Жизнь по расписанию

      — Мне кажется, у меня тахикардия! — заявил Джин, хватаясь за грудь.       — Что за бред, Джини? — ответил Тэхён, отпивая большой глоток из его стакана стакана латте.       — Эта! Книга! Меня! Убивает! — злобно протянул Джин.       — Количество калорий в твоем обеде тебя убивает, дорогой, — констатировал Тэхён, тыкая пальцем в тарелку с банановым хлебом. — Твой выбор выпечки ухудшился, а это говорит, что она вкусная, а уже это говорит о том, что ты в стрессе. Вот смотрю на тебя и думаю: ешь всякую дичь и не толстеешь. Зараза, — смеялся Тэхён, наблюдая, как друг с издёвкой уплетает содержимое своей тарелки.        — Ведьмак я, — смеялся Джин.       — Молодой и красивый! Вы сегодня собираетесь редактировать? — спросил командным тоном Тэ, ударив по макетам будущей книги Дамби.       Последние дни они жили на работе, пытаясь наверстать опоздание в работе. За окном апрель, выход книги через два месяца, а работы вагон и маленькая тележка.       — Когда ты принесёшь фото шапок и шарфов? — спросил Тэхён, включая манеру биг- босса.       Джин закатил глаза и закусил губу, обдумывая ответ.       О боже! Шапки и шарфы? Фак, я засыпаю, думая о них, целый день размышляю о них, они мне уже снятся! Чертов контракт! Где был мой ум, когда я соглашался на то, что Дамби не будет сама вязать все примеры готовых изделий? Вот дурак, Джин, ты дурак! Где мне их брать? Научиться вязать? Нет, это последнее, чего я хочу!       — Джин! Космос, приём! Ты где витаешь? Возвращайся! — тряс его Тэ. — Когда будут фото?       — Никогда. Книга будет без фото в разделе шапок и шарфов.       — Неа-а, так дело не пойдёт, рыжик, — замахал головой Ким. — У тебя нехватка слов в тексте, чтобы заполнить текстовые дыры, а они огромные. Редачь! И придумай что-то… иначе будешь не только писать по ночам, но ещё и вязать.       — Брр, — вздрогнул Джин от напора, что исходил от друга. — Ладно, я подумаю…       — Думай быстрее, — настойчиво сказал Тэ, — нам нужно срочно закрыть этот вопрос. — Может, я попробую найти кого-то, кто уже вяжет, и уговорю их помочь? — предложил Джин, надеясь на чудо.       — Отличная мысль, — согласился Тэ. — Но тебе лучше поторопиться. Время не ждёт.       Джин снова погрузился в свои мысли. Его мозг лихорадочно искал решение. Шапки и шарфы — его личный кошмар, и он должен найти способ справиться с ним.

***

      Придя домой, Джин сразу по традиции поставил чайник. Для него это уже ритуал — вечер «за чашечкой чая». На чайнике висела старая записка от Намджуна. Они были расклеены повсюду, как подсказки из квеста. Кружка Намджуна стояла возле раковины, в ней ещё оставался кофе с молоком. Его сосед всегда пил из одной и той же белой кружки с отбитым краешком и мультяшной коалой по центру.       Джин уже научился различать по её местоположению, успевал ли Намджун на работу. Если кружка стояла у раковины — значит, опаздывал. Если на сушилке — не проспал будильник.       Джин вздохнул, глядя на кружку. В голове снова закрутились мысли о том, как странно складывается его жизнь. Намджун со своими постоянным хаосом и смешными записками стал неотъемлемой частью его будней.       Он снял записку с чайника: «Не забудь улыбнуться, даже если день был тяжёлым. Ким Н.»       Джин плюхнулся на кресло-грушу, поставил кружку на стол и закрыл глаза, пытаясь расслабиться и выдохнуть. Жизнь в последнее время была похожа на гонки, такое ощущение, что всё убегало из его рук. Он опять начал прокручивать мысли о встрече с Хеджином и мысленно ненавидеть Чимина и Гука, из-за которых так и не отправил сообщение. Прошло столько месяцев с той их встречи, а воспоминания о том взгляде так и не отпускали.       — Как меня характеризует тот факт, что я, как Хатико, всё ещё жду звонка от человека, что изменил и предал меня? — тихо спросил Джин в трубку.       — Можно сказать, что ты верный и доверчивый, — ответил Чонгук, словно знал, о чём думает Джин. Гук был тем, кто всегда делал вид, что на стороне Чимина, но втихую всегда поддерживал Джина, и с тот мог поговорить о делах сердечных. — Это те черты, что способны заставить его с тобой связаться. Это в духе того, чьё имя нельзя произносить вслух, — подытожил Чонгук.       — Чёрт, я злюсь на самого себя. Я чувствую себя каким-то мазохистом. Я хочу, чтобы он со мной связался, — тихо продолжал Джин.       — Потому что ты зависим. Он всегда тебе говорил, что ты без него не сможешь, — выдохнул Чонгук. Он помолчал, а потом продолжил: — Ты ведь ни разу за всё время, что вы расстались, даже не задумался, чтобы с кем-то встречаться, — начал раздражаться Гук.       — Я могу это сделать, — возразил Ким.       В разговоре повисла тишина.       — Серьёзно, сам веришь в то, что говоришь? Эти отношения плохо на тебе отразились… Они из весёлого самоуверенного парня превратили тебя в размазню. Прости, если это грубо звучит. Рано или поздно ты это поймешь и примешь, — продолжал свою терапию Гук. — Когда это случится, просто набери меня, хорошо? Ладно, Чимин пришел, пока, Джин. Не грузи себя, этот человек того не стоит.       — Ладно, пока, — согласился Ким, сам не осознавая, на что подписался. Он взял чашку с чаем и пошёл в спальню. Сев на кровать, он немного ушёл в себя, пытаясь переварить слова друга, когда его взор снова упал на тот пакет с шарфами. Он взял ручку и принялся писать очередное послание: «Привет, Джун, мы ведь перешли уже на «ты» :) Извини, что стал любопытной Варварой (знаю, чем все закончилось в той поговорке ;)) и залез под твою (нашу) кровать. Это, конечно, признак дурного тона, но оно того стоило. Эти шарфы просто чудо, и тот, кто их плетёт, тоже. Мы никогда о них не говорили, и раз ты разрешаешь случайному незнакомцу (мне) спать в твоей постели, то тебе явно нужны эти деньги. Я думаю, именно поэтому, а не потому, что ты очень хороший человек и жалеешь тех, кто не может платить высокую аренду за квартиру в Сеуле… Опять потерял нить своего послания, прости… Так вот, я, конечно, понимаю, что благотворительность — дело хорошее, но не думал, ты продашь их. 140 тыс. за шарф реальная цена. Я готов купить один со скидкой 90 процентов как для любимого соседа. P.S. Если не секрет, скажи, где ты их взял? Джин.»       Он прикрепил записку к пакету и бросил его-ка кровать. ***       Апрельское утро, понедельник. Намджун пятый месяц подряд садится в поезд, чтобы навестить брата в тюрьме. Этот путь уже стал рутинным, но каждый раз, проходя мимо охранного поста и по лабиринтам из бетона и колючей проволоки, он чувствует себя заключённым. Это место давит на него, но когда он видит свет в конце туннеля — зал посещений — это приносит ему облегчение.       Дети бегают вокруг своих накачанных отцов в оранжевых робах. Парни обнимаются со своими девушками, позволяя себе стать чуть ближе, чем разрешено, и хотя бы переплести их руки. Намджун подходит к нужному столу и ждёт. Когда приводят Юнги, в животе завязывается узел от боли. Брат выглядит уставшим, грязным, щеки запали, голова побрита абы как. От этого вида сердце Кима обливается кровью. Юнги садится напротив и протягивает свою тощую руку.       — Привет, Джуни, имеешь крутой вид, — сказал Юнги с лёгкой улыбкой.       — Ты тоже, — пряча глаза, ответил Намджун, едва сдерживая слёзы.       — Не умеешь ты врать, братишка. Я выгляжу как разогретое дерьмо. Нам отключили воду из-за потасовки в крыле «Е», поэтому выгляжу не лучшим образом.       — Ясно. Как жизнь, Юнги? — сдерживая дрожь в голосе, спросил Ким.       — Прекрасно. Есть новости от адвоката? — спросил с надеждой младший, нагибаясь ближе к Намджуну и шепча прямо в его ухо: — Я не могу больше ждать, Джуни. Сделай что-то.       — Хочешь, поменяем его? Я найду нового, — пытался выкрутиться Джун. Но они оба понимали, что это лишь затянет процесс и откинет их за линию старта их пути к оправданию.       — Нет, он получил запись с камер наблюдения магазина? Это выход, бро. Все увидят, что это не я.       — Я потороплю его, — давая надежду, ответил Джун.       Ещё час они разговаривали про шанс на апелляцию, после чего Юнги уводят.       Надежда — одно, что остаётся у Намджуна. Он бредёт как в тумане к станции, чтобы сесть на поезд и проделать тот же путь назад в Сеул. Он не помнил, как добрался от вокзала домой. Его мозг был занят мыслями о брате и предстоящем ночном дежурстве. Как только он открыл дверь квартиры, его окутал аромат вишни и шоколада — очередной кулинарный эксперимент Джина. Он мельком взглянул на стол, на котором стоял этот гастрономический шедевр, и прошёл мимо, направляясь в спальню, чтобы хотя бы час отдохнуть перед работой.       Спальня была в полном хаосе — Джин, очевидно, опять опаздывал на работу. Улыбнувшись этому беспорядку, Намджун упал на кровать, но вместо подушки приземлился на пакет с очередной запиской от соседа. Он перекатился на свою сторону и внимательно прочитал её:       — Мистер Бан Чан, да вы как гусыня несёте золотые яйца, — расхохотался Ким. — Боже, я был бы миллионером, если бы не отказывался от ваших шарфиков, шапок и чехлов для чайника, и не пришлось бы сдавать квартиру, — размышлял вслух Намджун, подсчитывая в уме, сколько можно выручить за те вещи, что уже накопились у него дома. ***       Джин вернулся после изнурительного дня, проведённого в этом людском муравейнике, где, казалось, все сговорились и по иронии судьбы нуждались именно в нём. Бросив сумку на диван, он достал из холодильника бутылку красного вина и, налив себе бокал, побрёл в спальню, помня, что утром оставил там полный беспорядок.       — Оу, ответ, — сказал Джин, снимая с двери записку, которой явно не было с утра, когда он убегал. «Привет, Джин! СПАСИБО, что сказал про шарфы, я думал, они ничего не стоят. Не думал, что вещи ручной работы такие дорогие. Ты прав, мне нужны деньги. Не подскажешь, где их можно продать? Один джентльмен вяжет их у нас в отделении.» Ким Н. «Привет, Джун! Круто, подай объявление на сайте 'HandmadeKorea.com', увидишь, разметут как горячие пирожки. Ещё странный вопрос: не согласится ли этот добрый джентльмен вязать крючком за деньги? Вопрос жизни и смерти. Плиииз.» Джин «Спасибо, сегодня попробую разместить объявление. И выбери себе шарф в подарок за бизнес-идею.» Ким Н.       Их дверь в спальню превратилась в стол для переговоров: «Доброе утро! Я работаю над книгой 'Свяжи свой путь крючком', и мне оооочень нужно найти человека, что свяжет 4 шарфа и 8 шапок, ну очень быстро, прям на вчера. Мы сфотографируем их и разместим как визуал к схемам. Твой пациент будет вязать по моей инструкции, а я заплачу, правда, немного. Сможешь дать его контакты? У меня код красный, и он моя палочка-выручалочка, причём мега талантливая. О боже, буду носить этот шарф постоянно, пофиг, что сейчас весна, и что на меня будут смотреть как на сумасшедшего. Спасибо!» Джин «Думаю, всё возможно. Правда, должен устаканить всё с начальницей. Напиши официальное письмо с просьбой, я передам ей. А потом я расскажу всё вязальщику, если она даст добро. Кстати, если планируешь носить только этот шарф, то не мог бы ты избавиться от оставшихся пятисот на твоей стороне шкафа? И ещё я только что продал свой первый шарф! За 200 тысяч вон, очуметь! Спасибо за идею. Ты гений!» Ким Н.       На кухонном шкафчике появилась новая записка: «Привет! 'Твоя сторона шкафа' — ключевой момент просьбы, и вот что я тебе скажу: эта часть моя, и я хочу, чтобы она была забита до верха шарфами… Я шарфаголик, так что не трожь ШАРФЫ! В конверте на столе — официальное письмо с просьбой. Посмотри, если что, я исправлю. Нам пора уже упорядочить наши записки, наша квартира начинает мне напоминать сцену из 'Игры разума'.» Джин.       На этот раз ответ от Намджуна был быстрым и коротким: «Принято! Письмо передам. Кстати, может, сделать доску для записок? Или создать чат? Хотя тогда будет не так весело». Ким.Н ***       После того как Намджун передал письмо и получил добро, он стал частым гостем мистера Бан Чана.       — Добрый вечер, как успехи? — спросил Ким.       — О, сегодня связал две шапки, так что можешь их забрать.       — Значит, твой сосед — редактор? — начал свой неожиданный допрос мистер Чан.       — Он помощник редактора.       — Какая интересная профессия. Он, наверное, очень начитан! И вы живёте вдвоём? — продолжал старик.       — Ага, — кивнул Джун, рассматривая красивые шапки.       — Я и не думал, что тебе нравится жить с другим человеком. Ты выглядишь таким независимым. Разве не поэтому вы с Сохи не живёте вместе?       «Боже, надо прекращать разговаривать про личную жизнь с пациентами» — ругал мысленно себя Намджун. Он не очень любил, когда ковыряются в его нижнем белье, но этому старику отказать сложно.       — Не в этом дело. Нам нельзя с Джином видеться. Мы просто оставляем друг другу записки.       — Искусство переписки. Письма — весьма интимная вещь, мой дорогой, — задумчиво продолжил мистер Чан.       Намджун смотрел на него с настороженностью, не понимая, куда тот ведёт их разговор.       — Это всего-навсего записки на холодильнике, а не длинные письма о любви на душистой бумаге.       — О, конечно-конечно, просто наклейки, — с лукавой улыбкой сказал мужчина.       Уже на следующий вечер и Рози знала про Джина, сарафанное радио в их отделении работало хорошо.       — Намджун-оппа, чего так долго? Я уже вся извелась, пока тебя дождалась, — сказала девочка, хлопая по постели и приглашая Кима сесть рядом.       — Привет, ты как? — с улыбкой ответил Джун, присаживаясь на то место, где указывала Рози.       — Он красивый?       — Кто он? — юлил Ким, делая вид, что не понимает, о ком речь.       — Оппа, сосед твой? — дула губы девочка.       — Не знаю.              — Но он милый? — продолжала напирать малышка.       Намджун задумался. А ведь Джин и вправду очень милый. Немного доставучий и дикий, но он МИЛЫЙ.       — Да, Рози, он милый, — улыбнулся Ким.       — А что такое сосед по квартире? — спрашивала девочка, делая вид, что не понимает значения этих слов.       — Делим одну квартиру на двоих. Мы живём там вместе, — пояснил Ким, на что Рози широко раскрыла глаза.       — Ты сказал, что он милый. Как парень и парень друзья или как парень и парень пара?       Намджун не ожидал, что такой вопрос задаст эта милая малышка, которая явно была осведомлена знаниями не для её возраста.       — НЕЕТ, он просто мой друг, — перепугано ответил Ким.       — Так вы спите в разных комнатах? — продолжала малышка, как будто спрашивала о том, как он провёл день.       Джун понимал, что разговор выходит за грань. Он нажав на экран, попрощался и выбежал из палаты.       — Оппа, ты куда? — послышалось ему вслед. ***       Джин сонно брёл на кухню, сладко потягиваясь. «О боже, у нас правда не квартира, а квест-комната» — думал парень, ставя чайник на плиту и принимаясь собирать старые записки. «Так странно было последние месяцы узнавать о человеке таким способом» — размышлял Ким. «Наша переписка эволюционировала как человечество огромными темпами — от простых записок о оставленной еде до личных переживаний. Ты как всегда, Джин, выглядишь треплом» — вздохнул он и улыбнулся, перечитывая те послания, что собрал по дому.       Полшестого.        — Ура, наконец-то Доби свободен! Рабдень закончился! — сказал Джин и принялся убирать вещи на своем столе. Весь офис дружно зашевелился, собираясь по традиции в бар отпраздновать окончание рабочей недели.       — Джин, ты с нами? — спросил Тэ, вбежав в его кабинет.       — Нет, прости, но пока не расплачусь с банком у меня аскеза на походы в бары, — сказал Джин, — а ты много не пей, — постучав по плечу друга, добавил он и направился в метро.       Он надел наушники, включил расслабляющую музыку и уставился в окно, пытаясь делать вид, что вокруг него нет никого.       «А вдруг я смогу словить Джуна перед дежурством?» — вел диалог с самим собой. «Может, сесть в кафешке напротив и подождать? Странно дружить с человеком и никогда его не видеть. А ведь между нами и правда дружба. Я знаю, какая степень прожарки яичницы ему нравится, хотя никогда не видел, как он её ест. (На тарелке всегда остаётся тонна желтка). Могу достаточно точно описать манеру его одевания, хотя никогда не видел его в ней. И что самое главное, я знаю, как Намджун пахнет. Нет причин, чтобы ненароком не встретиться — это ведь не изменит условия нашего проживания, но я просто смогу узнать своего соседа, проходя на улице в следующий раз».       Он закончил размышлять только дома, ведь он опять не успел. Быстро кинув вещи, не заходя в спальню, он разделся и пошёл в душ. Май выдался очень жарким в этом году, а чувство липкого тела под одеждой вызывало раздражение. Не успел он включить душ, как раздался телефонный звонок.       «Это не мой» — подумал он, но телефон продолжал своё монотонное «дзень-дзень». «Это стационарный» — выскочив из душа, решил парень и принялся рыскать, где тот лежит.       Джин нашёл его на комоде, закиданным шарфами от мистера Бан Чана.       «Только динозавры ещё пользуются этой древней реликвией» — подумал он.       — Алло, — тихо сказал Джин, боясь спугнуть человека по ту сторону.       — Алло, — настороженно ответил мужчина. — Ты явно не Намджун.        — Нет, я не Намджун. Я всего лишь его сосед по квартире, Джин. Чем могу помочь? — Джин почувствовал, как его лицо растягивается в улыбке.       — А, ты сосед по постели? — расхохотался Юнги.       — Мы называем это «по квартире», — нахмурился Джин.       — Шучу, прости. Я не представился. Меня зовут Юнги. Я брат Намджуна.       «Так у Намджуна есть брат. Хм, я столько много о нём знаю, но этот факт он от меня скрыл» — подумал Джин.       — Извините, но вы не застали Джуна. Я пришел полчаса назад, но его уже не было, — ответил Джин.       — Брат очень много работает, — вздыхает Юнги. — Я не заметил, что сейчас полшестого. А когда там у вас время с работы домой?       — Обычно я должен прийти к шести. Наберите его на мобильный?       — Видишь ли, Джин… Могу на «ты»? Так удобнее. Я не могу этого сделать, — с досадой ответил Ким-младший.       — Это как? У вас что, нет мобильного телефона?       — Это длинная история, — Юнги замолчал на минуту. — Короче, я в тюрьме строгого режима, и единственный номер, на который можно звонить — это домашний брата. С мобильного я зарабатываю здесь очень мало, убирая одно крыло, так что это печально.       Джин остолбенел, услышав такое откровение. Теперь он понимал, почему его друг упустил этот факт.       — Чёрт, это ужасно. С тобой всё хорошо? — эмоционально выкрикнул Джин. Он не ожидал сам от себя такой реакции.       Юнги начал смеяться.       — Ты забавный. Да, всё хорошо. Спасибо за беспокойство. Уже семь месяцев… Думаю, я уже, как там говорит брат… акклиматизировался… Учусь жить и чувствовать каждую минуту.       — Это звучит оптимистически… И как оно? За шкалой от Алькатраса до Хилтона?       Юнги на это просто залился смехом.       — Где-то посередине. Но можно сказать, я счастливчик. У меня отдельная камера, и могу принимать посетителей дважды в месяц.       «Он явно не счастливчик» — с состраданием размышлял Джин про себя.       — Я, наверное, вас задерживаю. Что передать Джуну?       На другом конце линии шум на фоне отвлекал.       — Тебе не интересно, за что я сижу? — неожиданно спросил Юнги.       — Нет, — озадаченно ответил Джин. — Хочешь рассказать?       — Угу, есть такое. Обычно люди первое, что спрашивают у меня — это за что я сижу.       — Мне кажется, это неприлично. Не мне тебя судить. И ты позвонил, чтобы пообщаться с Намджуном. В любом случае тюрьма — это ужасно. Независимо от того, что ты сделал.       Опять повисла тишина.       — Меня обвиняют в вооруженном ограблении, но я этого не совершал.       — Боже! Мне жаль, всё и вправду очень плохо, — Джин было хотел попрощаться, но понимал, что человеку по ту сторону хочется выговориться.       — Ты мне веришь?       — Я тебя даже не знаю. Почему тебе может быть важно, верю я или нет?       — Понятия не имею… Просто… Важно.       — Ну, мне нужны факты, прежде чем я смогу сказать верю или нет.       — Тогда вот моё сообщение для Джуна. Попроси у брата, чтобы он рассказал факты. Тогда решишь.       — Минутку, — сказал Джин. — Беру блокнот и ручку и дословно записываю текст: «Это сообщение от Юнги. Он говорит: Я хочу, чтобы Джин знал, что со мной произошло. И хочу, чтобы он поверил, что я не виновен. Он кажется милым парнем и по-моему очень симпатичный. Бро, у него голос… такой глубокий и сексуальный, знаешь…»       Джин начал нервно смеяться от такого неожиданного текста и описания себя.       — Я этого не напишу.       — До какого места в послании ты дошёл?       — Сексуальный, — прочитал Джин, и Юнги снова рассмеялся.       — Ты обещал записать дословно, и я думаю, последняя фраза заставит брата улыбнуться.       — Ладно… Оставлю. Был рад познакомиться, брат Джуна, — с улыбкой сказал Джин.       Этот парень явно сделал его вечер краше своим звонком.       — Мне тоже, Джин. Позаботься о моем брате, хорошо?