Сила, свобода и французский цветок

Глава 20 — Что вы имеешь в виду, под крестным отцом? — спросил Гарри в недоумении. Дамблдор снова вздохнул: — Сириус Блэк был хорошим другом твоего отца во время их обучения в Хогвартсе. Когда твои родители родили тебя, они решили назвать его твоим крестным отцом. Твои родители попали под действие чар Фиделиус, узнав о пророчестве. Ты когда-нибудь читал об этих чарах? Гарри покачал головой... Он не сделал этого. Дамблдор продолжил: — Это очень сложная магия. Только действительно искусный волшебник или ведьма может ее применить. Чары скрывают местоположение, предмет или любую тайну в душе человека. Их можно раскрыть только добровольно, а не с помощью Легилименции, Веритасерума или каких-либо других средств. Твоя мать сумела наложить чары на их дом в Годриковой Впадине, и твои родители выбрали Сириуса Хранителем Тайны, поскольку он был лучшим другом твоего отца, — грустно объяснил Дамблдор. Гарри быстро обрабатывал новую информацию: — Так Блэк был шпионом Волан-де-Морта? Почему друзья моих родителей вообще были с ними? Из того, что я слышал о семье Блэк, они были так же глубоко вовлечены в темные искусства, как следует из их имени? — Сириус должен был быть белой вороной в семье Блэков. Он подружился с твоим отцом в Хогвартс-экспрессе на первом курсе и был распределен в Гриффиндор. Никогда прежде Блэк не попадал никуда, кроме Слизерина. Это был почти скандал. — Как Блэка поймали после предательства моих родителей? Дамблдор подождал пару секунд, но решил быть честным с мальчиком: — Его загнал в угол Питер Петтигрю, еще один член их небольшой группы друзей во время учебы в Хогвартсе. Питер не мог сравниться с Сириусом, но отвлекал его достаточно долго, чтобы успели прибыть авроры. Если я не ошибаюсь, Питер был посмертно награжден Орденом Мерлина за свои усилия. Никто бы никогда не подумал, что все может обернуться таким образом. Твой отец и Сириус были братьями во всем, кроме крови. Они и их маленькая группа друзей были ответственны за множество проказ во время их пребывания в Хогвартсе. - Дамблдор грустно усмехнулся. Гарри замер. Нет! Этого не может быть... — Что вы только что сказали? — Прошу прощения, Гарри. — Дамблдор, казалось, был сбит с толку. — О моем отце и его друзьях? — подгонял его Гарри. — Что вы только что сказали! — он почти кричал на директора. — Я сказал, что они всегда проказничали во время своего пребывания в Замке. Я думаю, что они установили несколько рекордов по количеству задержаний за год. Я помню одну из их выходок… Гарри перестал слушать... Беда... Внезапно он вспомнил, где он уже читал имя Петтигрю. Он видел это имя на карте Мародеров недалеко от Башни Гриффиндора однажды поздно ночью и задался вопросом, что это за студент, поскольку имя было ему незнакомо. Он пожал плечами, как будто это был просто студент старшего курса. Каковы были шансы, что студент с точным именем снова будет бродить по коридорам Хогвартса? Может ли Карта ошибаться? И если нет... если Петтигрю действительно жив, то что это означало для истории Блэка? Что на самом деле произошло после событий Хэллоуина 1981 года? — Гарри, ты все еще слушаешь? — спросил его Дамблдор. — Простите, директор. Как умер Петтигрю? Это было смертельное проклятие? — любопытно спросил Гарри. — Нет, Гарри, Блэк использовал «Бомбарду Максима» и взорвал половину улицы, на которой они стояли друг напротив друга. Было обнаружено 13 жертв среди маглов… Однако у Петтигрю нашли только один палец. - Это не имеет смысла, подумал Гарри. Почему магглов четко идентифицировали, а у волшебника не нашли никаких других тканей, кроме пальца? — Но в любом случае… — продолжал Дамблдор на заднем плане, пока Гарри все еще думал о том, что только что узнал, и сделал большой глоток воды, чтобы успокоить нервы. — О, я как раз рассказывал тебе о приключениях твоего отца и его друзей. Они были известны по всей школе... на всех четырех факультетах люди говорили о проделках Мародеров, — усмехнулся Дамблдор. Гарри выплюнул содержимое своего рта на больничную койку... Все становилось все хуже и хуже! Его отец и его друзья были первыми Мародерами? Они создали Карту? Вот почему Карта показала Петтигрю? Сейчас было слишком много вопросов. Ему нужно было место, чтобы подумать и успокоить свой разум. Ему нужен был совет. Ему нужен был Салазар. — Ну, я рад, что тебе, Гарри, так же, как и всем остальным, нравится история их проделок, — Дамблдор ухмыльнулся, высушивая одеяло Гарри быстрым заклинанием. — Однако это возвращает нас к моей первоначальной просьбе. У меня есть основания полагать, что Блэк активно ищет тебя. Поэтому я попросил тебя не бродить по волшебному миру и остаться со своими родственниками на оставшиеся три недели. Гарри быстро сообразил... Как же ему убедить Дамблдора позволить ему вернуться в Замок? — Почему бы вам не позволить мне остаться в самом безопасном месте в Британии, профессор? Позвольте мне вернуться в Хогвартс. Вы можете улучшить защиту, чтобы она уведомляла вас о любых незваных гостях. Я даже обещаю оставаться в стенах Замка и не бродить по его территории. Блэк точно не будет ожидать, что я буду в Хогвартсе так рано. Альбус молчал, размышляя о предложении своего ученика. Он не мог найти ни одного изъяна в его логике. Сириус действительно никогда не будет ждать его в школе во время летних каникул. Но Гарри пытался его как-то обмануть? Он не знал наверняка, но в Хогвартсе он, по крайней мере, мог за ним присматривать. — Хорошо, Гарри, я разрешу тебе вернуться в школу пораньше, но ты не должен рассказывать об этом никому из своих сверстников после начала семестра. Я также разрешу тебе вернуться в Косой переулок за день до первого сентября и закончить школьные покупки. Ты можешь переночевать в «Дырявом котле» и сесть на экспресс с платформы на следующее утро, чтобы не вызвать никаких подозрений. Гарри кивнул; это было идеально. В Хогвартсе у него был доступ к библиотеке, томам Салазара, самому основателю и Маховику времени, насколько помнил Гарри. — Я согласен, профессор. Возможно, вы знаете, профессор МакГонагалл уже будет в Хогвартсе? — Ну да, Гарри. Минерва обычно приезжает примерно за три недели до начала семестра, чтобы подготовиться к занятиям и обустроиться. Раз уж ты об этом упомянул, сейчас она работает над исследовательским проектом. Возможно, ты сможешь ей помочь. Я слышал, что ты проявляешь такой же талант в ее предмете, как когда-то был у твоего отца, — сказал Дамблдор, и знакомый блеск возвращается в его глаза. — Я спрошу ее об этом, сэр, — кивнул Гарри. Жаль, он надеялся начать свой собственный проект с МакГонагалл. С тех пор, как шотландский профессор превратился в кошку во время своего первого урока, Гарри был очарован идеей стать анимагом. Он надеялся, что МакГонагалл поддержит его в его начинаниях. — У меня к вам еще один вопрос, профессор, — Гарри повернулся к Дамблдору, который встал со стула. — Знаете, что случилось с Флер Делакур? С ней все в порядке? Я правда не хотел так терять контроль. Дамблдор посмотрел на своего молодого ученика: — На самом деле, мисс Делакур в лучшем состоянии, чем ты, Гарри. Ее кости срослись за пару секунд, а из легких вышла вся вода, попавшая туда. Я поговорил с ней и ее семьей. Я знаю ее отца, Себастьяна, лично. Он не в восторге от твоего выбора заклинаний, но понимает твою реакцию. Если бы ты не напал на нее после того, как получил этот ожог, ситуация, скорее всего, была бы совершенно иной, и мисс Делакур столкнулась бы с последствиями использования на тебе смертельного заклинания. Тебе очень повезло, что она не попала тебе в голову, шею или даже грудь. Мисс Делакур чрезвычайно сильна, даже с ее... предысторией... Я должен сказать. Я уверен, ты понимаешь, о чем я говорю. Возможно, я мог бы одолжить тебе книгу, которая поможет тебе лучше контролировать свои эмоции в таких стрессовых ситуациях. Ты чрезвычайно одарён в искусстве разума и сможешь довольно быстро освоить эти техники. Книга очень помогла мне лично. Гарри на секунду задумался о предложении Дамблдора. Он вспомнил прилив силы, который он чувствовал, когда держал заклинание вокруг головы блондинки, даже будучи серьезно раненым. Для того, кто действительно заслуживает его ярости, эта сила может быть полезной, но если бы существовал способ лучше контролировать ее и направлять свои намерения... он должен был бы узнать об этой возможности, не так ли? — Я приму ваше предложение. Спасибо, директор. И спасибо также за то, что вы были честны со мной по поводу Сириуса Блэка и позволили мне вернуться в Хогвартс. Кстати, сколько еще человек было в кругу друзей моего отца? — Это были четверо молодых гриффиндорцев, Гарри, — Дамблдор грустно улыбнулся, вспоминая это. — Каждый из них был так непохож на другого. И каждый из них по-своему пал жертвой судьбы. Но кто знает... может быть, в этом году ты узнаешь о них немного больше? Конечно… Это было так похоже на Дамблдора, оставить его с еще одной загадкой. 8 августа 1993 года Гарри выписался из больницы и направился в Дырявый котел, чтобы забрать свои личные вещи, которые Флитвик оставил в комнате. Отсюда он должен был воспользоваться камином и попасть в кабинет Флитвика в Хогвартсе. Мастер чар поприветствовал его и сказал Гарри, что он может провести оставшиеся недели в гостиной Рейвенкло, библиотеке или где угодно в Замке, если он вернется в свою спальню к 10 вечера. Он может есть с оставшимся персоналом в Большом зале или сам на кухне. Гарри вышел из кабинета и направился в общежитие, чтобы оставить вещи. Проверив наличие следящих чар, он направился к входу в Комнату в чулане для метел на первом этаже. Он открыл двери в покои Салазара и усмехнулся, увидев основателя, спящего в своей раме: — Просыпайся, старик! — поприветствовал Гарри Салазара. Портрет простонал: — Почему ты уже здесь… Разве ты не должен избивать других детей на этом маленьком дуэльном турнире? Гарри громко рассмеялся: — Мерлин, у меня есть для тебя история, слушай. Гарри рассказал Салазару о своих дуэлях и взаимодействии с другими противниками. Салазар поздравил его с победой, заявив, что его наследник наконец-то принес славу факультету Слизерин. Гарри продолжил и поведал ему все о встрече с Флер Делакур и о том, как она напомнила ему женщину в Зеркале и о её происхождении вейлы. — Тебе следует быть осторожнее с этими вейлами, Гарри. Они могут быть безумно красивыми, но также очень гордыми и задиристыми. И прекрасными любовниками! — ухмыльнулся он. — Спасибо, Сал… Мне правда не нужно было этого знать, — Гарри закатил глаза. — Ну, судя по тому, что ты мне рассказал, она, должно быть, была одной из самых красивых в своем племени, если на нее пялилась вся арена. — Правда, она действительно была очень красива. — Гарри кивнул, вспоминая глубокие голубые глаза девушки, серебристо-белокурые волосы и атлетическую фигуру. — Непохожая ни на что, что я видел раньше. — Очнись, мой наследник! Ее даже здесь нет, а ты все еще страдаешь от последствия ее очарования? — Нет, ничего подобного! — Гарри покачал головой. — Я невосприимчив к ее очарованию, но, скажем так, у нас была не очень приятная встреча в мой последний день в Париже… — Я рад, что ты невосприимчив к ее очарованию. Кто знает... Вейлы тянутся к сильным мужчинам, которые невосприимчивы к их очарованию. Может быть, то, что тебе показало зеркало, было правдой — Салазар ухмыльнулся. Гарри покачал головой: — Я почти уверен, что упустил свои шансы с ней… Вот что произошло дальше... Он продолжил рассказывать Салазару о своей дуэли с Делакур. Основатель усмехнулся тому, как его наследник дразнил Вейлу, но нахмурился, когда Гарри рассказал ему, как его поразил ее огонь и как он отомстил ей. — Я рад, что тебе удалось остановиться Гарри. В наших планах на тебя сейчас нет места Азкабану. Ты сказал, что ее пламя было синим... Должно быть, она тогда очень разозлилась. Либо это, либо она от природы чрезвычайно сильна. Это хорошая партия, если хочешь знать мое мнение... я благословляю тебя. — Портрет ухмыльнулся и подмигнул Гарри. — Ладно, можешь прекратить шутить. — Гарри закатил глаза. — Говоря об Азкабане, послушай, что я тебе еще скажу. Гарри объяснил обстоятельства, окружающие Сириуса Блэка, Питера Петтигрю и его отца. Он рассказал, что он нашел на Карте Мародеров, кем были изначальные Мародеры, и страх Дамблдора, что Блэк сбежит из тюрьмы, чтобы убить Гарри. Салазар спокойно выслушал весь его рассказ. — Я не думаю, что Карта допустила ошибку, указав имя Питера. То, что Петтигрю жив, означает, что в этой истории должно быть что-то большее, чем то, что рассказал тебе Дамблдор. Будь осторожен. Проверяй карту на предмет его имени каждый день, как только начнется учебный год. Также отнесись к Блэку серьезно, без каламбуров... Возможно, он не убил Петтигрю или тех маглов, но он все равно мог предать твоих родителей и стать одним из последователей Волан-де-Морта. Будь бдителен все время. Если ты столкнешься с кем-то из них, сначала используй заклинания, а потом задавай вопросы. Не убивай их, если в этом нет необходимости. Было бы интересно узнать от них всю историю. Гарри кивнул в знак согласия. — Хорошо, Сал. Спасибо за совет. Пришло время обсудить проекты на этот год. Следующий ритуал будет на Хэллоуин. В течение десяти дней я буду проводить ритуалы для тела, ума и магии, начиная с тела на Хэллоуин. Далее у нас зимнее солнцестояние для ритуала исцеления. После этого нам следует пересчитать мой день рождения для финального ритуала. Салазар кивнул в знак согласия. Таков был план на данный момент. — Кроме того, у меня есть еще два проекта на этот год. Есть заклинание, которое мне нужно освоить как можно скорее. Флитвик упомянул мне, что министерство санкционировало дементоров Азкабана для поисков Сириуса Блэка. Даже Дамблдор был вынужден смириться с их присутствием в школе на весь этот семестр. В своей книге по змеемагии я прочитал о заклинании, которое он придумал, что могло отпугивать дементоров, подобно Патронусу. В то же время, заклинание достаточно сильное, чтобы ранить и даже убить дементора, если его достаточно усилить, из-за его общих характеристик с Адским Пламенем. Салазар нахмурился: — Адское пламя чрезвычайно опасно, Гарри. Даже мне самому никогда не удавалось полностью контролировать его, когда я его применяю... Хотя заклинание звучит очень полезным. Определенно лучше, чем обычный Патронус. Каково заклинание? — Elicio Tenebris Inimico. — Гарри уже запомнил заклинание, но никогда не пробовал его применить. — Ну, название, конечно, подходит, — усмехнулся Салазар. — Если это заклинание ведет себя так, как ты его описал, то для его сотворения, безусловно, потребуется огромная сила. Хочешь попробовать? Гарри кивнул: — Конечно, пришло время для первого испытания. Давай выведем тебя в главную комнату, чтобы ты мог посмотреть. Он левитировал портрет из покоев ко входу в главную палату. Поместив Салазара так, чтобы тот мог наблюдать за происходящим, Гарри вышел изо рта статуи. — По словам Герпо, для заклинания нужны истинная ненависть и гнев. Патронус использует противоположное, основываясь на положительных воспоминаниях. Возможно, что-то подобное работает и в этом случае. Салазар кивнул, и Гарри сосредоточился на выполнении заклинания в первый раз. Используя свои практики Окклюменции, он стал вспоминать обидах от Дурслей. Он вспомнил, как Дадли и его банда пинали и избивали его, когда он лежал на детской площадке. Воспоминания смешались со взглядами и неприятными шепотками, которые он слышал в Хогвартсе о том, как к нему относились, после того как узнали о его связи с Слизерином. Наконец, он подумал о Томе Риддле аля Волан-де-Морт, который отнял у него детство и родителей, лишив его всего, что делало жизнь стоящей. Волан-де-Морт наверняка попытается сделать это снова... Гарри почувствовал, как ненависть и ярость захлестнули его. Его глаза вновь обрели легкий изумрудный блеск, и на кончике его палочки нарастала чистая магия. Сосредоточившись на всем, что он ненавидел, он крикнул на парселтанге: — Элисио Тенебрис Инимико! Черный дым, скорее похожий на пламя, вырвался из кончика его палочки. Гарри отчаянно желал, чтобы пламя приняло какую-то форму, но безуспешно. Спустя более 30 секунд он не мог удерживать заклинание и наблюдал, как черное пламя уменьшается и медленно исчезает. Полностью обессиленный, он рухнул на каменный пол Палаты. — Ну, для первой попытки это было не так уж и плохо. Я бы сказал, что это уже может отпугнуть дементора и напугать его, если получится удержать его немного дольше. Ты должен гордиться собой. Если заклинание действительно имеет общее происхождение с Адским Пламенем, — это то, о чем большинство взрослых волшебников и мечтать не могут. — Я не из большинства взрослых волшебников, — выдохнул Гарри, все еще пытаясь отдышаться. — Отдыхай, Гарри, и позови Добби, чтобы он дал тебе перцового зелья из моих покоев. Ты сварил его более чем достаточно в течение лета. Гарри кивнул. Эльф появился с хлопком и был более чем счастлив исполнить указания Гарри после своего обычного чрезмерно восторженного приветствия. Через несколько минут Гарри почувствовал себя достаточно сильным, чтобы встать. — Я думаю, тебе следует восстановить свой магический резерв. Просто оставь меня здесь на время. Давай поговорим о твоих других проектах на этот год. — Ну, я надеялся, что у меня будет спокойный год, я смогу сосредоточиться на учебе и личных целях, но, похоже, из-за Блэка и Петтигрю этого не произойдет. Однако в этом году я буду изучать новые факультативы и отнесусь к ним так же серьезно, как и к основным предметам, поэтому у меня будет гораздо меньше времени. Я также надеялся начать изучать, как стать анимагом, у моего профессора по трансфигурации, поскольку она сама является таковой. Я свяжусь с ней в течение следующих нескольких дней. Я также хочу продолжить работу над всеми остальными загадками, которые я еще не разгадал, включая Дары, семью Певерелл и все, что связано с Томом Риддлом. Говоря о старом добром Томе, я уже упоминал о своей летней стажировке? Гарри рассказал Салазару все о своем пребывании в Борджине и открытиях о Томе Риддле, которые он сделал. Салазар был взбешен извращением Тома, который превратил вещи основателей в свои крестражи. Когда Гарри рассказал о планах, которые он прочитал о неком медальоне, Салазар начал ругаться на парселтанге, и потребовалось почти десять минут, чтобы его успокоить. Гарри узнал, что медальон был подарком его жене и передавался по линии Слизерина на протяжении поколений, и его всегда носили женщины. Гарри пообещал Салазару заставить Тома заплатить за то, что он с ним сделал. Они еще немного поговорили о предстоящем годе, прежде чем Гарри воспользовался маховиком времени, чтобы получить пару дополнительных часов для чтения в библиотеке, и вернулся к ужину позже тем же вечером. 31 августа 1993 года Сегодня Гарри завершит свои покупки в Косом переулке перед началом нового семестра. На завтрак в Большом зале он размышлял о своем насыщенном лете и обо всем, чего он достиг. Он завершил еще один ритуал и устроился на работу в Borgin & Burke's, заработав приличные деньги и узнав больше о своем заклятом враге. Он принял участие в своем первом дуэльном соревновании и даже выиграл турнир, хотя, к сожалению, был дисквалифицирован во время «дружеской дуэли» с вейлой. Он также сделал шаги в магии, пока неизвестные сегодня волшебной публике. Его дальнейшие попытки модифицированного Патронуса Герпо оказались немного лучше предыдущих. Его Инимкус по-прежнему не имел телесной формы, но теперь он мог удерживать заклинание почти минуту и больше не падал после этого. В течение последних трех недель он готовился к занятиям и работал над собственными маленькими проектами, включая чтение о анимагах. Он использовал отведенное ему время по максимуму. С дополнительными восемью часами каждый день три недели почти растянулись на целый месяц. Гарри направился в кабинет Флитвика, чтобы через камин попасть в Дырявый котел. Он снова появился в знакомом зеленом пламени и быстро направился к входу в Аллею. У него было несколько дел: Сначала он намеревался поговорить с гоблинами о своих финансах. Его компенсация за работу в Borgin, в сочетании с выигрышем на турнире, принесла ему почти дополнительные 500 галеонов, которые он хотел инвестировать. Встреча с его менеджером по работе с клиентами прошла очень хорошо. Его инвестиции шли отлично, и дополнительные 500 галеонов будут вложены в компанию, которая экспериментирует с футуристическими медицинскими технологиями. Гарри убедился, что у него более чем достаточно галеонов для покупок, и продолжил свой путь по другим магазинам. Сначала он купил все необходимое и новые учебники. Судя по купленной им книге, профессор ЗОТИ в этом году будет делать акцент на темных магических существах. Он купил известные книги для своих новых факультативов еще в начале лета. Теперь он купил только оставшиеся книги для третьего курса, включая очень опасную книгу по уходу за магическими существами. Он пополнил запасы ингредиентов для зелий и купил совиных угощений для Хедвиг. И последнее, но не менее важное: пришло время купить новые мантии. Судя по всему, этим летом у него снова был скачок роста. Ему не терпелось узнать, насколько он вырос с момента ритуала. Продавец-консультант в Twilfit and Tattings снял с Гарри новые мерки и сообщил, что теперь он немного выше пяти футов и пяти дюймов, то есть за лето он вырос еще на два дюйма. Это, по мнению Гарри, было хорошим прогрессом. Он купил себе новую мантию и, после этого, решил побаловать себя мороженым. Именно тогда он впервые заметил, сколько смотрящих глаз его окружало. Его действия на чемпионате, о которых писали газеты, распространились по всей Британии. Это был один из самых продаваемых выпусков Ежедневного Пророка за последние годы. Гарри привык к тому, что на него пялятся каждый раз, когда он оказывается на публике, но, судя по всему, после Парижа это внимание только усилилось. Он все еще считал, что репортеры отнеслись к нему несправедливо. «Я никогда не принесу публичных извинений Делакур», — подумал Гарри. Но, возможно, интервью могло бы помочь? С этими мыслями он удалился в «Дырявый котел» на ужин и вскоре лег спать, размышляя, каким будет новый семестр. На следующее утро у Гарри было много времени, так как большинство его вещей, включая багаж, уже были в его общежитии. С собой у него был только рюкзак, а новые покупки были надежно упакованы в нём. В 10:00 он пришел на платформу, вошёл в пустое купе и начал читать свою новую книгу по рунам. Через окно он заметил, что платформа и поезд медленно начали заполняться. Внезапно кто-то постучал в дверь и открыл её. Гарри вздохнул, — он забыл наложить запирающие и невидимые чары, которые обычно использовал. Из-за двери показалась голова Сьюзен Боунс, и, заметив Гарри, она смущённо сказала: — О... э-э... Здравствуйте, мистер Поттер. Вы не против разделить с нами купе? Гарри задумался. А почему бы и нет? Всего неделю назад Салазар посоветовал ему начать заводить связи в школе. Если Волан-де-Морт действительно когда-нибудь вернётся, он не сможет противостоять всему миру в одиночку. — Конечно, устраивайтесь поудобнее. Позвольте мне помочь вам с чемоданом, — предложил он. Сьюзен поблагодарила его с застенчивой улыбкой, пока Гарри левитировал её чемодан наверх в хранилище. Они вернулись на свои места. — Итак, эээ... как прошло ваше лето, мистер Поттер? — Сьюзен попыталась завязать разговор. Поняв, что задала не лучший вопрос, она добавила: — Мне очень жаль, это, должно быть, был не лучший вопрос. Гарри рассмеялся: — Не беспокойся об этом. Это были одни из лучших моих каникул. Дуэли были, мягко говоря, забавными. Кстати, можешь называть меня Гарри. — Тогда можешь называть меня Сьюзен, — с улыбкой ответила пуффендуйка. — Хорошо, Сьюзен. Как прошло твое лето? — Это было очень мило. Я остановилась у тёти, и мы навестили некоторых очень дальних родственников на континенте. Я также провела много времени со своей подругой Ханной. О, вот и она! — Сьюзен улыбнулась, когда её подруга открыла дверь купе. Взгляд Ханны метнулся от Гарри к Сьюзен и снова к Гарри: — Могу ли я присоединиться к вам, ребята? Сьюзен вопросительно посмотрела на Гарри. Он просто пожал плечами. Ему не составит труда провести пару часов в их компании. Он помог Ханне с её чемоданом, и все трое начали немного больше говорить о лете. Около четверти одиннадцатого к ним присоединился Терри Бут. Гарри был в хороших отношениях с ним, и они делили общежитие уже два года. — Что случилось, Гарри? — поприветствовал его Терри. — Слышал, у тебя были какие-то неприятности в Париже? — ухмыльнулся он. Гарри фыркнул и лёгким жалящим заклинанием ударил по колену Терри. Тот сел рядом с ним и собирался задавать ещё вопросы о дуэльном турнире, когда дверь снова открылась. На этот раз в купе вошли две девушки в мантиях Слизерина. Гарри сразу узнал медово-светлые волосы и серые глаза Дафны Гринграсс. У них с ней были нейтральные отношения, они сотрудничали на некоторых занятиях, а Дафна была, пожалуй, самой умной ученицей на их курсе. Рядом с ней стояла Трейси Дэвис, если Гарри правильно помнил. У девушки были мышино-каштановые волосы и голубые глаза, и она была немного ниже своей подруги. Гринграсс посмотрела на Гарри: — У тебя еще есть место для двоих? — спросила она, приподнимая брови. Ну, это уже было общественное мероприятие, так почему бы и нет, подумал Гарри: — Конечно, устраивайтесь поудобнее, пока я разберусь с вашим багажом. Гринграсс выглядела так, будто собиралась возразить, но затем неохотно позволила ему левитировать её чемодан. Она села рядом с Гарри, а её подруга присоединилась к Сьюзен. Гарри заметил, что она очень приятно пахнет... Ванилью. Никто не начинал разговор некоторое время, пока Терри не заговорил: — Итак... ребята, вы с нетерпением ждете Хогсмида? Гарри получил разрешение от Дамблдора, как своего магического опекуна, посетить деревню в этом году. Эта тема, похоже, сработала, так как все начали возбужденно болтать о знаменитой магической деревне и о том, какие магазины посетить в первую очередь. Они покинули Кингс-Кросс некоторое время назад и теперь направлялись в Шотландию. Гарри заметил, что Трейси Дэвис вдруг начала хихикать, а Дафна бросила на неё взгляд, который можно было истолковать как «Не смей!». Дэвис взяла себя в руки и спросила Гарри насмешливым тоном: — Итак, мистер Поттер… кого вы собираетесь пригласить на свидание в Хогсмид? Даже в Слизерине некоторые старшекурсницы были бы рады приглашению! — усмехнулась она, как и остальные девушки, и даже Терри. Только Гринграсс сидела как всегда невозмутимо, по-видимому, раздраженная поведением своей подруги. — Я на самом деле не думал об этом, мисс Дэвис, — ответил Гарри ей насмешливым тоном. — Какая девушка из Слизерина, по-вашему, достойна сопровождать меня в столь престижное место? Дэвис рассмеялась, а Гринграсс чуть не улыбнулась, сохраняя самообладание. — Ну, мистер Поттер, — продолжила Дэвис. — Дафна здесь обычно предпочитает чуланы для метел, но я уверена, что она не возражала бы… Она не успела договорить, когда Гринграсс наступила на ногу подруге, выглядя опечаленной. Гарри просто усмехнулся над двумя девушками. Разговор постепенно переключился на новые факультативы. Терри и Дафна также изучали Арифмантику и Руны, а Сьюзен, Ханна и Трейси Дэвис изучали Руны, а также комбинацию Ухода за магическими существами и Магловедения. Удивительно, но Гарри понравился разговор, и он получал больше удовольствия, чем мог бы изначально предположить. Они ехали уже пару часов, и каждый начал проводить время по-другому. Гарри и Дафна начали читать свои учебники, обмениваясь мыслями о новых предметах, в то время как остальные начали играть в «взрывные карты». Внезапно Гарри почувствовал перемену в атмосфере вокруг них: — Ребята, замолчите на секунду! — Что случилось, Гарри? — Терри оторвался от игры. — Что-то приближается, — прошептал Гарри, щелкая палочкой по ладони и глядя в окно. Температура снаружи и внутри купе начала меняться. Дождливое стекло окна замерзло. Гарри почувствовал незнакомый холодный поток по всему телу. Дафна, Терри и Сьюзен тоже достали палочки. Трейси и Ханна топтались в углу, почти рыдая. Радость, которую Гарри чувствовал всего пару секунд назад, сменилась безнадежностью и страхом. Это могло означать только одно. Только одно существо, о котором Гарри знал, могло так на него повлиять. Он сосредоточился на своем щите Окклюменции, изо всех сил стараясь не допустить вторжения чужеродной магии в свой разум. Он услышал что-то снаружи их купе в коридоре и приготовился к неизбежной встрече: — Ребята, отойдите от меня! Подумайте о чем-нибудь радостном и дайте мне разобраться с этим! Дэвис и Ханна выглядели так, будто они вот-вот потеряют сознание. Остальные справились лишь немного лучше, но кивнули и начали съеживаться за Гарри, который бросил Люмос и занял позицию перед дверью. Дверь в купе медленно открылась. В дверном проеме, освещенном Люмосом из палочки Гарри, стояла закутанная в плащ фигура, возвышавшаяся над ними и тянущаяся к потолку. Ее лицо было полностью скрыто под капюшоном. Глаза Гарри метнулись вниз, и то, что он увидел, заставило его желудок сжаться. Из-под плаща торчала рука, и она была блестящей, сероватой, скользкой на вид и покрытой струпьями, как что-то мертвое, разложившееся в воде... Но это было видно лишь долю секунды. Как будто существо под плащом почувствовало взгляд Гарри, рука внезапно втянулась в складки своего черного плаща. И тут нечто под капюшоном, чем бы оно ни было, сделало долгий, медленный, хриплый вдох, словно пытаясь высосать из окружающего пространства что-то большее, чем воздух. Сильный холод охватил их всех. Гарри почувствовал, как у него перехватило дыхание в груди. Холод проник глубже кожи. Он был внутри его груди; он был внутри его сердца... Но Гарри был готов. Удвоив свои щиты Окклюменции и сосредоточившись на всем, что он ненавидит со страстью, он закричал на парселтанге: — Элисио Тенебрис Инимико!