Родное тепло...льда

Чонвон пробегается взглядом по своему прикиду в зеркале. Свитер... Обычный белый свитер, правда, на размер больше, чем нужно; джинсы. Просто бежевые светлые джинсы. И кеды. Просто тёмные кеды. Ничего необычного... Ах, да. Моносерьга в правом ухе. Совсем новая. Чонвон увидел её в ларьке возле школы. Она по-волшебному блестела на весеннем солнце, и Ян понял, что нуждается в ней, как ни в чём другом. И вот она уже красуется на нём, подчёркивая его образ. Его размышления прерывает телефонный звонок; увидев «Сонхун-хён» на экране, он вздрагивает, но всё же берёт трубку. - Привет, Вон-а, ты выходишь? – раздаётся его мягкий голос, и Чонвон на секунду теряется. - А... Да, привет... Я выхожу. - Отлично! Я жду тебя на остановке. - Ты уже там?! - Да, а... - Так мне же ещё идти минут двадцать! - Ничего страшного, я тебя подожду. Звонок сбрасывается; Чонвон вздыхает. И пулей выбегает из дома, чуть не забыв шоппер. Несётся по улице, не обращая внимания на осуждающие взгляды прохожих, и в итоге через пятнадцать минут уже видит на горизонте светлую макушку своего друга... Стоп. Светлую?! - Ты что, окрасился?! – орёт он ещё за шагов двадцать, и Сонхун удивлённо поднимает на него взгляд, - реально! Сонху-у-ун! - А, да, я, - заявляет Пак с гордой улыбкой, - как тебе? – он трясёт головой туда-сюда, и чёлка смешно колышется. - Тебе так идёт! – восклицает Чонвон, и старший смущается. - Идём, автобус, - Пак переводит тему. Автобус и правда подъезжает к остановке; они заходят в него и садятся на свободные места – ехать им долго, до конечной остановки. Сонхун неожиданно засыпает, кладя голову на плечо младшего. Чонвон испуганно вздрагивает, но, осознав причину, тепло улыбается, позволяя Сонхуну отдохнуть. Едут они долго. Внезапно Чонвон выглядывает в окно автобуса и замечает ряды цветных палаток и яркие огоньки невдалеке. - Ярмарка? Да, это она. - Хён, - Вон дёргает старшего за рукав, - мы выходим. - А? - просыпается тот, - а, пошли. Они покидают транспорт, оказываясь на тротуаре возле дороги. Сонхун смело направляется к раскрытой калитке. Их оглушает громкая музыка, повсюду много людей – все шумят и мельтешат. В любое другое время Чонвон бы просто захотел домой от всего этого шума и гама, но сейчас он счастлив как никогда, вот так вот прогуливаясь с Сонхуном среди разноцветных прилавков. - Хм, что ты думаешь по поводу этой? – Вон аккуратно, с разрешения продавца, берёт с прилавка подвеску на тонкой нитке; внизу болтается кулончик в виде звезды, поблёскивающей на свету большой лампы. - Думаю, мы найдём что-то лучше, - честно отвечает Хун, и продавец хмурится, после снова выдавая напускную улыбку. - Ничего страшного, - сквозь зубы цедит он, - мы всегда рады вам, приходите, если что, ещё. Парни отходят от прилавка, и тогда Пак фыркает. - Ты видел его рожу вообще? Такое ощущение, что он хотел тебя загипнотизировать, чтобы ты купил у него эту штуковину за несметное количество денег, - Сонхун оборачивается и сталкивается взглядом со следящим за ними продавцом. Тот резко дёргается и переводит взгляд куда-то на пол, делая вид, что ничего такого не было. - Та ладно тебе, - Чонвон успел перенять манеру старшего так отвечать, - не хотел он меня гипнотизировать! - А вот и хотел! Ты слишком добр ко всем, Вон-а, - замечает Сонхун. Чонвон смешно морщит нос. - Неправда! Они минуют ещё несколько палаток; в них тоже нет ничего подходящего. Сонхун предлагает передохнуть и перекусить возле пруда, который расположен в дальней части территории рынка. Они берут по стаканчику кофе и садятся на скамейку возле пруда. По гладкой водной поверхности плавают утки, и Чонвон смеётся, наблюдая за ними. - Такие милые! - Ты тоже милый, - вырывается у Сонхуна, и он получает от Яна ошарашенный взгляд. - Что? Сонхун запинается, понимая, что действительно сболтнул лишнего. - Что слышал... - Я не услышал, - говорит Чонвон, и Пак чувствует, как от сердца отлегло, - повтори, пожалуйста. - Я говорю, ты кофе допил? - А, да. - Так пошли. Надо найти твоей маме подарок. Они встают со скамейки и снова углубляются в бесконечные ряды палаток. Чонвону уже все украшения на одно лицо: он не различает, красивее эта подвеска, чем прошлая, и нравится ли она ему больше, чем прошлая. Внезапно на одном из прилавков Чонвон замечает что-то блестящее. Он блестит очень ярко, отражая разноцветные огоньки. - Хён, я, кажется, нашёл. В руках у Яна тоненькая цепочка. Чонвон протягивает её Сонхуну, и, только взяв в её в руки, Пак замечает болтающийся на цепочке кулончик в виде снежинки. - Я беру, - говорит Ян, и продавщица с улыбкой осторожно отбирает у Сонхуна украшение и заворачивает его в бумажный пакет. Чонвон расплачивается и забирает подарок. - Вот то, что я искал! Ян не может перестать любоваться снежинкой; тем, как солнечные лучи играют на ней, отражаясь всеми красками радуги. Сонхун смеётся. - Полчаса уже её вертишь, будто себе купил. - Не-ет, это маме. Себе я уже купил безделушку, - Чонвон наклоняет голову, и моносерьга начинает слегка пошатываться от резкого действия. Сонхун внимательно рассматривает серёжку, после кивает. - Красивая безделушка. - А то! Я как только увидел, сразу понял, что оно мне надо! Ха-ха. Они кружат по ярмарке ещё полчаса, Сонхун покупает себе брелок, а Чонвон заходит в чайный ларёк и нагребает себе три банки ромашкового чая - его любимого. Всё это добро еле умещается в его шоппер, но Чонвон счастлив. Счастлив вот так гулять по освещённым торговым рядам, присматривая что-нибудь интересное и, может быть, даже полезное, счастлив болтать с Сонхуном и смеяться с его нередких выходок - то шапку-ушанку нацепит, то чёрные очки с оправой в форме сердец, счастлив прижимать к груди блестящую снежинку на цепочке, повторяя, как мантру, что маме понравится. И он уверен: маме понравится. - Восемь вечера, - неожиданно подмечает Сонхун, наблюдая за Яном, что тискает плюшевых собачек на прилавке с остальными игрушками, - может, пойдём уже? - А, давай, - нехотя Вон отходит от игрушек, и парни направляются на выход. За забором уже не так светло и шумно; эйфория проходит, словно улетучивается вместе с прохладным ветерком. Чонвон потихоньку приходит в себя, начиная мыслить более здраво. - Давай через сквер пройдём в сторону той остановки? - предлагает вдруг Сонхун, - нам ближе дойти до той через этот самый сквер, нежели возвращаться назад, к остановке чуть ли не на другом конце ярмарки. Чонвон кивает, хотя его терзают смутные сомнения по поводу сквера. А там, кстати говоря, не так уж и темно: слабо работающие фонари всё же светят, иногда, правда, мигая. Сонхун смело шагает вперёд, и Чонвон скорее семенит за ним. Вокруг ни души, будто бы они прямо сейчас идут по заброшенному городу. Ни звука. Слышится лишь тяжёлое дыхание парней и похрустывание бумаги, в которую завёрнуто украшение на подарок маме. Они идут молча минуты две. У Чонвона в груди неприятно ноет; будто бы плохое предчувствие. Он оборачивается и видит мелькнувшую тень. Может, показалось? Сонхун замечает его действие. Пак, усмехаясь, садится на одно колено, завязывая шнурки на кедах. - Чего ты? Боишься? Тут нечего бояться... Вдруг Вон слышит громкий щелчок, потом свист, а после ему прямо в ногу ударяет невыносимо режущая боль. Он сдавленно стонет и падает на землю, корчась от сильной боли; словно бы кто-то со всей дури воткнул нож ему в ногу чуть ниже колена. Рот сам собой раскрывается в немом крике. - Чонвон! Всё плывёт перед глазами, но не только из-за выступивших слёз; ногу Ян почти не чувствует. Он из последних сил опускает взгляд вниз и видит только огромное красное пятно, что расплывается по светлой ткани брюк. Во рту пересыхает. Кажется, он теряет сознание...

***

15 лет назад... - Чжуын, иди сюда; мне нужно тебе кое-что рассказать. Пожилая женщина хлопает пару раз по сидению рядом с собой. Девушка, нехотя, всё же садится рядом. Женщина приобнимает её. - Ты всю жизнь говорила, что хочешь себе брата. - Да, - подтверждает девушка, - но теперь уже какая разница? Неужели... - Нет, дело не в том, о чём ты подумала... Говорю же, мне нужно тебе кое-что рассказать. Девушка, вздохнув, усаживается поудобнее, и её мать начинает свой рассказ. - Ты всё свое детство твердила, что хочешь брата. Но я ничем не могла тебе помочь, и ты и теперь помнишь, по каким причинам, - девушка кивает, - но... Помнишь, я легла в больницу, когда тебе было пятнадцать? Папа сказал тебе тогда, что у меня проблемы с желудком. - Да, конечно, помню... Тебя не было очень долго, я переживала. - Так вот, слушай... На самом деле тогда мне сказали, что у меня будет ребёнок. - Что?! - девушка удивлённо таращится на мать, - ребёнок?! - Да... Мальчик. Но, к сожалению, врачи сказали, что с ним не будет всё в порядке... Понимаешь, Чжуын, он должен был родиться не совсем здоровым... - Поэтому ты скрывала это от меня? - Да... Врачи даже прогнозировали ему смерть через несколько месяцев после рождения... Я отдала его врачам тогда и вернулась к тебе. - Без него? - Без него... Я ведь так и не знала, умер он или нет... Мне было страшно, понимаешь... - И? Что дальше то? - нетерпеливо воскликнула девушка. Мать грустно усмехнулась. - Извини, что рассказываю только сейчас. Гляди, ты уже и мужем, и ребёнком обзавелась, а я тебе тут вот про брата рассказываю... - Мам! Ну не переводи тему! Скажи уже, что с ним?! - Твой брат, Чжуын... Его зовут Сонги. Я всю жизнь хотела назвать сына Сонги. - И что, мам? - Ты не слышала ещё что ли? Девушка хмурится. Мать, охая, берёт в руки пульт от телевизора и включает экран. По телевизору как раз идут спортивные новости. - Молодой фигурист Чхве Сонги стал абсолютным победителем детских соревнований по фигурному катанию среди стран Азии! Талантливого спортсмена пригласили на дальнейший тур в Европу. Поздравляем, Сонги! Чжуын застывает с открытым ртом, не двигаясь и, может быть, даже не дыша; по телевизору продолжают показывать катающегося мальчика, что исполняет свою ледовую программу идеально. - Мама! Это... Это мой брат, мама! - Да, Чхве Чжуын, это твой брат. - Это... - девушка чувствует слёзы счастья, что наворачиваются на глаза, - мама... - Ма-а-ама-а-а! - вдруг в комнату с криком врывается маленький мальчик; малыш со всех ног несётся к Чжуын. Девушка улыбается при виде сына. Она произносит мягким голосом, обращаясь к нему: - Вот, погляди, Чонвон, это твой дядя. Малыш, округлив глаза, осторожно разворачивается и хочет сесть прямо на пол, но мать подхватывает его и сажает себе на колени, устраивая подбородок на макушке сына. - Это мой брат, Чонвон-и. Это твой дядя, Чхве Сонги, Чонвон... Малыш хлопает глазками и начинает смеяться; женщины улыбаются, наблюдая за ребёнком. Он открывает свой ротик и тонким голоском произносит: - Дя-дя! Дя-дя!