Дом разделенный

Король Узкого моря Деймон Таргариен Когда Вейгар улетел в Королевскую Гавань, Деймон ждал хоть каких-нибудь вестей. Новость об аресте сына не стала для него сюрпризом, однако пришла она не через Лютора или Мисарию, а от посланника последней, прибывшего на Кровавый Камень в трюме торгового судна... когда с момента случившегося уже прошло больше недели. На то, чтобы отдать нужные распоряжения — как для приведения флота и армии в боевую готовность, так и более бытовые, уже организационного характера — властителю Ступеней понадобилось меньше суток. Мужчина уже собирался лететь в Королевскую Гавань, представляя, как прокричит в лицо Визерису слова "ГДЕ МОЙ СЫН?!", однако его отговорили. Против этого плана выступили абсолютно все: начиная от Лейны, прикрывавшей нежелание спасать пасынка заботой о младших детях, и заканчивая старшими Веларионами, которые предпочли готовиться к тайным проникновениям и диверсиям на континенте. Скрепя сердце Деймон согласился, хотя понимал, что такое поведение Вейгар воспримет совсем не доброжелательно, особенно на фоне небезосновательно растущего беспокойства по вопросу передачи наследства. И буквально на следующий день в замок прилетел ворон с письмом от Лютора Ларджента. Старый друг сообщал, что Королевская Гавань превратилась в нечто похожее на рассадник зла... по сравнению со "старыми временами". Это было отнюдь не фигурой речи: на месте Твердыни и одной из стен Красного замка ныне зияли руины, с немалого количества крыш и башен смотрели торчащие пиками баллисты, возникшие как по щелчку пальцами, а вечно снующие с шумом и гамом люди на улицах попрятались по домам, отчего столица казалась Лютору вымершей или как минимум заброшенной. Более того, отправка писем давно контролировалась сиром Джайлсом Белгрейвом и приданными ему от Отто Хайтауэра людьми, занявшими по приказу короля абсолютно все воронятни в городе — это-то письмо Ларджент отправил только с помощью их общих друзей из Хэйфорда. Будучи новоиспеченным командиром городской стражи — Деймон не скрывал улыбки, читая про опаленного драконьим огнем Гвейна Хайтауэра, — Лютор мало знал о деталях побега Вейгара, ныне объявленного изменником Железному трону и подлежащего суду. Прикажет ли человек, когда-то бывший ему ближайшим родичем, казнить племянника? Раньше Деймон еще позволял себе надеяться на благоразумие Визериса, но отныне все сомнения отпадали сами собой. "Это уже не ваш брат, мой принц" — большего Ларджент заявлять не посмел, но вложенного в одну фразу смысла Деймону хватило: тот улыбающийся добродушный наследник Бейлона Храброго, скорее всего, давно умер — и не подумал бы запихнуть родную кровь в черные камеры. — Тебе легко говорить, Корлис, — фыркнул Деймон, когда тот в очередной раз принялся объяснять ему, что Визерис вполне способен отправить его вслед за Вейгаром при помощи той же Королевской гвардии. — Я тоже однажды потерял сына, — сухо парировал Морской Змей. — Нет никакого смысла в нападении или хотя бы визите в столицу. Даже если предположить, что ты завершишь начатое и спалишь Красный замок дотла вместе с братом, вражда с половиной лордов Вестероса тебе не нужна. Хочешь стать вторым Мейгором? — Пока что мы видим, как в него успел превратиться Визерис, — поддержал почти-зятя Селтигар. — А еще заметно, что вы, лорд Веларион, склонны защищать свои собственные вложения. Не гоже бастарду сидеть на Железном троне или владеть Кровавым Камнем, ведь так? Деймон вздохнул. Корлис и Бартимос все чаще напоминали ему руки слабоумного человека — то левая творила что-то поперек правой, то наоборот — и, тем не менее, оба были правы, что делало ситуацию еще более неустойчивой. Не будь Визерис так параноидален, его можно было бы склонить к согласию на поправку к брачному договору, что Вейгар получит титул принца драконьей крови после свадьбы Эймонда и Люцерис, а также право на владение Ступенями... "Нет", — ответила Таргариену рассудительная часть его разума. — "Узаконенный старший сын, еще и принц? Это претендент на трон. А если еще и дать ему острова, соседствующие с Дорном — все равно что заставить сжать кулак вокруг горла Семи Королевств. Любой подарок бастарду будет слишком велик". Деймон сжал в руке чашу, из которой пил вино, и с размаху опустил ее на стол, чем заставил переругивающихся между собой лордов замолчать. — Мне нужна информация. Вся, которую сможете добыть. Великие дома, споры за наследство, неурядицы в Малом Совете — я хочу знать о каждой мелочи, затрагивающей правление Визериса. А теперь оставьте меня. Мужчины одновременно встали из-за стола, и вскоре Деймон остался наедине с горевшим в чертоге камином, периодически потягивая вино прямо из кувшина. Вдруг после неопределенного по счету глотка окружение резко изменилось на тронный зал, вогнав Таргариена в ступор: прямо перед ним возникли обнаживший меч Вейгар и лежащий на ступеньках Железного трона Визерис. Выглядел владыка Семи Королевств, прямо сказать, отвратительно. Деревянная, спрятанная под мантией рука, золотая маска на половину лица, иссохшие и наполовину выпавшие волосы. Деймон даже поначалу не поверил, что королем является почти перешедший через грань смерти старик — хотя, когда они виделись с братом на свадьбе племянницы десять лет назад, он плохо выглядел уже тогда... — Что, — прошипел Визерис, и Деймон с трудом узнал его голос, — мечтаешь отобрать у Рейниры трон? Вейгар неопределенно усмехнулся, чем заставил властителя Узкого моря обратил внимание на его доспехи. Красные как кровь, с выгравированной на груди драконьей головой черного цвета. Бастардские цвета, понял Деймон, в насмешку для миром: как бы ни была чиста или грязна кровь, льется она одинаково. — Нет, Визерис. Я хочу отобрать его у тебя. Рейнира, Эймонд, Хелейна... они больше не на этом свете. Надеюсь, ты передашь им мой пламенный привет: ведь вашим погребальным костром станет, — Вейгар провернул в ладони небольшую сферу с зеленой жидкостью, в которой безошибочно угадывался дикий огонь, — весь город. И Железный трон тоже. Сталь клинка Вейгара сверкнула — и захрипевший Визерис изверг изо рта порцию крови, заливая всаженное в его живот лезвие. Юноша садистски улыбнулся и прорезал дядю наискось, вытаскивая наружу кишки, а затем вытащил лезвие и стал молча смотреть на то, как умирает его родич. — Боги... проклянут... тебя... за это! Выражение лица Вейгара мгновенно изменилось: Деймон мог ощутить всем телом исходящую от сына ярость. Несмотря на то, что обмякший Визерис уже затих окончательно, юноша не смог не оставить за собой последнее слово. — Боги давным-давно оставили меня. Сейчас — тебя. А быть может, весь мир: иначе почему же они безмолвствуют при непотребствах их служителей? Но ничего страшного: мне всегда найдется что им сказать... главное, чтобы меч был под рукой. В помещении раздалось эхо от гулко стучащих ботинок. — Ваше величество, — различить ни силуэт, ни гербовую накидку вошедшего в тронный зал соратника Вейгара властитель Ступеней не сумел, — нам нужно спешить. Ваше величество!.. — ...Ваше величество! Деймон вынырнул из видения и понял, что задремал прямо в зале. Камергер звал его с той стороны двери, но внезапно створки отлетели в стороны, явив взору Таргариена ворвавшихся в помещение тестя с кузиной. — Ваше величество! Я говорил им... — не успел договорить слуга, как принцесса захлопнула чертог прямо перед его носом. Судя по бешеным глазам Корлиса и перепуганному лицу Рейнис, случилось нечто из ряда вон выходящее. Рука сама собой опустилась на рукоять Темной Сестры. — Я надеюсь, у вас есть веская причина врываться без приглашения? — прищурился Деймон, глядя на вторженцев. В ответ Корлис лишь положил на стол свиток пергамента, обмотанный серебряным кулоном с морским конем — кажется, в мифологии он назывался гиппокампусом. Все еще ничего не понимая, Деймон перевел взгляд на Рейнис. — Этот кулон принадлежал Джейкерису, — Рейнис старалась сохранять спокойствие, но получалось у нее плохо. — А это переправленное с Дрифтмарка письмо от Визериса, где Джейкерис любезно приглашен погостить в Красном замке, чтобы подружиться с Хелейной. Судя по всему, Веймонд предал нас, и теперь в столице есть еще один заложник. — Ты преклонишь колено и отречешься от Вейгара, — ультимативно проговорил собравшийся с мыслями Корлис. — Взамен твоя дочь, моя внучка, станет следующей королевой после Рейниры. Ступени достанутся Дейрону. Прости, Деймон, я понимаю твое стремление защитить семью, но сейчас я должен защищать свою. От такой наглости Деймон сузил глаза и поднялся со стула. Желание срубить боевому товарищу язык вместе с головой окутало его целиком — и его силы воли хватило разве что на приставленный к глотке Велариона меч. — Назови мне хоть причину сохранить тебе жизнь! В свою очередь, принцесса одним рывком перемахнула через стол, и властитель Ступеней ощутил острие приставленного к его груди кинжала. — Я бы предпочла, чтобы вы поговорили об этом цивилизованно. Никто, в том числе Корлис, — надавила вмешавшаяся Рейнис, осознав, что разговор зашел в слишком опасное для начала кровопролития русло, — не требует от тебя полностью выкинуть Вейгара Уотерса за порог. Но если для спасения моего сына необходимо официальное изгнание твоего, я сделаю то, что должна. Не обессудь, кузен. Ну конечно, иного от Рейнис, унаследовавшей граничащую с упрямством баратеоновскую твердость, ожидать и не стоило. И уж тем более от Лейны, впитывавшей уроки родителей все годы своего существования. Деймон устало вздохнул и медленно опустил оружие. — Я не могу, — в том числе сказать про то, что преданный всеми Вейгар однажды убьет Визериса и сожжет всю столицу диким огнем. Это только его приговорит. — Я не буду! Никто не имеет права приказывать дракону, который всегда берет желаемое — и Вейгар, всадник Каннибала, десница короля Узкого моря и второй человек в новой Триархии, тоже знал это правило. Только, в отличие от отца, Вейгар окончательно лишился какого-то сострадания к родственникам, а потому полузабытые сны со снятыми головами остальных Таргариенов и Веларионов сейчас казались Деймону неизбежным будущим, по сравнению с которым потенциальный удар кинжалом в сердце выглядел... блекло. Неужели он так размяк за эти годы? — Тогда тебе придется убить старшего брата. — Рейнис всегда знала, чем надо бить, и умела это делать. — Стать тем Мейгором, которого Визерис всегда боялся. Выбирай. *** Принц Узкого моря Вейгар Таргариен Если Бартимос Селтигар чему и научил его, так это подбору самых безжалостных воинов для своего войска. Но сейчас в голову Вейгара лезли самые черные идеи, которые даже представить казалось невозможным. Как быстро получить себе в руки армию, если Ступени недоступны? Ответ прост как медная монета, хоть и пригоден лишь для грязных бастардов и прочих клятвопреступников. Стена. Место, где томятся злейшие представители Вестероса, которые при первом удобном случае ударятся в разбой и насилие — а до того будут мстить тем, кто отправил их морозить задницы на край мира. Чтобы организовать такой сброд и повести его в бой, не говоря уже о победе, нужен незаурядный командир. К таковым Вейгар причислить себя категорически не мог: у него не было ни опыта ведения войны, ни даже управления войсками в походе... а периодическое исполнение обязанностей командира охранного гарнизона Кровавого Камня, где все выполнялось как бы само и без его участия, не считается. Еще нужен флот. Рассчитывать можно было, и то очень условно, на Крагтира Драхара — несколько кораблей с командой мог предоставить он. Именно что несколько: "верховный магистр", а по факту лорд Мирра тратил немало сил и средств на поддержание порядка в самом городе, и даже некое подобие завязавшейся со времен плена дружбы не могло заставить его бросить все силы на помощь Вейгару. Более интересным выглядел старый разговор с Грейджоями, занимавшимися наемничеством на Ступенях. Дальтон под молчаливое согласие Гарвена мечтал о поистине умопомрачительном возвращении к Старому пути, когда железнорожденные могли позволить себе разорять все западное побережье Вестероса от Медвежьего острова до Арбора, а то и вторгаться в Речные земли. Его отец Годрик относился к такой авантюре куда более скептически — "не раньше, чем драконьи всадники перегрызутся между собой", как упоминали в откровенной беседе чуть захмелевшие кракены. Так что убедить лорда-жнеца Пайка мог только развязавшийся конфликт. Самым парадоксальным вариантом было обратиться за помощью к... Хайтауэрам. Да-да, владельцам Высокой Башни и презренным андалам, как иначе называл их Порочный Принц. Вот только роли поменялись, и из верного соратника отец превратился в противника, который "лишал себя части для спасения целого" — прямо как лорд Ормунд. Жизнь при Таргариенах нещадно калечила дом Хайтауэр и вообще влияние Староместа: сначала леди Сериса так и не смогла породить Мейгору наследника, затем ее брат Морган был предательски убит за... кхм, свое предательство по отношению к Сынам Воина, а интриги Отто не только не дали сбыться его мечте о королеве Алисенте, но и создали почву для слухов о выношенных ею в браке с Лейнором Веларионом бастардов. И в грядущей войне Отто Хайтауэр, Зеленый Ублюдок, был едва ли не наилучшим кандидатом на пост десницы. Вейгар знал, что Отто ненавидел как его самого, так и принца Деймона, неоднократно предлагал прикончить "драконье отродье" — и все же идея предложить столь алчному до власти человеку договор между семьями (при условии, что у него есть еще одна внучка схожего с Черным Принцем возраста), а то и вовсе убедить в виновности отца касательно смерти Алисенты... могла бы и сработать. Правда, не исключено, что Отто первым же делом избавится от него, сумей только леди Хайтауэр породить сына. "Бастард, изгнанник, сын Порочного Принца и третье воплощение Мейгора Жестокого.... уже достаточно грехов, чтобы падать на дно семи преисподних", — мрачно улыбнулся Вейгар. Внезапно в дверь постучали, и сразу после брошенного "Войдите" в проеме показался Криган. — Ваше высочество? — Лорд Криган, я рад, что вы цените приличия, но сейчас я не богаче распоследнего наемника с дырявыми карманами, а из скарба один потертый меч, — хмыкнул принц, приглашая Старка войти. — Просто Вейгар, раз на то пошло. Северянин стушевался и, вздохнув, уселся в одно из мягких кресел. Он явно не знал, с чего стоит начать разговор, а потому просто пристально посмотрел в глаза Таргариена, желая узнать, выдержит ли тот взгляд. Спустя полминуты необъявленных гляделок Криган без обиняков спросил: — Вам известно о том, что дядя Беннард не лорд Винтерфелла, а лишь протектор? — Что очень вовремя для своей шкуры принял в замке изгнанника с драконом на поводке, — иронично проговорил Вейгар, — к вопиющему неудовольствию настоящего лорда дома Старк. Разумеется, мне это известно. Просчитать Кригана было несложно. Мечтает наконец связать себя узами брака с Аррой Норри, освободиться из-под опеки дядюшки и при этом не остаться кому-то обязанным. А еще среди наследства затесались клятвы верности Рикона Старка в пользу Рейниры... Тяжелый случай. Встречный вопрос — как получить армию Севера? Вариант первый: взять в жены Сарру Сноу, а затем заручиться поддержкой Кригана ради будущей королевы, если он не воспримет отцовское решение слишком уж священным и нерушимым. Вариант второй: избавиться от обоих наследников Рикона Старка и продвинуть вперед Беннарда с, кажется, тремя сыновьями — правда, глупо рассчитывать сугубо на человеческую благодарность, пусть и за столь стремительный рост. Вариант третий: собрать "лишних", как сам Вейгар, сыновей и отправиться с ними попытать счастья на юг... Те же Мандерли могли выделить немного золота или оружия, если пробудят в себе жажду мести изгнавшим их просторцам. Вопрос не только в том, кто займет место Хранителя Севера. Кто именно пойдет на корм фауне из Волчьего леса? И все-таки, если идея заполучить мечи Севера реализуема, ему нужно как можно большее их количество — а разрозненные между собой Старки не поспособствуют его планам. — Чего ты хочешь от меня, Криган? — отбросив смех и призвав на помощь всю свою серьезность, спросил Вейгар. — Чтобы я объявил тебя лордом Винтерфелла, устроил заговор против Беннарда, нарушил закон гостеприимства уже со своей стороны? Ты бы хотел стать другом такого человека, повязавшись с ним подлостью и кровью родичей? "Северяне не варвары, как бы об этом не кричали на каждом углу. Они... другие. Они лишены интриганства, но компенсируют ее житейской хитростью, что зачастую еще опаснее", — говорил ему однажды дядя Барт. — "Поэтому обдурить их, дав что-нибудь и при этом ничего ценного, крайне сложно". — Ты боишься, что тебя лишат наследства? Вот незадача — мой отец лишился Железного трона практически так же. — У короля есть дочь! — воскликнул Криган, и Вейгар про себя ухмыльнулся: отлично, тему можно аккуратно подводить. — Я знаю, что брат не наследует раньше сына. Но законы Вестероса сейчас хрупки, а данные Миротворцу обещания, боюсь, умерли вместе с ним. Хочу быть с тобой предельно откровенным: будь я, Вейгар Таргариен, Черный Принц и сын Порочного Принца, охоч до короны и Железного трона, что бы я сделал? Вейгар усмехнулся и, налив лимонную воду в оба кубка, протянул собеседнику. — Все, чтобы дядя Бен встал на твою сторону, — осознал Криган и просверлил принца взглядом, дожидаясь, когда тот выпьет свою порцию напитка. Умный. — Точно. И тут ты, весь такой замечательный, берешь себе воительницу из... горных кланов, а вовсе не леди из числа ближайших и сильнейших вассалов. Кто у вас тут есть? Мандерли? Болтоны? Флинты? Только подумай, что будет, сдружи Беннард твоих кузенов с этими девицами! Внезапно в голову Вейгара пришла идея: а что, если действительно пообещать жениться на Сарре Сноу, как только она будет узаконена как Старк? Это прибавило бы Кригану политический вес — хотя эпатажный брак двух бастардов будет выглядеть не хуже. Беннард же, продемонстрировавший умелое управление Севером, может дорасти и до поста десницы — в конце концов, пребывать в Винтерфелле он попросту не сможет. И, несомненно, трагическая гибель сыновей (или самого Кригана, как удача решит) на войне лишь заставит бывшего протектора еще яростнее драться за... Вейгар отрезвел. За что? За Железный трон для Вейгара? За свою линию в Хранителях Севера? Сколько, интересно, им придется тогда снять таргариенских и веларионовских голов? — Ты хороший человек, Криган, — вздохнул Таргариен. — Я совершенно искренне не хочу видеть, как у тебя отбирают твое наследие точно тем же способом, что и у меня. Но если ты пойдешь войной на дядю, попытавшись использовать меня и Каннибала в качестве щита, я буду очень разочарован. Они могут вышвырнуть его. Пускай так: самое главное Вейгар уже получил — нелояльность Визерису и собственное выживание. А могут и сорваться, прибежав первыми ради присяги и союзнических обязательств. — И тем не менее, — оборвал возмутившегося было Кригана принц и протянул собеседнику длань для рукопожатия, — я приложу все силы, чтобы проблем с завещанием лорда Рикона больше не возникало. Даю слово. "Слово, которое всегда можно забрать. А проблемы обычно исчезают вместе с теми, кто их создает".