Вселенная Stray Kids.

Наён тихо подошла к Сынмину, заметив, как он измотанный лежал, опустив голову на стол после танцевальных репетиций. - Ты в порядке? - с заботой в голосе Наён села рядом с ним, осторожно касаясь его плеча. Сынмин слегка поднял голову, моргнув. Ему потребовалась доля секунды, чтобы сосредоточить взгляд на Наён. В его глазах отражалась усталость, настолько глубокая, что словно затягивала за собой. - Меня измотали... - его голос прервался, словно каждое слово требовало отдельного усилия. Наблюдая за ним, Наён невольно почувствовала, как её сердце сжимается участливостью. Она понимала, насколько сильно Сынмин старался, ведь танцевальные репетиции для предстоящего выступления требовали постоянства сил и посвящения каждой части его сущности. Наён мягко поставила рядом с ним баночку газировки. Сынмин улыбнулся в ответ и благодарно кивнул, принимая прохладительный напиток. Он аккуратно открыл баночку, из которой с легким шипением выплыло освежающее содержимое. - Спасибо, Наён. Это как раз то, что нужно после такого утомительного дня, - сказал он с легкой улыбкой, делая небольшой глоток. Наён смотрела на него нежно, но в её глазах появилась тень грусти. В сердце на миг заползли тревожные мысли о будущем, которые она не могла игнорировать дольше. - Скоро выпускной, - начала она, голос слегка дрожал от нерешительности, - мы теперь реже будем видеться? Слова Наён повисли в воздухе, нагнетая атмосферу ностальгии за временем, которое ещё не ушло, но уже казалось таким драгоценным в предвкушении разлуки. Сынмин на мгновение замер, глубоко задумавшись от её слов. Газировка в его руке уже не казалась такой важной. Он поставил её на стол и повернул все свое внимание к Наён. - Это правда, - мягко сказал он, пытаясь уловить её взгляд своим. - Но знаешь, я уверен, что мы сможем найти способ поддерживать связь, несмотря на все изменения. Сынмин и Наён все еще делили этот тёплый момент, когда вдруг звук пришедшего сообщения нарушил их спокойствие. Взгляд Сынмина инстинктивно скользнул в сторону его телефона, лежащего на столе рядом с баночкой газировки. Он колебался на мгновение, понимая, что любое отвлечение может нарушить их текущее единение, но любопытство взяло верх. Взял телефон, его пальцы легко скользнули по экрану, разблокируя устройство. Открытое сообщение было коротким, но вместительным. Глаза Сынмина быстро пробежали по тексту. - Завтра с утра съёмки. Холодный утренний воздух окутывал группу, подъезжавшую к съёмочной площадке для съёмок их нового музыкального клипа. Фургон остановился, и двери распахнулись, выпуская напряжённую, но полную решимости команду. Парни были готовы: их взгляды были сосредоточены, а умы настроены на предстоящую работу. В раздевалке, наполненной звуками последних приготовлений, Хёнджин стоял перед зеркалом. Он тщательно рассматривал своё отражение, внимательно проверяя каждый элемент своего образа. Взгляд, который он бросал себе, был полон оценки и одновременно самоутверждения. - Я должен быть красивым, - сказал он с ноткой решимости в голосе, улыбаясь своему отражению. Эта фраза, хотя звучала легко, несла в себе глубокий смысл индустрии, в которой внешность играет ключевую роль. В другой части комнаты Лино сидел со своим смартфоном, устроившись на удобном стуле. Его лицо озарилося улыбкой, когда он начал разговор по видеозвонку. На экране мелькали изображения его котов, которым он посвящал не меньше внимания, чем предстоящим съёмкам. - Куплю вам самый лучший корм на свете. Камера на другом конце переключалась между любопытствующими, блестящими глазами его котов. Сынмин сидел перед зеркалом в гримерной, где его лицо преображалось под внимательными и умелыми руками визажиста. С каждым касанием кисти его взгляд невольно встречал отражение в зеркале, напоминая о бесконечной погоне за совершенством. Каждый раз, когда тени касались его век, Сынмин непроизвольно дёргался. Визажист со спокойствием и профессионализмом напоминала ему расслабиться, с легкостью маневрируя между его внезапными движениями, добавляя последние штрихи к его образу. Тем временем, в другой части помещения, Феликс уже был готов к съёмкам. На нем был его костюм, и он с удовольствием позволял себе момент отдыха, погружаясь в игру на своём телефоне. Всё вокруг наполнялось энергией, весельем и нервной энергетикой предвкушения. Чанбин и Хан дурачились рядом. Их смех и игривые толчки добавляли атмосфере легкости и разряжали напряжение, накопившееся перед важным мероприятием. Они обменивались дружескими подшучиваниями, напоминая всем вокруг о важности момента здесь и сейчас, о сохранении лёгкости духа даже в самые ответственные моменты. Бан Чан стоял перед другим зеркалом, примеряя костюм, который был специально подобран для съёмок нового клипа. Его взгляд оценивал каждую деталь образа, испытывая на себе новую роль, которую скоро предстояло воплотить перед камерами. Его серьёзный взгляд иногда сменялся улыбкой удовлетворения, когда очередная часть костюма идеально ложилась, дополняя образ. Хан взял камеру и начал готовиться к съемке, будто настоящий ведущий, готовый провести короткое интервью для участников. Сынмин уже ранее заметил, что Хёнджин и Феликс в общежитии никак не могут ладить друг с другом. Что случилось между этими двумя? Когда Хан, с камерой в руках, объявил о начале съемки, атмосфера в комнате мгновенно изменилась. Вся напряженность, которая ранее ощущалась в воздухе между Хёнджином и Феликсом, словно рассеялась. На мгновение казалось, будто тонкий слой льда, закрывший их отношения, начал таять прямо перед глазами ошарашенного Сынмина. Словно актеры, входящие в роль, Хёнджин и Феликс мгновенно перешли от холодного безразличия к теплому взаимопониманию. Они обнялись, действуя с согласованной спонтанностью; объятья были такими искренними, что на момент казалось, будто между ними никогда и не было пропасти. Их действия напоминали о мощной силе камеры, способной заставить забыть о разногласиях ради общей цели. Сынмин, ставший невольным свидетелем этого преображения, смотрел на происходящее, не веря своим глазам. Съемочный день начался с волнения для всех, особенно для Сынмина. Это был его первый опыт в такой большой проекте, и несмотря на множество дублей, вызванных его нервозностью, атмосфера на площадке оставалась поддерживающей и веселой. Между сценами члены команды шутили и взбадривали друг друга, что делало процесс запоминающимся. Завершив съемки, члены группы и съемочной команды собирались с вещами, планируя возвращение в общежитие или домой. В это время на площадке, где был установлен большой бассейн. Они там стоя разговаривали ожидая фургона. Свет ламп освещал площадку, создавая мягкие отблески на поверхности воды. В такой атмосфере Хёнджин заметил красивое отражение Феликса на воде, и, не упуская момента, достал телефон, чтобы запечатлеть эту картину. Когда Чанбин подошел к Хёнджину с вопросом, интерес к тому, что было запечатлено, наполнил воздух. - Что у тебя там, покажи... Хёнджин, скрывая экран телефона: - Нет, это мой личный кадр. Чанбин, с легким вызовом в голосе: - Давай посмотрим, что там такого. Смехи и шум расслабленной толпы служили фоном их маленькой борьбе, когда Чанбин весело попытался отобрать телефон, а Хёнджин – отбиться и сохранить его за собой. Игра была дружелюбной, но неожиданно Чанбин, используя немного больше силы, чем предполагалось, случайно оттолкнул Хёнджина. Он широко раскрыл глаза, потеряв равновесие, и с изумлением в голосе воскликнул: -Ай! Следующий момент Хёнджин шлепнулся в воду, вызвав взрыв смеха и восклицаний среди присутствующих. Вода уже начинала проникать ему в одежду, когда он встревоженно вскрикнул, пытаясь ощупью найти свой телефон: - Телефон! Чанбин, наблюдавший за ситуацией, быстро вмешался, чтобы утешить его: - Не волнуйся, телефон у меня. Парни из их группы и некоторые члены съемочной команды поспешили к воде, чтобы помочь Хёнджину выбраться. Вытянув его из бассейна, они обнаружили, что, несмотря на неприятное положение, Хёнджин все еще умудрялся улыбаться. Один из друзей нашел потерявшуюся куртку, скорее всего оставленную кем-то из команды, и накрыл ей Хёнджина, чтобы он не замерз на ветру, который становился прохладнее с наступлением вечера. Подъехал их фургон. Водитель, заранее подготовленный к различным ситуациям, быстро нашел в багажнике теплый плед, который всегда хранился на всякий случай. - Вот, возьми это, должно стать теплее, – сказал водитель, подавая плед членам группы, которые заботливо обернули им Хёнджина. Уставший после долгого дня съемок, Лино едва сел в фургон, как ему невероятно захотелось спать. Голова его неуклюже наклонилась на окно, и он быстро погрузился в глубокий сон. Во сне Лино оказался в рамках невероятной сцены: он бежал куда-то вперед, а в небе над ним разрывались яркие фейерверки, освещая ночь множеством красочных огней. Вдруг его путь оборвался на загадочном месте, которое напоминало маскарадный бал. Вокруг танцевали маскированные фигуры в пышных нарядах, атмосфера насыщенности тайной и ожидания чего-то важного окутала его. Лино ощутил необъяснимое притяжение к одной из масок. Чьи-то глаза встретили его взгляд сквозь маску. Они выглядели одновременно ранимыми и бесконечно родными, словно он нашел что-то давно потерянное. В этот момент во сне кто-то тронул его за плечо, разрывая плен сна. Лино открыл глаза, по привычке пытаясь понять, где он, и увидел перед собой Хана. - Хён, приехали, – сказал Хан тихо, наблюдая за ним. Глаза Лино еще заполнены были слезами – переживания сна на какое-то мгновение переплетались с реальностью, создавая непривычное чувство. Он моргнул несколько раз, стараясь прогнать последние следы сна из своего взгляда.