Серебро луны в зените

— Не дергайся, — рявкнула Шэдоухарт, опускаясь на колени. — Решил погибнуть раньше времени? — Ай, — Алларос шикнул, стискивая зубы. Гейл же нервно покусывал губы, наблюдая за тем, как тифлинг все равно одернул руку, глубоко располосованную криво заточенным скимитаром. Ранее группа наткнулась на пещеру, оккупированную гоблинскими разведчиками. Казалось, Гейл верно рассчитал траекторию движения буяга, стремительно несшегося прямо на него. Но проклятая Сфера вновь дала о себе знать. В момент сотворения огненного шара, пальцы успели лишь слабо заискриться, заставляя машинально схватиться за грудь. Тьма поглощала, извиваясь внутри уродливым потусторонним существом. Скалясь, рвала на куски. Собрав волю в кулак, Декариос вновь коснулся Плетения, концентрируя энергию в одной точке. Вдруг блеск от настенного факела отзеркалило занесенное над волшебником зазубренное лезвие. Гейл понял, что для удачного завершения ему не хватает всего мгновения. Он закрыл глаза, не отпуская концентрацию в надежде на благоприятный исход. В теории, пропустив удар, он может успеть выпустить часть магии и зацепить ударом по площади, только если не промахнется. Если. Декариос ничего не почувствовал. Энергия теплилась на пике своей мощи, готовая испепелить противника. — Гейл, очнись! — сдавленно крикнул тифлинг, отбрасывая гоблина ударом на пару шагов назад, позволяя тут же метнуть огненный шар в цель. Буяг прохрипел и, скорчившись в агонии, замертво упал. — Так держать, маг. Алларос тут же припал на одно колено прямо подле него, а Гейл удовлетворенно кивнул, мысленно хваля себя за успешное заклинание. — Алларос! — к ним бежала явно встревоженная Шэдоухарт. Гейл опустил взгляд и обомлел. Рубашка воина была изорвана, а плечо раскроено до кости. Тифлинг рвано дышал, но находил в себе силы ухмыляться. Жрица тут же оказалась рядом и, сложив руки в особом жесте, окутала тифлинга голубым свечением. — Здесь повсюду растыканы охранные руны друидов, но каким-то чудом гоблинов они не заметили, — протянул Астарион, возвращаясь с вылазки. — Ну, что вы тут устроили? Договорились же проверить по-тихому. — Я, кхм, не удержался и заглянул в сундук, — покаялся Алларос. — Ну, а нежные ручки девы всегда подлата… — Замолчи, — Шэдоухарт усилила свечение, заставляя ткани и сухожилия затягиваться быстрее. — Нужно добраться до лагеря. Тебе придется отдохнуть. — Я могу продолжать путь, — Алларос попытался вскочить на ноги, но тут же осел обратно. — Не спорь со мной. Шэдоухарт всплеснула руками и обернулась: — Гейл, можешь открыть портал? Мужчина напрягся, но изо всех сил постарался не подать виду. Им было рано знать о его недуге. Он попросту не осилит заклинание высшего уровня, пока не впитает очередную порцию Плетения. Пригожих артефактов все еще не попалось под руку, чтобы вернуть стабильное состояние. Стоило разведать обстановку, чтобы понять, сможет ли он самостоятельно найти избавление от паразита, в случае непринятия ситуации остальными. — Я выжат, друзья, — Гейл шагнул вперед, стирая со лба невыступивший пот. — Но мы с Астарионом сможем дотащить пострадавшего, верно? Седовласый закатил глаза, но подошел к Алларосу, позволяя тому опереться на себя. Гейл поспешил занять схожее положение, стараясь не думать о гнусности собственной лжи в адрес того, кто только что спас его.

***

Тифлинг поежился. Шорох соломы заполнил каменную «нору», которую парень недавно окрестил своим лагерным жилищем. Каждый постепенно обживался на скромном лесном закутке, обрастая все большим количеством вещей. Красивый кусок ткани, выуженный из сундука контрабандистов или пыльный трактат о свойствах растений Фаэруна — сопартийцы находили радость в мелочах. Алларос же привык к простоте и заботился, пожалуй, только о своем вооружении. Приличный клинок, а лучше молот — вот о чем он грезил с самого начала нежданного путешествия. Сталь довольно посредственного качества он сразу откладывал в кучу. А пока на пути попадалась только такая, Алларос был рад встреченному в Роще торговцу, который хватал все, что ему приносили. Ушлый любитель природы наверняка собирался нажиться на беженцах Элтуриэля, но Алларос держал себя в руках, понимая, что терять точку сбыта ради успокоения своих принципов сейчас не стоит. Каким-то волшебным образом, его негласно определили во главу отряда, и в вопросах обеспечения тоже полагались на него. Поначалу Алларос удивился, но за разговорами спутники все больше открывались ему, позволяя заглянуть за каменные стены недоверия, по личным причинам воздвигнутые ими от внешнего мира. Выделялась, разве что, Лаэзель. Прямота и несгибаемый напор позволяли выражать свои мысли четко и ясно, не нуждаясь в заискивании и предположениях. Толкование же загадочных особ, таких как Шэдоуарт, требовало времени. Алларос попытался сменить положение. Плечо заныло, вынуждая обессилено выдохнуть. Тифлинг открыл глаза. Рана была туго перевязана льняными полосками ткани, а полюбившаяся рубашка окровавленным комком лежала поодаль. Где-то у костра послышалась возня. — Ох. Желудок предательски заурчал. Кажется, он был готов съесть целого кабана. Закусывая булкой свежеиспеченного хлеба, да похрустывая корочкой. — Эй, не спишь? Захлестнувшие мысли о вкусном ужине не позволили заметить подошедшего Гейла. — Комары. Не дают покоя скромному гостю у озера. — Куда уж им, — Гейл улыбнулся. Алларос поймал себя на мысли, что рад увидеть его рядом. Астарион бы подколол, Уилл — затянул шарманку об опасностях, подстерегающих на каждом углу, а Лаэзель отметила упущение в боевом выпаде. Гейл же… — Скромный перекус — всё, чем могу тебя порадовать. Волшебник поставил перед ним небольшое блюдо, на котором покоилось пару ломтиков слегка зачерствевшего хлеба, кусочек сыра и малая гроздь винограда. «Однако, промочить горло не помешает». — Кубок полон и ладно, — Алларос потянулся за вином, но стиснул зубы, чувствуя недомогание. — Я помогу. Гейл взял кубок и подался вперед. Солома глухо скрипнула, подпуская волшебника ближе. Поднеся вино, он замялся. Солома вновь скрипнула. Алларос не растерялся. Он наклонился, и, коснувшись губами кромки кубка, сделал глоток. И еще один. Было в этом моменте что-то… Странное? Некое чувство наполнило изнутри, распаляя неведомым… Желанием? Несколько капель пролилось мимо. Не отрываясь, Алларос взметнул взгляд вверх. Сегодня он собрал волосы в пучок, открывая лицо лунному свету. Серебро плавно огибало скулы и, спускаясь ниже, ныряло по выступающим жилам под воротник мантии. Декариос сглотнул. Алларос замер. Возвышаясь над ним, волшебник размеренно дышал, не спеша отнимать руку. Тифлинг встретился с его абсолютно черными глазами. Будто неведомая бездна взывала к себе со дна ледяного озера, готовая лишить движения. Заморозить и парализовать навек. Однако темное всегда манило искавших приключений. А вот вино имело обыкновение заканчиваться. Тифлинг удручено отстранился, опираясь спиной на холодную каменную глыбу. Пламя факела подернулось на ветру. Гейл же спокойно оглянулся через плечо, всматриваясь в настигнувший их полумрак. — Это было вкусно, — с нажимом произнес Алларос. Гейл шумно выдохнул и шагнул ближе. Шорох соломы на этот раз затерялся в далеком лагерном гомоне. Мужчина плавно опустился на одно колено и провел тыльной стороной ладони по шее тифлинга. Тело Аллароса среагировало мгновенно, заставляя тифлинга плотнее свести колени. Гейл скользнул по нему нечитаемым взглядом и, отняв руку, мазнул костяшками по своим губам. — Ты прав. Вкусно. Алларос вдруг разглядел странную аметистовую полосу, тянущуюся вдоль лица волшебника. Она не походила на краски, наносимые мастерами татуировок. И для естественных изменений слишком выделялась на общем фоне. Гейл отпрянул так же быстро, как еще недавно оказался рядом. В миг оказавшись на ногах, вновь обернулся во мрак ночи. «Надо же…» — Припасы закончились? — невозмутимо подытожил тифлинг, отчего-то слишком рьяно шлепнув хвостом рядом. — Оказалось, кулинарными способностями не наделен ни один из членов нашей необычной команды. Все, что было, спалили к чертям, — бесстрастно отчеканил Гейл. «Расстроило отсутствие ужина?» — Так вот почему такой шум стоит. — Трудно уснуть, это верно. — А, кстати, маги и спят в мантии? — Алларос невозмутимо окинул волшебника с головы до ног. — Как знать, — парировал Гейл. В его интонации стала вновь ощутима прежняя мягкость. Сверчки заклекотали громче, словно старались перебить жабье соревнование певцов. — Спасибо, что спас меня. — Гейл… — Я подставился, а пострадал ты. — Не вини себя. Я сделал это осознанно. Плечи волшебника дрогнули. Алларос почувствовал, что хочет дотронуться до них. Будто ему было важно ободрить, успокоить. Весь жаркий флер улетучился, уступая забытому теплу. Но слабость возвращалась к тифлингу, наполняя тело свинцом. Когда Гейл обернулся, на лице его играла привычная легкая улыбка. — Постарайся все же уснуть. Тебе нужно восстановить силы. «Хочешь остаться?» — Добрых снов. Волшебник скрылся в сумраке. Алларос втянул носом терпкий аромат шалфея и ладана, приметив слабый дым, исходящий от зажженных рядом благовоний и провалился в сон.