Ловушка для змейки

      Риган ополоснул миску из-под отвара, выплеснул воду на землю и в глубокой задумчивости встал у входа в шатёр вождя.       Как, а самое главное почему он вдруг приобрёл новый навык? Вероятно, крайне полезный, но совершенно ненужный Ригану Змейке. И почему вместо того, чтобы плести венки из голубых цветочков на берегу озера, а потом любоваться своим отражением, он приносит гадкому кошаку бульон и травяные отвары?       Пожалуйста. Он сказал — пожалуйста. Йорет Верёвочка, ужасающий всё население приграничья, после того, как его принесли в поселение, сжал руку Ригана и просительно заглянул в глаза.       — Пожалуйста, помоги мне пока я не встану на ноги, — так сказал он.       И когда Риган состроил презрительную гримасу, на репетицию которой в своё время у него ушёл не один день, шенни признался с такой пронзительной откровенностью, что Змейка чуть не прослезился.       — Вождя не пристало видеть слабым. Я слишком молод для главы клана, и многие будут рады моей слабости. Прошу, не дай им воспользоваться ситуацией или даже просто затеять разговоры про то, как Йорет даже не может подтереть себе зад.       Ну и как после такого отказать? Как самому не воспользоваться слабостью противника, отдав такое удовольствие другим? Да ни за что.       И Риган согласился. Поломался, конечно. Недолго. И согласился с видом короля, снизошедшего до просьбы ничтожного. И вот теперь терпел капризы и нелепые требования изнывающего от безделья и малоподвижности Йорета. То ему холодно и требуется срочно обнять, то свело мышцы на спине — промни. А то и вовсе «можно мы вот так полежим, это успокаивает».       Успокаивает его, видите ли, когда Риган лежит спиной к нему и терпит щекотные лёгкие поцелуи шеи, от которых мурашки по всему телу разбегаются. Самого Ригана вот совсем это не успокаивает. Лучше бы кусался, что ли.       Поверхностные раны зажили на шенни как будто маг поработал — за два дня закрылись, затянулись. Даже на плече новое мясо наросло. А вот кость бедра срасталась медленнее — так сказал Йорет.       Врёт, разумеется. Но не вскрывать же ему ногу, чтобы проверить. Пускай тешит себя надеждами, что может растопить сердце Ригана жалостью к себе. Глупо, прежде всего потому, что жалость тоже вычеркнута из того же змейкиного словаря, как и милосердие. Просто любопытно наблюдать, как играет в игры вождь Старших, при этом совершенно не умея играть. Забавно. Смешно. И… трогательно? А ещё Ригану попросту нравилось касаться воистину великолепного тела этого дикаря. Касаться без опасности того, что Йорет узнает, что это нравится Ригану. А тут вроде как и по делу.       Главное не накапать слюной на спину, где все мышцы обрисованы словно резцом скульптора и обтянуты такой тугой и гладкой кожей, когда разминаешь её по просьбе самого обладателя этой роскошной спины. Что поделать, если вот такие спины всегда были слабостью Ригана? Впрочем, и сильные руки, и крепкие, словно железные бёдра, и подтянутая рельефная задница. Негодяю щедро отсыпано природой и особенностями его вида. А Риган, тем более, уже успел позабыть когда последний раз любовался действительно красивыми мужчинами в своём вкусе. Да вот с Рёханноса и позабыл.       Пока стоял у входа с миской в руках, прискакал взбудораженный Ивэр, похвалился заживающей рукой — целитель, мол, сказал, что магия спасла мальчишку от потери конечности. И с восторгом объявил, что разведчики говорят, будто клан возвращается. И совсем скоро тут будет весело. Ну или что-то в таком духе — Риган особенно не вслушивался.       — А вождь что — ещё не поправился? — удивился Ивэр, приметив миску в руках Ригана и принюхавшись.       — Говорит, кость не срастается пока, — рассеянно ответил Риган.       — Ко-ость, — протянул мальчишка с сомнением. — Да чтоб у шенни какая-то кость так долго срасталась… Ерунда какая-то.       — Вот и я думаю — ерунда, — согласился Риган. — Скажешь ему об этом?       — Э, нет, — Ивэр в притворном испуге отступил назад. — Пусть болеет, если так хочет. Может и впрямь там чего не срастается. У вас.       Риган даже чуть не выронил миску.       — Что?       — А ничего, — Ивэр вдруг смутился и поспешно убежал.       Риган перевернул миску, исполнил на ней небольшую ударную композицию пальцами и решительно шагнул внутрь шатра.       — Котёнок, нам надо поговорить, — сказал он и осёкся.       Йорет стоял у кровати, спиной к нему и с явным наслаждением потягивался. Надо ли говорить, что был он обнажён? И мускулы играли под гладкой кожей, перекатывались, струились, плясали или что там ещё могут делать такие мышцы? Ну нельзя же так…       — Вижу, ты чувствуешь себя лучше, — холодно сказал Риган.       — Клан возвращается? — бодро спросил Йорет, не поворачиваясь. — Да, мне намного лучше, спасибо тебе.       Вот же скотина. Даже не пытается теперь скрывать, что воспользовался добрым сердцем Ригана в своих гнусных целях.       От брошенной в него миски Йорет ловко увернулся. Глаза у него на спине что ли? Вмиг оказался рядом, сгрёб в охапку и зарылся носом куда-то в макушку.       — Не злись, ладно? Хотел, чтобы ты был рядом эти дни. Хоть даже в качестве сиделки.       — Я так и понял, — Риган, впечатанный лицом в твёрдую грудь Йорета говорить мог с неким трудом.       Интересно, кто научил дикаря использовать откровенность как оружие? В умелых руках весьма опасное. Талан подсказал? Или сам додумался, перебирая от отчаяния все способы? Не то чтобы Риган не был обучен парировать такую технику, но всё-таки она вызывала некоторое беспокойство. Откровенность — нечастый гость в ригановом мире, и отточить навыки защиты от неё возможностей было немного.       А Йорет, пользуясь вовсю его замешательством, уже щупал Ригана чуть пониже спины. Какие всё-таки горячие ладони у шенни — печёт через штаны. Может он не поправился ещё и у него лихорадка?       — Хочешь меня? — прошептал Риган жарко.       — Хочу, — рука Йорета замерла и сам он весь замер.       — Не получишь. Мучайся.       Йорет отстранился. Отодвинул Ригана на вытянутых руках, уставился жёлтым непроницаемым взглядом в лицо. Разглядывал долго, словно диковину. А потом сказал небрежно:       — Сам мучайся, раз так.       И пошёл к шкафу. Одеваться.       Скотина.       — Надо чтобы он доверял тебе, — сказал Талан и уставился куда-то на небо.       — Что? — Йорет даже опешил от неожиданности. — Ты вообще о чём?       — Ну ты говоришь, что готов доверять этому мажонку, что он вроде как на самом деле знает, что такое честь. Бред, конечно, но раз ты так говоришь…       — Ну, — Йорет начинал злиться. — И что с того?       — Так вот, чтобы у вас всё срослось, надо чтобы он доверял тебе тоже, — терпеливо пояснил Талан.       — Угу, — зловеще буркнул Йорет. — Благодарю за совет. А почему бы не дать мне другой совет — чтобы у вас всё срослось, надо чтобы змеёныш влюбился в тебя без памяти, Йорет. Прекрасные советы. Оба, да? Вот только оба совершенно бессмысленны, потому что невероятны. Невозможны. Безумны.       Талан странно посмотрел на него и попытался задавить смешок.       — Что?       — Да ты уже говорить начинаешь как твой Погремушка. А насчёт советов не согласен. Влюбить несложно, да и может уже…       — Что?! — в третий раз взревел Йорет. — Ты перегрелся, брат?       — Да тихо ты! Не рычи. Говорю, что может даже влюбить проще гада, и не исключено, что это уже и происходит. Но Змейка не из тех, кто даже влюбляясь, будет доверять. Тут именно доверие его нужно завоевывать.       Йорет фыркнул от возмущения. Змейка влюбился?! Да Талан бы ещё сказал, что Йорет влюбился — совсем ополоумел.       — У Змейки его голубые глазки стекленеют, когда он на тебя смотрит, если думает, что его никто не видит, — продолжал издеваться Талан.       — Бирюзовые, — буркнул Йорет, мысленно махнув на ненормального рукой.       И заметив крайне ехидный взгляд Талана, рявкнул:       — Так может ты ещё знаешь как это самое доверие вызвать, а? Раз такой умный. А чего бы ему мне не доверять-то? Обманул, вынудил притащиться в леса, продолжаю врать. И всё для того, чтобы — что? Заставить его каким-то чудом жить со мной до самой смерти? Ерунду мы затеяли, Талан. Мерзко всё это. Как люди какие…       — Поздно отступать, — вмиг посерьёзнел Талан. — Какой у тебя выбор? Сдохнуть и клан оставить на растерзание соседям?       — Ну да, — язвительно улыбнулся Йорет. — Покусай ещё мне совесть за загривок. Мол всё для блага клана делается.       — Ну хочешь, я схожу к этому некроманту, он вроде разбирается, — Талан вздохнул. — Наизнанку выверну, может расскажет ещё что полезное, а? Совет какой даст.       — Да с чего бы ему? Да и не так-то просто его потрясти будет.       — Придумаю что нибудь. Посулю награду, пригрожу, в общем на месте разберусь. Позволь, вождь.       — Ну сходи, — Йорет отвернулся.       Талан было собрался уходить, но вдруг остановился и, не глядя на Йорета, сказал:       — Но ты прежде чем дальше себя грызть, подумай вот о чём… Твой Змейка — тот ещё тип. И Тангату нагрел на артефакт, и в Амеронте отличился знатно. Ну не верю я в то, что он даже под угрозой тангатских магов стерпел бы всё вот это. Смылся бы тайком — пока ещё письмо, будь оно настоящим, в Тангату дошло, пока маги бы прибыли. Не на острова, так вполне мог бы в Эльвейн уплыть, у него вон в любовниках капитан ходил. А там ищи его. Но не смылся. А почему?       — Почему? — угрюмо спросил Йорет.       — А вот и подумай. И проверь то, до чего додумаешься.       Йорет помолчал. Резон в словах Талана был. Нет, ерунда какая-то. Ага, ради того, чтобы у шенни в глуши погостить, остался Змейка на острове. Ради Йорета, не иначе. Так понравилось зад под плеть подставлять, что только и мечтал о том, как будет тут бельишко своё нежными ручонками в озере отстирывать. А к себе не подпускает исключительно по вредности характера. Ну или ждёт любовных признаний. Так получается?       Или проверить? Какая же чушь лезет в голову. А всё Талан с его идеями, не шенни, а человеческий… как там их называют? Библиотекарь — вот. Ну те, что слепнут за свитками и книжками и чудную бессмыслицу за истины выдают. Или это не они? Да провались они все.       Проверь — ласково мурлыкал зверь, совсем сдвинувшийся от своей любовной тоски.       — Да пошёл ты! — рявкнул Йорет вслух.       Женщина, возникшая на пороге шатра, выглядела как мечта пылкого и мечтательного юноши, который грезит о том, чтобы его похитил дракон. Драконица. Как хорошо, что Риган к женщинам был почти безразличен, а то он тоже стал бы на время пылким и мечтательным. Но не восхититься он, бесспорно, не мог. Красота, даже дикая, никогда не оставляла его равнодушным.       И всё в ней было диким и прекрасным. Грива почти красных волос, рассыпавшаяся по плечам, сверкающие жёлтым и зелёным глаза, выточенная воинскими упражнениями гибкая фигура, высокая грудь. И кожаные лёгкие доспехи, неплохой, надо сказать, работы, сидели на ней так, что Ригану вмиг захотелось себе такие же.       — Мои, — сказала шенна и, заметив замешательство на лице Ригана, добавила. — Так меня зовут. А ты тот посланник губернатора? Игрушка для вождя?       — Риган Рош, — Риган изящно поклонился. — Но для своих — Змейка.       — И что ты тут делаешь, Риган Змейка? — Мои по-хозяйски прошла внутрь, оглядела шатёр, презрительно скривила губы, посмотрев на смятую постель.       — Полагаю, тебе лучше будет удовлетворить своё любопытство, спросив вождя о причинах моего пребывания в вашем чудесном поселении.       — Полагаю, — шенна словно покатала на языке это слово, — Тебе следует отвечать, когда я спрашиваю тебя.       — Какой тон, — восхитился Риган. — Жаль, что я скован интересом исключительно к своему полу, а то я непременно уже бы оказался на коленях у твоих ног и давал ответы прекрасной госпоже по той форме, которая ей угодна.       Изумительно прекрасное лицо дрогнуло замешательством и неуверенностью. Но, надо признать, ненадолго. Умеет держать удар лесная красавица.       — Я не люблю, когда у меня в ногах что-то путается, — сказала Мои с деланным равнодушием.       Риган уже готов был ответить, но вовремя прикусил язык. Не хотелось ему вступать в словесную дуэль с этой красивой и опасной, судя по всему, дикаркой. Женщины. Они везде, и в зале дворцовых приёмов и в глухом лесном поселении способны подпортить жизнь гораздо быстрее и ловчее, чем десяток мужчин.       — Где вождь? — спросила Мои небрежно.       — О, он не ставит меня в известность о своих передвижениях, — Риган огорчённо вздохнул. — Я тут в некотором роде — пленник. Хотя Йорет уверяет, что я гость. Вынужденно.       — Пленник. Ага, — шенна втянула воздух носом. — Ну если пленник, то с привилегиями, да? Спишь в его постели, вещички везде твои. Хотя Йорет всегда любил поиграть с добычей.       — В этом мы похожи, — пробормотал Риган, у которого начал иссякать запас вежливости и намерения ни с кем не ссориться.       И почему эта кошка ведёт себя так по-хозяйски? Любовница? Или очередной «друг» навроде Талана? Воистину, вождь клана — удивительно располагающий к себе тип. Вон сколько у него друзей. Очаровательный Йорет.       Обладатель дружелюбного нрава и множества друзей появился вскоре. Расплылся в улыбке при виде Мои, сграбастал её ручищами и потёрся носом об огненную макушку. Шенна притворно хмурилась, но прижималась к вождю вполне недвусмысленно. Риган почувствовал себя тут несколько лишним. Отвратительное чувство, надо сказать. Непривычное.       — Может быть твоя игрушка подышит пока воздухом? — промурлыкала Мои, уже совершенно возмутительно обвивая руками шею Йорета. — Погода нынче стоит чудесная…       — Почему бы и нет? — мерзким липким голосом ответил Йорет. — Змейка, сходи проветрись, чего в шатре сидеть? Или, может, присоединишься?       — Повинуюсь, вождь, — пропел Риган и выскользнул наружу, кипя от негодования. Подумать только. Подумать только! Этот драный кошак посмел демонстративно выставить его вон! Чтобы предаться гнусным утехам с этой дикой соблазнительницей. И как же издевательским выглядело его предложение присоединиться. В иной ситуации Риган уж точно бы не отказался и показал дикарям, что такое настоящее искусство страсти втроём. И он был абсолютно уверен в том, что очень скоро в постели их бы осталось двое. Не кошке тягаться с Риганом Змейкой. Хотя… он бы полюбовался какое-то время на то, как сплетаются эти бронзовые тела, как путаются их огненные волосы, сливаясь в единый пламенный поток. Да, это должно быть красиво… Просто отвратительно! Представлять как Йорет ублажает эту дикарку. А уж что что, а представить это во всех красках Риган мог. Всегда отличался богатым и весьма извращённым воображением, чтоб его.       Это что получается — он ревнует? Ревнует подлого интригана и грубияна Йорета? Ну это уже совсем никуда не годится. Разве когда-нибудь Риган Рош ревновал кого-то из своих любовников? Его ревновали — да. Страдали, дрались за него, убивали ради него. Умирали. Но он сам? Да никогда! Змейка гордится своим лёгким нравом и любовью к свободе. Удовольствия не станут хуже, если их брать и отдавать тем, кто понравился. А ведь Йорет ему даже не любовник! Похититель, тиран, негодяй. Скотина. Похотливая скотина. Да больше он и близко не подойдёт к Змейке! Пусть вот с этой Мои развлекается.       Риган злорадно ухмыльнулся, представив того несчастного, который посмеет только подумать о том, чтобы, к примеру, отшлёпать шенну. Одного взгляда на неё достаточно, чтобы понять — эта женщина сама кого хочешь через колено перегнёт. Вообразив себе Йорета на коленях Мои, Риган расхохотался и потряс головой. Ну вот будет чего представлять, когда Йорет в очередной раз будет строить надменную морду. Не исключено, что в постели они только дерутся за право кто кого будет иметь. Да? Да, ведь? О, на это он бы посмотрел.       Ивэр, как всегда, подкрался незаметно. Ну он так думал, а Риган охотно позволял ему так думать.       — Змейка, — довольным шёпотом произнёс Ивэр и сделал таинственное лицо. — Я кое-что разузнал для тебя.       — Прекрасно, — Риган улыбнулся. — Пойдём, расскажешь. Мне сейчас просто необходимы добрые вести. Ну или просто полезные.       Йорет лежал, растянувшись на кровати, и ждал. Ждал когда нагуляется ревнивый Змейка. Уже доложили, что злющий как демон мажонок бродил по поселению и только что не выжег в шатрах дыры своим ядом. Пока его не увёл его новый приятель — Ивэр. После случая с бончаками парнишка вообще смотрел на Змейку как на божество. Ну в общем-то понятно — змейкина магия сохранила руку Ивэру, не останется парень калекой. Как ни сильны в восстановлении Старшие, тут не спасли бы особенности вида. Да и в бою мажонок показал себя очень умелым воином. Вот и Йорета фактически спас. Где тут не впечатлиться?       А Змейка тоже мальчишку привечал. Всё-таки добрый он парень, хоть и ядовитый. И наверное прикончил бы всякого, кто его в доброте заподозрит.       Ревнует. Змейка его ревнует. Может не так уж и неправ Талан со своими глупыми на первый взгляд домыслами. Хочет и ревнует, гадёныш упрямый. И сопротивляется из своих принципов. От этих мыслей было тепло. Кстати вернулся клан, очень кстати пришла Мои.       Понятно, что как пришла, так и ушла. Зверь возмущённо отвернул морду от такой замены своего избранника, пришлось снова лепить какую-то чушь. Но, хвала Гоару, Мои не только горяча, но и далеко не глупа. Посмеялась всласть, поскалила зубы и предложила почаще вызывать ревность упрямого мажонка. Я, мол, помогу — так сказала. Главное теперь, чтобы не пришлось наблюдать битву огненной кошки и ядовитого змея. Ладно, растащим, если что.       — Я буду спать на полу, — сказал Змейка, явившись.       — Чего это? — Йорет приподнялся на локте.       — Я брезглив. Не хочу потом отряхивать с себя кошкину шерсть.       — Не переживай, — Йорет с трудом сдерживал смех. — Наша постель не была осквернена.       — Наша, — хмыкнул Змейка. — Стало быть на полу, как дикие звери. О, это чувственно, понимаю.       — Хочешь подробностей? — Йорет прищурился. — Иди поближе, расскажу.       — Ещё чего. Неужто ты до сих пор не натешился? Ни в жизнь не поверю, что такая горячая красотка не выжала тебя досуха.       — Проверишь?       — Пошёл ты.       Йорет вздохнул. Медленно поднялся, подошёл к Змейке, приподнял его голову за подбородок. Глазищи колючие, ледяные — готов выпустить жало в любой миг. Ревнует. В бешенстве. Зверь внутри торжествовал и отплясывал радостный танец. Ну посмотрим. Проверить, говоришь?       Разжал пальцы и быстро, пока Змейка не опомнился, опустился на колени. Руки рванули пояс. Поднял голову, прочитал в глазах удивление и проблеск интереса.       — Прогонишь? — прошептал одними губами.       — Прогоню, — также шёпотом ответил Змейка, но с места не двинулся и вырываться не пытался.       Ну кого ты обмануть пытаешься? Йорет махом вобрал в рот вполне себе готовый к этому член мажонка. Поиграл языком, выслушал шипение сверху, выпустил и снова поднял глаза.       — Позволишь ласкать тебя? Только это…       — Много болтаешь, — сдавленно проворчал Змейка и вцепился пальцами в волосы Йорета.       Зверь урчал довольно, плавился от желания и нежности. Или это сам Йорет? Да кто теперь разберёт. Ну не брать, так отдать. Сгореть от собственного желания, но при этом ликовать оттого, что тот, который над ним, стонет и двигает бёдрами. Наслаждается. Странно, несвойственно для Йорета, но с каждым змейкиным всхлипом, с каждым гортанным сбитым ругательством, утраченные за это время силы как будто возвращаются. Вливаются знакомым огнём в каждую мышцу и нерв, заставляют желать… нет, не взять и растерзать — обладать. Тем, что отдаёт по доброй воле этот самый упрямый мажонок на свете. Хотя бы вот эти стоны и всхлипы, хотя бы грязнейшие ругательства — надо бы их запомнить, ужас что такое — и своё собственное, так скрываемое им желание.       Не позволил отстраниться, даже когда семя пролилось в глотку. Вылизывал начисто, а тонкие пальцы в его волосах скреблись и дёргали. Уткнулся лицом в живот, дышал жарко, трогал губами упругую кожу.       — Это ничего не значит.       — Ага.       — Моё терпение не безгранично, а ты лишил меня любовников. Неудивительно, что я…       — Ага.       — Заткнись.       — Ага.