Три вопроса.

Грудь Анны зажалась в тиски, когда Лиам начал пытаться докричаться до Нила. Напряжение лишь поднималось и со всем словарным запасом Анны, описание ситуации совпадало только с красноречивыми матами. Лишь ублюдское стечение обстоятельств, которое привело к тому, что заметили они этих людей слишком поздно. Буквально жалкие пять минут и они бы приехали вовремя; они бы успели предупредить Нила пораньше; они бы успели подобрать его где-то по пути, но они снова проебались. Анна никогда не сможет простить ни себе, ни Стюарту те события, что пришлось пережить Нилу на реабилитации. Эти слова «Если бы», «надо было» уже засели где-то в глотке и настойчиво царапались, не давая не то что произносить их, а просто спокойно дышать при самих мыслях. Анна перевела взгляд на Лиама. Он молчал с нахмуренным взглядом и поджимал губы в тончайшую линию. Анна знала это лицо. Это лицо означало, что сейчас, вероятно, кого-то убьют. — Успокойся, — сказала Анна, хотя сама не была уверенна, сможет ли держать себя в руках. Лиам бросил телефон в бардачок. — Я спокоен, — ответил он через зубы. — Я вижу. Это сейчас ни к чему, Лиам. — Я знаю. Гони быстрее. — Что услышал? — Собираются переломать ему ноги. Анна сжала челюсть и вдавила педаль газа еще сильнее. — Выпотрошу их нахуй, — выдавила из себя Анна, сквозь сжатые зубы. — Подвал занят. — Подвинется. — Звонить Ваймаку? — Звони. Скажи, что разговаривали с Нилом и услышали как на него напали. Лиам кивнул и достал другой телефон из того же бардачка, быстро набирая нужный номер. Он не потрудился изменить свой голос, что Анна посчитала не совсем правильным. Говорил он просто убийственно и если бы не ситуация, у нее точно бы завибрировали коленки. Лиам кратко описал ситуацию, сказал, что они уже едут к Нилу и доберутся туда быстрее охраны, пару раз покивал и попрощался отрешенным «Перезвоню». Анна со скрипом колес вырулила на парковку и чуть не вышибла дверь автомобиля, сразу срываясь на бег. Найти место, где был Нил не составляло труда, если конечно его не перетащили за то время, что они потратили на поездку. Лиам не отставал, несясь на всех порах своими длинными ногами. Спустя пару минут они услышали смех и глухие звуки ударов. Анна начала бежать еще быстрее и, завидев пять огромных ублюдков, на скорости вмазала одному из них прямо в затылок. Она успела буквально за секунду, прежде чем мудак занес биту для удара. Тот мигом упал на землю. Лиам подоспел спустя секунду и снес второго, оставляя остальных троих с мизерным шансом убежать. Долго они не думали, побросали свои биты и двоих товарищей, и понеслись прочь. Лиам сорвался и побежал следом, на что Анна лишь фыркнула и сразу начала искать глазами Нила. Когда она его нашла, её сердце упало. Нил лежал весь в крови, тяжело дышал и еле шевелил губами. Анна бросилась к нему, усаживая его на землю, и начала ощупывать на признаки переломов. Нил даже не простонал, хотя она была уверенна, что пару синяков точно задела. Он весь был как один сплошной синяк. — Нил? Нил, ты слышишь? Он не отвечал, просто сидел с опущенной головой и что-то шептал. Анна приблизилась к нему и начала осматривать рыжую макушку, с которой упрямо стекала алая кровь до самого подбородка. Лишь тогда она услышала, что именно шептал Нил. Он считал. Считал на разных языках, начиная с единицы и как только доходил до двадцати, переходил на другой язык и считал в обратном порядке. Анну передернуло, словно кто-то только что пронзил её грудь арматурой и проделал дыру прямо в центре. — Ебаный ты блять. Анна знала с какой целью Нил это делал. Прекрасно понимала; прекрасно помнила; прекрасно ощущала. Она делала точно так же еще в далеком детстве, когда сил не оставалось, но тебе смертельно нужно было остаться в сознании. Нужно было знать и запоминать. От прилива злости зашипели органы, будто их залили кислотой и они начали покрываться пузырьками и волдырями, покрываясь толстым слоем пены. Анна вновь вспомнила причину пылающей ненависти ко всем насильникам, педофилам и садистам. Это была ее личная причина, почему она так оберегала Нила, почему она чувствовала вину за свою самую главную неудачу и почему с таким удовольствием присутствовала на пытках Пруста, и по сей день старательно поддерживает остаток жизни в Спире. Отбросим все это. Сейчас был важен Нил и эти ебучие мрази, что лежали буквально под ее ногами. Анна не смогла бы аккуратно поднять Нила. Она попросту не знала как быть аккуратной, поэтому решила ждать Лиама. Ждать и ебашить этих свиней ногами. Она потерялась в своих мыслях, потерялась в своих чувствах и потерялась в своей пустой голове. Она била обоих по очереди, не скупясь на удары по лицу крепкими ботинками. Спустя наверное минуту времени — она не считала, но, кажется, столько и прошло — её оттащил Лиам. — Суки! — Спокойно! — Пусти меня! Эти ебаные мрази! — Анна и не заметила, как случайно перешла на русский. — Я знаю! Знаю, так что успокойся! За ними идет охрана. Анна перестала вырываться, но продолжала тяжело дышать. Она подняла руку и указала пальцем на Нила. — Посмотри, блять! Ты еще нихуя не знаешь! Лиам перевел взгляд на Нила. Анна уже давно поняла, что одними битами там не обошлось. На Ниле были порезы, глубокие и не сильно, просто для того, чтобы доставить боль. Лиам резко её отпустил и опустился рядом с Нилом, ощупывая его примерно в тех же местах, где и Анна до этого. Она заметила, как плечи Лиама начали дрожать, когда из рта Джостена начал литься чуть более хрипящий счет. — Неси его. — Знаю. Больница? Анна пожевала губу. Если бы она была Нилом, больница была бы последним местом, в котором она хотела бы оказаться даже на пороге смерти и несмотря на все свои опасения и переживания, она уважала его выбор. — Нет. Общежитие. Лиам понял довольно быстро. Они провели вместе слишком много времени и уже умели почти считывать мысли друг друга. Что уж говорить, это было их игрой с детства, что-то вроде «Угадай о чем я думаю». Лиам наклонился над Нилом и произнес: — Я сейчас тебя понесу. Нил не реагировал. На это было просто, блять, страшно смотреть даже имея тот опыт работы, что у них был. Нил словно стал живым трупом. С открытыми глазами, шевелящимися губами, но все равно словно без сознания. Его руки и голова свисали вниз, по плечу и до запястья стекала кровь, а смотрел он таким пустым взглядом… в никуда. Нил ничего не видел. Анна напоследок пнула самого крупного мужика в бок и пошла быстрым шагом вперед. До общежития идти примерно пять минут, — если идти обычным шагом, — они же добрались за две, практически взлетая по лестнице и сбивая дверь плечом. Лиам осторожно нес Нила на руках позади Анны. Они успели пройти только пару шагов, когда дверь в комнату Монстров чуть не слетела с петель. Эндрю был в ярости. Он оглядел их с головы до ног буквально за секунду и мрачно приказал: — Заноси. Лиам не протестовал, он тут же влетел в комнату. Анна вбежала следом, слыша щелчок замка за спиной. Лиам положил Нила на диван. Окровавленная рука Джостена безвольно обвисла на пол и Эндрю пихнул Лиама в сторону, присаживаясь рядом и задирая футболку Нила. Перед ними предстала исполосованная кожа, не только шрамами, но и новыми синяками, порезами, да просто нахуй кашей. Анна перевела взгляд на Эндрю. У того были каменные плечи, напряженные настолько, словно сейчас лопнут. В комнате была гробовая тишина, прерываемая только тихим шепотом Нила. Эндрю сжал его футболку так сильно, что послышался скрип то ли костей, то ли ткани. — Где? — спросил Эндрю. Лиам сразу понял чего именно тот хотел. — Трое лежат избитые, скорее всего, их уже повязали. Двое убежали, но ненадолго. Эндрю кивнул как раз в тот момент, когда в комнату ворвался Аарон с аптечкой в руках. Он молча направился к Нилу и распахнул аптечку. — Отойди, — твердо сказал он Эндрю и Анна искренне не ожидала, что тот может так разговаривать. Эндрю чуть отодвинулся, но не отошел, наблюдая за всеми действиями брата. Аарон задрал футболку Нила еще выше и на секунду замер. Он оглядел лицо Нила, попробовал задать ему пару вопросов и, не дождавшись ответа, начал доставать из аптечки бинты, одну хирургическую иглу, антисептики и прочую ересь, от которой Анна тут же отвела взгляд на лицо Нила. У Нила был шок. Настолько сильный, что тот просто закрылся в собственной голове и не пропускал туда ничего, кроме ебучих чисел. Аарон взял обвисшую руку Нила и начал прощупывать пульс, спустя секунд 10, он положил его руку на диван и приложил два пальца к шее, очень не обнадеживающе хмурясь, перевел взгляд с Нила на аптечку. Он ловко подобрал какую-то подушку и подложил под ноги Нила. — Его надо в больницу, конченые вы идиоты. — Нет, — ответил за них Эндрю, вероятно, мотивированный тем же, чем и Анна при принятии решения, — заткнись и делай что можешь. Завтра приедет Эбби. — Нам повезет, если ему не понадобится переливание. — Он справится, — произнесла Анна, полностью уверенная в своих словах. — У него, блять, болевой шок. При таких случаях часто умирают, тренер, — несмотря на свои слова, Аарон сконцентрировался и облил свои руки и тело Нила антисептиком, настраиваясь на зашивание самых глубоких порезов, — не поймите меня неправильно, но я все еще студент, а вы решили не вызывать ему ебучую скорую. Нил начал считать сквозь зубы и это было самое его сильное проявление хоть каких-то чувств за последние полчаса. Аарон подготовил иглу и приблизился к Нилу. — Откройте окно. Никого не смутил мороз на улице, когда Анна быстро подбежала к окну и максимально его распахнула. — Эндрю, продолжай звать его. Билл, принеси какое-то одеяло из комнаты. Шерил, знаешь как делать массаж сердца? — Да. — Значит стой здесь… на всякий случай. Анна присела рядом с напряженным Эндрю. Один Миньярд начал штопать Нила, пока второй беспрерывно продолжал его звать, словно читая мантру. — Если у него переломы… — Аарон сжал зубы и вновь произнес, — я не уверен, что он выкарабкается. — Заткнись, — прорычал Эндрю. Он поднял руку и запустил свои пальцы в волосы Джостна, слегка поворачивая к себе его голову и входя прямо в поле зрения Нила. Он продолжал звать его по имени, но это слабо помогало, если помогало вообще. Лиам ворвался в комнату, неся с собой пару одеял и Ники с Кевином за спиной. Ники вскрикнул, от чего рука Аарона слегка дернулась. — Что происходит? Что с Нилом? — Вышли отсюда нахуй! — прокричал Аарон, отвлекаясь от своих действий. Ники пытался что-то еще спросить, но его вовремя затащил в комнату вышедший из оцепенения Кевин. Анна краем глаза заметила вздрогнувшие плечи Эндрю и резко перевела взгляд обратно на Нила. Нил смотрел прямо на него. Не просто смотрел, бегал глазами по лицу Эндрю и наконец перестал считать. Его губы были слегка приоткрыты, но больше не шевелились. — Он реагирует, — произнес Эндрю немного более расслабленно. Аарон молча кивнул. — Билл, накрой его ноги одеялами. Билл послушно накрыл Нила до пояса. Аарон закончил зашивать последнюю рану и отрезал нить, начиная все дезинфицировать и накладывать повязки. — Его нужно приподнять. Эндрю молча обхватил плечи Нила и аккуратно потянул к верху. Нил поменялся в лице и нахмурил брови. Ему было очевидно, блять, больно. Аарон поменялся местами с Анной и вновь прошипел, обнаруживая порезы еще и там. — Сука. Он вновь облил спину Нила антисептиком и принялся зашивать. Эндрю продолжал придерживать Нила и звать его. Джостен зашипел и склонил голову вниз. — Эндрю… — прошептал Нил, но в комнате было достаточно тихо, чтобы его услышали. — Что? — Пиздец как больно. Эндрю стиснул его плечи чуть сильнее и тут же расслабил руки, вовремя вспоминая о состоянии Нила. — Я знаю. — Держи его голову прямо и пусть продолжает говорить. Ему нельзя отключаться. Анна думала, что в какой-то момент не выдержит и просто лопнет. Это было слишком. Нил вновь безвольно повис в руках Эндрю, опираясь лбом на его ладонь. Он молчал, не реагируя на слова голкипера, до тех пор, пока Эндрю не начал спрашивать какие-то глупости. — Почему люди продолжают верить в Бога? Нил захрипел, но смог выдавить из себя тихий ответ. — Так проще. Эндрю продолжал сыпать его вопросами, начиная от «Какого цвета радуга?» и заканчивая «Зачем рыбам кислород?». Эти вопросы казались чем-то… очень личным, так что Анна старалась не слушать, концентрируя свое внимание только на лице Нила. Лиам подошел и сел с ней рядом, заключая руку Анны в свою и крепко сжимая. Она перевернула свою ладонь вверх и крепко сжала его в ответ. Девушка смотрела на Нила и наблюдала за тем, как он постепенно выбирался из своей головы, как он видел только Эндрю и не замечал практически ничего, кроме боли и голкипера перед собой. Они словно держались друг за друга и вытаскивали из пучины всякого дерьма. Эндрю постепенно расслаблялся с каждым ответом Нила, а Нил постепенно приходил в себя с каждым вопросом Эндрю. Она впервые видела нечто такое со стороны. Эти двое цеплялись друг за друга как могли. Они не были зависимы друг от друга, Анна в этом лично убеждалась, смотря на Нила и Эндрю по отдельности на тренировках, но им становилось лучше всякий раз, когда они были вместе. Аарон обмотал всю грудь и талию Нила бинтами, переходя к голове. Была стерта широкая дорожка крови с лица, обработана рана, определено сотрясение, и вновь перевязана. Нил немного походил на мумию, но хихикать из-за этого они будут потом, когда ему станет лучше. Аарон попытался что-то спросить, но Нил полностью игнорировал всех, кроме Эндрю. Эндрю переспрашивал каждый вопрос, получал на него тихий ответ и кивал. Аарон вновь поменялся с Анной местами и стянул с Нила одеяло, намереваясь стянуть и штаны, но Нил дернулся и вцепился в запястье Аарона мертвой хваткой. Он снова начал считать, его глаза снова замерли на руке Аарона а сам он вжался в диван, игнорируя всю боль, что сейчас испытывал. Все замерли, не шевелились и не издавали ни единого звука, пока Нил тяжело дышал, вновь погружаясь в свой мир. Эндрю рванул Аарона назад за ворот футболки, отчего тот приземлился прямо на задницу. Нил выпустил его руку из своей хватки и впился ногтями в собственные предплечья. Анна чуть не взвыла и почувствовала, как рука Лиама сжалась еще сильнее. Она обернулась на него и увидела плещущуюся ярость в голубых глазах. Они оба сейчас испытывали одно и тоже и оба это понимали, но ничего не могли сделать. Они были беспомощны и ощущалось это просто отвратительно. Эндрю присел на диван и отдернул руки Нила, прежде чем обхватить лицо Джостена ладонями. — Дыши, слышишь? Нил моргнул и начал дышать чуть спокойнее. Из его носа опять полилась кровь и Эндрю обернулся на аптечку, доставая оттуда вату и перекись, аккуратно всовывая их в нос Нила. Аарон вновь приблизился и посмотрел сначала на Нила, затем на Эндрю, который все еще держал его лицо. Эндрю кивнул на немой вопрос и Аарон начал щупать нос Нила. Лиам резко встал и вышел в коридор, хватая по пути телефон из кармана штанов. Он собирался звонить Стюарту и Анна сомневалась, что там будет просто отчет о случившемся. Пока Аарон доставал лед из морозилки, Анна вновь погрузилась в свои мысли. Их отношения со Стюартом не были чисто рабочими, как у нее, так и у Лиама. Они считали его своей семьей, неким спасителем и жили с уверенностью, что обязаны защитить его и все что с ним связано. Нил был одним из тех, за кого они готовы отдать жизнь и если сначала это был «племянник Стюарта», то сейчас это уже и их семья тоже. У них не было привычки привязываться, но с каждым звонком Нилу, с каждой тренировкой и с каждым событием, они только это и делали. Их истории были чем-то похожи, Лиама продали, а Анну сделали сексуальной рабыней, и проносясь мыслями в далекое прошлое, они находили частички себя в одном Ниле. Узнать его историю из уст Стюарта, а затем и наблюдать за его похуистическим состоянием во время приема лекарств уже было мучительно. Еще хуже было видеть его состояние после снятия, но Нил продолжал идти вперед. Он был сломлен, разбит, стерт в блядскую труху. Он пережил столько подблядовок от жизни, что Анна и Лиам искренне восхищались его выдержкой. Нил был выебан жизнью настолько, что при осмыслении всего дерьма хотелось кричать. Или кого-то убить. Однажды, он сказал им, что не считает себя сильным человеком, на это Анна и Лиам просто не знали что ответить. Понятие сильного человека является для всех чем-то совершенно разным и если один будет считать, что сильный человек — это тот, что сумел выжить и идти дальше, то другой будет думать, что это тот, который не сломался под весом груза пиздеца в своей жизни. Если размышлять логикой Нила, то в мире, на самом деле, сильных людей ничтожно мало. Человек настолько хрупкое создание, словно фарфор. Если за ним правильно ухаживать, с трепетом и любовью, относиться бережно, то он прослужит долгие десятилетия, но стоит только оставить его в пыли на полке и он треснет под влиянием времени. Фарфор — это та вещь, про которую нельзя забывать. Его нельзя оставлять в одиночестве без присмотра и уж точно нельзя ронять, особенно если он тонкий. Толщина фарфора несомненно влияет на прочность. Урони ты тонкий фарфор один раз и он тут же раскрошится, но толстый, в свою очередь, может упасть и несколько, прежде чем треснуть. Точно так же, как и люди. Анна не сможет назвать ни одного имени, если у нее спросят про не сломленного человека. Это было настолько редкое явление, что назвать можно только разве что младенца. Так что она категорически отказывалась измерять силу человека по его сломленности. Нил слегка просипел, когда Эндрю положил на его нос пакетик со льдом. — Больно. — Знаю, — ответил Эндрю сквозь зубы. Анна только сейчас заметила его отличие от прежнего себя. Вернее сказать, от себя под дозой лекарств. Он был хмур, более сдержан и выдавал ничтожно малое количество эмоций. Она легко справлялась с распознанием его чувств лишь потому, что самой приходилось общаться с такими людьми не один раз. Та улыбка, за которой ей часто приходилось наблюдать, была стерта, словно её никогда там и не было, и это казалось чем-то намного более правильным. Ощущение, будто Эндрю всегда таким и был, а того периода с крайне подозрительными колесами никогда не существовало. Удивительным было лишь то, каким теплом отдавали глаза Эндрю при каждой реакции Нила. Анна бы соврала, если бы сказала что не расслаблялась сама от их взаимодействий. Вокруг них была густая, теплая энергия, почти осязаемая и было бы крайней дерзостью, если бы хоть кто-то осмелился протянуть руку в попытке влезть в их маленький мирок. Это было только их и только друг для друга. Нила положили обратно на диван, подкладывая подушки под спину, чтобы тот оставался в положении полусидя, и Аарон опустился рядом на пол, облокачиваясь спиной на диван и тяжело выдыхая. Нил почти сразу уснул. — Я сделал что мог, но ему нужен еще рентген и тщательный осмотр. Он вновь опомнился и полез обратно в аптечку, выуживая какие-то таблетки и бросаясь ими в Эндрю. Тот подхватил их рукой и посмотрел на название. — Должен еще пожить, но пусть выпьет это. И еще… — сказал Аарон более громко, закрывая аптечку, — менять лед каждые 40 минут около трех раз и пусть будет в тепле. Никакого солнца и желательно света вообще. Я хрен знает насколько с ним все плохо и сейчас он вряд ли скажет. — Я сделаю, — ответил Эндрю. — Останешься здесь? — спросил Аарон поднимая бровь. — Да. Валите. Аарон встал и ушел в комнату, оставляя Анну и Эндрю наедине. Она не могла заставить себя встать и уйти, точно не сейчас. — Чего расселась? — Я останусь. — Нет. — Я обязана за ним смотреть. — И как, справляешься? Анна поджала губы. Это было справедливое замечание, но после того, как все уже произошло, она попросту не могла вот так взять и уйти. — Эндрю, мы… — Нет. И слышать не хочу. Какого хуя вы вообще тут делаете, если от вас никакого толку? — Мы проебались. Эндрю посмотрел на нее с выражением лица «Да ну?», кладя свою руку на плечо Нила. — Мы знаем, что проебались. Так сложились ебучие обстоятельства. — Ты думаешь, что мне нужны твои оправдания? — Нет, но… позволь мне просто остаться. — Вали. Нахуй. Анна смотрела в его глаза еще пару секунд, прежде чем осознать все полностью и выйти за дверь. Лиама не было видно, значит он, вероятно, уже на парковке. Он всегда смекал все гораздо быстрее, чем Анна. Она пошла к машине быстрыми шагами, не замедляясь даже на миг. Лиам все еще разговаривал по телефону, когда она подошла к нему и украла сигарету из его зубов, глубоко затягиваясь густым и терпким дымом. — Он в порядке. Отбой. Лиам сбросил звонок и откинулся на машину, заглядывая прямо в глаза Анны. Его белоснежно пепельные волосы были взлохмачены, что означало что он долго за них цеплялся при разговоре по телефону, ужасная привычка, от которой он так и не смог избавиться. — Облысеешь, — сказала Анна и пригладила его волосы обратно. Острые линии его лица слегка разгладились. — Нас жестоко отчитали и приказали обзавестись новым ноутбуком. Анна выпустила дым из легких и твердо произнесла: — Давно пора. Твоя любовь к этому старичку слишком дорого нам обошлась. — Пожалуй. Лиам отобрал у нее сигарету обратно себе. — Никогда бы не подумал, что проебусь в одном задании дважды из-за какого-то мелкого уебка. — Ага… Анна сжалась плечами. В данную секунду у нее преобладало дикое желание выпустить у Рико кишки и заснять это зрелище на камеру, чтобы пересматривать в самые плохие дни. Лиам выкинул сигарету и с пониманием выдохнул. — Иди сюда. Анна прильнула к его груди, впервые за эту ночь получая желаемое расслабление. Лиам крепко обнял её, проводя своей большой ладонью по ее волосам. Им не нужно было рассказывать друг другу о своих чувствах, они все понимали, чувствуя одно и то же. Лиам нежно поцеловал её в макушку и провел рукой по спине, пока она старательно цеплялась пальцами за его талию. Плечи начали дрожать и она уже готова была разрыдаться, когда парень начал медленно покачивать её из стороны в сторону, баюкая. Плотину прорвало именно в этот момент и она просто разрыдалась в его грудь как маленькая девочка, хватая ртом воздух и обмазывая соплями. — Ты не виновата. Ты сделала все правильно и успела вовремя. Все хорошо. — Нихуя я не успела! — Если бы не ты, тот парень с битой сломал бы ему ногу. Ты молодец, подсолнушек. Это глупое прозвище всегда действовало и Лиам это прекрасно знал. — Я должна была лучше за всем следить, — прошептала она, шмыгая носом. — Это я виноват. Все отказывался менять свой ноутбук, зная, что барахлит. — Он тебе дорог. — Я все равно должен был. — Дурак. Лиам тихонько засмеялся и сжал её в объятиях еще крепче. — Твой смазливый дурак, — сказал он на русском и вновь поцеловал её в макушку. — Именно. Лиам еще с минуту укачивал ее в руках и явно готов был делать это и дальше, но Анна пихнула его в грудь и уселась на водительское место, вновь натягивая на себя маску грозности. Лиам на это лишь хихикнул и сел рядышком, не заставляя девушку долго ждать. Анна завела мотор. — Что еще сказал Стюарт? — Кстати об этом. Лиам достал телефон из кармана и распахнул крышку, начиная зачитывать сообщение. — Мы с ним говорили по телефону, но он только кричал и сказал, что напишет все остально позже. Анна подняла бровь, не отводя взгляда от дороги. Лиам прочистил горло. — «Вы, придурки, сейчас же едете ко мне, отхватывать по вашей заднице и слушать очередную лекцию о том, насколько важно следить за сохранностью моего племянника и почему я доверил это именно вам. Если вы не явитесь ко мне в течение часа, можете забыть о своей полноценной зарплате и моих великодушных звонках, в которых я выслушиваю ваши жалобы на несносных Лисов. Клянусь, я разорву Цезаря в клочья, если подобная ситуация повторится.» — Справедливо, — кивнула Анна, выруливая на нужную трассу. — Даже маловато. Я думал, он спустит с нас шкуру. — Это Стюарт, — хмыкнула Анна, — и он прекрасно знает, что спустить нам шкуру — это не то наказание. Лиам кивнул. — Я готов отдать жизнь за сохранность Цезаря. — Он плюшевый кот, придурок. — Он — наша семья. Я не переживу его утрату. Анна хмыкнула. В какой-то мере она была согласна, но отдавать жизнь за плюшевую игрушку она точно не собирается. — Как бы то ни было, — Лиам с щелчком закрыл мобильник и всунул его обратно в карман штанов, — Стюарт слишком мягок к нам . — О, он прекрасно знает, что мы самостоятельно прекрасно справляемся с душевными терзаниями от допущенной ошибки. — Возможно, но я честно не могу представить насколько он в ярости. Пустит ли он в ход свой пистолет? — Может быть, — Анна пожала плечами. Лиам поморщился и цокнул, видимо, вспоминая своеобразные тренировки от Стюарта. — Иногда меня пробирает любопытство, насколько конченой была его семейка. — В России меня и не так тренировали. — Да ну… — Я же говорила. — Ты вообще редко говоришь о своей семье. Анна промычала, задумываясь, и поняла, что да, довольно редко. — Отец часто возил меня закаляться, еще на свои разборки… и понаблюдать за тем, как они расправляются с предателями. Говорил «Так мы поступаем с крысами, если не мы, то его убьют те, кому он на нас донес.» и стрелял им в голову. На самом деле, это довольно легкое наказание. Я тренировалась стрелять больше, чем спала, а за непослушание или мягкотелость сидела на морозе часами, пока не появлялся риск обморожения. — Довольно жестко. — Этого требовало наше положение. Я бы не выжила будь все по-другому. Он был жестким, но только благодаря ему я не сдалась. Вообще-то, он был довольно мил, пока никто не видел, — Анна слегка улыбнулась, предаваясь воспоминаниям, — он любил обниматься и читать мне сказки перед сном. Его изменения в голосе при прочтении различных реплик надо было слышать. Ты бы ему точно понравился. Лиам улыбнулся, но совсем коротко. — Как он умер? Анна пожевала губу. Раньше она не задумывалась над этим, но она на самом деле никогда и никому не рассказывала о своей семье, а о том, что было после, обходилась сухими фактами. Это была не та тема, на которую хотелось тратить эмоции и проливать слезы. Она поплакала первый год после событий в одиночестве на холодном полу, но больше делать этого она не собиралась. Не после того, как все виновники понесли наказание, а сама она оказалась в лучшем для себя месте. — Мафия, с которой отец враждовал, заявилась к нам домой и всех перестреляла. Отец меня спрятал, так что едва ли я видела сам процесс. Только еще теплые трупы и решето из его тела. — Это они?… — Да. Вопрос Лиама был довольно очевиден, так что она с уверенностью ответила не дослушав. Именно этот клан мафии и продал её в сексуальное рабство после смерти отца. Если думать о тех днях, то она сопротивлялась лишь первые пару месяцев. Осознание того, что ей суждено, пришло довольно быстро, особенно когда она жила на цепи как собака, без возможности видеть солнечный свет. Все, что она могла в тот период — это запоминать лица и считать. Единственное, в чем ей повезло, так это в том, что болячек она тогда не подхватила. Она обслуживала только «элиту», а те были крайне брезгливы в этой теме. Все желали присунуть, но никто не желал подцепить что-то. Стюарт, который вызволил её оттуда, был самым удачным моментом в её жизни. Знание лиц сыграло на руку, а Стюарт был очень принципиален в подобных вопросах. Лиам и Анна все еще не понимали, как держится его клан, имея такого человечного предводителя. — Я люблю тебя, подсолнушек. Анна улыбнулась. — И я тебя, смазливый дурак. Анна вновь вспомнила безвольное тело Нила. Он просто… отсутствовал. Его не было с ними. Он мысленно отключился от внешнего мира. Это была его оборонительная крепость и лишь Эндрю смог расслабить его бронь настолько, чтобы Нил видел хотя бы его. Они были виноваты в этом. Конечно, основная доля принадлежала ублюдку Рико, но именно Лиам и Анна проебались в своей защите. Они бесполезны и это оказалось сильным ударом для обоих. Анна больше не хочет видеть Нила… таким. Она не выдержит такого в третий раз. Это слишком. — Все хорошо. С ним Эндрю. Анна сжала руль. — Я знаю. Знаю, но… Лиам кивнул, показывая, что прекрасно понимает о чем она. — Я не дам спокойной жизни этой ебучей птице. — Остается надеяться, что Стюарт знает что делает. Остается надеяться… Оставшуюся дорогу они проехали молча, погружаясь в собственные мысли и одергивая друг друга, когда начинали тонуть. Анна спокойно заехала в гараж и вышла из машины, закрывая ту на ключ после Лиама. Шли к кабинету Стюарта они уже чуть более напряженно. Лиам постучался трижды, прежде чем они услышали сухое «Войдите». Стюарт сидел в своем кожаном кресле с полотенцем на лице и стаканом виски в руках. — Садитесь, — махнул он рукой в сторону кресел. Анна уверена, что за последние месяцы у него прибавилось седины. Особенно сегодня. Он продолжил говорить, когда они расселись по креслам, срывая с лица полотенце. — Вы знаете почему я доверил это именно вам. — Да, — одновременно ответили Анна и Лиам. — Тогда какого хрена? — Мой ноутбук сдох. Камеры мы отслеживали именно с него. Стюарт протер переносицу сильным нажимом пальцами. — Сколько раз я тебе говорил?… — 26 раз. Я куплю новый. — Тебе потребовалось предсмертное состояние моего племянника, чтобы понять это? — Я придурок. — Несомненно. Стюарт отпил глоток из своего стакана и поставил его на стол. — Наклонитесь поближе, — поманил он пальцем. Анна и Лиам подчинились, ожидая какого-то секрета на ушко, хоть и не понимали зачем. Вместо шепота, по комнате пронеслось два громких шлепка по голове, а учитывая тяжелую руку старика, до шишки там недалеко. Анна и Лиам зашипели, потирая свои головы и отстраняясь обратно на спинки кресел. — Вам повезло, что я уже немного остыл. Я был готов вас поколотить. — Нам хватает побоев и на работе, старик. — Цыц, девчонка. Мне всего 41. — Тебе целых 41, — фыркнул Лиам. — А ты не поддакивай. Я уже сказал что будет, если подобное повторится. — Не смей трогать Цезаря. Он запретная тема. — Я сам решу тяжесть вашего наказания, мальчишка-каблучок, — тыкнул в него пальцем Стюарт. Лиам насупился. — Он не каблучок, а любящий. — Идиоты. Мне не следовало давать свое разрешение на эти куски золота. — Ничего бы не изменилось, — пожал плечами Лиам. Стюарт сдался и уронил голову на ладони, тяжело вздыхая. — Как он? — С ним Эндрю. Должен быть в порядке. — Вы могли позвонить мне. Я бы прислал врача. — Это незнакомый человек. Нил и так заходился от лишних действий Аарона, будь там Каталина, он бы с ума сошел. Стюарт поджал губы. — Как продвигается дело с просьбой Нила? — спросил Лиам. — Кенго скоро покинет этот мир. Все нужные бумажки уже готовы. Мне остается только ждать, когда место займет его старший. — Значит, все получится? — Если Ичиро согласится, — кивнул Стюарт, — Лиам, у меня к тебе важный вопрос. — Что такое? — Займешь место Мясника? — Что… Стюарт сощурил глаза. Анна таращилась то на него, то на Лиама. Это было как гром среди ясного неба. Слишком, блять, неожиданно. — Ты шутишь? — нервно хихикнул парень. — Я серьезен. Нил высказал свою позицию. Других претендентов на эту роль ни у меня, ни у Ичиро не найдется. Лиам нахмурился и сложил руки на груди. — Я не умелец с ножами. — Я в курсе. — Я не достаточно жесток для этой роли. Я не подхожу. — Тебе не нужно ровняться на этого ублюдка. Цель — сделать лучше, а не оставить как есть. Ты справишься. Лиам поджал губы и слегка насупился. — Я подумаю, Стюарт, но я не могу дать гарантий, что это будет «да» или что я справлюсь. Я учился быть собакой на побегушках, а не руководителем. Стюарт пожал плечами, вновь хватаясь за стакан. — Роль Мясника не сильно отличается от твоей нынешней. Побольше власти, только и всего. Но будет трудно заработать авторитет. Лиам глубоко вздохнул и схватился за волосы. — Ты же понимаешь к каким конфликтам это может привести? Это будет кошмар. — Я прекрасно понимаю. — Я не дам своего мужа на растерзание гиен. Стюарт перевел на нее взгляд. — Вы автоматически идете в комплекте. Если не забыла, на твоем пальце кольцо. Я не отправляю его одного, я отправляю вас, но главной мишенью будешь именно ты, Анна. Именно с помощью тебя им попытаются манипулировать, так что ваши роли настолько же важны, насколько и опасны. Я не заставляю, но это будет нам на руку. — Ты уже все продумал, — Анна прочесала пальцами волосы, — расчетливый сукин сын. — Я не настаиваю. Выбор за вами. — Мы поняли. — Можете идти, — махнул рукой Стюарт, — и чтобы повторения сегодняшнего не было. — Да, — все так же одновременно ответили Лиам и Анна. Они вышли за дверь, держась за руки, и продолжили идти в напряженном молчании. Лишь когда они дошли до машины, Анна сказала: — Что бы ты не решил, я пойду за тобой. Лиам нежно улыбнулся и притянул ее за ладонь, заключая в крепкие объятия. — Мне досталась самая потрясающая женщина в мире. Анна обхватила его лицо ладонями и крепко поцеловала. — Ты не обязан, ты же в курсе? — Конечно, подсолнушек. Лиам немного полетал в своих мыслях и кивнул, наклоняясь к Анне для еще одного поцелуя. — Я откажусь. — Так быстро решил? — Я не хочу подвергать тебя такой опасности. — Мы уже подвергаем себя опасности. Каждый день. — Я знаю, но это… это будет опаснее. — Я не хрустальная, Лиам. Со мной все будет хорошо. Думай о себе. — Ты — вся моя жизнь. Мое состояние напрямую зависит от твоего. Анна захихикала и поцеловала его в нос, отстраняясь. — Дурак, такие вопросы нужно решать с серьезностью и думая о себе. Подумай об этом. Лиам вновь нежно улыбнулся и кивнул. — Хорошо. — Поехали к Цезарю. — Да… поехали.