Дом разделенный

Властитель Узкого моря Вейгар Блэкфайр Сознание смутно выхватило размытую картину, изображавшую Палату Полумесяца в Орлином Гнезде, но Вейгар из последних сил уцепился немеющими пальцами за уползающий от него темный и липкий сгусток. Это вещество всячески пыталось вырваться и удрать как можно дальше, однако принц не отступил и сдавил его, насколько это возможно. "Я сильнее. Быстрее. Умнее. ЛУЧШЕ!" И в этот момент сгусток затих окончательно, чтобы спустя всего один удар сердца раскрошить окружение на кусочки, словно мелкое стекло. Резкая белая вспышка выбросила Вейгара обратно в ледяной город, только уже по ту сторону ворот... и в полном одиночестве. Не виднелось ни других, потусторонних Таргариенов, ни Риверса: этот проклятый выродок вновь ушел от ответа, предпочтя выбросить его из сна. Блэкфайр не слишком-то много знал о Долгой Ночи. Армия мертвецов планомерно захватывала территорию кусок за куском и истребляла все живое с помощью железа и жутких холодов — пока однажды герой не закалил меч кровью возлюбленной и не убил Короля Ночи, обратив вражеское войско в хаос, бегство и окончательное упокоение. "Если мертвецы вновь восстали и захватили Королевскую Гавань... то, скорее всего, и без того гигантская столица будет забита ходячими трупами. И как, спрашивается, мне попасть в Красный замок?" Не успел Вейгар закончить эту мысль, как чутье заставило его выхватить меч и резко обернуться. Не зря: Бринден Риверс со скрещенными на груди руками казался спокойным, но пылающий бешенством красный огонек говорил об обратном. — Как-то грубо прерывать сказку на самом интересном месте, — с презрением выдохнул Блэкфайр. — Не находишь? Кровавому Ворону найдется что возразить, в этом Вейгар не сомневался. Другое дело, что у него были причины притащить сюда столько Таргариенов. Зачем? Выдать их Королю Ночи? Заставить узреть воплощение слов вроде "вы все идиоты, а я был прав с самого начала"? Или у Риверса имелись иные причины так поступить? Блэкфайр не знал, да и уже не особо собирался выяснять — все равно полной правды он не получит. — Король Ночи силен, — наконец изрек Бринден. — Достаточно, чтобы подавлять рассудок многих, даже драконьих владык. Некоторые, кто сумеет остаться собой несмотря ни на что, вызывали Короля на бой. Ты уже догадываешься, верно? Ни одному не удалось одержать победу, и теперь они составляют... изуродованный аналог Королевской Гвардии, дабы облегчить твое понимание. — А ты проводишь любознательные опыты над несчастными. Ищешь своего Избранного, что разорвет круг, — Блэкфайру сделанный им вывод не нравился. Лицо Риверса исказилось от злости, и все же мужчина нервно дернул головой, изображая нечто похожее на сухой кивок. — Я дал клятву остановить Визериса. Остановить тебя. — Вейгар сжал зубы. — Ты сделал все, чтобы уничтожить меня, и сейчас ты вновь кормишь меня историями о страданиях ради общего блага. — Потому что победить Короля Ночи суждено не тебе. Ты только ослабишь Дом Дракона, лишишь его шанса породить нового воина, который... — Откуда ты знаешь? — фыркнул Блэкфайр, оборвав тираду собеседника. — Раз ты сноходец, способный смотреть на века назад, тогда почему ты провалился, а жертвы оказались напрасны? Я не хотел занимать эту ржавую табуретку, устраивать меж-таргариенские ссоры, я просто хотел жить. И раз уж мое существование нарушает ход истории — так ты сказал тогда?.. — значит, мне по зубам сломать и вашу. — Храбрые слова, малец, но ты пока не готов, — зазвучал из-за спины Черного Принца сорванный баритон, и из пролома ворот показался Эйгор, экипированный в неизменные золотые доспехи. — Я не могу тобой рисковать. Мы не можем. Тебе нужно выбраться отсюда. — Будь на моем месте другой ваш брат, — словосочетание "Деймон Блэкфайр", сшитое из отца и него самого, отдавало горьким привкусом неправильности, — он бы остановился? Эйгор перевел взгляд на Бриндена, и оба мужчины одновременно мрачно усмехнулись, чуть прикрыв глаза. Безмолвный ответ очевиден: нет. Черный Дракон стал бы достойным королем, и оба Риверса это знали. Глухая волна осознания ударила в грудь юноши, и его дернуло задать вопрос: — А те ребята? Дейгон, Джастор, Эйрин? Бринден оглядел его снизу вверх. И как только три пурпурных глаза столкнулись с одним алым, лишь устало покачал головой. — Что ж, Его Величество за все заплатит, — зло выплюнул Вейгар, чувствуя проснувшийся внутри него жар. — Идем. Пора нанести визит. *** Ожидания касательно прорыва через толпу мертвецов, преграждающих им путь, не оправдались. Вернее, не совсем: жалкое подобие бродяг и лавочников, прятавшее свои ошметки под наполовину истлевшей рванью, лишь однажды попыталось напасть на странную процессию из латника, лучника и оруженосца — стоило Блэкфайру взглянуть на них, и скулящая нежить с визгами умчалась прочь. Больше никто не пытался их преследовать. Иссохшие, закованные в лед каменные дома... ну или их остовы, сожженные драконьим огнем: видимо, кто-то оказал захватчикам столицы достойный отпор. Но недостаточно весомый, что подтверждалось покрытыми снегом улицами со следами бродящих туда-сюда мертвецов. Довершали пейзаж развевающиеся на ветру знамена Таргариенов всех видов и красок, затесавшиеся среди баратеоновских флагов горящее сердце и золотой олень на зеленом фоне, даже ланнистерские стяги — теперь они стали давно выцветшими и порванными тряпками. "Это не город. Это кладбище. А руины Твердыни Мейгора не более чем мелкий пустяк". Бринден и Эйгор шли рядом с ним, не издав ни единого звука. Только когда троица добралась до подъема к Красному замку, Кровавый Ворон нарушил молчание: — Еще не поздно остановиться, Блэкфайр. В его словах больше не было уверенности в собственной правоте, что резко отличалось от первой их встречи под Винтерфеллом: наверное, то же самое Риверс-младший испытывал у себя в настоящем, на ключевом и переломном моменте. Эйгор положил руку на плечо Вейгара — он солидарен с братом, но все-таки предпочел положиться на выбор ученика. — Я ведь обещал, Риверс, — с трудом узнавший свой голос Вейгар взглянул в замерзшую лужу, и в отражении показался мужчина старше него, успевший отрастить усы и бородку. Блэкфайр оцепенело провел рукой по лицу... и ехидно ухмыляющийся незнакомец, подмигнув, исчез. — Вперед. Ступенька. Другая. Третья. Десятая. Сороковая. Дальше Блэкфайр сбился со счета, не сумев оторвать взгляд от знакомого силуэта возле главных ворот крепости. Как только они приблизились, изувеченный смертью Лютор Ларджент, в окровавленной униформе и синими огнями на месте зрачков, поклонился Вейгару и указал рукой в направлении тронного зала. — Благодарю, сир Лютор. Единожды мертвые больше никогда не улыбаются? Что ж, ему только что доказали лживость этого утверждения. *** Держа левую руку на эфесе Раздора, Блэкфайр зашагал вперед. Камердинеры — или те, в кого они превратились — пропустили его, и через считанные секунды перед Черным Принцем предстал тронный зал в своем мрачном величии. Множество Таргариенов и не только стояли под холодными, но сохранившимися невредимыми гобеленами, а те, кому не хватило места, предпочли потесниться у потускневших витражей. На Железном троне, кое-где покрытом снегом, полусвободно-полунадменно сидел... а человек ли? Мертвенно-белая, похожая на лед кожа, синие глаза, а голова, казалось, и вовсе срослась с короной: выступы из черепа подозрительно сильно походили на церемониальный убор. "Принц Вейгар?.. Неожиданно". Король Ночи не разжимал губ. И, похоже, знал, для чего Блэкфайр пришел сюда. Краем глаза Черный Принц оглядел собравшихся. И замер: чуть правее него стоял напрочь лишившийся человеческих чувств Джастор Баратеон, как раз по соседству с девушкой в зеленом платье... и с перерезанным горлом. Рядом с ними мальчик с золотым обручем на голове сжимал шестипалую ручку девочки в белой одежонке. Напротив них, по другую сторону, находился Дейгон Бронзовый. Дедушка, Бейлон Весенний Принц, хоть Вейгар и видел его только на портретах. Молодой рыцарь в нагруднике с драконом из, кажется, рубинов, которые в массе своей отвалились после какого-то страшного удара и оставленной от него дыры. Принцесса Эйрея — под чьей же еще кожей могли ползать маленькие, едва заметные червячки? И у каждого из гостей Короля Ночи был особенный атрибут, объединявший всех: светящиеся синим огоньки вместо глаз. "Склонись. Перед. Своим. Повелителем". Блэкфайр почувствовал, как на его спину обрушивается тяжесть этого места, сравнимая с весом каменного монолита. И, расправив плечи, прищурился. Надменность, высеченная на лице главного мертвеца пропала, сменившись интересом. "До. Тебя. Были. Многие". Разумеется. Что ж, Ворон не соврал, и на том спасибо. Поочередно оглядев Бриндена и Эйгора через плечи, Вейгар хмыкнул. "Все. Терпели. Неудачу". На сцене появились семь рыцарей в белых латах, окутанных льдом. Под одним шлемом лежало лицо Мейгора. Под еще одним — отца. Быть может, и среди остальных затесались знакомцы обоих Риверсов. "Только это не имеет никакого значения", — ощутил гнев Блэкфайр, и лежавший в ножнах Раздор буквально задрожал, требуя выпустить его. — "Ты последняя преграда на пути к нашей свободе". Теперь Король Ночи окончательно отбросил последние крупицы радушия, их место заняла властность в худшем ее проявлении. Что иронично, точно такая же, что подпитывала и самого Вейгара, из-за чего он усмехнулся. — Valar morghullis. Valar dohaeris, — надо же, мертвец соизволил говорить. Загробный бас разнесся по залу, задрожали люстры с давно потухшими свечами. — Nyk. Jeva. Dārys! "Я хочу разрушить Железный трон, чтобы ни у кого не было соблазна решать мою судьбу" — ему на ум пришел разговор с Деймоном перед казнью Хайтауэров. А воспоминания о живых факелах во дворе замка огладили нервы Черного Принца. — Iksa. Līr... — в той же манере ответил Вейгар, выхватывая клинок. — DAORYS!!! Все витражи в помещении мгновенно лопнули, вгоняя внутрь зала свистящий ветер. А лезвие Раздора загорелось ярким, диким огнем.