Жизнь по расписанию

      Намджун стоял у холодильника, глядя на записку, прикрепленную к нему магнитом с изображением крокодила в шляпе. Он пробежался глазами по строкам, написанным Джином, и не смог удержаться от улыбки.       — Боже, даже будучи за решеткой, Юнги пытается закадрить моего соседа, — хмыкнул он, чуть покачивая головой.       — О чём это ты? — насторожилась Сохи, заглядывая через его плечо и выхватывая записку из рук. Быстро пробежав её глазами, девушка презрительно фыркнула: — Не удивляюсь. Это в его стиле. Так значит, твой сосед «доступный»? — произнесла она с недовольной интонацией, садясь на диван.       — Не начинай, Сохи. Во-первых, Джин не товар, чтобы быть доступным, — он нарочно выделил это слово. — А во-вторых, как бы гадко в жизни ни было, Юнги везде ищет позитив.       — А чего ты так завёлся на слове «доступный»? Это ж так, к слову. Я ж не подкладываю его под твоего брата, — ехидно парировала Сохи, садясь ровнее.       Джун чуть не поперхнулся собственным дыханием, но быстро взял себя в руки.       — Не глупи, Сохи. Джин нормальный парень, который всё ещё страдает из-за бывшего.       — Да что ты говоришь? — голос её сочился сарказмом, а улыбка выглядела как у кошки, только что поймавшей мышь.       Джун нахмурился. Обычно Сохи пресекала его разговоры о Джине, будто это была запрещённая тема. А тут, кажется, её это действительно задело. Он отложил записку на стол и, пытаясь сменить тему, продолжил:       — Джин рассказывал, что тот был посредственным… и намного хуже маляра, что ста…       — Фак, ты реально опять будешь цитировать и обсуждать эту бесячью книгу? — Сохи взвыла, вскидывая руки в притворной агонии. — Я тут совсем с другой целью, Намджун!       — О, господи. С какой? — осторожно спросил он, присаживаясь рядом.       — Я хотела расслабиться, — заявила она, драматично раскинувшись на диване. — Последние две недели были адскими: презентации, клиенты, и ещё этот псих сосед, который решил, что ночной рэп-баттл — это нормальная тема для жилого дома.       Джун улыбнулся.       — Рэп-баттл?       — Да. Орал что-то про «бургер на баррикадах» и «треугольники судьбы». Можешь представить?       — Звучит… философски.       Сохи, недовольная реакцией Кима и его безразличию к ней, легонько стукнула его подушкой.       — И вот, я прихожу сюда, чтобы спокойно провести вечер, а ты мне тут про соседа, записки и своего братца.       — Извини, — проговорил он, медленно выдыхая, чтобы успокоиться. — Просто Юнги… Он умеет создавать хаос даже дистанционно.       — Ваша семейная черта, — заключила она, поднимая стакан воды с журнального столика.       Они продолжили вечер обсуждением всего, кроме Джина и Юнги. За окном тёплый июньский вечер медленно сменялся мягкой ночной прохладой, а Сеул мерцал огнями.

***

      Метро гудело, скрипело и вибрировало, а Намджун сидел, пытаясь отгородиться от раздражающих звуков и запахов, которые неизбежно преследовали каждого, кто пользовался этим видом транспорта. Список из восьми Ли Ноу был прижат к колену, а в руке был зажат телефон. Все эти поиски потенциального господина Ли Ноу для мистера Бан Чана превратились для Джуна в личный квест. И хотя он не был уверен, кого именно найдёт, этот процесс его невероятно увлекал.       Он отправил Джину сообщение и ожидал ответа. Джин был единственным человеком, который никогда не осудит его странные идеи. Ведь если кто-то и мог понять, каково это — заниматься чем-то невероятно бессмысленным, так это Джин.       Отправив сообщение, он опустил телефон на колени и стал задумчиво постукивать пальцем по экрану. Пять долгих минут без ответа заставили его нервничать. Джин в последнее время был загружен работой над новой книгой своей, как он говорил, «гениальной, но слегка безумной» писательницы.       «Вязание крючком — это и правда странная тема для книги. Да и зачем писать книгу, которая больше похожа на инструкцию для скучающих домохозяек? Нет, спасибо. Хотя признаться, когда я попытался прочитать тот отрывок, что валялся у него на столе, понял, что это какой-то новый уровень сложности. Что там вообще было? «Сложите нить вдвое и провяжите радужным счастьем»? Какая-то дичь» — думал Джун неторопливо.       Телефон завибрировал, вырвав из размышлений. Джин: «Прости, запара на работе. А сам с кого хочешь начать? Сделай как я: вспомни детскую считалку, и пусть она сделает выбор за тебя»       — В твоём стиле, господин Ким, — пробормотал Джун, осматривая переполненный вагон метро. Он даже не заметил, как начал считать про себя, тыкая пальцем в список.       — На золотом крыльце сидели, — тихо шептал он, утыкаясь пальцем в строчку. Имя выпало на Ли Ноу, который жил неподалёку от тюрьмы, где находился его брат. — Отлично! — довольно сказал Джун, убирая бумажку в карман. — Убью двух зайцев: и брата навещу, и Ли Ноу проверю.       Телефон завибрировал снова, когда он уже почти вышел из вагона. Джун вытащил его из кармана и прочитал сообщение от Джина: Джин: «Кстати, ты прочитал записку от Юнги? Расскажешь, что с ним произошло? Я, конечно, не настаиваю, но уже прошёл месяц… Прости за любопытство, но мне правда интересно, что с ним случилось»       Намджун усмехнулся.       — Боже, этот парень что, экстрасенс? Или мысли на расстоянии читает? — пробормотал он, убирая телефон обратно в карман. — Написал про брата как раз в тот момент, когда я о нём подумал.

***

      День был длинным, а вечер обещал быть ещё дольше. Намджун, едва заскочив домой, стремительно отправился в душ, смывать с себя тяготы последних часов. Усталость уже прилипла к нему, как лейкопластырь к ране, но это не мешало его вечному перфекционизму — даже в мыле он видел систему.       Он выскочил из ванной, наскоро оделся и, перед тем как покинуть дом, прицепил к холодильнику записку для Джина. Почерк был аккуратным, но слегка торопливым, что явно выдавало состояние бегущего на дежурство врача.       «Убегаю на дежурство, у нас заканчиваются бумажки для записок, купи. Половина денег за мной. Ещё попрошу Юнги самому тебе написать, что с ним произошло. И… мне неудобно просить, но могла бы твоя безумная рукодельница прийти к нам в отделение и провести мастер-класс для наших пациентов? Мы ищем разные занятия, чтобы их развлечь»       Он вышел из дома с чувством выполненного долга, хотя вопрос про мастер-класс от рукодельницы вызвал у него лёгкое покалывание в области самоуважения. Просить об услугах для пациентов было сложнее, чем писать объяснительную начальству.       Когда он добрался до больницы и закрутился в круговороте смены, мысль о Джине и его ответе отступила куда-то на второй план. До тех пор, пока во время короткой передышки его телефон не завибрировал в кармане. Джин: «Конечно, я не настаиваю, но буду рад услышать его версию из первых уст. По поводу мастер-класса: это супер-идея. Мы всегда ищем способы пропиарить автора, и это отличный вариант. Новую упаковку бумаги купил. Она разноцветная, как радуга, чтобы поднимать настроение»       Намджун, прочитав сообщение, издал звук, который можно было классифицировать как смесь смеха, облегчения и лёгкого недоумения.       — Разноцветная бумага, чтобы поднимать настроение? — хмыкнул он, убирая телефон в карман халата. — Он реально гений бытовой философии.

***

      Джин не любил вечерние возвращения домой. Особенно если эти возвращения сопряжены с удушливым метро и толпой людей, давящих на плечи. Он еле волочил ноги, ощутив, что если он ещё раз попадёт в это транспортное адово устройство, то точно забудет, как дышать. Когда он, наконец, добрался до квартиры и скинул сумку на диван, его первым желанием было найти что-то интересное, чтобы отвлечься от удручающих мыслей о запахах человеческого пота, что буквально облаком стояли в общественном транспорте.       Он обошел квартиру, как истинный хозяин, заглядывая в каждый угол и надеясь найти хотя бы одну записку от Джуна, которая могла бы поднять ему настроение. Он по привычке заглянул в ванную, в кухню, в прихожую, но… сегодня всё было как обычно: отсутствие записок, пустые стены и неинтересный мир, наполненный лишь обыденными заботами. Печально. Его взгляд упал на окно, и он заметил, как что-то шевелится возле мусорных баков.       — Ну вот, началось! — пробормотал Джин, сощуриваясь.       Это была она. Лиса. Хитрая, наглая и совершенно бесстыдная. Как только она заметила его, её глаза ярко сверкнули в тени, а её рыжая шерсть засверкала в вечернем свете, будто это не просто животное, а настоящий инопланетный шпион. Она рылась в мусорке, без стыда вытаскивая из неё всякую ерунду, а Джин, казалось, стал для неё уже частью городского фона.       — Эй, рыжая! — крикнул он в окно, пытаясь привлечь её внимание. — Ты давно не появлялась! Что, решила вернуть себе титул королевы помойки?       Лиса взглянула на него с таким выражением морды, будто он только что нарушил какой-то священный закон дикой природы. И в ответ на его дерзость она гордо вскинула хвост и резко побежала прочь.       — Ну и ладно! — Джин усмехнулся. — Я тоже по тебе скучал! Был рад пообщаться!       Он ещё раз оглянулся, вновь проверив, не упустил ли он из виду о какую-нибудь записку, но ничего нового так и не нашёл. Джин даже вздохнул, ведь он уже начинал привыкать к этим маленьким тайным посланиям.       Но тут его взгляд упал на стол. Там лежал конверт, на котором большими буквами было написано: «Письмо от Юнги».       Джин быстрым движением разорвал конверт, достал письмо и тут же направился на кухню. Он заварил себе чашку кофе, включил фильм на фоне — обычно это был какой-то лёгкий триллер, где действие происходило ночью и все постоянно чего-то боялись, и устроился на диване. Письмо, тем временем лежало у него на коленях, готовое раскрыть все свои тайны.       Он быстро начал читать:       Привет, Джин!       Ну что, готов услышать всю правду? Подготовься, потому что это будет долгий рассказ. Все началось одной тёмной грозовой ночью. По дороге ехал автобус с заляпаными номерами… Шучу, блин, как сложно писать! Ладно, выдохнул, успокоился и начал снова.       В тот вечер мы с друзьями отдыхали в клубе, праздновали новоселье. Я, как человек, не обделённый женским вниманием, не мог пройти мимо нескольких симпатичных девушек.       В клубе собрались разношёрстные люди, но была одна компания, которая явно выбивалась из общей массы. Они не тусили, не бухали, не снимали девочек, а просто сидели и наблюдали, как будто выжидая. Это были «Черные драконы», как я узнал позже, когда оказался в тюрьме.       Но тогда, под градусом, мне было не до них. Я стоял у бара, когда один из той компании подошёл с девушкой. Ей явно было скучно, и когда он ушёл, она начала флиртовать со мной. Кто я такой, чтобы отказывать, правда? Но, видимо, это не понравилось ему, и позже он нагнал меня в туалете. Он явно хотел, чтобы я отвалил по-хорошему, но я включил дурачка и прикинулся, что не понимаю, о чём он. И это ему не понравилось.       Началась потасовка, но я стойко выжил и ушёл. Но он, дурак, подумал, что я сдамся. Это лишь раззадорило меня. Я вернулся, флиртовал с ней, выпили, и в итоге не удержался, чтобы не попробовать её на вкус. Я поцеловал её. Я был настолько пьян, что даже не заметил, когда она ушла. Она растаяла как туман.       Я вышел из клуба, побрёл по улице и не заметил, как эта шайка пошла за мной. Друзья уехали, я решил освежить голову и зашёл в круглосуточный магазин. Купил сигареты и пиво, заплатил наличкой и пошёл домой. Уже светало, было около четырёх утра. Я в упор их не замечал, но как показали потом камеры, я вернулся через две минуты в худи и балаклаве.       Если бы ты посмотрел эти записи, то увидел бы, возможно, похожего на меня человека, но он шёл уверенно, а я еле держался на ногах, чтобы обходить лотки с уценёнкой и так уверенно доставать нож из джинсов. Я не подозревал о происшедшем, пока меня не схватили на рабочем месте. Эти ублюдки заставили отдать девушке-кассиру восемьсот тысяч вон. Они были профессионалами, говорили мало, и всё, что она рассказала на суде: про нож, направленный ей в лицо.       Я тоже был на тех записях. Я надеялся, что она скажет, что грабил её не я. Но они, очевидно, добрались до неё, и она указала на меня, сказав, что это был я. В тот день как будто ночные кошмары ожили. У меня уже были нарушения порядка, и все вокруг как будто не хотели меня слушать. Основываясь на этих нарушениях, словах этой кассирши, мать его, меня обвинили в вооружённом нападении и дали восемь лет, не добиваясь истины и отказавшись искать настоящих преступников.       Дело было не из лёгких, но мы с Джуни надеялись, что адвокат подаст апелляцию. Но эта крыса так и не довела до неё дело. Меня посадили в ноябре прошлого года, а апелляцией даже не пахнет. Намджун пытается разобраться, и я люблю его за это. Но кроме него никто и пальцем не шевелит, чтобы вытащить меня отсюда.       Скажу честно, Джин: меня аж трясёт от эмоций, пока я пишу это письмо. Мне хочется кричать от безысходности. Ну вот как-то так всё и произошло. Хотя, возможно, ты уже и забыл о своей просьбе написать тебе. Но если захочешь ответить, Джуни отправит твоё письмо вместе со своим.       И если несложно, пришли мне пару конвертов и марок, буду благодарен.       Надеюсь, ты поверишь мне больше, чем иногда верю я сам себе. Возможно, потому что ты важен для брата, а брат значим для меня.       Твой новый друг, Юнги.