Хорошая девочка: теорема зеро

Поток — отдельный путь выполнения внутри программы.

      Гвен почти не слушала новости, торопливо одеваясь. Девушка носилась по комнате, ища второй носок, и суетилась. Она проспала, а значит, опаздывала на пары, которые у нее стояли в расписании после обеда. Плохая была идея задержаться у Тэена на подольше, но разве могла она отказать себе в этой слабости?       Девушка быстрее, чем ожидала, влюбилась в него. После того, как он впервые появился на пороге ее квартиры, все завертелось, словно чертово колесо: переписки, звонки, встречи… Он приезжал к ней, она приезжала к нему, они ходили на свидания, он писал для нее песни и исполнял их под аккомпанемент фортепиано или гитары, и его голос был таким прекрасным, что Гвен не заметила, как провалилась в этого парня с головой. Он целовался потрясающе, а любая близость с ним — будь то совместные прогулки или секс — были восхитительными. Ей было так спокойно рядом с Тэеном, и в то же время эмоции бурлили между ними. Гвен казалось, что она обезумела. Совсем перестала ходить на студенческие вечеринки и не общалась близко ни с кем, кроме Пенни и самого Тэена. Круг ее общения схлопнулся до одной точки, и всему виной была не только ее амнезия, из-за которой она забыла всех своих обретенных на первом курсе друзей, но и исчезнувшая необходимость всегда быть окруженной кучей людей.       И Гвен это нравилось. Нравилось, что все ее потребности способен закрыть лишь один человек, и что у нее все же есть подруга, с которой можно поделиться чем угодно.       Тэен казался серьезным и надежным. У него были большие амбиции, он усердно трудился, а еще был до головокружения талантливым. Гвен, на самом деле, не знала, во что влюбилась раньше: в него самого или в его чарующий голос и музыку. А еще он поддерживал ее мечты, не уставая повторять, что она не только обладает особым чутьем в науке, но еще и великолепными задатками актрисы. Гвен с замиранием сердца принимала эти комплименты, радуясь тому, что кто-то, ставший очень близким, всерьез говорит ей, что ее фантазии о том, чтобы стать актрисой, вполне могут воплотиться в реальность.       Гвен, черт возьми, думала о том, что хочет выйти за него замуж.       Она наконец обнаружила свой носок и плюхнулась на кровать, натягивая его. Покончив с этим, блондинка осмотрела комнату теперь уже в поисках своего рюкзака: тот стоял у входа в небольшую квартиру-студию, которую Тэен снимал в Манхэттене. Девушка хлопнула себя по бедрам, проверяя карманы и поднимаясь с кровати. В ванной все еще шумела вода, и ей оставалось только дождаться, пока ее парень выйдет из душа, чтобы попрощаться с ним и умчаться обратно в Кембридж. Нужно было еще по пути заехать на заправку.       Гвен перевела задумчивый взгляд на работающий телевизор. На экране показывали фотографию Пенни. Блондинка нахмурилась, и с трудом отыскав пульт среди смятой постели, прибавила звук.       — …Общественности стала известна личность человека, скрывающегося под маской Девушки-Паука, дружелюбной соседки, как ее прозвали в народе. Защитницей простых людей оказалась мисс Пенни Паркер, студентка МИТ и известная в последнее время, как невеста Тони Старка.       Перед глазами потемнело, а затем виски пронзила резкая боль.       Гвен зажмурилась и тихо зашипела от неприятных ощущений, которые все нарастали. Голова словно раскалывалась на части, хотя минуту назад девушка чувствовала себя прекрасно.       А затем, словно забытый далекий сон, в голове закружили калейдоскопом воспоминания.       Это был первый курс, который стерся из памяти Гвен. Вечеринки, пары, лица, которые были знакомы, но теперь обрели новые черты: Уилл, вокалист университетской группы, который почему-то целовал ее, а затем другую девушку — Маргарет; листовки, разлетающиеся по столовой губки, и высокая рыжая девушка; Пенни, которая плачет, Пенни, которая смеется, Пенни, которая ударяет Маргарет, потому что та обидела ее, Гвен; хмурый Гарри Озборн, и все они втроем сидят за одним столом и обсуждают что-то, словно лучшие друзья. Вот они на сцене — они играли мюзикл «Русалочка», у Гвен была главная роль. Вот они на тусовке в «Талии», в парке, в Старбаксе у лодочной пристани, говорят, говорят, бесконечно о чем-то говорят… Вот Гвен видит, как Девушка-Паук выбирается из окна комнаты Пенни, она снова, как в тот раз, испытывает смешанные чувства, и вспоминает, как решила промолчать.       И вот они на «Старк ЭКСПО».       Ей в живот упирается дуло автомата, Тэен стоит среди других мужчин в черной одежде и тоже держит оружие, и повсюду кровь, кровь, кровь.       Мост над Унисферой, тот странный тип, который вел у группы Пенни что-то по программированию, испуганно расширившиеся линзы маски Девушки-Паука, чувство падения, резкая боль, пронзившая позвоночник. А затем — пустота.       Гвен почувствовала, как сознание куда-то уплывает. Хлопнула дверь ванной, в квартире стало тихо, только бормотал телевизор, но Гвен ничего не слышала из-за гула в ушах. Тэен что-то сказал, обеспокоенно склонившись над ней, его прохладная и еще влажная ладонь легла на ее щеку, и Гвен смотрела на то, как капли воды медленно собираются на кончиках его волос.       Он продолжал что-то говорить, затем попытался уложить девушку на постель, но Гвен, собрав все силы, оттолкнула его. Из глаз брызнули злые слезы.       — Я вспомнила, — произнесла она не своим голосом, и почти не услышала саму себя. — Я вспомнила Пенни, я знала ее еще до травмы и знала, что она — Девушка-Паук. И тебя я тоже вспомнила. Ты… ты был правой рукой Мандарина. Поэтому Пенни ударила тебя, когда я решила вас познакомить.       Гул медленно утихал.       Тэен опустился на колени перед кроватью и уткнулся лбом в бедро девушки.       Он не имел права умолять о прощении.       Не имел. И все же собирался, потому что кроме Гвен и музыки ничего на самом деле в его жизни не имело значения. Ни сейчас, ни когда-либо еще. И он надеялся, что сможет донести это до нее.       — Послушай, я действительно впечатлен, — подбирая слова, начал мистер Фостер. Пенни нервно кусала внутреннюю сторону щеки, слушая управляющего. — Это восхитительно. Правда восхитительно. Для меня большая честь, что такой человек, как ты, работает в нашем кафе.       — Спасибо, сэр, — промямлила девушка. В душе зажегся слабый огонек надежды. Когда утром, едва они с Барнсом пришли на работу, мистер Фостер сразу позвал их обоих к себе в кабинет, Паркер уже догадывалась, о чем он хочет поговорить. Но слова, произнесенные мужчиной, заставляли ее глупо надеяться на то, что он все-таки не станет их увольнять.       Управляющий тяжело вздохнул, опуская взгляд на какие-то бумаги, лежащие перед ним на столе.       — Девушка-Паук — народная героиня, — задумчиво пробормотал начальник себе под нос. — Я, как и многие жители Нью-Йорка, бесконечно благодарен тебе за все, что ты делаешь. Но я вынужден уволить вас обоих.       Пенни виновато поджала губы. Зря она позволила себе надеяться на другой исход этого разговора. Ее прежняя жизнь на самом деле была разрушена, ничего уже не будет, как раньше. И ей нужно постараться принять эту новую реальность, а не тешить себя надеждами на то, что получится сохранить хоть что-то.       — Это распоряжение директора, Пенни. Мне жаль, — с сочувствием глядя на девушку и Джеймса, добавил мистер Фостер. — Вы хорошие работники, ты знаешь, как я ценю тебя, и Джеймс прекрасно себя показал. Мне не хочется лишаться таких сотрудников, но… Как я понимаю, тебя ждет судебное разбирательство, поэтому… мне правда жаль, — управляющий совсем растерялся и просто протянул им две бумаги, которые до этого сверлил взглядом. — Это все, что я могу для вас сделать. Увольнение по собственному желанию. Я бы написал для вас рекомендации, но боюсь…       — В этом нет смысла, — договорил за него суровую правду Джеймс, забирая свой экземпляр заявления и быстро подписывая его. — Спасибо, мистер Фостер, мне было приятно работать под вашим руководством.       — Мне тоже было приятно с вами работать, — пробормотал управляющий, забирая подписанные заявления. — Жаль прощаться вот так.       Он посмотрел на Пенни внимательно, и девушке на секунду показалось, что он сейчас расплачется. У них действительно сложились хорошие отношения за то время, что паучиха работала в кафе, и ей тоже меньше всего хотелось покидать свое рабочее место таким образом, но ничего поделать она не могла. Поэтому Паркер только улыбнулась грустно, прежде чем выйти из кабинета.       Они с Джеймсом забрали свои вещи, которые оставались в шкафчике в подсобке, и покинули кафе. Хотелось постоять немного на улице, забывшись хоть на минуту, насладиться теплым солнцем и ясным деньком, но на них тут же набросились журналисты.       — Мисс Паркер, всего один комментарий!       — Сержант Барнс, какие отношения связывают вас и мисс Паркер?       — Вы готовы предъявить Тони Старку обвинения?       Пенни захлопнула дверь машины, плюхаясь на переднее пассажирское сидение. Барнс завел мотор и сорвался с места, уезжая прочь от назойливых репортеров.       Все рушилось прямо на глазах. А Пенни молча за этим наблюдала.       Дома пахло едой. Мэй с Уэйдом хлопотали на кухне, перекидываясь какими-то шутками — похоже, это был их способ справляться со стрессом.       — Вы так быстро вернулись, — удивилась тетя, вытирая руки полотенцем и поворачиваясь к Джеймсу и Пенни. — Что-то случилось?       — Нас уволили, — кисло сообщила Паркер, падая на диван перед телевизором, по которому шло какое-то ток шоу, где обсуждали, естественно, ее персону, судя по ее фотографии из архива МИТ, которую показывали на большом экране прямо в студии. Некий эксперт, которому передали микрофон, с умным видом рассуждал о чем-то, но звук у телевизора был выключен. Эксперту не дали договорить, и камера переключилась на студию, где зрители начали возмущенно что-то кричать. Ведущий понесся с микрофоном к женщине в цветастом платье, побагровевшей от гнева. Она затрясла в воздухе пальцем, и остальные зрители зааплодировали, поддерживая ее. Пенни закрыла глаза.       — Детка, Уэйд хочет тебе кое-что сказать, — Мэй опустилась на диван рядом, косясь на наемника, который все еще торчал возле плиты. Он оставил свое занятие и подошел к дивану.       — Мы с Эдди хотим сделать заявление, — начал Уилсон. Паркер открыла глаза, вопросительно глядя на своего друга.       — Какое еще заявление? — пробурчала девушка недовольно. Барнс включил музыку, и из колонки донеслась знакомая мелодия, делающая все происходящее еще более абсурдным и нереальным:       — Л — то, как ты смотришь на меня. Ю — единственная, кого я вижу…       — Мы все обсудили с ним вчера, — спокойно продолжал Уэйд. — И решили, что несправедливо, когда все шишки достаются только тебе. Поэтому мы хотим раскрыть общественности личности Дэдпула и Венома. Это поможет немного, ну, знаешь, рассеять внимание с твоей персоны.       — О чем ты говоришь? — нахмурилась Пенни. По тону наемника было ясно, что они с Броком уже все решили, но это не значило, что паучиха не собиралась поспорить. — Зачем это?       — Это все равно скоро вскроется, — пожал плечами Уилсон. — Нам нечего бояться. Я готов понести ответственность за свои действия в прошлом, а Эдди вообще, можно сказать, чист перед законом. Так будет лучше.       — Кому будет лучше? — вспылила Паркер, подаваясь вперед и всплескивая руками. Мэй в успокаивающем жесте коснулась ее плеча, но легче от этого не стало. — Все кончится тем, что вы все пойдете со мной вместе под суд!       — Мы в одной лодке, Пенни, — снова повел плечами наемник. — И мы не можем просто бросить тебя в такой момент.       — Это долбанная подлодка, которая тонет, — огрызнулась девушка. — Погоди. Ты рассказал Мэй?! — догадалась она, только сейчас обратив внимание на то, что тетушка абсолютно спокойно реагирует на этот странный разговор. Пенни перевела обеспокоенный взгляд на Мэй, затем снова впилась глазами в Уэйда.       — Пенни, давай я заварю чаю? — предложила Мэй с улыбкой.       — Какой чай? Зачем ты рассказал ей?! — рявкнула Пенни. Ей хотелось рвать волосы на своей голове. Только вчера ее тетя узнала о том, чем занимается Паркер, а сегодня ей уже известно и что ее парень — бывший наемный убийца. Как остановить это колесо безумия? Черт возьми, она сейчас придушит Уэйда, и никакая регенерация ему не поможет.       — У меня есть чувства к твоей тете, прости уж! Я и так собирался рассказать ей правду о себе, потому что отношусь к ней серьезно и не хочу, чтобы между нами были какие-то тайны, — вспылил Уэйд, потеряв терпение. Весь образ собранного и рассудительного взрослого, которым он особенно сильно старался казаться в присутствии Мэй, слетел с него в одно мгновение, и он снова стал самим собой.       — Черт возьми, Уэйд, она моя тетя, как ты правильно заметил! — Пенни вскочила с дивана, приближаясь к наемнику. — Ты запал на мою тетю!       — Осито, не надо, я сама с ней поговорю, — с мягкой улыбкой попыталась предотвратить очередной акт домашнего насилия в этой квартире Мэй.       — Осито? — Пенни пораженно уставилась на свою тетю, все-таки хватаясь за голову. — Мэй! Он же мой друг! Он был наемным убийцей! Ты вообще знаешь, как мы познакомились? Он следил за мной! — быстро заговорила девушка, тыча пальцем на Уэйда, который скрестил руки на груди и закатил глаза. — Да он меня чуть не убил! Об этом он тебе тоже рассказал? Конечно, это в прошлом, потом столько раз вытирал мне сопли и зашивал раны, но Мэй! Не называй его «медвежонком», он не медвежонок! — Мэй открыла было рот, но Уилсон опередил ее, пытаясь оправдать свое нелепое и милое испанское прозвище, которым его наградила Паркер-старшая:       — Ей тоже нравятся чимичанги.       — Уэйд, у тебя тут что-то горит, — прервал их Барнс, выразительно глядя на друга. Уилсон поджал губы и ушел на кухню, и Пенни услышала, как Джеймс прибавил звук, сделав музыку громче, чтобы Паркеры могли спокойно поговорить и быть уверенными, что их не подслушивают.       — Интересные подробности, Пенелопа, — состроив шутливо-серьезное выражение лица, пожурила ее Мэй. — Тебе придется рассказать мне очень-очень много всего, дорогая. Я, похоже, пропустила весьма значительный кусок твоей жизни, и мне хотелось бы восстановить полную картину.       Пенни плюхнулась обратно на диван, потирая переносицу. Эти слова Мэй напомнили ей о Гвен, которую девушка игнорировала второй день. Та забрасывала ее сообщениями и продолжала настойчиво звонить, но Пенни просто не могла собраться с силами для разговора со своей единственной подругой. Наверное, она в очередной раз совершала непоправимую ошибку, игнорируя Гвен.       Паучиха устало вздохнула. Как же все навалилось.       — Как ты можешь быть такой спокойной? — уже тише спросила она, поворачиваясь к Мэй. Та грустно улыбнулась и пожала плечами:       — Стараюсь держаться ради тебя, родная. Знаю, что тебе сейчас гораздо тяжелее, и мои истерики тебе ничем не помогут.       Эти слова больно кольнули сердце. Пенни стало стыдно, потому что это было правдой, и в этой ситуации была виновата только она. В том числе и в том, что впервые после смерти дяди Бэна найдя кого-то, кто смог пробраться ей в сердце, Мэй узнала, что этот кто-то — вовсе не тот, кем хочет казаться. Не познакомь Пенни тетю с Уэйдом, между ними не возникло бы этой связи, которую девушке оказалось не так-то просто принять.       В голове не укладывалось, что эти двое встречаются.       — Пенни, вы все взрослые люди, — снова заговорила Мэй, успокаивающе поглаживая племянницу по плечу. — Уэйд с Эдди сами приняли такое решение, они действительно все обдумали и готовы пойти на этот шаг. Просто прими их выбор и будь благодарна.       — Я благодарна, — пробурчала Паркер, чувствуя себя маленьким ребенком, которого опять воспитывают. На глазах навернулись слезы, и она раздраженно вытерла их пальцами прежде, чем те скатились по щекам. Пенни несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, а потом севшим голосом пробормотала: — Уэйд замечательный. Он мой лучший друг, — слезы все-таки предательски сорвались с ресниц, выводя девушку из себя еще больше. Меньше всего ей сейчас хотелось показывать кому-то, как на самом деле сильно все происходящее выводит ее из равновесия, пусть и мнимого. — Я так сильно люблю его, и иногда мне кажется, что он будто… будто заменил мне папу и дядю Бэна, — призналась Пенни, опять вытирая глаза рукавом толстовки. Мэй поджала губы и привлекла девушку к себе, поглаживая по растрепанным волосам.       — Никто не сможет заменить их, — прошептала она. Пенни зажмурилась. — Каждый, кто появляется в твоей жизни, выполняет свою собственную роль, родная, — продолжала Мэй. — И я понимаю, насколько особая роль отведена Уэйду. Я обещаю тебе, что даже если мы с ним разбежимся, то я по-прежнему буду относиться к нему, как к важному для тебя человеку, — пообещала женщина. Пенни подняла на нее красные глаза и шмыгнула носом.       — Ты уже рассматриваешь варианты, как бы его бросить после того, что узнала? — кисло усмехнулась Паркер.       — Нет, конечно, — Мэй рассмеялась и чмокнула племянницу в лоб. Она задумалась на минуту, а затем сказала серьезно: — Он… кажется мне очень надежным человеком.       — Ты влюблена, — хитро прищурилась Пенни, выбираясь из объятий тети. Та захлопала глазами, словно ее застали на месте преступления, чем еще больше развеселила паучиху: у Мэй всегда все на лице было написано. — Что ж, достойный выбор. Он отлично готовит и не менее отлично управляется с катанами. Сможет защитить тебя.       Они обе с облегчением рассмеялись и снова обнялись. Пенни думала о том, что для нее это все равно выглядит странно, но наверное, она привыкнет. Два самых родных для нее человека вдруг сошлись — разве же не здорово, на самом деле? Она робко подумала о том, что быть может, скоро у нее появится настоящая семья. Место дяди Бэна никто не сможет занять, Мэй абсолютно права, но ведь кто-то может занять место любимого человека самой Мэй и прописаться в документах Пенни как второй опекун?..       Сердце взволнованно екнуло. Раньше она не думала о таком, не представляла Уэйда в подобной роли, но сейчас это показалось таким… правильным. Он ведь уже давно занял это место, так разве удивительно? Пенни испуганно отогнала эти мысли, но странно-приятное волнение осталось.       — Уэйд сжег пиццу, — сообщил ворчливо Барнс, появляясь в гостиной с надкушенной сливой в руках. Альпин настойчиво вилась у его ног, требуя внимания, и Пенни мельком подумала, как вообще он еще не наступил кошке на хвост или лапу. Джеймс обеспокоенно посмотрел на Паркеров, но тревожная складка на его переносице разгладилась, когда он заметил улыбки на их лицах. — Закажем доставку?       Следующим утром Пенни опять собирала вещи.       На этот раз — гораздо более тщательно, чем перед тем, как перебралась к Старку на время. Она достала чемодан и перебирала свои пожитки, решая, что оставить в квартире, надеясь на то, что вернется, а что — взять с собой.       Директор Фьюри предложил им пожить на базе Мстителей какое-то время. Утро нового дня снова оказалось богато на новости. Во-первых, кандидатуру Старка сняли с выборов из-за разразившегося скандала. Пенни было уже плевать. Она понимала, что со Слоттом нужно что-то решать как можно скорее, но в первую очередь ей нужно было что-то решить со своей собственной жизнью и всеми, кто был с ней, как выразился Уэйд, в одной лодке. Дом, в котором они жили в Бруклине, и где в последние дни обосновалась еще и Мэй, продолжали осаждать журналисты. Покидать квартиру становилось все сложнее, особенно после того, как к репортерам присоединились те, кто ненавидел Девушку-Паука всем сердцем. Вчера вечером им разбили окно в гостиной, и прилетевший булыжник едва не попал Эдди в голову. Поэтому ей ничего не оставалось, кроме как принять предложение Ника.       Новость о снятии кандидатуры Старка затмевала другая, гораздо более громкая. Пенни только скрипела зубами, стараясь смириться с ситуацией и быть благодарной, как и посоветовала тетя Мэй.       Вчера они вчетвером выступили с заявлением на пресс-конференции, организованной ЩИТом. Дэдпул и Веном раскрыли свои личности. Директор Фьюри заверил собравшихся, что они оба, а также Девушка-Паук и Джеймс Барнс являются агентами ЩИТа. На это обозлились все, дискуссии в СМИ и по телевизору стали только ожесточеннее. Снова мусолили тему Заковианского договора, откуда-то всплыли данные о том, что никто из них его не подписывал, и вообще, нормально ли то, что ЩИТ продолжает нанимать на работу убийц. Несмотря на то, что ЩИТ встал на сторону Пенни и ее банды, это, кажется, только подливало масла в огонь, пораждая новые темы для споров.       И именно после этого им в окно прилетел булыжник. Люди теперь ненавидели не только Пенни, но и всех остальных.       Это было настоящее безумие, которое Пенни никак не могла остановить. Она просто ждала, когда ее вызовут в участок для дачи показаний в качестве обвиняемой по ее собственному делу и — потерпевшей — по делу Старка, пытаясь придумать, что сможет сказать в свое оправдание и где ей найти адвоката. Девушка застегнула чемодан, взяла сумку с ноутбуком и два кофра с фотоаппаратами — ее старым и тем, что подарил Старк, и вышла из комнаты, не оглядываясь. Ей не хотелось прощаться с домом, хотелось думать, что она обязательно сюда вернется как можно скорее. Им просто нужно переждать бурю в безопасном месте, потому что здесь, как бы горько не было это признавать, безопасно больше не было.       Эдди уже сидел в гостиной, сложив ноги на свои сумки, и читал новости в телефоне. Уэйд с Мэй на мини купере уже уехали: прежде чем отправиться на базу, они заехали в Куинс, чтобы женщина могла взять необходимые вещи — та твердо заверила племянницу, что поедет на базу с ней, и Пенни спорить не стала. Остальным нужно было ждать машину ЩИТа, и они ждали.       — Где Баки? — спросила Пенни, обводя гостиную взглядом. Брок убрал телефон, поворачиваясь к ней:       — Пошел к мистеру Накадзиме, — отозвался парень. — Попрощаться, видимо.       — Он давно ушел? — чувствуя какую-то неясную тревогу, уточнила Паркер. Эдди пожал плечами:       — Минут десять назад.       Чувство беспокойства, и без того почти не покидающее девушку последнее время, усилилось. Она пробормотала что-то вроде «тоже зайду попрощаться», и на негнущихся ногах вышла в коридор. Едва она открыла дверь, как нос к носу столкнулась с Джеймсом на лестничной площадке.       Пенни захлопнула за собой дверь и серьезно посмотрела на Барнса, который выглядел так, словно только что убил кого-то.       — Что ты ему сказал? — шепотом спросила она, стараясь не думать о самом худшем.       — Ничего, — соврал он, сурово хмурясь. Шмыгнул носом. Пенни приблизилась к нему, не решаясь прикоснуться, и только теперь заметила, как поблескивают его ясные голубые глаза. Паркер сделала последний шаг, уничтожая разделяющее их расстояние, и положила ладонь Джеймсу на щеку, осторожно поглаживая. Он был колючим, как кактус. Буквально и фигурально, черт возьми.       — Джеймс, что ты ему сказал? — повторила девушка вкрадчиво, заглядывая в глаза, которые парень пытался спрятать. Их взгляды пересеклись, и с губ Барнса сорвалось еле слышно:       — Правду.       Он сморгнул влагу с глаз и привлек Пенни к себе, обнимая. Паучиха обвила его руками, ласково скользя ладонями от затылка к лопаткам и обратно. Она понятия не имела, что тут сказать, никаких подходящих слов не находилось. Пенни неоднократно думала о том, что однажды этому придется случится, но едва ли могла себе вообразить, что Ери узнает правду о смерти своего сына именно таким образом. Все, что ей оставалось, просто быть рядом.       — Все хорошо, — прошептала она.       — Пенни, — Барнс немного отстранился, чтобы снова посмотреть девушке в глаза. — Мне когда-нибудь станет легче?       Пенни закусила губу. У нее, на самом деле, не было ответа на этот вопрос, но паучиха собрала мысли в кучу и сказала осторожно и тихо:       — Ты не должен извиняться за то, что делал не по своей воле, чтобы почувствовать себя лучше. Нужно попытаться помочь тем, кто пострадал. И у тебя это здорово получается. Ты многое сделал для Ери, и конечно, это не вернет ему сына, но… не знаю. Он будет в порядке.       Джеймс поджал губы, но обнять еще раз Пенни не успел — его телефон ожил, и пришлось ответить. Он коротко поздоровался, утвердительно хмыкнул и добавив «спускаемся», положил трубку.       — Это Стив. Он приехал забрать нас.       Паркер кивнула, неохотно отстранилась, и они вернулись в квартиру. Посадили Альпин в переноску, забрали свои сумки, перекрыли воду, выключили свет, и спустились вниз. Журналисты больше не подходили к ним близко, теперь прекрасно зная, кто они такие, но всегда оставался риск, что какой-нибудь псих вроде того, кто кинул булыжник им в окно, кинется. Капитан Роджерс вышел из машины и открыл багажник, помогая троице сложить вещи.       — Наташа очень рада, что вы перебираетесь к нам, — сказал он, когда они, наконец, загрузились в машину. Барнс сел вперед, а Эдди и Пенни с кошкой на руках устроились сзади. — Она заказала еды, хочет устроить приветственную вечеринку.       — Спасибо, — отозвалась паучиха, приоткрыв переноску и сунув руку внутрь, чтобы погладить Альпин и немного успокоить. Белоснежная красавица вела себя тихо и прилежно, но Пенни понимала, что для животного все происходящее такой же стресс, как и для всех остальных, а может, даже еще больший. Она мельком подумала, что у нее совсем нет настроения для того, чтобы веселиться, но решила ничего не говорить по этому поводу. Прежде всего, приветственная вечеринка — это просто мило и приятно. Это, наверное, поможет им всем хоть немного расслабиться и выдохнуть.       Автомобиль быстро мчался по улицам мегаполиса, Стив включил радио, поймав ретро-волну, на которой не было никаких новостей, только музыка и реклама, и это, пожалуй, было самым подходящим выбором. Пенни устало смотрела в окно на проносящиеся мимо улицы, которые вскоре сменились загородными пейзажами. До базы Мстителей оставалось уже совсем немного.       Наконец, машина выехала из леса на территорию базы. Несмотря на теплую погоду, небо сегодня было затянуто тучами, а здесь, на базе, моросил противный мелкий дождик. Роджерс заехал в просторный гараж. Барнс не позволил Пенни взять вещи, бросив, что у нее и так самая важная ноша. Девушка спорить не стала: перехватила переноску с Альпин поудобнее и покинула гараж.       Едва она вошла в гостиную жилой зоны базы, как Наташа поднялась с дивана и двинулась ей навстречу, чтобы заключить в крепкие объятия.       — Пенни, боже мой, — руки шпионки обвили Пенни. Женщина выглядела действительно не на шутку взволнованной. — Это какой-то кошмар, дорогая, — быстро заговорила она. — Но я рада, что вы приняли решение укрыться на базе какое-то время. Здесь безопасно.       — Спасибо, — отозвалась паучиха.       — Тони привез какие-то твои вещи, их уже унесли в твою комнату, — сообщила рыжая. Пенни недовольно нахмурилась: какие еще «ее вещи» привез Старк. — Он уже уехал, — торопливо добавила Наташа, заметив, как помрачнела ее младшая подруга. Пенни, на самом деле, не знала, радоваться ей и грусть по этому поводу.       Она так и не ответила Старку ни на одно сообщение после того, как сбежала вечером из башни и больше не вернулась. Но он, похоже, был в курсе ее перемещений и всего с ней происходящего. Наверное, Фьюри рассказал.       Через полчаса приехала Мэй. Они оставили вещи в отведенных им комнатах и собрались в гостиной, чтобы перекусить и поговорить немного. Мэй с Наташей, к удивлению Пенни, быстро нашли общий язык. Пенни сидела на диване между тетей и Джеймсом, и наблюдала за остальными и за Альпин, которая изучала обстановку и принюхивалась к непривычным запахам.       Когда еда была доедена, а все слова — сказаны, старые и новые обитатели базы начали расходиться по своим комнатам, чтобы разобрать вещи и отдохнуть. Наташа со Стивом уехали на задание ЩИТа, а Пенни в очередной раз занялась перекладыванием содержимого своего чемодана на полки.       Коробка с вещами, которые привез Старк, стояла возле кровати, и к ней девушка притронулась в последнюю очередь. Внутри лежала одежда из гардероба в ее спальне, которую Паркер часто носила, пока жила в башне. Пенни, чувствуя какую-то необъяснимую тоску, развешала костюмы и рубашки на вешалки в шкафу. На дне коробки обнаружилась знакомая вещица. Паучиха достала красивую бархатную коробочку, но открывать ее не стала, просто оставила на прикроватной тумбочке.       Несмотря на то, что она сбежала и теперь игнорировала его, Тони ясно дал понять: ничего не кончено. И привез ей то самое ожерелье.       Пенни устало вздохнула и рухнула на постель поверх покрывала. Она чувствовала себя такой вымотанной, словно все эмоции на самом деле перегорели и осели пеплом. Наверное, она просто слишком сильно перенервничала за последние дни. Еще бы, столько потрясений. Поэтому никаких сил на то, чтобы хоть что-то чувствовать, у нее уже не осталось.       Утром Паркер проснулась раньше обычного. На улице было еще сумрачно, туман опустился на лес и окрестности базы, вновь моросил мелкий дождик, но девушку это не остановило. Она умылась, переоделась в спортивный костюм и отправилась на пробежку, надеясь таким образом немного взбодриться и привести мысли в порядок. Теперь, когда проблема с навязчивыми журналистами и недоброжелателями была решена, стоило начать разгребать другие дела. До выборов мэра оставалось всего ничего, а рейтинг Слотта бил все возможные рекорды, особенно после скандала со Старком и снятия его кандидатуры. Оставлять это так или сбросить ответственность на директора Фьюри Пенни не собиралась.       А еще у нее все еще висела гора непрочитанных сообщений от Гвен и несколько — от Гарри. Следовало ответить им, да и вообще всем остальным, кто писал ей и выражал беспокойство. Это было просто как минимум некрасиво, вот так исчезнуть. Друзья и знакомые волновались о ней, пока Пенни делала вид, что просто испарилась.       Позади послышались быстрые шаги: кто-то бежал следом. Паркер упрямо смотрела вперед, предполагая, что это, скорее всего, Стив. И на самом деле, ей сейчас не очень-то хотелось говорить с ним наедине. Капитан наверняка попытается приободрить ее, сказать что-нибудь обнадеживающее и слегка пафосное, а Пенни тошнило от одной только мысли об этом. Она ускорилась, делая вид, что не замечает своего преследователя.       Но некто тоже ускорился, и вскоре неизбежно поравнялся с девушкой. Пенни боковым зрением заметила темные волосы и почти облегченно вздохнула — это был Джеймс.       — Не спится? — спросил он нарочито небрежно.       — Тебе, вижу, тоже, — подколола Паркер в ответ. Барнс усмехнулся.       Какое-то время они молча бежали рядом, без труда поддерживая довольно быстрый темп, и каждый, похоже, думал о своем.       Пенни поймала себя на том, что больше не испытывает желания плакать. Теперь ее одолевала злость. В основном, конечно, на саму себя, ведь она была виновата в случившемся. Сильнее, чем она сама, девушку бесил только Старк. Похоже, она постепенно проходила через все этапы принятия, и за отрицанием, сопровождающимся тем, как сложно ей было поверить в то, что ее жизнь перевернулась с ног на голову, последовал гнев. А это, наверное, было не так уж плохо, ведь означало, что в конце концов Пенни со всем справится.       Они с Баки остановились у входа в один из корпусов базы, где размещались спортивные и тренировочные залы.       — Зайдем? — кивнул парень. Пенни молча вошла внутрь и осмотрелась. Мышцы искрили после пробежки. Девушка сняла толстовку, оставаясь в одной футболке и спортивных брюках, и прошла в дальнюю часть просторного помещения, где висели боксерские груши. На пробу толкнула слегка одну из них, и тяжелый мешок ударился о стену. — Давай я перевешу ее туда, если хочешь побоксировать, — предложил Джеймс, тенью следовавший за Пенни. Паучиха покачала головой.       — Просто хочется выплеснуть злость, — сказала она тихо, глядя куда-то в стенку.       Барнс развернулся и ушел куда-то, ничего не говоря. Пенни обняла себя руками, пытаясь унять рокот в груди. Она уже проснулась с этим чувством, и с каждой минутой оно только нарастало. Наверное, ей стоило найди Эдди, когда тот проснется, и сделать то, чего они не делали уже довольно давно — как следует подраться. Такие тренировки не столько помогали выучить новые приемы и развивать ловкость и реакцию, сколько просто позволяли сбросить напряжение. Прикосновения Брока поднимали в Пенни чувства, о которых она либо вовсе не подозревала, либо старательно подавляла, и потом становилось легче.       Сейчас ей хотелось разбить что-нибудь, сломать, разрушить. Как будто это помогло бы унять немного хаос внутри.       Ей хотелось почувствовать боль в теле, а не в сердце.       — Пенни, — позвал ее Джеймс, и девушка вздрогнула, выныривая из омута своих мрачных мыслей. Она обернулась, переводя взгляд на ринг, на котором ее ждал Барнс. — Ты идешь или нет? Небольшой спарринг.       Паркер кивнула и забралась на ринг, пролезая под канатами, которые для нее приподнял Джеймс. Покрытие под ногами оказалось непривычно жестким — в башне Старка оно было гораздо мягче, и несколько секунд Пенни просто привыкала к этому ощущению. Наконец паучиха подняла глаза на Барнса. Он выглядел серьезным и хмурым, несмотря на то, что пытался ободряюще улыбаться. На лице у него виднелась щетина, от которой он так и не избавился: последние дни было явно не до бритья. Под глазами — синева, а сами глаза казались скорее серыми, чем голубыми.       Пенни нанесла первый неловкий удар, который Джеймс с легкостью блокировал. Как и следующую серию ее попыток. Паркер ощутила неясную слабость в теле, мышцы все еще немного ныли после слишком активной пробежки, а руки и ноги словно не желали слушаться. Она все еще думала обо всех своих проблемах, будучи не в состоянии сосредоточиться на сражении, и потому предсказуемо пропустила удар его правой руки в свою челюсть.       Та хрустнула, и Пенни едва не отлетела к ограждению, только в последний момент удержав равновесие. Джеймс поджал губы и обеспокоенно посмотрел на девушку:       — Соберись, Пенни. Чего ты? Хочешь, чтобы я тебя избил?       Она пожала плечами и усмехнулась.       Может, на самом деле и хотела.       Паркер выпрямилась и подошла ближе, чтобы снова врезать Барнсу. Он опять отразил ее атаку, а затем ударил ее по коленям, и Пенни упала на спину, больно приложившись задницей о твердую поверхность ринга. Парень присел перед ней на корточки, заглядывая в глаза, и сказал задумчиво:       — Я даже не стараюсь. Что с тобой? Ты же хотела выплеснуть злость, в чем дело?       — Я не хочу драться с тобой, — неохотно ответила Пенни. На самом деле, они уже тренировались вместе раньше. Джеймс был прекрасным бойцом в ближнем бою и многому научил и ее, и Эдди за то время, что они жили все вместе. Но они никогда не дрались всерьез. Эмоции Паркер предпочитала выплескивать в поединке с носителем симбиота, а находясь в спарринге с бывшим Зимним Солдатом всегда оставалась собранной и внимательной, воспринимая это как ценный урок. Так оно по сути и было. До сегодняшнего утра.       Он ничего не ответил. Нахмурился и будто нарочито медленно занес левую руку для удара. Пенни поймала металлический кулак ладонью в нескольких сантиметрах от своего лица, затем вывернула его руку и завалила Барнса на пол рядом с собой. Мгновение спустя она уже сидела сверху, но предпринять ничего больше не успела.       Джеймс, к ее удивлению, без особого труда поднялся на ноги, словно девушка не весила вообще ничего, и Паркер едва не свалилась, в последний момент крепко сжав бедрами его талию. Она коротко вскрикнула, не чувствуя больше опоры под ногами, после чего ее спину пронзила боль: парень бросил ее на ринг, ничуть не жалея. Пенни шумно выдохнула. Легкие жгло от нехватки кислорода, и паучиха не сразу даже сообразила, что это потому, что на ее шее сжимается металлическая рука. Ей хотелось сказать что-нибудь саркастичное, но несмотря на то, что Барнс совершенно точно не собирался душить ее на полном серьезе, говорить не получалось.       Кончики пальцев закололо. Пенни хорошенько замахнулась и врезала ему по голове, скидывая с себя. Потерла шею, воспользовавшись секундой на отдыха, прежде чем снова напрыгнуть на парня и, больше не сдерживаясь и не церемонясь, нанести несколько ударов.       Он рассмеялся, и это, как ни странно, отрезвило паучиху.       Тяжело дыша, она скатилась с чужого крепкого тела и облокотилась спиной о канаты, служащие ограждением ринга. Баки, все еще хрипло смеясь, сел и растер кровь по щеке.       — Прости, — пробормотала девушка.       — Теперь мне понятно, почему вы с Эдди такие побитые всегда после совместных тренировок, — покачал головой Джеймс. — Да у вас обоих и правда проблемы с агрессией, куколка.       — Я же говорила, не стоит, — виновато опустив голову, попыталась оправдаться Паркер.       Вместо ответа Джеймс приблизился к ней, положил ладонь ей на затылок, притягивая ближе, и поцеловал.       У Пенни внутри все перевернулось и затем встало на место. Она чувствовала запах крови, металлический привкус на языке и губах, и предполагала, что и ее лицо теперь все в крови. Но несмотря на странность этого поцелуя, он вовсе не был диким или даже хотя бы страстным. Чужие губы ласково сминали ее, и Джеймс охотно позволил девушке углубить поцелуй, разрешая ей пройтись языком по ровному ряду зубов и коснуться языком своего языка. Медленно, задыхаясь от восторга, Пенни целовала Барнса в ответ, обвивая руками его шею и притягивая к себе еще ближе, хотя казалось, уже и некуда.       Джеймс первым это начал и первым отстранился, озорно улыбаясь.       — Так, когда это началось у тебя? — спросил он, поднимаясь на ноги и подавая руку паучихе. Пенни отряхнулась, и они двинулись к выходу из спортзала, прихватив по пути толстовку девушки.       — Чуть больше года назад, наверное, — призналась Пенни, застегивая молнию и натягивая капюшон. Они вышли на улицу и поторопились к жилому корпусу. Желудок девушки заурчал.       Она ни с кем не обсуждала свою агрессию, даже с Эдди, который молча помогал с этим справляться. На самом деле. Паркер старалась и не думать об этом особо, полностью игнорируя какую-то довольно мрачную часть своей личности. Теперь она задумчиво кусала губу, все еще чувствуя вкус чужой крови. Снова вспомнила о том, как ударила Тони в проявочной, когда он отлетел так, что снес стеллаж. Сила — это понятно. Но откуда в ней столько агрессии на самом-то деле?       Когда они впервые столкнулись с Веномом во время похода в горы и валялись в снегу, раскрашивая лица друг друга, Пенни просто решила, что это влияние инопланетного симбиота. Позже оказалось, что Веном лишь вытягивает те чувства, которые в людях уже изначально есть.       — Я обнаружила это, когда Веном выбрал Эдди своим носителем, — рассказала Пенни. Джеймс внимательно слушал, идя с ней рядом шаг в шаг. — Раньше я не испытывала подобных… приступов агрессии. Но это не из-за Венома. В том смысле, что он лишь… способен помогать проявляться тем чувствам, которые уже есть в человеке.       — У тебя достаточно поводов для того, испытывать злость, — пожал плечами Барнс, находя ее руку и сжимая пальцы. — И на самом деле, ты хорошо справляешься. Даже лучше Брока иногда, — усмехнулся парень, припоминая последние разы, когда голос Эдди неконтролируемо менялся, а черная субстанция появлялась из его тела сама собой, без всякого на то желания носителя.       — Иногда я что-то случайно ломаю. Я стараюсь об этом не думать, — понизив голос, продолжила девушка. — Но мне бывает страшно, что однажды я потеряю контроль во время миссии, и кто-нибудь пострадает. Знаешь, я… я хотела убить Элиота.       — Мандарина? — уточнил Баки. Пенни кивнула.       — Он скинул Гвен с моста. Я была так зла. Избила его и в какой-то момент действительно хотела покончить с ним. Но что-то остановило меня. Я подумала о том, что Девушка-Паук не должна никого убивать.       — А Пенни Паркер?       Они остановились, и Джеймс заглянул девушке в глаза, ища в них честный ответ. Пенни пожала плечами.       — Может, я не такой уж хороший человек, — озвучила она то, над чем давно думала.       — Ты просто человек, — тихо ответил Барнс. — Ты не можешь не чувствовать чего-то, не можешь отключить одну или несколько эмоций, потому что тогда уже не будешь собой.       — Думаешь? — спросила эхом Пенни, тоже не в силах оторвать взгляд от прояснившихся голубых глаз. Словно солнце выглянуло, разогнав тучи, и готово было снова бесконечно долго греть ее. Джеймс молча сжал ее пальцы крепче и сказал совсем тихо, почти шепотом:       — Зимний Солдат все еще сидит где-то внутри меня, полностью его никогда не вытравить. Раньше я был с ним наедине и мечтал о том дне, когда он исчезнет окончательно, но, — он умолк на секунду, задумчивая слизывая кровь со своей нижней губы, и затем продолжил: — Потом вы впустили меня к себе. Ты, Эдди, Уэйд. Я наблюдал за вами, и захотел другого: стать немного похожим на вас. Вы ведь такие… неправильные по сути. У каждого из вас, как и у меня, есть темные тайны, есть ошибки, о которых вы жалеете, и призраки прошлого, которые мучают вас точно так же, как мои — меня. Но при этом вы трое — бесконечно храбрые люди. Вы оптимисты. Вы всегда находите повод улыбнуться и, поднявшись, просто идти дальше. Вы поддерживаете друг друга. Хотите быть, а не казаться. Не строите из себя правильных, признаете свои ошибки, но всегда ищите самый лучший способ их решения. Вы просто люди. И я тоже просто человек.       — Никто из нас не переживал того, что пришлось тебе, — возразила Паркер, делая шаг навстречу и крепче сжимая пальцы Барнса.       — Сравнение неуместно, куколка, — улыбнулся широко Джеймс, и Пенни стало от этой улыбки легче. — Я лишь хочу сказать, что вы научили меня кое-чему важному. Если у тебя есть сила — не важно, каким путем она тебе досталась, — значит, нужно двигаться дальше, используя ее. Ты не можешь вечно прятаться и грызть себя, потому что ответственен. Прежде всего, перед самим собой.       Пенни внимательно слушала, взволнованно глядя в лицо парня. Ей виделись все невидимые взгляду шрамы, которое время беспощадно оставило на его теле, и она знала, что у нее самой и у всех ее друзей тоже есть такие же следы прошлого. Наверное, Баки прав: они с Уэйдом и Эдди старались держаться рядом, чтобы не сойти с ума, оставшись наедине со своими демонами.       Они были у Брока, у наемника, и даже у Девушки-Паука, как бы она не старалась их прогнать.       Зимний Солдат всегда где-то внутри Джеймса?       А кто внутри нее?..       Барнс говорил о силе и ответственности — о том, что Пенни поняла уже давно, но из его уст это звучало немного иначе. Пенни раньше не думала об ответственности перед самой собой, и неосознанно всегда черпала силы из той части себя, принять которую у нее заняло так много времени. Она и не заметила, как сама становилась такой же, как ее альтер-эго, перенимая у Девушки-Паука все самое лучшее.       Она взрослела, вот что с ней происходило. Взрослела и постепенно принимала в себе все.       Пенни рассматривала свежие кровоподтеки на лице Джеймса, и ей больше не хотелось убеждать себя в том, что больше никогда не причинит боли тем, кого любит. Потому что он ярко улыбался ей, он целовал ее нежно, держал за руку крепко, и не собирался отворачиваться от нее, увидев ее темную сторону, которую Паркер прятала от самой себя. Пенни сморгнула слезы.       Она любила Тони без оглядки, принимая его таким, какой он есть. Не пыталась перекроить, изменить, просто понимала, почему он такой. И умея любить так, разве не заслуживала она, чтобы и ее тоже так любили?..       — Пойдем завтракать, — Барнс чмокнул ее в лоб, привлекая к себе, и Пенни согласно кивнула.       — О господи, Пенни, что с тобой случилось? — воскликнула обеспокоенно Мэй, вскакивая из-за стола. Лицо Наташи, сидящей рядом с тетей, вытянулось.       — Не волнуйтесь, — подняла Паркер руки ладонями вверх. Пока они с Джеймсом шли в столовую, она совсем забыла, что их лица перемазаны кровью и следовало сначала умыться, а потом уже показываться остальным. — Это не моя кровь.       — Это моя, — Барнс показался из-за плеча девушки, лучезарно улыбаясь и шмыгая носом.       — Я принесу аптечку, — решив отложить все вопросы на потом, сказала Романофф, поднимаясь из-за стола и уходя куда-то. Мэй уже намочила бумажное полотенце и старательно вытирала физиономию своей племянницы, бросая взволнованные взгляды на Джеймса.       За завтраком Пенни лениво проверяла диалоги в мессенджере, все еще не находя в себе сил открыть диалог с Гвен. Ей писали Мэй, Наташа и Стив, но отвечать им что-то теперь не имело смысла. Сообщения от Старком она тоже не стала открывать, но написала доктору Октавиусу, который тоже беспокоился о ней. Внезапно диалог с Гарри взлетел вверх: только что пришло новое сообщение.       «Приезжай в Оскорп. Это срочно».       Пенни обеспокоенно открыла диалог, читая предыдущие сообщения:       «Ну и новости. Как ты, сис?       А я говорил тебе, что за тобой следят. Почему не предприняла ничего?       Где ты сейчас? Тебе нужна помощь?       Можешь переждать этот ад у нас в поместье, Ханна будет рада тебя видеть.       Пенни, ответь мне. Я видел ваше заявление.       С тобой все в порядке? Почему ты даже не читаешь сообщения?       Гвен звонила. Она не может до тебя достучаться. Ответь хотя бы ей.       Доброе утро. Я понимаю, что ты занята, но кое-что случилось».       Пенни быстро напечатала ответ: «Я в порядке, мы на базе Мстителей. Приеду как только смогу». Паучиха дождалась, пока две галочки возле ее сообщения зажгутся голубым, оповещая о том, что оно прочитано. Гарри больше ничего не написал, оставляя ее гадать: занят он или обижается на долгое молчание. Что же такого произошло, что он срочно хотел видеть ее в «Оскорпе»?       — Уэйд, ты обещал узнать у знакомых, не видел ли кто-то Диллана, — напомнила девушка, поднимая глаза на наемника. Тот непонимающе нахмурился, но быстро вспомнил:       — А, пропавшего сотрудника «Оскорпа», твоего фаната? — Пенни кивнула. Мэй переводила вопросительный взгляд с девушки на своего бойфренда и обратно, пытаясь вникнуть в их дела. Уилсон покачал головой: — Нет, ничего. Ни следа парнишки. А что?       — Гарри просит срочно приехать. Может, он объявился? — обеспокоенно предположила паучиха, снова опуская взгляд в свою тарелку.       — Гарри Озборн знает, что ты — Девушка-Паук? — уточнила Мэй, не выдержав и все-таки вмешавшись в разговор. Пенни неохотно кивнула, заставляя тетю возмущенно захлопать глазами. — Пенелопа…       — Мэй, прости, давай поговорим об этом позже, — перебила ее Пенни, остановив воспитательную тираду. Паркер отложила вилку и вытерла рот салфеткой, поднимаясь из-за стола. — Пойду позвоню Лэнсу, узнаю, сможет ли он отвезти меня.       — Я отвезу тебя, — поднялся следом за ней Барнс, но девушка остановила его, требовательно сжав плечо и усадив обратно.       — Фьюри настоял, чтобы Лэнс сопровождал меня, если мне понадобится в Нью-Йорк, — напомнила она об одном из распоряжений директора ЩИТа, которое он успел отдать в их последнюю встречу на пресс-конференции. Джеймс раздраженно сжал челюсть. — Я не хочу его бесить еще больше, и так у него проблем из-за меня достаточно, — пояснила она спокойнее, успокаивающе поглаживая плечо парня, которое все еще сжимала.       — Кто еще такой Лэнс? — нахмурилась Мэй.       — Агент ЩИТа, он сейчас исполняет обязанности телохранителя Пенни, — пояснил капитан Роджерс. Тетя закрыла глаза, стараясь успокоиться и не вспылить.       Пенни хотелось задержаться, поговорить с ней немного, объяснить, что все в порядке. Девушка прекрасно видела, как тяжело тетушке принять все, что для Пенни стало уже привычным, но ее саму повергало в шок. Мэй старалась держать лицо, не злиться лишний раз и не раскисать, чтобы не заставлять племянницу волноваться, но это давалось ей с огромным трудом.       Тяжело вот так просто принять, что лучшие друзья, с которыми ее малышка Пенни снимает квартиру, еще и ее команда, а сами они — не обычные люди, а супергерои, да еще и с сомнительным прошлым. Что Капитан Америка и Наташа Романофф не просто «знакомые со стажировки», а близкие для Пенни люди, которые беспокоятся о девушке ничуть не меньше родной тети. Что Тони Старк не только возлюбленный и человек, который подарил Пенни путевку в большой мир науки, но еще и ее наставник на сложном пути становления супергероиней. Все это и без того было слишком. А тут еще всплывает какой-то Лэнс и информация о том, что университетский друг Пенни давно в курсе того, чем она занимается.       Конечно, он в курсе. Норман ведь вместе с Ричардом занимались научными исследованиями, а их семьи дружили. Норман собирался удочерить Пенни, если у оставшихся носителей фамилии «Паркер» это по каким-то причинам не получится. Мэй стоило догадаться, что мальчишка в курсе всего.       — Мэй, не волнуйся за меня, — Пенни подошла к женщине, обнимая ее со спины за шею и целуя в макушку. — Я просто сгоняю в «Оскорп». Туда и обратно. Ты даже не заметишь, как быстро я вернусь, честное слово.       — Обещай, что вернешься к ужину, — потребовала Мэй.       — Обещаю.       Пенни поклялась на мизинце, и после этого Мэй с тяжелым сердцем отпустила племянницу.       — Спасибо, Лэнс, — отстегивая ремень безопасности, поблагодарила девушка. Агент ЩИТа лучезарно улыбнулся, взглянув на нее:       — Никаких проблем, Пенни. Рад помочь. Я подожду вас здесь, — кивнул он напоследок. Паркер выбралась из автомобиля и направилась ко входу в «Оскорп». Большие стеклянные двери то и дело открывались, впуская и выпуская людей.       На улице жарило солнце, но в холле корпорации было прохладно, поэтому Пенни даже слегка поежилась, поплотнее запахивая свой пиджак. Ее никто не встречал, поэтому девушка просто прошла к лифтам и поднялась на нужный этаж, где располагался кабинет главы корпорации.       — Простите, мисс, вы записывались к мистеру Озборну? — с подчеркнуто-вежливой улыбкой преградила ей путь секретарша, одетая в серый костюм, явно не по размеру подобранный.       — Мисс Паркер записываться не нужно, — прервал девушку знакомый голос. Фелиция, тряхнув волосами, появилась словно из ниоткуда. — Прости, она новенькая. Второй день сегодня, — улыбнулась блондинка Пенни, извиняясь за эту ситуацию. — Гарри ждет тебя.       — Спасибо, — натянула на лицо ответную улыбку Пенни. Она постучалась и, не дожидаясь ответа, открыла дверь кабинета, входя внутрь.       На диване сидела Гвен. Девушка раздраженно смотрела в окно за спиной Озборна и нервно качала ногой. Руки ее были скрещены на груди, и они с Гарри явно о чем-то спорили, но оба замолчали, стоило Пенни войти в кабинет. Гвен резко повернулась к двери, и ее волосы взметнулись в воздух, разлетаясь затем по худым плечам. Пенни, кажется, впервые за долгое время видела подругу без укладки: ее обычно аккуратные локоны небрежно топорщились во все стороны, словно к ним пару дней не прикасалась даже расческа. Макияжа на лице Гвен тоже не было, только остатки вчерашней туши лежали черными полосами под глазами. Похоже, она даже толком не умывалась, а скорее плакала, размазывая макияж. Одета девушка тоже была слишком просто и непривычно: в джинсы и футболку.       — Пенни, — процедила она, вскакивая с дивана и подходя к подруге, едва не перевернув по дороге кофейный столик. Кувшин с водой и стаканы жалобно зазвенели, когда нога блондинки задела край стеклянной столешницы. Гарри закрыл лицо руками.       — Гвен? — растерялась Пенни. — Что ты здесь делаешь?       — Я тебя сейчас придушу, — предупредила блондинка, и через секунду действительно вцепилась в шею несопротивляющейся паучихи. Ее острые ногти впились в кожу, и Пенни с грустью подумала, что ее шея сегодня страдает как-то уж слишком сильно. Гвен трясла ее, пока лицо Пенни не посерело. — Какого хуя, Пенни?! — процедила сквозь зубы девушка.       Пенни хотелось рассмеяться. Она уже и забыла, что Гвен бывает еще и такой.       — Ты считаешь, это нормально? — не унималась Гвен. — Ты сука, Паркер! Я чуть не умерла из-за тебя, а ты решила просто умолчать об этом!       — Мне жаль, — прохрипела Пенни, еще не до конца понимая, о чем идет речь.       — Тебе жаль?! — нахмурив тонкие брови, закипела Гвен еще сильнее. — Тебе жаль? У тебя с башкой все в порядке? Ты вообще собиралась мне рассказать, а?       — Ну все, хватит, — попытался остановить их Гарри, поднимаясь из-за своего стола и подходя ближе, но Гвен злобно зыркнула на него, не отпуская шею своей подруги. — Гвен, она уже вся синяя, отпусти ее.       — Ничего ей не будет, — процедила сквозь зубы блондинка. — А ты вообще молчи, козлина. Ты все знал и тоже молчал! Вы сговорились за моей спиной, воспользовались тем, что я все забыла!       — Конечно я молчал, — всплеснул руками Озборн. — Это не мой секрет.       Гвен закатила глаза и все-таки неохотно отпустила Пенни, но как оказалось только для того, чтобы затем влепить ей пощечину. Голова паучихи качнулась, а щеку обожгло.       — Ай, — пискнула она, прижимая свою ледяную от нервов ладонь к пострадавшей щеке.       — Что «ай»? — повысила голос Гвен. — Ты же супер-сильная!       — Боль есть боль, — огрызнулась Пенни в ответ и, воспользовавшись паузой, потребовала объяснений: — Что случилось, почему ты накинулась на меня?       — Она увидела новости и все вспомнила, — пояснил Гарри, смиренно принимая ситуацию и плюхаясь на диван. — В смысле, вообще все.       Гвен и Пенни уставились друг на друга. Блондинка тяжело дышала от переполняющего ее гнева, а в уголках ее больших светлых глаз замерли слезы. Она закусила губу так, что та побелела, и неизвестно, чего ей сейчас хотелось больше — снова кинуться на Пенни с кулаками или расплакаться и обнять ее, радуясь тому, что ее единственная подруга цела.       Пенни глупо хлопала глазами, глядя на подругу, и не находила никаких слов. Вот уж чего она точно не ожидала.       Ей не хотелось, чтобы Гвен узнала обо всем таким образом. Но Паркер уже некоторое время думала о том, что стоит рассказать все подруге, просто ждала подходящего момента и раз за разом прогоняла разговор в голове, пытаясь подобрать верные формулировки. Она волновалась и переживала, иногда ей даже казалось, что узнав правду, Гвен от нее отвернется.       Но сейчас паучиха почему-то испытывала облегчение. Гвен все знает. Она все вспомнила, и да, она злится, что вполне себе справедливо, примерно такой реакции и следовало ожидать. Но зато теперь между ними больше нет никаких тайн, а даже если Гвен захочет закончить на этом их дружбу, Пенни оставит ее, зная, что та хотя бы знает все ее тайны до одной.       — Я больше всего в шоке от того, что Гарри все знал раньше, чем я, — уже спокойнее сказала Гвен, покачав головой. Девушка вернулась на диван и со вздохом села, глядя в потолок. — А я ведь догадывалась, что ты — Девушка-Паук, — добавила блондинка с горечью в голосе. — Но молчала, все ждала, пока ты сама расскажешь.       — Как давно ты догадывалась? — осторожно спросила Пенни, подходя к диванчику, на котором сидели ее друзья. Гарри достал телефон и что-то быстро печатал, не обращая на девушек внимания.       — Где-то с Рождества, — пожала плечами Гвен. — А Гарри?.. Как давно он?..       — Наши отцы вместе работали над одним проектом, — ответил за Пенни Озборн, не отрываясь от телефона. — После смерти Ричарда Паркера мой отец продолжил исследования в одиночку, и почти четыре года назад один из пауков, участвующих в экспериментах, сбежал и укусил Пенни. С того момента я и знал.       — Он втерся мне в доверие, потому что Норман хотел, чтобы Гарри за мной следил, — фыркнула Пенни, вспоминая прошлогодние события. Парень только скривился и закатил глаза, поэтому девушка добавила: — Но это в прошлом.       — Расскажите мне все, — потребовала Гвен. — Все, с самого начала. Как можно подробнее.       В кабинет постучали, и через мгновение дверь приоткрылась. Фелиция с вежливой улыбкой скользнула внутрь, неся в руках деревянный поднос с изящной посудой: чайником, чашками и тарелкой печенья. Из носика чайника тянулся чарующий аромат каких-то трав.       — Я заварила вам чай с мелиссой и ромашкой, — пояснила помощница Гарри, ставя поднос на кофейный столик перед троицей.       — Спасибо, Фелиция, — поблагодарил ее Озборн. — Можешь идти. Никого ко мне не пускай. Если что-то срочное, пиши.       За девушкой закрылась дверь, и Гарри наполнил чашки ароматным напитком. Уже после первого глотка Пенни почувствовала себя немного лучше, гадая, было ли это эффектом плацебо или успокаивающий чай действительно оказывал такое потрясающее воздействие.       Они говорили долго. Часовая стрелка на стене напротив уже сделала полтора полных оборота, но трое друзей все говорили и говорили. Гвен то и дело задавала вопросы, уточняла что-то, иногда хмурилась, будто вспоминала. Паучиха и глава корпорации не перебивали друг друга. В основном рассказывала о важных событиях Пенни, а Гарри иногда дополнял ее рассказ, особенно ближе к концу, когда они дошли до безумия его отца и подготовки к «Старк ЭКСПО».       — Значит, у Джессики и Питера есть дочь, — поджала губы Гвен. — Я забыла их обоих. Немыслимо, — покачала она грустно головой. — Хочу увидеть малышку. Как ее назвали?       — Беатрис, — ответила Паркер.       — Какое красивое имя, — улыбнулась печально блондинка. — Она видит будущее, да? — Пенни кивнула. — Обалдеть можно, — протянула девушка задумчиво. — А ты теперь живешь с Эдди, так?       — С Эдди, Уэйдом и Джеймсом, если быть точной, — поправила ее Пенни. Гвен закусила губу, делая очередной глоток чая, который уже заканчивался. — Я не врала тебе, когда сказала, что Барнс — мой сосед.       — Ясно, — хмыкнула Гвен. — Эдди я тоже забыла.       Она закрыла глаза ладонью. У Пенни сердце сжалось от этого жеста: она прекрасно видела, как тяжело подруге принять все это. Она забыла всех, с кем познакомилась в прошлом году, а узнать их заново у нее не было возможности, поскольку Джессика, Питер и Брок переехали в Нью-Йорк и в университете с блондинкой почти не пересекались.       — Я все думала, почему ты пришла ко мне в больницу, — снова заговорила севшим голосом Гвен. — Но старалась не придавать этому значения. Это было сложно. Я будто вычеркнула целый год своей жизни, понимаете? Мне было легче сделать вид, что ничего и не было, и я просто радовалась тому, что познакомилась с вами, не подозревая, что вы уже были моими друзьями до того, как я получила травму, — пробормотала девушка, грустно усмехаясь.       — Прости, — не зная, что еще сказать, произнесла Пенни, беря подругу за руку. Гвен в ответ сжала ее пальцы, и у паучихи от этого движения словно камень с души свалился. Похоже, Гвен не собиралась вычеркивать ее из своей жизни. — Я просто хотела уберечь тебя, — продолжила Паркер тихо. — Я боялась Мандарина, боялась, что не смогу тебя защитить в случае его.       Гвен не ответила. Она поставила свою чашку на столик, шмыгнула носом и потерла глаза руками, то ли пытаясь взбодриться, то ли вытирая слезы. Затем повернулась к Пенни и улыбнулась, заставляя сердце паучихи сжаться.       — Так выходит, Старк не заставлял тебя играть его невесту?       — Чего? — оживился Гарри и подавился чаем. Гвен обеспокоенно похлопала его по спине, обычно бледное лицо Озборна покраснело. Придя в себя, он посмотрел ошарашено на Пенни. — Что значить играть невесту?       Пенни нервно поджала губы. Она, похоже, совсем запуталась в своей лжи и уже позабыла, что Гарри искренне был убежден в том, что Пенни и Старк собираются пожениться.       — Я забыла тебе сказать, — попыталась оправдаться одна.       — Господи, Пенни, в мире есть хоть один человек, который знает о тебе все? — с укором спросила Гвен. Паркер открыла было рот, но блондинка закатила глаза: — Ой, не отвечай, итак все ясно. Лучше расскажи подробнее про этого Мистера Негатива, — переключилась девушка на другую тему.       — Мы полагаем, что у него развилось раздвоение личности после того, как он участвовал в тестировании нового наркотика, — охотно подхватила разговор Пенни, радуясь тому, что они не стали развивать тему ее лжи и умалчивания. — Типа… Есть Дэн Слотт, ресторатор и филантроп. А есть Мистер Негатив, у которого своя банда, который похищает людей и продает их за границу, и который хочет захватить власть в городе для расширения своего влияния на криминальный мир.       — Выборы уже послезавтра, — захлопала испуганно глазами Гвен. — Что ты будешь делать, Пенни?! — взволнованно спросила она, хватая паучиху за руки и заглядывая в глаза. Паркер замешкалась.       — Я… я не знаю, — она отвела взгляд, не выдерживая прямого контакта с Гвен. — Без понятия. Нет вариантов, — пожала девушка плечами.       Гвен задумалась на некоторое время, на лице ее отразились напряжение и беспокойство. Пока она размышляла и обе девушки молчали, Гарри убрал сервиз обратно на поднос и поставил его на край кофейного столика, поднялся с дивана и потянулся, затем проверяя свой телефон.       — Слушай, — снова заговорила Гвен после паузы. — С мистером Озборном ведь случилось нечто подобное, и лекарство, которые вы с доктором Октавиусом создали, помогло ему. Может, оно и мистеру Слотту поможет? — предположила блондинка.       — Нет, — отрезала Паркер, помотав отрицательно головой. — Мы не будем его использовать.       — Да почему? — не унималась Гвен, искренне не понимая, в чем загвоздка. Лекарство уже сработало однажды в аналогичной ситуации, почему бы не попробовать снова?       Пенни и сама не могла внятно объяснить, почему нет. Просто когда она думала об этом, ее сковывал страх. Перед глазами стояло лицо отца из ее недавнего сна, и ее собственные окровавленные руки, а в ушах эхом отзывались его жестокие слова о том, что эту кровь не смыть.       Паркер просто не могла позволить этому больше продолжаться. Что если что-то пойдет не так? Конечно, Норман погиб не из-за препарата, а от рук террористов Банды Десяти Колец, но с того момента, как ему ввели лекарство, прошло слишком мало времени. У них до сих пор не было точных данных о том, как на самом деле оно влияет на психику. Да, лекарство помогло Уэйду. Но Уэйд лечил свою голову самостоятельно, лекарство не оказало на его проблемы по этой части совершенно никакого влияния.       Риски были слишком высоки. Пенни не могла позволить себе совершить еще одну ошибку. Очередное подтверждение того, что ее отец был плохим человеком и она сама ничуть не лучше, вполне могло ее сломать. Паркер просто боялась, что не выдержит еще одного провала. Все, что было связано с прошлым ее семьи, тянуло за собой кровавый след ошибок и боли. Ричард, дядя Бэн, Норман… Все они так или иначе умерли из-за того, чему посвятили жизнь.       Пенни вздрогнула, почувствовав вдруг прикосновение холодной ладони к своему плечу. Она подняла глаза, сталкиваясь взглядом с Гарри, который с пониманием смотрел на паучиху.       — Мой отец обезумел не из-за каких-то там экспериментов, — словно прочитав ее мысли, тихо произнес он. — Ситуации похожи, но все же разные. Лекарство сейчас проходит тестирование в психиатрических лечебницах, результаты пока очень достойные. Гвен права, стоит попробовать, сис. Тем более, если других вариантов нет.       — Слотта можно убрать, — сама не веря в свои слова, осторожно сказала Пенни, проведя плечами. Озборн нахмурился, но руку не убрал, а только крепче сжал пальцы, сминая ткань ее жакета.       — Сама себя слышишь? — сильнее сводя брови к переносице, процедил он. — Никто не постарадает.       Эти слова подействовали на Пенни, как какое-то заклинание, одновременно причиняющее боль и дарящее надежду. Гарри не было за кулисами «Старк ЭКСПО», и он не мог знать, что Пенни обещала это самой себе и всем остальным, кто участвовал в операции в тот день, но почему-то именно эти слова вдруг сейчас пришли ему в голову.       Никто не должен пострадать. Это был единственный принцип, которым руководствовалась Пенни весь последний год.       Она молча сжала зубы.       Озборн отстранился, наконец убирая руку с плеча паучихи, и набрал чей-то номер, прижимая телефон к уху.       — Доктор Октавиус? Можете принести в мой кабинет ампулу с лекарством, которое вы разработали с мисс Паркер? Да, сейчас. Спасибо. Извините, что отвлек от работы. Спасибо.       Гвен натянула ветровку и серьезно посмотрела на своих друзей.       — Я подгоню машину к служебному входу, — повторила она. — Гарри тебя выведет.       Пенни согласно кивнула.       Последние полчаса они потратили на то, чтобы набросать что-то, похожее на план. Паркер твердо решила не втягивать в эту авантюру ЩИТ, и теперь пыталась убедить саму себя, что справится со Слоттом самостоятельно. Гарри вызвался отвести ее к нему, но Пенни не позволила: он не мог покидать рабочее место надолго, это вызвало бы вопросы. Поэтому водителем пришлось быть Гвен.       Паркер волновалась. Блондинка прежде не участвовала ни в чем подобном, но казалось, нет ничего страшного в том, что она просто отвезет Пенни к особняку Слотта. Они быстро со всем разберутся, и Пенни, как обещала, вернется на базу Мстителей к ужину. Может, опоздает немного, но клятву на мизинцах сдержит. Стоит рискнуть. Во-первых, хуже вряд ли уже будет, особенно учитывая то, что время поджимало. Во-вторых, ей стоит продемонстрировать свое доверие Гвен и позволить ей помочь. В конце-концов, идея с лекарством принадлежала именно ей, и она имела полное право участвовать в этом мероприятии.       В крайнем случае, если что-то пойдет не по плану, Пенни просто позвонит Уэйду или Барнсу.       Или Старку, черт побери. Он доберется из башни быстрее, чем ее друзья — с базы. Выкрутится. Не впервой. В первую очередь нужно было улизнуть от Лэнса, который ждал Пенни на парковке перед зданием корпорации.       Все трое переглянулись, и Гарри сказал:       — Будьте осторожны. Удачи.       Затем Гвен покинула кабинет первой. За ней следом вышли Гарри с Пенни, и парень повел ее окольными путями к служебному выходу. В молчании они добрались, куда нужно, и вскоре Паркер уже оказалась на заднем дворе «Оскорпа». Здесь было пусто, только ветер гонял туда-сюда какой-то мусор. Во двор выходили гаражные двери, через которые, видимо, завозили поставки для лабораторий, тут же стояли мусорные баки и несколько ящиков с пометкой об опасных отходах. Через минуту за высоким забором, окружающим двор, остановилась красная машина Гвен.       Пенни обернулась на Озборна и решительно покинула территорию «Оскорпа», садясь в машину рядом с подругой. Гвен не спешила: аккуратно объехала несколько кварталов по переулкам, чтобы не попасться на глаза Лэнсу, затем выехала на дорогу, и только потом немного расслабилась.       — Слушай, Пенни, — вдруг заговорила она. Паркер повернулась к ней, оторвав взгляд от дороги и выныривая из своих мыслей. — Почему ты не сказала мне про Тэена?       Паучиха нервно укусила губу, не зная, как правильно сформулировать то, что нужно было сказать. Спустя несколько минут, так и не дождавшись ответа, Гвен продолжила:       — Он террорист, Пенни… Работал на Мандарина. Теперь я понимаю, почему ты ударила его, когда я вас познакомила, — Гвен свернула в сторону Нью-Йоркского ботанического сада. — Ты узнала его. Почему не сказала?       — Мы говорили с Юнксу, — начала Пенни. Гвен недоуменно нахмурилась. — Он тоже был одним из приближенных Мандарина. Сейчас он сидит в тюрьме и помогает ЩИТу разобраться с остатками банды. Он рассказал, что они с Тэеном работали в театре до того… до знакомства с Мандарином. Тэен неплохой человек, он просто ошибся.       — Ты себя слышишь, Пенни? — усмехнулась блондинка, покачав головой. — Он убивал людей, он террорист. А ты говоришь, что он «просто ошибся». Слишком большая ошибка, тебе не кажется?       — Я разве лучше? — неосознанно повысила голос Паркер, тут же затыкаясь на середине фразы и вытирая ладонью выступивший на лбу холодный пот. Вздохнув, она продолжила уже спокойнее: — Я чем лучше? Из-за меня столько людей погибли, столькие пострадали, в том числе и ты. Чем лучше Джеймс? Он был Зимним Солдатом, если ты забыла. Но мы все просто пытаемся жить дальше, как и Тэен. Я знаю, что он старается забыть обо всем, и что он любит тебя, и что для него ты — самое ценное, что есть в его жизни.       — Ни ты, ни Барнс не хотели, чтобы кто-то пострадал, я тебе напомню, — хмуро парировала Гвен, постукивая ногтями по рулю. Внешне она казалась спокойной, но Пенни видела, что та тоже нервничает и уже наверняка жалеет о том, что завела этот разговор. Но им нужно было поговорить об этом, чтобы между ними не оставалось уже никаких недомолвок.       — Дело твое, — махнула рукой Паркер. — Я не заставляю тебя прощать его и продолжать с ним встречаться, просто говорю, что знаю. Ты счастлива с ним, и это только идиот бы не понял. Я не хотела, чтобы тебе было больно, вот и все.       — Но мне все равно больно, Пенни!       Гвен подрезал другой автомобиль, и она яростно ударила рукой по клаксону, возмущенно сигналя.       Несколько минут они ехали в молчании, обдумывая все сказанное. Гвен свернула в спальный район. Они уже близко.       — Прости, — пробормотала блондинка, немного остыв. — Просто… это все очень тяжело.       — Тебе не обязательно сейчас принимать какое-то решение, — Пенни коснулась руки девушки, успокаивающе поглаживая ее запястье. — Дай себе время. Столько всего навалилось, к тебе вернулись воспоминания, еще я тут со своими проблемами, — Гвен закатила глаза. — Тебе нужно будет просто отдохнуть, взвесить все как следует. Поговорить с ним, в конце концов.       Они припарковались рядом с элитным жилым комплексом, и Гвен заглушила мотор.       — Ты права, наверное, — согласилась она с усталой улыбкой. — Как ты проникнешь в дом? — переведя взгляд на жилой комплекс, обеспокоенно поинтересовалась девушка, переключаясь на дело. Пенни пожала плечами:       — Что-нибудь придумаю.       Улыбнувшись на прощание, Паркер вышла из машины и направилась вдоль забора. Было бы легче, если бы на ней сейчас был красно-синий спандекс, а не брючный костюм, но собираясь утром в «Оскорп», она не предполагала, что вечером будет пробираться в квартиру Слотта. Да и наверное, это было даже к лучшему: костюм Девушки-Паука привлек бы слишком много нежелательного внимания. Ничего страшного, она разберется.       Пенни достала из кармана наушники и вставила один в ухо. Несмотря на уверенность в своих силах, ей все еще нужна была помощь.       — Карен, ты здесь?       — Добрый день, мисс Паркер, — раздался в наушнике бодрый голос ИИ. — Чем могу быть полезна?       — Нужно проникнуть на территорию жилого комплекса, — ввела свою помощницу в курс дела Пенни. — А потом — в квартиру мистера Слотта.       — Одну минуту, сканирую периметр на наличие камер, — с энтузиазмом отозвалась Карен. Через несколько секунд она снова заговорила: — Двигайтесь на восток к слепой зоне.       Пенни послушно развернулась на пятках и зашагала в указанном направлении. Через несколько метров Карен велела остановиться и заверила паучиху, что в этом месте преодолеть забор будет безопасно. Паркер со вздохом осмотрела густые кусты с обеих сторон забора, но ничего другого ей не оставалось. Девушка выпустила паутину из шутера, который всегда носила на правом запястье. Зацепилась липкой нитью за верхушку забора и перебралась через него, неловко рухнув в кусты. Несколько минут ей потребовалось на то, чтобы выбраться из плена колючих веток, затем девушка отряхнулась, стараясь придать себе более презентабельный вид, и проверила карманы пиджака. Ампула с лекарством была на месте, как и остальные ее вещи. Отлично.       — Куда дальше, Карен?       — Идите прямо.       Пенни повезло и не пришлось взламывать кодовый замок на дверях подъезда: кто-то из жильцов как раз выходил из дома, когда паучиха подошла к крыльцу. Нырнув внутрь, она осмотрелась. В холле никого не было.       — Карен, зацикли картинку с камер в лифте и на этажах, — распорядилась Паркер, подходя к лифту и замирая. Ответа не последовало, но через минуту Карен отчиталась о том, что все готово.       Девушка старалась не торопиться, но действовать быстро. Судя по пустой стойке и табличке «перерыв десять минут», консьерж мог вернуться в любую минуту, так что мешкать было нельзя. Войдя в лифт, Пенни облегченно вздохнула. Быть не может, чтобы ей так везло. Она что, за завтраком выпила зелье удачи, как в «Гарри Поттере»? Усмехнувшись своим мыслям, девушка нажала на нужную кнопку, и лифт пришел в движение.       У нее было несколько секунд на то, чтобы собраться. На самом деле, она понятия не имела, что сказать Слотту и вообще по какому сценарию пойдет их разговор, уверенная только в том, что ей нужно оставаться стойкой и смелой. Она с ним справится. Вне всяких сомнений.       Лифт замер и тихо звякнул. Двери медленно разъехались в стороны, и Пенни осторожно выглянула в коридор. На этаже было всего две двери. Паркер подошла к той, которая вела в квартиру Слотта, и, выдохнув, постучала.       Дверь открылась через пару бесконечно долгих минут ожидания. Доли секунды хватило Пенни на то, чтобы понять, что перед ней не Слотт, а один из его Внутренних Демонов. Она среагировала быстрее, чем он успел что-либо сказать: выстрелила в мужчину паутиной, затыкая ему рот, а затем еще и еще, обездвиживая его. Девушка шагнула в холл пентхауса, успев поймать Демона до того, как он рухнул на пол, и бесшумно усадила его на банкетку.       — Тихо тут, здоровяк, — прошептала она, прикладывая палец к своим губам и закрывая за собой входную дверь. Прислушалась. В квартире было тихо. Похоже, Слотт не держал дома много охраны, и Пенни снова внутренне поразилась тому, как же ей сегодня везет. Может и правда успеет к ужину.       Паркер прокралась вглубь квартиры, стараясь не издавать ни звука. За широкой аркой открывалась просторная гостиная, обставленная дизайнерской мебелью, но и здесь никого не было. Где Слотт? Девушка замерла, напрягая слух.       Откуда-то слева раздались едва уловимые голоса, один из которых точно принадлежал Слотту. Пенни пошла на звук, и вскоре оказалась у входа в столовую. Мужчина сидел спиной к дверному проему и говорил с кем-то по видеосвязи. Пенни облегченно вздохнула: он один. Собеседник Слотта нахмурился, глядя тому куда-то за спину, прямо на Пенни, и девушка стрельнула паутиной вперед, выдавая тем самым себя, но зато захлопывая крышку ноутбука прежде, чем невольный свидетель ее появления успел что-либо сказать.       Слотт обернулся и нахмурился. В его взгляде сразу мелькнуло узнавание.       — Какая честь, мисс Паркер, — промурлыкал он, кажется, ничуть не смущенный ее внезапным появлением в его квартире. — Как вы здесь оказались, стесняюсь спросить?       — Охрана у вас так себе, — ответила девушка, подходя к столу. Слотт потянулся к пистолету, лежащему на столе перед ним, который Паркер не заметила раньше, войдя в столовую. — Не советую, — стараясь звучать как можно более угрожающе, сказала она. Слотт вскинул брови:       — Вы пробрались в мой дом, юная леди, — процедил мужчина сквозь зубы. — Насколько я помню, я вас не приглашал. Что вы сделали с моим охранником?       — Жить будет, — уклончиво ответила Пенни, отодвигая свободный стул и садясь, следя при этом за руками Слотта. — Я пришла, чтобы предложить вам помощь.       — Вот как, — рассмеялся Слотт. — А мне кажется, помощь сейчас нужна вам. Уже нашли себе хорошего адвоката?       Пенни поборола в себе желание треснуть Слотта мордой об стол. Она нервно сжала пальцы, отгоняя навязчивые картины того, как бы замечательно смотрелся его разбитый нос.       — Может, подскажите специалиста? — холодно ответила девушка. — Дабы загладить свою вину за то, что мне в принципе нужен адвокат.       Глаза мужчины блеснули белым, и Пенни передернуло. Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, потом Слотт отбросил пистолет в сторону, и тот, прокатившись по длинному столу, остановился почти у самого края.       — Ладно, один — один. Мы оба играли нечестно. Я разоблачил вас и вашу со Старком грязную аферу, а вы пробрались в мой дом. Снимайте шутер и наушник, тогда поговорим.       Пенни, недолго поколебавшись, сняла шутер и вынула из уха наушник, отодвинув их в сторону. Что ж, теперь будет не так-то просто связаться с кем-то в случае чего. Но девушка все еще надеялась на то, что никакого «случая» и не будет. Может, Слотт только и ждал, когда придет добрая крестная фея и даст ему лекарство от его страданий?       — Я знаю, кто вы такой, а вы знаете, кто я, — начала она. — Не вижу смысла любезничать. Как я уже сказала, я пришла предложить вам помощь.       — Я знаю, что ЩИТ не хочет позволить мне выиграть выборы, — скрестив руки на груди, Слотт расслабленно откинулся на спинку своего стула, видимо, принимая правила игры и негласно соглашаясь поговорить. У Пенни мозги кипели. — Ваш начальник вас подослал? Последняя попытка убедить меня снять кандидатуру?       — Он не знает, что я здесь, — возразила Паркер.       — С чего бы мне вам верить? Может, вы блефуете, — пожал плечами ресторатор. — Вы же постоянно врете, мисс Паркер. Почему я должен вам верить сейчас?       — Я сняла шутеры, у меня нет связи ни с кем из моих друзей, — потеряв терпение, повысила голос Пенни. Внутреннее напряжение требовало выхода. — И никто не знает, что я здесь. Этого мало?       Слотт усмехнулся, но промолчал. Пенни, конечно, слегка лукавила, говоря о том, что никто не знает, где и с кем она. Но она взяла с Гвен слово, что та будет ждать ее в машине, сколько бы времени не прошло. В крайнем случае, блондинка может позвонить Гарри, а тот — Старку, но до этого не дойдет. Так что в целом все было так, как она и сказала. Она была честна со Слоттом.       — Расскажите мне про эксперимент с наркотиками, в котором вы участвовали, — снова заговорила девушка. Нужно было узнать подробности, прежде чем предлагать Слотту лекарство.       — Я расскажу вам про свой, если вы расскажите мне про ваш, — хитро усмехнулся Дэн, взволнованно ерзая на стуле. Он снова вернул руки на стол, наклоняясь к Пенни ближе. — Как вы стали мутантом, м?       — Мой отец искал универсальное лекарство от многих болезней, — не став юлить, честно ответила Пенни. — Изучал геномы разных живых существ. После его смерти эксперименты продолжил его друг, и четыре года назад меня укусил один из пауков, с которым работал еще мой отец. После этого все и случилось.       — Занятно, — вскинул брови Слотт.       — Я не мутант, и я не хотела этого, как и вы.       Ресторатор вновь усмехнулся, и Пенни почувствовала, как по всему телу пробегает неприятная дрожь. Волоски на затылке и руках приподнялись, предупреждая ее об опасности. Что происходит? Она где-то просчиталась?       Девушка растерянно посмотрела в глаза Слотту, в глубине которых искрилось веселье. Его все это забавляло. Он не чувствовал никакой опасности, напротив, считал, что он полностью владеет положением. Но почему так?       — Вы ошибаетесь, мисс Паркер. Я этого очень даже хотел.       Пенни показалось сперва, что у нее начались галлюцинации от перенапряжения. Тело Слотта начало меняться: его кожа потемнела, становясь такой черной, что даже отливала слегка синим, а глаза и волосы, напротив, побелели. На фоне черного лица и черных белков глаз его радужка и зрачки выделялись так ярко, как глаза хищника в темноте леса. Они сверкали чистой, концентрированной злобой, и Пенни всю передернуло.       По спине девушки побежал холодный пот. Вот где она просчиталась. Надо было все-таки взять с собой Уэйда, Эдди и Баки. Как минимум.       Слотт дернулся, пытаясь схватить паучиху за руку, но та увернулась, помня о том, как опасно его прикосновение. Это привело мужчину в бешенство. Он вскочил и одним резким движением перевернул стол, создавая в столовой беспорядок. Паркер вскочила со своего места и ринулась в сторону, убегая от Мистера Негатива. Вот черт!       Ее шутер валялся на полу возле ножки опрокинутого стола. Нужно достать его, тогда она сможет остановить Слотта. Пенни метнулась к шутеру, но Слотт, проследив за ее взглядом, кинулся ей наперерез. Паркер споткнулась, пытаясь увернуться от его руки, и больно ударилась коленями об кафель, неудачно приземлившись. Она тихо зашипела от боли, попыталась подняться, но Слотт ударил ее стулом по спине. Стало еще больнее.       Паучиха перевернулась на спину, пнула мужчину ногами в живот, и тот согнулся пополам, выпуская из рук свое импровизированное оружие. Воспользовавшись заминкой, Пенни проскользила по гладкому полу к своему шутеру и наклонилась, чтобы поднять его. Сейчас она получит преимущество, сможет скрутить Слотта и вколет ему лекарство.       В тот момент, когда она коснулась шутера, чужая рука схватила ее за обнаженное запястье.       В глазах потемнело, и Пенни пошатнулась, разжав пальцы и выпуская шутер обратно на пол. Слотт держал ее крепко и отпускать явно не собирался. Девушка подняла на него глаза, сталкиваясь с его самодовольной улыбкой и блестящими белыми глазами.       Внутри все замерло.       Пенни прислушивалась к рваному биению своего сердца, чувствуя, как постепенно глаза застилает алая пелена. Ей стало страшно. Откуда-то из глубины в ней медленно поднималась неконтролируемая злость. Она представила, как оттолкнет от себя Слотта, и он врежется в стену, проломив башкой бетон. И как затем она изобьет его, и будет колотить до тех пор, пока он не перестанет дышать, пока его лицо и тело не превратятся в кровавое месиво, пока ее костюм не окрасится в алый.       — Ты еще хуже, чем я думал, — процедил мужчина сквозь зубы. Голос его звучал словно откуда-то издалека. Он с отвращением отпустил запястье паучихи и отошел на шаг, тяжело дыша после короткой схватки.       Картинки, подкинутые отравленным воображением, никуда не исчезли. Пенни видела себя, стоящей посреди целой реки крови, и ее это не пугало — ей это нравилось. Она была сильнее всех, и никто больше в этом не смел усомниться. Никто больше не посмел бы пожалеть ее, никто бы не стал пытаться защитить ее, поскольку это всех остальных нужно было бы защищать от нее. Пенни бы получила все, чего только хотела. Стоило лишь применить немного силы, и кто угодно сделал бы все, что она бы приказала.       Чувство собственного могущества и вседозволенности защекотало горло и заискрило на кончиках пальцев. Она никогда не била в полную силу, а так хотелось. Ведь она могла себе это позволить. Теперь могла бы.       Все верно: Пенни ничем не лучше Тэена или Барнса. Она еще в тысячу раз хуже, и только прикидывается хорошей, постоянно сдерживая ураган внутри себя.       Слотт молчал, глядя на Пенни и ожидая, пока она примет в себе чувства и желания, которые раньше подавляла. Паркер невидящим взглядом скользила по беспорядку в светлой столовой, и сердце ее гулко колотилось.       Оно было живое. Огромное. Сильное и смелое. В нем было столько всего.       И оно говорило.       Пенни зажмурилась, и перед глазами замелькали образы тех, кто был ей дорог. Она вспомнила, как сильно ее пугал Уэйд, когда они только познакомились, как злилась на Гарри, узнав о его предательстве, какую ярость в ней вызывал Эдди, как испытывала отвращение к Старку и Барнсу за то, какие они, на самом деле, жалкие.       Как ненавидела своего собственного отца за то, что он с ней сделал. За то, что оставил ее одну разбираться с этим.       По щекам покатились горькие слезы. Пенни судорожно хватала ртом воздух, и никак не могла протолкнуть его в легкие. Если бы Карен была на связи, то наверняка диагностировала бы паническую атаку. Пенни всю мелко трясло, ей было холодно и жарко одновременно. Она глотала слезы, не пытаясь их утереть, и почти перестала понимать, где и с кем находится.       Она ненавидела всех, кого любила, и любила всех, кого ненавидела. Ее сердце отчаянно кричало, молило о том, чтобы признать это. Позволить двум полярным чувствам жить рядом, принять их, дать им право на жизнь, перестав, наконец, отрицать. Пенни зажмурилась, и в темноте, среди бензиновых разноцветных кругов, возник голубой цвет. Ясный, как небо в солнечный день.       Она ответственна, прежде всего, перед самой собой.       И Пенни сможет принять ответственность за все свои чувства, до самого последнего, самого грязного, мерзкого и жалкого. Она позволит им жить в ней, но никогда — никогда — не позволит взять над ней верх и вынудить поступить неправильно.       Она, наконец, вздохнула и оперлась спиной о стену. Грудь изнутри все еще саднило, болела спина, по которой стулом саданул Слотт, гудела голова, но сознание постепенно прояснилось. Паркер сунула руку в карман пиджака, нащупала ампулу и достала ее, показывая Мистеру Негативу и зеркаля его самодовольную усмешку, которая медленно сползала с его лица, когда он понял, что его прикосновение подействовало на девушку как-то не так.       — Так что? Ваш доктор здесь, мистер Слотт, — просипела она хриплым голосом, все еще улыбаясь. — Примите лекарство? Или хотите, чтобы я вас заставила?       Паркер рухнула на пассажирское сидение, тяжело дыша. Гвен тут же встрепенулась, обеспокоенно глядя на подругу.       — Включи радио, — взволнованно попросила Пенни. Блондинка дрожащими руками сделала то, что требовалось, но из магнитолы заиграла музыка. Паучиха раздраженно хлопнула ладонью по петарде: — Новости, Гвен!       — …прямо сейчас в нашу редакцию пришло срочное сообщение. Дэн Слотт снял свою кандидатуру с выборов мэра Нью-Йорка, — раздался звонкий голос ведущего новостей. — Вот это дела, дорогие слушатели! Звоните в студию по номеру два-пять-семьдесят-девять, обсудим это в прямом эфире. За кого теперь отдадите свой голос?.. А я напоминаю, что вокруг выборов главы большого яблока с самого начала предвыборной кампании плетутся интриги и зреют скандалы…       Пенни убавила звук и откинулась на спинку своего сидения.       — Как ты?.. — недоуменно нахмурилась Гвен. — Все получилось, да?       Паучиха кивнула, чувствуя себя выжатой, как лимон.       — Отвезешь меня на базу Мстителей? Я покажу дорогу, — попросила она, уже немного успокаиваясь. С Мистером Негативом было покончено.       Блондинка, не став спорить и выпытывать подробности, молча завела машину и поехала прочь от жилого комплекса. На Нью-Йорк опускался вечер, укутывая город уютными сумерками. Пенни достала свой телефон, у которого по экрану пошла трещина после того, как девушка каталась по полу столовой Слотта всеми возможными способами, но гаджет все еще был жив. Девушка отправила короткое сообщение Лэнсу, а затем экран безжизненно погас. К тому моменту, как машина Гвен выехала за город, сумерки сгустились, постепенно перетекая в ночь. Паркер показывала, куда и когда нужно свернуть, и вскоре они выехали на территорию базы Мстителей. Гвен тихо охнула.       — Остановись здесь, — попросила паучиха, указывая на вход в жилой комплекс. — Зайдешь поужинать? — спросила девушка, чувствуя себя ужасно глупо. Она безбожно опоздала к ужину, чувствовала себя хуже побитой собаки, ей было неловко перед Гвен, а еще на базе ее наверняка ждали разборки касательно ее выходки, так что возможно, ей просто хотелось спрятаться за подругой. Позволив себе это малодушие, Пенни первой вышла из машины. К ее удивлению, Гвен последовала за ней.       В гостиной слышались голоса: обитатели базы оживленно обсуждали случившееся, но замолчали, как только система безопасности оповестила их о том, что мисс Паркер с неизвестной внутри. Пенни поправила помятый после стычки со Слоттом жакет, входя в гостиную, и сразу встретилась глазами со Старком, который стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди.       Мужчина сурово нахмурился и быстро направился к паучихе. Сейчас он ее прибьет.       Пенни глупо улыбнулась этой мысли.       — Твоих рук дело? — прошипел он, указывая на огромный телевизор, по которому показывали новости. Отпираться было бессмысленно, и Паркер согласно кивнула. Тони остановился в шаге от нее, растерявшись от того, что она так быстро созналась. Видимо, готовился к тому, что признание в причастности к тому, что Слотт в последний момент снял свою кандидатуру с выборов, придется из девушки вытрясать. — Паркер, — угрожающе начал Старк.       И Пенни, вместо того, чтобы оправдываться, просто зевнула.       Тони уставился на нее, окончательно растеряв весь запал.       — Я устала. Давай воспитательную беседу отложим на завтра, хорошо? — пробормотала она. — Что на ужин? Мы с Гвен с утра ничего не ели.       — Гвен? — Эдди поднялся с дивана, подходя к блондинке и обнимая ее. — Я так рад тебя видеть.       — А я рада тебя помнить, — улыбнулась девушка, обнимая носителя симбиота в ответ.       На кухне они остались вчетвером: Пенни, Гвен, Наташа и Мэй. Шпионка выпытывала у них подробности, спасая тетю от очередной нервотрепки, и девушки неохотно рассказали о случившемся.       — Лэнс забрал Слотта, уже должен был привезти в ЩИТ, — подытожила Пенни. — Возможно, ему не хватит одной дозы, сейчас ему лучше находиться под наблюдением врачей. И впереди еще много работы с психотерапевтом. Но первый шаг сделан. С Внутренними Демонами тоже предстоит разобраться, но главное, что Слотт готов сотрудничать.       — Даже знать не хочу, как ты этого добилась, — всплеснула руками Мэй. — Хорошо, что ты в порядке.       — Я в порядке, — заверила ее Пенни.       Когда с ужином было покончено, она направилась в отведенную ей комнату. Наташа вызвалась проводить Гвен в свободную спальню, чтобы та переночевала и уже утром покинула базу. Пенни на автомате приняла душ, остервенело растирая кожу мочалкой и мечтая смыть с себя этот день. В голове была одна вата после промывки мозгов, которую ей устроил Мистер Негатив, но главное, что все закончилось благополучно.       Паркер переоделась в чистую футболку и рухнула на кровать. Едва она выдохнула, как в дверь настойчиво постучали. Она не ответила, надеясь, что поздний посетитель — кем бы он, черт бы его побрал, ни был — уйдет, не дождавшись приглашения. Но дверь открылась, и в спальню вошел тот, кого девушка, пожалуй, хотела видеть меньше всего.       Старк, проигнорировав ее недовольный взгляд, сел на край кровати.       — Как ты? — спросил он тихо.       — Нормально, — бросила Пенни. Теплые пальцы осторожно коснулись ее лба, будто проверяя температуру, а затем скользнули по волосам, вызывая приятную волну удовольствия во всем теле.       — Он касался тебя?       Тони словно наверняка знал, о чем нужно спрашивать в первую очередь. Пенни посмотрела на мужчину внимательно и долго молчала, затем закрыла глаза и нехотя кивнула.       — И ты чувствуешь себя нормально? — недоверчиво уточнил Тони, приподнимая вопросительно одну бровь.       — Со мной все хорошо, сказала же, — прошипела она. Старк, к счастью, больше ничего не сказал: только наклонился, чтобы оставить невесомый поцелуй на ее виске, и затем ушел.       Комната погрузилась в тишину. Пенни устроилась поудобнее и через несколько минут провалилась в сон без сновидений.       Следующим утром Паркер проспала столько, сколько хотелось. Она несколько раз просыпалась в восемь утра, затем в десять, но окончательно разлепила глаза уже ближе к полудню. Еще полчаса паучиха просто лежала на спине, глядя в потолок, и ни о чем не думала. Но постепенно мысли начинали лениво ворочаться в голове, поэтому пришлось все же подняться и пойти в душ. После водных процедур стало немного легче.       Пенни переоделась и вышла на кухню, где Джеймс готовил обед, подпевая музыке из колонки, которую парень прихватил с собой из их бруклинской квартиры. Альпин лежала на стуле рядом и делала вид, что спит, но одним глазом косилась на хозяина.       — Доброе утро, — Барнс наклонился к девушке, чтобы приобнять и коротко поцеловать в щеку. Сердце Пенни радостно екнуло от этого простого жеста, и она тут же расплылась в довольной улыбке. — Эдди со Стивом тренируются, Уэйд с Мэй ушли прогуляться по окрестностям, а Наташа уехала в ЩИТ еще утром, — тут же ввел Баки ее в курс дела. Старка он даже не упомянул. По всей видимости, мужчина уже уехал обратно в город. Пенни забралась на один из барных стульев рядом с Альпин и почесала задумчиво кошку за ухом. — Ты голодная?       — Угу, — кивнула Паркер. Через пару минут перед ней уже стояла тарелка с остатками роскоши, которую Джеймс соскреб со сковородки: яичница, сосиски, фасоль. Из холодильника он достал внушительную миску с овощным салатом и коробку сока. — Что готовишь? Давай я помогу, — предложила Пенни, с жадностью уплетая калорийный завтрак.       — Я уже почти закончил, — отмахнулся Джеймс. — На обед будет томатный суп. И Мэй поставила в духовку морковный пирог перед уходом.       — Звучит, как мечта, — промурлыкала довольно паучиха. Барнс усмехнулся, помешал суп в кастрюле и облизал край половника, проверяя, видимо, на соль. Запах на кухне стоял просто потрясающий, и у Пенни уже желудок сжимался от предвкушения. Последние дни было некогда готовить и вообще думать о еде, и поэтому теперь она планировала наверстать упущенное как следует.       Барнс выключил газ и закрыл кастрюлю с супом крышкой, затем проверил пирог, удовлетворенно хмыкнул и, вытерев руки, облокотился о барную стойку напротив Пенни. Несколько секунд он внимательно смотрел на девушку, пока она не выдержала:       — Что?       — Ничего, — задумчиво хмыкнул Джеймс. — Ты точно в порядке? Может, стоить показать тебя врачам?       — Все нормально, — заверила его Паркер. У нее все еще немного болела спина, но она была уверена в том, что к вечеру все пройдет окончательно. Нужно было просто как следует отдохнуть, и она снова будет как новенькая. Набраться сил ей действительно было необходимо: еще нужно со стольким разобраться.       Несмотря на то, что проблема со Слоттом была почти что решена, во всяком случае, от самой Пенни уже точно ничего не зависело, оставались и другие дела. Она с тревогой ждала звонка из полиции, и пора бы вплотную заняться поиском адвоката до того, как этот звонок наконец поступит. О том, что будет дальше, паучиха боялась даже думать.       День прошел на удивление спокойно. Они все вместе пообедали, не хватало только Наташи, которая до сих пор не вернулась. После вкусной еды жители базы опять разбрелись, кто куда. Пенни с Джеймсом устроились в гостиной и играли в морской бой, и парню снова никак не удавалось обыграть паучиху. Ближе к вечеру Пенни захотелось заняться чем-то полезным, поэтому она вызвалась помочь капитану Роджерсу с тем, чтобы разобраться с новым джетом, привезенным на базу Лэнсом.       Агент ЩИТа, как обычно, лучезарно улыбнулся, когда в ангаре появились Стив и Пенни. Они с капитаном пожали друг другу руки, и Лэнс с гордостью кивнул на новенький джет, блестящий хромированным боком:       — Это ласточка — последняя разработка ЩИТа, — похвастался он. — Увеличили в пять раз мощности двигателей по сравнению с предыдущей моделью, улучшили технологию «стелс». Может летать чуть больше ста тысяч миль без дозаправки, продвинутый автопилот с искусственным интеллектом «Старк Индастрис».       — Звучит впечатляюще, — восхитился Роджерс, придирчиво осматривая изящный летательный аппарат. — Какая вместимость?       — Пилот, штурман, кроме них в салоне могут с комфортом разместиться до восьми человек, — снова демонстрируя свою идеальную улыбку, пояснил Лэнс. — Все на голосовом управлении. Для пилотирования требуется войти в систему, так что угнать джет не получится.       — Пенни, хочешь взглянуть? — уже забираясь в джет, спросил Стив. Пенни пожала плечами:       — Сначала вы, капитан.       Он кивнул и скрылся внутри джета, оставляя Пенни с Лэнсом наедине. Паркер, воспользовавшись ситуацией, повернулась к агенту ЩИТа и выпалила:       — Простите, что не предупредила вас, когда сбежала вчера. Вы бы сообщили об этом директору Фьюри, а я не хотела его вмешивать.       — Это было рискованно, — покачал головой Лэнс. — Но, если честно, я от вас ожидал чего-то подобного, и даже был удивлен, что вы не попытались избавиться от меня раньше, — усмехнулся он. Девушка виновато поджала губы:       — Мне жаль.       — Я был предупрежден, все в порядке, — Лэнс пожал плечами. — Соглашаясь на работу с вами, мисс Паркер, я знал, на что иду. Агент Колсон много о вас рассказывал, в том числе и о том, что вы далеко не всегда следуете приказам и делаете то, что велено, — Пенни стало стыдно. Вот, значит, какой ее видел Фил. — Но мы оба, в конце концов, искренне восхищались вашей работой, — продолжил Лэнс. — Фил просто беспокоился о вас, наверное, чувствовал свою ответственность.       — Да, он хорошо ко мне относился, — даже не пытаясь скрыть грусть в голосе, отозвалась девушка.       — Агент Колсон никогда не бросает свои проекты на середине. Он больше других в ЩИТе беспокоился о вас, когда вы остались сиротой, и с усердием искал виновных в гибели ваших родителей, — небрежно добавил Лэнс.       Пенни нахмурилась и подобралась. Волоски на затылке зашевелились от недоброго предчувствия. Никто не говорил ей о том, что кто-то вообще занимался расследованием смерти ее родителей, в том числе сам агент Колсон об этом ни разу не обмолвился, даже когда открыл ей правду о дяде Бэне. Паркер всю жизнь довольствовалась официальной версией о том, что самолет, на борту которого находились ее родители, потерпел крушение. Видимо, стоило попытаться узнать больше.       Стоп, искал виновных? Но разве это не был несчастный случай? Паркер знала, что ее родители погибли в авиакатастрофе. Выходит, ЩИТ в лице агента Колсона расследовал это дело, хотел, чтобы кто-то из экипажа понес ответственность? Или же подозревали кого-то другого?       Лэнс обеспокоенно посмотрел на паучиху, заметив изменения в ее лице, и она поджала губы и натянуто улыбнулась, чтобы не выдать себя. Похоже, Лэнс только что проболтался о чем-то, о чем она знать не должна была, и хорошо бы не дать ему это понять. К счастью, как раз в этот момент из джета высунулся капитан Роджерс:       — Пенни, нужна твоя помощь.       С извиняющейся улыбкой взглянув на Лэнса, девушка забралась в джет и осмотрелась.       — Что такое, капитан?       — Не могу подобрать пароль, — взволнованно ввел ее в курс дела Стив, склоняясь над приборной панелью. У Пенни глаза разбегались от обилия кнопок, рычагов и переливающихся лампочек: она только недавно кое-как разобралась с автомобилем, а тут высокотехнологичный джет.       Паучиха задумчиво нахмурилась, пытаясь придумать, какой для капитана Роджерса может быть пароль.       — Капитан Роджерс, — снова попробовал Стив.       — Пароль неверный. Доступ закрыт. Попробуйте снова, — отозвался знакомый голос Пятницы. Так вот чьих это рук дело.       — Капитан Америка? — никакой реакции системы. — Стив Роджерс. Стивен Роджерс? Сти-вен-Род-жерс, — попытался повторить капитан четко и по слогам.       — Доступ закрыт, — неумолимо повторила Пятница.       — Попробуйте «Капитан Сосулька», — посоветовала Пенни. Мужчина недоуменно повернулся к девушке, и та виновато пожала плечами, чувствуя себя так неловко, словно это она придумала: — Голосовое управление Тони разрабатывал. Здесь Пятница.       — Капитан Сосулька, — неохотно повторил Стив.       — Добро пожаловать, Капитан Сосулька, — радостно поприветствовала мужчину Пятница. Стив закатил глаза и плюхнулся на место капитана.       — Прокатимся, Куинс? — глаза его с азартом блеснули, и Пенни согласно кивнула, устраиваясь в соседнее кресло. Ей еще не доводилось летать на чем-то подобном, и отказываться от нового захватывающего опыта девушка не собиралась. — Подготовиться к взлету, — распорядился уверенно Роджерс, нажимая какие-то кнопки. Пенни невольно позавидовала: даже Стив, который столько лет пролежал во льдах, вполне справлялся с тем, чтобы разобраться в сложной приборной панели нового джета. Самой Паркер, окажись она вдруг на месте капитана воздушного судна, точно потребовалась бы инструкция.       Двигатели джета ожили, приятно заурчали, и машина пришла в движение, плавно выкатываясь из ангара на взлетно-посадочную полосу. Лэнс, которого Пенни заметила из окна, радостно помахал им рукой и даже подпрыгнул на месте от восторга. Постепенно разгоняясь, джет вскоре оторвался от земли, и все внутренности Пенни на мгновение подпрыгнули, даря непередаваемое чувство невесомости. Несмотря на шум двигателей, в салоне сохранялась комфортная тишина, позволяющая не надевать наушники.       Когда джет поднялся на достаточную высоту, оставляя базу Мстителей далеко внизу, капитан Роджерс положил руки на пульт управления и потребовал:       — Пятница, ручное управление.       — Передаю управление Капитану Сосульке.       Джет слегка вздрогнул, затем набрал скорость и поднялся еще выше, почти долетая до облаков. Небо и земля поменялись местами, и Пенни восторженно пискнула. Стив рассмеялся довольно и выровнял джет, следя за показателями приборов.       — Возможно, я просто привык, но мне уже начинает казаться, что что-то в этом есть, — усмехнулся мужчина, ловко управляя джетом. Пенни завороженно пялилась в окно, рассматривая леса, поля и ленты дорог. — Я про все эти… шутки Старка, — пояснил Стив. Девушка улыбнулась:       — Я рада, если это так, — сказала она осторожно. — Я имею в виду, что с этим действительно бывает тяжело смириться, но Тони делает все это не со зла, — Роджерс повернулся к ней, рассматривая точеный профиль. — Это его способ заботиться о нас, — закончила Паркер, тоже поворачиваясь к капитану. Они переглянулись, и он улыбнулся шире, расслабленно откидываясь в своем кресле.       — Почти два года прошло, — задумчиво протянул мужчина. — С раскола Мстителей… И вот мы снова все вместе, хотя тогда казалось, что это невозможно. Я все еще виню себя за то, что сделал в Сибири, — внезапно его голос посерьезнел. — Особенно… особенно после смерти Колсона. Знаешь, мне кажется, что тем летом, когда мы с Тони оказались по разные стороны баррикад, это был словно не я. Не помню, о чем я вообще думал. Ты знаешь, Пенни, как я благодарен тебе за тот разговор в церкви.       Пенни взволнованно заламывала пальцы, чувствуя странную неловкость от этого разговора. Капитан Роджерс говорил о своих чувствах прямо, и это смущало. Правда была в том, что Пенни тоже была бесконечно благодарна ему за тот разговор, который случился у них после церемонии прощания с агентом Колсоном, когда они напомнили друг другу о том, кем на самом деле являются. Это было чертовски важно для паучихи.       — Не знаю, рассказывал ли тебе Тони, — продолжал Роджерс. — Но мы тогда с Баки оставили его в Сибири в разбитом костюме. Я до сих пор не знаю, как он выбрался оттуда, не имея возможности с кем-либо связаться.       — Он всегда выбирается, — эхом отозвалась девушка.       — Как думаешь, если я извинюсь перед ним, это будет уместно? — джет резко вильнул, переворачиваясь на бок и рисуя в разноцветном закатном небе красивую, ровную дугу, чтобы вернуться на базу Мстителей.       — Думаю, он уже вас простил, — пожала плечами Пенни. — Вот одно из подтверждений, — улыбнулась она, разводя руками в воздухе и имея в виду глупую шутку с голосовой активацией джета. Стив покачал головой задумчиво. Земля тем временем постепенно приближалась, а база становилась больше на глазах.       Пенни захотелось примерить костюм Железного Человека или крылья Сокола, чтобы почувствовать, каково это — летать на такой высоте не в самолете или джете. Конечно, полеты на паутине все еще приводили ее в восторг даже спустя столько времени, но все же, это было другое. Она не могла летать выше крыш и линий электропередач.       Она была просто пауком, который прыгал с одной вершины на другую, но никогда не мог взлететь слишком высоко.       Паркер грустно улыбнулась, подумав об этом. Ей это, пожалуй, подходило.       Джет зашел на посадку, и Пенни поймала себя на том, что хотела бы, чтобы этот полет длился немного дольше. Но и так было неплохо. Стив аккуратно посадил джет и завел его обратно в ангар. Лэнса уже нигде не было видно: наверное, он уехал или вошел в жилой комплекс базы, чтобы закончить свои дела.       Мужчина и девушка выбрались из джета. Стив задержался, чтобы провести ладонью по блестящему крылу аппарата, словно благодарил его за первый восхитительный полет. Пенни наблюдала за капитаном, и вдруг подумала, что больше не видит в Роджерсе своего отца.       В отличии от Стива, Ричард не был идеалистом, она лишь хотела видеть его таким.       Мысли об отце снова вернули ее к разговору с Лэнсом. Пенни задумчиво нахмурилась. Кажется, ей нужно немного поработать.       На улице уже смеркалось. Паркер, проигнорировав собравшихся в гостиной за просмотром какой-то из частей «Властелина колец», направилась в свою спальню. Она надела наушники и достала ноутбук, устраиваясь на кровати по-турецки и опираясь спиной об изголовье. Давненько они с Карен не залезали в базу данных ЩИТа. Видимо, зря.       Повозившись некоторое время, но все же получив доступ ко всему архиву организации, Пенни задумалась на мгновение: что же именно ей следует искать? Она вбила в строку поиска «Паркер», и на экране тут же появилось огромное количество файлов с ее именем.       — Ну и беспорядок, — проворчала девушка себе под нос, пролистывая многочисленные отчеты с кривыми наименованиями, пока не долистала до своего личного дела. К ее удивлению, в нем было всего пара страниц. Пенни, не справившись с любопытством, развернула файл. На первой странице содержались данные о ней: медицинские и физические показатели, краткая биография, короткий список достижений с именами преступников, которых она поймала. Вторая страница содержала скан характеристики, написанной от руки почерком Фьюри.       «…импульсивна, с трудом контролирует свои суперсилы, имеет сложности с агрессией и подавленные чувства». Пенни фыркнула. Сбоку значилась пометка, сделанная явно в другое время: «назначить терапию, док.Рейган». Ладно, это было хорошим решением Ника. Миссис Рейган действительно здорово ей помогала. Не найдя больше ничего интересного, Пенни закрыла файл и продолжила дальше листать все, что нашла в архиве на свою фамилию.       Наконец, ей попалась на глаза папка, подписанная как «Паркеры. Колсон». Сердце взволнованно забилось быстрее, пока Пенни открывала папку, наполненную внушительным количеством документов, каждый из которых был отчетом. Пенни открыла первый, и ей хватило одного взгляда, чтобы понять, что отчеты составлял в свободной форме Фил для Фьюри. Пенни нахмурилась и принялась читать записи, сделанные Колсоном много лет назад.       «Расследование инцидента с мистером и миссис Паркер идет со скрипом. Удалось найти черный ящик с борта частного самолета, на котором они передвигались из Нью-Йорка в Аргентину. Расшифровка ведется».       «Останки передали агенту Паркеру, родному брату трагически погибшего доктора Ричарда Паркера. Будут кремировать. У Паркеров осталась дочь. Уже инициирован процесс передачи ребенка в приют, агент Паркер и его супруга подали прошение об опеке. Я подсобил. Нельзя, чтобы девочку забрали из семьи. К отчету прилагаю расшифровку данных с черного ящика».       «Инцидент перевожу из несчастных случаев в предумышленное убийство».       «Удалось выйти на след заказчика. Предполагаю, замешана ГИДРА. Проработываю мотивы».       «Предполагаемо, ГИДРА планировала похищение доктора Паркера с целью использования его разработок в своих целях, однако из-за неисправности одного из двигателей самолета произошло крушение. На борту был посторонний. Перевожу инцидент из предумышленного убийства в попытку похищения и смерть по неосторожности».       «Постороннего на борту найти пока не удается. Дочь Паркеров передали дяде и тете. Рекомендую продолжать наблюдение за девочкой».       «Навел справки. Нахожу корреляцию между убийством Говарда и Марии Старков и гибелью Паркеров. Посмотрите расшифровку с черного ящика! Подозреваю, что в обоих случаях работал один человек…»       «…Посмотрите расшифровку, директор Фьюри!»       «…Вы все еще не посмотрели расшифровку».       «Дело инцидента закрываю и передаю в архив до востребования. Найти Зимнего Солдата на данный момент невозможно».       Пенни почувствовала, как все внутренности сковывает льдом. Она закрыла последний отчет Колсона и нашла в папке файл с расшифровкой данных с черного ящика. Пальцы слегка дрожали, но ей хотелось убедиться в догадках Колсона самостоятельно. Он вполне мог ошибаться, мог связать два совершенно разных случая. Судя по его отчетам, он весьма эмоционально переживал за ход порученного ему расследования и явно слишком близко к сердцу принимал трагедию чужих ему людей. Возможно, потому, что был лично знаком с Бэном Паркером, или просто из-за того, что обладал довольно мягким сердцем и волновался о маленькой Пенни, которую собирались забрать в приют.       Девушка взволнованно закусила губу. Как бы сложилась ее жизнь, если бы Колсон не вмешался в процесс и ее бы все-таки забрали в приют? Или если бы опеку над ней оформил Норман Озборн?..       Расшифровка была длинной. Пенни торопливо пролистала ничего не значащие и не слишком интересные ей разговоры экипажа, пока не дошла до чего-то необычного. Стюард сообщил, что самолет тряхнуло, на что пилот сказал, что это турбулентность. Затем толчок повторился, затем — сообщение о разгерметизации салона. Первый пилот запросил экстренную посадку и начал снижаться, в то время как второй пилот пошел проверить салон.       «— Бог мой!       — Говори нормально, Фред, что там?       — Там полный хаос, Рэй. Дверь вырвана с корнем. Я возвращаюсь.       — Проверь пассажиров. Где стюард?       — Я пока не вижу его. Там есть кто-то еще.       — Это Джим?       — Нет, точно не он. Ох, дерьмо, Рэй, он меня заметил. Запри дверь!       — Кто? Кто тебя заметил? Где Джим? Что происходит, Фред, отвечай.       — ЗАПРИ ДВЕРЬ, РЭЙ! У НЕГО ЖЕЛЕЗНАЯ РУКА!       — Возвращайся в кабину быстрее. Я не могу удержать управление, один из двигателей поврежден. У нас неконтролируемое снижение. Системы отказывают, возвращайся, ты мне нужен. Фред, ты слышишь меня? Автопилот не работает, связь с землей не работает, повторяю, мы неконтролируемо снижаемся. Фред?».       Пенни захлопнула ноутбук, тяжело дыша.       Ей стало жарко и не хватало воздуха. Паучиха на негнущихся ногах слезла с кровати и обошла комнату несколько раз, замерла, прислушиваясь к тишине вокруг и к своему безумно колотящемуся сердцу. В ушах шумело, по спине бежал холодный пот, и футболка противно прилипла к коже.       Что ей делать с этим? Зачем она вообще влезла в это? И почему Колсон не сказал ей?..       Девушка потерла лицо ладонями, пытаясь успокоиться. Колсон не сказал, поскольку не предполагал даже, что они с Барнсом когда-либо сблизятся. Они виделись всего-то пару раз, и обменялись несколькими фразами, и Фил понятия не имел, что всего через несколько месяцев после свадьбы Пеппер и Хэппи, где он видел их с Баки, тот переедет в Нью-Йорк. На тот момент не было почти никаких шансов на то, что он полностью излечится и сможет когда-либо покинуть Ваканду, где жил, как отшельник. Колсон бы обязательно предупредил ее, если бы мог заглянуть хотя бы немного в будущее.       Фил слишком беспокоился о Пенни — гораздо сильнее, чем она предполагала. Лэнс прав, агент чувствовал свою ответственность перед девушкой из-за того, что именно он занимался расследованием гибели ее родителей, и именно он помогал дяде Бэну и тете Мэй оформить опекунство. Но ведь он мог рассказать ей о том, что смог узнать? О том, что ее родителей пыталась похитить ГИДРА и послала за ними свое лучшее оружие — Зимнего Солдата. Почему же не сказал?       Паркер вряд ли уже узнает, чем в своем решении умолчать об этом руководствовался Фил Колсон, только он сам мог дать ей ответ на этот вопрос, а он уже почти год лежал в земле. Вот же черт!       Любопытство в очередной раз завело Пенни не туда. Если Фил не сказал ей, значит не считал, что ей вообще стоит об этом знать, все очень просто. Дело не возобновили после того, как Барнс объявился, значит, на то были причины. Хотя может, все просто позабыли о том, что некто похожий упоминался в инциденте. Ну нет, Колсон бы точно не забыл. Почему же тогда?..       Пенни раздраженно пнула комод, и тот сдвинулся, а нога отозвалась резкой болью. Девушка рухнула на кровать, обхватывая ноющие пальцы на ноге руками и тихо скуля. Это наверняка не последняя тайна, связанная с ее семьей, до которой она докопалась, и это бесило больше всего. Какого черта все это скрывали от нее столько лет? Все, что она узнавала, было ужасным. Это была тщательно похороненная уродливая правда о ее родителях. О Ричарде и дяде Бэне в первую очередь.       Злые слезы брызнули из глаз, и Пенни, бросив ногу, торопливо утерла их. Не время раскисать и плакать, поздно уже. Родителей она так не вернет, и Колсона тоже.       Это был Джеймс.       Стоило подумать об этом, как плечи девушки снова мелко затряслись. Он и сам, похоже, не помнил этот эпизод своей жизни. Возможно, он стерся напрочь из-за того, что сам Барнс упал с большой высоты вместе с самолетом. Или из-за наказания, которому его наверняка подвергли в ГИДРЕ после проваленной миссии. А если помнил? Что, если он помнил? Помнил и молчал, и пытался сблизиться с Пенни, чтобы снять с себя груз вины, точно так же, как в случае с мистером Накадзимой? И однажды он точно так же решит рассказать ей правду, беспощадно вонзив нож в сердце и оставив ее разбираться с этим самостоятельно?       Нет, нет. Пенни шмыгнула носом и подолом футболки вытерла лицо. Нужно поговорить с Фьюри. Может, у него есть ответы на ее вопросы.       Девушка поднялась с кровати, немного хромая из-за боли в ноге, достала из шкафа свой красно-синий костюм и торопливо переоделась.       — Карен, где сейчас Ник Фьюри?       — Согласно моим данным, на базе ЩИТа. Позвонить ему или написать сообщение?       — Нет. Проверь заряд шутеров, — раздраженно отозвалась Пенни, мельком взглянув на часы. Директор работал допоздна, а может, и вовсе не собирался на боковую, и ей оставалось только надеяться на то, что он не уйдет куда-нибудь до того, как паучиха доберется до базы ЩИТа. Паркер тенью выскользнула с базы и помчалась в путь, не обращая внимания на усталость и на разболевшуюся голову.       Она неслась, почти не видя дороги, и потому ее то и дело хлестали по лицу ветки деревьев. Иногда обзор застилали слезы, но они совсем высохли к тому моменту, как Девушка-Паук подобралась к базе ЩИТа. В полете Пенни немного успокоилась и, хотя ее все еще потряхивало, плакать больше не хотелось.       Паркер приземлилась на крышу базы и скользнула вниз по стене, не обращая внимания на высоту. Она обогнула здание вокруг, заглядывая в окна, и остановилась у окна кабинета директора. Фьюри сидел за столом спиной к окну и что-то писал. Пенни вежливо постучала, и мужчина, обернувшись, нахмурился.       — Что ты тут делаешь, Паркер? Дверь это уже слишком скучно для тебя? — проворчал он недовольно, открывая окно, чтобы паучиха могла пробраться внутрь. Пенни приползла по потолку и спрыгнула на мягкий ковер, стягивая маску. — Ну? Что случилось?       — Почему агент Колсон не сказал мне о том, что Баки причастен к гибели моих родителей? Почему вы не сказали? — без всяких церемоний выпалила девушка, с укором глядя на Ника и нахмурив сурово брови.       Директор промолчал, только тяжело вздохнул и сел обратно в свое кресло. Несколько минут в кабинете стояла тишина. Фьюри сверлил взглядом стол, а Пенни — его самого, ожидая ответов.       — Ты спрашиваешь, почему тебе не сказал Фил, но у меня нет ответа на этот вопрос. Это было его решение, и я с ним согласился, поскольку доверял Колсону во всех рабочих вопросах достаточно. Он был глубже, чем я, вовлечен во все дела вашей семьи, близко общался с Бенджамином Паркером, поэтому я доверился Филу, — наконец заговорил Фьюри, снова тяжело вздохнув.       Мужчина наклонился, кряхтя, и принялся рыться в своем столе, пока не достал толстую папку и не бросил ее молча на стол. Пенни, все еще хмурясь, подошла ближе и потянулась к папке.       — Это личное дело Барнса, — пояснил Фьюри. — Внушительное, да?       Пенни перевела недоуменный взгляд на директора, не понимая, чего он добивается. Девушка открыла папку и полистала файлы, особо не вчитываясь.       — Взгляни на это, — Ник остановил ее и указал на один из отчетов, вложенных в личное дело. Дата на нем значилась незадолго до того, как Барнс переехал в Бруклин. Пенни достала отчет из файла и пробежалась по нему глазами.       «Рекомендуется принудительная интеграция в общество и имитация военной среды для скорейшего восстановления».       — Что это значит?       — Это значит, что Барнс не особо-то хотел покидать Ваканду. Это отчет королевского доктора. Принудительная интеграция и имитация военной среды ни о чем тебе не говорит? — Пенни промолчала, и Ник фыркнул почти раздраженно: — Нет лучше способа помочь кому-то вернуться в общество и сохранить такой же уровень адреналина, как на войне, чем поселить его в одной квартире с командой супергероев, — пояснил директор. — Если посмотришь следующие отчеты, то там наблюдается положительная динамика. Вот и ответ на твой второй вопрос.       — Я все равно не понимаю, — покачала головой Пенни, возвращая папку Фьюри.       — Мир в хаосе, Паркер, — процедил сквозь зубы глава ЩИТа. — То пришельцы, то террористы. У нас по десять новых желающих захватить мир на неделе. Тебе кажется, что ты прикладываешь какие-то невероятные усилия, чтобы уберечь людей, но это лишь капля в море. Мы работаем днем и ночью, а злодеев становится только больше, они прут, как грибы после дождя. С большинством из них рядовые агенты ЩИТа, каким бы высоким уровнем подготовки они не обладали бы, справиться не могут. А трупы подчиненных мне не нужны. Мстители возятся, как дети в песочнице, а я ношусь с ними, как нянька. Любые капризы, лишь бы вы были готовы защищать мир. Я не могу разбрасываться ценными кадрами, а Барнс — один из них. Было вложено много сил и денег для того, чтобы он вернулся в строй. Одна только амнистия для него обошлась мне… — он запнулся и помотал головой, словно пытался отогнать эти воспоминания. — У меня только один глаз, как ты могла заметить, Паркер. За всем не уследить. А ты уже большая девочка, и мне казалось, что ты уже заслужила мое доверие. Ставишь под сомнение мои решения? — он сурово нахмурился, глядя девушке в глаза. Пенни покачала головой, опуская глаза:       — Но это жестоко, — пробормотала она.       — Жизнь вообще несправедлива, — пожал плечами Фьюри. — Особенно, к сожалению, к тебе. — Голос Ника неожиданно немного потеплел, и мужчина заговорил тише: — Слушай, Паркер, я знаю, через что тебе пришлось пройти. Это все тяжело, я правда тебя понимаю. Но в отличие от остальных, я уже давно отношусь к тебе как к взрослому и очень сильному духом человеку. Ты многих спасла и многим помогла, и я уважаю это. Барнс — один из них. И это был мой приказ приставить тебя к нему.       — Но вы же знали, что он… — попыталась возразить Пенни, но Ник раздраженно перебил ее:       — Можешь набить ему морду, я закрою на это глаза.       — Кто еще знает? — еле слышно спросила паучиха, отходя от стола и задумчиво рассматривая абстрактную картину на стене.       — Никто. Я, Колсон, теперь еще и ты.       Пенни ничего не ответила, продолжая смотреть на картину. Не то чтобы ее устроили объяснения Ника, но возразить было на самом деле нечего. Она почувствовала, как ноет от усталости все тело, и плечи ее бессильно опустились.       Ничего уже не исправить. Не стоило вообще лезть в это, вот и все. Легче после того, как она узнала правду о гибели своих родителей, на самом деле не стало. Только появилось больше противоречивых чувств.       — Я иду домой. Доберешься до базы Мстителей сама? — подал голос Фьюри, поднимаясь со своего стула и накидывая на плечи пиджак. Пенни кивнула и выбралась наружу так же, как вошла — через окно. Ник покачал головой, провожая паучиху взглядом, затем убрал личное дело Барнса обратно в ящик стола, закрыл сейф, погасил свет и покинул свой кабинет. Разговор с девушкой оставил в нем непонятный осадок и навязчивое чувство вины. Может, слишком рано он решил взвалить груз ответственности на Пенни? В конце концов, ей было всего двадцать лет, и она могла в любой момент сломаться, не справившись со всем, что ей приходилось выдерживать.       Фьюри уже жалел, что нарявкал на девушку. Она вовсе не ставила его решения под сомнения, просто пыталась понять, почему он так поступил. Стоило быть с ней помягче, ведь Паркер гораздо более ценный агент, чем тот же Барнс. Не хотелось бы, чтобы ее сожрала депрессия из-за всего, что на нее навалилось. Еще это предстоящее судебное разбирательство… Нужно бы подыскать ей хорошего адвоката и подключить свои связи, чтобы девушку не упекли за решетку.       На базе Мстителей было так же тихо, как когда Пенни уходила, но на улице — уже глубокая ночь. Паучиха пробралась внутрь, переоделась и направилась на кухню. Требовалось заесть стресс чем-нибудь.       Девушка соорудила себе внушительный сэндвич чуть ли не из всего, что нашла в холодильнике, и принялась с аппетитом уплетать его, все еще прокручивая в голове разговор с директором Фьюри. Сколько еще скелетов в шкафу собственной семьи ей предстоит отыскать? Пенни хотелось бы думать, что это был последний, хоть и самый жуткий.       Она с горечью подумала о том, что может, это было даже к лучшему. По крайней мере, ее родители погибли, а не мучались в плену у ГИДРЫ, а тут уж неизвестно, что хуже. Не хотелось бы ей, чтобы Ричард внезапно вернулся уже в облике какого-нибудь злодея, с которым ей пришлось бы сражаться. И не факт, что Пенни смогла бы его одолеть. Думать об этом было противно и неправильно.       Пенни покончила со своим ночным перекусом и направилась обратно по коридору к своей спальне, намереваясь лечь в кровать и хотя бы попытаться уснуть. Утром станет легче. Мысли сами собой встанут по полочкам, и ей будет гораздо проще во всем разобраться и решить трезво, как к этому относиться и что делать. Ее отвлек крик, доносящийся из-за одной из дверей.       Паркер нахмурилась, замирая в нерешительности. Первым порывом было вломиться в чужую спальню и выяснить, что случилось. Только вот крик этот был ей до боли знаком, нетрудно догадаться, кого в эту ночь снова мучили кошмары. Пенни сжала кулаки, чувствуя, как ногти больно впиваются в кожу.       Она должна ненавидеть его. Из-за него погибли ее родители. Он не заслуживал даже того, чтобы она смотрела на него, и уж тем более — ее жалости и сострадания. Пенни закрыла глаза, стараясь успокоить свое сбившееся дыхание, и так не вовремя вспомнила свои же слова. Просить прощения бессмысленно. Лучше просто помочь тем, перед кем он виноват — не это ли Паркер посоветовала Джеймсу? Он сделал для нее уже достаточно, чтобы заслужить прощение, но только вот в ее сердце никакой обиды и не было. Только горечь и щемящая боль.       Пенни чертыхнулась себе под нос и открыла дверь в спальню Барнса.       Он сидел на кровати, растерянно глядя куда-то перед собой, и тяжело дышал. Услышав звук открывающейся двери, парень повернулся, и глаза его блеснули облегчением.       — Пенни, — шепотом произнес он, и ноги сами понесли паучиху ему навстречу, чтобы упасть в крепкие объятия.       Она должна его ненавидеть!       Она прижалась щекой к его обнаженному плечу и обвила его тело руками, успокаивающе поглаживая испещренную старыми шрамами спину. И его ладони, скользящие по ее волосам, дарили облегчение. Барнс прижал девушку к себе, и она устроилась на его коленях, чувствуя себя маленьким ребенком. Будто не она пыталась утешить его после ночных кошмаров, а он — ее. Пенни сжала зубы, чувствуя, как щиплет глаза от подступающих слез.       Часть ее действительно ненавидела Зимнего Солдата, хоть и понимала, что он делал это не по своей воле, что он не хотел никого убивать, и уж тем более не знал, что через много лет встретится с дочерью погибших по его вине людей. Другая же часть была крепко привязана к Джеймсу, который был для нее примером стойкости, силы и храбрости. Он трепетно заботился о ней, был готов в любой момент защитить от чего угодно, он всегда оставался на ее стороне и действительно старался выстраивать между ними взаимопонимание и доверие.       Пенни хотелось рассказать ему обо всем, чтобы не справляться с этим в одиночку. Барнс имел право знать о том, что совершил в прошлом. Девушка уже было открыла рот, чтобы заговорить, но прикусила язык.       Вспомнила его глаза, когда столкнулась с ним на лестничной площадке перед тем, как они уехали из Бруклина. Зубы заскрипели. Она его простит. А он сам себя сожрет, потому что никогда не будет считать, что вина перед ней заглажена. Пенни подумала о том, что Баки, возможно, оборвет с ней и остальными все связи. Снова начнет скрываться где-нибудь, исчезнет, испарится, словно его и не было. Она этого допустить не может.       — Ты в порядке? — спросила она шепотом, немного отстраняясь, чтобы заглянуть парню в глаза. Джеймс слабо улыбнулся:       — Ты здесь, так что да, — ответил он так же тихо. Пенни опустила взгляд, рассматривая поблескивающие в темноте армейские жетоны, и поджала губы. Имитация военной среды. Да уж.       — Расскажешь, что снилось? — попросила Пенни, все еще поглаживая его затылок.       Барнс промолчал, а она настаивать не стала. Он слегка покачивался, будто убаюкивая ее, и Пенни от этого было легче.       Когда-нибудь этот бесконечный кошмар закончится, и она сможет вернуться к своей жизни. К ее лучшей версии, в которой уже не будет необходимости лгать самым близким и вечно бояться, что ее раскроют. Слотт, если так подумать, оказал ей огромную услугу, избавив от необходимости жить двойную жизнь. Это бы все равно рано или поздно случилось, и Пенни неожиданно с облегчением поняла, что постепенно готовилась к этому.       — У вас со Старком был роман? — вдруг спросил Джеймс, и Пенни вздрогнула.       — Да, — призналась она. Хватит лжи. Хватит утаивать что-то. Барнс не такой идиот, каким его считает Тони, и наверняка догадывался о том, что между этими двумя что-то было, а неосторожно брошенное Мэй слово только подтвердило его догадки.       — Ясно, — просто ответил он. Пенни видела по его напряженному лицу, что он о чем-то думал, но могла лишь предполагать, о чем именно. — Что ж, тогда понятно, почему ваша фальшивая помолвка казалась такой правдоподобной.       — Что ты имеешь в виду? — не поняла девушка, ловя взгляд голубых глаз, казавшихся в полумраке спальни непривычно темными. Джеймс пожал плечами:       — Пенни, то, как он смотрит на тебя, сыграть невозможно. Думаю, он все еще любит тебя.       — Прости, что не рассказала тебе раньше, — вместо ответа извинилась Пенни.       — Ты не обязана рассказывать мне о своих прошлых отношениях, — усмехнулся как-то грустно Барнс. — Но все же… я могу спросить, из-за чего вы расстались?       Пенни вздохнула, устраиваясь на коленях парня поудобнее и задумчиво скользя пальцами по его левому предплечью. Прохлада металла приятно ощущалась под подушечками пальцев, и она знала, что ее прикосновения он ощущает точно так же, как и если бы имел здоровую, обычную человеческую руку.       — Он решил, что приносит в мою жизнь слишком много боли, — подбирая слова, ответила Пенни. — После «Старк ЭКСПО», где многие погибли и пострадали, в том числе мои друзья… Ну, я рассказывала. После этого он просто игнорировал меня. Вот и вся история.       — Понятно, — кивнул Джеймс. — Прости, если тебе неприятно говорить об этом, — Пенни успокаивающе клюнула его в висок. — Думаю, у него были веские причины отпустить тебя, даже если чувства были сильны.       — Это эгоистично, — фыркнула девушка. Барнс покачал головой:       — Это в его духе, я бы так сказал.       — Боль — не повод отказываться от тех, кто дорог.       В спальне наступила тишина. Джеймс нахмурился, обдумывая ее слова, а Пенни молчала, не зная, что еще сказать. Она действительно считала, что со всем можно справиться. Тому примером были ее отношения с Гвен и Гарри. Что бы не случилось, они все еще оставались друзьями, пройдя через многое. Приоритеты были расставлены: все можно пережить, со всем можно справиться, но нельзя позволять потерять что-то важное.       Пенни ценила и берегла то, что имела. Драгоценную дружбу, которая была в ее жизни. Она была готова костьми лечь, лишь бы ее близкие были счастливы и были рядом.       — Я тоже приношу тебе боль? — тихо спросил Джеймс, нарушив тишину.       Паучихе захотелось упасть на пол и биться башкой до потери сознания. Но она только сжала крепче пальцы на предплечье парня, пытаясь вернуть себе самоконтроль. В мыслях проносились строчки из расшифровки черного ящика, слова из отчетов Колсона и фразы, сказанные Фьюри. Образ Ричарда, такой далекий и почти забытый, его холодный блеск глаз, на который Пенни в своих воспоминаниях старалась не обращать внимания. Отец любил ее, это правда. Но Паркер была рада тому, что те, кто был рядом с ней сейчас, никогда не смотрели на нее так, как смотрел он.       Словно она в первую очередь любопытный научный эксперимент, а уж потом — любимый человек.       — Джеймс, — серьезно прошептала она, положив ладонь ему на щеку и заглядывая в глаза. — Не имеет никакого значения, сколько боли ты причинил мне или еще причинишь. Я всегда буду благодарна тебе за то, что ты открыл мне свою душу, и я никогда не откажусь от тебя. Мне повезло найти с тобой взаимосвязь, и в каких бы мы ни были отношениях, я не позволю ей разрушиться. Мои чувства к тебе никогда не изменятся.       Пенни не знала, кого пытается заверить в этом — Барнса или саму себя. Слова сами сорвались с языка, и Пенни почувствовала себя обнаженной перед этим парнем. Словно вывернула наружу душу и сердце, произнеся вслух то, что прятала где-то глубоко.       Какая-то часть ненавидела Зимнего Солдата. Другая пустила Джеймса в сердце и голову. Она говорила правду. Как бы не изменились их отношения, ее чувства останутся прежними. Кем бы он ни был: другом, товарищем по команде, возлюбленным. Плевать. Для нее он всегда будет тем, каким она его узнала.       Интересно, что бы на это все сказал Старк? Наверное, что она не Мать Тереза, чтобы всех прощать и принимать такими, какие они есть. Но Тони здесь не было, и его этот разговор никак не касался, а Пенни принимала в себе и эту черту.       Паркер сама потянулась за поцелуем, осторожно накрывая чужие губы своими и прижимаясь ближе. Ее раздирали противоречивые чувства, было страшно, больно; она ощущала себя потерянным ребенком, которого родители забыли в парке аттракционов, она ощущала себя бездомным котенком, который выпрашивал ласку у любого, кто обращал на него внимание. Пенни казалось, что она жалкий человек, ей было стыдно за все свои чувства, все виделось неправильным. Но Джеймс отвечал на ее поцелуй, медленный, нежный, и будто бы становилось немного легче. Девушка поддалась, когда Барнс уложил ее спиной на постель, чувствуя, как все в груди болезненно сжимается.       Какой кошмар, если так подумать.       Он выцеловывал с щемящей нежностью ее шею и плечи, и Пенни нетерпеливо елозила, сбивая тонкую простынь, вцеплялась в нее пальцами, и ткань тихо трещала, грозясь порваться. Нет, он не может помнить о том, что случилось пятнадцать лет назад. Не мог бы делать вид, что ничего не было, поскольку с Пенни они были гораздо ближе, чем с кем-либо еще. Он бы не поступил с ней так. И не поступит.       — Стой, Пенни, послушай, — Джеймс сам с неохотой оторвался от желанных губ и отстранился, упираясь ладонями в матрас по обе стороны от головы девушки. — Ты останешься со мной на ночь? — Она кивнула, слабо улыбаясь и безошибочно улавливая двойной смысл этого вопроса. — Я должен сказать кое-что.       — Я слушаю, — приободрила его Пенни, чувствуя, как армейские жетоны бьются о ее подбородок. Джеймс растерянно отвел взгляд, но затем, набравшись смелости, снова посмотрел на паучиху.       — Я хотел сказать, что ты мне очень нравишься, — пробормотал он, и щеки Пенни залились румянцем. — Но это слово вряд ли может полностью выразить то, что я чувствую к тебе.       — Тогда не обязательно что-то говорить, — с виноватой улыбкой прошептала Паркер, приподнимаясь на локтях, чтобы снова поцеловать его. Она догадывалась о том, что Барнс на самом деле хотел сказать, но услышать это, пожалуй, было бы слишком больно. Пенни уже ни в чем не была уверена, но сердце доверчиво стучало в унисон с чужим, и постепенно все мысли растворились приятной дымке, оставляя благоговейную тишину.       Пенни не думала ни о чем. Ни о родителях, ни о том, как ее жизнь перевернулась с ног на голову, ни о Мэй, ни о Тони, ни о своих друзьях. Не думала о Слотте и всех остальных, о том, что потеряла работу в кафе, о том, что оказалась замешана сразу в двух скандалах и со дня на день ей придется ехать в полицию для дачи показаний. Не думала о своем прошлом и будущем и существовала только в этом моменте, позволяя сделать себе то, чего хотела.       Может, она была худшим человеком на земле. Безответственной, глупой, неопытной. Какой угодно. Но ничего из этого не имело значения, когда она стягивала с себя одежду трясущимися руками.       Она медленно таяла, становясь просто женщиной, которой было хорошо рядом с мужчиной, который грел ее сердце. Не думала о последствиях, не думала о невысказанных словах, о той жгучей боли, которая терзала ее. Перестала чувствовать что-либо кроме ласковых, бережных прикосновений и наслаждения близостью. Несмотря на возбуждение, в сердце Пенни было только облегчение, словно все происходящее — не просто физическая близость, а отчаянная попытка рассказать обо всем без слов. Глаза постепенно привыкли к темноте спальни, но девушка крепко зажмурилась, с исступленной нежностью целуя чужие губы. И ей показалось, что в этой близости сливаются не их тела, а обнаженные души.       Все рассыпалось.       А затем собралось заново в каком-то более правильном порядке.       — Почему ты плачешь? — спросил Джеймс, бережно стирая дорожки слез с ее щек. Пенни даже не заметила, в какой момент разрыдалась. Она шмыгнула носом и пожала плечами, обессиленно падая на кровать рядом с парнем и устраиваясь у него под боком. Ее ладонь легла на его грудь, в то место, где быстро билось сердце. — Ну вот, а я же говорил, не стоит. Тебе не понравится.       — Эй, — осадила его Пенни, легонько пнув коленом в бедро. — Все хорошо. Думаю… я просто такая тупица, — пробормотала она, чувствуя, как он перебирает ее волосы.       — Даже если так, то ты моя любимая тупица, — хмыкнул Джеймс, целуя ее в лоб. Пенни улыбнулась грустно и закрыла глаза, прислушиваясь к тишине.       Пенни думала, что наутро почувствует себя грязной и разбитой, но этого не случилось. Она проснулась рано и некоторое время просто лениво валялась, глядя на безмятежно спящего Барнса. В какой-то момент он, видимо, почувствовав на себе ее взгляд, неохотно открыл глаза и тут же расплылся в улыбке.       — Ты здесь, — сонно прошептал он, находя ее руку и касаясь пальцев.       — Доброе утро, волчонок, — улыбнулась Пенни. У нее больше ничего не болело. Сердце билось ровно, размеренно, дышать было легко, ей было тепло и уютно. Она выспалась. Пенни не хотелось грызть себя. Не хотелось плакать, ругаться, разбить что-нибудь. На душе остался только покой.       — Доброе утро, паучишка, — в тон ей отозвался Джеймс, целуя ее пальцы каждый по очереди. Пенни только закусила губу, глядя на это. Вчерашний день превратился в воспоминание, словно далекий сон. В свете нового утра все случившееся не казалось таким ужасным, как ночью, и Паркер лениво думала, что все-таки поступила правильно, решив не рассказывать Джеймсу о том, что узнала. — Пробежка, потом завтрак? Что скажешь?       — Возьмем с собой капитана Роджерса? — нехотя поднимаясь на кровати и ища свою футболку, предложила Пенни.       — Можем, — хмыкнул Джеймс, натягивая белье и спортивные штаны. Пенни замешкалась, украдкой любуясь его телом, а затем быстро натянула футболку, чтобы скрыть румянец на щеках. Ей и хотелось бы испытывать к самой себе отвращение, но она не могла. Сейчас было так хорошо. Хотелось бы всем сердцем ненавидеть Барнса, но и это тоже не получалось. Слишком сильно она к нему привязалась за все проведенное вместе время, слишком глубоко он пробрался.       Он снова поцеловал ее, и Пенни ответила на поцелуй, чувствуя, как он крепко сжимает ее талию и слегка приподнимает над полом. Воспользовавшись этим, Паркер запрыгнула на парня, обвивая его пояс ногами, и в таком положении, смеясь, они вывалились в коридор, натыкаясь там на Стива, у которого на лице отразилось полнейшее недоумение.       — Кхм, — прочистил горло Джеймс. — Пенни… пришла разбудить меня.       — Да, — поддакнула она, отчаянно краснея и спрыгивая на пол. Роджерс недоверчиво посмотрел на них обоих, затем пожал плечами и просто сказал:       — Доброе утро. Я иду на пробежку. Вы как?       — Мы с тобой, — Барнс хлопнул друга по плечу, и все трое, стараясь игнорировать неловкость, последовали на выход.       На улице было тепло, светило солнце, которое давно уже поднялось на небосклон, а кучевые облака бежали куда-то над лесом, окружавшим территорию базы. Пенни немного отстала от мужчин, позволяя им поговорить о чем-то своем, и просто наслаждалась пробежкой, которая сейчас приносила только удовольствие.       Что ж, наверное, капитан Роджерс должен быть собой очень доволен. Пенни усмехнулась своим мыслям, вспоминая пробежку в прошлом году, когда Стив сказал ей, что она очень понравилась Баки. Конечно, им потребовалось довольно много времени на то, чтобы притереться, найти общий язык и в конце концов сблизиться, но Роджерс оказался прав в своем убеждении, что им стоит попробовать узнать друг друга получше. Пенни лениво размышляла о своих чувствах к Барнсу, глядя ему в спину, и снова не находила внутри себя ничего, кроме теплоты.       Куда же он пробрался?.. Словно в самую глубину, медленно и неизбежно; коснулся ее души и не посмел оставить на ней ран. Пенни снова подумала о том, помнит ли Джеймс о том, что случилось на борту того самолета. И теперь ей, на самом деле, было уже все равно. Она ему ничего не скажет. А если он все же умалчивает о своих воспоминаниях, то это не имеет значения в сравнении с его чувствами, которые он ей доверил.       В столовой за завтраком смотрели новости. Пенни плюхнулась на стул рядом с Мэй и уставилась в экран, на котором показывали какого-то темнокожего молодого мужчину.       — На данный момент обработаны девяносто девять и девять десятых процентов голосов, и можно с уверенностью сказать, что с большим отрывом на выборах мэра Нью-Йорка побеждает мистер Эрик Адамс, кандидат от демократической партии, — сообщил закадровый голос диктора. Мистер Адамс с экрана широко улыбнулся, обнажая белые зубы, и закивал в ответ на вопросы репортеров.       — Безусловно, я планирую выполнить в полном объеме все свои предвыборные обещания, — заверил он телезрителей. — Я очень рад и надеюсь, что смогу сделать жизнь в моем любимом городе лучше. И конечно, я не могу оставить без внимания последние события. Мои помощники будут обязательно присутствовать на суде по делу Девушки-Паука, поскольку я считаю важным держать это на особом контроле. Несправедливых обвинений здесь допустить нельзя.       — Ого, так он на твоей стороне, — хмыкнул задумчиво Эдди. — Приятный бонус.       — Вряд ли он сможет на что-то повлиять, — пожала плечами Пенни. — Но это правда приятно.       — К его мнению сейчас будут прислушиваться, так что хорошо, что он требует справедливого суда, — вставила важную ремарку Наташа, жуя свой тост. — Фьюри, кстати, звонил. Сказал, что сам найдет тебе адвоката.       Пенни едва не поперхнулась кофе. Директор ЩИТа так своеобразно извиняется за их вчерашний разговор? Что ж, Пенни совсем не была против.       — Директор Фьюри кого попало к этому не привлечет, — приободрила племянницу Мэй, поглаживая по плечу. — Это здорово, родная. Не беспокойся об этом, я уверена, что все обвинения с тебя скоро будут сняты.       — Да уж, надеюсь, — пробурчала Пенни. Едва она договорила, как ее телефон зазвонил. Стив убавил звук телевизора, и все внимательно посмотрели на Пенни, которая вся побелела, увидев на экране незнакомый номер. — Да?       — Мисс Паркер? — раздался из динамика чужой голос. — Вам звонит офицер Нью-Йоркской полиции Браун. В ближайшие два дня вам нужно явиться в участок для дачи показаний, скажите пожалуйста, в какое время вам будет удобно? Я пришлю вам адрес в сообщении, — вежливо сообщил незнакомец, представившийся офицером Брауном. Пенни закусила губу и обвела всех собравшихся взглядом в поисках поддержки. Мэй крепче сжала ее плечо и кивнула.       — Доброе утро, сэр, — дрогнувшим голосом отозвалась Пенни. — Я… я могу приехать сегодня во второй половине дня.