Дом разделенный

Властитель Узкого моря Вейгар Блэкфайр ...Стоило ему открыть глаза — и перед ним возникла густая снежная пелена, вмиг проморозившая тело до самых внутренностей. Попытки оглядеться привели лишь к тому, что где-то впереди возник мираж из огромного длинного камня, через мгновение исчезнувший в буране. Где сейчас он находился, Вейгар понимал: где-то на Севере, недалеко от Стены. Вот только как он сюда попал? — Ворон!.. Стоило Блэкфайру выплюнуть свою ненависть, и рядом возник полупрозрачный силуэт Бриндена. Такой же, как и под Винтерфеллом, только теперь Вейгар мог разглядеть его лицо, изувеченное пустой глазницей, шрамом да багровым пятном в виде поразительно четкой вороньей головы. Но извлечь меч из ножен Черный Принц не успел: проклятый сноходец лишь предосудительно покачал головой и растворился в метели. Ярость придала Вейгару сил, даже сковывавший его холод отступил. Слова Эйгора о могуществе брата никогда не покидали разум Блэкфайра, однако выбор между путешествием в безвестность и смертью от бездействия был очевиден. Изо всех сил сжимая рукоять Раздора, юноша поковылял вперед, каждым своим шагом проверяя толщу снега на прочность. Сколько времени он затратил на поход? Непонятно. И уж тем более, как Вейгар вообще сумел увидеть покрытый белоснежными шкурами шатер? Он не мог сказать. Отодвинув застывшими пальцами полог, принц ввалился внутрь... и едва не плюхнулся в окруженный несколькими людьми костер, сложенный вокруг вонзенного в землю клинка. — Еще один, — с усталым сарказмом выговорил молодой черноволосый юноша, и Вейгар отметил разность его глаз: глубокий синий, как у Борроса Баратеона, и ржаво-красный, отличавшийся от того, что имел один из Великих Бастардов. — А кто ты? — а этим интересовался сидящий на одном из тюков парень чуть старше, в коем не составляло никакого труда признать Таргариена. Блэкфайр четко видел молодую копию своего отца, но сильнее всего его удивило некое напоминание от Реи Ройс, отразившееся прежде всего в надетом на запястье коричневом браслете с рунами. Кажется, он начинал понимать. Раз уж Кровавый Ворон и Жгучая Сталь смогли вернуться назад, то пересечь грань между мирами может и Черный Принц. Само собой, с огромным риском. — Разве это имеет значение? Все равно я в ваших историях никогда не рождался, — усмехнулся Вейгар, и Раздор вновь лег обратно в ножны на заслуженный отдых. Обитатели палатки переглянулись. — Но так уж и быть. Властитель Узкого моря, Вейгар Блэкфайр. К вашим услугам. — Блэкфайр? — нервно каркнул прищурившийся брюнет. — Не тот, которых ты знаешь. Видите ли, у нас Деймон Таргариен предпочел жить на Ступенях и воспитывать незаконнорожденного сына, нежели терпеть невыносимый брак с Бронзовой Леди, — не постеснялся уколоть "чистокровного" валирийца Вейгар, — так что... вот. Ваша очередь. — Дейгон Таргариен, сын Деймона Таргариена и, как можно догадаться, — закатил глаза принц, — Реи Ройс. Какой-то там по счету в очереди на трон. — Все-таки Вермитор, значит? — Как и должно быть. — Судя по ответу Дейгона, гордость за своего питомца он испытывал неподдельную, да и вообще казался гораздо серьезнее и ответственнее своего "сводного брата". — А у тебя? На лице Вейгара расплылась довольная, как у сытого кота, улыбка. — Никто не любит Черного Дракона, — вспомнил он собственные слова из далекого детства на Драконьем Камне. — Раз Балерион до моего появления не дожил, кто же еще достанется бастарду? Дейгон нахмурился. И осекся. — Точно. Мой лучший друг жаден до плоти сородичей, — позволил себе рассмеяться Блэкфайр и повернул голову к третьему участнику беседы. — А вы, сир?.. — Джастор Баратеон, наследник короля Станниса и королевы Мелисандры Асшайской, — твердо выговорил брюнет. Секунду, короля Станниса? Это ж насколько паршивым должно стать будущее, что Баратеоны заняли Железный трон! — К концу третьего века от вторжения Таргариенов, если что. — Вы закончили мериться своими наследными регалиями? — донесся до ушей Вейгара женский голос, и из глубины шатра показалась девушка. Тоже серебряные волосы, только с вкраплениями черных прядей и сплетенные в изящную косу. Цвет глаз напоминал мягкую малину, а кожа то и дело намекала на мертвенную бледность почище, чем у Бриндена. — Ждем только вас, ваше высочество, — раз Дейгон и Джастор предпочли промолчать, слово взял не удержавшийся Вейгар. — Да пожалуйста, — фыркнула принцесса. — Эйрин Таргариен, дочь короля Мейгора и Тианны Пентошийской. *** Что ж, как Вейгар ни старался казаться самому себе (а еще больше окружающим) вездесущим и всезнающим засранцем, извращения жизни все еще могли его удивить. Мейгор Таргариен, о котором рассказывала Эйрин, и здесь сумел выделиться своим тираническим правлением, порицаемом всеми языками Вестероса... однако немного другим. Вера признала его победителем Суда Семерых и после торжеств в Септе Поминовения передала "почетный титул" узурпатора Эйгону Некоронованному — сам же сын Эйниса пережил гибель Ртути над Божьим Оком, после чего был заточен в темницу в глубинах Красного замка, откуда больше никогда не вышел. Сорок четвертый год от Завоевания Эйгона Драконовластного ознаменовался смертью Висеньи и собственно Серисы, а также рождением принцессы от ведьмы-куртизанки из Пентоса. Последнее, что помнила Эйрин перед тем, как проснуться в совершенно незнакомом для нее месте — разговор о помолвке (с человеком, чье имя она даже называть не хотела) и опасения Таргариенов о проникновении трясучей эпидемии в столицу. Жизнь Дейгона Таргариена чем-то походила на его собственную, расходясь лишь во вкусах их общего отца. Наследник Рунного Камня женился на двоюродной сестре, дочери Визериса и Алисенты Хайтауэр, и на горизонте уже проступал контур будущей войны за Железный трон, грозившей утопить в крови весь Вестерос. Что это будет за война, повествовал уже Джастор Баратеон. Танец Драконов унес жизни тысяч людей и почти всех членов королевской семьи. Кошмар с разрывом страны напополам повторился уже при возникновении дома Блэкфайр. Но настоящий конец династии Таргариенов произошел позже, когда король Рейгар похитил прямо с турнира в Харренхолле леди Аргеллу Баратеон и развязал еще одну ожесточенную гражданскую войну, итогом которой стал страшный пожар в Красном замке. Даже спустя годы в душе Джастора оставался след от пересказанной королем Станнисом истории — об отдавшем жизнь за тело малютки Дейрона громадном черном рыцаре с наплечником в виде песьей головы... как и от неудавшейся свадьбы с Лоррейн Тирелл, изнасилованной и убитой наследником лорда Эурона Грейджоя. — А что насчет тебя? — спросила его Эйрин, чем вынудила остальных перенести все взгляды на него. Вейгар вздохнул и, скривив мрачную усмешку, заговорил. Про то, как он родился полу-селтигарским бастардом. Про то, как одиннадцатилетний мальчик верхом на драконе участвовал в штурме Тироша. Про то, как спустя четыре года он оказался узником в черных камерах вследствие интриг Визериса Таргариена. Про то, как Деймон лишил его законного наследства в виде городов Узкого моря ради мира в семье. Про то, как Черный Принц на глазах Малого совета раздробил череп короля-вдовца его собственной тростью... На этом месте тройка странников содрогнулась от злобы, скользящей в словах Блэкфайра. ...и с каким наслаждением смотрел на горящих заживо Зеленого Ублюдка и его отпрыска. Черному Дракону, ожесточившемуся из-за нескончаемых предательств, не нужен Железный трон — он заберет лишь головы Таргариенов, готовых пойти на него войной. Сколько они сидели молча, обдумывая услышанное, никто не знал. Первым отмер Вейгар: оглядев товарищей по несчастью, он разломил эту гнетущую тишину. — Я видел человека, который сломал мою жизнь и запихал нас всех в снежную пустыню. Бриндена Риверса, — пока на лицах Дейгона и Эйрин отражалось непонимание, Джастор насупился: ему-то персона Кровавого Ворона была знакома. — Пора задать ему вопросы. И, сжав навершие меча до тупой боли в руке, Блэкфайр выскочил из шатра. — Вейгар, подожди! — Риверс! Выходи, трус! — с яростью выкрикнул Вейгар куда-то в буран. — РИ-И-ИВЕ-Е-ЕРС! Мгновенно материализовавшийся рядом Бринден с Темной Сестрой наизготовку встретил его нападение, однако Черный Принц не дал противнику ни единого шанса на передышку, продолжая наносить удар за ударом. Вейгару было плевать, что снежинки вкупе с пронизывающим ветром бьют его в лицо, а кости и плоть его рук коченеют с каждой секундой. "Враг. Должен. Быть. Уничтожен!" Лезвие Раздора вошло куда-то в смычку чужой гарды с остальным клинком, и расколотое оружие Риверса посыпалось на снег неравными частями. Следующий выпад пришелся прямо в живот Бриндена, и не скрывающий жажды мести Вейгар принялся прорезать кожу с мясом, дабы причинить максимальное количество боли. — Полегчало? — прошипел ему в лицо Кровавый Ворон, после чего с заметным усилием оттолкнул юношу от себя, попутно вырывая из собственного тела застрявшее оружие. Стоило пятнистому протянуть руку — и Темная Сестра, за мгновение собравшаяся воедино, легла в нее. — Что тебе от нас надо?! — Вейгар, хватит! — попытался образумить его Дейгон, но был удостоен только злого шипения. — Смотри, Блэкфайр, — зло отрезал Бринден, и прямо позади него прояснилась стена с промерзлыми створками проломленных ворот. Метель же прекратилась, словно по щелчку пальцев. Осторожно переведя взгляд на строение (вдруг Риверс вновь пойдет в атаку), Вейгар принялся его рассматривать. — О Боги... — Эйрин, даром что дочь Мейгора, не скрывала своего ужаса в едва различимом шепоте. Вейгар уже догадался и сам. Непогода застала их вовсе не на краю известного Севера — а буквально в двух шагах от Королевской Гавани. Одного вида достаточно, чтобы понять очевидное: город сгинул в ледяном сне. — Долгая Ночь неизбежна, — тихо, но уверенно вымолвил Бринден. — Я видел ее. Мертвецы придут в Семь Королевств, чтобы вернуть свое. — И поэтому ты решил провоцировать одну войну за другой, дабы жар и кровь отсрочили этот момент? Или, быть может, ты найдешь иное оправдание своим художествам, Риверс? — Как ты смеешь?! Два заклятых врага успели лишь поднять свои мечи прежде, чем между ними вклинился Дейгон, оттолкнувший их в разные стороны. — Довольно! — королевским тоном отчеканил Бронзовый. — Вы натворили изрядное количество злодеяний, сир Бринден, раз даже Черный Дракон готов снять с вас голову здесь и сейчас. Я же желаю услышать объяснения. Немедленно. Вейгар, удерживаемый Джастором и Эйрин, сумел лишь бессильно прорычать. — Как угодно, ваше высочество, — мерзко улыбнулся Риверс. И все исчезло.