Кости в океане (Bones in the Ocean)

Впервые после шторма Техноблейд смотрит на призраков своей команды, и они смотрят в ответ. Его юнга стоит перед ним, но на самом деле его нет – кожа прозрачная и бледная, ноги парят над землей, в некоторых местах кости видны под кожей, вместо тепла он излучает сковывающий холод. Ребенок смотрит на него грустно и печально, а Техноблейд не может заставить себя говорить – даже произнести хоть слово. Это какая-то уловка. Это нереально. И все же, юнга Анемоя стоит перед ним, такой же реальный, как и любой член его нынешнего экипажа. Техноблейд слышал его голос – видел, как его губы двигались – хотя не совсем понимал смысл из-за шума крови в ушах. За спиной слышится приглушенный шепот. Краем глаза капитан видит, как призрачные фигуры окружают группу со всех сторон. Очевидно, он не единственный, у кого есть призраки прошлого. Время движется медленно. Техноблейд наблюдает, как остальная часть команды сталкивается с собственными испытаниями. Он может видеть, как Ранбу съеживается от двух высоких фигур, одетых по последней моде, с уродливыми насмешками на лицах, когда они загоняют его в угол. Он может видеть Томми и Туббо, отводящих взгляды от группы оборванных подростков с грязными лицами. Фанди корчится, как собака зажавшая хвост между ног, отчаянно оглядываясь вокруг, ища хоть кого-нибудь, будто он не видит и не слышит никого из команды. Экипаж борется, но всех постепенно поражает парализующая беспомощность, от которой перехватывает дыхание. А Фил… Фил. Фил стоит на коленях. Фил стоит на коленях, его спина сгорблена, плечи дрожат, голова склонена, волосы частично закрывают лицо. Руки пирата запутались в светлых волосах, все его тело дрожит, содрогаясь от беззвучных рыданий. Над ним стоит пара призрачных фигур – мужчина и женщина, с ожерельями веревок на шеях. Его родители. - Фил... – Выдыхает Техно, на мгновение вырываясь из агонии собственного горя, потому что Фил сломлен. Духи шепчут ему на уши жестокие слова, резкие обвинения, каждое из которых больно режет сердце – его друг заметно вздрагивает каждый раз, когда призраки открывают рот. Техноблейд не слышит произносимых ими слов, но видит выражения их лиц – неестественно искаженные гневом, печалью и болью, и все это направлено на Фила. - Мне очень жаль. – безмолвно шепчет Фил, качая головой, пытаясь отразить то, что говорит его мать. Затем пират замирает, когда чья-то рука касается его щеки. Техноблейд теряет его из виду, потому что Вилбур, стоящий спереди, отступил назад, невольно вставая между ними. Он сталкивается с чем-то, похожим на самого Фила. Он выглядит иначе, но Техноблейд… все равно его узнает. Грязные светлые волосы и скованные запястья, остекленевшие глаза и пустая улыбка – человек, смотрящий на мир, будто потерял все. - Пожалуйста. – Говорит призрачный Фил, и его голос звучит прерывисто, хрипло и отчаянно. – Вилбур, не делай этого. Тебе не нужно этого делать. - Стой. – Судорожно выдыхает Вилбур. – Я… я не хотел, я должен был это сделать, я… - Он делает еще один неуверенный шаг назад, а другой дрожащей рукой тянется к пистолету, которого больше нет. – Ты не он… ты не можешь им быть, он сказал, что простил меня! Он не…? – Вилбур замолкает, его глаза засветились чем-то испуганным. Он прямо там, хочет закричать Техноблейд, потому что отец Вилбура находится там, стоит на коленях прямо за ним, страдающий чем-то подобным. Но глаза Вилбура пусты и остекленели, сосредоточены на его собственном сражении, и вряд ли простые слова помогут ему в таком состоянии. Техноблейд делает шаг, чтобы помочь, сделать что-нибудь – что угодно, чтобы помочь им – но его останавливает голос, зовущий еще раз. - Капитан. – Говорит его юнга и он тут же вспоминает о своем затруднительном положении. Техно медленно поворачивается – его сердце, кажется, останавливается, колени дрожат. Юнга смотрит на него, и на детских губах расползается леденящая кровь улыбка. Только на этот раз он не один – он стоит в окружении десятков других людей. Мужчины и женщины, молодые и старые, с до боли знакомыми лицами – у каждого есть имя, которое Техноблейд знает, как свои пять пальцев. Имена, которые он пишет снова и снова, произнося, как молитву, каждую ночь, отказываясь забыть ушедших. И вот они, их призрачные лица выглядят всего лишь слегка грустнее, чем он их помнит. Более изможденные, бледные, с темными кругами и почти стеклянными на вид глазами. А их одежда… При каждом шаге с них капает вода. Техноблейд подавляет крик, отступая под ужасающий хруст под ботинками. Его команда идет следом, их ноги даже не касаются пола, на лицах только печаль – горечь преждевременной смерти. Раскаленный добела стыд, разрывающий его каждую ночь, проведенную без сна, сейчас кажется каплей в море – ничто, по сравнению с тем, что он чувствует сейчас. Ощущение, будто его раздавили – тяжесть морской воды, которая заставляет, дрожа, упасть на колени. Техноблейд снова тонет, отчаянно хватаясь за пустой воздух в попытке вернуть свою команду, которая погружается все ниже и ниже, в темные глубины, куда он не может уйти. Куда он не захотел уйти. Он всегда задавался вопросом, обвиняют ли они его в крушении. Теперь - глядя, как они обвиняюще указывают на него пальцами и непрерывно плачут, позволяя воде стекать с одежды – он думает, что ему лучше было бы не знать. - Хороший капитан уходит на дно вместе со своим кораблем. – Яростно шепчет юнга. – Но ты оставил нас, Техноблейд. - …Да. – Выдыхает он, его голос ломается, становясь болезненным. Он чувствует себя ребенком, которого ругают. Чувство такое же, как когда он впервые вошел в кабинет начальства, чтобы сообщить о своем провале. То же самое унижение, душераздирающая вина, раскаленный добела гнев, направленный на самого себя – все это возвращается назад. Его щеки горят, он вздрагивает и не может даже поднять взгляд. Не имеет права. Он не может больше видеть ни их разочарование, ни их наполненные болью взгляды. Техноблейд пытается выговорить извинения, но ни одного из них недостаточно – ни одно извинение не сможет искупить то, что он сделал. То, что они потеряли из-за его ошибки. А потом до его ушей доходит вопрос. - Почему? Это такой простой вопрос, но он несет на себе всю тяжесть мира. Почему он оставил их? Почему он не погиб вместе со своим кораблем, как любой благородный капитан? Почему он так упорно боролся, чтобы выжить? Почему он принял руку совершенно незнакомого человека… врага? У него нет ответа, как бы он ни пытался его найти. Ничто не будет уважительной причиной для их смерти – нет ни одного достойного оправдания. - Вы оставили нас, капитан. – Продолжает мальчик, и теперь он зол, в его взгляде мерцает то же презрение и отвращение, которые чувствует Техноблейд. – Ради пирата. И, боги, это больно, потому что это правда – потому что те же слова он говорил себе. Раньше, они с Филом были не более чем незнакомцами – в лучшем случае знакомыми, в худшем врагами. Он тоже спрашивал себя, почему он принял руку помощи пирата, даже не один раз, а дважды, отказавшись от прежних нравов. Почему он взял за руку того, кто, хоть и непреднамеренно, стал причиной их смерти. - Я… я не мог… я не… - Слов не хватает, потому что он разрывается на полпути между протестом и извинениями. В сердце Техноблейда идет война между желанием искать прощения и ошибочностью всего этого. Он оставил свою команду ради новой, и они знают это – они все это видели, и даже сейчас могут созерцать все его грехи. Техноблейд оставил их позади, не более чем воспоминанием – лишь пара имен в книге – и отправился в новое путешествие с Филом, Томми, Туббо, Ранбу, Ники и… Техноблейд вздрагивает, отчаянно ища хоть какое-то укрытие или шанс для побега. Его команда все еще сражается – некоторые буквально с оружием и мечами наготове, другие все еще ведут эмоциональную битву. Некому ему помочь, и чем дольше он ждет, тем ближе приближается его команда, окружая его, словно загнанное в угол животное. Кости хрустят под ним, и идти некуда, бежать некуда, и… - Они не настоящие, Техноблейд! – Слышится зов Эрета сквозь шум, как луч света среди бури. Техноблейд видит руку, протянутую, будто ведьмак мог дотянуться до него через хаос. Он стоит там, высокий и гордый, не тронутый ни одним духом, его подбородок поднят, а выражение лица спокойное. Его глаза широкие и невидящие, но все же в них так много всего – безмолвное обещание, тихая мольба и побуждение вспомнить. Вспомнить – это то, что он делает. Техноблейд вспоминает слова Эрета – первые, которые он услышал от него. Те, которые ведьмак сказал ему месяцы назад, при их первой встрече. «Не бойся оплакивать, Техноблейд. Они бы не хотели этого» Они бы не хотели этого. И вдруг все обретает смысл. - Вы не они. – Выдыхает он, и призраки замирают. - Что? - Вы не они. – Повторяет он, поднимаясь на ноги, когда к нему возвращается уверенность. - …Моя команда – они бы не хотели, чтобы я винил себя. Они бы не… они не винят меня в том, что случилось. – Пока он это говорит, в его сердце вспыхивает и разгорается что-то совершенно чуждое, но такое же успокаивающее, как знакомые объятия. Принятие. Появляется кое-что еще. Безмолвное заверение, что-то устойчивое, чему Техноблэйд не может дать название. Ощущение, будто теплая рука постоянно лежит на его плече, удерживая и подталкивая вперед. Он их не видит, но все равно знает, что они там. Его команда. Его настоящая команда. - Это не моя вина. – Его слова эхом разносятся сквозь туман, в целом тихие и мягкие, как шепот, но удивительно громкие. – Я не мог ничего поделать. – И впервые, он действительно верит в это, поднимая взгляд, чтобы встретиться с глазами обвинителя со всей уверенностью, которая у него есть. Через поле костей он видит, как Эрет улыбается. А потом все меняется. В мгновение ока его команда исчезает, не оставляя ничего, кроме тумана. Тихо. Холодно. Пусто. Секунду Техноблейд разрывается между облегчением и сожалением. Сердце болит, зияющая дыра осталась там, где когда-то стоял его бывший экипаж. А потом он видит себя. Это как смотреть в зеркало – идеальное отражение самого себя, смотрящего прямо и ровно. Только что-то отличается. Что-то не так. Вместо красного пальто он одет в синий – тот же глубокий королевский оттенок военно-морского флота. Знакомый герб с сияющими золотыми пуговицами. Его волосы короче, аккуратно заплетены назад, одежда аккуратно отглажена. Он выглядит достойно. Богато. Могущественно. Бледная кожа красуется там, где должно быть холодное железо – все следы протеза исчезли, будто травмы вообще не было. Он выглядит моложе, чего Техноблейд не чувствовал уже несколько месяцев, будто напряжение проблем спало с его плеч, оставив лишь гордость и свободу. А его лицо… Выражение его зеркального отражения искажено чем-то темным и холодным. Он видит в своих глазах то, чего предпочел бы не знать. Он смотрит на команду, и в его глазах нет тепла – ни нежной привязанности, ни дразнящего юмора, ни любви, которой он стал дорожить. Вместо этого все, что он видит в своих глазах – это отвращение, грубое и несдержанное. На его лице нет ничего, кроме ненависти, и каждая ее частичка направлена на его команду – на Фила. - Пираты. – Слышит Техноблейд собственный голос. Краем глаза он видит, как команда реагирует. Вопросительные взгляды поворачиваются в их сторону, приглушенный шум потрясения наполняет воздух, пока команда в недоумении. Его отражение возвращается к нему, жар его взгляда пылает. Техноблейд смотрит в огненно-красный цвет и не видит ничего, кроме горького разочарования и презрения. – Это то, чем мы стали? Преступником? Техноблейд думал, что не сожалеет ни о чем сильнее, чем о своей команде – о десятках невинных жизней, потерянных под его руководством. Но теперь, когда он смотрит в глаза человеку, которым когда-то был – когда слушает мантры, которые когда-то чтил всем сердцем – он понимает, что есть нечто, чего он боится больше. Это нечто больше, чем чувство вины. Более ужасающее, чем шторм или призраки тех, кого он потерял. Он сам. Человек, которым он когда-то был. Он боится, что этот человек все еще может быть где-то в глубине его души. - Мы были великолепны. Мы помогали людям. И что ты натворил? Стал пиратом? Тем, что ты поклялся уничтожить, когда присоединился к флоту? Ты решил стать той самой мерзостью, которая не сеет ничего, кроме разрушения и разорения? – Губы его отражения искривляются в оскале. – Ты жалок. Нам светило величие, Техноблэйд. Мы могли творить добро. Теперь ты не лучше, чем все, чему поклялся положить конец. - Положить конец? – Техноблейд с шипением отшатывается, его костяшки белеют, когда он хватается за меч, сталкиваясь с самим собой. Он уже знает эти слова – знает мерзости, в которые раньше верил – но от этого не становится легче. – Они тоже люди! Они не какие-то вредители и не чума, которую нужно искоренить! Они наши друзья. Они наша команда! - Они убивали людей! - Мы тоже! – Кричит Техноблейд. – Как насчет всех тех людей, всех жизней, которых мы отправили на виселицу? Мы не лучше их – никогда не были лучше! - Они грабят и разрушают, портя жизни невинных людей, а ты собираешься их защищать? – Слова его отражения пугающей напоминают те, которые не так давно говорил ему Дрим. – Ты собираешься к ним присоединиться? Что случилось с нашей мечтой? Что случилось со всем, во что мы верили в детстве? - Все, во что мы верили, было неправильным! – Голос Техноблейда звучит громче, чем ему бы хотелось. Он неосознанно переходит на крик. – Все это! Ты действительно думаешь, что убийство все решит? Ты правда полагаешь, что око за око остановит это безумие? - Флот говорит… - Флот говорит что? Мы заботились о нашей команде. Мы любили их, будто они были нашей семьей, и они сказали нам, что это неправильно. – Яростные слезы предательски выступают в уголках его глаз, но Техноблейд подавляет их. – Нам приказали руководить, а не любить. А когда мы их потеряли? Всех их? Нас даже не наказали за это. Нас наказали за то, что мы позволили Филу сбежать. За то, что приняли его помощь и не ушли вместе со своей командой. Не за то, что по нашей вине умерли люди. – Техноблэйд выплевывает слова, будто они яд, но с таким же успехом они могут быть обратной стороной его сердца. - Мы должны были уйти с ними! – Его прежнее «я» высказывает жестокое эхо слов, которые он сам говорил не так давно. – Флот был прав! Ни один нормальный капитан не позволит своему кораблю затонуть без него! ВМФ доверил нам звание и экипаж, а мы потерпели неудачу! - Мы были не более чем оружием для ВМФ! Пешкой, которую можно использовать для получения власти! Чтобы причинять другим людям боль! При этом его отражение замолкает. - Им было наплевать на нас. – Говорит Техноблейд, и все начинает проясняться. – Мы были не более чем именем – капитан Блейд. Мы были не более чем числом – еще одним кораблем во флоте. – Его отражение избегает взгляда. – Мы были ничем. Но эти люди? – Техноблэйд жестом указывает на свою команду, ведущую битву со своими собственными демонами. – Они наша семья. Им не все равно. – Он видел это в их глазах, в их улыбках, в их теплых объятиях, даже после того, как он причинил им боль. Теперь Техно это знает и без сомнения верит. Они любят его, и он любит их в ответ. Они его жизнь – они гораздо большее, чем место во флоте, звание или титул. - Неужели? – Обвинение ядом срывается с языка его отражения. - Да. – Твердо отвечает Техноблейд. - А что насчет него? - …Что? - Капитан Филза. Ангел Смерти. Человек, которого ты называешь другом, виновный в гибели нашей команды и нашем позоре. – Глаза отражения сужаются в презрении. Каждая капля неистовой ярости и вины обращена на ничего не подозревающего Фила. – Ты позволил ему разрушить нашу жизнь, Техноблейд. И не только это. Он видел в нас предателей. Он был не против отвернуться от нас даже не раздумывая, если это означало спасение его собственной шкуры от второго бунта. Техноблейд смотрит на свое отражение и видит ту же самую боль, которую испытывал во время ссоры с Филом. – Он не считает нас другом – просто средством, чтобы положить конец проклятию. - Это не правда. – Эти слова ничего не значат для Техноблейда. Теперь точно нет. Его собственные сомнения и неуверенность не так болезненны, как он ожидал. Не тогда, когда он уже столкнулся с ними. Не тогда, когда Фил уже заверил его в обратном. - Он просто пират! – Шипит его прошлое «я». – Как все остальные! Преступник! - Он мой друг. – Даже если это не правда – только часть. Фил его первый настоящий друг. Его брат. Вторая его часть. Недостающий кусок души, который он и не мечтал найти. Он гораздо больше, чем можно высказать словами, но он все равно хотел бы. Он хотел бы высказать все это вслух однажды. Эта преданность, рожденная не служением короне, а взаимным уважением, растущей нежностью и любовью. Он променял бы на это мир, и именно этого ему отчаянно не хватало на флоте. Кого-то, кто проявит к нему сострадание, разделит с ним ту же преданность и чувства, которые Техноблейд отдает другим. - Все ясно. – Лицо отражения холодное. Твердое. Его пальцы методично теребят рукоять пистолета, надежно закрепленного на поясе, и в голове Техноблейда вспыхивает мысль, что в него могут выстрелить. Рука капитана движется к своей кобуре, готовая вытащить оружие, если необходимо, и… И что? Застрелить отражение самого себя? Нельзя предсказать, каковы будут последствия, даже если это всего лишь продукт проклятия. Поэтому Техно держит руку на месте, затаив дыхание, и наблюдает, как лицо его зеркала внезапно омрачается чем-то решительным. - Видимо, ты просто очень долго не делал свою работу. Слишком долго. – Произносит его отражение, и в его тоне есть что-то опасное. - …Но мы это исправим. - …Что? Техноблейд парализовано наблюдает, как его прежнее «я» нацеливается на новую цель. Фил почти не дергается – все еще окруженный призраками своей семьи. Его взгляд пустой и остекленевший, слезы текут по щекам, руки зажимают уши и запутываются в волосах, пытаясь отвлечься от обвиняющих голосов. Позади него Техноблейд видит Вилбура, который борется со своими противниками, выкрикивая имя отца, когда новые призраки подходят к пирату. На плече Фила покоится рука его матери, что смотрит на него с выражением предательства. На ее шее все еще петля. Фил не слышит ни криков Вилбура, ни того, как его сын отчаянно тянется к нему. Он не видит пистолета, хотя тот целится в его сердце. По крайней мере не сразу. - Единственный хороший пират – это мертвый пират. – Говорит его отражение, и только тогда Фил поднимает взгляд. Глаза пирата расширились, на лице засветилось смятение. Его взгляд потерянный, удивленный и полон боли предательства. Слезы на секунду застывают на его лице. Кажется, он даже перестает дышать, и будто весь мир задерживает дыхание вместе с ним. А потом… - …Техно? Пистолет взводится со щелчком. Техноблейд даже не думает. Он просто двигается. Раздается грохот. Выстрел. Когда-то, они могли звать Фила Икаром. Но в этот раз падает только Техноблейд.

***

На мгновение мир движется в замедленном темпе. Слышен звук, похожий на гром – будто сама вселенная трещит по швам. Сквозь слезы Фил видит пятно, знакомые красные и розовые цвета. Видеть лицо своего друга в конце должно быть утешительно. Если бы у него был выбор, как он хочет умереть, он бы выбрал место рядом со своим капитаном. Даже так, от руки друга. Умереть от пули из пистолета своего брата. Это подходит человеку, который не знал ничего, кроме предательства. Фил прожил хорошую жизнь. Он удовлетворял прихоти судьбы достаточно часто – десятки раз перенес жестокие повороты. Он, наконец, добрался до своего света в конце тоннеля – наконец-то, покой. Он вернул свою семью – своего сына, своего мальчика, который, как он считал, хотел, чтобы он умер, но на самом деле решительно стоял с ним до конца. По пути он нашел и новую семью – Томми, упрямый, бесстрашный, яркий Томми, который показал ему новый взгляд на жизнь. Ники, с ее состраданием, которая всегда была рядом, чтобы держать все под контролем. Туббо - остер на язык, точен в словах и еще более точен в стрельбе – золотое сердце, тщательно спрятанное под пятном сажи. Ранбу, сбегающий из клетки, попавший в объятия новой семьи – той, которая не хотела от него ничего, кроме него самого. Джек, который проявил преданность, когда все, что знал Фил – предательство. Эрет, который вошел в его жизнь с улыбкой и осторожным заверением, в котором пират так отчаянно нуждался, и не просил ничего взамен. И один упрямый парень с флота, когда-то враг, а теперь вторая половина его души. Они все – весь его мир. А потом этот мир рушится, свет выскальзывает из пальцев. Техноблейд падает, алые лепестки пятнами распускаются на его груди. - Нет, нет, нет! – Фил падает на колени рядом с капитаном, прижимая мужчину к себе. – О, господи… черт… Техно, о чем ты, блять, думал? Техноблейд мычит, вздрагивая, когда рука Фила отчаянно прижимается к растущему красному пятну на белоснежной рубашке друга, в попытке остановить кровь. - Извини, Фил. – Выдыхает Техно. Фил еще раз ругается и нажимает сильнее, шепча молитвы. – Я не мог… не мог просто смотреть, как это происходит… не мог позволить тебе умереть. - И решил, что ты займешь мое место? – Шипит Фил, но в его голосе отсутствует ядовитость. Вместо этого слова звучат слабо и хрупко, а глаза пирата начинают заливаться слезами. Так много крови. Боже, слишком много крови, и она не останавливается. Капитан морщится от боли и пытается уйти от болезненного прикосновения, но Фил просто нажимает сильнее. - Никто тебя не защищал… - Невнятно бормочет Техноблейд. - Я могу сам себя защитить, ты, придурок. – Давясь рыданием, всхлипывает Фил. – Ты идиот. Почему ты решил пожертвовать собой ради такого мудака как я, приятель? Техно смеется, пока из его рта стекает кровь. - Потому что ты мой друг, Фил. – И его голос такой простой и честный, что это больно. – Я обещал тебе мир… не мог … - Голос его друга дрогнул, переходя во что-то слабое и запыхавшееся. У Фила кровь стынет в жилах. - Не мог что, приятель? – Пират мягко трясет его, уже не сдерживая слезы. – Не оставляй меня гадать, давай, тебе нужно закончить. Продолжай говорить, пожалуйста. - Прости… - Не извиняйся. Не смей. Это мои слова, дурак, поэтому слушай. – Техноблейд, кажется, не слышит его. Только хриплые мычание срывается с окровавленных губ. – Ты гребаный ублюдок, ты не можешь просто отключиться, не надо… не… - Его голос затихает. Гнев и адреналин исчезают полностью, оставляя пустой и отчаянный голос. – Техно, пожалуйста, не делай этого. Не умирай из-за меня. Не из-за меня. - Для тебя – что угодно… - Слабо протестует Техноблейд. Фил смеется, но его смех превращается во всхлипы, слезы безостановочно текут по его щекам. - Мне жаль, Тех... – Шепчет он. – Мне очень жаль, за все. – Техноблейд все еще зол на него, верно? У них есть столько всего, о чем надо поговорить – что нужно исправить. Он не может просто уйти сейчас, когда они еще… - Все нормально… Я прощаю тебя за все… Нет. Фил отчаянно ищет что-нибудь… что угодно. - Как насчет моих историй, а? Ты еще не успел услышать обо всех моих приключениях, приятель, разве ты не хочешь их услышать? – Техноблейд слабо улыбается, в его мутном от боли взгляде появляется нежное веселье, и фальшивая бравада подводит Фила, окончательно разбиваясь и исчезая вместе со слабой улыбкой. – Техно, ну же, не… пожалуйста… не уходи. Техноблейд ему не отвечает. - Техно, пожалуйста. Взглянешь на меня? Тебе нужно оставаться в сознании. Ты не можешь уйти. Ты обещал, что не уйдешь. – Его рука касается щеки Техноблейда, пытаясь привести умирающего в чувства. Кожа друга начинает казаться Филу неестественно холодной. – Техно, ну же, пожалуйста. Ты обещал. До врат ада, верно? – Пират подавляет рыдания, ненавидя то, как его друг устало наклоняется к прикосновениям. – Не без меня. Не без меня, Техно. Ты не можешь уйти. Ты не можешь. Глаза Техноблейда выглядят затуманенными и остекленевшими. Свежая кровь пузырится на его губах, когда он пытается выговорить пару слов, но вместо этого воздух наполняет ужасное хриплое бульканье. - Шшш, не разговаривай. – Шепчет Фил хриплым и слабым голосом. – Все в порядке, все в порядке, Техно, просто оставайся со мной. – Он обыскивает собирающуюся толпу с комом в горле, умоляя кого-нибудь сделать что-нибудь – что угодно. Простого давления на рану недостаточно, чтобы остановить кровь. Техноблейд умирает. Ему нужна медицинская помощь. Помощь, которую Фил не умеет оказывать. – Эрет? Эрет! Кто-нибудь, сделайте что-то! - Фил… - Говорит Вилбур. Он выглядит грустным. Смирился. - Нет. – Рука Фила сильнее прижимается к ране. Он старается игнорировать свежие малиновые пузыри, что вытекают между его пальцами, как бы сильно он ни пытался остановить кровотечение. – Даже не смей отказываться от него! Он не отказался от нас. Мы не можем бросить его умирать. Мы не можем… мы не…! – Его голос разбивается, разлетаясь тысячей осколков. Подавляя дальнейшие протесты, он отчаянно прижимается лбом ко лбу Техноблейда. Его друг тянется к нежному прикосновению, при этом закрывая глаза, его губы трогает слабая улыбка. - Я здесь. – Эрет падает рядом с ними на колени. Его руки быстро движутся, прижимая бандану Томми к ране. - Техноблейд, мне нужно, чтобы ты не спал. Можешь сделать это для меня? - Ммхм. – Техноблейд слабо смотрит на Эрета, выдавливая из себя слабое мычание. Его пальцы дрожат, и Эрет осторожно проводят по ним одной рукой, другой держа Фила за плечо. Фил подносит одну руку друга к губам, целуя окровавленные суставы, стараясь не думать о вкусе металла. Лицо Эрета исказилось, его брови нахмурились, потому что он наверняка чувствовал боль Техноблейда и отчаянье Фила, но ведьмак продолжает изливать утешение, как мантру. - Вот и все, ты отлично справляешься, глубокий вдох ради меня. – Бормочет он, легким прикосновением дотрагиваясь до раны. – Пуля все еще внутри, мне придется вытащить ее, прежде чем можно будет… черт! Техноблейд внезапно вздрагивает, его пальцы болезненно сжимают пальцы Фила, когда он задыхается от собственной крови. - Держите его! – Выкрикивает Эрет, и Фил тут же подчиняется, прижимая Техно за плечи к земле, заглушая собственный крик, когда он видит ужас в глазах друга. Ему больно, он напуган и все, чем Фил может помочь – это молится, чтобы у него был шанс выжить. Эрет начинает возиться с тканью своей юбки, отрывая большой кусок, чтобы использовать его как импровизированную повязку, а затем… Эрет внезапно замирает, его губы сжимаются в тонкую полоску. На его лице появилось выражение понимания, и он перестал давить на рану. Фил наблюдает и видит, в какой момент он сдается – когда его лицо превращается в нечто спокойное и принимающее. - Нет. – Выдыхает Фил, и с шумом, похожим на рычание, он отталкивает Эрета в сторону, занимая его место и пытаясь остановить кровотечение. Так много крови… одежда Техноблейда вся в малиновых пятнах, руки Фила уже начали пропитываться ею – но он не может сдаться. Он не может. Даже если тело друга под его пальцами начинает становится все холоднее и холоднее. Даже если его глаза больше не открываются, он продолжает давить. Фил не может думать, не может дышать, не может позволить себе запаниковать. Он не может позволить эмоциям взять верх, даже если сердце колотится как бешеное. Он не может прекратить пытаться, потому что Техноблейд истекает кровью прямо рядом с ним, и это его вина, и он не может… Его друг издает странный хрип. Его тело пару раз вздрагивает – один, два, три… А затем устрашающе замирает. - Техно…? Нет, нет, нет-! Ты блядский идиот, даже не смей… не смей закрывать свои глаза, слышишь меня? Техноблейд не отвечает. Его веки даже не дрожат. - Техноблейд, открой глаза. Проснись. Проснись! Пожалуйста. Мне жаль. Мне очень жаль, пожалуйста… не уходи… Ничего. Только холодная, всепоглощающая тишина. И Фил кричит.

***

Темно. Затем темнота рассеивается. Техноблейд просыпается от мягкого, нежного и успокаивающего белого света. Он просыпается от звука ласковых волн, но не видит океана. Он просыпается перед морем знакомых лиц, озаренных теплыми улыбками. - Привет, ребята. – Бормочет Техноблейд, улыбаясь сквозь горе и слезы на глазах. И команда Анемоя улыбается ему в ответ. - Хай, капитан. – Говорит тихий голос, и его юнга – его настоящий юнга – нежно улыбается ему снизу вверх, протягивая руку. Техно колеблется лишь на мгновение, прежде чем пожать ему руку, подавляя рыдания счастья. Он испытывает столько тепла, ведь кожа мальчика больше не призрачная и не бледная. Капитана окружают те, кого он потерял, все они бормочут нежные приветствия и дразняще смеются, пока он бесполезно трет глаза. Счастье, больше похожее на облегчение, чем на обычную радость, переполняет его, когда он смотрит на свою бывшую команду и не видит ничего, кроме любви в их глазах, чистой и истинной. - Значит, это все? – Мягко спрашивает он, и его счастье трескается, когда он вспоминает о наполненных слезами голубых глазах, когда он вспоминает о прерывистых рыданиях, которые он слышал, медленно угасая. Женщина – корабельный повар, заботливая, строгая и добрая – выходит вперед и берет его за руку. За руку. За его настоящую руку, из плоти и крови, хотя там должно быть железо и дерево. Ее прикосновения мягкие, когда она перебирает его мозолистые костяшки пальцев, а улыбка мягкая и свободная от осуждения. - Только если ты сам не захочешь уйти. – Просто говорит она. И о, Техноблейд не знает, чего он хочет. Теперь, когда он здесь – теперь, когда худшее позади и он здесь, с ними, ему хочется просто остаться тут и видеть их улыбки, чувствовать их любовь. Он хочет убежать от боли, чтобы наконец освободится от жизненных испытаний и невзгод. Это так просто. Но потом он думает о Филе и его команде. Команде, которую он оставил – команде, которая ждет его. Он думает о нежной улыбке Ники и еще более нежных прикосновениях. Думает о выходках и бесстрашной преданности Томми и Туббо. Думает о добром сердце Ранбу и его самоотверженности. Он также думает о другом члене экипажа, который с распростертыми объятиями впустил его в свою жизнь, который был с ним несмотря ни на что. Он думает о Филе. Тот упрямый, безрассудный, глупый, замечательный Фил, который дал ему второй шанс, когда даже он сам отказывался доверять себе еще раз. Он думает о теплых улыбках и ярком смехе, глупых разговорах в вороньем гнезде на мачте и серьезных разговорах в своей каюте. Он думает о выпивке по вечерам и преувеличенных рассказах о приключениях. Он думает о невнятных словах и нежных прикосновениях, когда им обоим это нужно. Он думает о ссорах – о несправедливых словах, выкрикнутых в пылу мгновения – и о прощении, которое еще предстоит заслужить. Он думает, думает, думает и… Он понимает, что не променяет на это весь мир. - Мне жаль. – Говорит он, и, к его удивлению, их улыбки только шире. – Я… я не думаю, что пришло мое время. Еще нет. Не сейчас. Повар усмехается ему, сжимая его руку. - Думаю, вы правы, дорогой. - Хотел бы я остаться. – Говорит Техноблейд совершенно искренне. – Хотел бы я снова быть со всеми вами. - Все в свое время. Капитан смотрит на команду Анемоя и улыбается. Он не пытается вытирать слезы, текущие по его лицу, не желая больше их скрывать. Он никогда больше не будет скрывать свое сердце. Ни от кого. - Мужайтесь, капитан. – Говорит она. – Надо двигаться дальше. - Ага. – Хрипит Техно. Его улыбка шаткая, но чистая. – Надо. Он отпускает ее руки с последним кивком, мир снова исчезает.

***

Техноблейд открывает глаза и видит знакомую копну светлых волос и слезную улыбку. С тихим «уф» его заключают в крепкие объятия, заглушая рыдание его волосами. - Тупой, тупой, тупой. – Хрипло бормочет Фил. – Ты ублюдок, гребаный идиот, не смей никогда больше так делать. – Горячие слезы впитываются в одежду Техно. Слова Фила превращаются в истерический смех. – О, боги, я думал… я думал, что ты был мертв. - Я и был. – Неуверенно бормочет Техноблейд, прижимаясь ближе к другу. Затем он замечает свою команду, собравшуюся вокруг, стоящую на коленях на мягком белом песке, со слезами на глазах, но улыбающиеся, и… Подождите. Песок? Техноблейд моргает. Он чувствует мягкий песок под собой и соленый привкус океанских брызг. Небо над ними чистое и яркое, недалеко кричат чайки. Пляж, на котором они собрались, прекрасен – чистый песок, уходящий в даль, усеянный ракушками и ни одной кости. Это выглядит почти нереально. На секунду Техно задумывается – жив ли он, или это все остальные умерли вместе с ним. Фил видит его выражение и смеется. Ярко, музыкально и счастливо. - Это реальность, приятель. – Говорит пират, прижимаясь лбом ко лбу Техноблейда, а затем отпуская, позволяя увидеть сверкающие голубые воды. – Ты это сделал, приятель. Ты снял проклятие. - …Как? Сидя рядом с Филом, Эрет улыбается - Ты доказал, что проклятие неправо. – Просто отвечает он. – Ты посмотрел себе в глаза – тому, кем был раньше – и отверг это. – Его улыбка становится шире. – В конце концов, ты действительно спас пирата. - Я спас друга. – Мягко поправляет Техно и видит, как Фил смущенно наклоняет голову, пока его щеки окрашиваются в розовый. Однако он все еще широко улыбается. - Думаю, проклятию нужно было подтверждение. – Бормочет Эрет. – И ты пожертвовал собой ради того, кого когда-то убил бы без колебаний. - Никто никогда не говорил, что я умный. – Хрипит капитан, ухмыляясь. Фил весело смеется. В лучах теплого солнца волосы пирата практически светятся. Его счастье такое чистое, искреннее и светлое, что Техноблейд не может представить себе более прекрасного зрелища. Его семья вокруг него, в целости и сохранности, и проклятие исчезло. Счастье заразительно настолько, что вскоре Техноблейд тоже смеется, игнорируя боль в челюсти. Капитан не знает, сколько времени они проводят в таком состоянии, но к концу у него путаются мысли, кружится голова от ликования, и он с Филом с трудом удерживаются в вертикальном положении. - Мы сделали это. – Выдыхает Фил, его глаза сияют, пока он смотрит на Вилбура, что стоит неподалеку и смотрит на них с нежной улыбкой. – Не могу поверить, что все это реально. Блять. Это и правда конец, да? - Ага. – Бормочет Техноблейд и сдерживает очередную волну эмоций. Он измучен, чувствует боль и срочное желание выпить, но несмотря на это, он чувствует бешеное облегчение. Это конец – всему. Больше никаких бесцельных блужданий – никаких опасностей на каждом шагу. Больше никаких проклятий. Фил свободен. Вилбур свободен. Все, о ком он заботится – его друзья, команда, семья – свободны. И Техноблейд тоже свободен. Нет вины, нет печали, нет боли. Все кажется таким легким и теплым, что впервые за несколько месяцев он так свободно улыбается. Техно никогда не думал, что доживет до этого, но он здесь, смеется и катается по песку со своим лучшим другом, не испытывая ни малейшего сожаления. Это больше, чем он мог когда-либо просить, но сейчас он думает, что, может быть, заслужил это. - Как, черт возьми, ты это сделал, приятель? – Спрашивает Фил, когда они измотанно растягиваются на песке рядом друг с другом, наблюдая, как экипаж готовит лодку к возвращению на Арго. - Что сделал? - Вернулся к нам. – Говорит Фил и его взгляд становится мягким, когда он перекатывается на бок, чтобы встретиться глазами с капитаном. Одна его щека на песке, на другую спадают светлые волосы. Он выглядит неопрятным, но чертовски счастливым и это единственное, что имеет значение. Он наклоняется к прикосновению Техно, когда тот убирает раздражающую прядь с глаз своего друга. Техноблейд нежно улыбается ему. Он думает о своей бывшей команде, что отправила его с улыбкой в живой мир и решает, что это история для другого дня. - Ну, знаешь, как поговаривают, Фил. – Заговорщицки бормочет он. – Техноблейд никогда не умирает. - …Приятель, так никто не говорит. - С этого дня начнут.