̷С̷о̷н̷н̷ы̷й̷ ̷п̷а̷р̷а̷л̷и̷ч

…сон.

Этой ночью Хван открывает глаза в белой комнате. Без стен, потолка и чего-либо ещё. И он жалобно, еле слышно стонет. Он сразу узнал это место — «пустую страничку» и он сейчас не был готов ни к встрече с Параличом, ни даже к встрече с Ёнбоком. Не после произошедшего в зале. К тому же, они ведь всё ещё не разобрались с первой загадкой — с той маленькой девочкой, а Паралич решил нагрузить новой? Джинни стоит посреди ничего и тупо пялит вперёд, не очень то желая оборачиваться. А ещё его ужасно напрягает, что он до сих пор не услышал голоса Ббоки. Это потому что его рядом нет, или потому что ему нечего сказать? Какой из этих двух вариантов устроил бы больше? Да никакой. Оба — полное дерьмо. Таскаться тут одному, искать в «нигде» Ббоки — такое себе. А испытывать неловкость рядом с ним — и того хуже. Это вообще не по части Хёнджина к чему-либо или кому-либо проявлять робость. «Так что быстро взял себя в руки и прекратил быть грёбанным нытиком! — мысленно приказал самому себе Хван, — Подумаешь, слегка возбудился из-за чужого запаха! С кем, блять, не бывает?» Вообще ни с кем, но не суть. Настроив себя на нужный лад, парень резко оборачивается. Первое, что замечает — Ликси всё же тут. Стоит к нему спиной и почти не двигается. Второе — «страничка» не настолько и пустая, как могло показаться вначале. Ведь прямо перед Ликсиком… — Это что за здание? — спрашивает Джинни, подойдя ближе к блондину. В какой-то момент ему захотелось привычно закинуть руку на чужое плечо. Но сработал некий тревожный сигнал в подкорке мозга, сообщающий, что пока они не поговорят или хотя бы Джинни не убедится, что не испугал Ббоки своими действиями (и неоднозначными реакциями) — касаться чужого тела, пусть и так безобидно, всё же не стоит. — Это Центральная больница Сеула, — отвечает ему Ли. И тем взглядом, которым он пожирает это здание, висящее в воздухе, заставляет Хёнджина напрячься. — Оказывается я забыл кое о чём тебе рассказать, — чуть погодя бормочет Ли. — О чём? — Эта больница очень часто появлялась во снах раньше. Именно тут. На «пустой страничке». — И что происходило? — Ничего. Я в неё так и не решился зайти. Ни разу. Это же больница и я боюсь, что мне может не понравиться увиденное там… Хван глубоко задумался. Его чутье, не смотря на малый опыт общения с Параличом, подсказывало ему, что это точно не та привычная демонстрация чьей-то смерти. Но как объяснить Ббоки свои сомнения и доказать, что он не видит ничего опасного в здании? — Если следовать хоть какой-то логике, выстроенной Параличом, то по идее, ничего ужасного тут не должно быть. — Почему ты так думаешь? — посмотрел на него Ёнбок. — Когда что-то происходит, всегда ведь есть контекст? Так? Ты сам рассказывал об этом. Как в том сне, про универ и девочку, которую сбила машина. Есть реальная локация, вокруг что-то происходит, и оно приводит к завершению чьей-то жизни. Правильно? — Ну, да, — чуть задумавшись, ответил Ли. — А это «пустая страница». Место, где ограничения существуют лишь ограниченностью фантазии самого Паралича. Помнишь тот пост охраны? Там же ничего по итогу не произошло. Просто тот тип над нами поглумился, когда показал ролик с камер видеонаблюдения. Я думаю, что и в тот раз будет примерно тоже самое. Он специально создал эту больницу посреди «пустой страницы» и явно хочет проделать тот же финт, что и с постом охраны. Пойдём внутрь? Посмотрим? — кивком головы брюнет указал на вход. Ликси посмотрел на парня неуверенными и несчастными глазками, но кивнул. Если с Хваном, то хорошо. Он готов рискнуть. Когда он не один, не так страшно. Они вошли в абсолютно обычный больничный холл. С ослепительно белыми стенами, с хорошим и ярким освещением, новой и сверкающей мебелью. Единственное, что выбивалось из привычного облика больницы, так это отсутствие кого-либо. Джинни сразу же глянул по сторонам, над головой и под ноги. Он помнил, что в прошлый раз у каморки охранника исчезла крыша, и решил сразу показать огромный и большой fuck you тому типу, если он снова решит так приколоться. Но нет. Повезло Параличу в этот раз. Здание больницы изнури выглядело очень даже нормально. — Как думаешь зачем мы тут? — спросил Хван, просто чтобы не чувствовать этой давящей, стерильной тишины вокруг. — Я не знаю, — тихо ответил ему Ли. Тогда, за неимением ничего интересного ни сверху, ни снизу, Джинни направился к одной из дверей. По логике за ней находилась либо лестница наверх, либо выход к лифтовой площадке. Ещё возможно там мог быть коридор с кабинетами. Подёргав за ручку, Хван понимает, что дверь заперта. Он еле слышно усмехается и направляется к следующей. И там всё тот же результат. Дверь не поддаётся, хотя Джинни дёргал с приложением силы. — Похоже, здесь все двери заперты! — говорит громко он, чтобы Ликси, находящийся сейчас на противоположной стороне холла его услышал. Блондин тоже пробует дёрнуть за одну из ручек и сам лично убеждается в том, что Хван прав. — Похоже на то! — кричит ему в ответ Ликси и у Джинни возникает идея фикс: пройтись прямо по всему периметру и подёргать за каждую дверь. Тем более что он заметил один поворот, ведущий в какой-то закуток или коридор, без двери, и который очень заинтересовал парня. Если сначала брюнет расстроился перспективе проснуться на «пустой страничке» один на один с человеком, с которым они расстались на очень неловкой ноте, то теперь был очень даже доволен. Эта больница — как подарок для него! И возможность отвлечься от тяжёлых размышлений, забывшись от произошедшего в гостиной. Джинни очень медленно прошёлся по всему периметру здания и подёргал за все ручки. Он сходил и в тот закуток, где оказался тупик с очередной дверью, ведущей неизвестно куда. Но проходится по десятому кругу будет глупым занятием, и хочет парень того или нет, но дабы от скуки не сдохнуть, придётся поговорить с Ббоки, превозмогая свою неловкость. Да и потом, лучше действовать на опережение и поднять какую-то отвлеченную тему самому, чем Ликси внезапно начнёт задаваться вопросами о том, а что это такое в его гостиной вечером произошло? — Как думаешь, для чего он тут выстроил больницу? — спросил блондина парень, подойдя к скамейке в зоне ожидания, где сидел Ликси, — В прошлый раз с тем постом охраны он тупо поглумился над нами. Но в этот раз я ни разу не был, ни в больнице, ни где-то рядом с ней. И никак не мог засветиться на камерах видеонаблюдения. На счёт тебя не знаю. — Паралич всегда себе на уме, — пожал плечами Ббоки. Он устал уже гадать для чего, то существо с лицом Джинни, творит всякие непонятные вещи и потому предпочитал плыть по течению и принимал все странности как данность. — И сколько раз тебе эта больница являлась во снах? — Точно не помню, но очень часто. Последний раз, когда я в среднюю школу перешёл, кажется. — Ого! Очень давно! — изумился Хван, — Для чего же тогда именно сейчас он решил показать её вновь? — Не уверен, что хотел бы знать ответ на этот вопрос. — И ты, правда, ни разу не вошёл в здание? — Неа, — помотал головой Ббоки, — Я просто сидел снаружи, дожидаясь пробуждения. Можешь меня трусом называть, но я не хотел видеть очередную смерть и потом испытывать вину за то, чего не делал. Ведь больница как раз такое место, где смерти случаются слишком часто. — Не буду я звать тебя трусом. Это не тот случай… — выдохнул Джинни и пошёл к стойке информации. Быстро пробежался по ней глазами. Убедился, что она свежая. Буклеты и газетки датированы вчерашним числом. То есть образ больницы не тот, что видел Ббоки, будучи школьником. Не зацепив взглядом ничего интересного, брюнет ещё разок прошёлся по периметру, заглянул в каждую стеклянную дверь. Так как с той стороны было темно, сколько не заглядывай внутрь, Джинни не мог разглядеть вообще ничего. Тогда у него возникла идея, как он мог бы себя развлечь и парень довольно усмехнулся собственным мыслям и отошёл на несколько шагов от двери. Он всю жизнь мечтал так сделать, но некие установки и воспитание, вложенные в его голову родителями, не позволяли такое учинить в реальности. А тут, во сне, никто его не осудит и не накажет. Парень приблизился к одной из дверей, злостно посмеялся и замахнулся ногой, чтобы затем пнуть по несчастной с громким воплем: — Не ждали, суки?! А я припёрся!!! Ёнбок, который спокойно себе сидел на скамейке, резко оборачивается и смотрит на Хвана во все глаза от испуга. — Что ты делаешь? — спросил он. — Всегда мечтал так сделать! — поделился своей радостью Джинни, — Выбить дверь как в боевиках! — У тебя не вышло, — заметил Ли. — Вижу, — кивнул Хван, глядя на по-прежнему закрытую дверь, — Но я не унываю. Тут этих дверей ещё достаточно! С этими словами парень реально пошёл по всем. Каждую он пытался выбить разными способами. Одну пинком, другую плечом, на третью замахнулся стулом, который стоял себе и никого не трогал около стойки регистратуры, четвертую с разбегу, пятую тоже, но в этот раз прокатившись на стуле с колёсиками. Ни одна дверь на его «вежливую просьбу» открыться так и не поддалась. Но Хван веселился от всей души. Они же во сне, тут никто не повяжет тебя за нарушение закона! Ликси поначалу каждый раз вздрагивал, когда Джинни творил очередную дичь, потом привык, покачал головой, усмехнулся и расслабился. У него самого таких странных разрушающих желаний никогда не было, поэтому он просто наблюдал за представлением какое-то время, а потом, когда надоело, тихонько поднялся и зашёл за стойку регистрации. Вместо разрушений его куда больше интересовала обратная сторона больницы, не доступная для глаз обывателей и посетителей. А Хван пользовался своей безнаказанностью, как мог. Устав от дверей он начал пинать и крушить уже не только их, а вообще всё, что, по его мнению, слишком хорошо лежало. Уже не особо выполняя своё детское и глупое желание, теперь он прямо-таки спускал пар. Засыпалось, после произошедшего в зале, ему очень плохо. Он где-то с два часа провалялся на диване, без возможности отправиться в мир сновидений и всё думал и думал. Даже при том, что его мозг для самого себя заключил, что странное желание возникло по причине долгого отсутствия секса, от чего его и повело на очень даже симпатичного и милого парня, сердце с таким выводом не могло согласиться. Оно, как сумасшедшее колошматило по рёбрам с той стороны так, будто Хван как минимум сто километровый марафон пробежал и это состояние перевозбуждённости организма не давало ему нормально уснуть, а мысли плодились в голове так, как будто снимались в самом жёстком пореве. И всё это замыкало собой какой-то адский круг. Голова слишком много думает, сердце начинает от этого вести себя беспокойно, из-за чего голова слишком много думает, из-за чего сердце… Без возможности разорвать адский круг, Джинни очень долго мучился, пока уставший организм просто не вырубился сам по себе. Чтобы, блять, проспать не более десяти минут и проснуться на этой грёбанной «пустой странице» наедине с предметом своих беспокойных мыслей! Хван в сердцах и со всей силы пнул по информационной стойке с буклетиками. Та жалобно звякнула своими металлическими прутьями, покачнулась и завалилась чуть назад, впрочем, напор, выдержав и не упав. Парень, наконец, выдохнул. Теперь на его сердце стало чуточку спокойнее. В жизни он не смог бы выпустить подобным образом пар, его бы сразу повязали или в дурку сдали, так что были некие плюсы в осознанных сновидениях. — Джинни! — раздалось позади него немного дрожащее и жалобное. Хёнджин сначала вздрогнул, так как за моменты своего буйства успел забыть, что он тут не один, но быстро вернулся из мыслей в реальность и обернулся к Ббоки. Блондин стоял по ту сторону стойки регистратуры и показывал пальцем куда-то вниз. Выглядел под стать своему голосу: бледный и растерянный. — Что там? — нахмурился Хван. — Думаю, это нам тут оставили… — пролепетал Ббоки и Хёнджин двинул в его сторону. Он подошёл ближе, зашёл за стойку регистратуры и посмотрел туда, куда указывал ему парень. Прямо перед выключенным монитором компьютера лежала бумажка, а на ней выведенная ярко красным маркером надпись: «Встретимся тут? » — Чего, блять? — сразу же разозлился Хван, — Это он на что намекает? Сразу же в голове представилась картинка, как ту девочку сбивает машина, её везут в реанимацию именно в этой больнице, где врачам не удаётся спасти несчастную, из-за чего потом её бездыханное тельце спускают в подвал. В морг, если быть совсем точным. — Опять пытается запугать? — жалобно пропищал Ли, начиная вертеться по сторонам. Эта записка, как-то же её сюда притащили, значит и Сонный Паралич поблизости. А то, что эта бумажка его рук дела не приходится сомневаться вообще. Во-первых, кроме него больше некому. Во-вторых, красный маркер как бы намекает. — Да пошёл он нахер со своими шуточками! — выругался Джинни, — Ты не заберёшь ту девчонку, понял?! ПОШЁЛ ТЫ НАХЕР!!! Хван кричал так громко, чтобы даже на соседней планете его услышали. Ликси робко дёргает его рукав футболки, умоляя прекратить, но Хёнджин из-за застившей его глаза ярости вообще не обращает на это внимания. Он выходит из-за стойки и снова кричит: — Чего ты, блять, добиваешься?! Чего тебе надо от нас?! Смелости не хватает выйти один на один, раз запугиваешь такими дешёвыми методами, а, уродище?! — Джинни! Пожалуйста! — умоляет его Ббоки, боясь, что Хёнджин может очень сильно своими выходками разозлить это существо. И что последует за этим — можно только гадать. Они же на его территории! Но Хван, разозлённый, вообще не слышит и не видит. В этот раз он пинает по стойке с буклетами намного яростней и та, не выдержав давления, валится с громким лязгом на кафельный пол. — Выходи, блять! Где тебя носит, сучара?! — разносится эхом его голос по всему холлу больницы и свет резко погасает. Наступает тишина. И такая плотная, не сулящая ничего хорошего, что кожа Джинни отчего-то покрывается мурашками. Он никогда не был трусом и сейчас не мог понять, откуда это бесконтрольное чувство страха. Он оборачивается к Ликси и понимает, что не он один подобным страдает. Парень тоже замер, весь съёжился и начал осматриваться вокруг в страхе, или скорее в ожидании, что сейчас что-то грянет. Чуть погодя по всему холлу раздаётся треск. Звук очень похож на то, как если бы кто-то решил разорвать очень плотный картон. С каждой секундой он нарастает, становясь громче и громче. Ли, ужасно напуганный бежит к Хвану, прижимается своей спиной к его, таким образом, создавая угол обзора на все 360 градусов. Они нервно озираются по сторонам. Этот странный звук разрыва в полной темноте все нарастает и нарастает, пока резко не затихает. У обоих парней сердца не на месте, оба понимают: это всего лишь затишье перед бурей и настоящий ад вот-вот грянет. Они очень внимательно прислушиваются к тишине, дыша через раз и проходит не больше десяти минут, хотя парням кажется, что вечность, как звук разрыва возвращается. И не он один. Под их ногами задрожал пол, со стен посыпалась штукатурка, стойки с буклетами задребезжали, а та, что валялась опрокинутая на полу, так и вовсе начала подпрыгивать. — Что за херня? — попытавшись перекричать общий гул, громко спросил Хван. — З-землетрясение? — ответил вопросом на вопрос Ликси. Стены вдруг пошли трещинами, с потолка что-то посыпалось и во избежание получить сотрясение мозга во сне (не понятно, как им это может аукнуться в жизни ещё) парни перебежали в более безопасную зону. Пол под их ногами пошёл ходуном, да так, что им еле удавалось сохранять равновесие. И в конце, как завершение всего этого ада, их резко ослепило светом, а тела обдало не пойми откуда взявшимся ветром. Как если бы крышу сорвало. Оба тут же вскинули головы наверх и увидели, что та действительно исчезла. Вот только если в каморке охранника это случилось незаметно для них, по щелчку пальцев, то тут было устроено целое представление. Как будто кто-то, применив неведомую силу, тупо оторвал её от здания. Без особых усилий, словно от картонного домика. Где-то там, вдали, за пределами видимости парней, крыша пролетает какое-то расстояние и с глухим грохотом валится на землю. Наступает тишина. Хван слышит лишь собственное сердцебиение и тяжёлое дыхание. Ли за его спиной замер так, будто его там и не было и Хёнджину пришлось посмотреть, дабы убедиться, что блондин от страха не свалился без сознания. Но нет. Стоит. Жив-живехонёк. С губами побелевшими от страха, весь трясётся, дышит через раз. Но живой. И смотрит наверх широко распахнутыми глазами. Хёнджин возвращает свой взгляд к отсутствующей крыше. По мурашкам, бегающим по коже, чувствует, что этот тип где-то там. — Эй! — снова громко кричит брюнет, — Ты здесь? Ликси за его спиной слабенько ударяет его локтем в спину, намекая, чтобы Хван заткнулся. Потому что Джинни своими криками и так уже добился всей этой жести с отрыванием крыши от больницы. Но брюнет игнорирует предупреждение. Он снова начинает заводиться от злости. — Выходи, давай!!! — Хорошо, хорошо! Уже иду! — раздаётся очень насмешливое, снисходительное и спокойное. И такое громкое, что окна, которым удалось не разбиться, когда со здания снимали крышу, задребезжали. — Что за..? — не успевает произнести Джинни, как, наконец, появляется виновник всей этой жути. Или если быть совсем точным лишь его голова с насмешливым блеском в глазах, и с не сходящей с лица улыбочкой. Голова, что больше здания этой больницы раза в три!!! Вот вы смотрели когда-нибудь аниме «атака титанов»? Даже если не смотрели, а именно к таким относился Джинни, то всяко слышали про него или видели кадры оттуда. И Сонный Паралич в данный момент времени представлял собой живое воплощение титана оттуда. Его огромное, улыбающееся лицо, со свисающими кроваво-красными прядями нависло над несчастным холлом больницы, отбрасывая на неё свою жуткую огромную тень. Джинни потерял какой-либо дар речи. Ббоки давно уже осел от ужаса на корточки и прикрыл голову руками. Он весь дрожал. А этот тип, видя какое впечатление произвёл на парочку, слабо посмеялся. Хёнджин нервно сглатывает и пробует пошевелить кистью рук, чтобы проверить способно ли его оцепеневшее от ужаса тело хотя бы на какое-нибудь действие. Вся его смелость... От неё ни грамма не осталось. Она вся вмиг испарилась, как только он увидел, какую букашку представлял собой по сравнению с этим типом. Брюнет весь дрожал от кончиков волос до кончиков пальцев, но старался виду не подавать. Чтобы не веселить этого клоуна ещё больше. — Увидел недавно в одном мультике. Решил повторить! — поделился с парнями своим восторгом огромный Сонный Паралич, глядя на двух напуганных людей сверху вниз. Его насмешливый, бархатный голос эхом прокатился по всему зданию, и оно в ответ отозвалось дребезжанием. — Вы такие маленькие стали! Как куколки! — снова хихикнул красноволосый и запустил свою огромную лапу внутрь домика. Он тянулся к Ликсу, что сжавшись в комочек, просто тихо плакал от ужаса и мечтал поскорее проснуться. Поняв намерения существа Хван, вопреки собственному страху, резко наклоняется над Ббоки, прикрыв его своим телом, и орёт: — НЕ ТРОГАЙ, БЛЯТЬ, ЕГО!!! Крик был до того громким, что стены вокруг пошли новыми трещинами, а Паралич, то ли играя, то ли взаправду испугавшись одёргивает свою огромную руку и резко начинает ей махать в воздухе, поднимая ветер. — Ладно! Ладно! Не трогаю! Не злись только, а то страшно становится! — смеялся он. Хван в его актёрскую игру не поверил ни капли. Захоти он, раздавил бы их как букашек. Чего ему стоит с его габаритами и возможностями? Но отчего-то Паралич не делал этого. Видимо в одиночестве совсем одичал и заскучал в компании не особо активного Ббоки, а теперь, когда в его власти появилась такая интересная самозаводящаяся игрушка, как Хван Хёнджин, хотел поиграть чуточку подольше. От того и это мерзкое притворство. — Чего ты, блять, добиваешься?! — прорычал Хван. Его страх вновь преобразовался в неконтролируемую ярость, а ещё он про себя подумал, что и сам был бы не прочь стать таким огромным как Паралич. А лучше — больше. Потому что в отличие от этого типа он церемониться не станет и сразу раздавит этого мерзкого таракана, укравшего его лицо, как только появиться возможность. Чтобы прекратил пугать и без того обиженного жизнью Ёнбока. — Хмммм…— задумался Сонный Паралич и подставил руку под подборок, а голову наклонил чуть набок. Чуть погодя, слегка улыбнувшись, он ответил: — На самом деле ничего такого… — Тогда за каким чёртом всё это?! Прекрати донимать нас!!! Исчезни, блять! Паралич долго смотрел в налитые яростью глаза Джинни, расплылся в улыбке и произнёс: — Я не могу уйти, пока вы не узнаете правду. Затем он занёс над больницей свою руку и громко (учитывая его размеры) щёлкнул пальцами.

***

Хван с громким вскриком подлетел на диване. Он тяжело дышал, по его спине и виску текли холодные струйки пота, кожа была покрыта мурашками, став больше похожей на гусиную, нежели на человеческую, а сердце отбивало сумасшедшую чечетку. Так сильно, что казалось, остановится в любой момент. Чуть успокоившись и наладив дыхание, Хван бросает беглый взгляд на электронные часы, стоящие на полочке в комнате и видит то самое время. 01:43. Из спальни, где находился Ббоки, Джинни слышит грохот и сразу же срывает с себя одеяло, спеша в комнату. Из сна они вышли, да. Но Джинни помнит, что этот красноволосый хрен может явиться и в реальности, так что надо было убедиться, что Ликси в спальне один. И что в целом с ним всё хорошо. Резким движением руки отворив дверь, Хван оказывается в полностью тёмной комнате. Ликси снова задёрнул наглухо все шторы, так что даже лунный свет не мог проникнуть в помещение. Джинни потянулся к выключателю, но потом передумал, подумав, что таким образом может испугать блондина ещё больше. Осторожно ступая в полной темноте, двигаясь буквально на ощупь, Хван подходит к кровати. Та вся перевернута: одеяло, как и подушка, валялись на полу, простынь сбита, а самого хозяина квартиры в ней нет. Тогда Джинни слышит слабый всхлип из ванной комнаты и направляется туда. Там, на полу, сжавшегося в комочек, он находит рыдающего Ликси, что зубами вгрызся в тыльную сторону собственной ладони. Тем самым помогая самому себе сдерживать рвущиеся наружу крик и рыдания. — Ёнбоки… — на выдохе произносит Хван, падая перед парнем на колени и потянувшись к нему рукой, чтобы аккуратно вытащить его же ладонь из его рта и обнять. Добрый порыв Джинни оказывается, не оценен. Резким замахом руки Ббоки отшвыривает от себя чужую ладонь и поднимает, полные слёз, красные, опухшие глаза на Хвана. — Нахер ты делаешь это?!?! — кричит зло блондин, сверля брюнета полным ненависти взглядом, — Нахер ты его выводишь?!?! Он всю эту хуйню творит из-за тебя!!!! Джинни испуганно отклоняется назад и слабо мотает головой в стороны. Нечего ему ответить на это. — Кто, блять, ты и кто он?!? — продолжал кричать Ёнбок, — Что ты можешь ему противопоставить?! Почему ты не думаешь наперёд, прежде чем какую-то хуйню выкинуть?! У блондина была истерика, перемешанная со страхом и накопившейся от долгих бессонных ночей усталостью. Джинни понимает его, как никогда сейчас. И совсем не думает обижаться по этому поводу, так как Феликс всё это высказывает ему не со зла. И отталкивает тоже. Не смотря на это, брюнет снова и снова пытается заключить его в спасительные объятия, а его снова и снова продолжают отпихивать и отшвыривать от себя. Хван не сдаётся и пробует в третий раз, четвертый, пятый… Просто он не знает другого способа как помочь. И он пытается до тех пор, пока ему это не удается. Буквально силой, Джинни всё же прижимает к себе бьющееся в истерике, дрожащее тело, а заплаканное лицо, уложив себе на плечо. Ликси какое-то время не сдается, продолжая вырываться, бить по спине парня кулаками и что-то злое кричать, но Джинни игнорирует, крепко сжимая в своих объятиях худое тело. В конце концов и Ли успокаивается, сам прижавшись в ответ и тихонько заплакав. Так они и сидят на холодном кафельном полу в полной темноте в объятиях друг друга, пока Ликс, окончательно выбившись из сил, повторно не засыпает на плече парня.

***

Воскресным утром Джинни готовит завтрак на двоих без особого на то настроения. Этой ночью он так и не сомкнул глаз и был адски уставшим. Перетащив уснувшего Ликсика обратно в постель, сам брюнет сидел подле него, прижавшись спиной к его кровати и охраняя чужой сон. А как только услышал трель будильника из зала, то тихонько вышел из комнаты, оставив блондина досыпать, а сам отправился на кухню готовить завтрак. Джинни испытывал огромное чувство вины за своё несдержанное поведение. Ликси был прав на его счёт, когда вчера обвинял во всём что случилось. Они не знают, с кем имели дело, а он так смело кричал и вызывал на бой это неведомое существо, будто всю жизнь познал. А по факту всё его поведение не более чем бравада напускная. Брюнету стоит быть чуточку сдержанней, думать наперед, что он творит и какие могут быть у этого всего последствия. Джисон и ранее обвинял Хвана в этом, просил о разумности, но Хёнджин никогда его не слушал. Привык, что за ним всё и всегда подтирает Хани, всегда приходит на выручку, всегда вытащит из любой передряги. И судя по тому, что Хвана всё ещё не повязали за случай с Вонён в коридоре, Хани и в этот раз его спас. А вчера, увидев, в каком состоянии находился Ббоки, стало страшно за то, а сколько же на самом деле по вине Хвана вытерпел его лучший друг? Просто Джисон не из тех людей, которые свои чувства напоказ выставляют. «Я должен извиниться перед ним…» — заключил про себя Джинни. А ещё брюнета всё ещё волновала ситуация, произошедшая в зале, до того, как они отправились спать. В собственной голове никак не желала укладываться реакция своего же тела на другого парня. Пусть очень симпатичного и очаровательного, но парня, блин! — Д-доброе утро, — послышалось позади немного хриплое и очень робкое. Джинни отложил в сторонку лопатку, которой помешивал содержимое сковороды и обернулся. В дверном проёме жался Ёнбок и Хван в качестве приветствия ему кивнул, слегка улыбнулся и поинтересовался: — Ты как? — Н-нормально, — тихонько и опять хрипло ответил ему Ли, натягивая рукава безразмерной черной толстовки пониже. От внимательного взгляда Джинни не укрылся след от зубов на тыльной стороне ладони, и на сердце залегло некое нехорошее предчувствие того, почему же на самом деле Ббоки не снимал своей одежды даже дома. Но допрашивать на эту тему сейчас будет лишним. Не та ситуация, не то состояние и не то настроение. — Это хорошо, что нормально! — нарочито весело произнёс Хван, не желая своим кислым видом портить тут настроение всем и даже себе. Он вернулся к готовке. — Завтрак скоро будет готов. Придётся немного подождать, — сообщил он Ликси, который оторвался от дверного проёма, прошёл на кухню и уселся за стол. Головы при этом, не поднимая и пребывая в своих глубоких мыслях. — П-прости меня, п-пожалуйста. З-за вчерашнее, — чуть погодя вновь раздаётся его хриплый голосок, наполненный всеми красками сожаления. Когда Хван слышит его в третий раз, то понимает, что хрипота в голосе была вызвана не пробуждением, а вчерашней истерикой на холодном кафельном полу ванной комнаты. Сорвал его, пока кричал на Джинни. Хёнджин пробует блюдо и решает, что почти готово. Он отключает конфорку и оставляет еду доходить под крышкой, а сам проходит до стола и садится напротив Ликси. Тот всё ещё не решался поднять взгляда. Нервно теребил манжетки толстовки и покусывал нижнюю губу, на которую отчего-то, буквально на секунду, залип Хван, но быстро взял себя в руки, сбросив наваждение. — Тебе не за что извинятся. Ты имел право злиться, — мягко произносит Джинни, запуская пальцы в собственные волосы и слегка разворошив их, — Я иногда очень несдержанный эгоист. Или скорее почти всегда? — нервно посмеялся парень, — В нашем случае, когда мы представления не имеем, с кем связались, мне стоит чуть больше задумываться над тем, что я творю и говорю. Так что это мне следует извиняться перед тобой. Прости меня, хорошо? Ли вскинул голову и удивлённо похлопал глазками. Как всё таким образом обернулось, он не понимал. Это он пришёл с утра с повинной, потому что вчера наорал и побил Хвана ни за что, буквально. Просто за то, что сам же испугался Паралича. А теперь Джинни перед ним за что-то извиняется… Что-то явно пошло не так. — Не парься так сильно на счёт вчерашнего, — улыбнулся ему Хван, прочитав в глазах напротив массу неуверенности и непонимания, — Я не обижаюсь, правда. Все реагируют на стресс по разному. В моём случае, наверное, это тоже что-то вроде защитной реакции? Типа ударь первым, пока не ударили тебя? Поэтому я вступаю в прямую конфронтацию со всеми от кого ощущаю хоть какую-то угрозу. Даже если этот кто-то — неведомый хер, контролирующий смерти и сны. Я всегда творил подобную херню… Не знаю, как Хани выдерживал это до сих пор, — выпалил устало Хван. Он просто обязан принести извинения своему лучшему другу и поблагодарить его за терпение.  И как иронично, что, только увидев последствия своих действий в лице не такого крепкого духом Ббоки, Джинни понял, насколько по-мудацки вёл себя до сих пор. — И-и всё же я-я вчера п-палку перегнул… — подал голосок Ликси, — Н-не знаю, что на меня нашло. Проснувшись утром, он сразу же вспомнил всё. И свой испуг во сне, когда Паралич пришёл по их души, увеличившись в сотню раз, до последующей истерики на полу в ванной комнате. Он помнил, как отталкивал от себя Джинни, как орал на него матами, как откидывал его руку, бил кулаками по спине и вырывался из объятий. И если честно, то с утра уже не надеялся встретить Джинни на своей кухне в добром расположении духа. По логике тот должен был сразу собрать свои вещички, написать записку, что видеться и знаться с Ёнбоком более не желает и покинуть эту квартиру. Ведь мало того, что его во всё это дерьмо затащил именно Ли, так ещё и посмел так с ним обращаться! И это за всё то добро и за всю помощь! Стало ужасно стыдно за свою истерику. А вспомнив, что Хван думает на счёт истеричек, так и вовсе стало страшно, что первый и единственный друг станет последним в жизни Ёнбока. — Я же сказал, что всё нормально! — засмеялся Джинни и привстал на месте, чтобы дотянуться до взъерошенной головы Ббоки и потрепать его по волосам, — Я — несдержанный идиот, любящий нести браваду, ты впадаешь в истерику при любой мало-мальской угрозе. Идеальная парочка! Ликси, наконец, выдохнул и расслабился, и даже смог выдавить из себя неуверенную улыбку. Для него главным было то, что в их отношениях с Джинни всё по-прежнему, тот всё ещё его друг, который ни за что не оставит его один на один с Параличом. Остальное — дело десятое. — Что? Думал с утра меня уже не найдёшь в квартире? — усмехнулся Хван. — Типа того, — стыдливо признался Ббоки. — Тогда можешь спросить у Хана. И он ответит тебе, что от меня не так просто избавиться! — подмигнул Хёнджин и Ликси, не выдержав, прыснул от смеха. С этим, всё ещё хриплым от вчерашней истерики, но таким искренним смешком на кухню словно вошло солнце и осветило собой всё. И даже людские сердца. — Давай поедим? — предложил Хёнджин и Ликси кивнул. Они вдвоём принялись накрывать на стол. Ли подготовил посуду, Хван разложил еду по тарелкам. Во время этого Ёнбок всё время ловил на себе странные взгляды Джинни, которые продолжились и за завтраком, и когда они после убирали кухню. Хёнджин смотрел на него, словно на что-то неизведанное. Как человек, открывший нечто новое. С неким восхищением, умилением и с примесью ещё чего-то во взгляде, что Ли был не в состоянии считать. В конце концов, блондин не выдержал и спросил: — Чего? — Что чего? — не понял его Хван. — Чего ты на меня смотришь так? — Как? — Вот так! — Очень информативно, я определённо тебя понял, — покивал издевательски Джинни. — Да хватит! Ты прекрасно понял, о чём я! — возмутился Ликси. К этому моменту они уже перебрались в зал, где уселись за просмотр какой-то анимешки. По изначально задуманному плану было сходить погулять, подышать свежим воздухом, отдохнуть в этот день, чтобы вечером ещё разок прорепетировать выступление с докладом. Но планы поменялись из-за убитого бессонной ночью Хвана. Сил не было ни на что, и парень предложил просто посидеть дома и позалипать в ноут. Ликси ничего против такого времяпрепровождения не имел и решил показать парню одно из своих самых любимых аниме, потому что, как оказалось, Хван за всю жизнь не видел ни одной анимешки. И это такое упущение, ведь среди японской анимации существовало столько шедевров! — Не уверен, что понял тебя, — продолжал гнуть свою линию Джинни. — Тогда не смотри вообще! — надулся Ли и отвернулся. Вот только его просьба не то что не была выполнена. Напротив! Хван будто стал делать это ещё очевидней! Ббоки закатил глаза и повернулся к Джинни. Тот даже не попытался придать себе вида, что смотрел в экран ноутбука. Подперев рукой подбородок, что удобно устроилась на подлокотнике дивана, он в открытую улыбался, не сводя взгляда с Ликси. — Я тебе щас моргала выколю, — строго пообещал Ббоки и Хван громко рассмеялся, наконец, прекратив пялить на парня. — Как ты это делаешь? — смеялся брюнет, — Так ловко обманываешь! — Кого я обманываю? — Людей вокруг! — Не понимаю о чём ты, — нахмурился Ликси. Никого и никогда он не обманывал и вообще не понимал, что сейчас несёт этот парень. — Ты очень ловко обманываешь людское восприятие. Кажешься таким невинным, маленьким, пушистеньким котёнком, но если прижмёт, то легко выпускаешь когти и клыки! Я не понимаю, как к тебе относится, — поведал свои размышления Хван. — Какой есть, — буркнул ему в ответ Феликс и отвернулся. На самом деле подобное он уже однажды слышал. От группы неразумных подростков, что решили компанией напасть на него, подкараулив за зданием средней школы. Видите ли, он раздражал их этим. Учителя в Ббоки души не чаяли. По мнению этих ребят, хорошие оценки Ббоки получал исключительно за красивые глазки. И не важно, что Ликс на самом деле действительно старался и оставался частенько после занятий, чтобы дополнительно разобрать с учителем тему, которую он не понял. Воспитатели тоже почему-то любили этого замкнутого, неразговорчивого буку Ёнбока. И только они, эти ребята знали, что представлял собой лживый парень и какой мразью на самом деле был. В общем, в средней школе Ликс столкнулся с буллингом в свою сторону на этой почве. Слава богам, что он ограничился словесными оскорблениями и до драк и избиений дело не дошло. Возможно, потому что Ликси не считал должным отвечать обидчикам? Он порой даже головы не поднимал, дабы не увидеть их лица и не стать потом свидетелем их смерти. А сейчас Ёнбок не понимал, зачем Хёнджин ему об этом сообщил. Чтобы сказать, как он разочарован? — Но мне нравится! Почаще бы ты свои когти выпускал! — сказал вдруг Джинни, вмиг развеяв все сомнения парня и заставив слегка покраснеть. Как реагировать на подобные комплименты (это вообще они?) Ббоки не знал, поэтому он скептично интересуется: — Ты мазохист что ли? Джинни громко засмеялся: — Не знаю? Наверное? Ликс ничего не ответил. Вместо этого, покачав головой, отвернулся от странного брюнета, и они продолжили смотреть аниме дальше. А ближе к вечеру он поинтересовался у парня не собирается ли тот домой. — Я же сказал тебе, что от меня так просто не отвяжешься! — усмехнулся Хван. — Да я не об этом! Нам завтра на пары идти, — напомнил Ликси, — Тебе одежда сменная не нужна? Джинни отрицательно мотает головой. Во-первых, он пока не готов встречаться с лучшим другом один на один. В универе будет лучше. Там они хотя бы не рискуют подраться, так как Джисон человек сознательный. А во-вторых… — Мне есть в чём идти завтра на лекции. — Откуда? — Притащил к тебе однажды. Ты не заметил? Феликс помотал головой в стороны и Хван повёл парня к его же шкафу и открыл одну из створок, продемонстрировав содержимое. Вся квартира, как и мебель в ней, безусловно, принадлежала Ббоки, но так как одежды у парня много не водилось — несколько черных толстовок и таких же штанов, то половина шкафа обычно пустовала. И чего добру пропадать, решил блондин и выделил эту пустующую часть Хвану под его нужды. И так как воспитание получил хорошее, то не смел лазать по чужим полочкам, пусть даже и в своей квартире. И сейчас, лицезрев эту половину шкафа, забитой доверху несколькими сменными комплектами Хвановой одежды, Ликс от удивления и шока роняет челюсть на пол. И прошло то всего ничего с того момента, когда он впервые пустил к себе парня, а тут уже полноценный гардероб на все случаи жизни! Такими успехами этот наглый гость реально выпрет хозяина из его же квартиры! Джинни посмеялся с шокированной мордашки Ликсика, потрепал по волосам в своей излюбленной манере и пошёл в зал, досматривать мультфильм. В целом их день прошёл спокойно. Для Хвана так точно. Его даже Ликс не донимал своей подготовкой к докладу, видимо всё ещё ощущая некую вину за ночную истерику. Или просто видел усталое состояние брюнета и потому не приставал? В общем-то, это не так важно. Главное, что Джинни действительно отдохнул как морально, так и физически. А на пятом по счёту аниме в часов восемь вечера, уставший и не спавший почти сутки организм потребовал своего и Хван не заметил, как вырубился и проспал так до самого утра.