Мой смелый граф

Из всех ночей в году одна -

о, омела, омела! -

влюбленным эта ночь дана.

о, омела, омела!

Весь в ягодах зеленый куст,

но слаще ягод сладость уст

зовет испробовать на вкус.

о, омела, омела!

Рождественская песенка,

автор неизвестен.

1…Начало.

      Феликс Ли услышал, как прошмыгнула мышь и исчезла в дырке шляпной коробки. одинокая лампа мигала в углу. тусклые тени плясали на ящиках, сундуках и старой мебели. сваленной на чердаке. Ли подергал веревку, которой связали его запястья.       сколько времени провел он в заточении? парень посмотрел на черточки, которые делал на пыльном деревянном полу, и пересчитал их. ему-то казалось, что сидит он связанным на чердаке уже целый год, а выходит, всего лишь неделю.       Ли был прекрасным принцем, солнечным, как называли его крестьяне. но не любимым. ну тут все как обычно, его от слова совсем не привлекал женский пол. его мать хоть как-то пыталась это изменить, все старания оказались тщетны.       и вот Ли сидит связанный на этом пыльном чердаке, это не мать, не подумайте, он сам не помнит как здесь оказался. порыв холодного ветра прошелся по чердаку, и Феликс покрылся мурашками. холод охватил его лицо и плечи. он вздрогнул, потом натянул свои путы, чувствуя, как они врезались в саднящие раны на запястьях. несколько дней он всячески теребил веревки, и они, наконец, ослабли. мысль об освобождении подгоняла его, он потянул сильнее. еще четверть дюйма, и одна рука будет свободна.       тяжелые шаги. раздавшиеся на лестнице, заставили его повернуть голову к двери. человек может войти в любую минуту, наверное, с едой. Феликсу все время не нравилась своя фигура, то он думает что потолстел, или не слишком худой. так что он привык не есть неделями. Ли попытался вытащить руку из петли, но кисть застряла у основания. он скривился и сильнее потянул за веревку.              дверь, скрипнув, отворилась. мужчина с трудом протиснулся сквозь маленькую дверь чердака вместе с подносом. Феликс смотрел на него, чувствуя, как мурашки бегут по коже. вошел красивый молодой человек с густыми белокурыми волосами, достающими до воротника, с обжигающими синими глазами, один взгляд которых мог вогнать в краску любую девушку, а может и парня, кто знает. да, он как лимон - красив снаружи, но стоит только надкусить, и почувствуешь кислятину. Он подошел к нему, окинул безжалостным взглядом равнодушных глаз и процедил:       — Я вижу, ты все еще здесь. — А ты думал, меня здесь не будет? — Феликс тоже посмотрел на него, и в глазах его сверкнула решимость.       — Как знать! — Он усмехнулся. Его зубы блеснули, как острые волчьи клыки. — Ты еще не передумал? — Нет. — Ликс старался держать плечи прямо, а сам крутил запястьями.       — Очень жаль. — Он присел и поставил поднос ему на колени. Взял его за подбородок. — Похоже, мне придется продержать тебя здесь, пока ты не передумаешь. А теперь поешь, иначе совсем обессилеешь. —Он взял в руку ложку и опустил ее в тарелку с дымящимся супом. — Мне не нужны силы, чтобы сидеть здесь и глазеть на голые стены. — Он изо всех сил напряг плечи, чтобы он не заметил, как он вывернул руку и потащил ее из петли. Почти получилось. Широкая часть кисти выскользнула. Он закусил губу и подавил облегченный вздох, потом стащил веревку с другой руки.       — Давай не будем больше жаловаться. Открой-ка рот. — Он поднес ложку. И вдруг решительным движением руки Феликс молниеносно засунул ложку ему в глотку, а потом схватил поднос и швырнул в него. Горячий суп выплеснулся ему в лицо. Он вскрикнул и схватился за глаза.       Феликс вскочил, выбежал через чердачную дверь и помчался вниз по лестнице. С грубыми ругательствами он побежал за ним. Его шаги уже слышались за спиной. Он выбежал в темный пустой коридор и заскочил в какую-то комнату, тихо закрыв за собой дверь. Четко очерченный треугольник лунного света проникал в комнату через окно, бросая длинные тени на письменный стол. Вдоль стен стояли книжные шкафы.       Повернулась дверная ручка. Инстинктивно Феликс бросился к стене, схватил тяжелый том с полки и занес его над головой. Распахнув дверь, он вбежал в комнату. Фел резко опустил книгу ему на голову, но он успел отпрыгнуть в сторону, и книга только задела его плечо, грохнувшись на пол.       — Черт бы тебя побрал! Иди сюда, — поманил он к себе Феликса. Он отпрыгнул и прислонился к двери, захлопнув ее. Его руки протянулись к нему. Он бросился влево, едва сумев уклониться, потом побежал вокруг стола. Улыбаясь, он приближался к нему.       — Беготня не поможет. Я все равно тебя поймаю. Нет, ничего у тебя не получится. — Его высокая темная фигура казалась в лунном свете привидением. Глаза блестели странным красноватым отблеском, от которого у него гулко билось сердце. - Ты всегда был слишком упрямым мальчиком. — Неожиданно он потянулся через стол, схватил его за запястья и рванул на себя. Он ударился бедрами о красное дерево и закричал, а он с силой прижал его плечи к крышке стола. Золотой ножичек для разрезания писем блеснул в лунном свете почти у самого его лица. Прежде чем он успел прижать его руки, Феликс схватил ножичек и ударил насильника в спину.       — Ах ты… сучонышь, — прохрипел он и тут же обмяк на нем. Его голова оказалась рядом с его ухом. Он услышал, как он еще раз прерывисто вздохнул и перестал дышать. Мертвая тяжесть его тела навалилась на Феликса, и по коже у него поползли мурашки. Дрожащими руками он столкнул его с себя. Обмякшее тело покатилось по столу. Бум. Оно упало на пол, и звук падения раздался по всей комнате.       Громкие голоса послышались в коридоре. Он в отчаянии бросился к окну и вцепился в раму, ломая ногти о дерево. Рама не поддавалась. Голоса звучали все громче. Приглушенные шаги раздавались в коридоре.       — Ну давай же, открывайся, пожалуйста!.. — Он стукнул по дереву кулаком, потом ударил по раме изо всех сил. Рама скрипнула и с трудом открылась.       Феликс облегченно вздохнул, и легко выскользнул из окна. Ему повезло — этаж был первый. Он спрыгнул на землю. Едва его ноги коснулись травы, он услышал, как дверь в кабинет отворилась. Голоса зазвучали громче. Кто-то высунул голову в окно.       Феликс присел позади живой изгороди, чувствуя, что сердце готово выпрыгнуть у него итз груди, в висках стучало. Парень боялся поднять голову — его могли увидеть. Затаив дыхание, он подождал, пока говорившие вышли из комнаты, потом выбежал на улицу. Его шаги гулко отдавались по брусчатке. Кое-где в окнах домов, стоявших вдоль улицы, зажглись огни. Наверное, сейчас около девяти часов. Он прислушался, не слышно ли звуков погони, но ничего не услышал, кроме своего тяжелого дыхания. Он припустил вдоль Девятнадцатой улицы к докам, холодный ночной воздух обжигал легкие. Ветер овевал его лицо, принося с собой с реки Лаклан запах гнилой рыбы.       Феликс нахмурился, вспомнил что-то и бросился в глухой переулок. Внимательно оглядевшись и убедившись, что вокруг никого нет, просунул все еще дрожавшую руку в потайное отверстие во внутреннем кармане, скользнул под верхний слой ткани. Его пальцы нащупали маленькую брошь у бедра. Он оторвал ее от того места, где она была пришита.