Взгляд в будущее

      Вновь запершись в своем кабинете, сев в кресло и уронив голову в руки, Гарри пытался переварить полученную от Симонса информацию. Если верить словам главы Департамента времени, то, похоже, теперь нашлась разгадка причин переноса его и Гермионы из девяносто шестого года. Утверждать со стопроцентной вероятностью Гарри бы не стал, но похоже, что иная его версия, следуя своему бунтарскому характеру, таки наплевала на все предупреждения и открыла дверь в комнату времени, запустив отклик магии.       Но что случилось дальше? Почему эффект настал лишь на следующее утро? Кто закрыл дверь обратно? И почему волшебство не вырвалось наружу, как предсказывали специалисты? Вновь слишком много вопросов, ответы на которые, скорее всего, находились буквально в паре ярдов слева, за закрытыми створками запечатанного шкафа, который никак не поддавался на уговоры Гарри и держал свои тайны при себе.       Каждый раз, проходя мимо, Гарри взмахивал палочкой и произносил самые разные слова, какие мог бы придумать, будучи собой. Но шкаф лишь вздрагивал, показывая, что принял попытку, после чего возвращался в свое исходное состояние. Гарри, кажется, перебрал все, что только возможно. И пароли, которые требовала Полная дама за пять лет обучения в Хогвартсе. И забавные ключи к кабинету директора школы. И просто значимые для него лично слова, такие как «квиддич» и «Отряд Дамблдора». Ничего не имело полезного эффекта.       — Думай! Думай! ДУМАЙ! — бил себя Гарри кулаком в лоб, но в голову лезли уже совсем бредовые идеи. — Хогвартс! Хогсмид! Три метлы! Корнуэльские пикси! Красные колпаки! Ну хоть что-нибудь! Пожалуйста!       Но шкаф все так же оставался запертым на все замки, даже не собираясь подсказывать ему решение проблемы. Бросив бесполезное занятие, Гарри решил попробовать заняться тем, что ему поручил Кингсли, чтобы не терять время попусту. А для этого не помешал бы еще один человек, который разбирался в вопросах поимки преступников куда лучше, чем он сам.       Через пару минут в кресле напротив уже сидел Маклагген, бывший до неузнавания собранным и хмурым. Никаких шуточек, насмешливого выражения лица и развалившейся позы. Лишь максимально серьезный внешний вид и явная готовность действовать читалась в глазах некогда раздолбайского гриффиндорца.       — Есть мысли? — начал разговор Гарри, скрестив пальцы на столе.       — Пока никаких, — мотнул головой Кормак. — Мы опросили охрану Азкабана, но они, к сожалению, мало чем нам помогли. Не менее полутора десятков нападавших. Все в масках и мантиях Пожирателей. По внешнему виду — довольно молодые и активные люди, весьма способные в магии и искусству дуэлей.       — Может, дети заключенных? — внес предположение Гарри. — Я сегодня видел Малфоя-младшего в Отделе тайн. Он не просто так терся здесь…       — Я тоже его видел, — нахмурился Кормак. — Этот слизняк должен был гнить вместе со своим папочкой. Я предупреждал Гермиону, что лично его следовало оставить за решеткой…       — Это уже дело прошлого, — не стал развивать полемику Гарри. — Но, быть может, нам стоит задержать его и допросить? На всякий случай?       — Я бы с радостью это сделал, — ответил Кормак. — Но ведь существует министерский указ, по которому нельзя просто так хватать людей на улицах, как это было раньше. Помнишь историю со Стэном Шанпайком?       — Смутно, — уклонился от прямого ответа Гарри, вспоминая лишь кондуктора Ночного Рыцаря.       — Его тогда поймали по ложному обвинению и закинули в Азкабан, — рассказывал Кормак. — После первого массового побега Пожирателей, этого балабола Стэна, обиженного на Министерство, завербовали в свои ряды на низшие ранги силы тьмы и таким образом получили еще одного бойца. И подобных ему были десятки, если не сотни человек.       — Но сейчас-то речь идет о Драко Малфое, — едва не сплюнул имя врага Гарри. — Этот хрен априори является уродом!       — Согласен, но указ есть указ, — развел руками Кормак. — Нет, если ты лично отдашь мне распоряжение, то я с радостью его арестую и основательно допрошу. У тебя же есть такое право. Но что-то мне подсказывает, что именно этого он и добивается.       — Почему ты так решил? — поинтересовался Гарри.       — Не просто так этот мудак ошивается сегодня в Министерстве, — скривился Кормак. — Прямо лезет на глаза, словно требует, чтобы его схватили и выебали… Еще и «алиби» себе обеспечил аж на уровне мадам Фоули… Дело пахнет дрянью, уж поверь мне, Гарри.       — Верю, — кивнул он. — Но давай так. Если ты решишь, что все же стоит кинуть Малфоя в камеру, то я даю тебе такое разрешение. На всякий случай.       — Принято, — козырнул Кормак двумя пальцами. — Но, сука, как же мы проворонили такую акцию… Расслабились, блять… Привыкли к миру…       Маклагген был, скорее всего, полностью прав. Ведь даже Гарри, для которого еще неделю назад война прошлого начала входить в активную фазу, за это время успел как-то забыть и о Волдеморте, и о Пожирателях, и обо всем остальном. На первый план вышли отношения с Гермионой и детьми, поиски дороги в раннего себя и вся остальная чепуха. Что уж говорить о людях, для которых война закончилась больше пятнадцати лет назад? Ведь что-то похожее уже случалось с Министерством времен правления Фаджа. Так почему сейчас должно было быть иначе?       — Что ты уже предпринял? — вернулся к разговору Гарри. — Ну, кроме допроса охранников?       — Отправил Керка и его группу в Азкабан, — докладывал Кормак. — Хочу, чтобы они прочесали всю округу и нашли, каким образом нападавшие переместились прямо на остров. Ведь ты сам понимаешь — защита там стояла покруче, чем у любого здания в стране. А они сделали это так легко, будто просто прыгнули в пустое поле.       — Особые порталы? — вспомнил Гарри, что эти устройства были способны выдернуть даже из-под антитрансгрессионных чар.       — Там даже эльфы перемещаться не могли! — воскликнул Кормак. — Полнейшая изоляция от всего! Это либо какой-то совершенно невозможный уровень магии, либо у них там был свой человек, который смог снять защиту на короткое время.       — Ко второму варианту я склоняюсь больше, — прошипел Гарри, вспомнив о Питере Петтигрю. — Предатели могут даже под Фиделиус провести!       — Знать бы, кто это был… — возвел Кормак взгляд к потолку и прикрыл глаза. — Не думаю, что кто-то из той смены, что дежурила сегодня… Так что придется допрашивать всех, кто отвечает за охрану Азкабана… Человек пятьдесят, не меньше…       — Работай, — кивнул Гарри. — Даю тебе полные полномочия на любые методы расследования. Если кто будет возмущаться — отправляй ко мне. Я им быстро напомню, кто здесь главный.       — Такое я одобряю, — оскалился Кормак. — Но, чую, Джин сегодня придется спать одной… А она такого не любит.       — Зато потом будет вдвойне жаркая встреча, — подмигнул ему Гарри. — Когда ее герой притащит зачинщиков к ногам министра и получит свой Орден Мерлина первой степени.       — О, да! — расхохотался Кормак. — После такого она не устоит и точно согласится переспать со мной прямо в Атриуме! А то сколько можно уговаривать…       Не переставая удивляться сексуальной раскрепощенности этой парочки (но теперь хоть не заливаясь от этого краской), Гарри отправил Маклаггена исполнять поручения и, фактически, свалив свои обязанности на него. Кормак, похоже, был только рад выделиться и взять все в свои руки, чтобы потом получить заслуженную награду. Так что план Гарри удался на славу. Куда более подходящий человек занялся делом и теперь можно было вновь вернуться к вопросу скорейшего перемещения в прошлое.       Хоть Гарри и начал прикипать к этому будущему, где у него есть хорошая должность, прекрасная жена и трое сорванцов, но тем не менее, в голове постоянно колотилась мысль, что им здесь не место. Никакой нормальной жизни не выйдет, а еще было крайне обидно за потерянные двадцать лет, насыщенных событиями до самого верха. К тому же, не оставляла в покое и идея о возможности исправить ошибки прошлого, не допуская таких ужасных потерь.       Не проходило и дня, чтобы Гарри хоть краем сознания, но не вспоминал Сириуса и его жертву. Крестный так много времени провел в доме на Гриммо, что его дух, даже несмотря на полностью перекроенные интерьеры дома, будто гулял между стен и постоянно напоминал о себе. Самый близкий человек, после Гермионы, определенно стоил риска. А уж если вспомнить о темном проклятии, которое медленно убивало жену Гарри, то иного пути даже не хотелось предполагать.       — Родной, я зайду через десять минут, — неожиданно материализовалась перед его лицом серебристая лань. — Надеюсь, у меня получилось и сообщение пришло.       Да как так-то! Неужели Гермиона уже успела научиться отправлять послания с помощью Патронуса?! Конечно, странно, что раньше у нее получалась выдра, а сейчас лань, но вот как она это делает?! Может быть, там все просто, словно развести кентавров на пространные разговоры о звездах, но тем не менее! Наверное, он никогда не перестанет удивляться ее талантам. А еще, чтобы соответствовать своей жене и не оплошать в обстоятельствах побега Пожирателей, стоило бы вернуться к практике по невербальным заклинаниям. Вдруг за эти десять минут получится хоть малейший успех?       Но увы, когда Гермиона постучалась и открыла дверь, единственным успехом Гарри все так же оставался простейший Люмос, который хоть стал зажигаться в девяти случаях из десяти. Остальные заклинания срабатывали только при произношении их вербальной формы, что крайне бесило Гарри, которому уже очень хотелось отработать этот крайне полезный навык.       — Все дело в настрое, — советовала Гермиона, минутку понаблюдав за его потугами. — О чем ты думаешь, когда пытаешься что-то создать?       — О том, чтобы это создать, — скривился Гарри. — О чем я еще могу думать в этот момент? По десять раз произношу в голове заклинание и все.       — Нет, ты не понял меня, — замахала она руками. — Представляй себе не словесную формулу, а, скажем так, конечный результат. Хочешь наколдовать стакан воды? Вот и сконцентрируйся мысленно на стакане воды, а о формуле подумай так, мимоходом.       «Агуаменти!» — попытался выполнить он команду Гермионы. — Не, не выходит.       — Попробуй лучше концентрироваться на конечном результате, — продолжала она. — Это как с Патронусом. Пока сильные светлые чувства не захватят тебя полностью — результата не будет.       — Ладно, потом еще попрактикуюсь, — бросил Гарри палочку на стол. — Кстати о Патронусе… Как ты так быстро научилась передавать сообщения?       — О, да это вообще проще простого, — махнула Гермиона рукой. — Достаточно лишь вызвать его, представляя в голове нужного человека и желаемое послание. Мне повезло, что министр, стоя возле меня, поделился этим знанием с кем-то из Отдела магического хозяйства.       — Хорошо, чуть позже и я попробую, — кивнул Гарри, зная, что уж с Патронусом точно найдет нужный язык. — А теперь послушай, что я успел узнать за это утро.       Вкратце пересказав услышанную от Симонса теорию, Гарри выдвинул свои идеи насчет того, что в позапрошлую прошлую пятницу, вечером, другая его версия нашла способ открыть комнату времени без санкции Отдела тайн, каким-то образом удержать бушующую там магию и вызвать перенос сознаний из прошлого в будущее. Зачем — загадка, ответ на которую, скорее всего, должен был лежать в том самом злополучном шкафу.       — Но тогда почему я тоже перенеслась? — спросила Гермиона. — Что-то мне подсказывает, что другая я была против твоих экспериментов и явно не поддерживала необходимость взламывать особо защищенную дверь.       — Увы, тут остается лишь гадать, — развел руками Гарри. — Возможно, причина в том, что мы оба попали под разбитый сосуд времени. Симонс высказывал такое предположение. А может, другой я все же привел другую тебя к двери.       — Хотелось бы больше фактов, — обернулась Гермиона за спину, где все так же монолитно стоял недоступный шкаф. — Есть хоть какие-то успехи?       — Не больше, чем в невербальной магии, — ответил он. — Без пароля мы вперед не сдвинемся, но можем попробовать добыть еще кое-какую нужную нам информацию в другом месте.       — Это где же? — изогнула она бровь.       — У Рона, — хмыкнул Гарри. — Я в курсе, что мы с ним не в ладах. И скорее всего, все закончится очередной дракой. Но его знания нам все еще нужны.       — Я знала, что ты это скажешь, — вздохнула Гермиона. — Но до конца дня мы точно не сможем покинуть Министерство. Министр буквально рвет и мечет, а все отделы стоят на ушах. Я только-только закончила пересылать его указания начальникам и выпросила тридцать минут на разговор с тобой. Как у вас тут, кстати?       — Свалил все на Маклаггена, — пожал плечами Гарри. — Он сейчас умнее и опытнее. К тому же с радостью взял на себя эту ношу.       — Ну да, — усмехнулась она. — Никогда не думала, что Маклагген окажется умнее и опытнее нас… Но тем не менее, мы тоже не должны снимать руку с пульса. Если у нас не выйдет вернуться в ближайшие дни в прошлое, то побег Пожирателей очень сильно отразится на нас. Мы должны будем защитить себя и детей от новой войны.       — Я понимаю, солнышко, — постукивал Гарри пальцами по столу. — И потому сегодня после обеда планировал заняться практикой в дуэльном зале. Попробую вновь притвориться немного уставшим после вчерашнего дня и попрошу Кормака бить в полсилы. Думаю, это не должно вызвать особых подозрений, учитывая, что вообще-то я готовился к отпуску.       — Хорошая идея, — оценила Гермиона. — А я попытаюсь со своей стороны послушать, к чему привел побег Пожирателей. В прошлый раз они затаились почти на полгода, прежде чем нанести первый удар.       — В прошлый раз они находились под воздействием дементоров, — напомнил Гарри. — Сейчас им будет куда проще восстановиться.       — И тем не менее, пара недель у нас в запасе должна быть, — рассуждала она. — Вот наш срок на подготовку. Потом, я уверена, тебе, как главе ДМП, придется вступить в полноценное командование на крупных операциях. И я очень переживаю за тебя, если честно… Гарри, пожалуйста, будь готов!       — Я всегда готов, — усмехнулся он. — С самого первого курса выживаю, даже с Волдемортом уже сталкивался. Выживу и сейчас. Я больше беспокоюсь за тебя, на самом деле.       — Не думаю, что мне придется воевать, — хмыкнула Гермиона.       — И тем не менее, ты заместитель министра и моя жена, — напомнил ей Гарри. — Если Пожиратели захотят захватить власть, то ты встанешь под удар.       — Или наши дети… — выдохнула она.       — Или наши дети… — повторил Гарри. — Мда… Беда…       Все же насколько было проще в девяносто шестом году! В ту пору Гарри нес ответственность, по сути, только за себя. Да, он был центровой фигурой в войне с Волдемортом, но тем не менее, на его окружение всем было, по большому счету, наплевать. А сейчас нужно было не только самому драться за свою жизнь, но и защищать непослушных детей, которые могут вычудить что-нибудь этакое.       И раньше и сейчас, ради одной только Гермионы, он был готов ринуться в самое пекло. Только это было чревато очередной ловушкой, какой их заманил Волдеморт в Министерство двадцать лет назад. Всего-то было достаточно заставить Гарри поверить, что Сириус в опасности и все, группка школьников уже ринулась навстречу приключениям. Но тогда, если бы Гарри не был таким импульсивным, можно было как-то рассказать об этом Ордену и свалить взрослые дела на них. Ведь что мешало полететь не ко входу в Министерство, а в дом на Гриммо, к примеру, наплевав на непонятную реакцию Снейпа?       Сейчас же именно Гарри был тем самым «Орденом», которому предстоит разруливать появившиеся проблемы. Иных вариантов просто не было, ибо именно в его зоне ответственности лежит правопорядок всей страны. Гермиона, конечно, поможет, но все же…       После обеда, как и планировалось, Гарри пригласил Маклаггена в дуэльный зал, под предлогом разминки и чтобы самому попробовать заставить свой организм нормально пользоваться невербальными чарами. Кормак с радостью оставил в сторонке мозговой штурм и согласился сменить вид деятельности, пока голова не закипела от напряжения. Как ни крути, а он, ровно как и Гарри, тоже был больше практиком, нежели теоретиком и задачи для тела были более желаемыми, нежели для разума.       — Только не борщи сегодня, хорошо? — попросил его Гарри, скидывая алую мантию перед помостом. — Я еще со вчера не отошел…       — Что, опять кувыркались всю ночь со своей ненаглядной? — «сострил» Маклагген.       — Вроде того, — даже не стал отнекиваться Гарри, уже привыкший к таким разговорчикам и с удовольствием вспоминая жаркие изгибы тела Гермионы. — У нас же должен был быть отпуск… Уснули только в пять.       — Это я одобряю, — похлопал его по спине своей лапищей Кормак, уже пришедший в свой привычный вид после утренних новостей. — А то уж подумал, что малыш Поттер совсем без дела остался.       — Не переживай, еще похлеще малыша Маклаггена будет, — вернул ему колкость Гарри. — Ну что, приступим?       Эта дуэль и вправду получилась больше тренировочной, нежели максимально приближенной к боевой. Гарри занял оборонительную позицию и старался перехватывать как можно больше заклинаний, параллельно вымучивая свой разум на то, чтобы делать это беззвучно, а Кормак поливал его различными простыми чарами, имеющими цель больше имитировать атаки, нежели нанести реальный урон.       — Протего! Протего! «Протего!» — во всю старался Гарри визуализировать в собственной голове щитовые чары. — Да еб твою мать! «Протего!»       — Ты там что, забыл основы с шестого курса? — насмехался над ним Кормак с другой стороны помоста.       — Может, пытаюсь поймать тебя врасплох? — крикнул Гарри в ответ. — Будто я слаб и немощен. Тогда ты расслабишься, и вот я уже на гиппогрифе!       — Это тактика работает только на детях, — не останавливал атаки Кормак. — Давай, покажи мне мастерство защиты и свой фирменный прием! Даже Волдеморт перед ним не устоял!       — Если ты про заговорить зубы, то именно этим я и занимаюсь! Протего! — был он без малейшего понятия о своих «фирменных приемах». — А еще могу позвать Гермиону! Она все равно вытащила нас на своем горбу! Протего!       — Это уже будет жульничество, — натурально расхохотался Кормак. — Против миссис Поттер у меня точно не найдется аргументов! Даже мое обаяние не поможет!       — Ты всегда можешь стать скромным и милым, как я, — уклонился Гарри от очередного луча, по совету Гермионы активно думая над тем, как бы ему обезоружить Маклаггена. — Тогда, может быть, у тебя получится на нее повлиять!       — Не, это не по мне, — швырнул он легкое Депульсо, просвистевшее буквально в паре дюймов над головой Гарри. — Давай, не сачкуй! Или я снова окачу тебя водой, чтобы ты проснулся!       — Да обойдешься! — окончательно нарисовалась в его голове картинка, как палочка Кормака оказывается у него в руке. — «Экспеллиармус!»       К удивлению Гарри, но из его собственной палочки и правда вылетело обезоруживающее заклинание, которое моментально просвистело между оппонентами и попало точно в грудь не ожидавшего такой контратаки Кормака. Похоже, Гарри действительно удалось расслабить его своими вялыми попытками защититься и Кормак попросту не собирался переходить от нападения к обороне. В последний миг в его глазах появилось понимание собственной ошибки, но уже через секунду палочка Маклаггена пролетела по воздуху и оказалась зажата в ладони Гарри.       — Делаем выводы, мой друг, — покрутил он между пальцев его палочку и не скрывая собственного превосходства. — Ты еще ребенок, против которого моя тактика очень даже действует.       — Ой, бля, тоже мне, взросленький, — рассмеялся Маклагген. — Но фирменный трюк ты мне показал вполне наглядно. Может, тогда перестанем играть в детские забавы и попробуем нормальную дуэль?       — А давай! — почему-то был уверен в своих силах Гарри, возвращая ему палочку левитацией. — Но сначала раунд моего нападения и твоей защиты. Хочу посмотреть, чему тебя научили в мракоборческом центре!       — Сам же учил, должен помнить, — приготовился Кормак, заняв стойку.       — А как ты усвоил материал? Импедимента!       Через час мокрые от пота Гарри и Кормак вывалились из дуэльного зала, весьма довольные прошедшей тренировкой. По результатам не менее, чем полутора десятков сражений, Маклагген все еще был впереди по очкам, но и Гарри удавалось сопротивляться ему куда лучше, чем в том позорном раунде неделю назад. Как минимум пять или шесть дуэлей остались на счету Гарри, что очень сильно подняло ему подупавшее из-за побега Пожирателей настроение. Оказалось, что он не настолько плох, как думал раньше. Просто не стоило сразу недооценивать Маклаггена, а еще хоть на базовом уровне, но освоить невербальную магию.       К концу тренировки у Гарри уже получалось пользоваться ею как минимум в половине случаев, но, например, с тем же Инсендио все еще наблюдались проблемы, как и с некоторыми другими заклинаниями. Гарри банально было крайне сложно натурально представить себе горящего или взорвавшегося Кормака, так что эти чары приходилось выкрикивать в полный голос. С другой стороны, его оппонент тоже не гнушался использовать вербальные формулы атаки, так что со стороны разницы практически не оказалось.       — Ну хорошо, хоть здесь прогресс, — хлопнул ладонями Гарри, довольный сегодняшними успехами. — А с тобой-то что делать?       Монолитный шкаф в его кабинете все так же оставался неподвижным и неприступным, как и всю неделю до этого. Ничего не брало эту крепость и Гарри даже позавидовал самому себе, способному создать настолько сильную защиту от чужого проникновения. Если они вернутся в прошлое, то нужно будет дополнить ее какой-нибудь экстренной открывашкой, на случай потери памяти, но, увы, сейчас такой полезной функции не наблюдалось.       — Доверишь вот тебе секреты, а ты их потом не отдаешь, — бурчал Гарри на шкаф, ходя вдоль него туда-сюда. — Лучше бы хранил их где-нибудь у Гермионы в столе… Она точно и надежно их защитит, и подумает над форс-мажорами, да?       Шкаф не стал отвечать на его философские вопросы. Естественно, он же шкаф, а не живой организм. Его дело — стоять с закрытыми дверьми, а не болтать о жизни с малолетними версиями собственного хозяина. Хотя, в волшебном мире существовало столько всякой всячины, что Гарри бы совершенно не удивился и говорящему шкафу, способному без подготовки исполнить любое произведение классической английской литературы. Процитировать Шекспира и Черчилля, пропеть гимн королевы и исполнить образцовый степ на своих коротких ножках.       — Так, стоп… — вернулся Гарри от танцующего шкафа к предыдущей мысли, буквально остановившись, как вкопанный. — А что если я и вправду уже доверил Гермионе все свои тайны?! Кто еще мог быть достоин такой чести, верно?       Шкаф все так же молча стоял на своем месте, не собираясь издавать и звука, который подтвердил бы или опроверг его догадку. Тем не менее, Гарри прокашлялся, встал напротив дверей, поднял повыше палочку, резко опустил ее вниз и одновременно произнес:       — Гермиона!       Вздрогнув от очередного принятого пароля, шкаф моргнул несколькими цветами, после чего внутри него раздались щелчки, похожие на отпираемые замки, а следом произошло то, чего Гарри добивался от него целую неделю. Еще не веря своему счастью, он наблюдал за тем, как двери медленно открываются и демонстрируют за собой несколько полок, доверху заполненных пергаментами, книгами, на корешках которых значились темы, связанные с магией времени, какими-то склянками и непонятными артефактами. А перед самыми глазами стояла живая фотография Гермионы, которая подмигнула ему со своей рамки и, захихикав, прокружилась вокруг, развеивая пышные волосы от края до края.       Все было так просто… Как Гарри сразу не догадался, что паролем может служить имя его любимой жены?! Наверное, потому что он ведь сотню раз произносил его в этом кабинете, но просто не взмахивал при этом палочкой, чтобы шкаф воспринял нужные звуки, как ключ для себя! Гарри хотел начать биться головой о что-нибудь очень твердое, но вовремя остановился и, дрожащими руками, начал вытаскивать все, что хранилось на полках этого мерлинового шкафа.       Как в этом всем увидеть смысл?! Какие-то чертежи, десятки и сотни строк текста, различные рунные схемы, которые Гарри раньше видел в записях Гермионы для профессора Вектор. Наверное, стоит все это показать ей, чтобы она разобралась в деталях и помогла оценить допустимые риски. Если другой Гарри уже открывал комнату времени, то он был просто обязан использовать какие-то страхующие заклинания или артефакты, чтобы не взорвать весь остров, а совершить временной прыжок.       — Так, а что это у нас здесь? — увидел Гарри какую-то книжечку в темном кожаном переплете. — Похоже на мой дневник! Вот это точно будет полезно! Хм-м-м…       Покрутив книжечку в разные стороны, Гарри усмехнулся тому, насколько она похожа на дневник Тома Реддла, попавший в руки Джинни еще на ее первом курсе. Гарри очень понадеялся, что этот экземпляр не был способен подчинять себе сознания маленьких девочек, после чего открыл первый разворот и приступил к чтению собственных записей.

20 сентября 2007 года

      Вчера прошел очередной день рождения Гермионы. Мы отлично посидели в Дырявом Котле с Кормаком, Джинни, Невиллом и Луной, отмечая ее двадцать восьмую годовщину жизни. На нем Гермиона объявила, что в результате очередного обследования в Мунго, целители обнаружили, что она вновь беременна! Я был очень рад таким новостям. Судя по диагностическим заклинаниям, у нас будет девочка! Младшая сестричка для Джеймса и Фреда. Лили… Мы уже давно обсудили, что если решим завести еще одного ребенка и она будет девочкой, то назовем ее в честь моей матери, так что скоро нас ждет пополнение.       К сожалению, мне трудно полностью радоваться этой вести. Ведь проклятие внутри Гермионы продолжает медленно пожирать ее. Да, времени еще очень много. Лет двадцать, не меньше. Но к сожалению, Рон постарался на славу и никто не может вытащить из нее эту дрянь… Наверное, Лили будет последним ребенком, которого мы сможем полностью вырастить до ее совершеннолетия, прежде чем Гермиона погибнет. И после ее рождения, скорее всего, Гермиона все же примет зелье, которое не позволит ей больше забеременеть никогда… Я не осуждаю ее выбор и прекрасно понимаю, почему она хочет это сделать. Трое детей — это уже намного больше, чем я ожидал, когда шел к Волдеморту на смерть. Просто грустно от осознания, что теперь секс будет лишь сексом, без возможности зародить новую жизнь.       Тем не менее, я начинаю свои исследования в области перемещения во времени. Я еще не говорил Гермионе, но у меня есть идея, которая поможет исправить наши ошибки и не допустить такого развития событий. Комната в Отделе тайн надежно запечатана уже более одиннадцати лет, но я верю, что при должном усердии, у меня получится безопасно открыть ее, чтобы попытаться прыгнуть в две тысячи первый и перехватить Рона до того, как он придет в Министерство и вызовет меня на ту дуэль, в которой пострадала Гермиона.       Весьма кстати, что в следующем году я должен занять пост заместителя главы ДМП, что поможет добавить веса моим аргументам при разговоре с министром или Департаментом времени. По крайней мере, сначала я всеобъемлюще изучу вопрос и лишь потом внесу свои предложения. Сколько это займет? Пока не знаю. Быть может, месяцы или несколько лет. Надеюсь, все получится до конца десятилетия и я должен справиться, чтобы спасти Гермиону, и дать нам шанс вместе прожить до самой старости. Не хочу оставаться без нее в этом мире, если честно…

Гарри Джеймс Поттер. Я обязательно справлюсь. Ради нее я готов на все.

      Значит, вот как оно все начиналось… Сколько же времени потратил другой Гарри на то, чтобы всесторонне изучить состояние комнаты в Отделе тайн и рискнуть провести свой эксперимент. Что именно заставило его начать изыскания? Последняя беременность Гермионы? Или примерно в эти же дни целители окончательно развели руками, сообщив, что проклятие точно прикончит ее еще до шестидесяти лет? Грустно, конечно, когда читаешь такие строки, написанные собственным узнаваемым почерком. Но теперь нужно было найти больше информации, которую другой Гарри накопил за почти десять лет своих исследований.       Убедившись по первым записям в правоте своих доводов насчет дневника, Гарри стал листать его страницы, изучая историю своей жизни за последние годы. Гермиона, кажется, хоть и не полностью поддерживала его начинания, но, судя по строкам, не особо ставила палки в колеса. Видимо, ее «правильная» часть сознания всячески противилась таким опасным экспериментам, но жить-то тоже хотелось. Так что она лишь давала молчаливое согласие, но активного участия не принимала.       Другой Гарри же продолжал выражать свои мысли, давать ссылки на различные книги и собственноручно начерченные схемы, описывать эмоции от тех или иных событий, радоваться успехам и жаловаться на неудачи. Иногда записи датировались едва ли не каждым днем, а иногда находились паузы в целые месяцы, когда работа заходила в тупик.       Параллельно проскакивали описания взросления детей. Как у близнецов начали выпадать молочные зубы, а Лили долгое время страдала от несварения желудка. Как Джеймс все чаще и чаще начал напоминать характером своего немного задиристого деда, а Фред наоборот — старался вести себя тише и становился для брата неким тормозом, не позволяющим ему быть совсем уж неконтролируемым. Как Гермиона погружалась все больше и больше в работу, стараясь успеть перевернуть мир за отведенное ей время и как сам Гарри отрешался от этого мира, практически не вылезая из стен Министерства, чтобы совершить свой прорыв как можно быстрее.       К сожалению, все шло не так гладко, как хотелось. Исследования стопорились из-за недостатка знаний, приходилось месяцами топтаться на одном месте без какого-либо прогресса. Изначальный план справиться еще до две тысячи десятого с треском провалился, а три года назад он буквально психанул и корявым почерком явно пьяного человека записал, что бросает это гиблое дело, не видя никаких результатов и подвижек. Но уже через несколько недель, словно дав себе затрещину, вновь принялся за работу, описывая схемами саму структуру времени и то, как оно соединяется в единый поток прямо на нижних уровнях Министерства.       Другой Гарри продвинулся дальше, чем кто либо еще. Он настолько погряз в своей идее, что она стала граничить с маниакальной зацикленностью. Все его попытки обратиться к коллегам воспринимались в штыки, а эта «малолетняя сучка Дженнет», являющаяся заместителем Симонса, и вовсе выводила из себя своим милым голоском, раз за разом отвергая любые доводы Гарри.       И вот, после очередного провала, он решился действовать сам. Наплевать на все меры предосторожности и сделать то, в чем ему было отказано множество раз. У Гарри были на руках некие артефакты, которые он приобрел не самым законным путем, были рунные схемы и прототип сдерживающего заклинания, которое должно было сделать эксперимент относительно безопасным. Последняя запись была датирована позапрошлой пятницей и содержала всего несколько строк:       Сейчас одиннадцать часов вечера. В Министерстве никого и я спускаюсь вниз. Надеюсь, Гермиона не открутит мне голову за то, что я все еще на работе в нашу пятнадцатую годовщину. Если все получится, то я изменю прошлое и мы заживем спокойно и счастливо. А если нет, то либо острова взлетят на воздух, либо я уж как-нибудь заглажу свою вину перед женой.       Нужно было все же принять внутрь немного Огденского для храбрости… Кормак же предлагал выпить и расслабиться в пятницу вечером…       Не знаю, к чему все приведет, но иного выхода просто не вижу…

Гарри Джеймс Поттер. 22 июля 2016 года. Да простит меня Гермиона…