̷С̷о̷н̷н̷ы̷й̷ ̷п̷а̷р̷а̷л̷и̷ч

…бессонница.

Открыв глаза, Ббоки увидел залитый солнечным светом потолок. Он несколько раз моргнул и сглотнул. Перевернулся на другой бок и нашёл глазами на тумбочке рядом телефон. Включенный экран сообщил ему, что время перевалило за полдень. Нормально он так поспал. Хотя ничего удивительного, ведь заснул он только ближе к утру. Ли благодарил богов, что сегодня было воскресенье и не надо было идти в университет. Потому что сильно сомневался, что ему хватило бы духу сунуться туда после увиденного во сне. Голова ощущалась чугунной, но парень заставил себя принять сидячее положение. В конце концов, он же был не один, и надо было убедиться, что с его другом всё хорошо. Интересно, как он там? Пришёл ли в себя? Спал ли вообще? Ликс откидывает одеяло в сторону и хочет опустить ноги на пол, чтобы пройти в зал, где ночевал Джинни (если он от страха не сбежал, конечно), но тут дверь отворяется и его растрёпанная брюнетистая голова проникает в спальню. — О! Ты уже проснулся! — обрадовался Хёнджин, — Отлично! Его голос звучал слишком бодро для того, кто пережил ночью такой ужас. Джинни отворил дверь полностью, проскакал к кровати парня и плюхнулся рядом. Кроме тёмных кругов под глазами и припухлости около них же ничего в его поведении не выдавало произошедшего вчера ночью. И Ликс даже засомневался: ему всё это приснилось? Или Хван реально так быстро смог оклематься? — Чего это ты такой весёлый? — хриплым ото сна голосом поинтересовался Ликси, обратно поднимая ноги на постель и накрывая их одеялом. Сам он был разбит на мельчайшие куски и если бы не Джинни в его квартире, то вряд ли бы встал за день вообще. — Потому что эмоции, какими бы они ни были — это очень хорошо, конечно, но они должны идти нахер! — уверенно заявил Джинни, — Они не должны брать вверх и диктовать тебе твою жизнь. Ты повелеваешь ими и никак наоборот! А ещё нахер, и даже на три, идёт Паралич со своими снами! Думает, испугал, скотина? Хуй ему!!! Обильно политый шоколадом из чьей-нибудь задницы! Ещё секунду назад Ликс ощущал себя эмоционально мёртвым и думал, что проходит мертвяком до конца недели, но в его комнату вбежал этот ураган по имени Хёнджин и своими репликами вызвал улыбку, а потом и тихий, немного истерический смех. Джинни, видя какой эффект его поведение произвело на парня тоже улыбнулся. Сам он не сдавался и не собирался. И Ббоки не планировал давать хандрить. Они разбитые и убитые мало что смогут сделать. Им надо сохранять трезвость и хладность рассудка по мере возможности, а ещё запал бороться со всеми ужасами, подкидываемые Параличом и жестокой жизнью. — Веселье — очень даже хорошая эмоция. Она может не идти нахер, — одобрительно произнёс Джинни и, скрестив ноги, сел прямо лицом к лицу к парню, который к тому моменту прекратил смеяться и выглядел куда лучше, чем ещё пять минут назад, когда Хван только вошёл в комнату. — Так! Короче, — начал брюнет, набрав побольше воздуха в лёгкие, — Я вчера полночи не спал и всё обмозговывал увиденное, — Ббоки кивнул, — Первое, что мы должны понять и уяснить — это был всего лишь сон. Пока что сон. А значит, у нас есть время это исправить. Взгляд блондина потух, и он повесил голову: — Ещё ни разу я не мог исправить то, что должно случиться. — Да, ты не мог, — не стал спорить и переубеждать его Хван, — Но тогда ты был один. А сейчас нас двое против одного и у нас всё получится! Второе, над чем я думал, так о том, что это за девочка. Можно было бы подумать, что якобы правила изменились, и теперь мы будем видеть все смерти людей подряд, но эта теория рушится сразу же об один простой факт! — Какой? — Ты сам однажды сказал: представь, сколько людей погибает ежедневно? Так и есть! Невообразимое количество! Я даже загуглил точные цифры. Статистика говорит, что в среднем умирает 2 миллиона человек в год, а это пять тысяч пятьсот человек в день!!! А, следовательно, мы не можем видеть все смерти подряд чисто физически. — Тогда выходит теперь это будет нечто выборочное? Кого захотел, того Паралич мне и показал? — Нет! Я так не думаю. Скорее всего, правила не поменялись и ты по-прежнему видишь лица только тех людей, которых видел в жизни. — Но я не знаю эту девочку… — пробормотал Ликси. — Знаешь! Уверен, что знаешь. Как минимум ты точно её видел. Просто не помнишь этого, — улыбнулся Джинни, — Вспомни, в какой локации был сон? — Университет наш. — Именно! Эта девочка может быть дочерью любого из тысяч учащихся или преподающих! В конце сна помнишь крик? Это точно была её мать. — С чего ты взял? — Вряд ли женщина, не знающая девочки, вопила бы так истошно. Поэтому делаю ставку на то, что это была мать. — Предположим, — кивнул Ли, — И как нам это знание может помочь? Мы же не видели её… — Потому что Паралич, видимо, решил не упрощать нам задачу поиска, — закатил глаза Хёнджин, — Или ещё по каким-то причинам не показал... Но это всё не суть важно! — Так и что ты предлагаешь? — Найти эту девочку, конечно, и защитить! — А если не получится? — Не хочу думать такими категориями, и тебе не следует! Ббоки кивнул. Уверенности в голосе и в глазах напротив было так много, что на миг ему самому захотелось поверить, что в этот раз всё будет по другому. — Но как мы будем её искать? У нас есть только её лицо,— заметил Ли. — А ещё имя. — Ну не будем же мы ко всем подряд подходить и спрашивать: нет ли у вас дочери по имени Миён? Я рискую так нарваться на ещё один сон. К тому же это может быть не дочь, а сестра или племянница или внучка или ещё кто-нибудь. И имя не такое уж и редкое… Хван подался назад, облокотился на вытянутые руки и задумался. Доводы блондина звучали здраво. Они, и правда, не смогут подать объявлений о поиске девочке, чтобы не вызвать подозрений. К тому же если они даже, предположим, составят её автопортрет и развесят на стенах универа, то ими могут заинтересоваться органы правопорядка. Потому что негоже двум великовозрастным парням активно интересоваться маленькой девочкой. А объяснить, что она в опасности они не смогут. — Да, это всё усложняет поиск… Но за неимением других идей, я предлагаю, начиная с понедельника придерживаться моего плана. Если она чья-то родственница, то вполне вероятно, что до своего часа Х придёт в университет повидаться с матерью, сестрой, бабушкой или кем-нибудь ещё. А потом, в процессе поисков, мы придумаем что-то ещё. И в том числе подумаем о том, как нам лучше будет действовать, когда девочку найдём. Идёт? — Джинни вытянул вперёд руку, предлагая парню пожать её. И когда Ли, воодушевившись идеей и запалом брюнета, всё же расплывается в лёгкой улыбке и доверчиво тянет ладонь в ответ, тот резко за неё хватается, тянет парня на себя и сам заваливается назад на кровать. Под силой притяжения Ликси летит прямо за ним и оказывается в его удушающих объятиях. И пока блондин приходит в себя и пытается понять, что вообще произошло, Хван громко ржёт, катаясь по кровати. — Не сомневайся, Ликсик! Ты больше не один и всё у нас получится! — обещает он. — Сомневаться с таким упёртым бараном, вроде тебя, как-то плохо получается, — задушено бурчит Ли, но обнимашки принимает с должным ему терпением. Видимо у Хвана это норма так общаться с друзьями, — И почему ты всё ещё зовешь меня Феликсом? — Потому что ты откликаешься на это имя? — хохотнул Джинни и разлепил объятия, — Вставай! Пошли завтракать и умываться. Сегодня в планах прогнать твоё выступление, так как Паралич Параличом (чтоб ему пусто было!), но оценку «отлично» никто не отменял, — воодушевленно сообщил Хван, вылез из кровати и побежал на кухню за стаканом воды. Ликс проводил его спину взглядом, покачал головой и улыбнулся. Интересно есть ли хоть что-то в этом мире, способное сломить этого парня?

***

…сон.

В понедельник Хван был полон боевой готовности. И её хватало, чтобы как в старых фильмах боевиках засучить рукава, надеть на голову повязку и смачно, (а главное по мужицки-пафосно), выплюнуть зубочистку в сторону. И всё это под крутой трек. Всё воскресенье Джинни провёл у Ликса и вечером возвращаться домой не стал. Решил, что целесообразней будет встать пораньше в понедельник и заскочить в общагу перед походом на занятия, дабы переодеться. Хёнджин предложил пройтись до его общежития и мелкому, чтобы не так скучно было, но блондин наотрез отказался, а Хван не стал настаивать, хотя очень жаждал сближения двух его миров: старенький с его уже готовенькими приятелями и новый в лице Ли Ёнбока. Проще говоря он думал познакомить Джисона с Ли. Когда Джинни после двух суточного отсутствия вошёл в их общую комнату, Хан не сразу понял, что что-то было не так. Лишь позже, заметив суетливость парня и какой-то странный боевой настрой, поинтересовался: — Что с тобой? — А что со мной? — Ты какой-то странный… — Нормальный я, — отмахнулся от него Джинни, набирая в ладонь немного средства для укладки. Он уже вымылся полностью, побрился, высушил волосы, оделся и теперь собирался сделать какую-нибудь прическу. — Нет, ты странный, — не согласился с ним лучший друг. Он встал в дверной проём ванной и сложил руки на груди, — Ты реально все два дня провёл у Ли Ёнбока? — Да. И мы по прежнему готовились к проекту, так что свои гейские шуточки можешь засунуть себе в зад, — добродушно послал его Джинни. — И что вы там так долго делаете? Ты ведь помнишь, что выступление должно быть на минут пятнадцать не дольше? — Я в курсе. Но ты Ббоки не знаешь что ли? — повернулся Джинни лицом к другу. — Вообще нет, — усмехнулся Хани, — Я с ним не общаюсь, если ты не в курсе. — У него напрочь отсутствуют социальные и коммуникативные навыки. Он даже мне одному, хотя мы с ним нормально общаемся, не может текст зачитать с бумажки. Так что я натаскиваю его на выступление. С самим проектом мы закончили, и осталось только это. — Мммм! — одобрительно протянул Хани, — Похвально! Реально думаешь на «отлично» сдать? — Да, — твёрдо заявил Хван, прищурившись, — Готовься проиграть. — Пффф! У меня всё схвачено! — закатил глаза Хани и, отлипнув от проёма, пошёл в комнату. Он уже все банные и укладочные процедуры закончил ещё до прихода Джинни, а теперь ему осталось только одеться. Собравшись и позавтракав, они оба направились в университет. По дороге им попались Минхо с Чаном и все друзья зашли в кафетерий, чтобы взять себе напитки. Хван схватил два. Один для себя в стакане, а второй в закрытой банке и сразу убрал его в рюкзак. Вкус холодного кофе, который он пихнул в сумку был персиковым и все трое друзей довольно переглянулись, а Хван, не дожидаясь их комментариев, показал всем троим фак и вышел из кафе первым. Ребята остались внутри, так как раф Чана ещё готовился. — Он меня напрягает, — поделился своими опасениями Хани. — Чем? — спросил Хо, отпивая из стакана тёплый кофе. После недавнего воспаления горла парень побаивался пить холодное пока что. — Он какой-то странный с утра. — А разве он не всегда такой? — спросил Крис, который в поведении Хёнджина ничего странного не уловил. Всё такой же самоуверенный нарцисс, облитый дорогими ароматами парфюма и одетый по последнему писку моды. Помимо напитка взял номерок у симпатичной девочки официантки, обменялся с ней любезностями, позаботился о своём новом друге (Ёнбоке), что тоже стало привычным в последнее время, и послал всех хихикающих друзей нахер. Все стабильно вроде, не? — Нет. Он какой-то дофига возбуждённый, как будто что-то запланировал или придумал. А зная его голову и ненормальные идеи, там обитающие, я боюсь, что придется потом некоторое дерьмо расхлебывать, — вздохнул Хан. К тому моменту официантка закончила варить раф Чана, и поставила его на стойку, накрыв крышкой и передав вместе с трубочкой парню. Кристофер расплатился за него, поблагодарил за работу девушку и все трое пошли на выход. — А что, уже были подобные неприятные инциденты в прошлом? — спросил Хо, когда они вышли на улицу. Солнце светило в самом разгаре и парень спустил с макушки солнцезащитные очки и отпил из стакана. — Ага, — кивнул Хани и замолчал почему-то. Двое друзей с факультета педагогики переглянулись и прокашлялись, как бы подталкивая продолжить рассказ. Хану не особо хотелось посвящать друзей в подробности, но как говорится: если сказал А, то придётся сказать и Б. — Уверены, что хотите это услышать? — уточнил у них Хани. — А что там такого? — нахмурился Хо. — Ничего нового. Просто Хван — мудила. — Меня будто уже ничего не удивит, — признался Кристофер. — Ладно, — вздохнул Хан, — В общем, этот придурок однажды скрестил в смертельном бою трёх девчонок. — Чего?! — заржал Минхо, — В каком смысле? — Со всеми переспал, наплёл им с три короба обещаний и всем, конечно же, соврал, — пояснил Хан и улыбки с лиц Чана и Минхо тут же исчезли, — Ему интересно было, видите ли, посмотреть, как они, за него такого опупенного и офигенного, будут сражаться. Минхо прекращает пить, прокашливается, смотрит на свою свободную от стакана руку и произносит: — Кажется, я опять какую-то заразу подхватил. У меня резко возник зуд в районе костяшек пальцев. Причем на обеих руках одновременно. Хани засмеялся: — Можешь за это не переживать! Я ему тогда рыло начистил и девушки, когда поняли, что их тупо развели, тоже. — Оу! Аллилуйя! Зуд прошёл сам собой! — удивлённо отметил Минхо и снова присосался к трубочке с напитком. Чан засмеялся и закинул на друга одну руку. — Ещё ни одна твоя болячка так быстро не лечилась! — отметил Крис. — И не возникала, — согласился с ним Ли. — Хван может всё! — добавил Хан и все трое заржали.

***

Целый день и всю следующую неделю Хани только и делал, что наблюдал за странными телодвижениями Джинни. Он вертелся по сторонам, где бы ни находился: в столовке, в коридорах, на парах и когда шёл домой. Он явно кого-то рьяно искал. Немного напоминало даже ту неделю, когда Хёнджин преследовал Ёнбока. На парах Джинни выглядывает сквозь окна на улицу и часто отпрашивается в туалет. Когда друзья зовут его сходить с ними за компанию куда-нибудь, то Джинни отказывается и идёт «по своим делам» и чаще всего они связаны с Ли Ёнбоком, с которым он стал уж слишком много тусоваться. Такое ощущение, что эти двое словно пельмени слиплись. Да так крепко, что старые друзья в прошлом остались. Они не смогли Хвана даже в клуб позвать! У него, видите ли, в эту пятницу подготовка к выступлению в квартире блондина! Йеджи всё больше хмурилась, Юна всё больше радовалась и пищала, Чонин всё больше недоумевал, как это могло вообще произойти, что эти двое так сильно сдружились. А Чану с Минхо было как-то всё равно. Они оба сошлись на мысли, что будто бы Ббоки делал то, чего другие не могли: он перевоспитывал Хван Хёнджина. — Слушай, зря ты паришься, — обратился Хо к Хану, — По-моему Хван прекрасно себя чувствует. Не клеится к девушкам, не затевает смертельных игр, не прыгает под колёса... Готовится вместе с Ёнбоком к их общему проекту. — Ага. А ещё странно себя ведёт и ничего не рассказывает, — скептично заметил Хан, — И я скорее поверю в то, что это он испортит парня, чем тот его перевоспитает. Они сидели за столиком в небольшой беседке, что стояла на территории университета. Беседка находилась в тенечке, из-за густых деревьев, окружающих её, а в моменты цветения вся была усыпана лепестками. Она пользовалась большой популярностью у студентов и все спешили на переменах как можно скорее занять её. И так как конкуренция огромная, то только почти спустя два месяца друзья смогли выбить это место, чтобы новенькие, Хван с Хани, могли оценить сие место по достоинству. Вот только Джинни, как и делал всю прошедшую неделю, бросил друзей, сославшись на неотложные дела. — Он большой мальчик, думаю, сам разберётся, что к чему, — пожал плечами Чонин. Как и Минхо он не видел никакой проблемы в поведении Джинни. — А вы заметили, что они носят парные кольца? — спросила Йеджи и все сразу обратили свои взгляды на неё. — Чего? Чего? — воскликнула Юна и отложила телефон в сторону. — Кольца? Какие кольца? — переспросил Хан. У него не было привычки следить за тем, что носил или не носил его друг. Он предпочитал обращать внимание на его привычки и изменения в поведении, а какие он там украшения напяливает — как-то всё равно. Если конечно однажды Хван не решит выйти на улицу голым в одних только цацках. Тогда Джисону сложно будет оставаться безучастным к подобному аморальному поведению. — Ты про пару колец? Которое одно белое и одно чёрное? — уточнила Черён. Не то чтобы она слишком сильно следила за двумя парнями, но всё же раньше ей очень нравился Ббоки и привычка обращать на него внимание чуть чаще положенного за девушкой осталась. И она прекрасно знала, что однокурсник не таскал никаких украшений. Единственный его аксессуар был и останется — это маска, скрывающая лицо. Которую, по наблюдениям девушки, он реже стал надевать. А недавно на его пальцах внезапно появились два колечка, которые сразу привлекли внимание Черён. Правда к Джинни у неё такого не водилось, да и парень постоянно носил украшения, меняя их каждый день, а потому она не приметила точно таких же на друге. — Да, я про них, — кивнула Йед-дон, — Не к добру это. — Божечки, они что, реально встречаются? — радовалась Юна, совсем не считывая угрюмого настроения рыжеволосой подруги. Недавно, как и планировала она подошла ко второй своей подруге и обсудила этот вопрос с ней. Та успокоила девушку и сказала сильно не париться по этому поводу, потому что была уверена, что если Джинни продолжит и дальше общаться с Ббоки, то рано или поздно Ёнбок прекратит быть этой устрашающей легендой универа — Сонным Параличом. Раскроется для Йеджи с другой стороны, и она оттает, приняв его в их компанию. Потому что Черён точно знала, что Ббоки хороший и добрый парень. Немного зажатый только и закрытый, но это дело поправимое. Вопреки всем и всему после реплики Юны Джисон не привычно засмеялся, приняв их общие правила игры под названием «причислим Джинни к геям», а скорее нахмурился. — Встречаются? Да быть такого не может, — покачал головой он. — Почему ты так уверен? — удивился Кристофер резкой смене настроения, так как думал, что они снова продолжат травить шутки на эту тему. — Шутки шутками, но это же Хван. Натурал, каких ещё поискать, — фыркнул Джисон, — Он по девушкам. — Но ты ведь сам подмечал его особое отношение к Ёнбоку? — заметил Чонин. — Да, но это же просто приколы были! — не стал спорить Хан, а потом тяжко выдохнул, словив сразу несколько недоумённых взглядов, — Слушайте, мы общались с ним однажды на эту тему и он уверенно заявлял, что натуральнее его нет никого. Да и он злится сильно каждый раз, когда мы упоминаем нечто такое… — Ты ведь знаешь про такую штуку как внутренняя гомофобия, да? — прервал его речь Ян и теперь все заинтересованно уставились на блондина. — Нет, не знаю, — помотал головой в стороны Джисон, — Я знаю, что такое гомофобия… И Джинни абсолютно точно не страдает такой хернёй! Могу вас заверить. Он терпимо… — Нет, нет! — прервал его Ян, — Внутренняя гомофобия совсем иная штука. — Это тоже вид нетерпимости на почве сексуальной ориентации, но только направленный человеком на самого себя, — объяснила Черён, что однажды делала доклад по этой теме и знала, о чём говорит, — Человек, страдающий этим, не принимает именно свои сексуальные предпочтения. Считает их неправильными и пытается вписаться в общепринятую «норму», вредя этим не только себе, но и окружающим. Чонин уверенно покивал на каждое слово однокурсницы и добавил: — Мы с Черён не берёмся ставить никаких диагнозов, так как конечно, у нас нет на это никаких полномочий и мы всё ещё обучающиеся студенты без дипломов… Но в некотором роде само- и просто разрушающее поведение Хёнджина будто бы кричит о некоторых его проблемах. О внутренних демонах, которые грызут его изнутри и с которыми он не в состоянии справиться самостоятельно. Он встречается с девушками, ведёт абсолютно беспорядочную половую жизнь, будто пытаясь вписаться в «норму» по меркам общественности. Далее, он кидается под колёса машины и вытворяет иногда кучу аморальных поступков… Всеми силами будто привлекает к себе внимание. Чонин наклонился к Джисону и спросил у него: — Он хотя бы к одной из своих девушек испытывал нечто большее, чем просто желание переспать? Хотя бы раз? Хану даже задумываться не пришлось, и он отрицательно покачал головой. Он не помнил ничего подобного. Ни разу, сколько бы разных девушек в жизни Хвана не появлялось. Абсолютно ко всем он испытывал только одно: тотальное безразличие. И никаких угрызений совести, даже тогда, когда доводил девушку до полного отчаяния, и ей приходилось из-за него сменить школу. — Или просто вы слишком глубоко копаете, — фыркнул Минхо, — Такие люди, плюющие в чужие души сплошь и рядом. И вовсе не обязательно они должны страдать какой-то психической заразой. Просто Хван он такой вот, и всё тут. — Это да. Не спорю. Может быть и так, — кивнул Ян, выпрямляясь и пожимая плечами, — Но как по мне, появление Ёнбока в жизни Джинни кое-что в нём сломало. И наружу начало пробиваться то, что он так упорно в себе прятал и что так яростно сейчас отрицает. Джисон откинулся назад на спинку скамейки. Ребята начали общаться на другие отвлеченные темы и оставили это дело: промывание косточек их общему другу. Хани же не мог оставить это просто так и полез в Google более подробно прочитать про внутреннюю гомофобию. Потому что Хёнджин был ему не просто другом, а очень близким человеком и если всё, о чём говорили будущие психологи правда, то Хван, выходит, нуждался в помощи? Очень справедливое замечание было про то, что его деструктивное поведение должно чем-то обуславливаться, но Джисон ни разу не вдавался в подробности этого, принимая всё как нечто само собой разумеющееся. Типа вот Хван — такой он человек, выражаясь словами Хо. Что с этим поделаешь? А ведь если копнуть глубже, то вполне вероятно, что никакой он не хреновый, а просто человек, что запутался и нуждался всё это время в помощи и принятии самого себя. И если это так, то Джисон обязан разобраться в этом. Потому что лучшие друзья на то и лучшие, чтобы приходить на помощь, когда она требуется. Йеджи тоже отдалилась от остальных. Закатив глаза, она не принимала активного участия в дальнейшей беседе. Тема разговора явно ушла не туда, куда метила она. Своим замечанием про кольца девушка пыталась сообщить остальным совсем не о том, что у Джинни есть некоторые психические проблемы. Она хотела намекнуть, что Хван Сонного Паралича слишком близко к себе подпустил и рано или поздно, этот опасный парень с его проклятьем доберётся до них всех. Но никто в её окружении не видел отчего-то данной проблемы и пришли совершенно не к тем выводам. Рыжеволосая бросила беглый взгляд на затихшего и пропавшего в телефоне Хана. Может с ним переговорить лично? Привести ещё несколько примеров в пользу того, что Ли Ёнбока ни за что нельзя подпускать слишком близко? У неё этих примеров из первых уст было предостаточно. Сам Хван от неё отмахнулся, мягко так намекнув не соваться, куда не просят. И она боялась, что он не выдержит рано или поздно и пошлёт подругу, куда подальше и уже другим языком. Она замечала его раздражение каждый раз, когда пыталась послать предупреждающий сигнал. Этот парень был слишком упёртым и упрямым, и сильно не любил, когда ему кто-то диктовал, как жить. Хотя такой цели Йеджи не добивалась, конечно. Она просто беспокоилась и боялась за него. Она хотела как лучше. Так что поговорить с Джисоном лично, как с самым приближённым к Джинни человеком звучало, как хороший план…

***

Хван очень устал. Прошедшая неделя выбила у него все силы. Поиски той девочки или хотя бы какого-то следа, указывающего на неё, натаскивание Ликси, который даже к четвергу ещё очень плохо выступал, хотя и определённо гораздо лучше, чем когда прочёл текст в первый раз, выжали из Хёнджина все соки. Сегодня пятница и Джинни дал Ликсу задание хорошенько выучить свою часть. Как и обещал, Хёнджин убрал из текста выступления Ли ещё несколько предложений и сказал к сегодняшнему дню выучить всю часть. Сам он тоже выучит и придёт к нему в квартиру в субботу с ночёвкой, где они уже начнут вдвоём прогонять их выступление полностью. Хван оставил своих друзей на большой обеденной перемене и пошёл рыскать девочку из сна по всему универу. Обойдя несколько этажей и даже заглянув в некоторые деканаты, конечно же, нигде её не обнаружил и подумал, что сегодня он дал малявке последний шанс показаться самой. Она этого не сделала. Так что со следующей недели они с Ббоки меняют тактику. Хван напечатает её фоторобот и будет тыкать всем подряд, спрашивая, не видели ли они этого ребёнка. И не важно, что про него подумают при этом. Он что-нибудь выдумает, чтобы оправдать свой нездоровый интерес к ребёнку. А пока надо сосредоточиться на подготовке к выступлению и Джинни идёт на второй этаж, где обсудит их дальнейший план действий с сидящим там Ббоки. Хёнджин увидел его ещё с улицы. Блондин ответственно выполнял своё задание по слежению за периметром универа, глядя в окно и выискивая девочку, которой сулит опасность. Джинни шагает до конца коридора, где есть поворот направо к дверям, за которым скрывается лестница, ведущая на второй этаж, но отвлекается на телефон в кармане и не замечает, как в кого-то впечатывается. Сам на ногах удерживается и тот, с кем он столкнулся, тоже. Но вот то, что незнакомец с короткой стрижкой нёс в руках, рассыпается по всему полу. Хван бегло извиняется и наклоняется, чтобы поднять бумажки. Или скорее правильней будет назвать их листовками. «Знаки. Где их можно найти и что они означают.» — гласил заголовок на брошюре, которая приглашала любого желающего прийти в субботу вечером в университет, в один из актовых залов, где участники клуба оккультики проведут свою лекцию. Джинни смекает, что столкнулся с одним из последователей этого культа и из интереса вскидывает голову, чтобы разглядеть парня поближе. Ожидает увидеть типичного гота, с множественным пирсингом, с обязательно подведёнными тёмным цветом глазами и возможно с тату. Так же увешанным с головы до ног различными амулетами и другим мистическим барахлом. Именно так выглядели все представители их клуба, когда Хван в стенах универа периодически натыкался на них. Но каково удивление ждало брюнета, когда его взору предстал совсем обычный парень. Короткая черная чёлка, добродушные глаза и такая же улыбка. Единственное что возможно палило бы причастность незнакомца к оккультистам — это его чёрный наряд и листовки авторства их клуба, а в остальном обычный пацан. — Что-то не так? — улыбнулся парень, заметив повышенный интерес к своей персоне. — Ты из клуба оккультики? — задал вопрос сразу в лоб Хван, решая не идти окольными путями. — Типа того, — пожал плечами незнакомец и, подняв последнюю листовку, поднялся на ноги, — А что? — Просто не особо ты на них походишь, — пожал плечами Хван, тоже выпрямляясь и протягивая собранные листовки незнакомцу. Парень с короткой стрижкой улыбнулся: — Не ношу амулеты и не раскидываюсь картами Таро? — Если вкратце, то да. — Не обязательно быть похожим на массу и перенимать все их привычки. С оккультистами просто забавно, поэтому я среди них. Хван понимающе покивал, соглашаясь с парнем, хотя не сказать, что поверил. Ведь если ты не примыкаешь к группе, но всё равно остаешься в ней, значит, ты преследуешь какие-то другие цели. Потому что либо ты со всеми, либо нет. И уж точно не состоишь там, потому что тебе, якобы, забавно. Хотя кто знает этого парня? Может он просто на голову отбитый и выяснять подробности сейчас Джинни не собирался: ему надо наверх к Ббоки, думать о проекте и что делать с той девочкой. Разойдясь в разные стороны, парни продолжили путь, но Хван, сделав несколько шагов наверх по лестнице, вдруг резко останавливается, разворачивается и сбегает вниз. —Эй! Постой! Не дашь мне одну брошюрку? — кричит уходящему незнакомцу Джинни. Парень, заслышав его, оборачивается, улыбается и из пачки достает одну, чтобы затем вручить подбежавшему к нему брюнету. — Заинтересовался? — улыбнулся оккультист. И Джинни в его тоне услышал некоторую усмешку. — Не то чтобы… — неопределённо повёл плечом Хван, — Спасибо! — поблагодарил он парня и поспешил наверх. Вбежав на нужный этаж, сразу нашёл на лавочке около окна Ликса. Тот очень внимательно следил за улицей, выискивая нужный объект, и Хёнджин от этой картины немного даже умилился. Такой маленький, серьёзный и сосредоточенный. Напоминал собой котёнка, вышедшего впервые на охоту и следящего за бабочкой. Подойдя к блондину поближе, Джинни стянул с его головы капюшон и легко потрепал по волосам. Феликс вздрогнул и обернулся. Увидев, что это всего лишь Джинни сразу расслабился и не стал натягивать капюшон обратно. — Усердно выполняешь работу? — хихикнул Хван, плюхнувшись рядом. — Вроде того… — буркнул ему в ответ Ббоки, — А ты чего тут? Ты должен быть на другом конце университета. Обед ведь и она может прийти к своему родственнику. — Брось это бесполезное дело, — сказал ему Джинни и потянулся рукой, чтобы взяться за плечо парня и отвернуть его от окна. — Т-то есть как? Ты сдался? — удивился Ёнбок. — Нет, конечно! Мы спасём эту девочку. Просто я резко осознал, что мы не на то внимание обращали. — Не понимаю тебя… — помотал головой Ликси и Хван вместо ответа вручил ему в руки листовку оккультистов. Ббоки долго попялился на неё, нахмурился и вскинул голову: — Это что? Брошюра клуба оккультики? — Она самая, — кивнул Джинни. — Ты хочешь их подключить? — поднял одну бровь Ли. — Нет! — засмеялся Хёнджин, а потом задумался, — Хотяяяя… Они же оккультисты и занимаются всякой мистической хренью и как бы… — Они занимаются полнейшей чушью, — прервал парня Ббоки, состроив постную мину. — Удивительно слышать это от человека, который видит чужие смерти. — Я взаправду их вижу! — возразил Ли, — И меня реально достаёт нечто мистическое с самого детства! А вот они живут в мире сказок! — Ты не знаешь этого наверняка… — возразил Джинни, — И вообще я не для этого тебе брошюру дал. — А для чего? — Посмотри на заголовок, — кивнул Хёнджин. — «Знаки. Где их можно найти и что они означают.» — прочитал Ли, — И что? — А то, что ища девочку, мы занимаемся ерундой какой-то! Распаляемся на нечто, заведомо бесполезное, — пояснил Хван и не встретив понимания в больших глазках напротив, поспешил объясниться, — Ну вот скажи. Найдём мы эту Миён и дальше что? — Не знаю, — пожал плечами Ли, — Ты сказал, что потом придумаешь. — Так вот ничего, кроме как предупредить её и её родителей, мы не сможем сделать. Опираясь на твой предыдущий опыт, никто нам не поверит и, скорее всего, покрутит пальцем у виска. Да и потом, что этой малявке теперь никогда не приходить к матери или отцу, опасаясь за свою жизнь? А потом, предположим, мы всё же обломаем старуху с косой и её дружка Паралича, а он возьмёт и подкинет новое видение. И теперь девчонке опасаться и его? — Так и что ты предлагаешь тогда? — Знаки! Мы должны обратить внимание на знаки! — Какие знаки? —Вспомни сон. Сначала часы встали на 12:52, потом открывшееся окно, потом дверь, уведомление на чей-то телефон и далее, далее… — То есть ты предлагаешь ждать, когда они начнут сбываться? Хван уверенно кивнул: — Да! И действовать по ситуации! — Но может стать слишком поздно! — возразил Ликс, — Или ещё хуже — нас может в этот момент не быть рядом! — А я думаю, что мы будем рядом. Можешь называть это чуйкой или предчувствием. Иначе я не вижу смысла в том, что нам показали! До этого ведь ситуация выстраивалась так, что всё случалось в точности, как ты видел? — Угу. — Вот и не парься! Мы успеем. Главное не терять бдительности и как только всё начнёт случаться, незамедлительно действовать. А сейчас предлагаю пока что сосредоточиться на том, что нас ждёт в понедельник,— улыбнулся Хван, намекая на доклад. Феликс отвернулся от него и простонал. Для него всё было как раз в точности наоборот. Он так радовался возможности отвлечься на поиск ребёнка. Нет, конечно, он вовсе не был рад, что невинная девочка может погибнуть, просто это помогало ему не фокусироваться на своей тревожности, вызванной будущим выступлением, а ещё появлялось ощущение, что он не просто так провалит своё выступление, а ради благой цели! Чужую жизнь ведь спасал! — Ты сегодня опять ко мне? — спросил он у Хвана, даже не задумываясь над тем, что его мнение при этом вообще не рассматривается. Главным было, что ответит именно брюнет. — Ага, — подтвердил Джинни и достал из кармана пару батончиков, один из которых вручил, не спрашивая, Феликсу. Ли взял его просто потому, что спорить и отказываться бессмысленно (всё равно пихнёт), но кушать батончик не торопился. Давно уже хотелось спросить, что это вообще всё значило. Он не помнил, чтобы Хёнджина провозглашал своим папиком, как и не помнил, чтобы становился его питомцем, которого нужно на постоянке подкармливать и тем более не помнил, что бы являлся его… Парнем? — Зачем это всё? — спросил он у Джинни, запоздало про себя подумав, не обидит ли он парня подобным? — Что именно? — Тебе не кажется, что ты тратишь на меня слишком много денег? — Ты про парочку несчастных батончиков? — потряс Хван своим в воздухе. — А ещё про газировку, про постоянные ужины, про кофе, который пью почти каждый день и про много чего ещё. — Ну и чего такого? — надулся Джинни, откусывая от батончика. — Я не смогу расплатится за это всё… — А я просил? — Нет, но мне всё равно неловко! — Тогда считай это платой за проживание. Буду к тебе не только до выступления наведываться, но и потом тоже, — хохотнул Хван и Ли ужаснулся от данной перспективы. Блондин хотел было возразить и сказать, что он думает по этому поводу, потому что на такое он точно не подписывался, но не успевает, так как на этаж поднялась шумная группа студентов. Ли не был знаком с ними лично, но знал, что это были ребята из студсовета. По свёрнутым в их руках плакатам парень сразу понял, что они собрались расклеивать что-то на стенах университета. Во главе ребят шла их президент, а прямо за ней следовала по пятам её первая помощница. Та самая однокурсница Хёнджина, с которой у него случился конфликт. Часть ребят разошлись по двое по всему этажу, каждый со своим плакатом и мотком скотча. Однокурсница Хёнджина вместе со своей напарницей, тоже девушка из его группы, встала напротив парней. Ликс сразу натянул капюшон на голову, и хотел уже было подняться, чтобы не мешать студсовету работать, как внезапно на его плечо упала рука Джинни, которая пригвоздила его к месту. — Что-то хотели? — улыбнулся девушкам Хван. — Да, нам надо повесить плакат, — ответила подружка помощницы президента студсовета, девушка по имени Сольюн. Его же бывшая неудавшаяся пассия, с которой он ныне конфликтовал, смерила Хвана уничтожающим взглядом. — Похвальное дельце, — кивнул издевательски Джинни, закидывая ногу на ногу и ещё ближе притянув к себе блондина, — Удачи вам в этом нелёгком деле. Конечно же парень прекрасно осознавал, что он им мешается. И намеренно не хотел идти на уступки. Он хотел показать этой стерве, что тоже умеет когти выпускать, и что ничего она не добилась, подговорив полфакультета девчонок против него. Он считал, что был несправедливо забуллен. Тем более после того, как принёс извинения. Безумно хотелось насолить, пусть и так по-детски. Вонён, а именно так звали девушку, на провокацию не повелась. Максимально сохранив лицо, растянула плакат и попросила: — Нам надо повесить. Пересядьте на другую лавку. — Если только очень хорошо попросишь, — издевательски улыбнулся ей Хван. Он тоже умел обижаться. Девушка прищурилась. Этот мудак объявлял ей настоящую войну. — Будьте так добры, пересесть на другую лавочку. Пожалуйста, — размеренным, немного издевательским тоном процедила однокурсница сквозь зубы. Ли, что стал невольным свидетелем подобных разборок, думал, что в этот раз Хван послушается и встанет. Но не тут было. Он громко ухмыльнулся в ответ: — Что-то искренности я не услышал. Можешь повторить? Девушка улыбнулась, покачала головой и громко цокнула. — Не мужчина, а самый настоящий ребёнок. Мало того, что слово своё держать не научили, так ещё и ведёт себя как самый жалкий обиженка. Вернуть время назад, даже знакомиться не стала бы. — И, тем не менее, подошла ко мне первой ты, — самодовольно заявил Джинни, которого её слова не задели ни капли. Самооценка была слишком высокой, чтобы подобное могло вывести его из колеи. — А ты потом унижался, вымаливая у меня прощения. Забыл? И сейчас как рыба об лёд бьёшься, лишь бы задеть, да побольнее, — упивалась девушка своим положением. — Кто? Я? Унижался? — засмеялся Хван, — Да просто не было на примете другой, вот и пришлось с тобой повозиться. — Оу, и почему же? — ухмыльнулась девушка и наклонилась к парню поближе, чтобы затем прошептать: — Потому что никто больше не даёт такому нытику и козлу? Хван и от такого напора не растерялся. На манер того, как делала это она, выпрямился, прищурился и выдохнул ей прямо в лицо: — А ты такая у нас сама сердобольность? Даёшь всем подряд выходит, раз меня пропустила? Ликс рядом, под рукой Хвана багровел на глазах, а уши у него сворачивались в трубочку. Никогда прежде он не был так близко к подобному грязному обмену любезностей и разборок между парочкой. Он бы давно убежал, но Хёнджин держал его слишком крепко. Девчонка всё же заметила рядом с Хваном парня, смекнула про себя, что слишком часто видела Хёнджина в компании их университетской легенды — Сонного Паралича, выпрямилась и снова громко ухмыльнулась: — Девушки закончились, и потянуло на жалких неудачников? — ляпнула она и, чтобы добавить своим словам веса, резким взмахом руки откинула с головы Ббоки капюшон. Глаза Хвана от подобного расширились, он быстро посмотрел на побледневшего блондина, увидел нечто и в следующую секунду рядом с Ёнбоком уже никто не сидел, а мерзкая улыбка на физиономии Вонён померкла. А ещё ей пришлось отскочить назад к противоположной стенке и прикрыться рукой. А всё потому, что Хван резко замахнулся. Подружка Вонён Сольюн, стоящая рядом вскрикнула от страха, прижав руки к лицу, из-за чего все предметы, что она держала, рассыпались по полу. А Хван, ни на секунду не останавливаясь, направлялся к сжавшейся у стены Вонён, однако его замахнувшуюся руку вовремя успел перехватить невесть откуда взявшийся Хан. — Хван, ты что, блять, тут устроил?! — воскликнул Джисон, заняв место между однокурсницей и своим рассвирепевшим другом, сдерживая его кулак. Где-то на заднем плане с открытыми ртами наблюдали за происходящим остальные их общие друзья. Благо не все, а только часть. Не было Чанчонов с Черён, которые после беседки направились по своим делам. — Конченой истеричке показываю её место, блять! — выкрикнул Хван, вырывая руку из чужого захвата и вновь порываясь добраться до стервы, что ловко изображала из себя жертву, прижавшись испуганно к стенке. И такое ощущение, что лишь один Хван видел в её глазах плескающуюся дьявольщину и радость от происходящих событий. — Ты совсем ёбнулся? Приди, блять, в себя! — кричал Хан, напирая на парня и пытаясь оттолкнуть его подальше от девушки. — А ты хер ли не в своё дело лезешь? — теперь злость Джинни перекочевала на друга, который не давал добраться до раздражающего его объекта. И так как силы парней были равны, они так и зависли посреди коридора, пока Хван не толкнул Хана в грудь. А потом получив в ответ тоже самое. Конфликт девушки с парнем медленно перетёк в конфликт двух друзей. — Потому что ты творишь всякую хуйню! — орал ему Джисон, когда Хван снова взял направление в сторону Вонён. — И она, блять, тебя не касается! — Она меня ещё как касается! Если бы не касалась, тебя бы посадили давно, придурок! — Я не виноват, что истеричку не научили руки при себе держать, а свой гнилой язык в жопе! — Да успокойся ты, блять! — оттолкнул его со всей силы Хан назад. Джинни, который немного выдохся, не успевает ответить тем же и летит обратно к скамейке. Успевает вовремя перегруппироваться, чтобы не придавить, замершего на ней от ужаса Ёнбока, и мимолётом встречается с ним глазами. Блондин напуган. Очень. Это моментально охлаждает пыл Хёнджина. Он выпрямляется, смотрит на всех присутствующих в этом коридоре и понимает, что оказался далеко не в самой удачной для себя ситуации. Ведь даже попытайся он сейчас доказать, что руки первой начала распускать эта стерва, да ещё и в конфликт втянула совсем ни в чём не повинного Ликса, то никто ему не поверит. Потому что они все пришли в тот момент, когда именно он кинулся на неё. И не важно, что бить он её не собирался, лишь припугнуть, так как умел контролировать себя и свою силу, но в глазах кучи собравшихся (благо большая часть студсовета разошлась по другим этажам) мудаком и агрессором, неспособным держать себя в руках выступил именно Джинни. И как бы он не оправдывался сейчас ни Минхо с осуждающим взглядом, ни тем более шокированные девушки ему просто напросто не поверят. Одёрнув одежду, Хван громко цокает, разворачивается, хватает Ёнбока за руку, поднимает его с лавки и тащит за собой. Проходя мимо всех, специально сильно задевает плечом лучшего друга и мимолётом бросает напоследок стерве, еле слышно процедив сквозь зубы: — Да лучше миллион «неудачников», чем истеричка, вроде тебя. И с гордо поднятой головой, таща за собой блондина, идёт прочь. Оставив позади и шокированных друзей и разъярённого его поведением лучшего друга.