Дом разделенный

Властитель Узкого моря Вейгар Блэкфайр — Я не знал, что можно вообще подарить лорду... — Я уже три года как лорд, — фыркнул Дальтон Грейджой, глядя на то, как его друг корчит на лице мину из притворного смущения и откровенного веселья. — Причем не просто лорду, а старому товарищу, у которого есть валирийский меч, золото и замок. Конечно, мое сокровище вряд ли сравнится с твоим... Очаровательная Ярра Кеннинг, чьи голубые глаза буквально вспыхнули озорством, подмигнула гостю, и торжествующий Блэкфайр резко развернулся. Прямиком под одной из каменных арок шел корабль: к счастью, Гарвен не оплошал и привел судно в сторону Лордпорта с настолько точным подсчетом времени, что владыка Железных островов мог рассмотреть новое приобретение на расстоянии десятка вытянутых рук. Над своим детищем Черный Принц и капитан трудились кучу времени, и получившийся результат полностью окупил все труды. От темноты эбенового дерева, которое затруднительно достать даже в Эссосе, потенциальный флагман выглядел устрашающе, словно кричал о том, что за чужими моряками явилась сама смерть. Крепкий выступающий таран с отделкой из вырезанных зубов был способен раздробить чужое судно на кусочки. Имелась и возвышающаяся над носом статуя из крепкого старца, чьи ноги превращались в щупальца, иногда даже вооруженные мечами и топорами — Грейджои вели свой род от легендарного Серого Короля, и чуточку польстить Дальтону Вейгар не отказался. Но самым ярким элементом в стиле "Вот он я!" оказались паруса с кракеном, где, в отличие от родового герба, золотой цвет сменился на красный, а вместо головы красовался череп. — Это что?.. — выдохнул потрясенный Дальтон. — Напоминание, что железнорожденные, несмотря на все невзгоды, становятся сильнее и крепче, — Вейгар не преминул ввернуть девиз островитян. Грейджой с трудом закрыл рот, вздохнул... и тут же стиснул друга в объятиях. Даже ветер не смог заглушить одобрительные возгласы, перемежаемые смехом, свистом и улюлюканьем. — А теперь идем праздновать!.. — Надеюсь, мы не вылакаем все вино еще до того, как сюда заявится дядя Гарвен! — расхохотался Дальтон. "У Гарвена будет время обдумать свое положение. Тем более, что он давно уже подумывает об отставке", — усмехнулся Блэкфайр. Благо, у Вейгара теперь имелся человек, способный заменить ветерана — правда, о том, что на Гарвена сваливалась куча других забот, его ученику и преемнику Аркосу Селтигару только предстоит узнать. Впрочем, Грейджой отнюдь не намеревался дезертировать: все необходимое для Третьей войны за Ступени он подготовил. Мир менялся быстрее, чем казалось. Спорные земли, лежащие на юго-западе Эссоса, давно казались лакомым кусочком. Поэтому оба Вольных города заключили договор: Пентос подомнет под себя Мирр и Тирош, Волантису же достанется Лисс в виде протектората и полуостров как вотчина для богатеев. А там, глядишь, и дотракийские кхаласары станут для обоих малозаметной помехой. Резко выросшие аппетиты конкурентов крепко не понравились Браавосу — Блэкфайр, которого не любили за сам факт наличия у него дракона, хотя бы не столь рьяно настаивал на работорговле... "Естественно, отсутствие на островах и короля, и командира Железной эскадры скажется на желаниях наследников Валирии перейти от слов к делу", — успел обдумать эту мысль Вейгар, как его плечо обхватили пальцы Дальтона. — За Королевство Узкого моря и наших бравых рубак! — гаркнул Грейджой, и зал потонул в гуле гостей. "Ай, в Пекло! Придет время, и я сам сделаю все, как надо. А сегодня у меня выходной!" И пространство вокруг смешалось в кучу из напитков, танцующих людей, громких тостов и песен, воспетых горластыми железняками. *** Из свежего при пробуждении имелся разве что запах морской соли — так он не напивался даже тогда, когда оставил Рейнис бездраконной, а на бракосочетании Деймона с Рейнирой тем более. На какую-то секунду принца обуял стыд... мгновенно стертый рассказами отца о его бурной молодости, где к хмельному куражу примыкало распутство с дамами всех видов и мастей. Судя по оставшимся на нем штанам, Вейгар лишился сознания до того, как успел заделать кому-нибудь бастарда. Оно и к лучшему. Контраст со вчерашним днем был разительным. Замок Грейджоев напрочь обезлюдел, даже охрана в массе своей куда-то рассеялась и ныне представляла собой пошатывающихся одиночек: на пути в большой чертог Блэкфайр встретил всего двоих человек. Едва не изгнав наружу вчерашние еду и питье, последний стражник в перерывах между попытками сосредоточить взгляд перед собой сообщил: уборку никто не проводил, и "опохмел в зале еще остался". — Будешь? — раздался сбоку голос непонятно откуда вылезшего Дальтона, и Вейгар, успевший к тому моменту высосать из кувшина добрую половину воды, лишь промычал отрицание. — Эх, ваше высочество, не умеете вы пить ром как заправский пират! — Не пол-л-ложено. Ни по должности, ни по с-с-стихии, — язык все еще заплетался, и на произношение четкого ответа принцу потребовалось больше времени, чем обычно. — Даже жаль, что все хорошее и беззаботное так быстро кончается, — вдруг посерьезнел Грейджой. Даже дурак догадался бы, что речь вовсе не о свадьбе и брачной ночи. — Это вчера я был счастливым мальчишкой. — С-с-счастливым можно жить и в зрелом возрасте, — возразил начавший трезветь Вейгар. — Мои родственнички тебе докажут. Дальтон хмыкнул, и Блэкфайр заметил недобрый огонек в его глазах. В тишине они побрели к балкону, откуда открывался прекрасный вид на бушующее у подножия скалы море. — Я долго думал, кому можно выговориться. Решил, ты, как король Узкого моря и почти коренной житель островов, подходишь лучше всего. Вейгар зажмурился. Открыл глаза. Еще раз. Еще... Вот теперь порядок. — Война все равно грянет, рано или поздно, — сейчас устами Грейджоя говорил не лихой налетчик, протягивающий собеседнику бутыль с ромом, а лорд, на плечи которого свалилась ответственность за целый регион. — Мы захватили твои Ступени, оттеснили Веларионов, но они все еще живы. Конечно, проливать кровь родичей не в чести, и все же посуди сам: отпрыски Морского Змея жаждут отомстить всем — особенно тебе. — Это уж точно, — фыркнул Блэкфайр, вспоминая былой разговор с Люцерис. Сестричка уже расцвела, но брать ее в супруги Вейгар не торопился. Кто знает, вдруг такая женушка таки решит полоснуть благоверного по горлу, когда окончательно удостоверится в том, что носит под сердцем ребенка. Красота Лейны, твердость Рейнис, расчетливость Корлиса. Принцесса есть принцесса, пусть и отодвинутая подальше от старой табуретки. Грейджой сделал глоток, а затем вгляделся в полосу горизонта. — У королевы дети от двух браков, и каждый из них считает себя достойным Железного трона. Когда отец был еще жив, он не стеснялся говорить мне, что Отто Хайтауэр подомнет под себя весь Запад и Простор — и уж тогда железнорожденные вовсю насытятся их богатствами. Вопреки воле драконов и во имя Старого закона. — На... как у вас это звучит? — Вейгар пару раз щелкнул пальцами в попытке вспомнить выражение. — На "зеленых землях", вот, Старый закон запрещен — зато за гаванью Висельного острова у вас уже свобода. Многих это бесит, спору нет, но таков королевский мир. А вообще, мне казалось, что вражда между вами и остальным Вестеросом утихла после Завоевания Эйгона. Лицо Дальтона исказилось от злости, и он позволил себе подпустить эту злость в собственную глотку. — Формально так и есть. А по сути... Представь, что ты покупаешь бочку свежего винограда, и вдруг оказывается, что спелых ягод там от силы дюйм-другой, а под ними одна сплошная гниль. Железнорожденные всегда были кем? Сборищем пиратов. Все от Стены до Руки Дорна относятся к нам как к отбросам — которых теперь можно запугать либо сталью, либо драконьим огнем. Вейгар кивнул. Не согласиться с аргументами товарища он не мог: подавить свою сущность нечеловечески трудно, когда небо — или море — так близко. — Вариантов, кроме железной цены, у нас нет. — А золотая? У вас есть железо. Олово. И... — дальнейшие слова умерли у Вейгара на языке. — И все, блять, — горько рассмеялся вмиг просчитавший заминку Грейджой. — Ну ладно, еще ошметки соли из шахт. Рыбешек с крабами достаточно, чтобы не усохнуть с голоду. Остальное? Запасы хлеба, мяса, овощи? Я не говорю о древесине, потому что ее возраст губит корабли не хуже, чем воинская удаль. Новый закон, предложенный приблудившимися к Таргариенам святошами, забывает об одном: они выросли в сытости и комфорте. Мы всегда грабили Семь Королевств — без Старого закона мы именно что подохнем, а история нашего народа рассыпется в пыль. — Я предлагал перестроить систему, засунуть дядю Барта и Гарвена в Малый совет. Меня вроде как выслушали, но толком дело не пошло. — На это утверждение Дальтон скривился: мол, чего ты ожидал? — Грабить Семь Королевств, как ты выразился, нельзя. Смешивать вас с дерьмом тоже некрасиво. Я же могу дать только Летнее море. А дальше... Сам знаешь, отец с кузиной не вечные. Грейджой смерил Вейгара тяжелым взглядом. И резко сменил тему. — Кстати, об этом... Каков тебе по вкусу Железный трон? Холодный порыв ветра обдал обоих мужчин. Вовремя: на то, чтобы поежиться и подобрать нужную формулировку для ответа на столь опасный вопрос, даны секунды. — Я бастард. У меня всего один дракон. И куча злобных соседей, которые, не будь вас с дядей, давно уже скушали бы Кровавый Камень вместе с обитателями. — У тебя есть кузина. Которая старшенькая королевы... или это тебе племянница? Хрен знает, в вашем изврате поди разберись, — Дальтон ухмыльнулся и оттопырил ворот накинутой на торс Блэкфайра рубашки, будто бы намеревался отыскать там что-то еще, кроме давнего шрама. — И еще кое-что: ты на сколько, на три года старше меня? Когда, ваше высочество, наследником обзавестись соизволите? — Во-первых, не надо повторять моего отца. Он, конечно, прав, хоть и все уши с этим прожужжал. Во-вторых, я не думаю, что Рейнира вообще одобрит такой брак. Кто знает, сколь охочим до трона будет следующий Блэкфайр, — отмахнулся Вейгар. Тема, в общем-то, была серьезной. Вот только Таргариены не особо могли продемонстрировать пример, какой должна быть нормальная семья. У Корлис и Рейнис вроде бы царили уважение и даже любовь, которые не спасли их от краха. Деймон и вовсе сменил трех жен, наконец дотянувшись до древней мечты и короны заодно. Визерис? Этот сначала угробил королеву своей неуемной жаждой иметь сына, а потом вывалил на брата все дерьмо, что накопил в себе. Джейхейрис долго ждал консумации, Мейгору крепко так не везло с потомством. А равнение с великим предком принц считал не слишком умной затеей. — Даже если кузина согласится, Хелейне еще нет и четырнадцати. Люцерис... она старше всего на несколько лун. Баратеон тоже мечтает спровадить своих кому-нибудь познатнее да понадежнее. Фаворитки с Триархии... те еще оторвы, если копнуть поглубже, — вздохнул Блэкфайр. — Что до короны: кто за меня выступит, кроме моих балбесистых фермеров с ополченцами? Допустим, ваши капитаны. Наемники. Быть может, еще добровольцы из Долины. Все. О том, что некоторые лорды от Севера до Простора спят и видят, как он трахает их дочурку (то бишь королеву, само собой) в обмен на войска, Вейгар говорить не стал. И так все ясно. А еще есть Арвен Ройс: будучи ровесницей обеих принцесс, она не отступится от вбитой себе в голову идеи так просто... Баланс сил в Красном замке казался незыблемым, однако Вейгар замечал: отец, вопреки всем злым слухам, действительно любит Рейниру — и все равно предпочтет плавно подводить ситуацию к исходу, где Железный трон достается Эйгону, а не Эймонду. Некогда задуманная Блэкфайром перспектива "смотреть на взаимную резню драконьих всадников, а потом подобрать и добить оставшееся" раньше выглядела заманчивой, но с годами пришло осознание, что в гражданской войне победителя не бывает. Особенно когда править придется пепелищем. — Тогда завоюй трон без войны, — заметил Дальтон, и принц понял, что последняя мысль прозвучала вслух. — Однажды ты почти сделал это. — Чтобы потом твои же вассалы съели меня за то, что я так и не дал позабавиться в "зеленых землях", — выплюнул Вейгар, не скрывая своего скептицизма. — Если война начнется, мы все равно туда придем. — Грейджой пожал плечами. — Железнорожденные не цепные псы, чтобы призывать их, когда вздумается, а потом вышвыривать безо всякой благодарности. *** Король-консорт на Железном троне Деймон Таргариен "Проклятые дорнийцы", — проворчал про себя Деймон. Новости, которые соизволил передать в столицу вынырнувший из эйфории Боррос Баратеон, определенно нельзя было назвать хорошими — ну, кроме той, что теперь-то Штормовой Предел унаследует маленький Оливар. На северных склонах Красных гор опять появились группы вооруженных людей, не служившие ни одному из штормовых или просторских лордов. Высланные лордом Эктором Селми разведчики утверждали, что активность налетчиков исходила от Уступа Стервятника. — Это вписывается в общую картину, — голос подал сидевший сбоку от него Эймонд. Шрам, искажавший лицо внучатого племянника, великий мейстер Элтон заделал так искусно, что лишь тонкая полоска неровной кожи напоминала о полученном годы назад ранении. Скромно, но веско одетый в черное юноша по боли напоминал Деймону его самого в молодости; ничего удивительного, ибо наследник трона настолько привязался к отчиму, что старался походить на него больше, чем на настоящего отца. Порой Таргариен искренне жалел о том, что в свое время послушал брата и не забрал Рейниру с собой еще тогда, в первые дни провозглашения королевства Узкого моря: сейчас Эймонд и Вейгар слились бы в одного человека, избавив его от сомнений. Одна детская мечта исполнилась, и Деймон все-таки смог сесть на Железный трон. Другая же... так и загнивала в его душе, каждый день нашептывая на ухо предать племянника и вручить всю полноту власти своему собственному сыну — но опускаться до такого королю не хотелось. Тем более, что сложившийся раскол Дома Дракона осложнялся множеством факторов: например, в последнее время взгляды Эймонда то и дело задерживались на сводной сестре Люцерис. Рейнира подумывала было склонить старшего сына к окончательному выбору спутницы жизни из числа верховных лордов, однако принц предпочел отмалчиваться — при этом сама королева тоже понимала, что обрыв последней нити и без того хрупкого мира с Веларионами станет колоссальной ошибкой, так что настаивать не решилась. "Эймонд не твой сын", — твердила часть разума Деймона. "Но воспитывал его ты", — возражала другая. "Обручи Дейрона с Бейлой как наследников, а Вейгару отдай Хелейну", — советовала третья. "Сумасшедший, это рассорит всех мальчишек!" — возмущалась четвертая. Строго говоря, почти всех: Вейгар давно оставил надежду заполучить Семь Королевств, а однажды вообще со смехом заявил, что "вырвать корону из мертвых рук Визериса было бы гораздо приятнее". Эймонд на такую... подлость, не иначе, отреагирует однозначно плохо. Если Деймон и Рейнира проживут достаточно долго и Эйгон достигнет зрелости, то шансы на то, что между братьями разразится война за трон, увеличатся в разы. И всем им остается только гадать, чего ждать от Джейкейриса... Теперь, когда Визерис отправился на суд к предкам, Деймону пришлось прогнать от себя того заносчивого мальчишку, коим он являлся в Рунном Камне — и медленно соглашаться с тем, что ради династии необходимо делать трудный выбор. — Общую картину? — вернул его в реальность вопрос Аррена. — Обстановка в Вольных городах неспокойная, — ответил ему мастер над шептунами. В последнее время Деймону казалось, что Стронг стал чуть быстрее двигаться, но при этом чуть тяжелее припадать на больную ногу. Да и звук от трости шел какой-то странный... — Говорят, Волантис претендует на прилегающие к бывшей Триархии земли, а Пентос вновь начал приглашать к себе на службу наемные отряды. У принца Вейгара есть флот для обороны, но вот на суше, увы, он явно уступит любому противнику. — Лиссенийский дом Рогаре, насколько мне известно, — продолжил за Ларисом Эймонд, — поддерживал тесные отношения с Мартеллами. — А теперь эти связи рухнули, и нашедший новый поводок Дорн готов выступить нашим оппонентом, не давая нам отправить силы на помощь Ступеням, — сделал вывод Деймон. — Все так же, так двадцать или пятьдесят лет назад. В обсуждение вмешалась Рейнира, от которой, по большому счету, и зависело главное решение вопроса. — Нам нужно продумать все варианты. — Моя королева, — застывший позади кресла королевы Кристон Коль стал за четверть века единственным человеком, которому Таргариен мог доверить супругу полностью. Вслух, конечно, он этого никогда не признает. — Я могу поведать все, что знаю, об особенностях местности и нравах обитателей Марок вплоть до Костяного пути, но... Речь может идти о целой армии. "В том, что Криспин способен эту армию вести, сомнений нет. Лучше этот нахальный рыцарь, нежели упивающийся собой Боррос Баратеон. Другое дело, что бросок через проливы и перевалы не останется незамеченным со стороны дорнийцев, а риск дальнейшего увязания в песках достаточно велик". Дальнейшее обсуждение перетекло к казне, законам, докладам верховных лордов и Ночного Дозора, все никак не уступавшего требованию оставить Твердыню Ночи. Деймон пропускал половину слов Рована и весь бас Мандерли мимо ушей — он и так уже знал обо всех перечисленных на совете вещах. — Да будет так, милорды. Я жду ваши отчеты через шесть дней, — изрекла Рейнира, и дождавшийся конца заседания король облегченно выдохнул. — Благодарю. На этом все. Откланявшиеся советники покинули зал за считанные секунды. Разве что Эймонд чуть задержался, но предпочел выйти следом и оставить родителей одних: свыкся с тем, что важнейшие вопросы правящая чета решала наедине, а то и в постели. Хмыкнувший Деймон уселся на столешницу рядом с женой. — Я надеялась, что наше с тобой правление пройдет лучше, чем отцовское, — устало заметила женщина, чьи лицо и фигура оставались безупречными в тридцать и три года, не поколебавшись ни на дюйм даже после рождения четырех детей. — Неужели будет война? Тень Визериса всегда довлела над королевской семьей. И несмотря на то, что Рейнира простила Вейгара за его убийство, братец Деймона продолжал разрушать жизнь родичей и после смерти. С другой стороны, королева не могла не понимать, что поражение ее кузена на Ступенях станет предтечей кома проблем уже в пределах Вестероса. — Ты не хочешь принимать тяжелое решение, — догадался мужчина. — Не хочу. И должна. Рейнира встала на ноги, но даже стоя она уступала полу-сидящему мужу в росте. Деймон знал: сейчас ей хотелось забыться, ощутить обычное человеческое тепло, а вовсе не быть хозяйкой Железного трона. Подтверждая данные мысли, королева слегка протолкнула ладони вперед и сомкнула пальцы за его спиной. "У меня есть только ты" — вот что обозначал сей жест. И целующий жену Деймон был с этим совершенно согласен.