Длинною в жизнь

После переезда в столицу деревня стала для меня самым лучшим местом на всей планете! Пусть я и раньше был такого мнения, но сейчас особенно счастлив, когда вижу этот домик за зеленой калиткой. Но он не всегда был таким красивым снаружи и внутри. Память услужливо подкидывает моменты, когда дом был самым обычным деревянным с белыми окошками. Огромная печка на кухне, две комнаты разделяет не стенка, а обычная желтая шторка в цветочек. В большой комнате мы с Аней смотрели «Домовенка Кузю», а в поменьше ночевали. В то время был еще черно-белый кот по кличке Васька, который позже пропал без вести. Я все ждал и ждал, но так и не дождался. Масштабный ремонт произошел во время моего первого класса, когда в деревню я приезжал очень и очень редко. Зато на своих осенних каникулах во втором классе я увидел во что превратился обычный деревянный домишко. Теперь с улицы можно было увидеть дом в виниловом сайдинге бежевого цвета и огромную крышу треугольником из зеленого шифера. Так же появилась та самая зеленая калитка с воротами для дедушкиной серенькой машины. О, и остатки деревянного забора были также выкрашены в зеленый и желтый. За одной его частью было небольшое дерево яблони и рябины, а около них разрослась лесная земляника — самое вкусное, что я когда-либо пробовал. Даже зеленые ягоды были насыщенными и такими сладкими, будто созревшие. Дальше асфальтированная дорожка вплоть до гаража, а за второй частью забора была вишня, около которой росли самые обычные цветочки. И окна зала со спальней выходили как раз на это массивное дерево. Другие два окна зала выходили на погреб и вход в сам дом. Чуть дальше был тот самый гараж из белых блоков с огромными зелеными железными воротами и такой же массивной дверцей сбоку. Рядом был небольшой зеленый участок с канализацией и тропинкой, которая проходила мимо двух сараев и вела прямо в просто огромный огород! Он был невероятно длинный, его конец оказывался на соседней улице. Главная дверь была обычной белой с вырезом под стекло и вела она сначала в веранду, где стояла вешалка для шляп и зонтов, рядом тумба для обуви, дальше старенький диван и за ним дверь в небольшую комнатку с ненужными вещами, но на всякий случай пускай там остаются. Железная дверь вела уже внутрь. Сразу с порога нога ступает на линолеум, где уже можно рассмотреть большую прихожую в синих тонах. Справа стоял шкаф для верхней одежды и одеял, а прямо находился синий диван и столик возле окна, на который поставили огромный горшок с цветком. В его земле разместилась заводящаяся лягушка, которая попалась мне в пачке кукурузных палочек. Прихожая была совмещена с кухней и находилась слева от входа. Там стоял угловой диванчик, обычный бежевый стол и такого же цвета обои с нарисованными котами, кружками кофе и чашками чая. Еще был белый холодильник, весь увешанный магнитиками. Части пазлов с «Растишки», магниты животных и какие-то сувенирные с других городов. Ну, и оставалась обычная деревянная кухня, на полочках и в ящичках которой хранилось много всего. С кухни была еще одна дверь смежная с очередной небольшой комнаткой перед дверью в совмещенный санузел. В ней стояла стиральная машинка, еще одна вешалка и морозильник для различных ягод, так как в маленький от холодильника уже ничего не влазило. О, еще был выход на чердак, на который никто не забирался. Не было никакой необходимости. Справа же от входа была дверь в зал со скрипучим деревянным полом. Там стоял один большой диван, один маленький, шкаф с сервизом и в самом углу маленький стеклянный столик с плазменным телевизором. Очередная дверь вела в спальню, которую раньше скрывала шторка. Здесь был шкаф во всю стену с зеркалом в полный рост, тумба, на которой стояли фотографии в рамках и огромная кровать с двумя матрасами! На каникулах вместе с сестрой мы спали на большом диване в зале. Конечно, сначала мы его раскладывали. Он был жутко скрипучим, поэтому поворачиваться было проблематично, так как не хотелось никого разбудить этим надоедливым скрипом. Я всегда спал с левого краю, а сестра справа. Благо тут хватало места, так что во сне мы не теснились и каждый спал на своей половине, оставляя середину пустовать. Перед сном мы всегда смотрели телевизор, под который и вырубались. Новый Год отмечали в зале. Перетащили туда стол, расставили тарелки и кучу еды. Елка стояла возле телевизора уже вся украшенная. Сидели долго, до тех пор, пока всех не начало клонить в сон. Тогда я очень ждал Деда Мороза, и на утро обнаружил коробку от самоката прямо под ёлкой. Вместе с этим нашлись две игрушки: зебра и бык. Это были новые популярные игрушки, которым если нажмешь на лапу они начнут записывать твой голос и воспроизведут его, если нажать на другую. Мне досталась зебра, а Ане бык, которого мы почему-то прозвали Бычлак. И вот, наступило лето, я снова приехал в это прекрасное место, где все цветет и пахнет. Где все так по родному. Сестра тоже была здесь и так же, как и я, планировала остаться на целое лето с редким выездом к себе домой и к другой бабушке. Впрочем, мне тоже нужно было пару дней провести с другой бабушкой и другими сестрами. Но все же, если меня поставить перед выбором, то выбирать я буду исключительно деревню. Ведь здесь нет никаких плохих воспоминаний. Только я, сестра, дедушка с бабушкой и папа, который перебрался из большой квартиры в частный дом. Лето 2011 года принесло мне кое-что новенькое в жизнь. Сначала я вместе со своей сестрой нашел пятнистую кошку. Чисто случайно она попалась нам на глаза, когда сидела возле нашего забора. Она оказалась очень ласковой, постоянно тёрлась об руки и довольно мурчала. Тогда-то мы и решили уговорить бабушку оставить ее. Ведь она такая милая, как тут не взять? Тем более, что Васьки больше не было, так что новый питомец не повредит. И она согласилась. Далеко не сразу, но в конце концов в доме появился новый пушистый член семьи. Не только я, но и Аня проводила целое лето у бабушки в деревне. И за июнь она успела найти себе компанию из кучи девочек. Кто-то был ее возраста, кто-то старше аж на пять лет, пока самой сестре было всего девять. Аня стала пропадать чаще с ними, но вечером уже сидела вместе со мной на кухне и помогала разобраться в некоторых темах по математике. Она у меня очень умная и училась на отлично. Бабушка не раз говорила, чтобы чуть что и я обращался к ней за помощью, если у меня что-то не выйдет. А Аня была только «за» помочь любимому и единственному младшему брату, пусть и не родному. Дни без сестры проходили достаточно скучно, но я никогда не напрашивался пойти с ней. Ведь по-прежнему был непонятно откуда взявшийся страх заводить новые знакомства. Поэтому просто сидел и бездумно переключал каналы, пока не находил свои любимые мультики. Или сдавался и шел на кухню, где был еще один телевизор и DVD. Параллельно мультикам я занимался раскрасками. Но это тоже надоедало. Тогда я шел к бабушке в огород. На ногах любимые зеленые сланцы, и вот уже иду мимо сараев, не забыв перед этим погладить кошку Мурку, мирно спящей на асфальте под солнышком. Дальше проходил мимо уличного туалета, останавливался в начале огорода и громко звал бабушку. — Бабушка-а! — в ответ только тишина. Позвав еще раз я понял, что бабушки нет. Да и силуэта на огороде также не наблюдал. Пошел в обратную сторону и заприметил вернувшеюся Аню. — Аня, а где бабушка? — У тёти Тамары в магазине. Тёть Тамара была нашей продавщицей, которую знали просто все. Сама она была не отсюда, а с другой деревни, однако же работала в нашем местном магазине. Единственном на три деревни! Стены магазина были выкрашены в розовый, а по ночам единственным источником света на улице служил белый фонарик над дверями. Тогда никаких фонарных столбов не было и в помине, поэтому Ане не разрешали гулять позже девяти вечера, к тому же она была еще слишком маленькой. А я просто никуда не ходил один, так что ко мне никаких претензий не было. Еще ходил по деревне Юра — очень странный мальчик. Знаю от бабушки, что ему было всего пятнадцать лет, и не раз видел, как он признавался тёте Тамаре в любви. Даже встречаться предлагал, но для меня в то время это не казалось чем-то странным. Но внешне он немного отталкивал от себя: стрижен почти под ноль, всегда в грязно-белой майке и болотного цвета шортах, предпочитал не носить тапки, а ходить так, на босую ногу. Тётя Тамара часто кричала на него, но тот, кажется, особого внимания не обращал. Страшнее всего было, когда этот Юра приходил плавать на речку. Всего у нас было две речки о которых я знал. Первая с названием «Ямка», но в ней давно никто не плавал, из-за чего она стала самым обычным болотом. И любимым местом для рыбалки многих деревенских мужчин. Вторая, на которую мы ходили почти всей деревней (бывало, что и городские приезжали), называлась «Лебеди». Сначала я думал, что такое название пошло от проплывавших по ней лебедей, но позже выяснилось, что дом, который стоит недалеко от берега, носит название улицы «Лебеди 1», и жила в нем семья с фамилией Лебедевы. И как раз, там же на речке я познакомился с дочкой этой семьи. Ее звали Вероника. Она и ее семья жили в городе, а здесь в деревне жила бабушка Вероники, к которой она также приезжала на каникулы. Чтобы дойти мне до речки нужно было проходить несколько домов, после чего делать заворот на право и идти вниз по тропинке. Идя по ней дальше и заворачивая немного вправо, мы проходили мимо забора «Лебедей», а дальше выходили на саму речку, на берегу которой на травке расположились дети со своими взрослыми, или просто взрослые. В теньке чуть поодаль можно заметить несколько машин. Расстелив плед на траву, я и Аня принимались без раздумий бежать сразу в воду. Бабушка называла нас настоящими моржами, ведь не каждый был готов бежать с разбега. Плавать я не умел, пусть Аня и пыталась меня научить. Поэтому моим спутником в плавании был круг в виде самолета. В воде мы могли сидеть сутками, если бы бабушка не обращала внимание на наши синие губы, и только тогда, с грустными вздохами, мы вылезали из воды и принимались возиться в песке. Тогда-то и заявился Юра, которого сторонился не только я. Он плавал сначала сам по себе, потому что многие взрослые отгоняли его с берега от своих плавающих детей. Иногда он, конечно, приставал к кому-то: то за руку схватит, то мяч отберет, то на глубину додумается утащить. Даже моя бабушка кричала на него. В воду лезть не хотелось категорически, пока этот Юра плавал там. Один раз дедушка Жени, подруги моей сестры, вытаскивал Юру из воды за уха, не обращая никакого внимания на его слезы. Тогда он садился обратно на свой велосипед и уезжал восвояси. Теперь можно спокойно плавать. И в один из таких дней купания я и встретил Веронику. Уже по обычаю разговор первый начал не я. Не помню, о чем мы разговаривали, но плавать начали вместе, придумывали какие-то игры и сторонились Юры, когда тот снова показывался на берегу. Несколько раз Вероника приглашала меня к себе в гости. А дом у нее как в моей мечте — двухэтажный. С ее комнаты можно было залезть на чердак, который служил ее игровой. Мы виделись почти каждый день, пока Вероника со своими родителями не уехали обратно в город. Тогда снова пошли обычные скучные дни. — Пойдешь со мной и Светой до речки и обратно? — спросила Аня, пока я доедал свое любимое мороженое в стаканчике. Я не знал никакой Светы. Только то, что сестра редкими вечерами сидит у нее. Меня не прельщало знакомство с какой-то непонятной Светой. Я даже не был знаком с подругами своей сестры, пусть и видел достаточно часто, пусть заочно уже знали про меня от Ани. И все же, я решил согласиться — делать было нечего, а пройтись вечером хотелось. Светой оказалась невысокая девушка, у которой уже был ребенок. Сколько ей лет не знаю, но Елисею уже было два года. Несмотря на явно большую разницу в возрасте, сестра с этой Светой общалась как на равных, хоть я и не понимал большую часть разговора, потому что не вникал. Помимо нас четверых была еще одна девочка. Мне ее представили как Катя. Она на пару месяцев младше меня, но была уже выше на полголовы, что я считал несправедливым. Тогда на ней было оранжевое платье в желтые цветочки, а длинные русые волосы заплетены в косу. Мы молчали, пока двое о чем-то беседовали. С соседского дома за нами увязался черный пёс по кличке Блэк. Он сопровождал нас всегда до самой речки, после чего убегал обратно к себе. Больше всего он любит нашу бабушку, ведь та не просто кормит, а можно сказать балует различной едой. Мы прошли уже пару домиков и вот проходили мимо самого большого дома во всей деревне, крышу которого можно увидеть с края города. Оттуда со двора в нашу сторону выбежала девочка с перепачканным лицом. Я бы сказал, что это шоколад, но пятна напоминали самую настоящую грязь в смеси с песком. — Привет, — она поздоровалась первая, пока я просто встал и начал ее рассматривать. Процессия из сестры, Светы с сыном и Катей медленно побрела вперед. — Как тебя зовут? — Привет. Саша, а тебя? — было немного неловко. Сзади девочки бегала по двору толпа детей. — Настя. Давай дружить? — Давай, — я улыбнулся ей в ответ. — Круто. Ну, пока! — она убежала обратно к ребятам. — Пока… — ничего не понял. Добежал до своих, рассказал сестре про очередное знакомство, на что она только кивала и улыбалась. «Теперь у тебя будет много друзей» — говорила она. Мы шли дальше. И в какой-то момент я начал переглядываться с Катей. Сначала было неловко, потом мы начали улыбаться, а после стали бегать друг от друга, весело гогоча на всю улицу. Так и началась наша маленькая дружба. Как оказалось, Катя только закончила первый класс из-за рождения в сентябре, и знала Настю, которая все еще ходит в садик. О ней Катя отзывалась не слишком лестно, но мне было все равно. На обратном пути мы немного отстали от сестры со Светой и начали говорить о своем. Я делился с ней мудростью о втором классе, пока она рассказывала о своем первом. Говорили про то, как же сложно учиться, и какие учителя бывают психованные. Даже номерами домашних телефонов обменялись, но запомнить я поручил Ане, поскольку не был уверен в том, что смогу запомнить шесть цифр с первого раза. Проходя снова мимо огромного дома к нам во второй раз подбежала Настя и пригласила поиграть у себя во дворе. Они праздновали чей-то день рождения, поэтому была такая толпа из детей. Приглашение мы приняли, а Аня сказала, что потом нас заберет мой папа. Огромный дом оказался другой девочки, а Настя жила в соседнем, с виду очень маленьким. Такой зелененький, деревянный. Внутрь мы не заходили, нас туда и не приглашали. Остались играть во дворе и прыгали на местном «батуте», которым оказалась обычная старая кровать на пружине. Так же на глаза попадались всякие формочки, мелки, которыми мы обрисовали стенку соседнего дома и деревянные стены сарая. Кстати, в этом сарае жила маленькая рыжая собачка по кличке Герда. Поначалу я ее немного боялся, но она просто обожала людей, а мне очень понравилось ее гладить. Но все же по своей натуре я остался кошатником, как моя бабушка Валя. Позже за нами пришел мой папа. Мы распрощались с ребятами и пошли домой. Это был настоящий день открытий! Папа рассказал, что с Катей я уже знаком, просто это было настолько в маленьком возрасте, что мы не помним об этом. А еще мой папа и ее старший брат в свое время были и остаются лучшими друзьями. Они вместе ходили в соседнюю деревню и устраивали драки в местном деревенском клубе. Теперь дни скрашивала Катя. Настя, поскольку была все еще в садике, была вынуждена большую часть дней проводить там, поэтому с ней взаимодействий у нас было поменьше. Я был очень рад, что у меня появилась подруга. Мы даже пообещали друг другу, что навсегда останемся лучшими друзьями. Но Катя оказалась не так проста, как поначалу могло показаться. Она была… не то чтобы жадной, просто считала, что все ей что-то должны. Как например мороженое. Дедушка забивал моим любимым мороженым весь морозильник, а я, как далеко не жадный ребенок, всегда брал мороженое себе и Кате. За один день могло уйти целых шесть пачек на нас двоих. Бабушке это очень не нравилось, на что она говорила: «У Кати есть свои родители, которые могут купить ей мороженое, а это для тебя и Ани. Ты можешь делиться с ней своим, но не нести всю пачку». Я кивнул на наставления и в следующий раз так и сделал. — Принеси мне отдельное, — сказала она, когда я протянул ей своё для откуса. — Бабушка сказала, чтобы я так больше не делал, — Катя лишь обиженно хмурилась, но мороженое откусывала. Был еще случай с велосипедом. Тот самый велосипед, к которому прикрутили несчастные дополнительные колесики. Папа мне их снял, чтобы Катя научила меня кататься без них. Конечно, сначала она сама долгое время каталась на нем по двору, пока я бродил туда-сюда пешком или скрашивал время самокатом. В минуты, когда мой собственный велосипед был у меня в руках, я принимался учиться. В этот раз меня никто не держал. Я не спешил крутить педалями, а сначала пытался поймать равновесие и ровно скатываться с горочки в сторону калитки. Тормозить я не умел, как и не умел поворачивать, поэтому останавливался с огромным шумом, когда колесо попадало в калитку. И так несколько раз, пока не вышла бабушка и не сказала, что для тормоза мне достаточно прокрутить педали назад. Пару таких тренировок и вот я мог спокойно ездить и даже поворачивать, пусть и с большим трудом. Но много практики у меня не было, так как Катя все каталась и каталась на нем. На речку тоже ходили вместе, пока Аня проводила время со своими друзьями. Иногда мы пересекались на речке с ее друзьями, но никто друг другу не мешал. В какой-то момент вернулась Вероника и мы принялись уже втроем плавать, даже к ней домой ходили. Но все же, большую часть времени мы проводили исключительно вдвоем, изредка с кем-то третьим. Настя появлялась крайне редко, но бывали дни, когда мы проводили у нее во дворе на батуте. Даже побывали у нее на веранде, которая служила некой игровой. Такого разнообразия и количества игрушек я никогда еще не видел. Казалось, что я мог продолжать веселиться, но нужно было хотя бы неделю пожить у бабушки Вали и побыть со своими другими родственниками. Там меня уже ждали мои сестры. Даше шел третий год, а она по-прежнему не могла говорить полноценными предложениями. Даже обычными словами не выходило, только нечленораздельные звуки. Вита с Дашей целую неделю вместе со мной остались жить у бабушки, все равно до дома было рукой подать, буквально соседний подъезд. Бабушка Валя гневалась на Виту за то, что та постоянно звала ее «баба», а не как я «бабушкой». Про Дашу вообще молчу, она только звуки издавать могла. Вите вообще не раз прилетало за какие-то проступки, на которые я отмалчивался и становился на сторону бабушки, потому что та была права. Конечно, я тоже не белый и пушистый, но на меня так сильно не кричали. Подавал пример младшим, пока те творили, что хотели. Неделя с ними пролетела очень быстро, чему я был несказанно рад. Почему-то меня стало очень тяготить общение с ними. Очень хотелось вернуться обратно в деревню к Кате, с которой было комфортно и весело. Последний месяц лета мы провели с большим энтузиазмом, ведь следующая наша встреча произойдет только на осенних каникулах. Аня привезла свою детскую палатку, которую мы тут же облюбовали и сделали ее нашей базой. В этой же палатке мы сидели около дороги и продавали красивые камни. Собственно, ни один из камней мы так и не продали, хотя цена за них была и так слишком маленькой. Помню как мы возмущались, когда никто не хотел их брать. Действительно, ведь вокруг так мало камней. На речке мы сидели до самого вечера, пока не начали летать комары и темнеть. Нам нисколько не надоело сидеть в воде и играть в выдуманные игры. Я даже научился плавать по собачьи. И хвастался бабушке, что вот смотри, я стою по горло в воде и мне нисколечко не страшно, на что получил улыбку и кивок. До десяти мы сидели в моем дворе и играли с мячиком в «санджо», которое многие звали «древом». Смеялись на весь двор, когда выпадало что-то смешное, и так до тех пор, пока Кате не звонила мама и не начинала на нее кричать, что та и так слишком долго сидит у меня и вообще дома не появляется. Папа всегда провожал ее до самой калитки, пока я сидел уже дома в тепле и смотрел мультики с сестрой. День отъезда выдавался самым тяжелым. Очень не хотелось покидать деревню и своих родных. Но теперь мне было не сколько грустно, сколько радостно, ведь я нашел себе друзей. Уже в машине я махал бабушке на прощание, после чего сидел и грустно смотрел в окно. Меня довозили до бабушки Вали, после чего оттуда вместе с мамой я шел на остановку напротив рынка, и мы садились на маршрутку обратно до города. Стоило выехать за город, как я прикрыл глаза и прокручивал воспоминание об этом лете. На душе было тепло как никогда. А впереди меня ждал холод многоэтажных домов и большого скопления людей.