Длинною в жизнь

Предстоящая неделя у бабушки Вали обещает быть очень веселой. Все-таки я слишком давно не виделся со своими двоюродными сестрами. Вита особо не изменилась с нашей последней встречи, а вот Даша выросла. Весной ей исполнилось пять лет, через год она пойдет в первый класс, но осталась одна проблема — Даша по-прежнему не умела полноценно разговаривать. Только непонятные звуки, как у новорожденных или тех, кто только пытается научиться говорить. Она спокойно говорила какие-то отдельные слова, но цельные предложения ей давались с трудом. Если вообще давались. Вита по характеру еще больше стала напоминать тётю Марину. То, как она орала на свою младшую сестру повергало меня в шок и было вовсе не удивительно, что Даша больше тянулась к своему спокойному брату, чем к какой-то истеричке, зовущейся родной сестрой. Лично меня психи сестры никак не касались. Все же я был старше, пусть и на два года, но возразить она мне не могла. Пока жара не сильно пекла в головы, мы проводили практически все время на улице до самого вечера. Бесились во дворе с местными ребятами, которых знала только Вита, но позже познакомился уже я сам. У нас образовалась маленькая компашка, которая любила играть в различные прятки и догонялки. Первые мне нравились больше, потому что в догонялках от медлительности других становилось очень скучно. В большинстве наших игр Даша не принимала участие, потому что была слишком мала. И Вите не нравилась идея следить за младшей, когда можно спокойно расслабиться в свое удовольствие. В какой-то степени и мне не хотелось следить за двумя людьми сразу. Вита ходила в ту же школу, что и я раньше. Тогда во дворе никого не было, и мы решили прогуляться за дом. Спустились с пригорка и двинули в сторону школы. Во дворе было пусто, на площадке наблюдалось от силы человека два-три. Но нашей целью была не детская площадка, а недостроенное кирпичное здание бассейна, которое привлекло мое внимание еще в детстве. Мы зашли за угол и наткнулись на железные перегородки, через которые с легкостью могли пролезть и войти внутрь. Там ничего особенного не наблюдалось: кучки сломанных кирпичей, какой-то мусор, звук капающей с крыши воды и рисунки на стенах. Само пустое дно бассейна напоминало больше свалку. На второй этаж идти не решились — часть лестницы отсутствовала, где-то не было и куска полотка. В этот же день мы притащили дворовых ребят оценить ситуацию. А на следующий решили взять с собой Дашу. Только шли не через железные решетки, а через темный проем с одной из сторон. Было настолько темно, что даже какое-то очертания разглядеть невозможно. Понятное дело, что Даша испугается. Она начала жалобно попискивать и закрывать глаза, в конечном итоге просто расплакалась. Вите пришлось ее успокаивать путем не очень лестных слов. Я на это лишь молчал — не мое дело. Дедушки Васи дома не было достаточно долгое время. И к бабушке стал катить деда Юра. Кажется, что бабушка изменяла с этим самым Юрой. Помнится, один из моментов, когда он остался у нее на ночь и я обнаружил, что они лежат полностью голые. Теперь он стал появляться с завидным постоянством и ночевал все те дни, которые я провел у нее. Бабушка спала на одноместном диване, деда Юра на старом, а мы с сестрами расположились на новеньком возле шкафа. Даша лежала у самой стенки и спала мирным сном, пока Вита, лежащая по средине, и я играли в ее планшет. На четвертую ночь она заговорила про ту самую запретную ситуацию и предложила повторить. Что ж, я был вовсе и не против. Нас нисколько не смущала спящая рядом Даша, и находящиеся взрослые в комнате. Мы спокойно целовались, и никто нас не волновал. На утро тема замялась, будто ничего и не было. На улицу идти жуть как не хотелось, взрослых не было, и мы остались втроем дома. Сначала спорили, кто же сможет выпить целый литр воды за раз, а потом носились туда-сюда по квартире. Вита разошлась уж слишком сильно. Ремень в ее руках опасно поблескивал, но в ход так и не пошел. Однако, Даша уже была на пределе, чтобы не заплакать. И сколько бы не просил Виту прекратить, она не желала останавливаться. Только после того, как по моей ноге прошлось ребристое лезвие ножа, а Даша истошно завопила, она кое-как пришла в себя. Это не было какое-то помутнение рассудка или что-то в этом роде. Человек просто разыгрался и никакие слова воспринимать не хотел. Раны, даже маленького пореза на моей ноге не осталось. Но от осознания того, что приложи Вита больше усилий и возьми она нож с обычным лезвием, то все могло обернуться стекавшей по ляжке крови. Это было последней клеткой моего терпения, после чего я набрал маме и обрисовал ей всю ситуацию. В этот же день меня забрал папа в деревню, а мама и тётя Марина рассорились, как и я с Витой. Только ничего непонимающая Даша пошла со мной попрощаться, когда папа уже ждал у подъезда. Деревня встретила меня свежим летним ветром и чистейшим небом. Настроение улучшилось, стоило обняться с бабушкой Надей и погладить Бегуна, который то и дело терся о мои ноги. Мурки видно не было еще с весенних каникул. После вкусной пиццы я побежал звонить Насте на домашний телефон. Как сказал ее папа, дядя Лёша, Настя ускакала на своем велосипеде на речку вместе с соседской девочкой. До речки я спокойно шел пешком в одиночестве. Плавать все равно не планировал, а тратить время на выкат велосипеда с сарая не хотелось. Уже на пол пути к берегу заметил огромное количество народа, а среди них бегающую Настю в купальнике. Она, стоило меня заметить, ринулась вся мокрая в мою сторону. Я бегу от нее обратно, но она не останавливается. За поворотом, где уже не было никаких людей, я остановился и принялся останавливать подругу словами. — Настя, не надо, — делаю шаги задом наперед. — Надо, Саша, надо, — она широко улыбалась и медленно наступала. По итогу я сдался, но с удовольствием принялся обнимать мокрую от воды подругу. С Катей мы так и не помирились, хотя средства связи у нас были. Изредка, но мы видели ее в компании Даши и еще какой-то девочки, которая, кажется, жила сразу за моим огородом. Даже пересекаясь никто не спешил идти первый на уступки. В целом, я и не ждал, что она подойдет первая. Зато Настя стала лучше ладить с Дианой. До первой ссоры, конечно же. От скуки мы часто приходили на домики и играли во что придется. Как-то даже на роликах катались. Тогда-то меня и познакомили с человеком, знакомство с которым принесло в жизнь не мало различной херни. За домом престарелых находился канализационный люк — это место стало нашим почти постоянным пристанищем. Там мы играли в прятки, забегая за запрещенную территорию, носились по обширному полю и рисовали мелками на асфальте. В тот день на бетонной пристройке вокруг люка сидел мальчик и снимал свои черно-красные ролики. Он был не особо высоким, к тому же достаточно полноватым. — Это Саша, — представила его Диана. Очередной тёзка, только с очень веселенькой фамилией. Об имени мы забыли и стали дружно звать его Журавль. Я сразу заметил, что Диана с этим Сашей были достаточно близки. Ну, или очень хорошо знакомы. Между ними то и дело проскальзывали какие-то глупые шуточки, пока я и Настя сидели на бетоне и снимали свои ролики. Диана даже порывалась его несколько раз ударить, но не делала этого, так как боялась получить в ответ удар посильнее. Я молчал почти все время. Мне тупо нечего сказать и не о чем разговаривать с новым человеком, который так же не проявляет никакой заинтересованности. Только чуть позже, когда к нам присоединились друзья Дианы, мы в ходе игры в прятки перекинулись парой фраз и разобщались. Саша даже предложил встретиться погулять этой же компанией. Его предложение приняли все, я тоже. Но следующий день выдался поистине интересным. Рядом с моей деревней, буквально в нескольких минутах, находилась соседняя. Там жил Саша и именно туда он позвал нас гулять. Для меня эта территория была в новинку. Я все еще не мог привыкнуть к тому, что меня спокойно отпускали на домики, а тут соседняя деревня. Бабушку просто удар хватит, если она узнает о моих похождениях. Но на свой страх и риск я пошел в соседнюю деревню вместе с Настей, которая, кстати, вообще ни о чем не переживала. Сразу за этой деревней была еще одна, где жила ее двоюродная бабушка, так что родители спокойно отпускали своего восьмилетнего дитенка и не боялись за него. Последний дом в моей деревне, пройти еще немного через парочку деревьев и вот уже первый дом говорит о начале Падери. Саша жил где-то примерно на средине, даже немного ближе. Идти прямо туда никто не хотел. Встретились недалеко от поворота в деревню и носились по улице с местными ребятами. В какой-то момент кучкой стояли и беседовали под размашистым деревом. — А тебе кто-нибудь нравится? — первая часть разговора прошла мимо моих ушей. Я оторвал взгляд от созерцания солнечных лучей на траве и посмотрел в сторону Дианы. — Да, — ответил чуть задумавшись. На самом деле мне никто не нравился, но в голове почему-то всплыл Ваня, о котором до этого момента я вообще не думал. Почему-то вбил себе в голову, что он нравится мне до сих пор. — И кто? — Саша спросил через чур резко. Мне его тон вообще не понравился. Стоит прямо напротив, руки в боки, пока мои были скрещены на груди. — Вы все равно не знакомы, какая разница? — А мне ты нравишься, — это было сказано так просто. — Мы знакомы только второй день, — понятное дело, что я сразу же не поверил. — Тем более, что я не девочка, если ты не заметил. — И что? Ты мне все равно нравишься. Давай забывай, кто там у тебя, и начинай со мной встречаться. От слишком нахального вида и тона мои глаза расширились. Пока рядом стоящие девочки хихикали, я молча пребывал в шоке. Просто ответил отказом и закрыл на этом тему. Только на протяжении всего дня Журавль продолжал меня донимать, что действовало только на нервы. Нет, друзьями нам точно не быть если так продолжиться дальше. Мне просто не хватит нервов вытерпеть его. Мне на самом деле никто не нравился и Сашу вот никак не рассматривал на роль потенциального партнера. Саша был слишком ребенком, который считает, будто ему все должны. Плюс манеры не к черту: приходилось раз за разом ему напоминать, что нельзя обращаться с девочками как делает он. На следующий день видеть его не хотелось. Настя была того же мнения — он ее неимоверно бесил своим поведением и постоянными оскорблениями. Первую часть дня провели у нее дома. Сначала зависли в компьютере за игрой, а потом пошли дразнить ее новоиспеченного британского котенка. Назвали ее, правда, по странному — Ляля. Она больше похожа не на Лялю, а на самую настоящую немецкую овчарку. Эта мохнатая мелочь не хотела оставлять наши ноги в покое, носилась за нами по всему дому, приходилось прятаться за закрытыми дверями. Уже вечером мы двинули на речку. У меня купаться не было никакого настроения, а вот Настя та еще лягушка. Вооружившись полотенцем с далматином из мультика, мы неспешно поехали на велосипеде к речке. Солнце уже стремилось за горизонт, повылазили надоедливые комары, но Настю уже не остановить. Помимо нас на речке оказалось еще пару ребят, а на берегу сидела скучающе Катя и ждала Дашу с воды. Я сел чуть поодаль, но то и дело кидал на нее взгляды, а она на меня в ответ. Как при нашем знакомстве мы стали улыбаться и в конечном итоге пододвинулись друг к другу вплотную, после чего протянули мизинцы и наконец помирились. Дальше все пошло как по маслу. Очередные гулянки втроем по просторам деревни и творение всякой фигни. Конечно, в особо скучные времена мы выбирались на домики, где встречали остальную компашку и тусили уже с ними. Иногда там можно было встретить Журавля, но после очередного нытья о том, что он хочет гулять у себя на деревне, а не здесь, он просто молча уходил к себе и звал нас по новой вечером. К Диане на неделю приехал ее двоюродный старший брат, мой одногодка, но все же я был старше его на пару месяцев, да и учился на класс старше. Никита. Еще один Никита в моей жизни, но этот Никита принес в нее какое-то новое чувство. Он был ниже меня, но по сравнению с Журавлем его телосложение было эталоном детской красоты. Русые волосы, голубые глаза… чем-то отдаленно напоминал Ваню, только у него лицо было намного острее, плюс ко всему выраженные скулы. Стоя с ним в груди начинало щемить, а когда дело доходило до разговоров, то внутри все трепетало от волнения. Таких ощущений не было даже с Ваней. Разве что, когда он целовал меня в щеку, но здесь чувства захлестывали и без касаний. Ему достаточно было посмотреть в мою сторону, а я уже весь горю и отвожу взгляд, чтобы он ничего не смог по нему прочесть. Но конечно, я сразу знал, что вместе мы точно быть не сможем. — Слушай, а Кате нравится кто-нибудь? Я сидел на траве возле асфальта, пока остальные резвились чуть поодаль. Тогда Никита ко мне и подошел. — Вроде нет, а что? — я смотрел на него, но его голова была повернута в сторону подруги в голубых шортах и розовой майке. Все сразу стало понятно. — Она тебе нравится? — Да, — ответил он почти сразу. — Только ей не говори, хорошо? Мне оставалось только кивнуть и наблюдать за тем, как моя симпатия малу по малу отходит на второй план. Никита то и дело пытался как-то сблизиться с Катей, но та лишь странно на него смотрела и никакие ухаживания за собой не принимала. Она вообще как-то сказала, что Никита слишком мелкий для нее (Катя была выше не только его, но и меня). Я похихикал, но все же, было немного грустно. Симпатия оказалась невзаимной, ее даже развивать не хотелось, итог был ясен. Вот бы на месте Журавля мне признался сам Никита… а может, для Никиты я был как Журавль — кем-то очень раздражающим. По истечению недели он уехал обратно восвояси, забрав с собой и мои некие мимолётные чувства к нему. Жизнь вернулась в норму. Без лишних чувств жилось гораздо проще. Большую часть дней мы проводили в соседней деревне. Не трудно догадаться, кто же нас постоянно туда звал. Не знаю на кой черт мы вообще туда шли, но никто против не был, да и разнообразить будни не помешает. Соседнюю деревню мы изучили чуть глубже, дойдя до Сашиного дома. В какой-то из дней, когда никого не было, мы даже умудрились зайти к нему и посидеть в веранде. Только если у Насти это была игровая комната, то у него мини-комната с кроватью в целую веранду. С Журавлем ссоры происходили еще чаще, чем между Настей и Катей. Он был невозможен, но, в силу своего спокойного характера, я не доходил до каких-то криков, а предпочитал молча смотреть на человекообразного и попытки его вразумить. Он не делал чего-то криминального, но и нормального тоже. В частности, он больше лез ко мне своими руками, а словесные перепалки предпочитал оттачивать с помощью Насти. Ох, как же она злилась. Все доходило до ужасных криков с матами прямо по средине улицы. Я и Катя спокойно сидели на лавочке и вставляли свои пять копеек, пока буря в виде Насти просто наступала на Журавля. Следом за словами последовали кулаки и Настины ногти. Пока Саша пытался ее сдерживать, она вывернула одну руку и полоснула ногтями по его лицу, успешно поцарапав кожу возле глаза. Сразу после этого мы ушли, а Журавль пошел жаловаться маме с бабушкой. Саша прибегал на следующий день прям как Настя и снова звал к себе гулять в деревню. Мы неспешным шагом шли по дороге в нужную сторону и повстречали Никиту — одного из братьев-близнецов. Он согласился составить нам компанию, да и сам Саша не был против. Вот мы зашли к нему домой и расположились напротив ноутбука, чтобы посмотреть какие-нибудь видео в интернете. На стул перед монитором сел Саша, я расположился на стуле рядом по левую сторону, Катя расположилась на тумбочке вместе с Настей справа, а на подлокотнике дивана сел Никита. Мы долго спорили на тему того, что же бы нам посмотреть. Так ни к чему и не пришли. Зато Саша решил блеснуть своим мозгом и предложил посмотреть порно. Лично мне было все равно — чего я там не видел, а вот девочки и сам Никита стали воротить носы. Только Журавль не остановился и все равно загрузил вкладку с порнографическим сайтом. Из-за хренового интернета первое попавшееся видео грузить не хотело. Следующее, что сделал Саша — схватился за резинку шорт с трусами и приспустил их так, чтоб все видели его достоинство. Никита сразу же стал говорить сплошным матом и отсел на самый край дивана. К нему с отвращением на лицах подсели мои подруги, и только я остался сидеть на своем месте. Мне было глубоко плевать, и я даже не скрывал это. Со скучающим лицом продолжил сидеть как ни в чем не бывало и даже на его предложение «потрогать» никак не отреагировал. В июле начались частые дожди. Купаться невозможно, потому что вода недостаточно прогревалась после многочасового ливня. Приходилось быстро бегать из дома в дом, чтобы не промокнуть. Чаще собирались у меня и просто смотрели какие-то мультики с дисков, играли в домино, лото — искали любое развлечение. О, еще, несмотря на бабушкин запрет, играли в прятки. В один из мрачных дней делать было нечего. Играть не во что, а смотреть снова одни и те же мультики не хотелось. Тогда-то ко мне в руки и попал лицензированный диск с фильмом ужасов. «Затащи меня в Ад». К просмотру мы подготовились как на войну: зашторили все окна, чтобы создать еще больший полумрак, включили громкость на всю и последний штрих — укутаться в плед, чтобы в случае чего спрятаться под него. Фильм начался обычно, но очень пугающе. Смотреть такое все еще волнительно. Часто прятал лицо за ладонями в особо пугающие моменты, но во время резко выскочившего демона из книги глаза были открыты. По дому пронеслись не только мой крик, но и девочек по две стороны от меня. Другой момент из фильма показался мне очень знакомым и как позже выяснилось — я его смотрел еще в далеком-далеком детстве, когда мы жили здесь в городе. Одного фильма ужасов оказалось мало, но других похожих дисков не было. И уже вечером мы побежали во двор играть в прятки. В какой-то из вечеров папа похвастался, что видел пробегавшую мимо полевую мышку, пока он сидел рыбачил. Сама рыбалка меня никогда не привлекала, да и был я на ней один раз в жизни, и то воспоминания смутные. Кажется, я кинул леску в заросли, из-за чего взрослым пришлось лезть в воду и спасать ее. А вот полевая мышка другое дело — очень хотелось посмотреть на нее. Тогда папа и сказал, где именно он будет рыбачить завтра днем. Место было как раз недалеко от поворота на соседнюю деревню. Отправился туда вместе с Катей на велосипедах, пока Настя была занята чем-то своим. Вроде, готовилась к поездке в лагерь в первых числах августа. Сразу возле поворота шла тропинка вниз по склону. Мы аккуратно спустились и покрутили колеса дальше неспеша. Для меня это место было так же в новинку, голова то и дело моталась туда-сюда, чтобы рассмотреть побольше. Но кроме камышей и рогоза смотреть не на что. Впереди дорогу перегородили деревянные ворота, за которыми паслась лошадь. Дальше тропинка круто заворачивалась направо сразу за деревом, а там пару извилистых движений велосипедами и вот он — деревянный мост. Папа рыбачил на другой половине. Мы аккуратно потащили велики по хлипкому сооружению, поставили их на подножку и подбежали к нему. На протекавшей речке виднелась бобровая плотина, но самих ее строителей видно не было, что очень расстроило. Мышек мы тогда тоже не увидели. Зато посмотрели на водную гладь с середины моста, побегали через заросли рогоза и посмотрели на лошадок за деревянным забором. Их было так много… Брр. На второй половине находилась еще одна деревня, зовущаяся Малая Падерь. А прямо за ней в поле виднелся льнозавод. На мостик бегали последующие несколько дней, ведь это было какое-то новое место для игр. О нем узнал и Саша, который вообще умудрялся купаться здесь. И все же, оно быстро нам наскучило. Зато на домиках кто-то подвесил тарзанку на ветку дерева. Теперь под яблоней собиралась огромная толпа детей, желающих прокатиться. Брались руками, но когда ее немного спустили, то стали садиться как на качелях. Я в этой заварушке участвовать хотел, и даже очень, но одергивал себя и позволял расслабиться только в присутствии Кати или Насти. Чтобы без лишних любопытных глаз. Пока остальные катались, я ползал под деревом алычи и закидывал сразу в рот желтенькие сладкие плоды, попадавшие с дерева. Настя счастливая отправилась в лагерь на две недели. Это был еще один пасмурный день, только уже августа. Я с Катей снова пошли на тарзанку, где нас уже заждалась Диана: та снова поссорилась со своими близкими друзьями. Чуть позже на велосипеде подкатил Данила, о котором не было ничего слышно еще с прошлого лета. И вот он здесь. Все такой же неопрятный и временами очень странный. Диана как обычно его задевала словами, но он, на удивление, реагировал достаточно спокойно и дерзил ей без особой злобы в ответ. Он ее даже катал на тарзанке, но такая перемена в настроении казалась мне жуть какой странной. Прогремел гром. Диана взяла с земли массивную палку и начала замахиваться ею на Данилу. Тот вообще не боялся. После нескольких замахов Диана-таки кинула ее. Только палку повело немного левее и попала она мне точно в нос. Вместе с дождем с обоих моих ноздрей полилась кровь ручьем. Диана начала очень сильно извиняться, но я только смеялся на всю эту ситуацию. Больно было кошмарно, но смех от этого тише не становился, а был только громче, пока с носа и глаз продолжало течь. Катя повела к себе домой, нос пришлось заткнуть своей же одеждой, которая после отправится прямиком в мусорное ведро. У подруги меня обработала тётя Лена и приложила кусок мяса из морозильника. Очень интересный день тогда вышел. Перелома не было, а остальное не так важно. Две недели пролетели незаметно и вот, Настя снова в наших рядах. В очередной обычный день мы сидели втроем на лавочке возле дома престарелых, как к нам подкатили парни с соседней деревни — Илья и Даник. Подруги прекрасно знали их, а вот мне пришлось знакомиться и неловко сидеть, поскольку все еще сложно давалось знакомство хоть с кем-то. Но на удивление, прошло все гладко: сидели разговаривали ни о чем, я даже какие-то шутки умудрялся вставлять, пока мы не увидели приближающуюся собаку. Ну, ладно, собака и собака. Только это был Данкин. Инстинкт самосохранения заработал как часы. Илья с Даником залезли на дерево рядом, Настя перелезла через забор на облагороженную территорию, а я с Катей засел на заборе как птички. Данкин умеренным бегом приближался к нам все ближе, а стоило ему целенаправленно пойти в сторону дерева, как мы с Катей перелезли через забор к Насте и ждали. Пес ушел сам в обратную сторону и скрылся где-то вдалеке за поворотом. Выдыхать было рано — нам еще предстояло дойти до дома, благо миссия завершилась успешно и по пути нам никто не повстречался. На следующий день Илья позвал нас в малую Падерь к своим друзьям. Что ж, я с Катей двинул в новое для меня место с полным энтузиазмом и неким страхом. Ни бабушка, ни папа так и не знали о моих похождениях на запретные территории. Шел туда на свой страх и риск и радовался тому, что буду не один, а значит в случае чего прилетит не только мне, но и подруге. Малая Падерь не была чем-то вау: дома как дома, все как у всех. Только зайдя чуть вглубь нас наконец-то представили двум парням. Богдан, которого все звали Бодя, и еще один Данила, которого откуда-то знала Катя. Оказалось, все просто, без каких-то детективных расследований. Катя и Данила были вместе в одном санатории, а чуть позже попали в один лагерь. Подруга питала к новому знакомому симпатию, как позже окажется, взаимную. А пока мы вместе провели бессмысленный день, за которым последовала череда точно таких же вплоть до середины месяца. Уже там пошли какие-то перемены. В нашу троицу снова влезла Даша, из-за чего пошел очередной разлад. Только в этот раз Катя рассорилась со всеми нами, а Даша осталась. Еще чуть позже обиделась Настя. В общем, один ворох каких-то обид, которые я не понимал. Один на один с Дашей мне гулять не нравилось, так что решил закрыться дома и заниматься своими делами. И вот, к нам во двор заехала массивная машина. Я знал, что к нам должны были приехать родственники с России и с нетерпением ждал этого дня. Ведь мне предстояло познакомиться с троюродной сестрой, тоже Настей. Знакомство прошло гладко. Сразу нашли общий язык, вечера стали более насыщенными. Смотрели какие-то мультики, пили какао с маршмелло. В общем и целом, время прошло на ура. Мы почти никуда не выходили за пределы двора, только искупнуться на речку и обратно. А уже в конце августа, когда предстояло заниматься сбором вещей, на примирение пришла Настя, о которой я ничего не слышал больше недели. Уже дома я облюбовал тахту и в позе звезды смотрел в потолок, размышляя о дальнейшем. Нужно было накупить тетрадок в школу и всяких ручек, а еще неплохо было бы заиметь наконец пенал, а не скидывать всю канцелярию на дно портфеля. Что ж, шестой класс, жди меня. На самом деле я бы сделал все, чтобы забыть осень того года. Забыть и не вспоминать.