Любовь — не только гормоны

Холодные стены импровизированной лаборатории хранили в себе многое. Крики, отчаяние, слёзы, кровь. Они помнили голос каждого погибшего внутри, если у того была возможность кричать. Ходя вдоль них, порой, можно было потеряться, находя всё новые и новые коридоры, уходящие ниже под землю. Бесконечные камеры с заключёнными и множество исследований вели к одному большому залу. Томный взгляд лекаря всегда был устремлён к новым экземплярам своего творения, дабы контролировать приживание организма и разума. Люди, убитые им, более не управляли собой, да и себя почти не помнили. Делилась эта армия модификаций на волков и медведей, не имеющих определённого класса. Практически все их них, словно стадо овец, были готовы подчиняться воле создателя. Однако, буйные или пришедшие в чувства, были убиты новообретёнными собратьями. Лица под копирку. Никто не выделяется среди остальных, за исключением разных бирок на руках. Такие же обозлённые и жаждущие крови, как и их творец, они упорно готовились к ближайшему выполнению плана. — План Р. Запись 1-я. Мне осталось совсем немного до великого переворота. Скоро власть узнает, что это такое – удар в спину. — Эрнест отложил диктофон, оглядывая пару сотен своих экспериментов. Безумие в его глазах сочилось даже сквозь веки, обида и боль скопившаяся внутри каменного сердца высвобождалась на волю последнее время, однако, крепко стиснув зубы, лекарь глушил их, придерживаясь достижения главной жизненной цели. Он навеки маньяк и его имя вскоре войдёт в историю, возможно, не в лучшем свете. Но волнует ли его это? Волнуют ли его жизни жалкого народа или власти? Или то, что его план неидеален и может не сработать? Нужно ли ему беспокоиться о чём-то кроме плана действий..? Например о мальчишке? ... Лекарь всё ещё томно смотрел на свою армию и размышлял о том, насколько долгими будут действия и успеют ли его вычислить до того, как пройдёт хотя-бы 70% от общего замысла. Руки дрожали от усталости, а в глазах темнело. Сегодня был тяжёлый день в сравнении с прошлыми. Тяжёлая расправа с молодой девушкой, очередная попытка побега... Больше боль и страдания подопытных не приносили того удовольствия, что было раньше. Теперь иногда вместо очередного бедолаги он видит его... Волнение слабо сдавило грудь и Эрнест всё же вышел из подвала. 26 лет прошли за этим и теперь садист видит плоды своего помешательства, оставив на последок лишь одну модель, так и не законченную, но уже осознанную. — Скоро мы встретимся, и всё будет хорошо... — С этими словами Эрнест ушёл к любимому в комнату, проверить его состояние после нескольких ночей с ним. Не сказать, что рядом с лекарем было опасное поле или что-то в таком духе, однако ранее уже было такое, что живые существа при постоянном контакте с ним – умирали. Счастьем было то, что Родион ещё хорошо себя чувствует, пусть и вял от общего истощения. Бывший расходник уже привык к новому положению и частично адаптировался к подобной жизни. Он осознавал, что к прошлой жизни никогда не вернётся. Больше не увидит семью и друзей, не поступит в университет своей мечты, не будет работать в своей школе, как думал всё детство. Его больше ничего не ждёт, кроме этой комнаты.