Сквозь тьму, чтоб увидеть свет

Ребята стояли вокруг, и напряжение в воздухе было почти осязаемым. Каждый из них переживал свои чувства и мысли. Аанг, стоя рядом с Зуко, казался немного смущённым, но, несмотря на это, он понимал, что им нужно объединить силы, если они хотят победить Огненную Нацию и восстановить баланс в мире. Катара по-прежнему не могла полностью поверить в его слова. Она не могла забыть, что Зуко был частью Огненной Нации, и то, что он ушёл, оставив их позади, оставалось для неё тяжёлым грузом. Но всё же, несмотря на её сомнения, она знала, что их миссия требует от них сотрудничества с кем угодно, даже с тем, кто был когда-то врагом. Сокка, в свою очередь, был скептически настроен, но, глядя на то, как Зуко проявлял свою готовность помочь и искренне жаждал искупить свои ошибки, он молчал, хотя всё ещё оставался насторожённым. Он был не готов простить всё сразу, но мог понять, что если они хотят победить, нужно работать вместе. Зуко стоял немного в стороне, его глаза скользили по каждому из членов команды, и видно было, как тяжело ему было на старте новой жизни с ними. Он ведь знал, что для многих его прошлое остаётся тяжким бременем. Он надеялся, что его действия теперь смогут говорить громче, чем слова. Он, возможно, и не был тем человеком, которым был раньше, но, по крайней мере, он был готов измениться. Тоф не скрывала своего недовольства, но она уже привыкла к тому, что мир не всегда такой, каким он должен быть. Она всё же решила, что лучше иметь Зуко на своей стороне, чем сражаться с ним, если он действительно был готов искупить свои грехи. — Ну что, как насчёт того, чтобы забыть все эти тягости и попытаться сработаться? — её голос звучал насмешливо, но за этой маской скрывалась всё та же готовность принимать его. Когда все взгляды наконец остановились на Аанге, тот сделал шаг вперёд, его лицо было полным решимости. Он, как всегда, был готов дать шанс. Ведь если бы он сам оставался в своём прошлом, не смог бы двигаться вперёд. — Зуко, я… я верю, что ты изменился. Мы все можем совершать ошибки, и я думаю, что ты сейчас с нами ради правильной цели. Если ты готов бороться за наш мир, то я не буду стоять на пути. Я приму тебя в команду. Катара вздохнула и оглядела остальных. Хотя она всё ещё сомневалась, она поняла, что нельзя стоять на месте. Эта война требует от всех своих участников смелости и готовности искать решение, а не зацикливаться на прошлом. Если Зуко по-настоящему готов помочь, тогда она должна его поддержать, даже если её сердце ещё не готово полностью простить его. — Мы все должны быть готовы к тому, что впереди нас ждут ещё большие испытания. Но если ты действительно хочешь помочь, Зуко, тогда ты будешь частью нашей команды, — сказала она, её голос всё ещё сдержан, но в нём была та же решимость, что и в Аанге. Зуко почувствовал, как тяжёлое бремя сомнений отступает, но не исчезает. Он знал, что должен доказать свою преданность и готовность искупить свои ошибки. Он взглянул на меня, и в его глазах я увидела ту же боль и вину, которую он носил столько времени. — Я буду делать всё, что в моих силах, чтобы помочь вам и искупить свои грехи. — Его голос был низким и полным решимости. Я кивнула. Мы все знали, что впереди нас ждали новые испытания, но мы также понимали, что этот шаг — это шанс для нас всех. Не только для Зуко, но и для нас. Вместе мы могли победить. Вместе мы могли найти баланс. — Тогда, — сказала я, — давайте двигаться вперёд. Нам нужно учить Аанга магии огня, и нам нужно работать как одна команда. Зуко сделал шаг вперёд, а Аанг улыбнулся, вытянув руку, готовый принять его как своего учителя. Теперь, когда Зуко был частью их команды, он понимал, что на пути к искуплению ему предстоит преодолеть не только внутренние страхи, но и добиться того, чтобы каждый из них поверил в него. Но он был готов. Зуко стоял в западном храме, внимательно осматривая каждую деталь вокруг. Это место было старым и полным силы, и он чувствовал, как магия огня пробуждается в воздухе. Он пришёл сюда не только ради себя, но и ради команды, ради нового пути, который он надеялся пройти с ними. Но не всё было так просто. Перед ним стояла Катара — единственная из команды, которая была готова открыто выразить своё недовольство. Катара подошла к Зуко с решительным шагом, и все вокруг почувствовали напряжение. Сокка уже показывал Зуко его новую команду, и теперь пришёл момент столкнуться с теми, кто был не готов принять его, особенно Катара. Ная, стоявшая рядом с командой, видела, как Катара направляется к Зуко. Сердце её билось учащённо — она знала, что между ними напряжённость, но надеялась, что всё можно будет как-то уладить. Она тоже испытывала смешанные чувства к Зуко. Всё, что произошло в прошлом, было болезненным. Но Ная не могла отрицать, что и сама она скучала по Зуко, и что в её сердце оставалась слабая искорка надежды на то, что он изменился. — Ты думаешь, что можешь просто так вернуться и стать частью нашей команды? — голос Катыры был полон ярости и боли, её слова резали воздух, заставляя каждого замереть. Зуко почувствовал, как его сердце сжалось, но он не отступил. Он понимал, что Катара будет самой тяжёлой преградой для его возвращения, но он был готов встретиться с её гневом лицом к лицу. — Я не прошу прощения, Катара, — сказал он, его голос был спокойным, но в глазах можно было увидеть напряжение. — Я не прошу забыть. Я прошу шанс показать, что я изменился, что могу быть частью команды. Катара не отводила глаз от него, её лицо было суровым, и в её глазах был огонь, который он когда-то видел в своих самых тёмных днях. Ная подошла немного ближе, чувствуя, как её сердце всё больше теряется в противоречиях. С одной стороны, она всё ещё видела перед собой того Зуко, которого она любила, но с другой — слишком многое оставалось несказанным. Зуко повернулся к Нае, его взгляд встретился с её глазами, и в этот момент всё вокруг как будто замерло. Ная ощущала, как между ними возникает нечто сильное и невыразимое. Она, наверное, была единственной, кто мог почувствовать его не только как врага, но и как человека, которого она когда-то любила. Её сердце сжалось при мысли о том, как их пути разошлись. Она знала, что простить не было легко, но что-то в её душе всё же тянуло её к нему. Сокка, стоявший рядом, нервно кашлянул, пытаясь разбавить напряжение. — Мы все знаем, что это не простая ситуация, — сказал он, пытаясь отвести внимание от Катары и Зуко. — Но если он пришёл помочь, значит, мы должны ему дать шанс. Катара, не сказав ни слова, повернулась и взглянула на Наю, которая молча стояла рядом с ней. В её глазах читалась тоска и недоверие. Катара не могла простить, и Ная это чувствовала. Её рука невольно сжала браслет на запястье, который она когда-то подарила Зуко, и эта маленькая вещь напомнила ей о прошлом. О том, как всё было когда-то, как они были близки, как он был её “самураем”. Она пыталась не думать об этом, но воспоминания не отпускали. Ная сделала шаг вперёд и остановилась рядом с Зуко. Её голос был тихим, но он звучал уверенно. — Я знаю, что ты изменился, Зуко, — сказала она, её глаза встретились с его, полными боли и надежды. — Но нам нужно время, чтобы поверить тебе. И нам нужно время, чтобы понять, как всё будет дальше. Зуко молчал некоторое время, его взгляд был сосредоточен на Нае. Он чувствовал её сомнение, но он также видел в её глазах ту же искорку, которая когда-то горела в их отношениях. Он хотел поверить, что она сможет простить, что она всё ещё видит в нём того человека, которого когда-то любила. Но он знал, что это не будет легко. Он должен был доказать, что он способен на большее. — Я не прошу прощения за всё, что было, — произнёс он наконец. — Я прошу только одного: дайте мне шанс. Я хочу быть рядом с вами, я хочу помочь. Я знаю, что всё это будет трудно, но я готов. И я буду ждать. Катара, услышав это, на мгновение замерла. Она взглянула на Наю, а затем снова повернулась к Зуко. Её сердце, хоть и было охвачено гневом, но теперь немного ослабло. Она не могла просто оттолкнуть его, потому что чувствовала, что он искренен. Ная сделала шаг назад и повернулась к остальным. — Мы все должны решить, что делать дальше, — сказала она, её голос был тихим, но уверенным. — Но помните, что мы здесь не просто для того, чтобы помочь одному. Мы должны быть единым целым. Зуко и Ная обменялись взглядом, и в этот момент между ними было что-то большее, чем просто слова. Это было понимание, что их связь ещё жива, несмотря на весь тот путь, который они прошли. После того, как напряжение немного спало, команда собралась на ужин. Они расположились за старым деревянным столом в одном из залов западного храма. Воздух был свежим, наполненным ароматами готовящейся еды. У каждого из них были свои мысли, но на этот вечер всё сводилось к общему ужину — моменту, когда они могли хотя бы на время забыть о сложных вопросах и просто побыть вместе. Все уже расслабились за ужином. Сокка продолжал шутить, пытаясь разрядить атмосферу, а Аанг и Тоф тихо переговаривались о планах на будущее. Катара была сосредоточена, но, видимо, тоже почувствовала, что вечер близится к завершению. Ная, в своей тихой манере, встала из-за стола и направилась к небольшому столу с посудой, где хранился особенный чай. Это был не просто чай — это был чай, который дядюшка Айро так любил, и который она сама научилась готовить под его чутким руководством. Зуко заметил её движение, но не сказал ничего. Он сидел в тени, поглощённый мыслями, но его взгляд не мог не скользить по ней, так как Ная уже стала частью его воспоминаний. Он всё ещё пытался разобраться в своих чувствах. Всё было так сложно… Но когда она подошла с чашкой чая, его сердце сразу замерло. — Я думаю, тебе будет приятно попробовать, — сказала Ная, её голос был мягким и тёплым, как сам этот чай. Она поставила чашку перед ним. — Это чай дядюшки Айро. Он всегда говорил, что настоящий чай не просто напиток. Это искусство и способ почувствовать мир вокруг. Я помню, как впервые готовила его. Он был так горд за меня. Зуко взял чашку с осторожностью, и его пальцы замерли, когда он почувствовал знакомую теплоту на своих руках. Это был тот самый чай, который он пил вместе с Айро, когда всё ещё был мальчиком, когда мир казался проще. Он поднял чашку к губам и сделал глоток. Тёплый, немного терпкий вкус сразу напомнил ему те дни, когда он был рядом с Айро. В его памяти возникли картины — как Айро сидел с ним, улыбался и учил его не только магии огня, но и жизни. «Ты станешь настоящим магистром огня, Зуко, если научишься чувствовать не только пламя, но и тёплый ветер, и холодный дождь…» — он вспомнил слова Айро, как тот спокойно пил чай и говорил, что настоящий маг огня должен быть чутким и уравновешенным. Зуко посмотрел на Наю, и в его глазах был нескрываемый след боли и сожаления. Он вспомнил тот момент, когда они стояли друг против друга в Басинсе, когда он оставил её. Он не был тем, кто мог бы оправдать её доверие, и тем более — её любовь. Он почувствовал, как тяжело было этому мириться. Но Ная не была тем человеком, который оставляет свои чувства в прошлом. Она наблюдала за ним, с лёгким, почти невидимым улыбом на губах, как он пил чай. Зуко почти мог почувствовать, как это воспоминание находит отклик в её сердце. Айро действительно считал её дочерью. И Зуко знал, что она была особенной для его дяди. Она была умной, доброй и сильной. Он ещё помнил, как Айро хвалил её, говоря, что она умеет не только готовить лучший чай, но и видеть сердце в других. Это было что-то, что всегда останавливалось в Зуко. Находясь рядом с ней, он чувствовал, как его сердце снова открывается. — Ты много научила меня, — тихо сказал он, всё ещё смотря на Наю. — И дядя тоже был горд за тебя. Я помню, как он всегда говорил, что ты — его настоящая ученица. Ная сжала пальцы на краю чашки, её глаза встретились с его взглядом, и на её лице появилась лёгкая грусть. Она не могла просто забыть всё, что произошло, но в её сердце всё ещё было место для надежды. — Дядя Айро всегда говорил, что магия огня — это не только сила. Это ещё и то, как мы относимся к другим. Он учил меня видеть в людях не только пламя, но и тепло, которое они могут дать, — сказала она, её голос был мягким, но с глубоким внутренним смыслом. Зуко почувствовал, как в нём что-то дрогнуло. Все эти слова, воспоминания, всё это возвращалось, напоминая ему, как сильно он ошибался, пренебрегая тем, что у него было. Он посмотрел на Наю и понял, что её слова, её присутствие, её магия — это то, что он всегда искал, то, что он потерял, но теперь пытается вернуть. — Я… надеюсь, что однажды смогу снова заслужить твоё доверие, Ная, — сказал он с глубоким вздохом, зная, что он не может изменить прошлое, но всё равно надеясь на будущее. Ная ответила ему тёплым взглядом, понимая, что у каждого есть свой путь к искуплению. И, возможно, этот путь был долгим и трудным, но она готова была идти этим путём с ним, если он был готов. — Мы все ещё здесь, Зуко. И это уже начало, — ответила она тихо, но уверенно, словно не позволяя ему забывать, что, несмотря на всё, они всё ещё могут быть вместе. Зуко смотрел на неё, и в его глазах скользнула нежность, которая, казалось, пробивалась сквозь годы боли и сожалений. Он понимал, что на этот раз он не может отступить, не может снова покинуть её. Ная была частью его пути, и несмотря на всю тьму, что он привнес в их жизнь, она была тем светом, который мог вернуть его обратно. Он встал, подошел к ней и, не сказав ни слова, протянул руку. Ная молча положила свою ладонь в его, и этот жест был как обещание, что несмотря на прошлое, они всё равно найдут путь друг к другу. Этот момент был тихим, но он говорил обо всём. О том, что они пережили, и о том, что ещё могли бы пережить. Все в комнате наблюдали за этим моментом. Аанг, с интересом и настороженностью, следил за происходящим, понимая, что между ними что-то меняется. Сокка тоже смотрел, но его взгляд был напряжённым — он всё ещё не доверял Зуко. Тоф, напротив, слегка улыбалась, как бы находя нечто странное, но тем не менее красивое в этом сближении. Но Катара, хотя и не говорила ни слова, не могла не заметить, что между Зуко и Наей возникла непередаваемая связь, которая не могла быть просто игнорирована. Ная почувствовала его взгляд, и, глядя на него, почувствовала, как что-то растаяло в её сердце. Она не могла не ответить на его чувства, но в глубине души всё ещё оставалась тревога. Но теперь она уже не была той девушкой, которая убегала от всего, закрывая свои эмоции. Сейчас она готова была встречать будущее, что бы оно ни принесло. — Ты обещал мне, что вернёшься, — прошептала она, слабо улыбаясь. Это было так давно, в Басинсе, когда их пути разошлись. Но теперь, в этом тихом моменте, она чувствовала, как её сердце опять наполняется тем теплом, которое она когда-то испытывала к Зуко. И хотя всё было сложно и запутано, теперь у неё было больше надежды. Зуко вздохнул, глядя в её глаза, и, как будто понимая, что он не может ничего больше скрывать, тихо сказал: — Я возвращаюсь. Я буду рядом. Я не могу обещать, что всё будет легко, но я готов это пройти. Если ты готова. Ная кивнула, её сердце стучало так сильно, что казалось, что это её дыхание ощущает сам воздух. Она не знала, что будет дальше, но одна вещь была ясна: они прошли через столько всего, что теперь, возможно, их связь стала сильнее, чем когда-либо. — Я готова, — ответила она ему, и её голос был полон решимости и какой-то новой уверенности. — Мы все готовы. Этот момент был не только для них. Это был момент для всей команды, для всех, кто стоял рядом с ними, готовых поддержать друг друга в любом испытании. Они знали, что впереди будет много трудностей, но этот момент был шагом к чему-то большему, чем просто выживание. Это был момент, когда каждый из них мог найти свою собственную дорогу, а они все могли идти по ней вместе. — Так что, — сказала Ная, снова обращаясь к остальным, — давайте двигаться вперёд. Мы все не одни. И вместе мы справимся с тем, что нас ждёт. Аанг, улыбаясь, встал, а Сокка покачал головой, всё ещё немного настороженно смотря на Зуко. — Пожалуй, я начинаю верить в это, — сказал Сокка, но его голос был уже не таким враждебным, как раньше. И так, несмотря на всё, что было в прошлом, команда была готова двигаться вперёд. Новый день начинался для всех, и каждый из них знал, что этот путь не будет простым. Но в этот момент они были готовы. Вместе. Ночь была тихой и спокойной. Я проснулась от того, что холодный воздух ласково касался моей кожи. Легкая ночная рубашка красного цвета слегка поднималась от ветерка, и волосы, как обычно, беспокойно рассыпались по плечам. Подошла к окну и открыла его. Храм был покрыт светом луны, и тени от деревьев плавно двигались под её лучами. Всё вокруг казалось почти волшебным в этой тишине. Тогда я заметила его. Зуко сидел на краю храма, склонив голову, как будто задумавшись о чём-то. Его силуэт был окутан ночной темнотой, но я знала, что он там, в своих мыслях, как всегда сражающийся с чем-то внутри себя. Я не смогла остаться в стороне. Подошла ближе, едва касаясь пола своими шагами, и, наверное, он услышал, как я подошла, потому что его голова медленно поднялась. Он посмотрел на меня глазами, полными того же напряжения, что я видела в них с тех пор, как мы впервые встретились. — Ты не спишь? — спросила я мягко, чувствуя, как его присутствие всё-таки успокаивает меня. Зуко лишь коротко кивнул, но его глаза снова встретились с моими, и я почувствовала, как внутри меня что-то тепло, и в то же время болезненно всколыхнулось. — Я не могу. Много всего в голове, — ответил он, его голос был тихим, почти подавленным. Это был Зуко, которого я не видела давно — тот, кто не был уверен в себе, тот, кто думал, что всё потеряно. Я подошла к нему чуть ближе и села на край его каменного сиденья. Он отодвинулся немного, давая мне место рядом. — Зуко, — тихо начала я, глядя на его лицо. Я не могла удержать того, что накопилось в моём сердце. — Ты не понимаешь, как для меня всё это важно. Он посмотрел на меня, в его глазах появилось что-то, что я не могла точно объяснить. Страх? Сомнение? Печаль? Он что-то хотел сказать, но слова как будто застряли у него в горле. — Я знаю, что ты думаешь, — я продолжила, зная, что он все время борется с собой. — Ты думаешь, что ты не заслуживаешь того, чтобы я снова смотрела на тебя как на солнце, потому что ты показал тьму, что ты привёл меня в этот мир, полный боли и страха. Ты думаешь, что я буду смотреть на тебя иначе, что ты уже не тот, кто был рядом с мной. Зуко попытался отвернуться, но я крепко взяла его за руку, заставляя его снова взглянуть на меня. — Но ты всегда будешь моим солнцем, Зуко, — сказала я, стараясь передать ему всю искренность, что таилась в моей душе. — Да, ты прошёл через тьму. Но я буду смотреть на тебя как на солнце. Ты не потерян для меня, и ты никогда не будешь. Я всегда буду твоей сторонницей, твоим светом, даже если ты сам его не видишь. Зуко медленно закрыл глаза, и я увидела, как его лицо изменилось. На его щеках появились капли, и я поняла, что он не мог сдержать слёз. Он всегда был таким сильным, но в этот момент я видела его уязвимость. Он был так раним, так одинок. — Прости меня, — прошептал он, и я услышала, как в его голосе звучала боль. — Я не хотел этого. Я… я был слепым, я всё разрушил. Я опустила голову, взяла его руку в свои и тихо прошептала: — Не надо извинений. Ты не один, Зуко. Ты можешь быть сломленным, но для меня ты всегда будешь моим самураем. Он посмотрел на меня с удивлением, и я улыбнулась, вспомнив момент в темнице, когда, шепча ему, я пела ту самую песню. Как я называла его своим самураем, и как этот момент, казалось, был только для нас двоих. Зуко тихо рассмеялся, почти неслышно. Он повернулся ко мне и сказал: — Ты помнишь это… В пустыне, когда мы шли по песку… ты пела ту песню. Ты была так… такой яркой. Я думал, что никогда не увижу такого света снова. Я посмотрела на него и ответила с нежностью: — Я помню, Зуко. И я по-прежнему называю тебя своим самураем, несмотря на всё, что было. Ты остаёшься тем, кто в моём сердце. Тогда Зуко не мог сдержать эмоций. Он повернулся ко мне и обнял меня крепко, как будто пытался защитить меня от всего, что было бы тяжёлым в будущем. Мы сидели так несколько минут, чувствуя, как наши сердца постепенно возвращаются к тому состоянию, в котором они были когда-то. Я снова почувствовала его тепло, его близость, и это было всё, что мне было нужно. — Ты — моя светлая сторона, Ная, — прошептал он. — Мой свет в темноте. И я улыбнулась ему, зная, что, несмотря на всё, что происходило в нашей жизни, мы смогли найти друг друга. Мы снова были рядом, и этого было достаточно, чтобы идти вперёд. Конечно, продолжим в романтическом и драматичном ключе. ⸻ Мы сидели на краю храма, в тишине ночи, всего в нескольких шагах от пропасти, и всё, что нас окружало, было лишь лунным светом и темной, глубокой бездной. Я могла ощущать его дыхание рядом, ровное, но с каждым вдохом как будто более напряженное. Зуко смотрел в пустоту, но я видела, как его глаза едва различимы, в них был огонь, который я знала слишком хорошо. Он был моим, и всё-таки он был не всегда моим. “Я не знаю, как ты это делаешь”, — его голос был хриплым, как если бы он сам был удивлен. Он повернулся ко мне, и в его взгляде я почувствовала нечто новое. Это была не только признательность, не только привязанность, но и такая бездонная уязвимость, которой он не делился раньше. “Ты говоришь, что я солнце, но я… я такой далеко не идеальный. Я же…” — он замолчал, не в силах продолжить. Я поднесла руку к его лицу, осторожно касаясь его щеки, ощущая тепло его кожи. Этот момент был таким уязвимым, и в нем было больше слов, чем в любой речи. В его глазах я видела, что он хотел бы поверить в мои слова, но так долго скрывался от своих истинных чувств. “Зуко,” — я произнесла его имя мягко, и почувствовала, как его тело слегка напряглось. “Ты не должен быть идеальным, чтобы быть для меня всем. Я не ищу совершенства, я ищу тебя. Того, кто был со мной на протяжении всех этих лет. И не важно, что ты показал тьму. Я буду смотреть на тебя как на солнце, потому что ты — свет, который я вижу.” В этот момент Зуко медленно потянулся ко мне. Я почувствовала его руки на своих плечах, они были крепкими, но с такой заботой, что мне стало легче дышать. Я могла чувствовать его сердце, которое теперь билось в унисон с моим. Он наклонился ко мне, и его губы почти коснулись моих. В воздухе витала его неуверенность, как лёгкая тяжесть, но мои слова, мои руки и мои глаза указывали ему путь. “Ная,” — его голос был едва слышен, и, как всегда, это было словно заклинание. Он осторожно поцеловал меня, сначала очень нежно, потом всё сильнее, как будто теряя контроль. В его поцелуе я чувствовала всю боль, все сожаления, но также и любовь. Он был моим самураем, и в этот момент я могла почувствовать, как он искал прощения в этом поцелуе, как будто желая извиниться за все те моменты, когда он уходил или скрывался от меня. Я отвечала на его поцелуй, мои губы всё больше жаждали его, все мои чувства переполняли меня, и я не могла остановиться. Мы были двумя частями чего-то большего, чего-то, что не поддавалось никаким объяснениям. Моя рука скользнула по его шее, а его ладонь нежно коснулась моей талии. Он почти прижался ко мне, и я почувствовала, как его тело напряглось, как его эмоции вырвались наружу. Я прижалась к нему, ощущая его силу и одновременно уязвимость. Мы были такими разными, но в этот момент между нами не было ничего, кроме взаимного понимания. Его руки, его прикосновения — всё было наполнено таким напряжением, что я могла слышать, как его сердце сжимается от эмоций. Он был не только моим солнцем, но и моим темным рыцарем, с которым я готова была пройти через любые бури. Когда он отстранился, его дыхание было тяжелым, но в глазах появилась искра, которая, казалось, только что зажглась. “Ты… ты была моей светлой стороной”, — сказал он, его голос дрожал от волнения. “Ты видишь во мне то, чего я сам не мог увидеть. Я…” Я положила пальцы на его губы, заставив его замолчать. “Не нужно говорить больше. Ты был моим солнцем все эти годы. Ты — свет в моей жизни, Зуко, и мне не важно, что было раньше. Мы вместе сейчас.” И в тот момент я поняла, что несмотря на все наши различия, несмотря на все тёмные моменты в его жизни, мы были рядом, и этого было достаточно. Назови главу