Длинною в жизнь

Тетрадки куплены и сброшены в синий портфель. Туда же отправились ручки, полученные в первый день учебы учебники, различные обложки и деньги в столовку. Быстро завтракаю утром под любимые мультики и выбегаю с подъезда навстречу к Виолетте. Пересекаемся как обычно на средине возле детской площадки и дальнейшую дорогу преодолеваем вместе. Сама школа за три месяца ни капли не поменялась что снаружи, что внутри. Все те же длинные коридоры, обставленные кабинеты и огромная куча учеников. Мы стали на класс старше, но вот эту взрослую изюминку прочувствовать как следовало не мог. В класс перевелся новенький — Вадим. Он сразу подружился со многими, да и в целом был не таким, как тот же придурок Паша. Хотя, тут можно поспорить. Вадим хоть и был достаточно умным, а иногда говорил несуразную херню. Так, на уроке истории, пока учительница отошла по своим делам, говорил, цитирую: «Люблю салат с минетом, ой, то есть, кхм, с майонезом». Многие его шутку оценили, а вот я не понял, что такое минет и почему всем смешно. Только потом мне разъяснили, что минет — обычный отсос. Вот и добавилось новое слово в мой маломальский словарь. В целом, с разговоров своих одноклассников я подбирал и другие прикольные слова. Тот же мат, который раньше я вообще не использовал, но именно в шестом классе начал пихать его куда придется. Лиза материлась меньше, а вот Виолетта мат вообще не одобряла. Она в целом выстраивала образ какой-то святой монашки. С новым классом появилась и куча новых предметов. Информатика мне понравилась сразу же. Мне нравилось целый час проводить за компьютером и изучать что-то новое, пусть это и был обычный вордовский документ. За ним шел паскаль, в котором мы рисовали по точкам и изучали различные команды. Не хочу конечно хвастаться, но я был одним из немногих, у кого получалось выстроить что-то адекватное. Радовало еще и то, что моей группе досталась лучшая учительница всех времен — Ольга Михайловна. Объясняла все четко и понятно, показывала на простых примерах и приходила помогать, когда сам чего-то не понимаешь. С ней было весело шутить и общаться на какие-то отдаленные от урока темы. В маленьком кабинете я чувствовал себя в безопасности. И очень ненавидел дни, когда нашу группу забирала другая учительница. Даже имени ее не помню, вот настолько она мне не понравилась. Виолетта как раз попала к ней и рассказывала всякие ужасы, пока я и Лиза хвастались тем, как же нам повезло. Мы не делали какие-то скучные работы в несколько заданий и уж тем более не волновались за оценки. Я считал, что подруга очень преувеличивает, но стоило столкнуться лицом к лицу с врагом в длинном платье, как все стало ясно — нам крышка. Или пизда, как я привык говорить. Никто не показывал на примере, как решать эти задания. Тебя просто садят за комп, говорят, что делать, и ты молча пытаешься сам додумать, как же это сделать. Нашу группу дергали не сильно, за что спасибо. Удавалось выходить полным победителем с хорошей оценкой у этой стервозной дамочки. А может мы просто привыкли, что нам все преподносили уже готовым. Ольга Михайловна не только информатику вела, но и физику — еще один новый предмет, который пугал только одним названием. Кабинеты обоих уроков находились прямо друг на против друга. Все в синих тонах, в конце кабинета огромный шкаф с учебниками, какими-то приборами, а на стенах висели портреты великих физиков. Их я любил перерисовывать в конец тетради и приписывать какие-нибудь дурные фразочки, по типу: «Я посрал». Человек и мир разделились на два урока: биологию и географию. С первым проблем никаких не возникало. Я вообще мало что понимал, просто записывал за учителем конспект и делал практические работы как мог. Учитель, имя которого я так же не помнил, потому что он провел у нас всего год, показывал различные ролики на определенные темы. Было интересно, но больше всего мне нравились уроки, где мы брали микроскопы и делали зарисовки того, что видели. Даже сам микроскоп рисовать приходилось. Помимо биологии учитель проводил уроки ОБЖ. Продлились они недолго. Никто не желал оставаться на седьмой урок по вторникам и сваливали кто куда. Я же, как слишком послушный мальчик (на самом деле мне просто было страшно, что на меня наорут), оставался с некоторыми одноклассниками. Учителю ничего не оставалось, и он просто отпускал нас. Пока остальные получали нагоняй за отсутствие, я и еще парочка людей получали похвалу. Вскоре уроки ОБЖ перешил на ношу нашей классной руководительнице, но и та со временем прекратила их вести. Так по вторникам у нас осталось всего шесть уроков. К новому учебному году доделали ремонт в классе. Новая доска, парты с компьютерами, чистенький пол и собранные шкафчики. В самом кабинете была отведена маленькая комнатка, в которой хранились всякие тетрадки и прочие приборы для учения. Там же находился стол с кружками и различным чаем. Проще говоря — такая своеобразная комната отдыха для учительницы, которая сидела там на переменах со своими коллегами. Там мы зачастую встречали Светлану Адамовну — новоиспеченную учительницу по географии. География мне с первого упоминания не понравилась. Это не как с физикой: слово страшное, а на деле ничего такого. Тут и слово страшное, и слова какие-то непонятные, еще и контурные карты нести и делать в них что-то. Светлана Адамовна была прикольной женщиной, но строгой. Ее настроение менялось по щелчку пальца: вот она весело поддерживает какой-то диалог, а вот уже орет, чтобы мы не шумели. На ее уроках я старался не отсвечивать. В принципе делал это на всех устных предметах. Было страшно. Мне не нравилось отвечать устно. В первую очередь дело в том, что я ничего не знал. Считал, что раз домашка устная, то ее можно вообще не делать. Ведь каков шанс, что спросят именно меня. Могут ведь и вообще ничего не спрашивать. Ну, подумаешь, получил двойку за не ответ. Во вторую очередь меня напрягала сама мысль, что придется встать около парты, или выйти к доске и начать что-то рассказывать. На глазах у всех. «Да они меня сто раз видели и слышали, что такого». «Они будут на тебя пялится и шептаться, если ты скажешь что-то не так». «Им все равно». «Им не все равно, и ты прекрасно знаешь об этом». Мысли одолевали разные, но итог один: сначала я долго молчу, не отвечая на вопрос, а потом меня просто садят на место. Оценки поднимал с помощью конспектов и письменных работ. Я точно не гуманитарий. Убедился в этом окончательно, когда точные науки стали мне даваться куда легче устных. Я не мог запомнить и толику прочитанного, приходилось в какие-то дни сидеть заучивать, чтобы сказать хотя бы на тройку. Даже ответы на вопросы в конце параграфа не помогали. Мне было необходимо прочитанное увидеть, потрогать, покрутить в голове, представить, что это. Но никак. Моя фантазия отказывалась воспринимать неинтересную информацию, сосредотачивая все внимание на чем-то точном. Так случилось и с математикой, которая стала даваться мне намного легче. Правила я учить все так же не мог, потому что не понимал, но без проблем решал задачки по этой же теме. Вне школы я занимался или уроками, или ходил гулять с Виолеттой. Лизу вытащить куда-либо все так же трудно, как бы я не старался. Хотя и был пару раз у нее дома, мы даже фильм умудрились посмотреть целиком. Но у Виолетты я все равно был чаще. То уроки у нее сделаем, то мультики посмотрим, то будем готовить какой-то непонятный танец для самих себя. У меня мы тоже сидели, за редким исключением. Гуляли по улице в парке напротив ее дома, ходили по маленьким магазинчикам за сладостями. Жизнь стала налаживаться и идти своим чередом. Да, меня все еще гложили комплексы и свои страхи, но в целом же я счастлив. Так ведь? И друзья, и семья, и своя квартира с домашним питомцем. Все еще не было отношений и любви, о которых я так грезил, но и без них можно было вполне себе спокойно прожить. Теплым осенним днем, когда на небе не осталось намека на солнечный свет, я шел обратно домой от Виолетты. По моим подсчетам дома должен быть отчим, но стоило мне зайти в квартиру и обнаружить всюду выключенный свет, я пожал плечами и стал стягивать верхнюю одежду. Включил свет в прихожей и звал кошку. По свету с фонарного столба и очертанию увидел, что она спокойно лежит у меня на тахте. Почти сразу заприметил один светящийся глаз. Внутреннее чувство било какую-то тревогу. Толком не разувшись несмело иду в комнату, включаю свет там и застываю от ужаса на долю секунды, прежде чем мой голос срывается на крик, а перед глазами все плывет от потока слез. Мое серое чудо с вислоухими ушками лежало, скрутившись в комочек. Рот перепачкан в крови, которая успела уже запечься на шерсти и лапках. Но это было не самое страшное. Все мое внимание было приковано к надувшемуся полностью красному глазу. Лилу лежала и тяжело дышала, периодически хрипя. Я аккуратно гладил ее по голове, стараясь не причинить никакой боли и принялся звонить маме в истерике. Та уже ехала домой. Она все знала. Откуда? Мама приехала через несколько минут. Все это время я сидел на полу в комнате и молча пускал слезы, смотря на кошку. Мама ее осмотрела, по-своему ужаснулась и принялась аккуратно ее сажать в портфель. Быстрыми шагами мы почти неслись на остановку. Лилу средство передвижения не нравилось и она, громко мяукая, всячески пыталась вылезти. На маршрутке быстро доехали до ветклиники. Повезло, что в такое время очереди не было от слова совсем и нас приняли в ту же минуту, стоило зайти. Меня оставили ждать на коридоре, а мама с кошкой и врачами скрылась за белой дверью. Я очень нервно дергал ногой и пытался себя отвлечь. Вообще не понимал, что случилось. Даже представить себе не мог. Рассматривал всякие таблички, читал надписи на стендах, провожал других врачей взглядом. И так до тех пор, пока мама не вышла со спящей Лилу на руках. Глаз был зашит, шерсть чистая. На обратном пути в такси мне и рассказали, что во всем виноват отчим. Отношения у них не заладились, но я даже понимать не хотел, как можно ударил бедное животное головой по углу стола. Удар пришелся куда-то в височную долю, оттуда и проблемы с глазом. Его спасти уже не выйдет, но сама Лилу жить будет, как и раньше. Не знаю, как мама, а вот мое мнение об отчиме изменилось. Мне не хотелось видеть этого человека, но выгнать его с собственной квартиры я не мог ни на каких правах. Сколько бы он не просил прощения, а прощать никто не собирался. Только со временем вся эта ужасная история, выветриваясь, оставляя после себя только бедную Лилу, глаз которой стал просто серым. После случившегося она буквально стала жить под диваном на кухне и никуда не выходила, пока кто-то был дома. Даже мне и маме она перестала доверять, хотя мы ничего плохого ей не сделали. Контакт наладить никак не получалось. Тогда и было принято решение отдать Лилу бабушке, ведь так будет лучше — отчим не будет злиться и перестанет ее трогать, и сама кошка станет чувствовать себя спокойнее в тихом бабушкином обществе. В первый день осенних каникул мы заехали к бабушке Вале и вручили ей кошку. Уже позже я двинулся кутить в деревню. Хотелось не думать об этом ужасе и в таком деле мне поможет Настя. Практически всю неделю мы провели у меня дома в спальне бабушки и дедушки. Играли в какие-то игрушки, а потом стали дурачиться с игрушечным пауком, которого позже подруга прозвала Звездочкой. Мы начали перекидывать паучка друг другу. Не знаю, в чем заключалась суть этой странной игры. Пока Настя ходила по ковру возле шкафа, я сидел на полу возле кровати, прислонявшись к ней. — Лети, Звездочка, — Настя кидает паучка в мою сторону, но мажет, и он падает куда-то за кровать, как раз недалеко от меня. — Ой, Звездочка перелетела, — дальше она в своем розовом спортивном костюме принялась ползти к изголовью кровати, но моя рука оказалась быстрее. — Настя, твоя звездочка там, — и кидаю в сторону шкафа игрушку. Дальше раздается мой дикий хохот на весь дом. Настя, как истинная леди, скатывается с другого края кровати прямо на пол лицом. Было это настолько феерично, что от смеха у меня начал болеть живот. Вечером следующего дня Настя повторила феерию у себя дома. Стоило нам поиграть в «Растения против Зомби», как мы начали пародировать их на камеру. У Насти получалось это лучше, так что мне оставалось просто озвучивать того, кого она должны была спародировать. — Она покажет зомби с палочкой! — говорю, как настоящий телеведущий, криво держа камеру. Но момент, когда Настя поднимает руки, бежит прямо на меня, а дальше падает пластом на пол, запечатлеть смог. Несколько дней сплошного веселья как обычно пролетели незаметно. А дома снова ждали обычные серые будни. Под стать погоде. И так до окончания второй четверти. Уроки шли своим чередом, оценки старался держать на планке «хорошо», отношения с одноклассниками все такие же. В преддверии Нового Года я и Настя шатались бездумно по заснеженным улицам, а по вечерам продолжили всякие игры у меня дома. Каникулы как каникулы, ничем не отличались от прошлых. Разве что той зимой Журавль особо сильно напрашивался погулять с нами. Зачастую мы ему отказывали, а в какой-то из дней он даже у Насти дома побывал. Творил как всегда какую-то херню и радовался этому. А потом херню стали творить мы. — Давай над Журавским приколемся, — Настя сидела за компьютером, пока я валялся на полу и гладил кошку. Скучал по своей. — Как? — я приподнялся. — Не знаю. Он снова пишет, что любит тебя, — у меня возможности выйти в интернет не было, поэтому Саша любил написывать Насте. Мне он тоже писал, пока я был в городе, но это так, незначительные мелочи, по типу очередного признания в чувствах. — Напиши, что я его тоже, — раз прикалываться, то делать это по полной. Настя написала, а я после понял, что это будет кошмаром. Меня же в покое не оставят. Вообще, и до этого никто не оставлял, но тут еще больше будут бесить и маячить перед глазами. Саша мне ни в какую не нравился: младше меня, манеры на нуле, познания в жизни на нуле, и внешность так же на нуле. Сам я не был писанным красавцем, но себе в партнеры хотелось кого-то, кто не Саша со свисающим животом. Саша следом написал предложение об отношениях, на которое я согласился через Настю. И в тот же день мы пошли гулять. Было все не так плохо, как я думал. Ко мне никто не лез. Разве что за ручку гулять стало для меня новинкой, которую я хотел попробовать. Но чувство вины не отпускало, я не мог продолжить обманывать человека и спустя пару дней написал, что, мол, это все была шутка. Только он верить в это не хотел, чем донимал меня и Настю. Еще какое-то время продолжал написывать, когда я вернулся в город. Простым решением было просто игнорировать его дебильные шутки, чем я и занимался, параллельно решая домашку через ГДЗ. В конце февраля мама повела меня на собачью выставку. Я далеко не фанат собак, но посмотреть было интересно. Тем более, что там будет Даша — моя подруга из далекого детства, с которой я не виделся так много лет. Если не изменяет память, то с самого переезда в столицу. И вот, состоялась долгожданная встреча. Мы ходили то тут, то там, гладили различных собак, смотрели на шоу. В какой-то момент вышли на холодную пасмурную улицу и прогуливались вдоль уже оттаявшего водохранилища. Тогда-то вечером, когда мы возвращались обратно домой, меня обрадовали. У нас будет собака. Маленький йоркширский терьер уже весной будет бегать по нашей квартире. Я был счастлив. Мне действительно не хватало кого-то живого в квартире, пусть это и будет собака, которых я не жаловал до сих пор. Страх никуда не ушел, но разве он будет наш, то чего бояться? С потеплением наши туши на улицу выбираться не сильно хотели. И только в середине апреля я и Виолетта стали проводить будни вне квартиры. До этого только и делали, что играли в какие-нибудь прятки или зависали в компе до самого вечера. Но мы не просто выбрались на улицу, а на роликах. Гоняли сначала недалеко от дома, показывая матер-класс всяким детям, а потом и ездили в сторону парка, где была велодорожка. Одна дорога в ту сторону забирала все силы, поэтому мы решили переодеть ролики уже на месте. Сама велодорожка спускалась зигзагом вниз. Поначалу было страшно, но спустя пару спусков вниз весь страх ушел. Меня вдохновляла Ветта — человек без тени страха. А может она ловко прятала его за своими безбашенными действиями. И я не я, если не случиться какой-то казус. По велодорожке вверх подымалась семья на велосипедах. Они распределились на две полосы без возможности хоть как-то их обогнуть. Козлы, не меньше. Тормозить я тупо не умел, да и с такого склона вряд ли бы получилось. Не нашел лучшего решения, чем заехать в кусты на очередном повороте. Только они меня не затормозили. Я проехал через низ и дальше покатился чуть ли не кубарем вниз по склону в самую гущу цветущих одуванчиков. Виолетта с меня ржала как конь, даже не пытаясь помочь подняться. В общем, вышло весело. Останется история до самой старости. С приходом теплых дней хотелось все меньше делать домашку. Голова забита битком всякими гулянками, которые приходилось иногда прерывать ради уроков. Благо мама прекратила проверять задания еще в классе пятом. Так что, сделав только письменную часть, я мчал гулять дальше с Виолеттой и новыми знакомыми с ее двора. Домашку проверять перестали, а вот мониторить электронный дневник — нет. И из-за очередной двойки по истории мне приходилось отбывать наказание дома и делать все уроки, включая устных. Читал параграфы маме, отвечая следом на вопросы. Я ничего не мог запомнить, сколько бы не пытался представить ту или иную сцену. Вот вообще ничего. Даже книги по литературе читать не мог, все бесило до невозможности. Ладно, я читать в принципе не любил, о каких книгах может идти речь. Но на удивление, на следующий урок по истории я достойно ответил и перекрыл позорную оценку. Отличном после этого не стал, сколько бы не старался. Честно, не так уж я и старался быть отличником. Меня не прельщали слова родственников о будущем: «Вот не будешь хорошо учиться, и станет работать в колхозе». Может, кого-то такие слова и мотивировали, а у меня они напрочь отбивали желание делать что-то в угоду другим. Серьезно, зачем я пытаюсь, если вместо поддержки слышу это? У меня даже появилось увлечение — рисование. Я давно хотел делать свои мультики, но на само рисование меня подбила Лиза. Еще во время уроков ИЗО мне нравилось творить, а обзаведясь циркулем я ушел во все тяжкие. Рисовал каких-то человечков карандашом, после чего обводил контур черной ручкой и раскрашивал. Бежал показывать маме с отчимом, на что мне прилетало, что таланта у меня никакого нет и выглядит это до ужаса странно. Желание творить отпало, рисование я запихнул в дальний ящик. Стараться и показать себя с лучшей стороны не хотелось. Пусть все идет своим чередом. Может и работа в колхозе не так ужасна, как мне ее расписывают. Уже на майских выходных мне позвонила мама и сообщила, что вечером привезут собаку. Я радостный прыгал по квартире и ждал этого момента. Взял Виолетту в охапку, потащил кататься на роликах и ждал часа. Увидел в далеке отчима и понесся к нему. В его руках сидело маленькое черное нечто, то и дело крутящее головой из стороны в сторону. Было страшно даже взять на руки такую кроху, да и на роликах не хотелось этого делать. Только распрощавшись с Веттой и прибежав домой, я вовсю начал тискать щенка, которого назвали Борей. Он достаточно привык к квартире и нам. Не любил, когда мы куда-то уходили и всегда встречал с радостным щенячьим лаем. А вот на улицу ходить не любил — ему все не нравился поводок и ошейник, которые контролировали его движения. С щенком скучная атмосфера в квартире приобрела новые краски. Ночью он спал то у меня под боком, то у мамы. Когда же я был один дома, то Боря просился ко мне на колени. Удобно на них устраивался и засыпал, пока я занимался своими делами за компьютером. Еще он любил кусать за пальцы, а меня за нос, когда я дул ему в морду и он всячески вертел ею. Шестой класс закончился, не успев начаться. Впереди ждала школьная практика, на которой я быть вообще не хотел. Прошлый год пропустил, а в этом просто обязан был остаться. Не понимал никакого смысла в ней. Записаться вышло только на вторую неделю июня, что бесило, ведь Лиза и Виолетта успели попасть на первую. И вот, занимаюсь всякими делами один. Сначала рвал мелкую траву с асфальта под палящим солнцем, а потом мыл скамейки, раскиданные по всему первому этажу. Всякие ругательства маркером или ручкой стереть не получилось, да и не особо хотелось. Пусть все знают, что трудовичка настоящая сука. Как раз в это же время в квартире был запланирован масштабный ремонт. И жить в этом хаосе две недели мне надоело. Интернета нет, нормально телевизор не посмотреть, потому что все отключили с розеток, не погулять, потому что все уехали кто куда. И сидишь ты один, коротаешь время в игру без интернета про какой-то аквариум. За две недели успел добить уровень за 300 и со спокойной душой поехал в деревню, обрадованный, что там-то я точно смогу нормально погулять, а не бездумно сидеть дома и не знать, куда себя деть.