Дом разделенный

Принц Узкого моря Вейгар Таргариен После победы во Второй войне за Ступени сложилось странное положение. Таргариены вроде бы и заняли все три Вольных города, но вопреки заверениям лидеров Триархии, не стали вымещать злобу путем разорения всех и каждого, а всего лишь устроили прореживание правящего совета — и те из богачей, кто был поумнее, предпочел улыбку вместо кандалов с драконьими зубами. Теперь каждым из городов правил дуумвират из назначенного королем наместника и избираемого на год верховного магистра: наместник занимался обороной, охраной порядка и передачей золота на Кровавый Камень, а первый магистр был ответственен за ведение торговых операций и соблюдение соглашений со стороны знати. Конечно, существовал риск того, что магистры могут сговориться между собой... но находиться на острие копья слишком долго не хотелось никому, да и наместник мог приструнить зарвавшегося напарника. В свою очередь, и первый магистр обязывался докладывать о действиях назначенного ему командира — чтобы ни у кого не возникло желания сменить сюзерена. Каждый шпионил за другим с мыслью: второго шанса могут и не дать. Протолкнуть это предложение Вейгар смог только после того, как признался в частном разговоре с отцом: надежных рыцарей-управленцев у них не хватает, а заимствовать таковых у Корлиса Велариона без хотя бы иллюзии контроля попросту глупо. На присоединенных островах особых перемен не последовало — те же самые Рогаре и Тлалис попросту "примкнули ко двору короля Деймона", слегка сменив должность. А вот в Мирре... Поскольку этот город был самым отдаленным от Ступеней и вообще располагался на суше, то и желавших заключить договор с наемниками было больше. Ровно до момента возвращения из плена Крагтира Драхара — капитан незамедлительно расправился с доброй третью руководства города в отместку за награбленное у его семьи имущество. Какого-то иного выбора уцелевшим не оставили, а потому лорд Драхар уже четвертый год считался верховным миррийским магистром и одним из вернейших сторонников принца Вейгара: еще бы, после такой чистки у него осталось слишком мало союзников на родине. Множество сил Вейгар положил на то, чтобы наследником Узкого моря считался именно он... для чего приходилось регулярно обуздывать свой гнев. Нельзя вот так просто взять и спалить важную персону драконьим огнем, зато его подручных более низшего ранга — раз плюнуть. За что? Ну например, за то, что лиссенийцы прятали от него такое редчайшее сокровище, как валирийский клинок. — Боюсь, он с вами не согласится, — перевел гробовое молчание подчиненного Рогаре. — Этот клинок является частью самого Сандока. Даже не так: он делает его Тенью. — И поэтому я заберу меч лишь из его холодных мертвых рук? — едко усмехнулся Вейгар, глядя прямо в темные глаза бывшего гладиатора, и почувствовал в своей груди чужой злобный клокот. Сандок незамедлительно вытянулся, сохраняя недовольное, словно каменное, лицо. Таргариен медленно вздохнул и спросил: — Сколько вы отдали за этого воина, лорд Лисандро? — Не меньше тысячи золотых, мой принц, — Лисандро вздрогнул, даже "проглотив" обычно поправляемый неправильный титул. Видимо, он был наслышан о визите Черного Принца в Мирр. — Тысяча... Интересная цифра, не находите? — Вейгар поднялся на ноги. Одним легким движением он стянул с корзины покрывало и извлек на свет отделанный резьбой арбалет из красного дерева. — Ровно тысячу Безупречных приобрел ваш старший сын, дабы продвинуться на должность гонфалоньера. Не-е-ет, затея похвальная, и все же ее метод поистине преступен: продвинуть Лисаро на верх должна была война с вашими бывшими товарищами по Триархии. Внутри моих собственных владений. За счет вашего собственного банка. Рогаре застыл так, будто копье проглотил. Если он что-то и знал об этом, то мастерски контролировал бушующие за его глазами эмоции. — Что же я должен думать о вашем семействе? Неужели бархатный тиран из Лисса готовит Третью войну и готов рискнуть ради выгоды всем самым дорогим? — под "всем" принц безо всякого зазрения совести подразумевал любимую дочурку Ларру, и тот это понял. — Ни в коем случае, ваше высочество. — Тогда ответьте мне, лорд Лисандро, — Вейгар улыбнулся ничуть не хуже своего плотоядного дракона, возлежавшего на одной из отдаленных от кварталов площадей. — Кто и как должен ответить за ошибку вашего сына? Надо было признать, овладел собой лиссениец быстро, и уже через считанные секунды цвет его лица вернул румянец. Поджав губы, мужчина тихо проговорил: — Сандок, отдай принцу свое оружие. Тень развернулся к хозяину, не веря, что услышал такой неправильный приказ. Лисандро кивнул, из-за чего Сандок дрожащими то ли от обиды, то ли от ярости руками снял с пояса ножны и положил на столик. — Благодарю за подарок, дон Лисандро. Тем не менее, за такой проступок следовало бы наказать вовсе не вашего слугу, а самого Лисаро... — принц хмыкнул. — Однако нет причин для беспокойства. Я найду применение его горячему нраву. Быть может, его мечты еще сумеют исполниться. Ведь ретивый и алчный до славы наследник благородного дома — лучшее сырье для будущих сражений с каким-нибудь Волантисом. Выдержав паузу, юноша вновь уставился на собеседника, и пурпурные глаза встретились с голубыми. — Радужный Квартал, Царство Удовольствий, Сотня Стекол... — Вейгару казалось, что сейчас Каннибал находится рядом, в считанных футах от них. — В каждом из этих мест шепчутся, что "у Черного Принца черны не только волосы, но и сердце, и всех сокровищ Триархии не хватит, чтобы покрыть его требования". — Не лишено смысла, — в речи Лисандро закралась издевательская нотка. — Точно, — Вейгар одним скользящим движением подхватил меч Сандока. — Только если раньше я хотел оспорить это утверждение, то сейчас скажу проще: все правда. Вы существуете, потому что мы вам позволяем, и вы умрете, если мы этого потребуем. Что ж, после такого Рогаре наверняка захочет признать своим властителем не его, а младшего братишку Дейрона, пока тот еще не осознал всю глубину интриганской клоаки хотя бы в силу возраста. Перебросив ремень с оружием через плечо, Таргариен отсалютовал магистру двумя пальцами — и всего через четыре широких шага растворился в коридорах здания. Когда через несколько часов он приземлился на посадочной площадке Кровавого Камня, его уже ждал Реннифер Крэбб с приказом от отца немедленно явиться: из Вестероса должен был прибыть Бартимос Селтигар. Возражать Вейгар не стал, ибо ему давно хотелось увидеть дядю, не появлявшегося на архипелаге уже около полугода. Единственным отклонением от маршрута стала кузня — "подарок" Рогаре стоило превратить в нечто новое, нечто свое. Он даже имя для нового меча придумал, что ни на есть подходящее. "Третье воплощение Мейгора Жестокого имеет множество дурных качеств, но лучшим и одновременно худшим из них оно считает распространение заразы среди сильных мира сего. И имя этой заразы — Раздор". *** — Рад к вам вернуться, — язвительно бросил Вейгар, стоило ему войти в пиршественный зал. В детстве ему всегда казалось, что это место несколько... скудновато для речей короля Узкого моря, но с годами он осознал, что владыкой делает не помпезность, а наоборот, некая аскетичность. Даже корона, которую носил на торжествах отец, была сделана не из золота, а из железа — сохранилась лишь форма в виде клыков и плавников. — Брат, — первой поприветствовала юношу Люцерис. А вот Дейрон, пропищав себе под нос имя старшего брата, чуть не свалился ему в ноги, после чего был незамедлительно поднят на руки и с веселым визгом прокружен прямо в воздухе. Несмотря на то, что Вейгар был старшим из детей Деймона, вопрос о следующим претенденте на Железный трон казался висящим в воздухе и даже обволакивающим замок. Даже Корлис Веларион, воспрявший после рождения внука, так и не сумел переломить мнение Деймона по этому поводу. Сам же Порочный Принц не запрещал сыну постепенно вникать в управление и поддерживал назначение новых людей, лояльных его наследнику... но на островах. "А что, если мне не слишком-то нужны Семь Королевств?" — спросил как-то Вейгар дядю Барта. И получил ответ, что если Железный трон займет кто-то другой, то все владения в Узком море попросту отберет себе с помощью расплодившихся драконьих всадников. Три Вольных города и пробка в бутыльном горлышке, контролирующая половину торговли на фоне нейтралитета с Дорном вообще и князем Мартеллом в частности — не много ли чести бастарду иметь лакомый кусочек? Но пока Люцерис и Дейрон были детьми. И мечта Вейгара иметь братьев и сестер, нормальную семью, тоже была детской, так что он относился к ним вполне... радушно, что ли. В глубине души, впрочем, Вейгар знал: Веларионы испортят отпрысков своим воспитанием, заставят их возненавидеть его — однажды настанет миг, когда вместо объятий младшие Таргариены продемонстрируют зубки и кинжалы. Бартимос же улыбнулся ему в ответ на приветствие — наверное, единственный, кто сделал это искренне. Вот только лицом, не глазами, прятавшими нечто тревожное. И после скромного (по королевским меркам) ужина в честь приезда гостя Вейгар понял, почему. — Визерис вызывает тебя в Королевскую Гавань, — наконец признался Селтигар, как только детей увели в их комнаты. — Я не его вассал! — отрубил Вейгар, чувствуя, как от ненавистного имени в его груди вновь разгорается пламя. — Не после его предательства. Пускай сначала Его Величество пришлет мне голову Отто Хайтауэра, которого выбрал вместо нас. И который, по словам Стронга, намеревался отправить убийц ко мне, пока я еще даже ползать не начал. — Мы знали, что ты так скажешь, — вздохнул Красный Краб. — А потому он предупредил: формально Ступени не разрывали договор с Железным троном, поэтому у Веларионов и Селтигаров из Королевских земель все еще есть свой сюзерен. И соответственно, твое неподчинение ляжет на нас: вместо тебя в столицу заберут Клемента. Или даже Артора. Вейгар усмехнулся и отвернулся к камину. Привычка умиротворять рассудок, глядя на пламя, начинала пугать: порою в искрах виднелись силуэты врагов — Отто и Визериса, например — горящих заживо и вопящих от боли. Увы, "нельзя вот так просто взять и спалить важную персону драконьим огнем". — В принципе, предельно очевидно, чего желает Визерис. По словам отца, до смерти жены владыка Семи Королевств был добрым и мягким человеком. Каким он мог стать после, учитывая нежелание приглашать Деймона на свадьбу Рейниры — не знал никто. И вероятность того, что прибывшего как гостя Вейгара изощренно прикончат, наплевав на все законы гостеприимства или родства, была отнюдь не маленькой. Особенно при условии, что смерть бастарда выгодна абсолютно всем. — Вам-то, леди Лейна, не о чем волноваться. — Вейгар, пожалуйста, прекрати, — устало ответила мачеха, хотя глаза женщины остались горящими. Или, быть может, это только навеянный морок? Да куда там! Недавний обмен письмами со Штормовым Пределом не остался незамеченным леди Реей. Точнее, ее дочуркой: желтоглазая и темноволосая хитрюга Арвен подглядела и пересказала матери все нужное не хуже заправского шпиона... а потом подмигнула принцу и умчалась на замковые стены. Веймонд Веларион не простил Вейгару гибель сына в Тироше. И плевать он хотел на вероломство магистров и тот факт, что вины мальчишки не было никакой. Отто Хайтауэр плевался ядом во все стороны при упоминании "драконьей мрази", из-за которой убили Алисенту. И плевать он хотел на клятвы Деймона перед Корлисом с Рейнис, что это был не его план. Дядя Барт встал перед выбором, ибо на кон легло будущее его собственного дома. И даже отец, совершенно не улыбающийся при любой мысли о дележке наследства... Хорошо, что Раздор еще не готов. Нечего отдавать в чужие руки значимый трофей. — Да будет так, — глухо проговорил Вейгар, преисполненный мрачной решимости. — Отправьте этому предателю письмо. Впервые за все обсуждение голос подал сам Деймон. — Ты согласишься? — У тебя уже есть запасной наследник, — ухмылкой Вейгара, будь она из стали, можно было резать мясо. — А я давно хочу посмотреть в глаза человеку, который предпочел власть семье. Разве что присутствие Рейниры и сира Отто еще больше скрасит нашу встречу. О том, что у Черного Принца дела в Вестеросе найдутся и без Визериса, никому из них знать не обязательно. — Это риск, — встрепенулся Бартимос. Пожалуй, он все-таки не хотел такой участи для племянника. — Я знаю. И все же, как принято у браавосийцев, мне найдется что сказать смерти. "Не сегодня". *** Принцесса Драконьего камня Рейнира Таргариен Отец вел себя странно. По словам лорда Лариса, и Таргариены, и некоторые члены Малого Совета ждали важного гостя, однако в письме к дочери Визерис даже не удосужился объяснить, что происходит. И каким образом в столице оказался давно отбывший в Старомест Отто Хайтауэр? Не иначе как у них появился еще один драконий всадник, а Отто вытерпел путешествие на спине чудовища. Бросив взгляд на бывшего десницу, женщина заметила: тот непринужденно стоял подле своего преемника, чего-то ожидая. Внезапно Красный замок содрогнулся от драконьего рева, знакомого ей еще с юности на Драконьем Камне. Чудовищем, пролетевшим над городом, был Каннибал. А раз он здесь, значит, здесь и... — Сир Стеффон? — спросил король. — Все готовы, ваше величество. Стоило Визерису кивнуть, как Дарклин скрылся в одном из темных углов тронного зала, слабо освещенного даже несмотря на царящий за витражами полдень — белые плащи теперь казались ей серыми, заляпанными в грязи. Единственным, кто остался рядом с принцессой, был Кристон Коль, явно недоумевавший от поведения братьев по Королевской гвардии. И если ему ничего не сообщили, то выходило, что вся авантюра была выстроена одним лишь королем. И возможно, без должного уведомления советников. "Хорошо, что братья Каргиллы остались в Утесе Кастерли. Интересно, как Хелейна умудряется их различать?" — пронеслась было мысль в голове Рейниры и тут же исчезла. Подойдя к отцу, принцесса собиралась задать мучивший ее вопрос, но не успела. — Я знаю, что делаю, моя дорогая, — Визерис улыбнулся ей, но в этом совершенно не чувствовалось того тепла, которое он всегда старался дарить ей при жизни мамы. Да и золотистая маска, прятавшая изуродованное лицо и удаленный правый глаз, отталкивала еще сильнее. — Просто твой кузен получит тот прием, что заслуживает. От этих слов женщину продрал мороз. Неужели король и впрямь собрался убить Вейгара? Уточнять детали Рейнира не решилась: если уж отец делал выбор, то переубедить его становилось поистине невозможным делом. Оставалось лишь ждать. В дверь постучали: три быстрых удара, два размеренных. Через считанные мгновения на пороге тронного зала появились четверо. Открывший проход присяжный меч Джайлс Белгрейв; черноволосый юноша шестнадцати-семнадцати лет — очевидно, Вейгар, подросший с момента их последней встречи на Кровавом Камне; командующий городской стражей Гвейн Хайтауэр, предусмотрительно стоявший за правым плечом гостя; заместитель последнего, бородатый великан Лютор Ларджент. Вейгар, обезоруженный не иначе как по приказу короля, облизнул сухие губы и подмигнул Рейнире. — Вот, значит, как встречают принца Узкого моря. Дяде Деймону всегда был присущ апломб. Кузен же ухмылялся так, словно считал себя обреченным — и готовым продать свою жизнь подороже. Как только Вейгар подошел поближе, Хайтауэр подтолкнул его в спину, дабы тот преклонил колено перед Визерисом... и юноша, моментально изменившись в лице, прошипел: — Как пленника. — Ты смеешь так разговаривать с королем?! — пролаял младший Хайтауэр явно под молчаливое одобрение старшего, и Рейнира вспомнила, почему Алисента казалась ей самой приличной из семейства, а Деймон называл Отто не иначе как Зеленым Ублюдком. Оглядев присутствующих, Вейгар внезапно... рассмеялся, и его эхо разнеслось по залу. — Королем? Королем, что все эти годы слушал сладкие речи своего друга о том, что «ни при каких условиях нельзя дозволить принцу Деймону взойти на Железный трон, ибо он будет вторым Мейгором Жестоким, а то и хуже»? Кажется, именно такие письма вы отсылали в Высокую Башню, сир Отто? — кузен осклабился, глядя прямо в лицо бывшего десницы, и тот побелел, не сумев что-то возразить. — Королем, который закрывал глаза на предложения и даже подвижки некоторых членов Малого Совета прикончить узурпатора и его драконьего выродка в зародыше, когда этот самый выродок не умел даже ползать? Королем, который предпочел забыть о существовании племянника, стоило тому покинуть Красный замок на руках брата, отвергнутого вместе с его клятвами верности? Королем, который приказал мне явиться сюда с угрозами взять заложника из дома моей матери?! С каждым словом в тоне Вейгара было все больше яда: тот совершенно не стеснялся демонстрировать, насколько сильна его злоба. И как будто этого было мало — вторя своему хозяину, где-то вдалеке — и уж точно не в районе Драконьего Логова — вновь взревел Каннибал. — Не кажется ли тебе, Визерис, что ты давно утратил шанс и право стать моим королем? — Точно так же, как ты теряешь шанс остаться наследником Узкого моря, Черный Принц, — парировал высказывание король. — В конце концов, разговоры об отправке старшего сына Деймона Таргариена в Ночной Дозор не растут на пустом месте. Особенно если эту идею озвучивает сам Морской Змей и при этом все еще носит голову на плечах. Потому что лорд Корлис никогда не скажет вслух того, что ему говорить не дозволено. Злость Вейгара стихла — во всяком случае, внешне. Потому что далекий рык Каннибала все еще доносился до ушей Рейниры. — Какая незадача. Все, — кузен взглянул на Рейниру, и три его зрачка напомнили ей пустое, грязное стекло, — в этом гребаном мире мечтают о моей смерти. И ни у кого из них ни малейшего желания вставать в очередь. Итак, спрошу прямо: ты намерен убить меня, Визерис? — Нет. Я намерен предложить тебе сделку. Судя по удивлению на лице Вейгара, такой ответ стал неожиданностью для него не меньше, чем для всех остальных. — Пятнадцать лет назад я совершил ошибку. И сейчас я, ты... мы все можем ее исправить. У Семи Королевств и Узкого моря должен быть лишь один король или королева, — Визерис повел рукой на стоявшую поодаль дочь. — Я не потерплю, чтобы со стороны моего брата имелись хоть какие-то претензии на Железный трон. — То есть, я должен предать отца, присягнуть на верность тебе, передать родной дом, мой дом, на Ступенях под твой контроль, чтобы... чтобы что? Чтобы неудобный бастард сохранил жизнь волей Его Величества? Или меня узаконят, лишив при этом возможности дотянуться до любой, хоть самой маленькой, власти? — Вейгар издал смешок. — Едва ли. А вот в том, что после такого изменнического хода голову снимут уже с меня самого, сомневаться не приходится. Негоже доверять третьему пришествию Мейгора, как частенько полагает сир Отто. Особенно тому, у кого нет иных друзей, кроме Каннибала. Визерис покачал головой. — Посмотрим. Мне интересно, придет ли твой отец на выручку к столь неудобному для всех наследнику. У тебя же будет время подумать над сложившейся ситуацией. Сир Стеффон! Дарклин выбрался из тени так же искусно, как и годы назад. Вейгар явно впечатлился, отразив такой ход плохо скрываемым восхищением. — Отправьте нашего гостя на третий ярус черных камер. Не покои с отдельной охраной, не второй ярус — а третий, для самых опасных преступников? При том, что ни дядя, ни кузен не совершили против Железного трона ни одного злодеяния? Рейнира уже нашла в себе силы прервать отца, однако внезапно на ее запястье сомкнулась чужая хватка. Резко повернув голову, женщина увидела, как держащий ее Кристон медленно качает головой. — Должен признать, — раздался надрывно-веселый голос Вейгара, когда его уже подвели к выходу из тронного зала. — Вы полностью оправдали мои ожидания!