ange

С каждым новым днём Сеул становится всё ярче и ярче. Солнце светит тёплыми лучами, из-за которых снег оттаивает окончательно, оставляя за собой лужицы, которые в конечном итоге высыхают. Тёплые куртки, пальто, зимние ботинки и другие прибамбасы для зимнего времени года улетучиваются обратно глубоко в шкаф, заменяясь обычными кофтами и лёгкими жилетками. Погода наконец-то не минусовая, и Чонгук в самом деле рад тому, что теперь ходит только в чёрном худи и джинсах с обычными кедами. В пальто он хоть и выглядел как мафия, но он всё же больше за комфорт. И вот сейчас разгуливая под ярким и тёплым солнцем, радуется. Музыка в наушниках играет почти двадцать четыре на семь, а таблетки от болей в голове, которые он выпил меньше часа назад, уже начали действовать, утихомиривая ноющую боль. После повторного похода к врачу ничего не изменилось. Чонгук подумал, что этот врач что-то мог перепутать, ведь уже не в том возрасте, но, как оказалось, дело было даже не во враче. В другой больнице другой врач оказался совсем иным. При входе в кабинет Чонгука встретил молодой омега, который общался с ним в милом тоне, делая всё так аккуратно, что Чонгуку даже казалось, что тот проявляет к нему симпатию, что было не исключено. Молодой омега проделывал то же самое, и результаты оказались теми же. Слова - будто вызубренные всеми на свете, потому что говорил он то же самое. Точь-в-точь. Всё время кивая и слушая то, что говорит врач, прописывая те же таблетки, Чонгук опустошенно смотрел на свои ноги, тяжело вздыхая. Скрылся за дверью кабинета и, оплатив осмотр, покинул больницу. Плохо было от осознания того, что ему ещё неизвестно сколько придётся мучиться. Возвратился домой и настал тот самый момент, которого он остерегался насколько мог. — Где ты был? — Спрашивает Намджун, стоя в проходе. Время на часах ранее - всего одиннадцать утра. День рабочий и совсем не выходной, поэтому Чонгук должен был быть на учёбе, но младший почему-то вернулся домой. К слову, Намджун тоже, как думал Чонгук, должен был быть на работе или на очередной встрече. — В университете. — Отвечает, кусая губу. Только этого ему не хватало… — Почему так рано вернулся? Сейчас Чонгук ощущает себя будто бы на допросе, потому что такие вопросы давят на него очень сильно. Он не знал, что ему сказать, если его застанет старший брат, потому что был уверен в том, что Джуна не будет дома. Но, видя взгляд напротив, понимает, что брат не отстанет, поэтому придётся врать. — Была всего одна пара. Нас отпустили. — Честно врёт, но в глаза не смотрит. — А бахилы в «университет» для уверенности? Мучительно прикрывая глаза, чтобы не видеть свою главную ошибку, а если быть точнее, проёб, Чонгук опускает взгляд, наблюдая на своей обуви два чёрных одноразовых бахила. — Что ты делал в больнице? Сейчас Чонгук понимает, что больше он не отвертится. — Проверялся, нужно сделать плановый осмотр, который делают каждые полгода. Как раз февраль. — Но он все равно пытается. Снимает обувь и кладёт рюкзак на пол, смотря вниз. Соврал, врёт и продолжает врать. Не может признаться брату, что болит голова и что боли продолжаются уже долгое время. У старшего на работе что-то не так и тот не высыпается, да ещё и параллельно думает над тем, как помочь Сокджину. Зачем ему проблемы Чонгука? В данный момент такие бесполезные вещи не должны быть важными, потому что они бесполезны. Важно совсем другое и пусть брат этим занимается, а не пытается делать из каких-то болей ещё одну головную боль. Чонгук хочет уже пройти мимо старшего, думая, что разговор на этом окончен, но останавливается. — А пустые упаковки от таблеток для головы, которые уже третью неделю валяются в мусорке, это тоже плановый осмотр?  Пол становится липким, и Чонгук к нему прилипает, не в силах сделать и шаг. Ладони начинают покрываться холодным потом, а мысли куда-то пропадают, опустошая голову полностью. Чонгук замирает на месте от услышанного, медленно поворачивается к брату и тяжело сглатывает. — Чонгук, что случилось? — Голос меняется моментально. Слышно волнение, но тот самый акцент в голосе в виде некой "пытки" и ожидания ответа всё же слышно больше. — Намджун, ничего страшного не случилось. Просто… — поджимает губы, клоня голову вниз. — Просто порой голова болит. Не заморачивайся, это не так важно. Младший уже хочет убежать, скрыться в комнате и даже делает быстрые шаги вперёд, но Джун останавливает его, хватая за плечо, а затем разворачивает к себе лицом. В глазах волнение, переживание, а Чонгук говорит, что это неважно. Почему тогда это неважно доходит до больницы, бахилы которой все ещё надеты на кедах Чонгука?   — Давай я буду решать, что важно, а что нет. — Намджун хочет, чтобы младший посмотрел в его глаза, но тот смотрит куда угодно, но только не на него. — Чонгук, что случилось?  — Намджун, просто болит голова. Я пью таблетки, которые прописал врач. Всё хорошо. — Пытается заверить. — Значит ты уже не в первый раз ходишь в больницу. — Джун, горько усмехнувшись, потирает ладонью глаза и лоб, а потом смотрит на брата, который молча уперся глазами в пол. — Я думал, что мы доверяем друг другу, а по итогу это одностороннее доверие. Понятно. Чонгук быстро замахал руками, отрицая этот факт. Не было и случая, когда бы он не доверял ему, просто сейчас… — Всё не так, Намджун. Я доверю тебе, всегда правду говорю. Просто… Губу свою закусывает, не осмеливаясь смотреть на брата, который уперся в него своим прожигающим взглядом.  — Что просто? Что, черт возьми, просто, Чонгук? — Альфа меняется в лице, начиная злиться на поведение брата, который сейчас даже нормально сказать не может, пытаясь доказать то, что между ними есть то самое доверие. — У тебя неизвестно сколько болит голова, ты ходишь к врачу, ничего мне не говоря, пьешь таблетки и мучаешься от боли. — На последних словах Чон поднимается, удивленно смотря на брата. — Да, представляешь, я прекрасно видел то, как ты в доме Сокджина запивал таблетки водой, мучаясь и прикрывая свои глаза от боли. Думал, что сможешь это скрыть от меня?   — Намджун, не ори, пожалуйста… — Просит Чонгук, потому что знает себя и то, что глаза могут заслезиться, если брат продолжит давить на то, что он в чем-то провинился. — А как мне не орать, Чонгук?! — Ещё сильнее голос повышает. Младший такого злого и одновременно волнующегося брата видел всего несколько раз, и каждый раз был по такому же поводу, когда младший утверждал, что его проблемы - не проблемы Джуна и что его это не должно касаться. В ответ всегда получал то, что он не прав, потому что проблемы Чонгука - ещё как касаются Намджуна, а особенно проблемы со здоровьем. — Я переживаю за тебя, почему ты никогда не можешь этого понять? — Успокаивается, говоря более тихо, потому что понял, что голос всё равно не имеет права повышать. — Твоё здоровье, твоя жизнь, твоё самочувствие - всё это главное для меня, — говорит, смотря прямо на младшего и показывая на него указательным пальцем. — Ты - мой брат, ты для меня превыше всего и всех. Ты единственный, кто у меня остался, думаешь, что я хочу потерять и тебя? Молчание наступает, и говорить никто не начинает. Намджун громко дышит, а Чонгук старается делать вид, что его здесь нет, молча стоя и дёргая край своего худи. — Джун, я вижу, что у тебя, скорее всего, есть какие-то проблемы на работе. Я этим не интересуюсь, поэтому точно не знаю. Вижу, что у тебя есть мешки под глазами, потому что ты не высыпаешься. У тебя есть свои проблемы. Они гораздо важнее, чем это, — показывает на свой висок, продолжая, — я не не доверяю тебе, просто не хочу наваливаться со своими проблемами. Намджун вздыхает. — Ну почему ты всегда думаешь, что это для меня неважно? Для меня хоть раз что-то из твоих проблем было неважным? — Спрашивает, заранее зная, что нет. Ещё ни одна проблема Чонгука не была для него неважной. — Не было. Ты для меня и твои проблемы тоже. Чонгук, ты важен для меня больше работы и всех моих проблем. Чонгук смирился и вместе с братом пошёл к дивану, чтобы обсудить и поговорить на эту тему. Пытается сосредоточиться, но всё равно не знает, что ему говорить. Он сам толком не знает, что с его болями, а говорить об этом брату тем более. — Произошел один случай, после которого я почти сутки провалялся с больной головой. Думая, что у меня мог быть сотряс, записался к врачу на осмотр. Там мне сделали все процедуры и сказали, что ничего страшного, выписали таблетки, которые я собственно и пью, и всё. — Останавливается, планируя закончить, но Намджун смотрит своим выжидающим взглядом, зная, что это ещё далеко не всё. — Я пью таблетки два месяца, ничего не меняется. — Что за случай? — Конфликт. — Старший щурит глаза. — Можно не об этом? Намджун, всё ещё злясь, цокает, потому что Чонгук даже об этом случае не хочет ему рассказывать. — Запишемся к другому врачу? — Уже достаёт телефон. — У меня есть один доктор… — Намджун. — Кладёт руку поверх экрана смартфона брата, и мужчина сразу же обращает на него внимание. — Не надо. Я ходил уже к двум лучшим специалистам в Сеуле, прогнозы не меняются. Слово в слово, таблетки те же. — Чонгук, он лучший специалист в стране, он… — Джун, я был в двух лучших больницах Сеула, думаешь, что туда бы брали кого попало? Я знаю, что у тебя есть связи и деньги, но зачем? У меня нет ничего серьезного, просто болит голова. Весь день Чонгук только об этом и говорил. Намджун предлагал лучших специалистов, предлагал даже полететь вместе с ним на днях в Калифорнию, чтобы провериться там, но Чонгук его не понимал и продолжал отказываться. Младший альфа объяснял, вроде, всё понятно, по несколько раз повторяя одно и то же, но Намджун стоял на своём мнении. Да, у Чонгука болит голова, он сидит на таблетках, которые только и помогают, но ведь это всё терпимо. Медицина везде одинакова, врачи же говорят, что это всё дело времени. Зачем тогда надеяться на чудо? До самого вечера говорили об этом, не упуская тему из своих уст. Намджун долго обдумывал всё, переваривал и, как и думал Чонгук, делал ещё одну проблему, которую уже хочет решить всеми своими связями. Проблемы всегда нужно решать, но не нужно делать из всякой бесполезной фигни эти же проблемы. Чонгук чувствовал себя виноватым, когда на следующий день увидел брата, понимая, что тот опять не спал всю ночь, и очень глупым, раз спалился за бахилами и упаковками от таблеток. Однако, подумав, что обычный человек такого бы не заметил, он сделал это, совсем забывая, что Намджун не входит в тех самых обычных людей. Утром Чонгуку получилось переубедить Намджуна, даже получил извинения, поначалу даже не понимая, за что тот извиняется. Как оказалось, вспомнил про то, как просил и заставлял с ним выпить алкоголь, который во всех случаях никогда не помогает работать таблеткам. Но Чонгук в тот раз выпил не ради Намджуна, а ради Тэхёна. Время шло, голова болела, а любовь к Тэхёну росла с каждым разом сильнее. Чонгук ходил в университет, потом к Тэхёну. Когда дом пустовал, то он был в их полном распоряжении, но сидели они только в его комнате. После, когда вернулся Сэдрик, скрываться стало сложнее. Чонгуку приходилось порой ходить на цыпочках, парковать свою машину подальше от дома и даже звонить Сокджину, чтобы омега открыл ему дверь в дом максимально тихо. Но Чонгука это не утруждало. Альфа был готов делать всё что угодно, лишь бы быть рядом с Тэхёном. Про букет из бабочек не забывал. Каждый день реализовал свою идею в живую. Сходил в библиотеку и распечатал несколько листов с нежно-голубыми бабочками на фотобумаге. По вечерам вырезал, клеил, запаковывал. Старался делать всё аккуратно, чтобы получилось красиво и чтобы было приятно. Утром и днём ходил в университет, где настроение опускалось до нуля при виде Чимина, который был сломлен. Омега в принципе показывал свою радостную сторону, но всё время задерживал свой взгляд на одной точке, выдавливая из себя улыбку. Чонгук думал, почему тот ходит в университет, но сразу же понимал, что причина является его отражением в зеркале. Вечером становилось легче. Во много раз легче. Альфа покупал пирожные с манго и маракуйей, а затем заводил свой Додж, брал с собой Ёнтана, и счастливый ехал к Тэхёну. Рядом с омегой было спокойно, комфортно и тепло. По-настоящему счастлив и влюблён. Ночью же клеил для своей половинки красивый букет. Вырезал бабочки из бумаги, разрезал прозрачную пленку на квадратики и клеил на палочки, не забывая добавить красивые стразы. Вроде, смотря видео, было всё легко и просто, на деле совершенно не так. Работа трепетная и ей стоит уделить много времени. Но, Чонгук повторится. Он ради Тэхёна готов на всё. И даже сейчас, ступая по чистому асфальту, он радостно улыбается, следуя к своей цели. Дата сегодняшнего дня - 14 февраля. День влюблённых. Чонгук этот день просто так оставить не мог и букет, который он делал всё это время, уже готов. Но всё же считает, что для подарка это очень мало. Поэтому идёт в магазин, чтобы купить основной подарок. Заходя в лавку, сразу же осматривается. Кругом светит яркий белый свет, который освещает красивые изделия. Они блестят и привлекают к себе внимание. Внутри выглядит всё дорого и персонал, который одет в такую же дорогую форму и белые шёлковые перчатки - не отстаёт, делая магазин ещё дороже. — Добрый день, Я - Сан Бана, чем могу помочь? Что-то подсказать или же пришли за чем-то конкретным? — Девушка, стоящая за прилавком, мило улыбалась, показывая свои ровные и белые зубы.  — Здравствуйте, сегодня четырнадцатое февраля, поэтому хочу сделать подарок. — Без стеснения заявил Чонгук, возвращая взгляд к витрине с украшениями. — Хорошо, сейчас что-нибудь вам подберём. Для кого хотите сделать подарок? Девушке? Парню?  — Парню.  Своему парню.  Ещё полгода назад Чонгук даже мечтать об этом не мог, просто заинтересовавшись омегой, а сейчас говорит, что покупает подарок для своего парня. — Что-то именно хотели приобрести или не можете выбрать? — Продолжает интересоваться девушка, потому что ей надо знать точно, что требует покупатель. — Вообще хотел браслет. У вас есть что-нибудь такое, чтобы можно было сойти с ума от одного вида? — Спрашивает, потому именно такое ему и нужно. Ему нужно, чтобы не Тэхён сошёл с ума, а он после того, как увидит его на красивой руке. — Конечно! У нас есть огромный выбор! — Девушка пошла в сторону витрин, где находились браслеты, подзывая альфу, чтобы тот шёл за ней. — У нас есть золотые, есть с бриллиантами, с другими различными камнями. Какой цвет глаз у этого человека? Что его интересует? Чонгук усмехается, потому что ему порой кажется, что если ему будут задавать вопросы по поводу внешности Тэхёна, то он будет говорить об этом часами, внимательно описывая каждый сантиметр. — Глаза карие, даже, я бы сказал, что они полностью чёрные, — засматривается на серебряное колье, вспоминая глаза Тэхёна, которые никогда не сможет забыть. — Но когда смотришь на них на свету, то видишь в них зелёные крапинки, которые рассыпаны по всей радужке. Они всегда завораживают… На последнем предложении успевает опомниться, сразу замолкая. Продавщица-консультант слегка улыбнулась и наклонила свою голову вниз, прячась за спадающую челку волос. Не став дослушивать дальше, сразу потянулись к украшениям, доставая браслеты. — Есть золотой браслет с сапфирами, думаю, что он должен подойти, — девушка протягивает толстый браслет с камнями, расположившийся на небольшой красной махровой подушке, и точь-в-точь такой же браслет следом, но только с другой формой камня. Чонгук поджимает губы и отрицательно качает головой, поднимая взгляд с браслетов на девушку. — У него фарфоровая кожа, нежные руки, нежно-розовый румянец, светлые волосы, и такой же светлый стиль одежды. Его цвет - серебро и голубые, розовые, белые камни. Есть что-нибудь такое? Консультантка согласно кивнула, мигом подбежала к дальней витрине и достала оттуда две белые подушечки, на которых лежали изделия. Два браслета были идентичны. Выполнены из серебра в виде цепочки, звенья которых были необычной формы в виде сердечек, сцепляясь между собой. Отличие их было лишь в том, что на каждом была прикреплена звёздочка из какого-то камня. Одна чёрная, другая белая. Браслеты выглядели милыми и Чонгук, подняв голову, чтобы спросить, только успел открыть свой рот, ведь его перебили. — Парные браслеты - сделаны всего в трёх экземплярах, — девушка поднимает один, демонстрируя его и показывая ближе к лицу альфы. — Оба выполнены из серебра. Чёрная звёздочка - камень агата, а, — меняет браслет в руке, продолжая, — белая звёздочка - тот же камень. Чонгук задумчиво смотрит на два браслета, внимательно их рассматривая и слушая девушку. Таких всего три пары, браслеты выполнены дорого, красиво и являются парными украшениями. Альфа не задумываясь над ответом и, понимая, что лучше уже точно не найдёт, соглашается. — Я беру. — Отлично! Сейчас упакую и можете оплачивать, — девушка показала в сторону кассы ладонью, принимаясь упаковывать браслеты. Парень прошёл к кассе, дожидаясь консультантку, чтобы оплатить и забрать свои браслеты. Девушка, упаковав подарок в красивую коробочку и такой же пакетик, подошла к кассе, начиная вводить что-то в ней, говоря параллельно про какие-то акции и скидки, есть ли у Чонгука карта их магазина и всё тому подобное. Но Чонгук знает, что это просто её обязанность, несмотря на то, что это очень сильно раздражает. Когда настаёт время достать свою чёрную карту и оплатить, вместе с ней на стекло витрины падает ещё и визитка Намджуна, на которую девушка обращает своё внимание. — Работаете в этой компании? — Голос сразу же меняется, становится более высоким и нежным. Чонгук хмыкает, убирая визитку обратно в картхолдер. — А что, вам что-то известно про эту компанию? — Делает вид, что не знает про компанию Намджуна. — Конечно! Как можно что-то не знать про одну из самых известных строительных компаний в мире?! — Чонгук на это без эмоций поджимает губы и девушка сразу же кривит губы. — А вы про неё не слышали? — В лице изменилась, даже слегка расстроилась. — С вас ровно один миллион вон. В рассрочку? Альфа молча прикладывает свою карту к терминалу, не обращая внимание на девушку, которая вновь изменилась в лице, увидев его чёрную карту. Становится смешно и одновременно жалко таких людей, которые общаются ради денег, дружат ради денег, любят ради тех же денег. Оплата проходит успешно и Чонгук  забирает свой долгожданный подарок, разворачивается, чтобы уйти, и останавливается на месте, напоследок бросая: — Я бы уже с радостью работал в компании своего брата, но, увы, учёба. — Подмигнув, покидает ювелирный магазин, не забывая усмехнуться с того, как консультантка надула свои губы. Еще один раз убеждается в том, как ему повезло с Тэхёном.  *** Ёнтан путался в ногах своего родителя, следуя за тем по пятам. Альфа в самой большой комнате квартиры застилал мебель прозрачной плёнкой. Шторы раскрыл, открывая вид на красивый ночной город и ещё надул несколько красных шаров, раскидав их в рандомном порядке. Сегодня будет свидание. Их первое свидание, которое они проведут не дома у Тэхёна, а у Чонгука. Чон думал над этим свиданием долго, искал рекомендации в интернете, читал предложения на сайтах и в итоге совместил несколько идей в одну. Купил большой чёрный холст и ведро красной акриловой краски, для атмосферы добавил ещё и гирлянду тёплого цвета, обвесив ею всю комнату. Сейчас ходит кругом, поправляет всё и параллельно извиняется перед Ёнтаном, потому что не сможет его с собой взять. — Танни-е, сегодня ты опять остаёшься в доме за главного, — гладит по маленькой головке, нежно улыбаясь. — Но недолго. Мы с Тэхёном скоро приедем. Чонгук, посмотрев на себя ещё раз в зеркало, воспользовался своими духами, распределяя их на запястьях и за ушами. Взяв только ключи от Доджа и телефон, выходит из квартиры с огромным букетом и пакетиком из лавки, направляясь к автомобилю. За последнее время уже привык сидеть за рулём, что делает это в полном удовольствие, наслаждаясь каждой поездкой. Заводит машину и отправляется в путь, который будет длиться на протяжении часа. Порой альфа даже думает, что это самый мучительный час в его жизни, потому что он каждый раз ждёт его окончания, чтобы приехать к Тэхёну. Этот час не становится исключением. Чонгук едет, постукивая пальцами по рулю, и смотрит на дорогу, которую выучил наизусть, ожидая свой приезд. Сейчас, когда Сэдрик дома, он доезжает до магазина, который находится ближе и там паркует авто, чтобы незаметно попасть в дом. Оставляет машину, достает букет, который оказался слишком большим, и идёт к Тэхёну, не забывая написать Джину о том, что уже приехал. Старший омега помогает Чонгуку делать всё незаметно, чтобы не спалиться, поэтому недавно дал ему свой номер и теперь каждый раз, когда альфа приезжает, он тихо открывает двери, впуская Чона в дом. Ещё пару дней назад омега открывал двери, впуская Чонгука, а потом предупреждал всех, крикнув на весь дом, что поедет по магазинам вместе с Тэхёном, сразу убивая двух зайцев - Сокджин может спокойно пойти на свидание с Намджуном, а Чонгук может спокойно посидеть в комнате с Тэхёном. Только вот сейчас, когда Намджун улетел обратно в Калифорнию, Джин просто впускает Чонгука, никуда не уходя, а лишь дожидаясь того дня, когда альфа вернется в Корею. К слову, Намджун решает всё максимально быстро, чтобы быстрее вернуться в Сеул. Теперь он каждый день созванивается с омегой. — Здравствуйте! — Тихо здоровается Чонгук, встречая омегу, который прикладывает указательный палец к губам. — Здравствуй, Чонгук, — также тихо. — Какой красивый букет! Омега восхищенно смотрит на большой светящийся букет, сияя от счастья и красоты. — Спасибо. Думаю, Тэхёну понравится. — Он у себя в комнате, только тихо. Джусон и Сэдрик дома. Чонгук кивает болванчиком и тихо снимает свою обувь, идёт к лестнице, по которой поднимается на цыпочках. Медленно проходит мимо ванной и кладёт руку на дверную ручку, наклоняя ту вниз, чтобы открыть белую дверь. Заходит сначала в комнату сам, а потом затаскивает большой букет, прикрывая за собой двери. Тэхён сидел около туалетного столика с большим зеркалом, вдевая в свои уши серебрянные серьги. Волосы были красиво уложены, а рядом стояли разные бутылки для ухода за кожей лица, которыми, видимо, омега пользовался. Альфу не замечает, как это и происходит обычно, но всегда прекрасно знает, что вошёл в комнату именно он. В зеркало смотреть продолжает и, приглядываясь, видит через отражение Чонгука с огромным букетом в руках. Застегивает серьгу и медленно поворачивается, встречаясь взглядами. Так мило замирает на месте, улыбаясь в смущённой улыбке и вытягивая свою нижнюю губу. Щеки покрылись нежно-розовым румянцем, а глаза заблестели. В такие моменты, когда омега вот так вот мило смущается и губу вниз вытягивает, Чонгук ломается. Ноги бетоном залили и альфа двинуться с места не может, боясь подходить. Пытается делать аккуратные, небольшие и совсем неуверенные шаги, подходя ближе и становясь в притык. Омега сначала прямо смотрит, не поднимая голову сразу. Пустым взглядом, даже не моргая, задерживается на уровне торса и только потом глаза выше поднимает, никуда не торопясь. Рукой к телу прикасается и вместе с ней начинает подниматься выше, сталкиваясь с чоновским взглядом. — Возьми, — протягивает букет прямо в руки. Тэхён закусывает нижнюю губу и долго смотрит на Чонгука. Букет прямо перед его лицом, но в руки он берёт его только через минуту, шурша бумагой белого цвета. Задерживает долгий взгляд и на нём, рассматривая каждую бабочку отдельно и приподнимая уголки губ. Тянется пальцами к одной из них, чтобы потрогать за крылышки и в очередной раз замирает, когда Чонгук опускается перед ним на колени. Воздух становится тяжелым, заполняясь яркими и насыщенными манго и маракуйя. Запахи смешиваются и каждый из них выделяет свой феромон сильнее, вдыхая смешанный воздух в лёгкие через раз, но делая такие глубокие вдохи. Чонгук проводит ладонью по сведенным бедрам вверх, следя за своей ладонью, затем опускает на них голову, прикрывая глаза. Аккуратные и такие красивые Тэхёновы пальцы стали уже чем-то обязательным, потому что омега запускает их в волосы, массируя кожу головы рефлекторно. Альфа от таких движений издаёт тихие звуки, похожие на мурлыканье и целует в колени, зарываясь между ними носом. Поднимает взгляд и встречается с таким же заинтересованным и таким любимым. — Тэ… — Тянется руками к лицу и поглаживает по подбородку, за который тянет ближе к себе, чтобы поцеловать. Целуются не как все, не толкают языки в рот, не посасывают друг другу губы, а просто чмокаются три раза подряд, долго смотря в глаза. Им этого хватает, чтобы уже друг другу показать насколько сильно любят. — …как же я тебя люблю. — Просто с ума сойти можно, насколько сильно. Чонгук опоминается, вспоминая про пакет с подарком. Снимает ленточки от подарочного пакета с запястья и показывает его Тэхёну. Омега вопросительно смотрит, а Чонгук достает внутреннюю коробочку, открывая её и показывая содержимое. Что в магазине, что дома, что сейчас… всё думает об одном и том же, представляя, как этот браслет будет красиво смотреться на белоснежном запястье Тэхёна. Только на его запястье браслет будет выглядеть красивее в сто раз и также подходить именно ему. Тэхён протягивает своё правое запястье, которое просит Чонгук, затем любуется на свой новый подарок в виде серебряного браслета с белой звездой. Чонгук протягивает свою правую руку, показывая точь-в-точь такой же, но с другой звездой. Любуются на два запястья, пока Чонгук не сцепляется с омегой пальцами, заключая руки в замок. Губами касается костяшек Тэхена и смотрит на подаренный, парный, браслет. Только ему идёт. Тэхён тоже подготовил подарок. Медленно поднимается с места и отцепляет руки. Кладёт букет на стол, который занимает всё место, и, под любопытным взглядом Чонгука, идёт к шкафу. Из белого шкафа достаёт чёрный бумажный пакет среднего размера. Пакет матовый, абсолютно чёрный, но на передней стороне есть красные сердечки, которые были приклеены на этот пакет, как и верхушка от него, закрывая его. Чонгук удивленно хлопает глазами, так как ожидал от омеги в виде подарка на сегодняшний день поцелуи и объятия, а получил интересный пакет, внутренности которого ему неизвестны. Всё ещё с удивленным взглядом присаживается на пол поудобнее, что делает и омега, присаживаясь на корточки перед ним. Чонгук на него любопытно смотрит, но тот лишь улыбается, прикусывая кончик большого пальца зубами, также заинтересованно смотря на пакет. Альфа открывает подарок, смотря сначала, что лежит внутри. Видит что-то чёрное и хмурит брови, не понимая, что там лежит. Тянется рукой вовнутрь и достаёт чёрный, вязанный свитер. Шок на лице Чонгука было невозможно описать. Он открыл рот на всю, вылупил глаза и уставился ими на Тэхёна, который от такой реакции то ли засмущался, то ли захотел смеяться. Свитер связан в большой вязке из чёрной пушистой пряжи. Рукава длинные широкие, дополнены разными нитками, делая каждый рукав разным. Чонгук такие видел только в пинтересте, да и у каких-нибудь известных личностей в интернете. Но он никогда не мог поверить в то, что его можно связать. Горло тоже большое, явно будет открывать вид на ключицы и плечи, но Чонгуку на это будет всё равно. Он будет носить такой с большим удовольствием, не снимая его с себя. Это же тот самый черный свитер, который омега, видимо, и вязал в тот день, когда он остался у него на ночь во второй раз. Вязал. Для него. Вязал свитер для него… Чонгук с этого закрывает глаза, боясь заплакать. Это такой ценный подарок… Тэхён вязал для него свитер, вкладывая в него свою душу и любовь, чтобы подарить его на праздник. Тэхён кивает ему на пакет, и Чонгук, вопросительно выгибая бровь, смотрит вовнутрь ещё раз, замечая на самом дне бумажного пакета открытку с человеком-пауком. Открывает её и видит милого нарисованного человека-паука, который пускает свою сеть, в которой написано: — Я тебя тоже люблю. До безумия и сильно. — Проговаривает слова из открытки омега, смущаясь ещё сильнее. А Чонгук, не медля ни секунды, подлетает к Тэхёну и садится напротив него, утягивая в поцелуй. Сейчас понимает, что влюбляется сильнее. С каждым днем, с каждым разом как только видит омегу, влюбляется в него ещё сильнее. Влюбляется. Любит. До безумия сильно. — Почему ты, блин, такой?! — Мучительно закрывает глаза, пытаясь собраться с мыслями. —  Я даже не знаю, как описать то, как сильно я тебя люблю. Не знаю, как сделать так, чтобы удержаться в поцелуях с тобой. Не знаю, как оторваться от тебя. А ты всё продолжаешь сводить меня с ума…  Чонгук готов одиноким волком выть, потому что не может. Ну почему он такой, такой… такой невыносимо прекрасный, что его хочется так сильно любить… — Пошли теперь на свидание?  — Что? — На свидание. Пошли. Я Сокджину уже всё сказал, он знает, он отпустил тебя до двенадцати.  — Вместе?  — Вместе. И никак иначе. Тэхён тянется к лицу Чонгука, прижимая к своим губам, крепко держа за шею.    Вместе. Только вместе идут на свидание. Чонгук продумал всё до каждой мелочи. Но он не продумал только Джусона, который был всё это время дома, и которому приспичило выйти из комнаты на кухню, чтобы налить себе воды. *** Машины меняются перед лицом Чонгука, перестраиваясь в разные полосы или заворачивая в другие стороны. Музыка играет из магнитолы приятной мелодией, и Чонгук, зная текст песни, тихо подпевает, уверенно держа руль и также смотря вперед. Они вместе с Тэхёном быстро на цыпочках и совсем тихо выбежали из дома, помахав Сокджину, который подмигнул им, показав палец вверх, оглядываясь по сторонам и одними губами пожелал удачи. Во дворе тоже бежали быстро, чтобы их никто не увидел через окно, а за воротами уже пошли обычным шагом, сплетая свои ладони. Шли медленно, никуда не торопясь, и дошли наконец до магазина, где стояла чёрная машина Чонгука. Сели в неё и сразу же отправились домой к альфе. Тэхён всю дорогу сидел молча, поглядывая в окно и держал в двух руках свой телефон, который только с собой и взял. Из-под кофты выглядывала звёздочка от браслета, и каждый раз смотря на неё, Чонгук улыбался, прекрасно зная, что на своём запястье у него тот же браслет. Парный браслет. Их парный браслет. Под конец, уже подъезжая к дому, машин стало меньше, и Чонгук отпустил одну руку с руля и на секунду повернулся к Тэхёну, чтобы найти его ладонь. Протянул свою и быстро переплел с ним пальцы, поднося к губам. Оставил поцелуй и продолжил крепко держать до самого конца, засмущав омегу таким действием, потому что даже не поворачивался в его сторону, делая такой жест обыденностью. Чонгук, довольный своим результатом, победно улыбнулся, заезжая во двор домов, где живёт. Оставив машину на парковке, Чонгук опять взял Тэхена за руку и пошёл с ним к себе домой. В первый раз ведёт омегу к себе и даже немного волнуется. Их первое свидание не дома. Поднявшись на лифте, альфа первый идёт к входной двери, чтобы открыть её, а только потом пропускает омегу, который, застоявшись на месте, сделал два шага, заходя в квартиру. На звук открывания двери в коридор сразу же помчался Ёнтан, который, увидев омегу издалека, сносно помчался к нему, переворачивая всю обувь и снося своим небольшим весом всё что попадается перед лапами. — Танни-е, ты сейчас дом разнесёшь! — Чонгук закрыл дверь, смотря на своего радостного щенка, который валит всё вокруг, подбегая к Тэхену, который уже сидит на корточках, подхватывая щенка на руки. Смеется над этим, но в душе понимает, что, будь он собакой, то рядом с Тэхеном выглядел бы также. Проходя по коридору дальше, Чонгук немного подталкивал Тэхёна вперёд, кладя руку ему на спину. Омега шёл впереди, держа щенка в руках, который приластился к нему, и осматривал всё вокруг. — Сейчас тебе всё покажу. Чонгук ходил по квартире, рассказывая обо всём. Квартира у него не огромная, но для одного достаточно большая. Показал омеге кухню, сразу же открывая вид на стол, где лежат их любимые пирожные. Показал ванную, где у него стояла душевая кабина, в которой он обычно принимает душ. И, идя дальше, задержался около входа в гостиную, где у него подготовлено то самое свидание и где есть ещё две двери, направленные в другие оставшиеся комнаты. Тэхён встал за его спиной, не видя, что там, но Чонгук отошёл в сторону, пропуская его вперед и показывая. Гостиная сейчас не выглядит так, как обычно. Диван спрятан под клеенкой, как и телевизор вместе со столом. Свет выключен и из-за вечернего времени на улице в квартире везде темно. Но приятный и красивый свет даёт гирлянда, которая обвешана по стенам всей комнаты. Во многих местах лежат красные шары в виде сердечек. На том самом столе, который застелен клеенкой, лежит чёрный холст и банка акриловой краски. — Наше свидание. — Чонгук прерывает молчание, из-за чего омега сразу поворачивается к нему лицом. — Думал, что просмотр фильма слишком просто, но он тоже будет в конце вечера. — Красиво. — Тэхён поворачивается обратно и идёт по комнате, смотря на всё вокруг. Пока омега рассматривал гирлянду и шарики, Чонгук смотрел на него, задумываясь. В гостиной он всё застелил плёнкой, чтобы ничего не замарать, а Тэхён надел сегодня бежевые широкие джинсы и белую кофту. Но Чонгук решил эту проблему за секунду. — Тэ, — омега, услышав своё имя, развернулся, отдавая своё внимание альфе, кивая ему. — Свидание у нас будет не самое чистое, а твою одежду портить я не хочу. — На такие слова Тэхён удивленно вскинул брови, рассматривая рукава своей кофты. — Но можешь надеть мою. Альфа подозвал Кима к себе ладонью, и тот опустил щенка на пол, идя за ним. Подошёл к шкафу и начал в нём рыться, выискивая футболку. Чонгук искал, а омега смотрел комнату альфы, присаживаясь на его кровать. Обвёл взглядом рабочий стол, шкаф, саму кровать, на которой сидел, и Чонгука, который продолжал искать ему одежду. Расслабившись, упал на матрас спиной и закинул свои ноги, принимая положение лёжа и закрывая глаза. Подушки, простынь, одеяло, покрывало, матрас - всё пропахло манго. Тэхён перевернулся и лёг на живот, поднимая голову к подушке и утыкаясь прямо в неё носом, вдыхая запах во все лёгкие. Мышцы расслабляются, и спать хочется. Омега ощущает себя в полной безопасности, когда его полностью окутывает запах манго. С улыбкой начинает вертеться по большому матрасу, потягиваясь. Тело, будто бы под наркотиками, оно такое тяжёлое, но одновременно такое легкое. Кровать продавливается с обеих сторон, и Тэхён медленно открывает глаза, сталкиваясь с лицом Чонгука, который находится от него всего в паре сантиметров. Альфа дышит прямо ему в лицо, смотря на него и крепко держась на кулаках по обе стороны от его плеч. Смотрит свойственным взглядом, приподнимая уголок губ в хитрой улыбке. Тэхён, как и в тот самый день, весь податливый, мягкий и лёгкий. Сонный, но не из-за того, что хочет спать, а из-за феромонов альфы, которые так сильно его пьянят. — Понимаешь теперь, как я себя чувствую, находясь в твоей комнате, лежа на твоей кровати, прижимая тебя к себе? — Омега молчит, медленно моргая, будто ему это даётся с тяжестью и его вот-вот вырубит. — Меня также уносит, когда рядом есть твой запах. Только твой - ничей больше. Ведёт носом по скуле, вдыхая аромат, секунду на раздумья или хотя бы воздух вздохнуть - не даёт, прикасаясь к губам и сильно сминая их, проталкивая глубоко язык. Тэхён стонет в поцелуй, но не отворачивается и не прекращает его, целуя в ответ. Кажется, что его сейчас здесь всего полностью съедят, а он и сам отдастся, потому что сопротивляться не сможет. Чонгук меняет их местами одним движением, пересаживая того на себя. Всё ещё не отрываются друг от друга и альфа руками тянется к краям кофты, медленно снимая ее и оголяя тело, которое в миг покрылось мурашками из-за прохладного воздуха. Руками гладит, в себя вдавливает и ни на минуту не отпускает. Держит руки на талии, водит по спине, бокам и обратно возвращает, крепко хватаясь. Здесь именно руки и должны лежать. Усмехается своим мыслям и улыбается, из-за чего Тэхён поцелуй прерывает, ненадолго отстраняясь начиная глотать воздух. Здесь на кровати Чонгука - воздуха нет, сил нет, желания говорить и то подавно. Здесь омега бессилен. Инстинкты берут вверх и тело вместе с разумом слабеет. Продохнувшись Тэхен ниже клонится и Чонгук сразу же в губы впивается продолжая целовать. Теперь сильно, напористо целует, вытягивая из омеги стоны, чтобы было громко слышно. Они у него дома, они здесь вдвоём. Их никто кроме них двоих и не услышит. Вдавливая омежье тело в себя, Чонгук чувствует возбуждение, которое утыкается ему в пах. Запах маракуйи стал отчетливее слышен и вновь. Вновь, вновь, вновь дурманит голову. Чонгук надкусывает слегка губу, сразу же зализывая, и отрывается от сладко-кислого привкуса, спускаясь ниже по шее. Рефлекторно поворачивается боком, укладывая омегу напротив себя и, все также не отрываясь, целует фарфоровую кожу.  Оставляет укусы, зализывая их моментально. Никакие пятна и засосы не оставляет, потому что помнит, что нельзя. Ничего нельзя делать такого, чтобы увидели. Им нужно держаться в тайне. Только Чонгук не знает, сколько им так придётся скрываться. Сколько Тэхёну и Сокджину ещё жить в этом аду? Сколько Тэхёну ещё терпеть это?.. Чонгук отстраняется, рассматривая Тэхёна перед собой. Голову кружит, но он отчетливо видит пьяное лицо, вытянутые руки и обнаженное тело, которое полностью представлено перед ним. Яркого света нет, до них доходит только свет солнца, которое уходит в закат, с каждым шагом опуская город в темь.  Рука горячая, жалит своей температурой, но Чонгук всё равно касается щеки Тэхена, проводя ей вниз и омега даже такой горячей ладони поддаётся. Чонгук спускается ниже и немного привстаёт, чтобы положить фарфоровое тело на спину, слегка раздвинуть ноги и уместиться между ними.  Пальцами ведёт вниз, обжигая кожу и оставляя горящую полосу. Наклоняется и губами касается солнечного сплетения, ведя дорожкой вниз. Возвращает обе руки наверх и зажимает ореолы сосков, потирая их пальцами. Из уст Тэхёна только и слышны тихие и протяжные стоны. Если бы Чонгук его не прижимал к постели своим телом, то было бы видно, как он в пояснице выгибается, поднимаясь вверх. Грудь вздымается, а к головке кровь приливает. Член упирается прямо в светлые джинсы, оттопыриваясь бугорком. Уже становится невыносимо, потому что если Чонгук не остановится, то естественная смазка вот-вот польётся из него.  Но Чонгук не останавливается. Руку тянет под поясницу и, не отрываясь, подцепляет край джинс, начиная их стягивать. Сопротивления никакого не чувствует, поэтому продолжает. Отрывается от груди на долю секунды и смотрит в манящие опьянённые глаза, которые смотрят на него.  Тэхён, не слушая никаких вопросов, кивает болванчиком и опять в пояснице выгибается.  Чонгук снимает светлые джинсы, оставляя омегу в одном нижнем белье. Восхищённым взглядом осматривает с головы до ног, не в силах оторваться. У Тэхёна идеальное стройное тело. Его фарфоровая кожа отличается от многих типов, потому что Чонгук встречает такую впервые. Эта кожа чиста, ухоженна, только к такой и хочется прикасаться. Его тонкая талия, которую Чонгук любит крепко держать и не отпускать, его шикарный высокий рост, который дарован не каждому омеге, отличает его от всех других. Да чёрт там с другими. Чонгук никогда не посмотрит в сторону других, когда у него есть Тэхён. Бугорок, который виднеется через нижнее бельё, сжимает, вызывая шипение. Тэхён губы свои кусает, лишь бы не вскрикнуть, Чонгук надавливает сильнее, вызывая повторную реакцию.  Каждое слово, каждый выдох, каждый вздох, каждый стон, всё что выходит из уст Тэхёна - сводит Чонгука с ума. Альфа одним резким движением переворачивает Тэхёна, укладывая его на живот и, сначала успокаивающим движением проводит ладонью по спине, пуская по ней толпу мурашек, а затем губами касается, спускаясь вниз.  Тэхён под ним молчит, щекой прикасаясь к подушке. На его белье уже виднеется небольшое мокрое пятно, а руки Чонгука уже находятся на резинки трусов, которые он подцепляет пальцами. Ладони Тэхёна в один миг сжимаются в кулаки и он поджимает локти. Сердце стучит быстрее, а страх зарождается внутри него. Глаза бегать туда-сюда начинают и, не успевает он приподняться, как Чонгук на ухо ему шептать начинает. — Тэ… — голос альфы вибрацией раздаётся в голове, а рука приятно начинает поглаживать по плечу, успокаивая. — Я тебе тысячи раз говорил, что ты сводишь меня с ума, что ты прекрасен… — глубоко шепчет, опаляя ухо горячим дыханием. — Говорил, что люблю тебя, а люблю - не значит, что я причиню тебе вред и сделаю больно. — Боялся это делать впервые, но сейчас понимает, что, как бы его инстинкты внутри него не были бы сильны, причинить своему Тэхёну боль не сможет. — Я знаю, что у тебя это впервые, как и у меня самого. — Оставляет отпечаток своих губ на ушной раковине. — Я никогда, ни за что, даже не подумаю причинить тебе боль. Я просто не смогу. — Никогда не сможет. — Доверься мне. Я слишком сильно тебя люблю.  Тэхён расслабляется, выдыхая. Чонгук шепчет, что любит, говорит, что не причинит ему боль, потому что любит. Слишком сильно любит. Не сделает больно, потому что любит. — Я тебя безумно.  Тэхён доверяет. Себя. Своё тело. Свою душу. Всего себя отдаёт Чонгуку, просто доверяя и веря в то, что тот любит и не причинит боль. Чонгук никогда не причинит. В такой момент руки больше не дрожат. Пальцами подцепляет резинку и оттягивает её вниз, открывая вид на пышные ягодицы и на пульсирующую дырочку, с которой стекает смазка. С каждой секундой густая пахучая жидкость увеличивается в количестве, стекая между половинок, медленно капая на покрывало. Чонгук сглатывает. Усаживается поудобнее и руку под живот омеги протягивает, чтобы приподнять немного выше и пододвинуть ближе. Горячим пальцем своим проводит между двумя половинками, задевая колечко мышц, из-за чего Тэхён головой вжимается в подушку, чтобы не стонать.  На этом альфа не останавливается, начиная давить на пульсирующую дырочку и водить по ней кругом. У самого из-за возбуждения глаза чёрными абсолютно стали, а член в штанах дёргаться начал. Пальцем водит, но не надавливает и не входит, продолжая водить вокруг и в тишине слышать только приглушенные стоны. Тэхён вдавливается в подушку, не поднимая голову. Чонгук мучает его, одновременно делая приятно. Спальня полностью стоит в тишине. Можно услышать негромкие звуки ночного города из открытого окна или Ёнтана, который бегает в гостиной. Можно услышать много разных звуков, если только к ним прислушиваться, но они оба прислушиваются только друг к другу. Чонгук ненадолго прерывается. Пересаживается поудобнее, пристраиваясь сзади Тэхёна и немного опускается, укладываясь только на живот. Руками притягивает ближе к себе, подхватывая за ягодицы. Опять приподнимает за живот и удобнее к своему лицу пристраивает, смотря и не отрывая взгляд. Смазка густая, вытекает сильно и запах во всей комнате становится тяжелым, заставляя дурманно закатывать глаза. Чонгук проводит двумя пальцами по колечку, собирая жидкость на пальцах и делает ими имитацию ножниц, смотря на густоту, из-за которой та становится как ниточка. Подносит пальцы к носу, вдыхая приятный запах, а потом к рту, прикасаясь кончиком языка и слизывая всю жидкость, проглатывая до конца. Облизывает губы и тянется к Киму, дотрагиваясь до ануса своими губами, а потом проводя по нему языком вверх. Тэхён от такого действия вздрагивает, блаженно расплавляясь на кровати. Руками сжимает подушки, ощущая мокрый язык, которым альфа водит верх-вниз, облизывая стекающую жидкость. Чонгук на пробу толкается языком вовнутрь, выдыхая через нос. Проталкивается один раз, второй, а затем и третий. Пытается растянуть, но пальцы свои не вводит, делая всё одним языком. Продолжает толкаться, вылизывая гладкие стеночки внутри, слушая громкие стоны Тэхёна, который начинает ёрзать на кровати, сжимаясь.  — Гук… — мучительно и так сладко тянет омега, что Чонгук даже останавливаться не хочет. Кладя руки на ягодицы, Чонгук одним рывком тянет Кима вверх, крепко закрепляя широкие ладони на двух половинках и разводя их в стороны, чтобы омега не ёрзал. Проводит просто языком, надавливает большим пальцем, потом опять входит языком, вылизывая всё внутри. Чонгук понятия не имеет, как делать римминг, но, слушая Тэхёна, который извивается на постели, стараясь громко не стонать, думает, что делает всё правильно. Изначально, когда они были дома у Тэхёна, то Чонгук боялся того, что не сможет сдержать себя. Обязательно сможет причинить Тэхену боль, сделав что-то не так. Но сейчас, когда он так яростно вылизывает Тэхена, то понимает, что остановится в любой момент, если омега только попросит его. Но Тэхён не просит и ничего не говорит.  Альфа тянется к ширинке своих джинс, держа Тэхена за поясницу и продолжая лизать. Расстегивает ширинку и приспускает джинсы вместе с боксёрами, освобождает свой член, который стоит уже колом, больно упираясь в плотную ткань. Большим пальцем надавливает на головку, шипя и закрывая глаза, но потом начинает водить рукой, надрачивая себе, одновременно вылизывая Тэхена, у которого смазка начала стекать и по бёдрам. Чонгук дрочит себе, водя верх-вниз и продолжает упорно вылизывать. Тэхён под ним извивается, не в силах прекратить кричать от таких оральных ласк. Упирается лицом в подушку, кусая её, чтобы не было слишком громко. Колени сводит, кулаки сжимает, не зная, куда себя деть. Чонгук кончает вслед за омегой, которого будто током двести двадцать вольт ударило. Тэхён падает, не в силах держаться и Чонгук его отпускает, убирая свою руку и падая рядом, вытирая руку с семенем об покрывало. Загнанно дышат оба. Чонгук смотрит, как спина Тэхёна вверх поднимается от каждого вздоха и сам дышит также, пытаясь восстановить своё дыхание.  При таком свете, когда вокруг темно и лучи уже ушедшего солнца падают на тело Тэхёна, Чонгук вновь влюбляется в его красоту. Под таким светом Тэхён ещё красивее. Ладонью касается, чтобы поверить в то, что это не сон и дотрагивается, пальцами водя по гладкой коже. Настоящий. Омега ближе ластится, разворачиваясь к лицу. Смотрит пару минут, потом в шею утыкается, пододвигаясь ближе под руку альфы, который укрывает собой, кладя голову поверх светлой макушки. Чонгук носом в волосах водит, вдыхая. На всю жизнь этот запах запомнит. Никогда не забудет. Сходив в холодный и освежающий душ, Чонгук идёт в гостиную, вытирая свои волосы полотенцем. Переоделся в более удобную и тёплую одежду, надев на себя чёрные домашние штаны и белую футболку. Направляется прямо к Тэхёну, смотря в его красивую спину, спрятанную за его футболкой. Тэхён после душа одел на себя только футболку и теперь стоит с обнаженными длинными ногами, глядя на ночной город и попивая горячее какао, которое ему сделал Чонгук. Ёнтан рядом дерётся с шариком, а Чонгук подкрадывается к Киму со спины, обнимая его и укладывая голову на плечо. От своих запахов смешанных, от своей близости, от своих поцелуев, от своих отношений, от такой любви, от такой привязанности, от такой реакции друг на друга, задыхаются. Друг от друга задыхаются, закрывая глаза. Так приятно стоять с любимым тебе человеком, обнимая его и зная, что любят тебя также сильно. — Тэ, — произносит, мурлыча. — У нас ведь свидание. Я хотел оставить нарисованную нами сегодня картину и потом, когда пройдет много лет, когда мы будем уже женаты, когда у нас будет семья, — мечтательно перечисляет, глаза закрывая сильнее. — Хочу, чтобы она висела в гостиной нашего большого дома и напоминала о том, насколько сильно мы друг друга любим. Тэхён поворачивается к Чонгуку и тот, убирая свою голову и руки, хватает его за руку и ведёт к столу, на котором по-прежнему лежит холст и банка краски. Забирает кружку из-под выпитого какао, убирая ее в сторону и открывает акриловую красную краску. Под любопытным взглядом Тэхёна ладонью макает в краску, касаясь только внутренней стороной. Поднимает её вверх и красная краска, будто кровь, стекает вниз по запястью. Чонгук смотрит на свою красную ладонь и на ладонь Тэхёна, кивая. Омега смотрит на свои две руки и на Чонгука, у которого краска течёт всё ниже и ниже. Медленно тянет одну, где находится браслет и касается ей ладонь Чонгука, марая и свою. Долго держатся, потом в один миг опускают свои ладони к холсту, оставляя на нём свои отпечатки. Убирают руки и оценивают результат, который у них получился. Огромный, абсолютно чёрный холст, а на нём два отпечатка рук. Один, что побольше - принадлежит Чонгуку. Фаланги пальцев большие и длинные, сама ладонь широкая. А рядом чуть поменьше - Тэхена. Пальцы немного короче, но всё же слишком длинные, слишком красивые и слишком музыкальные. Ладонь уникальная и рядом с Чонгуком смотрится так, как надо. Так, как и должно быть. Разыгрываясь и начиная уже придуриваться, Чонгук с Тэхеном на пару смеются, окуная руки в краску и оставляя разные отпечатки. В ход шли пальцы и ладони, даже ноги умудрились окунуть, оставив на тёмном холсте свой след. Наплевав на свои белые футболки, Чон окунул обе руки в краску и побежал за Тэхёном, чтобы оставить на ней свои следы. Краска акриловая и на баночке написано, что она может быть предназначена и для тканей, поэтому Чон точно уже не сможет спасти эту футболку. Тэхен, вдохновившись своим парнем, тоже не отставал. Одновременно пытаясь убежать от Чонгука и спрятаться, чтобы тот его не достал и не замарал, он тоже пользовался краской и оставлял следы на белой футболке Чонгука. В один момент от белых футболок осталось только слово. У каждого были отпечатки друг от друга, ярко выражено красным цветом. Краска даже попала на кожу и Чонгук в этот момент даже не задумывался о том, как им ее оттереть. Не думал даже о том, как ему оттереть эту краску от стола, от полов и от всего прочего. Он не задумывался даже над тем, смывается ли эта краска вообще, потому что мысли были его заняты только одним. Тем, с кем ему и вправду хорошо. Под конец, когда Тэхён уже облокачивается на руки Чонгука, который крепко его держит в руках, омега касается его лица, обхватывая красными ладонями. И опять. Обоим на это всё равно. Краска уже слегка засохшая, но следы от ладоней всё равно видны. Чонгук проворачивает то же, проводя двумя пальцами по щеке Тэхена. Спускается ниже и обхватывает подбородок, притягивая к себе. — Люблю я. Тебя. — Безумно? — Безумно. И целует свои самые любимые, самые единственные, самые полюбившиеся ему на свете губы. Каждый раз как первый. Сейчас уже более умело, лучше, чем впервые, но с Тэхеном всегда и всё как в первый раз. В первый, запоминающийся на всю жизнь, раз. *** Чонгук оставляет чёрный Додж возле магазина и провожает Тэхена до дома, держа его за руку. Дома ещё раз приняли душ, убрали плёнку с дивана и телевизора, достали плед и легли в объятия друг друга, смотря какой-то фантастический фильм, находясь в своём тепле. Чонгук не забыл взять из кухни их любимые тарталетки, по новой вскипятил чайник, налил себе зелёный чай с молоком и сделал какао, добавив в него маленькие зефиринки. На улице уже почти двенадцать ночи, идут специально медленно, чтобы не расставаться друг с другом. Сокджин отпустил Тэхёна только до двенадцати, поэтому Чонгук и привёз Тэхёна к нужному времени. Бросать не собирался и отпускать одного до дома ночью бы не стал никогда, поэтому идёт, крепко держась за руку и ведёт домой. Своего омегу не оставит одного, проводит, даже если идти придётся пять километров. Возьмёт за руку и проведёт до самого дома, чтобы потом сразу развернуться и уйти. Провожает до дверей и стоит пару минут, обнимая. Целует в лоб, в губы и в румяные щёчки, отпуская. — Иди домой, на улице холодно в одной кофте. — Отправляет, хоть и сам не хочет расставаться. — Пока? — Пока, мой Тэ. Мой любимый Тэ. Милым жестом в виде воздушного поцелуя прощается и уходит, смотря за тем, чтобы омега зашёл в дом. Разворачивается и идёт к машине, вздыхая. День был прекрасным, он провёл его вместе с Тэхёном. Со своим омегой, которого любит до ужаса и по которому уже соскучился. Тэхен один идёт по тёмному двору и также тихо заходит в дом. Тихо снимает обувь и на цыпочках проходит до самой лестницы, где слышит звук открывшейся двери. Резко останавливается, замирая на месте, когда чувствует запах отвратительной гуавы, затем слышит самый отвратительный голос, который только мог быть в его жизни. — Отец зовёт тебя в кабинет. Тэхен от услышанного начинает сорвано дышать, паникуя на месте. Делает шаг вперед, чтобы подняться вверх по лестнице и дойти до спальни папы, чтобы спрятаться за ним, но ему не дают сделать ни шага, хватая за локоть. — Сейчас. Джусон, ухмыляясь, осматривает своего брата с ног до головы, прикусывая губу. Задерживает взгляд на округленных ягодицах и вспоминает Чонгука. Провожает омегу взглядом и поднимается по лестнице вверх, идя в свою комнату. Тэхен, пошатываясь, идёт прямо в кабинет. Паника и страх внутри него просыпаются, хочется плакать, но он не плачет, с сильным страхом идя к чёрной железной двери, которую боялся всю свою жизнь. В знак вежливости стучит в дверь, чтобы ему открыли. Его ждут. Ждут, пока он самостоятельно зайдет в кабинет, делая все осознано. Хочется бежать, плакать, кричать от того как ему страшно. Хочется спрятаться за папой или же за Чонгуком, которые бы его защитили. Но он уже не успеет. Медленно идёт, задыхаясь, и садится на кожаный диван, ожидая, пока отец сядет напротив.