̷С̷о̷н̷н̷ы̷й̷ ̷п̷а̷р̷а̷л̷и̷ч

…сон.

Хван глаза разлепить толком не успевает, как видит нависшее прямо над ним чужое лицо. Бледное, бледное, словно смерть, но зато с горящими глазами. — Господи, Ликси! — испуганно выдыхает Хван, — Какого чёрта? — Ты слишком долго спишь, — выдаёт Ли, — И я пришёл тебя разбудить. — Долго? — хмурится Джинни, принимая сидячее положение, — А сколько времени? — Уже пять утра! Хёнджин, что ещё секунду назад готов был бежать умываться, думая, что они опаздывают, смеряет блондина нечитаемым взглядом. — Пять утра?! — вскликивает он, — У нас пары в десять начинаются! Какого ты так рано припёрся будить меня? — Вот и именно, что в десять! Мы когда материал повторять будем? — Да ты прикалываешься… — выдыхает Хван. Впрочем, жаловаться он и не собирался. Он выспался, чувствовал себя более чем сносно и вообще проснулся сам. — Ты спал вообще? — спрашивает парня Джинни, свешивая ноги на пол и вставая, чтобы затем потянуться в разные стороны и размять затёкшее ото сна тело. — Да! Я вырубился сразу после тебя, — незамедлительно отвечает Ликси, и не было похоже, что он врал. Видимо одного дня ему вполне хватало, чтобы прийти в себя после адской ночи. И этот день был как раз вчера, а сегодня он — вполне себе вернувшийся к жизни Ли Ёнбок с тревожкой и шилом в одном месте. Отговаривать такого заведённого парня было делом бессмысленным. Он точно не успокоится. День Х, как-никак, настал. — Я позавтракать и умыться хотя бы могу? — полушутливо интересуется Хван. — Да. У тебя есть на всё про всё полчаса, — слишком серьёзно отвечает Феликс, не поняв шутки. И его моська при этом такая важная была, что Хвана пробивает на смех. Ликс ожидаемо начинает хмуриться, ведь ничего весёлого он сейчас вообще не сказал. — Мне полчаса требуется только чтобы выждать время до завтрака после стакана воды, — отсмеявшись, напоминает брюнет, беря направление до ванной комнаты. Ликс следует за ним по пятам. — Я помню. Как раз послушаешь мою часть выступления. Я уже вскипятил чайник и лимон нарезал. Иди, пей, — властно требует он и, заметив, что Хван идёт первым делом в ванную, а не на кухню, как запланировал Ббоки, тут же возмущается: — Эй! Ты куда? Иди сначала на кухню! Выпей воду, потом в душ пойдёшь! Нельзя терять время! Обалдевший Хван останавливается в дверном проёме ванной комнаты и оборачивается к блондину. Одну руку он поднимает и ставит на дверную коробку, облокачиваясь на неё и слегка нависнув над маленьким, наглым тираном и смотрит выжидающе в его глаза. Тот смотрит на него в ответ, насупив брови. И ни один не собирается идти на уступки. — Покиньте, пожалуйста, помещение и дайте мне принять душ, — нарочито вежливо просит Хёнджин, когда его властный говорящий взгляд не срабатывает. — Выпей сначала воду, — стоит на своём Ликси и Хван закатывает глаза. — Да, боже ты мой! У нас полно времени… — пробует он переубедить парня, но разве же с мелким упёртым бараном такое сработает? — У нас осталось менее пяти часов!!! — истерично восклицает Ли, и Джинни одновременно начинает испытывать несколько чувств: лёгкое раздражение и некую мазохистскую радость от проявления тиранических черт характера Ёнбока. Но Хвану ли жаловаться, раз уж он сам вчера просил Ббоки об этом? И это даже забавно в какой-то мере: насколько у этого парня на самом деле оказался далеко не сахарный и не пушистый характер. — Короче, из ванной ты не выйдешь? — уточняет Джинни. — Нет! — упрямо заявляет Ликси и тычет пальцем в сторону кухни, — Иди и сначала выпей воду. — Отлично! — ухмыляется Хван и опускает задранную наверх руку на плечо блондина, а потом затаскивает его за собой в ванную комнату, — Мне как раз помощь нужна была. Спинку потереть некому. Оказавшись внутри, брюнет стаскивает с себя футболку через голову и тянется к щеколде, чтобы закрыть за ними дверь. И только тогда до Ликси вдруг резко доходит смысл слов и действий парня, и он, прокричав что-то об «извращенцах ненормальных» стремительно покидает помещение. Хван тем временем разряжается на громкий смех, а потом всё же закрывается и спокойно начинает принимать душ.

***

Закончив банные процедуры, напевая себе под нос какую-то песенку, Хван выходит из ванной с полотенцем на голове и в одних только штанах, так как, к сожалению, пока разбирался с мелким таракашкой, попросту забыл взять сменную одежду. Но стыдливости у него в крови вовек не водилось, даже перед противоположным полом, так что он готов хоть голым ходить по чужой квартире. Припеваючи Джинни идёт на кухню, где его встречает крайне насупленная мордашка. Ли сидит на стуле, губы сжаты в тонкую щелочку, руки скрещены на груди. — Ты потратил на ванную больше часа, — сквозь зубы процеживает Ликси, стараясь лишний раз не смотреть на торс парня и самого себя убеждая, что привык к Хвановым замашкам. — Ты же не согласился мне помочь спинку потереть, так что пришлось своими силами справляться, — шутит Джинни и берёт со стола подготовленную для него воду, закидывает туда ломтик лимона и осушает за несколько глотков. Ликси дожидается, когда стакан опустеет и самодовольно, как бы, между прочим, сообщает: — Я туда плюнул. Хван замирает на несколько секунд, смотрит на парня, потом на его губах медленно начинает проявляться улыбка, становясь всё более явной, и в конце брюнета снова пробирает дикий хохот, а сам он складывается пополам. На что Феликс, который явно ждал не такой реакции, ещё сильнее начинает злиться. Его маленькая ложь должна была сработать не так! Хван должен был начать плеваться и морщиться от отвращения. А он мало того, что подобным Ёнбока не порадовал, так ещё и повеселился от души сам! Что за фигня? Он совсем не брезгливый, что ли? — Да с фига ты весёлый такой с утра? — злится Ббоки. Он с самого пробуждения места себе не находит, считает секунды до часа смерти, а этот тип ходит себе спокойный, ржёт, шутки пускает… Его вообще не парит оценка? — Да, я был самым обычным! — сквозь смех, утирая с глаз слёзы, объяснят Хван, плюхаясь на стул напротив Ликса, — Это ты меня с утра смешишь! Ббоки хмурится. Это чем это он смешит? Он просто просит позаниматься с ним, только и всего. И помогает Хвану ускорить все его утренние ритуалы, такие как стакан воды перед едой, например. — Ты заболел, может? — обеспокоенно спрашивает Ббоки и тянется мелкой ручонкой, потрогать лоб Хёнджина, что вызывает ещё более истеричный и бурный смех с его стороны. Тогда Ликси, так и не добравшись до чужого лба, испуганно одёргивает руку обратно. От греха подальше. А то вдруг это сумасшествие заразно. Наблюдая за этим ржущим придурком, Ликси всё больше закипал. Ведь осталось менее четырёх часов, и повода для веселья вообще никакого нет! — Да, боже ты мой… — чуть успокоившись, говорит Джинни, — Давай своё выступление! Иначе Хван боялся, что пока он не послушает его, эта мордашка будет сверлить его таким взглядом весь завтрак, что никак не добавит плюсик к аппетиту. Услышав это, Ликси тут же прекращает злиться, загорается решимостью, подлетает на месте и бежит в комнату за бумажками. Правда, зачем они ему, Хван не совсем понимает. Он прекрасно помнит и текст Ббоки, и свой до мельчайшей точечки и буковки. И на самой паре намеревался прийти на помощь Ликсу, если того потребует ситуация. Возвращается блондин очень быстро, пихает бумажонки в руки Хвану, встаёт напротив него и словно ученик младших классов начинает зачитывать свой текст. Джинни слушает его, даже не утруждая себя просмотром текста выступления и вообще сразу откинув ненужную макулатуру в сторону. Пока идут те самые полчаса выжидания до еды, Ликси успевает рассказать полностью своё выступление несколько раз и не сделав ни единой запинки. Хван ещё изначально думал, что в данном прогоне никакого толка, потому что Ли идеально всё выучил уже давно, но для успокоения парня согласился послушать ещё и ещё раз. Закончив с выступлением третий раз подряд, блондин выжидающе уставился на Джинни и тот развёл руками в стороны. — Что ты хочешь от меня услышать? — усмехнувшись себе под нос, спросил его Хван, — У тебя всё отлично получается! Веры в карих глазках не появляется от слова совсем. Блондин, кажется, вообще отказывается поверить в то, что он может что-то отлично сделать. — Лучше бы сейчас всё было плохо! — стонет Ликси, падая обратно на стул, — Тогда для уравновешения ситуации, в кабинете я бы хорошо всё сдал. — Ты и без этих финтов нормально выступишь. Прекращай себя накручивать, — просит его Хван, про себя сокрушаясь, что такую напряжёнку ему предстоит терпеть до самого выхода к доске. А это минимум часов шесть ещё! — А мы на флешку ничего не забыли скинуть? — всполошился вдруг Ликсик. — Нет. — А доклад? — И презентацию тоже. Я лично это сделал. — И всё равно что-нибудь пойдёт не так… — прохныкал жалобно Ликси, в облике и образе которого не осталось ни капли того утреннего тирана. — Не так пойдёт, если будешь слишком много думать об этом, — прокомментировал Джинни. — Давай ещё раз прогоним выступление полностью? — молит Ббоки. — Я хочу позавтракать… — Тогда после? Хван запрокинул голову наверх и громко простонал. Когда они уже сдадут этот чёртов доклад?

***

Подойдя к универу, Джинни ощущает накатывающую толику волнения. И причина этого кроется далеко не в предстоящем выступлении. Куда больше его волновала встреча с друзьями и вообще с остальными студентами. Все выходные он специально не заглядывал ни в один из чатов, и временно покинул даже тот, где обитали исключительно его друзья, просто потому что не желал видеть обсуждений, что там наплела про него эта истеричка Вонён. Однако прятать голову в песок вечно — не про Хван Хёнджина, так что выстроив максимально пофигистичный облик, брюнет смело входит внутрь здания универа и, пройдя почти до самого гардероба, вдруг осознает, что никто на него не пялился и пальцами в него не тыкал. От слова совсем. Будто ничего и не было. Неужели обошлось? Или опять-таки это Хани постарался? Джинни с Ббоки разделись и последний уже хотел бежать в сторону аудитории, чтобы опять сесть за повторение материала, как его за плечо остановил Хван и повернул к себе. — Что у тебя на голове творится? — хохотнул он. — А что у меня там? — Как минимум птички гнездо свили. Ты не причёсывался что ли? — Не помню, — честно отвечает Ликси, которого больше волновала пара Шин Рюджин, чем состояние его волос. Он накидывает привычный капюшон на голову, тем самым скрыв гнездо и вызывая этим нахмуренные брови у Хёнджина. — Ну, нет! — громко возмущается он, — Так не пойдёт! Чанбин-хён не для того старался, чтобы ты капюшон с головы не снимал. — Да пофиг! Пошли в аудиторию! — тянет его в сторону кабинета Ликси, на что Джинни тянет парня обратно и силой усаживает на скамейку. — Давай покажу лёгкую прическу? Она не требует никаких усилий, — говорит Хван и оглядывает свои руки на момент нахождения там резинки для волос. У него была привычка всегда таскать её на запястье, помимо всяких браслетов и украшений. Потому что он сам обладал довольно длинными волосами, и кто знает, когда они ему начнут мешаться и припечёт убрать их? Поэтому он предпочитает быть всегда готовым к такой ситуации. Помимо резинки парень находит в сумке небольшую расческу и принимается за укладку волос. Расчёсывая волосы, он всё ещё поражается их мягкости, и даже подумал о том, что реши он покрасить в такой блонд свои, то может сразу попрощаться и с их блеском, и с их здоровьем. Даже завидно немного стало. — Короче, собираешь вот так все верхние волосы, — комментирует свои действия Хван, — И делаешь сзади небольшой хвостик. Закрепляешь его резинкой, а потом выпускаешь передние прядки на лицо. И вуаля! Красота готова! — И нахрен? — хмурится не впечатленный Ликсик, — Всё равно под капюшоном не видно. — Потому что от него ты должен избавиться, — отвечает ему Джинни, — Грех такую мордашку под ним прятать. И опять подобный комплимент от парня к парню звучал слишком странно и двусмысленно, но сейчас Ликси волновала только предстоящая пара, поэтому сделав вид, что согласился и несколько раз, согласно покивав, он резко поднимается со скамейки, хватает брюнета за руку и тащит за собой в аудиторию. Пока тот что-нибудь ещё не успел придумать. А Джинни даже пискнуть не успевает, но не упирается и послушно идёт следом. Когда они оказываются внутри, Ли сразу же спешит за самую дальнюю парту, а вот Хёнджин, не смотря на то, что планирует сесть рядом с блондином решает всё же задержаться внизу. Не так высоко, буквально пару рядов наверх сидел Хани, читающий свой доклад. Хван поджимает губы, собирается с духом и шагает наверх. Останавливается перед партой друга. Тот боковым зрением замечает появление рядом с собой некой личности и отвлекается от чтения, уставившись на друга в ответ. Брюнет расплывается в улыбке и произносит: — Ты же знаешь, что ты мой самый лучший, самый умный, самый добрый и самый понимающий на свете друг, а я твой придурошный, несдержанный, эгоистичный и мудацкий приятель, да? Джисон если честно после двух дней тотального игнора, хотел сразу, как увидит Хвана послать его и куда подальше, но оскорбляющий самого себя Джинни пришёлся ему очень даже по вкусу. Он довольный откидывается на спинку стула, скрещивает руки на груди и кивает, как бы намекая: продолжай. — Прости меня пожаааалуйста! — тянет Джинни, присаживаясь рядом с партой друга на корточки, вытягивая губки и поднимая бровки домиком, создавая тем самым безобидный и милый облик. Сидящая рядом с Хани Черён, даже хихикнула от такой глупой, по-детски наивной картины. — Ага. А ещё ты больше так не будешь? Будешь всегда меня слушаться и вообще станешь паинькой? — подсказывает ему скептично настроенный Хани. — Да! — обрадовался Джинни догадливости своего лучшего друга, — И чего я тут распинаюсь? Ты же и так всё знаешь! Только-только появившаяся улыбка на лице Джисона тут же меркнет. Он тычет пальцем в сторону двери и произносит: — Пошёл вон, Хван. Научись просить прощения, и потом поговорим. — Нет! Каюсь! Моя ошибка! — испугался Джинни, подыгрывая этому глупому диалогу, — Хочешь я тебе куплю что-нибудь? — Ты мне уже целый магазин должен, — скептично замечает кудрявый парень, — С учётом всех твоих предыдущих извинений. — И готов пообещать ещё больше! — радостно заявляет Хван. Вот только как сказал, так и планировал: лишь пообещать, но не выполнить. И оба это понимали. Брюнетка снова рассмеялась, а Хан повернул к ней голову и спросил: — Как с этим идиотом общаться, не подскажешь? Черён, хихикая пожимает плечами. — Я подскажу! — встревает Хван, — Меня нужно любить, понимать и принимать. — Земля тебя примет и полюбит… — фыркает Хан — Так я прощён? — уточняет Джинни. — Карандашом внёс твое имя в список к рассмотрению на прощение. Но Хван, даже не дослушав предложение до конца, радостно вскрикивает и подскакивает на ноги. Джисон, пародируя его, скалится ему в ответ. — Вы милые такие! — говорит Черён. — Я ещё да, — кивнул Хани, — А в этом чудище ты где милаху нашла? — хмурится парень, указывая на этого президента идиотов, что начал строить глазки Черён, веселя этим подругу ещё больше. — Какие люди! — слышит Хёнджин позади себя удивленный возглас только подошедшего Минхо и обернулся на его голос. За парнем так же шли Чанчоны и они поприветствовали друга более сдержанно, лишь кивнув ему. Но это вовсе не означало, что они на него злились. Просто сами по себе эта парочка была гораздо спокойнее на проявление своих эмоций. — Как я соскучился по вам всем! — воскликнул Хван, закинув руку на плечо Минхо и попытавшись достать до Чонина, чтобы сделать тоже самое. Но блондин ловко увернулся из под его руки и сразу сел на место рядом с Черён. Этот парень иногда был слишком недотрогой. Его разрешалось касаться на постоянной основе исключительно только Чану, и то последний жаловался, что такое разрешение он получил спустя месяц после начала отношений! — Ага, настолько соскучился, что аж вышел из чата? — поднял одну бровь Хо. — Палец соскользнул, — вытянул губки Хван. — Трижды? — удивился Чан. Ведь чтобы покинуть чат, надо было на него тыкнуть, найти кнопку выхода оттуда и подтвердить свой выбор. Минимум три тапа по экрану! — Ага, у меня нервный тремор был, — кивнул Хван, и остальные засмеялись. — Нет бы сказать, что я, мол, придурок, попутал берега, не хотел вас обижать… — фыркнул Хо, — А он придумывает всякие тупые отмазки! — Ладно. Если ты так сильно хочешь, я скажу это, — охотно согласился Хван, и все внимательно уставились на парня, — Ты, Хо, придурок. Ты берега попутал, но очень сильно не хотел нас обижать и потому мы постараемся тебя понять и принять!… — говорил Хван, еле сдерживая рвущийся наружу смех, пока до Минхо не доходило, как его слова умудрился вывернуть этот идиот. А сообразив, он тут же влепил придурку смачный подзатыльник под общий смех остальных друзей. За ними со стороны с некой тоской и завистью, тихонько наблюдал Ббоки и думал о том, а останется ли Хван подле него, когда вся эта история с Параличом закончится? Хёнджину так весело и свободно среди его друзей, а Ббоки ведь совсем не такой. Он не компанейский человек и вообще не понимал, что такого в нём нашёл Джинни, что решил однажды назвать его другом. Немного расстроившись от собственных мыслей, Ёнбоки всё же натянул капюшон на голову, не смотря на все запреты Хвана, и лёг на парту, чтобы не видеть компанию ребят и ещё больше не расстраиваться. — К слову, если шутки отставить в сторону, как вам удалось уладить ситуацию с Вонён? — сменил игривое настроение на серьёзное Хван, — Я думал, что приду в универ и тут везде будут плакаты висеть с моим изображением и надписью: агрессор. — А за это можешь благодарить её, — ответил Джисон и указал пальцем на стоящую внизу, болтающую в компании девчонок Шин Юну, — Это она за тебя впряглась и припугнула Вонён. Но в любом случае, прежде чем решишь с кулаками кидаться на девушек, подумай триста раз! Не всегда будет рядом Юна, готовая твою честь отстоять и противопоставить что-то Вонён. — Тц! — закатил глаза Хван, — Да не собирался я эту истеричку бить! Ты же прекрасно это знаешь, Хани. — Я то, может, и знаю, но Вонён не составит труда в следующий раз вывернуть ситуацию именно таким образом, — возразил Джисон. — Тебе бы по-хорошему извиниться перед Чан Вонён и наладить с ней отношения, — встрял со своим предложением Чонин, — Просто чтобы уладить уже этот конфликт и больше не вспоминать о нём. — Нихуя! Обойдётся! — сказал, как отрезал Хван. Ещё чего. Будет он перед этой ненормальной истеричкой унижаться. Она не стоит ни грамма его внимания. Вместо этого он лучше спустится вниз к подруге и поблагодарит её от всей души. Что собственно он и делает. — Юна! Ты моя самая любимая и самая лучшая подруга! — кричит Хван и внезапно заключает девушку в объятия. Та не ожидавшая нападения в виде обнимашек, начинает громко верещать и смеяться. Йеджи, стоящая рядом, поднимает одну бровь. — Я сейчас что-то недопоняла! — воскликнула она. — Любимая после Йед-дон, конечно же! — сразу исправляется Хван, чем вызывает ещё более сильный смех брюнетки и самодовольную улыбку рыжеволосой. — У тебя новая прическа! — замечает Юна и треплет парня по кудрявым волосам. — Ты теперь как брат близнец Джисони! — шутит Йеджи и сразу два одинаковых возгласа, принадлежащие двум лучшим друзьям разносятся по аудитории: — Упаси боже, блять! — А можно в стенах университета не выражаться подобным образом? — раздаётся позади Хвана и двух его подруг голос. Когда троица оборачивается, на них очень строго смотрит поверх своих очков Шин Рюджин, что сразу сбивает весь задорный настрой студентов. Хван рассматривает молодую женщину на предмет обновления причёски, чтобы сделать ей комплимент, ведь они с Ёнбоки в субботу столкнулись с ней в салоне. Но, так как женщина привычно убрала свои волосы в гладкий пучок, парень ничего не замечает и слегка расстраивается. Но зато, он замечает прямо за преподавательницей, чересчур довольную его маленьким провалом Чан Вонён в компании её припевал. И чтобы не радовать эту истеричку ещё больше, Хван делает вид, что помощницы президента студсовета для него вообще не существует. — Извините, — кланяется он Рюджин вместо комплимента и она, не удостоив его ответом, проходит к своему столу. — Пожалуйста, рассаживайтесь по местам, — просит она студентов, разложив на парте свои вещи, такие как телефон, ручку, тетрадки и журнал с именами учащихся, — У нас всего две пары, а послушать надо всех, поэтому начнём чуточку раньше. Студенты быстренько рассаживаются, некоторые кричат о том, что их друзья ещё не подошли, на что Рюджин отвечает, что ничего страшного, и они могут прийти во время. Много они не потеряют, а к доске выходить не им первым. Юна, Йеджи и Джинни быстренько поднимаются наверх, вот только подруги привычно усаживаются рядом с остальными, а вот Хван идёт куда-то выше. — Не понял? — спрашивает его Хани, поворачивая голову, — А ты куда? — К Ёнбоки. Мы выступаем вместе, если ты не забыл, — отвечает ему Джинни и, добравшись до лежащего на парте парня, плюхается на соседнее с ним место. Блондин тут же поднимается, не ожидавший, что рядом с ним кто-то сядет. Так же как и Джисон, он очень удивляется и спрашивает: — А ты чего тут? Хван внимательно смотрит на него и поднимает одну бровь. — Вы прикалываетесь что ли? Мы выступаем вместе, — улыбается Джинни, качая головой. Он, конечно, знал, что его память — это нонсенс и редкость, но у остальных людей не настолько ведь хреновая. Так почему они забывают подобные вещи? Ёнбоки как-то неловко ёжится. Когда Джинни уселся рядом, ему сразу показалось, что почти вся аудитория будто удивлённо уставилась на них. Хотя, скорее всего всем пофиг и Ббоки просто накручивает себя. — Ты опять капюшон натянул? — спрашивает Джинни, когда закончил раскладывать на парте свои вещи. Он тянется рукой к Ликси, чтобы снять злосчастный предмет одежды с его головы, но блондин уворачивается и громко шипит: — Не трогай! Хван цокает, но не настаивает. А тем временем Рюджин объясняет, как будет проходить сдача докладов. Как оказалось темы, которые она раздала студентам, были выбраны не случайно. Они все принадлежали одной теме: продолжали и дополняли доклады друг друга. Таким образом, Рюджин будет вызывать по, только ей ведомому, списку, а студенты должны будут внимательно послушать полноценную лекцию и, если потребуется, записать её, ведь эта тема обязательно будет затронута на экзамене. Услышав план предстоящего занятия, Хван расстроился. Он надеялся вызваться в числе первых, чтобы сразу отбиться и спокойно сидеть остаток пары. Но так как им с Ббоки досталась тема чуть ли не самая последняя, то, скорее всего таковой она и была по факту. А значит, ему предстоит целых две пары сидеть с трясущимся Ббоки и пытаться успокаивать его паничку. Так себе перспектива. А вот Феликс не был согласен с его мыслями. — Боже! Она может вызвать нас первыми! — сразу же побледнел он. — Сильно в этом сомневаюсь,— прокомментировал Хван, — Но было бы неплохо. — Ты что? Это ужасно! Я не готов идти первым! — Ты ко всему готов. Ты зубрил ночь и день, так что успокойся, — просит его Джинни и Ликси снова ложится на парту. А ещё Джинни начинает ощущать под ней лёгкую тряску. Это Ббоки, дабы сбавить напряжение, начал трясти бедром. Хван с ужасом заключил, что эти два занятия сведут его с ума.

***

На первой лекции Хёнджину, как он и думал, не везёт. Их с Ббоки тема не оказывается одной из первых. Зато повезло Минхо с Чаном, Юне с Йеджи и Джисону. Первые сдали на «отлично», хотя и с большой натяжкой, так как Рюджин многие вещи поправляла. Девочки выступили «хорошо» и остались этим полностью удовлетворенными. Они на большее и не рассчитывали. А вот гадёныш Джисон выступил не просто «отлично», а блестяще. Он стал чуть ли не единственным, кого Шин Рюджин всего захвалила за проделанную работу и кому даже не сомневалась в том, какую оценку поставить. Довольный Хани, возвращаясь на место, поиграл бровями и пустил воздушный поцелуйчик Хвану, сидящему за самой дальней партой. А потом от него ещё и пришло сообщение. Хани: Рискнёшь меня переплюнуть?

Джинни:

Пффф! Подумаешь!

Нос не задирай!

Я буду лучше тебя!

Выйду так, что она дар речи потеряет!

Хани: По-моему, ты планку неподъёмную взял, Хван! Учитывая, что твой сосед сейчас свалится с сердечным приступом…

Джинни:

Пошел ты!

Выругался Джинни в сообщениях и посмотрел по левую руку от себя, где сидел бледнеющий и исчезающий буквально на глазах Ббоки. Парень больше походил на приведение, чем на человека, а прозвучавший звонок, оповещающий о конце пары, убил надежду на выживание в самом Хване. — Спасибо всем выступившим, — объявила Шин Рюджин, поднимаясь с места, — Сейчас идите на перерыв и продолжим на следующем занятии. — Нет! — разнёсся громкий и очень жалобный голос Хвана по всей аудитории, — Давайте мы выступим сейчас? Сразу все взгляды тут же направились на двух парней. И без того еле живой Ббоки, захотел провалиться сквозь землю от неловкости. По аудитории начал распространяться шёпот: — А что, Сонный Паралич тоже выступать будет? — А он разве выступает? — Обычно нет, ведь… — Он с Хван Хёнджином в паре? — Как это вышло? — Они же вообще из разных вселенных… Рюджин тем временем ответила парню отказом: — Очень ценю ваш порыв к учению, но вынуждена сообщить, что я провожу уже второе занятие. Я сильно проголодалась и немного устала. Мне требуется обед и перерыв, так что продолжим на следующем. Затем, схватив свои вещи с парты, молодая женщина направилась на выход из аудитории под очень расстроенный стон Хвана. Во время перемены Ликси вновь потребовал повторения темы и для этого буквально выволок Джинни подальше от всех любопытных глаз. Они поднялись на несколько этажей наверх и остановились в одном из пустующих коридоров. Ли убедился, что никого нет, усадил Джинни на скамейку и собирался уже начать читать своё выступление, но потом краем глаза заметил, что некие студенты поднялись на этаж и, словив лёгкую паническую атаку, так и не смог выдавить из себя ни слова. И это даже не из их параллели ребята! Ни Хван, ни он сам ни разу их не видели. — Я провалююююсь!!! — взвыл Ббоки, прикрывая лицо руками и падая рядом с брюнетом на скамейку, когда след этих ребят простыл. Хёнджин ничего другого и от блондина и не ожидал. У него давно уже закончились аргументы и ободряющие слова, которые он выдавливал из себя всю пару, пока остальные однокурсники отстреливались со своими докладами. — Что ты за маленький паникёр? — изумился Джинни, — Чего ты паришься? Всё будет отлично! — Не будет ничего отлично! Я забыл весь текст! — рявкнул Ёнбок. Хван про себя простонал. «Когда же это всё закончится, мать твою?» А вслух предложил: — Пошли лучше вниз? К автоматам? Возьмём чего-нибудь сладкого? Оно хорошо на мозг влияет, и ты сразу всё вспомнишь. — Откуда ты это знаешь? — Научные факты, Ликсик! — подмигнул Джинни, а Ли вдруг ни с того ни с сего разозлился: — Не называй меня, блять, так! В таком заведённом состоянии парень был словно спичка. Сразу же воспламенялся, только черкани. И Хвану бы психовать самому с такого раздражающего и немного грубоватого поведения, но почему-то такой вот Ббоки вызывал у него не более чем приступ умиления. Слишком забавный! Они оба спустились на первый этаж и направились к автоматам. Джинни издалека заметил своих друзей, что сидели как раз около него. Про себя брюнет порадовался возможности начать потихоньку сводить нового друга с его старыми приятелями. И плевать, что на счёт этого думала Йед-дон. Она не права. Ббоки парень хороший и добрый, а все эти приколы со смертями дело рук Паралича, а не самого Ли. Пока что она этого не знает, но у рыжеволосой никаких оснований для ненависти или страха к Ббоки. Погружённый в свои тяжёлые и панические мысли, Ликсик не замечает, как они подходят к компании резко притихших от удивления друзей Хвана. Последний, боясь спугнуть, показывает им быть осторожнее, а сам пихает несколько купюр из кармана в автомат и вытаскивает пару батончиков, один из которых даёт Ликси. Трясущейся от волнения рукой, Ли выхватывает из рук парня шоколад, сразу же открывает и съедает за пару укусов, даже ни разу не возмутившись по поводу того что Хван ему подачку пихает. Когда фантик от конфеты летит в урну для мусора, Ли выдаёт: — Нифига твой сахар не помог! Ошарашенные друзья переглядываются. Многие впервые слышат голос Сонного Паралича, да ещё и такой недовольный. Юна с Хо сразу начинают улыбаться, Хван напоминает им о молчании. — Не за секунду же должен подействовать. Он ещё даже до желудка не дошёл. — В таком случае у него осталось ровно… — Ликси смотрит на время, — Пять минут на то чтобы подействовать! — Может, стоит увеличить дозу сахара? — не выдерживает и вклинивается в разговор довольный Минхо, сразу же встречаясь в упрекающим взглядом Хвана. «Просил же, блять, молчать!» — одними губами без звука произносит он. Но вопреки его страхам, Ббоки, кажется, вообще не соображает, что про двойную дозу сахара сказал ему не Хван и тянет руку к Джинни со словами: — Давай тогда ещё один! Некоторые ребята начинают тихонько посмеиваться. Не над Ббоки, а скорее над обалдевшим от наглости блондина Хваном, который, впрочем, любые капризы, словно первый подкаблучник на деревне выполняет. Хёнджин протягивает свой батончик Ликси и тот точно так же, как и первый, за считанные секунды съедается. — Не стало мне легче! — вновь жалуется Ббоки и слегка стонет, сложившись пополам и накрыв себя капюшоном. Ему так хотелось прямо сейчас оказаться в домике, в кроватке под одеялом и чтобы его никто не трогал. Следующей, кто не выдерживает молчаливого целибата становится Юна. Она делает своё предложение парню: — Говорят, что на публичных выступлениях очень помогает справиться с волнением, представить всех зрителей голыми! Хван снова пугается. В этот раз голос не мужской и Ёнбоки может спалить, что они давно уже не один на один с Джинни общаются. Блондин и так паникует, а что будет, когда поймёт, что общался с теми, с кем так сильно даже знакомиться не желал? — Это очень тупой метод! — стонет приглушённо в колени Ли, — И у меня не настолько развита фантазия. Это же надо будет все рожи в голове представить! Эту реплику из всех присутствующих полноценно понял только Джинни, как единственный человек, знающий о причинах почему же Ли не смотрит в лица людей вокруг. Но даже без этого контекста остальные ребята всё равно сделали собственные выводы о нелюдимом парне и тихонько прыснули от смеха. — Ещё можно попробовать посчитать про себя до ста. Мне такое помогает, когда надо готовиться к волнительным мероприятиям, — подала свой робкий голосок Черён, которая давно мечтала познакомиться и поболтать с парнем. Надежды на отношения она не питала на его счёт, да и не нравился он ей так как раньше. Но подружиться была совсем не прочь. — Да я на прошлой паре до двух тысяч насчитал! Это не работающий метод! — снова отклонил предложение Ликс. — Тогда просто изобрази, что тебя приступом сердечным хватило и оставь Хвана выступать в одиночку, — в этот раз пришёл на выручку Джисон. Своим советом он был чертовски доволен. Сидел, весь светился, пока Джинни громко фыркнув, не показал другу фак — в знак одобрения этой «потрясающей» идеи. А Джисон в ответ отправил ему воздушный поцелуйчик. Он всё ещё хотел выиграть этот спор, и чтобы Хёнджин провалился с выступлением. — Так ведь нельзя! — снова возразил Ббоки, — Да и не умею я такое изображать! В общей беседе всё ещё не приняли участия трое. Йеджи, настроение которой сразу же испортилось, как только на лавку сел Ббоки, Чан, что немного побаивался парня и ходящих вокруг него слухов, и офигевший от жизни Чонин. Он три года пытался заговорить с блондином и по итогу остался ни с чем. А тут Ббоки просто берёт и отвечает Минхо, Юне, Джисону, Черён и это не говоря уже о его близких ныне отношениях с Хваном! Это вопиющая несправедливость, думает про себя Ян и быстренько вспоминает, какие ещё методы успокоения он читал в книжках по психологии. И один такой в голову приходит, который всё ещё не прозвучал. — Ещё с волнением помогает справиться концентрация на собственном дыхании и сердцебиении, — произносит Чонин, в надежде, наконец, пробить этот панцирь из недружелюбия. Всем, кто говорил с Ббоки до этого, парень отвечал на автомате, даже не задумываясь, что общался не с Хваном, но на моменте совета от Айенни, прозвенел звонок и Ли, вскинув голову, в ужасе распахивает глаза, глубоко вбирает в себя воздух, поднимается с места, хватает за руку Джинни и утаскивает за собой в аудиторию. Так и не ответив Яну. Когда двух парней след простыл, наступает всеобщее молчание, а потом Джисон со всем сочувствием в голосе, на которое был только способен, говорит Чонину: — Видимо это не Хван такой особенный, нашедший путь к сердцу Ёнбока, а всё-таки с тобой что-то не так. — Да какого хера, блин?! — разозлился блондин под всеобщий смех. И даже Йеджи, что стояла всё это время насупленная присутствием Ли Ёнбока, не может сдержаться и слегка хихикает.

***

Когда Джинни с Ббоки входят в кабинет их сразу обдаёт ветром из открытого окна. На улице к полудню заметно потеплело. Солнце очень сильно пекло и студенты, оставшиеся в аудитории, решили открыть все окна для проветривания. Парни добираются до своего места, и сразу после них в аудиторию входят все его друзья. Издалека Джисон подаёт сигнал, удачи мол, тебе придурок. Хван снова удостаивает друга факом и на том они мирно расходятся. Последней кто входит в аудиторию становиться сама преподавательница. Она сразу замечает сквозняк и просит часть окон закрыть, боясь, что простынет сама и простынут ребята. Таким образом остаются парочка открытых в самом конце аудитории, где никто не сидел и одно около самой Рюджин. Дверь она тоже прикрывает, чтобы убрать сквозняк совсем. Она села за своё место и продолжила вызывать к доске оставшихся, ещё не выступивших студентов. Ближе к середине занятия очередь дошла до Черён с Чонином. Было видно, что оба очень взволнованные, что, конечно, не могло сравниться с тем, что испытывал Ббоки. Выступили они не идеально, с натяжкой Рюджин поставила им «хорошо» и оба расстроенные и немного посовещавшись, решили, что хотят пересдать. Они спросили разрешение на это у преподавательницы, и та согласилась пойти им на уступки. Попросила исправить их доклад и дополнить несколькими темами. Чонин с Черён покивали и сели на место. — Согласился бы на «хорошо». Неплохая ведь оценка, — прошептал Чан бойфренду, когда тот вернулся за парту. — Неа, — помотал отрицательно головой Чонин, — По этому предмету мне надо отлично заработать. — Синдром отличника? — по-доброму усмехнулся Крис. — Синдром «мать выпрет из дома», если не сдам, — пожаловался Ян. И вот ближе к концу лекции Шин Рюджин было произнесено: — Хван Хёнджин и Ли Ёнбок. — Наконец-то! — облегченно выдохнул Хван. Как он и боялся их тема оказалась почти что в жопе мира. После них буквально осталось ещё пара докладов и всё. И это ожидание, с нервничающим и паникующим Ликсиком под боком, его вымотало за две пары просто до изнеможения. Брюнет слегка хлопает по плечу полумёртвого Ббоки, произнеся напутствующие слова: — Пошли. Не волнуйся ты так сильно. Всё пройдёт отлично. Они оба поднялись с мест и пошли вниз. Выражение лица Ббоки при этом было таким, будто он на эшафот шёл. Не меньше. Все в аудитории сразу притихли и удивлённо уставились на парней. Никто не ожидал, что Сонный Паралич действительно будет сегодня выступать, учитывая, что никогда прежде он не делал этого. А Хван подумал про себя, что был некий плюс в волнении Ёнбока. Из-за его погружения в тревожку с паничкой, он совсем не обращал внимания на эти изумлённые, прикованные к нему одному взгляды людей вокруг. Хван первым делом, как они спустились, кинулся к компьютеру, чтобы открыть их презентацию. Все организационные обязанности он решил взять полностью на себя. Потому что сомневался, что Ёнбока хватит ещё и на такие мелочи. Около этого ноута не было стула, и парень присел перед партой на корточки. Ёнбок тем временем встал около доски, нервно сглатывал и про себя повторял материал, боясь забыть хотя бы одно слово из своей части текста. Ему безумно страшно было подвести Джинни, который хотел отличную оценку и который столько труда приложил к их общей подготовке. Пока Джинни возился в компьютере, его снова обдало ветром из открытого окна, находящегося позади преподавательского стола и брюнет бросил на него мимолётный взгляд. И тут его сердце на миг остановилось. Это же та самая аудитория! Из сна! Вот и парковка за окном. Не пустая, правда, а обычная, заполненная машинами и студентами с преподавателями, снующими туда-сюда. Парень выпрямляется и выглядывает наружу. — Что-то не так? — спрашивает его Шин Рюджин, что сразу заметила резко переменившееся настроение студента. Хван слегка качает головой, тем самым говоря, что всё хорошо. Этот случай из сна — он не обязательно ведь сейчас должен случиться, да? Там парковка была пустой, а сейчас заполнена, значит это уже не то. Или всё же то? Ведь в том сне на улице стоял день, а где вы днём, в работающем университете увидите пустоту на парковке? Хван хмурится и заставляет себя оторвать взгляд от улицы, потому что не собирался становиться параноиком. Ведь помимо открытого окна должны ещё некоторые факторы сойтись. Сейчас ему бы лучше сконцентрироваться на их докладе. Хван врубает презентацию, осторожно кивает Ббоки и собирается открыть рот, так как вступал первым, но тут вдруг входная дверь в аудиторию резко распахивается. За ней небольшая группа студентов. Они растерянно пялятся на всех, кто находился в кабинете, а потом один самый смелый весело произносит: — Ой, просите! Я аудиторией ошибся! — и после этого дверь так же быстро закрывается, как и открылась. По аудитории разносятся лёгкие смешки, а за самой дверью прямо таки гогот. Теперь сердце Хёнджина ускоряется раза в три. Он отходит от доски, куда встал для выступления, делает несколько шагов по направлению к сидящим студентам, поворачивается к ним спиной и поднимает голову. Ему надо было убедиться. Над доской висят часы и как только Хван видит их, его кожа покрывается мурашками, волоски на теле встают дыбом, дыхание спирается и пробирает ознобом. 12:52. Они, блять, встали ровно на этом часу и этой минуте! Брюнет переводит взгляд на Ббоки и видит по его испуганному виду, что он тоже начал вспоминать всё произошедшее во сне. Буквально минута в минуту! Вот ветер врывается в открытое окно, вот группа студентов ошибается с дверью, а вот часы встали! Осталось получить последнее подтверждение, что всё в точности происходит как в том вещем сне. Они оба переводят взгляды на стол, где к своему ужасу видят телефон Шин Рюджин, оставленный ею на краю и который спустя секунду загорается от пришедшего уведомления, являя миру фотографию маленькой девочки. — О, господи, — на выдохе, еле слышно произносит Хван, когда видит, как позади самой женщины, сквозь окно, через которое видно парковку, останавливается знакомая машина и передняя дверь со стороны водителя открывается. На размышления не осталось уже никаких минут и даже секунд! Надо действовать и сейчас, иначе может стать поздно. Хван резко срывается с места, бежит через всю аудиторию, обходит преподавательский стол и выпрыгивает через открытое окно на улицу. По аудитории раздаётся гул, все в шоке и непонимании повыскакивали со своих мест. Шин Рюджин кричит в след студенту о том, что это он себе позволяет, но Хван её уже не слышит. Приземлившись на асфальте, он видит, как водитель доходит до задней дверцы, открывает её и вытаскивает с детского сидения девчушку. Та, словно взрослая поправляет смятую одежду, поднимает голову, видит сквозь распахнутое окно лицо своей мамы. Обрадовавшись, забыв обо всём на свете, малышка срывается с места и бежит по направлению к женщине. Ббоки такой физической силой, как у Хвана не обладал, и понимает, что если выпрыгнет через окно, просто-напросто переломает себе все ноги, поэтому он бежит в сторону двери, решая выйти на улицу как все обыкновенные люди. Шум в аудитории нарастает. Теперь со своих мест повыскакивали даже те, кто никак вначале не среагировал на побег Хвана через окно. В особенном шоке от поведения друга находился Джисон и остальные их общие друзья. Это всё настолько стремительно развивалось, что они даже осознать происходящее не успевали. Вот Хван с Ёнбоком готовятся к своему выступлению, а вот они срываются с мест и каждый бежит в свою сторону, но оба зачем-то торопятся на улицу. Тем временем на улице Хван бежит на опережение к девчушке. Он уже слышит визг шин и успевает перехватить малышку буквально в последнюю секунду, лишь чудом сам не оказавшись под колёсами не затормозившей тачки. Та, не встретив сопротивления в лице несчастного ребёнка, на огромной скорости проезжает дальше и во что-то врезавшись, останавливается и затихает. Хван уже не видит во что. Он, упав и прокатившись несколько метров по земле, крепко прижимает к своему телу испуганного, плачущего ребенка и слышит из окна пронзительный женский крик, принадлежащий, как оказалось, его преподавательнице Шин Рюджин: — МИЁЁЁЁЁЁН!!!! Затем спустя секунду после падения его самого поднимают, а из рук буквально вытаскивают кричащего и напуганного ребенка. Парень смотрит, кто же это к нему подбежал и с удивлением обнаруживает, что смотрит в глаза перепуганного и бледного, словно смерть Со Чанбина. — Господи, Миён! — произносит он дрожащим голосом. — Папочка! — отвечает ему девчушка сквозь громкий плач. Молодой мужчина беглым взглядом осматривает дочь на момент повреждений, а потом крепко прижимает её к себе и смотрит на Хвана, желая ему что-то сказать, но тот уже потерял интерес к семье. Ему надо было убедиться в том, что в этот раз Паралича удалось переиграть и никого на тот свет он не забрал. Парень поднимается на ноги. Всё его тело в ссадинах, каждый сантиметр его кожи сильно жжёт, а ещё ужасно болит ушибленная нога, но Джинни, превозмогая боль, прихрамывая, выходит из-за машин и ищет глазами ту самую — виновницу аварии. Она по итогу затормозила в дерево и, казалось, что закончилось всё относительно хорошо. Если бы не одно огромное НО. На асфальте, вместо маленького ребёнка, отделавшегося лишь парой ссадин и испугом, истекая кровью, в неестественном положении тела лежала какая-то девушка.