Искуси меня

Ближе к вечеру девушка готовилась к собранию, собирая мысли по крупицам. Она планировала взять себя в руки и направить свою энергию в рабочее русло, но девушку постоянно настигало состояние повышенной подозрительности. Здесь Вики чувствовала себя, как на ладони. Кто-то заметил ее с Люцифером, Мальбонте видел ее с Голодом, а из спальни пропала важная улика. Никуда не годится. Вики решила проверить ребят в библиотеке, наконец настроив себя на дружеское общение. Стук невысоких каблуков эхом отдавался от массивных стен школы. Ветер угрожающе завывал из небольших щелей. Но с каждым шагом все звуки стали приглушеннее, будто ударялись об мягкую подушку. Картинка перед глазами расплывалась, голова закружилась и ее резко стало клонить в сон. Да, прилечь прямо тут казалось ей самой лучшей идеей. Но надо хотя бы дойти до дивана в библиотеке. Следующий шаг Вики не смогла сделать — запнулась об ковер и медленно полетела вниз, в черную сладкую пустоту. *** Девушка открыла глаза — на нее смотрели обшарпанные стены какого-то заброшенного здания. Из разбитых окон просачивался плющ, обхватывая все стены. На потолке располагалась огромная фреска с изображением древнейших Серафимов. Кажется. это старая часовня. В школьные времена они с друзьями любили проводить тут время. Девушка даже любила приходить сюда одна, когда ей хотелось подумать. Странным показалось, что Вики лежала на чем-то мягком. И голова после падения совсем не болела, как это обычно бывало. Совсем наоборот, она будто пробудилась после приятного сна. Девушка присела и огляделась вокруг. Сидела она на мягком диване, которого здесь и в помине быть не могло, но да ладно. Закатные лучи нежно ласкали кожу и все пространство, до которого они дотягивались. Царила атмосфера безмятежности. Стоп. Откуда солнце? Уже который день небо затянуто плотными тучами, с сигналами о надвигающейся бури. Послышались неспешные шаги, пока из-за колонны не вышел Всадник. — Голод. — Вики Уокер. — Ты меня похитил? Голод поднял в изумлении одну бровь. Из кармана машинально появилась сигарета с зажигалкой, и вскоре дым неспешно проплывал сквозь оранжевые солнечные лучи. — Одолжил. На время. — У кого? Я что, похожа на чью-то собственность? — Вики прикусила язык. Не многого ли будет стоить ей такая дерзость. — Если бы ты была чьей-то собственностью, тогда я бы тебя похитил и забрал себе. Похоже на шутку, но лицо Голода оставалось невозмутимым. Вики не нашла, что на это ответить. Она была обескуражена. На секунду закралась маленькая фантазия о том, как Голод похищает Вики из лап ее недоброжелателей. Хотя, погодите, не был ли он одним из ее недоброжелателей в сложившейся ситуации? — Как я тут оказалась? — Я погрузил тебя в сон и перенес сюда. Ты хорошо отдохнула? — Ты хотел, чтобы я отдохнула? — Я не хотел, чтобы тебе было неприятно. Но не был уверен, что ты согласилась бы пойти сама. Поэтому выбрал третье. Без причинения вреда. — Но ты мог спросить меня. Это все еще считается похищением, даже если ты не причинил мне вред. — Да? Я не знал. Хочешь, я извинюсь? Мне показалось, что люди и бессмертные это любят. Когда перед ними извиняются. — Эмм, нет, спасибо. — Вики покраснела, но вдруг заметила на нем ту самую накидку, которая пропала из ее комнаты. — Твоя накидка! Я думала она пропала, кто-то взял ее из моей комнаты. — Это я. — Ты был в моей комнате? — Да, пока тебя не было. Ты против? Хотела оставить себе? — Просто меня напугала пропажа. Это мог быть кто-то другой и у этого были бы свои последствия. «Моя комната – проходной двор». Говорить о том, что это взлом с проникновением Вики, конечно, уже не стала. — Так зачем я тебе нужна здесь? И почему на улице светит солнце? — На улице нет солнца, это иллюзия, созданная мной в рамках этой территории. Ты любишь солнце? — Голод подошел ближе и сел рядом на диван. — Люблю. — Вики довольно подставила лицо к окну, чтобы ощутить на себе его тепло, и зажмурилась. То ли от ненастоящего солнца, то ли от его близости — становилось жарче. — Вот видишь. Поэтому я его и сделал. Хотел посмотреть, как ты улыбаешься. — Голод действительно смотрел на девушку, не отводя взгляд. — А почему иллюзия дает настоящее тепло? — Она его и не дает. Это твои воспоминания о тепле. Ты знаешь, как ощущается солнце на коже, поэтому думаешь, что чувствуешь его в реальности. Вики посмотрела на собеседника. Он не собирался причинить ей вред. В этом она была уверена. Ее немного смущало, что он смотрит на нее, почти не моргая. Она не знала, что от него ожидать. Что он от нее хочет? Ох уж эти мужчины со скрытыми мотивами. — Почему ты так смотришь на меня? — спросила девушка. — Ты тоже на меня смотришь. Вики закатила глаза. Так нечестно. — Мне просто нравится на тебя смотреть. Ты как живой цветок. За мной следуют увядание и смерть по пятам. А ты продолжаешь быть живой. И красивой. В твоем присутствии и я чувствую себя другим, более настоящим. — Обычно ты не чувствуешь себя настоящим? — Я часть задуманного Матерью. И в эту задумку никогда не входило любоваться красивым, совершенным. — Ты считаешь меня красивой и совершенной? — Вики очень осторожно задавала вопросы, не задумываясь об утекающем времени и неправильности происходящего. Но сейчас она была близка к разгадке его отношения к ней. Помимо этого Вики испытывала удовольствие, находясь в его присутствии. Хотя плюсом к такому удовольствию могло прийти потом чувство вины за свое поведение. Но как сладка была такая вина. — Ты так же несовершенна, как хаос. Но в этом твое совершенство. — Рука Голода аккуратно легла сверху на ее голое колено. — Можно? От того места, к которому прикоснулась его рука, пробежали мурашки в разные стороны. Хорошо, что она была в длинных гольфах и часть мурашек скрылась за ними. Но есть вероятность, что другая их часть, бегущаю вверх, не укрылась от его внимания. — Ты уже. Обычно спрашивают заранее. — Даже, если я точно знаю, что тебе нравится? — Голод направил свою руки выше к ее юбке. У нее было всего два варианта: убежать или растаять от удовольствия. Но демоны никогда не бегут от наслаждения. Другая же часть ее сознания продолжала сопротивляться, напоминая, как оно было с Мальбонте. Сетуя на то, что она обязательно пожалеет. — Пожалею. Но Голод уже приближался к ней, а она навстречу к нему. Он схватил ее за талию, крепко прижав к себе. Губы его порывисто встретились с ее, как двое смертных влюбленных на вокзале. Но сам поцелуй был больше нежным, чем страстным. Он аккуратно изучал ее движения, а Вики не скупилась на проявление чувственности. Ей вдруг захотелось показать ему все. И ласку, и любовь, которой он никогда не знал. Неужели каждый не заслуживает хотя бы раз это испытать? — Если бы я познал тебя, когда появился на свет — все было бы по-другому. Вики так и не узнала, что он имел в виду, но продолжала целовать и целовать так, как он этого желал. С разными оттенками чувств. Одна рука оставалась на ее талии, а вторая путешествовала по ее телу, изучая оголенную спину под кофтой, но в конечном итоге, рука поднялась к шее. Если бы на его месте был Люцифер, он бы уже начал ее слегка придушивать. Но Голод являл собой другую натуру. Он не желал полностью доминировать над девушкой, ему было интересно каково ей самой в этом. Его импульсы будто неосознанно передавались и ей. Поэтому она также касалась его торса, увлекаясь в места, недоступные взглядам. Вики впервые так осознанно ощущала его аромат. Не на одежде, не в пьяном состоянии, а в данный момент, на его прохладной коже. Табак, ментол и морозная свежесть. Непонятно, как это все сочеталось между собой, но порой ей казалось, что она откроет глаза, а вокруг них идет снег. Такой же тихий, как он. — Если захочешь сама меня увидеть — надень. Когда она открыла глаза, то увидела лишь пустой диван перед собой. За окном мрачно проплывали те же тучи, а на месте Всадника лежало серебристое кольцо, переливающееся блеском его глаз.