейчас Нортон Огнев как никогда прежде был похож на принца — идеальная осанка, стройность и подтянутость, благородные черты лица, да ещё и одет с иголочки.       Огнев самоуверенно усмехнулся своему отражению в зеркале, глянул на часы и сам себе удивился — сегодня он даже не опаздывал. Резко он вспомнил о чём-то, подошёл к письменному столу, открыл верхний ящичек, убеждаясь в том, что содержимое лежит на своём месте нетронутым. Лицо Нортона озарила настолько довольная улыбка. Парень сейчас был похож больше на кота, объевшегося сметаны, нежели человека.       «Что ж, пора» — рассеяно подумал Нортон, закрывая шкафчик, будучи поглощённым какими-то своими приятными мыслями.       Круто развернувшись на носках, фигура юного часовщика удалилась.

***

      Нортон прошёл по коридору, слушая размеренное и, что удивительно, довольно громкое тиканье часов. Огнев подумал, что наверняка поэтому Новый Год — самое часодейное время. Казалось, что замок ожил, дышал, напитываясь энергией каждого часового механизма, от настенных часов до турбийона.       Оказавшись в Часовой Зале, Нортон замер в немом восторге — зала со стеклянными часами преобразилась до неузнаваемости, стала раз в десять больше размером, здесь появился украшенный еловыми ветками камин в виде трёхголового дракона, в каждой пасти которого пылало огромное кострище. Все стены были увешаны гирляндами из пышных еловых веток, разноцветных стеклянных шаров и чёрно-белых аппликаций. По воздуху парили корабли из перьев и летали снежинки из ледяных брызг. По бокам от камина возвышались две огромные, ярко и богато украшенные ели, на лапах которых красовалось великое множество игрушек: шарики, сосульки, шишки, полумесяцы, гирлянды. А главное, густо украшенные ветки были увешаны маленькими съедобными сюрпризами: шоколадками, конфетами, орешками со сгущёнкой, фигурным печеньем и леденцами.       Оторвав взгляд от зарябивших в глазах украшений, Нортон отметил громадный обеденный стол, ломящийся от различных угощений. За ним с лёгкостью могло уместиться человек пятьдесят, а может и того больше. В животе предательски заурчало, и Нортон решился подойти к столу, схватил тарталетку с красной икрой и тут же отправил её в рот.       — Рада видеть тебя в добром здравии, Нортон.       Парень поперхнулся от неожиданно прозвучавшего за спиной голоса. Он резко обернулся и едва не столкнулся с девушкой, знакомую ему лишь тем, что та постоянно крутилась вокруг Диамана. Она была маленького, нет, даже миниатюрного роста, будучи на две головы ниже Огнева. Имела немного плотное телосложение с чётко выраженной талией, пышными для её пропорций грудью и бёдрами, а ещё была очень хорошенькой на личико — пухлые губы, большие голубые глаза в обрамлении густых длинных ресниц, курносый носик. Девушка была одета просто, но со вкусом: длинное тёмно-синее платье с серебристой вышивкой на воротничке-стойке и рукавах, из-под подола выглядывали чёрные туфли на каблуке, старательно добавляющие ей хоть немного роста. Кудрявые, каштанового цвета волосы свободно струились по плечам и заканчивались лишь в районе талии.       — Э-э-э, привет, — Нортон внимательно всмотрелся в её лицо. — Ты, кажется, Селена? Извини, я мало общаюсь с учениками Астрагора, поэтому почти никого здесь не знаю.       — Всё верно, — девушка кивнула и как бы мимолетно поинтересовалась: — Ну уж Диамана ты хорошо знаешь, раз заметил, что мы практически всегда вместе?       Нортон вспомнил свои колкие слова в сторону Диамана и его так называемой «подружки» на дуэли и залился густым румянцем. Селена заметила это и мягко улыбнулась, отчего на её щеках показались очаровательные ямочки. К удивлению Нортона, девушка произвела на него положительное впечатление. Селена показалась ему довольно милой, от неё не веяло фирменными надменностью и заносчивостью, присущими Драгоциям. Лицо её было спокойным и немного задумчивым, а светлые глаза выражали некую умиротворённость и слаженность. В следующее мгновенье Селена перевела взгляд на двух людей, стоящих у камина, и тихо сказала:       — Хронимара Столетт заходит в Змиулан всё чаще и чаще… Неспроста это всё.       Нортон проследил за взглядом Селены и наконец заметил стоящих Астрагора и Хронимару, увлечённых беседой. Тут Хронимара слегка повернулась так, что теперь стояла к ребятам не спиной, а полубоком. Огнев скользящим взглядом прошёлся по величественной фигуре женщины и хмыкнул:       — Конечно, неспроста, — насмешливо протянул Огнев. — Ты посмотри, она же беременна!       И действительно, на первый взгляд свободное чёрное одеяние Хронимары едва заметно обтягивало округлившийся живот.       — Кто знает, может, если родится сынок, то одному из нас удастся избежать страшной участи. Ты понимаешь, о чём я… — Нортон не смог скрыть в голосе мимолетную, но всё-таки надежду.       Селена уверенным жестом откинула назад густую копну длинных, каштановых волос и туманно изрекла:       — Всё может быть. Но не нам решать, а учителю.       Неожиданно Нортона сильно хлопнули по плечу.       — Неужто уже поджилки трясутся, а, Огнев?       Нортон раздражённо закатил глаза к потолку.       «Ну конечно, и Диаман тут как тут».       — С чего ты решил, что Астрагор выберет следующим именно тебя? Не много ли ты на себя берешь? Да у тебя даже метки нет! — лицо Драгоция исказил хищный оскал. — Селена, да ты только посмотри, как он вырядился, прилизанный весь, ну прям «прынц»! — Диаман расхохотался.       — Смотри не лопни от смеха, Драгоций. — Нортон услышал за спиной знакомый голос.       Лисса деловой походкой продефилировала перед ребятами и встала впереди Нортона. Смерив Диамана уничижительным взглядом, продолжила:       — Не забывай, — Лисса горделиво вздёрнула подбородок, — это Нортон тебя уделал на дуэли. Может, тебе лучше лишний раз поучиться чему-нибудь, а не цепляться к тем, кто лучше тебя? Или тебя так задевает тот факт, что Нортон принц? Ну конечно, — она гаденько ухмыльнулась, — тебе-то только и светит, что струны на своей балалайке перебирать перед Селеной.       Драгоций выглядел растерянным и даже отступил назад, словно его сильно толкнули —похоже, Лисса била точно в цель. Нортон перевёл взгляд на Селену и против воли побледнел: её лицо напрочь утратило те спокойствие и умиротворённость, что были на нём считанные минуты назад. Перед ними сейчас стояла не кроткая Селена, а оскорбленная богиня гордости и гнева с плотно сжатыми губами. Её глаза, прямо устремленные на Лиссу, в одно и то же время потемнели и вспыхнули, наполнились мраком, загорелись огнем неудержимого гнева.       — Тебе ли говорить где чьё место, лесной найденыш. — Зло прошипела Селена.       Она шагнула вперёд, оказавшись перед Диаманом, и теперь оба парня были заслонены спинами своих воинственных избранниц. Между девушками завязалась нешуточная перепалка: колкие пререкания и насмешки переросли в страшные оскорбления. Сейчас они были похожи на разъярённых львиц, готовящихся с минуты на минуту вцепиться друг другу в глотку.       Нортон перевёл взгляд на Диамана у которого сделалось совершенно обалдевшее лицо. Огнев мог поклясться, что и у него самого физиономия сейчас была не лучше. Парни встретились взглядами — решение пришло ежесекундно. Коротко кивнув друг другу, они подхватили своих ненаглядных за талии, растаскивая их в разные стороны, надо сказать, с огромным усилием. Со всех сторон послышались едва слышные смешки. По всей видимости, почти все ученики наблюдали за происходящим безобразием, которое забавляло их.       — Тише, моя рыжеволосая валькирия, успокойся. — Словно мантру, повторял Нортон на ухо Лиссе.       — Нет, ну ты слышал, что эта мелкая гадина мне наговорила?! — гневно шипела Лисса.       Нортон удручённо хлопнул себя по лбу. Сейчас им всем четверым оставалось лишь надеяться, что ни Астрагор, ни Хронимара, ни другие старшие на заметили или не придали значения сему концерту, списав всё на подростковые страсти, нервный срыв от тяжёлой учёбы, да на что угодно, лишь бы не изречь наказание.       Прозвучал звон колокольчика — знак, что всем присутствующим было необходимо занять свои места за столом. Нортон усадил Лиссу рядом с собой за край стола, чтобы было удобно покинуть праздник в числе первых, а заодно уместиться подальше от Диамана и Селены, всё ещё метающей глазами голубые молнии. Нортон скользнул рукой под стол и мягко накрыл рукой ладонь Лиссы, немного наклонился в её сторону и практически одними губами прошептал:       — После окончания праздника зайди ко мне в комнату, у меня для тебя сюрприз.       Лисса недоверчиво покосилась на Нортона, но коротко кивнула. Она лишь вспомнила о том, что Змиулан для девушек был далеко не сказочным дворцом, напротив, страшной тюрьмой — сколько раз она становилась свидетелем того, как девушек грязно зажимали, подкарауливая в самых тёмных уголках и коридорах замка. Старшим ученикам было всё равно, хочешь ты этого или нет, есть ли у тебя парень, совершеннолетняя ли ты, в конце концов. Мужчины здесь угроза. Угроза для чести, достоинства, а то и жизни и без того малочисленных учениц женского пола. Лисса тряхнула головой, прогоняя неприятные мысли:       «Но Норт ведь не такой, он любит меня. Действительно любит» — перед глазами вспыхнул водопад, падающий в круглое озеро, светлячки, кружащиеся над водной гладью, и их с Нортоном поцелуй. Такой невинный, нежный, первый в жизни Лиссы поцелуй.       Колокольчик зазвонил во второй раз, разрешая приступать к трапезе. Все кинулись жадно расхватывать самые вкусные угощения на столе. Впрочем, у Жан Жака любая еда получалась прекрасно, вызывая восторг. На протяжении всего ужина Нортон украдкой косился на противоположный край стола, где сидели Диаман и Селена. Последняя, в свою очередь, не прекращала кидать в сторону Лиссы испепеляющие взгляды.       «Вот тебе и спокойная девчушка, самый настоящий зверь, когда разозлится» — ошарашено подумал Нортон.       Прошло около получаса и большинство учеников сидели, откинувшись на спинки стула, и лишь тяжело пыхтели, объевшись до отвала. До Нового Года оставалось пять минут, в честь чего Астрагор встал из-за стола и произнёс речь о том, как важно сохранять силу духа и уверенность в себе и в завтрашнем дне, о том, как горд своими учениками и их успехами. Повелительным жестом руки он велел встать по очереди тем, чьи имена он произнесет: вначале встал Диаман, затем Нортон, потом пришла очередь Лиссы и Селены. В моменте с лиц подростков сошли все краски, но оказалось, Астрагор поднял их лишь затем, чтобы объявить лучшими учениками и подстегнуть других на большие старания. Мол, возможно, и их имена прозвучат в следующем году.       На этой ноте прозвучал первый бой курантов. Все замерли, покорно слушая каждый удар, приближающий Новый Год. На столах перед всеми учениками, даже самыми младшими, появились бокалы, наполненные шампанским. Последний удар эхом раздался о стены замка, и все радостно взревели. Астрагор взмахнул часовой стрелой, и где-то в вышине, под самым потолком прозвучали хлопки — фейерверк, громко трескающиеся ракеты, огненные фонтаны и колеса.       «Ура-а-а, с Новым Годом!»       Даже Нортон радостно поздравлял всех и каждого, проникшись волшебной атмосферой праздника. Ну, что поделать, Астрагор действительно знал толк в том, как следует отмечать Новый Год.       Прошло немного времени, и все стали расходиться по своим комнатам, уставшие и довольные.

***

      Нортон наворачивал круги по своей комнате, то и дело посматривая на часы, и при этом недовольно цокал языком. Раздался тихий скрип, и в проёме двери появилась Лисса.       — Великие Часы, ну почему так долго! — раздосадовано простонал Огнев.       И только сейчас, повернув голову, он наконец заметил, как прекрасна сегодня была Лисса: медно-рыжие локоны были красиво уложены, лёгкое нежно-голубое платье струилось в пол, когда девушка подошла ближе, Нортон чётко расслышал размеренное цоканье каблуков. Сейчас она была одного роста с Огневым.       Лисса деланно испугалась, прижав ладонь ко рту:       — О, Эфларус, что же произошло из-за того, что я задержалась? Неужто ты успел состариться?       Нортон весело фыркнул.       — Ты, давай, не остри, посмотри лучше, что я нам приготовил.       Парень подошёл к шкафчику письменного стола и выудил оттуда две свечи: чёрную и белую.       — Это вавилонские свечи? — восторженно пискнула Лисса. — Откуда они у тебя?       — Белый Часодей подарил. — Саркастично ответил Нортон и тут же принял донельзя заговорщицкий вид. — Ну что, готова к путешествию в Лазорь?