Sympathy for the Devil/Сочувствие дьяволу

      Гриффин Портер поморщился, пересекая железнодорожные пути. То что он искал можно было найти только на обратной стороне всего, за что он сражался. Но сейчас он не мог жаловаться на трудности, ему нужно было сделать работу. Если ему придется запачкать руки, чтобы выполоть сорняки в Эдемском саду, то пусть будет так.       Старик буквально не на той стороне, сказал он себе, пытаясь укрепить решимость.       От жары раннего лета красные пески Чулы на Миссисипи были обжигающими. Хотя эта ветхая часть города стоила меньше, чем грязь, на которой она росла, человек, которого он искал здесь, был очень ценен для Портера. У него была миссия, и ключ к ее успеху лежал здесь, среди пыли, грязи и мух. Он твердо верил, что если потерпит неудачу, один из последних бастионов надежды человечества против надвигающейся тьмы уйдет вместе с ним.       Его семья на протяжении десятилетий служила Братству, организации, которая выслеживала и устраняла сверхъестественные угрозы человечеству. Он с подрасткового возраста был в деле, быстро завоевав репутацию в основном благодаря своим передовым исследовательским навыкам и сильному экстрасенсорному таланту. Хотя, по общему признанию, он не был Рэмбо в поле, но Портер был одним из самых молодых охотников, получивших желанное серебряное кольцо, которое отмечало вас как полноправного члена Братства. Ему было всего 23, когда сам Джулиан, Страж и лидер Братства, удостоил его этой чести.       Но как быстро все изменилось! Портер кисло ухмыльнулся.       Всего несколько десятилетий спустя Джулиан лишил Гриффина должности Стража, для которой он родился! Только Хранитель мог выбирать преемника. Джулиан обязан был защищать наследие Братства и выбрать преемника из проверенных охотников, которые верно служили на протяжении поколений, проливая кровь и доказывая преданность.       Вместо этого старый дурак выбрал своего любимого бродячего пса — Джеймса Мерфи. Мерфи был подобен нищему у ворот, которого сделали принцем. Он не заслуживал оказанной ему высокой чести. Как он мог быть лучшим выбором?! Но даже если Портер ошибался насчет Джима, мягкосердечный пастор доказал, что он сумасшедший и не чтит Братство. Мерфи выбрал на должности Рыцаря и Ученого (двух других наиболее высокопоставленных должностей в иерархии Братства), и это было просто фарсом, который бросал вызов всем традициям. Словно для того, чтобы еще больше разбередить рану, Мерфи отказал Портеру в должности Ученого. Эта должность вполне соответствовала опыту Гриффина, и переход был бы плавным, поскольку он уже проводил множество исследований со многими влиятельными охотниками. Теперь на его месте был избалованный светский лев по имени Макленд Эймс! И столь же оскорбительный выбор, хотя и далеко не такой важный по мнению Портера должности рыцаря пал на Джона Винчестера! Этого человека едва приняли в Барство, и Гриффин волновался, что в следующий раз какой-нибудь случайный почтовый служащий будет повышен до Советника! Но недавние события, касающиеся возможного следующего поколения Триады вынудили Гриффина действовать.       Рассерженный охотник внезапно осознал, что прохожие обходят его стороной или переходят на другую сторону улицы, чтобы избежать встречи с ним. Он мрачно улыбнулся, осознав, что рычал, погрузившись в свои мысли о тревожной истории Братства за последние пять лет. Ну разве можно ожидать, что ягнята добровольно пойдут на бойню ради пастыря?       Наконец он оказался перед неприметным домом, в котором жила его цель.       Портер уверенно постучал, лучше сразу дать ей понять, что он не в восторге от работы с ней. Верити Легрейв была просто еще одной «заклинательницей костей», как ее окрестили местные жители. На данный момент оставалось только гадать, как именно Верити обрела свою силу — некоторые ритуалы классической эпохи ее ремесла были связаны с черной магией. Обычно эта женщина была бы для охотника законной добычей, а не неохотным союзником, необходимым для устранения другой худшей мерзости. Позже ему придется решить, насколько далеко простирается магия Верити, но сейчас она будет служить высшему благу. Даже если она сама этого не знает.       Верити, молча, широко распахнула дверь, чтобы он мог войти. Переступая порог, Портер вздрогнул. Он нахмурился, нопродолжил идти по темному коридору с пыльными гобеленами, висящими на стенах с обеих сторон. Верити была одета в темно-коричневые многослойные юбки и вышитую просторную рубашку. Ее внешность была столь же непримечательной, тусклые светлые волосы свободно спадали на плечи, а темно-карие глаза внимательно наблюдали, замечая все вокруг. Она была среднего роста и веса, возраст чуть за тридцать. Может быть она была потомком знаменитой ведьмы Эндора или менее гламурной Карни Романи?       Когда она села за низкий карточный столик, покрытым слишком большим кружевным покрывалом, потертым и пожелтевшим по краям, Портер подумал, что его информатор был прав. Он осторожно сел на другой стул, не уверенный, что это за темные пятна на спинке.       — Не слишком ли вы брезгливый для охотника, мистер Портер? И да, я прямой потомок советника царя Саула. Пожалуйста, больше не упоминайте этих цыганских паразитов под моей крышей. Даже не думайте о них!       Она только что прочитала его, хотя он был довольно сильным экстрасенсом. Это было невозможно, он бы заметил!       — Мне не нужны игры разума. Моя семья искала союзников несколько веков назад, когда некоторые… — она пытливо посмотрела на него, — организации приперли их к стенке. Их зрение превосходит наше.       — Призраки или демоны? Хорошенько подумай, прежде чем отвечать Верити, — строго сказал Портер.       Она засмеялась, совсем не напуганная его наглостью. Вообще-то она выглядела слишком уверенной в себе.       — Или что, мистер Гриффин? Вы будете охотиться на меня? Но у вас есть дела поважнее, не так ли? Более близкие демонические угрозы вашему драгоценному клубу мальчиков, чем мои коллеги.       — Следи за своим языком или мои коллеги могут его отрезать! — прорычал Портер, начиная немного сомневаться в своем плане.       Она безразлично пожала плечами и промурлыкала:       — И все же ваши грозные друзья не присоединились к вам в вашем маленьком крестовом походе по изгнанию дьявола из-за круглого стола?       Быстро овладев собой, Гриффин начал снимать ментальные блоки и готовиться надавить на ведьму.       — Ты угрожаешь мне, некромант? — выплюнул он.       Она спокойно смотрела на него, не произнося ни слова в течение долгой минуты. Потом склонила голову набок, как будто прислушиваясь. Портер не смог подавить дрожь, чувствуя, что они не одни в комнате.       — Я вижу, — сказала она более сдержанным тоном, — что я оскорбила вас. Это не входило в мои намерения. По правде говоря, с тех пор, как я услышала о вашем визите, я хотела заручиться вашей помощью.       — Я не заключаю сделок с демонами, — заявил он небрежно.       Выражение ее лица потемнело, но тон оставался мягким.       — Не все в сверхъестественном мире черно-белое. Возьмем, к примеру, вашего юного демонического полукровку. Его будущее…       — Меня это тоже не интересует. Меня беспокоит то нечестивое влияние, которое он оказывает на настоящее. Я так понимаю, тебя проинформировали, что полукровка, о котором идет речь, очень близок к высшим эшелонам власти в моей организации? Значит, ты подтверждаешь, что он не совсем человек?       — Я могу многое сказать, если вы сможете гарантировать мою анонимность и неприкосновенность. Я не хочу чтобы ваши товарищи охотники на меня охотились. Вы можете это сделать, Гриффин Портер?       Слегка насмешливое самодовольство в ее тоне сильно обеспокоило его, но он напомнил себе, что поставлено на карту.       — Мои товарищи охотники не побеспокоят тебя, Верити, — просто заявил Портер. — С твоей же стороны мне нужны гарантии, что любые меры, которые ты предпримешь для устранения угрозы, которую Ривз представляет для Братства, не будут связаны со мной.       Она понимающе улыбнулась. И он с трудом удержался от желания вскочить и прикончить ее на месте.       — Вы хотите остаться с чистыми руками? Почему вы так уверены, что я добьюсь желаемого результата?       — Я верю в твою способность обуздать одного из друзей твоей семьи, — сказал Гриффин.       — О, Ривз совсем не такой, как мы. Но его происхождение осквернено, в этом нет сомнений… по крайней мере, он так думает. По правде говоря, есть немало добровольцев с другой стороны, которые горят желанием расплатиться с наследником Ноя Сивера. Моя работа становится проще, когда субъект оставляет ключи к собственному уничтожению на виду.       Облизнув губы, Портер не смог сдержать любопытства.       — А в чем заключается твоя работа в данном случае?       Ведьма снова улыбнулась с гримасой, от которой сводило живот.       — Я бы поделилась с вашей фракцией украденными знаниями, но не подробностями. В моем случае поговорка о любопытной кошке слишком буквальна. С помощью моих помощников молодой мистер Ривз поддастся иллюзиям, почерпнутым из прошлого, которое он презирает больше всего на свете. Он ненавидит то, что дало ему жизнь. Есть много духов, которые склонны согласиться с ним. Однако я также чувствую в нем определенную стойкость, он нелегкая мишень.       По лицу Портера ничего нельзя было прочесть. Юноша, порожденный от демона становился сильным соперником одного из его собственных учеников за должность будущего Рыцаря. Сколько еще сможет вынести Братство, прежде чем его разорвут изнутри? Если Мерфи действительно намеревался отдать этому порожденному демоном полукровке ключи от королевства, пришло время подумать, не предпринимает ли желтоглазая мерзость уже свой ход против единственной силы, которая может его остановить, используя своего собственного вассала — Калеба Ривза. История не повторится.       — Мисс Легрейв, пришло время убедиться, что для Ривза не наступит рассвет после темноты. Ради высшего блага.       — О, нет, Гриффин, — промурлыкала она растягивая его имя, от чего у него мурашки побежали по коже. — Секрет гибели этого молодого человека не в том, чтобы низвергнуть его во тьму. А в том, чтобы вытащить его душу на палящий свет истины.       Гриффин отшатнулся, когда глаза Верити Легрейв начали светлеть, радужки буквально растаяли, их цвет сменился сияющим янтарно-золотистым оттенком, который принадлежал другому лицу.

***

      Калеб Ривз внимательно наблюдал за другими охотниками за кухонным столом Джима Мерфи. Благодаря работе по их лицам никогда нельзя было что-то прочесть, но наблюдать следовало за Джимом. Добродушный пастор всегда снимал свой воротничок священнослужителя, когда садился играть в карты. И когда Калеб смотрел на свою прискорбно уменьшенную стопку крендельков (единственное ставка, на которую Джим разрешал играть), ему не нужны были его способности, чтобы понять причину своего проигрыша.       — Твой ход, малыш. Прекрати грызть ногти, как девица в беде и делай ход! — в тоне его наставника проскальзывал юмор, который очень раздражал Калеба.       Бобби Сингер слева от него разразился хохотом, но вскоре подавился своим весельем, бросив быстрый взгляд на Джима и проворчав:       — Должен же быть возраст, в котором ты можешь…       — О чем ты, Роберт? — спокойным тоном спросил Джим. — Ты хочешь проиграть Калебу в этом раунде? Это очень милосердно с твоей стороны, учитывая, что вы с Джоном втянули его в эту игру.       Бобби стянул свою кепку, высказав свое мнение о похвале Джима, но Калеб, тем не менее, съел аккуратную горку крендельков.       Джон засмеялся громче.       — Ты же не хочешь сказать, что мы сбиваем с пути единственного, милого, чистого, невинного ребенка Макленда, Джим?       Лицо бывшего морского пехотинца было открытым и веселым, и Калеб живо представлял себе как он сделал предложение Мэри Винчестер одиннадцать лет назад. Его карие глаза дополняли его неприхотливую, суровую внешность.       Калеб криво усмехнулся Джону, прежде чем стереть улыбку с лица старшего охотника, положив карты на стол.       — Милый и невинный, черт возьми, Джонни. Я выманивал деньги у судебных клерков и офицеров когда был в возрасте Дина. — Дерзкий шестнадцатилетний подросток бросил короткий извиняющийся взгляд на Джима. — Вам с Геком Финном следует подумать о том, какую добычу вы принесете в банк в следующий раз, когда попытаетесь полакомиться нами, неопытными юнцами!       — Когда он успел стать таким чертовски раздражающим, Джон? — спросил Бобби.       Бросив карты на стол и потянувшись, Джон зевнул.       — Думаю, примерно в то время, когда он научился говорить.       Джим усмехнулся и встал, чтобы убрать посуду, пока Бобби перетасовывал карты. Калеб вскочил, чтобы помочь пастору. Следуя за ним к широкой раковине, он доверительно наклонился к Джиму.       — Как ты думаешь, они пригласят меня снова сыграть?       — Я уверен, что ты бросаешь вызов их навыкам, мой мальчик. Хотя ты не думаю что ты должен быть слишком разочарован, потому что твой отец самый популярный член нашей семьи за карточным столом, — прошептал в ответ Джим.       — Ничего страшного, я привык к ярлыку социального изгоя, мне это подходит. — Калеб немного печально улыбнулся.       Джим нахмурился и повернулся, чтобы взять грязную тарелку.       — В новой школе дела идут не очень хорошо? — спросил он невинно.       Калеб начал яростно тереть грязную посуду.       — Я скоро заканчиваю школу, Джим. Какая разница как школе дела?       Ривз знал, что был излишне резок, но в настоящее время он чувствовал себя как загнанный зверь, поскольку его отец настаивал, чтобы он заканчивал среднюю школу с той же группой сопляков, из которых он хотел выбить дурь. Приемный отец должен быть благодарен за его сдержанность. Но нет, он хотел, чтобы Калеб закончил школу на отлично. Хотя все чего хотел подросток, это сжечь свою школьную форму и начать охотиться.       Перед глазами потемнело, и Калеб ухватился за столешницу для равновесия. К счастью, Джим этого не заметил, поскольку в данный момент он был арбитром в перепалке Джона и Бобби. Калеб тихо вздохнул, головные боли были сущей ерундой! Он знал, что это не видение, поскольку к этому моменту он уже был бы на полу. Его «дар» видеть будущие отвратительные события глазами преступника приносил только боль. В лучшем случае у него болела голова как от похмелья, в худшем — он терял сознание на нескольких секунд.       Проклятые школьные дни, какое кому дело до…       Тарелка выскользнула у него из рук и разбилась о пол, когда головная боль превратилась в мигрень. Калеб отвернулся от трех старших охотников и, извинившись ровным голосом, наклонился, чтобы поднять разбитую посуду.       Его план провалился, так как он почувствовал, как что-то острое порезало указательный палец его правой руки.       — Черт возьми, — выругался он, когда Джим Мерфи подошел к нему и начал убирать.       Пастор собирался наклониться и поднять осколок посуды, на котором все еще была кровь Калеба, когда молодой человек схватил его за запястье здоровой рукой.       — Не трогай это! — в панике сказал Ривз, сам удивившись своей реакции. — Ты тоже можешь порезаться… — неуклюже поправился он. — Я уже должен тебе тарелку, пастор Джим.       Мерфи слегка смущенно улыбнулся парню.       — Спасибо, мой мальчик, но у меня бывало и похуже. Кроме того, это дает мне повод купить новые тарелки. Может быть, вожделенные пластиковые тарелки с черепашками ниндзя для Сэмюэля. Как ты думаешь?       Калеб широко улыбнулся, быстро убирая осколки. Он не ответил, стараясь не упасть, в то время как боль в голове и не думала прекращаться.       — Я немного устал, Джим, — объявил он достаточно громко, чтобы услышали все в комнате. — И я хотел отдохнуть перед небольшой загородной прогулкой, которую запланировал на завтра Джонни.       — Конечно. Приятных снов, Калеб, — с улыбкой ответил Джим.       Калеб подозревал, что сейчас еще слишком рано для сна, но не хотел, чтобы другие стали свидетелями его неуклюжести. Когда он поднимался по лестнице, дрожь пробежала по телу с такой силой, что у него перехватило дыхание, и он схватился за перила.       Целые дни тренировок в учебном лагере капрала Винчестера никогда не отменялись из-за мигрени! Но если повезет, он сможет заблевать все вокруг, и наставник решит его не мучать. Хотя зная его удачу, он сможет выблевать свое легкое. Черт возьми, эта головная боль доконает его!