Жизнь по расписанию

***

      Джин ворочался всю ночь. Сон упорно отказывался приходить, оставляя его один на один с мыслями о письме Юнги. Это послание, пропитанное отчаянием, оставило в его душе странный осадок. Он никак не мог поверить, что человек, написавший такое искреннее и эмоциональное письмо, мог совершить что-то настолько ужасное, как вооружённое ограбление. Его интуиция, которая редко подводила, кричала: помоги!       Под утро, когда первые лучи солнца начали пробиваться сквозь окна, Джин сдался и поднялся с кровати. Он брёл на кухню, сонный и раздражённый, размышляя, почему жизнь иногда превращается в плохой детективный сериал.       Выглянув в окно, он заметил свою старую знакомую. Рыжая лиса, которая уже давно стала постоянной жительницей его двора, копалась в мусорном баке с деловитостью профессионального искателя сокровища.       — Рыжая! — окликнул её Джин, открыв окно. — Тебе тоже не спится?       Лиса лениво повернула голову, глядя на него с таким выражением, будто хотела сказать: «А тебе какое дело?» Затем, игнорируя его присутствие, продолжила свою охоту.       — Ну ты и невоспитанная, — фыркнул Джин. — Могла бы хоть гавкнуть или там…как вы, лисы, делаете? «Фыр-фыр» хотя бы.       Рыжая ответила ему полным игнорированием.       На столе валялся телефон. Джин взял его и задумчиво вертел в руках. «Кто же может помочь?» И тут его осенило.       — Чимин! — воскликнул он, как будто только что нашёл гениальное решение проблемы.       Не раздумывая долго, Джин нажал на номер друга.       — Алло? — пробормотал сонный голос на другом конце.       — Чимин-ши, ты ведь профи в своей работе? — Джин говорил так быстро, что казалось, слова догоняют друг друга.       — Теоретически — да, — сонно проворчал Чимин. — Но не в субботу в шесть утра, Джини. И, вообще-то, нормальные люди здороваются для начала.       Джин закатил глаза.       — Ой, прости, правда. Это важно. Напомни, какая у тебя специализация?       — Криминальное право, — ответил Чимин. — Джин, ты что, кого-то убил? Или ограбил? Только не говори, что да. Если да — я тебя не знаю.       — Нет, конечно, — возмутился Джин. — Но спасибо за поддержку. Рад, что ты веришь в меня.       — Джин, хватит тянуть кота за хвост. Что случилось? — Чимин начинал терять терпение.       — А вооружённые ограбления — это твоя тема?       — Да, но предупреждаю: если ты планируешь ограбить банк — это плохая идея. Лучше сразу скажи: сколько денег тебе нужно.       Джин вздохнул.       — Чимин, я серьёзно. Ты мог бы помочь хорошему человеку? Невиновному? Бесплатно или хотя бы за меньшую цену?       На том конце послышался тяжёлый вздох.       — Ближе к делу. Тэхён опять влип в какую-то историю? Украл шарфик в Шанель? Я всегда знал, что он странный.       — Прекрати, это не Тэхён. Слушай, а если серьезно: ты мог бы помочь, просто почитав письмо? Я не прошу тебя взяться за дело. Просто накинь пару вопросов или подскажи, с чего начать.       — Письмо? — Чимин резко проснулся. — Джин, ты опять ввязываешься в странные авантюры?       — Это не авантюра! Просто есть человек, которого я считаю невиновным. И ему нужно помочь.       — Ты же всё равно от меня не отстанешь, — вздохнул Чимин. — Хорошо. Привези письмо. Только не раньше обеда. Я заслужил свои законные выходные.       Джин улыбнулся так широко, что, казалось, даже стало немного светлее.       — Я тебя люблю, Чимин-ши!       — А я тебя ненавижу, — буркнул тот.       — Знаю. Куплю тебе твой любимый тирамису.       — Ладно, уговорил. И не звони до десяти утра.       — Хорошо. Пока!       Джин положил трубку и тут же почувствовал себя лучше. План был намечен, дело сдвинулось с мёртвой точки. Теперь осталось только дождаться, пока Чимин выспится, и привезти ему письмо.       Он посмотрел в окно. Рыжая всё ещё копалась в мусоре.       — Спасибо за моральную поддержку, — пробормотал Джин. Лиса, как всегда, проигнорировала его.       «Вот и поговорил» — подумал Джин, усмехнувшись.

***

      Настойчивый звонок в дверь нарушил спокойствие субботнего утра в уютной квартире Чимина и Чонгука. Чимин, привыкший к таким вторжениям, не торопясь направился к двери. По звуку звонка он уже знал, кто за ней стоит.       Дверь открылась, и перед ним предстал… тирамису. Любимый десерт из их любимой кофейни, аккуратно выставленный вперёд как щит. Следом за десертом появился Джин, весь в ожидании реакции.       — Это мне? — холодно уточнил Чимин, беря коробку с тирамису. Затем, словно ничего не случилось, сделал вид, что закрывает дверь.       — Эй! Больно же! — возмутился Джин, вцепившись в дверной косяк. — Я думал, ты уже вычеркнул себя из моего списка раздражителей, — хмыкнул он, открывая дверь и входя в квартиру.       На лице Пака появилась саркастическая улыбка, и, протягивая руку, он сказал:       — Письмо.       — Ты такой зануда, Мини, — Джин закатил глаза и, закрыв дверь, стал рыться в своей сумке.       Чимин, для которого светские беседы были равносильны пытке, молча пошёл на кухню. Поставив десерт на стол, он выхватил письмо из рук Джина, плюхнулся на диван, нацепил очки и начал читать.       Джин тем временем, словно назойливая муха, начал ходить кругами вокруг дивана. Он бормотал что-то под нос, то и дело заглядывал Чимину через плечо, явно раздражая того своим поведением.       — Так, хватит! — строго сказал Чимин, отложив письмо и посмотрев на Джина так, что у того чуть сердце не остановилось. — Чонгук сейчас в кафе за углом, где готовят отвратительный кофе. Пойди составь ему компанию, пока я спокойно почитаю, а то вы двое меня раздражаете, когда я занят делом.       — Оммм, бедный Гуки! Как он терпит твой скверный характер? — съязвил Джин.       Чимин опустил очки на переносицу, смерив друга взглядом.       — Я так понимаю, моя помощь тебе не нужна? Ещё одно слово, и я передумаю.       — Всё-всё, ухожу, не злись! — Джин шутливо отступил и, чмокнув друга в щёку, ушёл.       Не успел он дойти до кафе, как зазвонил телефон.       — Возвращайся, — сказал строго Чимин и бросил трубку.       Джин радостно влетел обратно в квартиру.       — Садись, — Чимин указал на диван. — Через сорок восемь часов мне привезут протокол судебного заседания. Пока ничего не скажу.       — Значит, ты всё-таки поможешь?       Чимин медленно снял очки и посмотрел на Джина как на провинившегося школьника.       — Я же сказал: никаких надежд. Никому. Пока я не увидел документы, это — просто бумажка с текстом. Хватит быть доверчивым ребёнком, Джини. Не все хорошие люди — ангелы, и не все наказанные — безвинны.       — Но ты ведь не думаешь, что он виновен? Ты тоже сомневаешься, раз взялся за это?       — Нет, Джин. Я думаю, что для каждого вывода нужны факты. А надежда без оснований — это жестоко.       Джин задумался, склонив голову. Он редко видел друга в таком настроении: серьёзном, сконцентрированном, почти пугающем.       — Спасибо, Чимин. Ты — лучший.       — Обращайся. И да, тирамису был великолепным. А теперь пошли заберём бедного Чонгука из кафе, я его выгнал, чтобы не мешал. Наверное, уже обиделся на меня. Заодно прогуляемся в парке и выпьем вкусный кофе втроём.       — Обиделся? На тебя? Да он, наверное, сидит там и пишет тебе любовные сообщения.       Чимин хмыкнул, глядя на довольного друга. Джин улыбнулся в ответ, забросил лямку сумки на плечо и, весело хлопнув друга по спине, направился к двери следом за ним.       — Ты иногда бываешь даже приятным человеком, Мини.       — Молчи, Джини, а то передумаю.

***

      Очередной воскресный выходной проходил по привычному маршруту в Тюрьму Чхонан, но с небольшим отклонением на пару часов. Сегодня, наконец-то, поиски мистера Ли будут сняты с паузы, и он сможет убить двух зайцев: встретиться и с Юнги, и первым кандидатом из списка. Он сел на ранний поезд, чтобы успеть до обеда встретиться с господином Ли, а после обеда добраться в тюрьму к брату.       Чхонан был красивым небольшим городком, где время текло чуть медленнее, чем в Сеуле. Спустя полчаса Джун стоял у двери Ли Ноу, номера один в его списке. Дверь открыл приятный и улыбчивый старик.       — Добрый день, господин Ли, меня зовут Ким Намджун. Я вам звонил и договаривался о встрече.       — Ах, да, да… Проходите, молодой человек, — отозвался старик, распахивая дверь шире.       Джун огляделся. Первое, что бросилось в глаза в уютной маленькой квартире — пианино в углу гостиной.       — Вы играете? — спросил он, кивая в сторону инструмента.       — Раньше было дело, но теперь эта «крошка» на заслуженном отдыхе, как и её владелец, — улыбнулся Ли. — Чаю?       — Не откажусь, — сказал Джун, присаживаясь на диван, пока старик заваривал чай.       «Боже, как странно спрашивать у седовласого старика, был ли у него роман с мужчиной в годы Второй мировой войны, — мысленно простонал Джун, массируя переносицу. — Джун, почему ты не можешь жить спокойно и не быть вечным спасителем слабых и беззащитных?»       Он пришёл в себя, когда перед ним появилась кружка явно крепкого чая и тарелка с печеньем.       — Так что конкретно вас интересует, господин Ким, о моей службе? — произнёс мужчина, слегка наклоняя голову и садясь прямо напротив Намджуна в кресло.       Намджун несколько секунд молчал, раздумывая, как начать этот разговор. Он не был особенно склонен к откровенным беседам, но обстоятельства требовали.       — Эм… — он замялся, затем продолжил: — Вы служили ведь в армии?       — Конечно, — с улыбкой ответил старик, — вы ведь нашли меня в списке ветеранов. Два с половиной года в общей сложности, но с небольшим перерывом на больницу после ранения.       Намджун кивнул, пытаясь собрать свои мысли, но тот взгляд, которым встретил его старый собеседник, заставил его вновь ощутить себя немного растерянным. Он взял паузу, чтобы не бросать вопросы слишком поспешно.       — Но ближе к делу, — продолжил господин Ли. — Вы говорили, что изучаете историю своей семьи?       Намджун слегка вздрогнул, не сразу понимая, что за вопрос. Он покачал головой, отвечая с легким замешательством.       — Не своей… а моего друга, — запнулся он, нервно взглянув на старика.       Ли улыбнулся, нахмурив брови. —       А не слишком ли вы молоды, чтобы иметь таких динозавров в друзьях, как я? — рассмеялся мужчина, глядя на Намджуна с лёгкой иронией.       Намджун покраснел от неловкости, но постарался сдержать улыбку.       — Нет, это очень особенный друг. Его зовут Бан Чан. Он служил в том же регионе, что и вы, только я не уверен, что в одно время. Может, вы помните такого?       Господин Ли, казалось, задумался, на мгновение его глаза потускнели, но затем он покачал головой.       — Прости, но впервые слышу это имя, — сказал он. — Скорее всего, тебе нужен кто-то другой.       Намджун потёр лоб, почувствовав, как его плечи расслабляются в разочаровании. Похоже, этот кандидат не был тем, кого он искал.       — Хорошо, — сказал он, пытаясь не выдать расстройства в голосе. — Спасибо за ваше время.       Господин Ли снова улыбнулся.       — Что ж, удачи, молодой человек. И не теряй надежды. Иногда ответы приходят, когда меньше всего этого ожидаешь.       Намджун кивнул и, сдерживая лёгкое сожаление, попрощался. Он пошел к выходу, чувствуя, как шаги становятся тяжелыми от мысли о том, что впереди его ждали ещё семь таких же кандидатов. Он пытался отогнать сомнения, но в сердце всё равно была небольшая пустота, как если бы всё это было зря.       Выйдя на улицу, он остановился и посмотрел на свои часы. Время уже поджимало, и к тому же он должен был успеть в тюрьму к Юнги.

***

      Намджун быстрым шагом добрался до остановки и сел в автобус, что должен был довезти его до тюрьмы. Городок за окном мелькал приглушенными красками, улицы тянулись бесконечной чередой вывесок, пешеходных переходов и фасадов, выгоревших под солнцем.       Он смотрел в окно, но мысли были далеко. Юнги бы точно затроллил его, узнав, чем он занимается в свободное время. «Любовный агент для стариков!» — сказал бы он с ленцой в голосе, ухмыляясь. И ведь не поспоришь.       Телефон зазвонил, выдёргивая его из размышлений.       — Джун-и, может, уже хватит тратить время на восьмидесятилетних стариков? — в голосе Сохи сквозило раздражение.       — Прости, но это важно для мистера Бан Чана и для меня, — ответил он, мысленно злясь на себя за то, что вообще взял трубку. — Мне осталось ещё семь.       На том конце провода повисло молчание, пока Сохи пыталась осмыслить его слова.       — Чего или кого семь?       — Семь мистеров Ли Ноу, — пояснил он, стараясь не усмехнуться.       Сохи громко и глубоко вздохнула, настолько громко, что Намджун почти увидел, как она закатывает глаза.       — Ким Намджун, ты что, собираешься до старости бегать по всей Корее в поисках этого старика?       — Если надо, то да.       — Окей, вперед, а я буду сидеть дома и покрываться мхом в одиночестве. Я уже поняла, что другие люди тебе важнее, чем родная девушка.       — Угу, прости. Я… — начал он, но она не дала ему закончить.       — Я понимаю, что ты у меня Мать Тереза корейского разлива, но мне ты нужен не меньше, чем Юнги или мистеру Бан Чану. Я чувствую себя лишней. Неужели тебя не волнует, что из-за всех твоих поисков и решений чужих проблем мы почти не видимся?       Намджун прикрыл глаза, потирая переносицу. Он устал. Устал от бесконечных разговоров на одну и ту же тему, от давления, от этого постоянного «ты должен».       — Не нагнетай, Сохи, ты же знаешь, что это не так. И к тому же, мы виделись сегодня утром.       — Ты сейчас серьезно? Полчаса за спешным завтраком — это по-твоему «виделись»? Не зли меня, Джуни.       Он почувствовал, как раздражение медленно, но верно накатывает, пробегая по телу холодной волной. Автобус тем временем подъезжал к тюрьме.       — Прости, но мне пора выходить. Я уже приехал к Юнги. Давай потом поговорим.       — Хорошо, но только напиши мне, каким поездом будешь возвращаться в Сеул.       Намджун стиснул зубы, вглядываясь в экран телефона. Его мозг взорвался от ярости. Он ненавидел этот тон. Эти проверки. Эти просьбы, которые на самом деле были приказами. Смс про поезда, приезды, отъезды…       Он знал, что она имела на это право. Знал, что она переживает. Знал, что в глубине души она боится, что он просто бежит от неё, потому что боится обязательств.       И именно поэтому он не напишет. Хотел, но теперь из принципа не сделает этого.