Дом разделенный

Принц Драконьего камня Эймонд Таргариен — И что, ты даже ничего не скажешь? Вейгар только издевательски ухмыльнулся, подчистую копируя одно из выражений лица Деймона: как Эймонд ни пытался подражать отчиму, у старшего сына короля все равно получалось лучше. Смахнув свои черные патлы в направлении затылка, Блэкфайр налил в свой бокал лимонную воду: он давно взял за правило не пить алкоголь до окончания важных мероприятий. — Пока что меня интересует, как часто ветер гуляет в ваших головах. Увы, брат оказался совсем не сведущим в любовных вопросах и смежных с ними вещей. Точнее, сводный брат, а то и вовсе троюродный дядя, но сейчас Эймонд предпочел затолкать подальше все семейные перипетии дома Таргариенов — тем более, что за последние годы почти что испарились и детская, абсолютно истерическая попытка лишить Вейгара глаза, и тем более шестилетняя разница в возрасте. — Тебе неизвестны такие высокие чувства? Ну надо же. Шесть лет назад известие о заключенной и вскоре разорванной помолвке с Люцерис стало отправной точкой, и теперь Эймонд вовсю упивался процессом выуживания характера невесты наружу. За уверенной и знающей себе цену морской принцессой пряталась точно такая же девчонка, которая умеет краснеть, смущаться и отводить взгляд в нежелании признавать свою неправоту, а наследного принца неизменно сопровождало желание владеть этими моментами постоянно. Быть может, это влюбленность? Эймонд не знал, а потому решился спросить у Вейгара. Неудачно. Блэкфайр смотрел на мир по-другому; пожалуй, слово "практичнее" подошло бы лучше всего. И разумеется, конфликт с Морским Змеем наложил на него отпечаток в виде неприязни или как минимум настороженности к Веларионам — при попытке представить Люцерис своей супругой Вейгар не постеснялся предположить, что брак будет очень недолгим ввиду его скоропостижной смерти. Эймонд уже хотел отстоять честь дамы, но высказанная старшим братом то ли исповедь, то ли отповедь дала ему понять: тот в принципе видит большинство людей как сборище присосавшихся пиявок. "Он добился многого, но не счастья", — что ж, Хелейна всегда понимала тяготы и печали окружающих лучше, чем Эймонд. Неудивительно: ведь все преимущества Черного Принца нивелировались его одиночеством. Вейгар обладал самым свирепым и сильным драконом? Отпрыски по линии Почти Королевы обзавелись не менее опытными соратниками. Дейрон уже мог похвастаться полетами на Тессарион, Люцерис прошла по пути пра-пра-бабушки и сумела оседлать не кого-нибудь, а саму Среброкрылую; что до Джейкейриса, то он отбросил мечты подружиться с Морским Туманом и умудрился заполучить тихого, но хитрого Серого Призрака. У Блэкфайра в подчинении находились земли? Зато вот его соседи поглядывают на них как волки на мясной окорок: Дорн, Пентос, Волантис... и даже Браавос, чьи амбиции отнюдь не ограничиваются Железным банком. И против каждой из армий Вейгар может выставить разве что наемников, если доставшиеся запасы Морского Змея еще не иссякли. А семья... Когда дедушка умер, принц даже не достиг своей первой десятины. Чем старше он становился, чем ужаснее выглядел исход той борьбы: король-консорт так и не решился убить перешедшего черту Визериса, а Рейнира, хоть и с огромным трудом простила кузена за содеянное, далеко не сразу смогла построить идеал хотя бы для себя. Вейгар же с тех пор жил самостоятельно, так и не исполнив данное отцу обещание жениться — ибо толком не познал нечто, воспеваемое бардами и леди. — Не надо так на меня смотреть, — заявил Вейгар, не догадываясь, о чем именно задумался Эймонд. — Я не мужеложец, если что. Просто... Ты наследный принц, и ваши с Хелейной персоны позволили бы укрепить связи короны с какими-нибудь сильными во всех отношениях лордами. Сама твоя симпатия к Люцерис, быть может, и склеит наконец осколки Таргариенов обратно, но она же способна подорвать вашу силу в Вестеросе. Выбор между любовью и долгом был для Эймонда не в новинку. Для него не было секретом, как Деймон разрывается от желаний вырастить из него достойного преемника и передать Железный трон своей собственной крови. При этом Вейгар не настаивал на том, чтобы взять власть... однако Эймонд понимал: если он станет слишком сильно походить на покойного короля, брат изменит решение — не столько ради короны, сколько ради стремления остановить любые попытки контролировать его жизнь. — Как бы поступил ты? — Ты же знаешь, что свои порывы я ценю дороже, чем хотелки других, — усмехнулся Блэкфайр. — Отец давно хотел разделить свою жизнь с Рейнирой, и сейчас для них все сложилось благополучно. У меня же нет на примете такого человека, так что все мои советы и яйца выеденного не стоят. — Это не ответ. Напиток брата вмиг исчез за один глоток — от поставленного на стол бокала донесся тихий, глухой звон. — Я бы проигнорировал чужие наветы и выбрал выгодный, приятный себе результат. Дабы потешить эго и разозлить всех разочарованных, — в голосе Черного Принца промелькнуло злорадство. — А с теми, кто осмелится открыто высказать свои претензии, любезно побеседует Каннибал... Знаешь, я все чаще думаю, что иногда быть вторым Мейгором Жестоким крайне полезно. И прежде чем спросишь, скажу прямо: он не являлся совсем уж плохим королем. — Разве? — Мейгор был, кхм, невыгодным. Тем, кого не смогли прогнуть ни привыкшие врать и воровать лорды, ни лицемерные септоны с тягой вкусить запретные им плоды всех видов, — издав мрачный смешок, Вейгар оторвал взгляд от полупрозрачной стеклянной бутыли, и Эймонда обдало холодом от вида жутких, неправильных глаз брата. — Хочешь? Женись. Главное, все тщательно обдумать. А то получится, как у моего отца, когда подходящая жена вышла аж третьей в списке. Повисло молчание. На обдумывание сказанного Блэкфайр дал ему всего минуту, после чего поднялся на ноги и поправил пояс с висящим на нем Раздором. "Даже меч подчеркивает, что Вейгар не такой, как мы", — хмыкнул про себя Эймонд, обвивая камзол ремнем. — "Хотя Черное Пламя подошло бы брату и его фамилии не хуже". Едва они покинули крыло покоев королевской семьи, как наткнулись на Хелейну и Люцерис, прогуливающихся под бдительным надзором обоих Каргиллов. Девушки, несмотря на внешнее сходство, вели себя по-разному: собранная и спокойная Люцерис внимательно слушала собеседницу и подмечала детали, но добродушие сестры то и дело пробивало щит вежливости, из-за чего между логичными (с ее точки зрения) аргументами просачивалась ирония. — Вейгар! — в своей непосредственной манере воскликнула Хелейна и даже приобняла гостя. — Рада тебя видеть! В противовес ей Люцерис поприветствовала Блэкфайра с сухой сдержанностью, ограничившись коротким "Брат". Эймонд уже приучил себя держать лицо каменным, но тихо тлеющая вражда между ней и Вейгаром была видна вообще всем обитателям Красного замка; с тех пор, как дети Лейны Веларион перебрались в столицу под опеку отца, Деймон, как им казалось, так и не проявил той же доли заботы, какую выказывал старшему сыну. — Мы бы рады поболтать о всяком... но все-таки уже опаздываем, — неожиданно для себя Эймонд решил помочь родственнику выпутаться из неловкой ситуации, так как идей для продолжения разговора, кроме неоднозначных пикировок, у Вейгара точно не имелось. Скривив лицо в подобие улыбки, Блэкфайр кивнул и двинулся прочь: пребывание в обществе наложниц и фавориток не равнялось беседе о чем-то действительно важном. "Лучший собеседник для Черного Принца? Он сам, прячущийся в глубинах разума". *** Как и следовало ожидать, мать не планировала расширять совещание относительно Вестероса: сегодня ее интересовал только Дорн. Почти все время Блэкфайр провел молча — примерно в середине ему откровенно наскучило сидеть и он решил бесшумно перемещаться от одного темного угла к другому, вслушиваясь в доклады десницы, командующего Королевской Гвардией и лордов Марок. Озвучить свое мнение Черный Принц решился только после их выступления. — Эта затея выглядит сомнительно даже на бумаге, — скептицизм не просто присутствовал в словах Вейгара, а являлся ключевой их составляющей. Сам принц, бегло осмотрев специально заготовленную карту, ткнул пальцем куда-то в массив Красных гор. — С чего бы начать? Армия должна пройти по единственным доступным дорогам... а чтобы что? Чтобы упереться в крепость на реке Виль? Чтобы в очередной раз подтвердить дурную репутацию Королевской Гробницы? Слишком велик риск того, что вы положите в землю тысячи воинов. Даром и напрасно. Прерывать Блэкфайра никто не стал. Деймон же смерил сына пронизывающим взглядом и молча кивнул, призывая его продолжать. — Боррос Баратеон сообщает о целых группах, замеченных по эту сторону гряды неподалеку от Уступа Стервятника. Дорнийцы отличаются от нас тем, что не будут вступать в бой с железной армадой, а лишь развернутся и спустятся в пески, одновременно отправив весточку в Солнечное Копье... при условии, что в этом вообще есть необходимость. Кто знает, каковы на самом деле планы Мартеллов. Все время, пока солдаты идут через Костяной или Широкий пути, их не раз обнаружат дозоры. Вили, Айронвуды, Манвуди, Фаулеры — только первая линия обороны Дорна. Устроить осаду всей массой? Наступление заглохнет прямо под стенами. Оставить часть войска и направиться вперед? Не меньшая глупость. Я бы не исключал и того варианта, где они смогут перекрыть дороги обвалом, а после устроить нам резню на дороге перед затором. Эймонд моргнул. Ему еще никогда не приходилось видеть, как брат, пусть и мысленно, с такой легкостью хоронит людей целыми тысячами. — Звучит разумно, — осторожно согласился с ним Коль. — Основная задача... — задумался Вейгар и заострил свой взгляд на какой-то точке карты. Приглядевшись, Эймонд увидел надпись-заметку "Уступ Стервятника". — Во-первых, как можно дольше не допускать связи дорнийцев между собой. Никаких посланцев из числа всадников, никаких воронов. Во-вторых, единовременность удара: они должны думать, что враг атакует везде и всюду, и тратить время на решение, куда все-таки направить резервы для отражения атаки. В-третьих, фактор внезапности — рано или поздно Мартеллы узнают о вторжении, и к этому моменту мы должны достигнуть наибольшего количества возможных успехов. — И как нам тогда поступить? — слово взяла мать. — Начать с предварительной зачистки северной части Красных гор. Лорд Алан Тарли еще не совсем закостенел, верно? — в ответ на колкость Деймон вернул сыну ухмылку. — Чудно. Пускай возьмет своих людей, немного от Маллендоров и расчистит от падальщиков прилежащие к Рогову Холму земли, а заодно вышлет пару-тройку отрядов разведки в горы. Я бы еще вызвал из Долины несколько рыцарей из числа тех, кто давно охотится на тамошних дикарей: авось они тоже поделятся опытом. — Ваше высочество! — бас Десмонда Мандерли разнесся по комнате. — Я не забыл о зиме, лорд-десница. — Северянин нахмурил свои седые брови, стоило Вейгару изящно украсть его замечание. — Погода влияет не только на наши земли, но и на Дорн тоже. Это может прозвучать... дико, и все же я уверен: только в такое время года армия Вестероса не станет жертвой палящего солнца. Планы Блэкфайра, как понял Эймонд в течение следующего часа, напрочь отмахивались от всех былых стратегий Семи Королевств. Выходило, что первая фаза войны представляла собой не нападение через оба перевала, а постепенное наращивание сил под предлогом зачистки Красных гор от налетчиков. Зато вторая поражала своим размахом, представляя собой просачивание через узкие проходы вроде козьих троп. Блэкмонты из Черногорья обнаружили бы под боком вышедшие от Надземья войска Простора, захваченный Уступ Стервятника станет отправной точкой для тех, кто ворвется на земли Айронвудов — и одновременно сразу два флота нанесут удары по Быстроводной и Зеленокровной, параллельно выбивая всех встреченных противников. Вилям из Виля останется лишь смотреть на полное окружение замка (чему поспособствуют живущие севернее Дондаррионы и Сванны), а Кароны из Ночной Песни вновь вступят в молчаливое и не очень противоборство с обителью семейства Манвуди. Что касается тех, кто живет на берегах Дорнийского моря, то ими займутся моряки Ступеней... коих скопилось за последние годы немалое количество. — Нужны припасы. Много припасов, — Вейгар почесал подбородок. — Рассчитывать на охоту, трофеи и даже редкие оазисы не стоит, с дорнийцев станется отравить воду. Нужны перебежчики, достаточно верные, что не заведут войска в ловушку. За этим, наверное, лучше обратиться к вашим родичам, сир Кристон. — Лютор сообщил мне, — прищурился король, — что в столицу прибыл некий сир Джайлс Айронвуд. Интересно, он шпион или изгнанник? Вся палитра эмоций на лице Блэкфайра — от удивления до предвкушения — заставила Эймонда едва заметно содрогнуться. Ну разумеется: Солнечное Копье утратило немалую долю возможностей после разгрома подполья в Лиссе, так что повода любить и уважать потенциальных заговорщиков у Блэкфайра не было. А мечтать не вредно. — Как давно?.. — принц буквально заставил себя задать этот вопрос. — С самого начала. Точнее, с момента, как Дразенко Рогаре избавился от участи стать женихом княгини Алиандры, — довольно прошипел осклабившийся Вейгар, уловив недосказанность. — Я исключительно злопамятен... и совершенно не раскаиваюсь. *** Властитель Узкого моря Вейгар Блэкфайр Совещание закончилось тем, что Деймон и Рейнира взяли паузу для тщательного рассмотрения плана. Настоящий порядок ведения дел Вейгар знал: король займется военными приготовлениями, а королева возьмет на себя все дипломатические обязательства — у нее, по всеобщему мнению, гораздо лучше получалось обуздать любые порывы мужа. Сам же Черный Принц, сообщив о желании немного развеяться наедине с собой, направился в сторону давно знакомой каморки. Правда, за ним увязался Эймонд, выучивший парочку уроков по слежке... но отстал после того, как Блэкфайр аккуратно и беззвучно свернул в один из коридоров для слуг. Проблема одна: теперь Вейгар слишком много знал. Но мастер над шептунами, которому ничто не мешало разыскивать новые тайники в отстроенной Твердыне Мейгора, знал гораздо больше — поэтому на совете Блэкфайру пришлось ограничиться предельно расплывчатыми формулировками в стиле "здесь" и "вот тут". — Вы оставили на десерт самую важную часть информации, не дав мне возможности до нее дотянуться, — вместо приветствия бросил Стронг и протянул руку. — Узнаете со временем, лорд Ларис. Тем более, у нас с вами более насущные дела, не находите? Ларис насупился и показал на один из пустых стульев. — Что вы намерены делать? Блэкфайр на секунду вскинул глаза к потолку, демонстрируя притворное размышление, а затем плюхнулся на свободное место. За то время, что Вейгар провел в компании Стронга, он успел усвоить: этот человек не постесняется предать кого угодно ради достижения собственных целей. Но вот каких — блага Вестероса, семьи, или вовсе личного — определить сложно. И лишь тот факт, что Ларису не пришлось марать руки ради владения Харренхоллом, все еще оставлял их обоих в состоянии вооруженного нейтралитета. "В конце концов, ничего конкретно злого в мире не существует — во главе всего стоит лишь вопрос вкуса". — Скажите, я похож на бесчестного шантажиста? — Нет. Заставляет задуматься, ваше высочество, — Стронгу не нравилось, что какой-то мальчишка решил подлавливать его на правилах его же игры. И тем более не нравилось от этого мальчишки зависеть. — Мне казалось, наше сотрудничество принесло нам немалую выгоду. Так какой смысл что-то менять и портить друг другу жизнь? Тем более, что у каждого есть любимое занятие. Могу заверить: ни раскрытие чужих тайн, ни попытка превратить вас в некоего "прислужника", не в обиду будет сказано, не доставит мне никакого удовольствия, — устало проговорил принц. — Если, конечно, кто-нибудь сам не признается королеве... — Ни в коем случае, — тихо, но твердо отрезал Ларис, удостоверившись, что Вейгар намерен если не помочь, то хотя бы предложить выход. — Мой предок уже пытался, и в итоге на пару с Миротворцем ославил наш дом на весь Вестерос. "У сира Лукамора не было за плечами четверти века безукоризненной службы и безоговорочной преданности, и тем более не было словесного защитника перед королем. Ну да ладно". — А почему нельзя отправить их к леди Сабите? — Вы насколько уверены в лицедействе человека, должного воплощать собой идеал рыцарства? — Стронг фыркнул, на мгновение утратив привычный облик. — Я и так уже жалею, что пригласил ее сюда, а она взяла и спелась с... с ним. — "Спелась", как по мне, слишком уж мягкое слово, — не преминул поддеть мужчину Вейгар, и Ларис смерил его недовольным взглядом в духе "ты не помогаешь". — Когда на горизонте вот-вот появится второй ребенок, это уже не напоминает случайность. А учитывая обстоятельства... осуждать за такое мой язык не повернется. Стронг уже всплывал в истории Красного замка, и довольно с него. Справедливости ради, положение Королевской гвардии казалось Блэкфайру если не устаревшим, то крайне невыгодным. Какова вероятность того, что хозяин Железного трона вообще найдет для себя рыцарей без единого изъяна, в том числе безо всяких плотских влечений? Мизерная. Постоянные дежурства по одному-два человека сильно изматывали, особенно если служение касалось не только короля, но и его родных — причем воины отнюдь не молодеют... В общем, идея о собственной Драконьей Страже получала все больше и больше поправок — и как минимум в честь не Семерых, а Четырнадцати. Обо всем подобном, впрочем, Вейгар подумает позже. — Что касается планируемой вами кампании... — ясно, Ларис решил разобраться с этим самостоятельно, отчего и сменил тему разговора. — Война дело опасное, и зачастую на ней гибнут многие благородные мужи. Вроде вашего двоюродного дедушки, например. — Из меня получился бы скверный король, — Вейгар вложил в эту фразу как можно больше сарказма. — Глядишь, и речи Отто Хайтауэра окажутся полуправдой. На лице Лариса отразилась тень сомнений— и судя по его речам, больше походившим на изменнические, Стронг не питал уважения ни к одному из тех, с кем делил Красный замок. Вейгар выдержал пристальный взгляд собеседника, и спустя несколько секунд интерес советника раздавил добрую половину имевшихся опасений. — За трон, как и за все железное, нужно уплатить цену. — Вам, лорд Ларис, не пришлось, — парировал Блэкфайр, отметив, что мастеру над шептунами известно о его недавнем визите к Грейджоям. — Вот и я не горю желанием оставаться последним сыном дома Таргариенов. Пока еще никому не удалось упасть ниже, чем гниющий заживо предатель... а я привык отвечать злом только на другое зло. Считайте это делом принципа. Ответом Стронга стал только медленный кивок. "Да будет так".