Сборник божественных реакций

Ἀπόλλων

— Нет? — медленно увяла украшавшая безупречный мужской лик улыбка вместе с опущенным букетом цветов.       Неловко отведя взгляд в сторону, ты беспомощно пожала плечами.       Аполлон был звездой всего кампуса. Ни одна из вечеринок не обходилась без его участия, не говоря уже о том, сколько побед он принес вашему колледжу будучи капитаном футбольной команды.       Его свет был настолько ярок, что слепил глаза.       Именно поэтому ты не понимала, что же такой свет мог найти в тебе. — Прости, ты милый и тому прочее, — оправдываясь, чувствуешь как его интенсивный взгляд прожигает в тебе дырки. — Но… не для меня. Я просто не заинтересована в отношениях. — Тогда зачем ты ходила на свидание с тем парнем в прошлый четверг? — Что… — округлив глаза, удивленно смотришь на него. — Откуда ты это знаешь? — Ты обманываешь меня, — с нотой приближающейся истерики выдавил он из себя, сжимая букет. — Беззастенчиво врешь, глядя прямо в глаза, хотя я возложил в твои руки свое сердце… — Эй, успокойся, Аполло…!       Внезапно бросив несчастный букет на пол, отчего в воздух метнулись несколько лепестков из-за силы его удара, Аполлон поднял на тебя горящий неистовой яростью взор золотых глаз: — Ты использовала меня! Но я стерпел. Ты предала меня! Но я закрыл на это глаза. Ты бросила меня! Но я решил дать второй шанс. Так почему… почему ты продолжаешь отказывать мне?!       Шестое чувство настойчиво подсказывало тебе — происходящее ненормально.       Заволокнувшее солнце тучи не поддаются объяснению, не говоря уже о причине по которой волосы стоящего напротив тебя парня вспыхнули переливающимся янтарным цветом, пока ветер отбивался от него во все стороны. — П-прости… — Поздно, — мрачно изрек… бог, болезненно впиваясь обжигающе горячими пальцами в твое запястье. — В этот раз я не буду терпеть твое невежество.

Ἄρης

— Я выяснила причину твоей излишней грубости в постели, — сделав заминку, вспоминая множество казусных случаев, исправляешься. — Или грубости в целом. — Ты придаешь этому слишком большое значение, — сварливо отозвался Арес.       На что ты посмотрела на него крайне скептическим взглядом: — В прошлый раз нам пришлось ехать в травмопункт из-за того, что ты сломал мою руку во время догги-стайла. — …я же извинился за это, — стушевался крупно габаритный парень, что стабильно доводил тебя до больницы, причем в прямом смысле этого слова.       Нежно фыркнув, ты успокаивающе погладила его щеку: — Иногда ты причиняешь мне боль сознательно. И это нормально. В психологии у этого состояния даже есть название «диморфное выражение эмоций».       Арес насупился, метнув на тебя раздраженный взор пурпурных глаз: — Я не болен. Вы смертные просто стали значительно слабее.       В том, как твой парень мнил себя греческим богом из-за созвучности своего имени, было даже что-то милое.       Ты естественно не верила в то, что он был так называемым «богом войны», а не обычным угрюмым квотербеком, который пугающей великанской тенью отпугивал от тебя чуть ли не каждого школьника. Но не могла не потакать его увлечению ролевиками. — Да-да, а еще ты не можешь и минуты просидеть без того, чтобы сжать или укусить меня, — победно ухмыляешься в ответ. — Это вызов? — насмешливо прищурился он. — Да, — и позволив ему взять твою трогательно маленькую по сравнению с его руку, стала терпеливо ждать.       Когда твой мыслительный отсчет дошел до тридцати, ты не смогла сдержать победной улыбки, почувствовав, как хватка Ареса начала дрожать, а на точенном лбу образовалась хмурая складка.       Не в силах побороть порыв своего хозяина, его пальцы в конечном итоге болезненно впились в твою ладонь, оставив в чем-то приевшиеся синяки. — Может и воины ты затевал из-за того, что находил наш мир и людей в нем слишком милым? — подначила ты его. — Заткнись.

Ἀΐδης

— Так на что ты жалуешься? — сделав глоток из своего мартини, устремились на тебя любопытные глаза Афродиты. — Я думаю… — неуверенно начала ты, не зная как подступиться к своей проблеме, чтобы твоя подруга не сочла тебя сумасшедшей. — Что мой босс — дьявол.       Залившись очаровательным смехом, белокурая красавица тряхнула своими кудрями и шутливо сказала: — Аиду присваивали множество диковинных прозвищ за его хладнокровный нрав и неприятную жестокость, но дьяволом еще не называли. По крайней мере без соответствующих последствий… — Однажды когда я заполняла журнал за последний квартал, то почему-то большая часть информации оттуда касалась неких «душ» и притока еще одних «смертных», — понимая, что отчет — это еще не все доказательство, спешишь добавить. — И не только это. Я могу поклясться, что как-то раз видела у него дома большого трехглавого пса! — Статуя Цербера небось какая-то! — со смешком отмахнулась Афродита.       Твердо качнув головой в знак отрицания, ты посмотрела на нее с плохо скрываемым осуждением: — Не думаю. Учитывая, что периодически нашу фирму обвиняют в поджогах, вполне возможно, что тот огонь, окруживший этого пса, был настоящим. — Обидно, что ты берешь в расчет настолько мелких сошек, — внезапно сказала она. — Что ты имеешь в виду? — Разве было бы не веселее уличить во всем богов? — довольно сузила блеснувшие розовым дымом глаза Афродита. — Аид мог бы быть к примеру Правителем Подземного Мира. — Я смогу поверить в это, только если сама отправлюсь туда, — фыркнула ты в ответ, не ожидая, что богиня в личине твоей подруге исполнит обещанное. — Никто не тянул тебя за язык, — засмеялась она заливистым хохотом, когда стул под тобой провалился в мрачную и неизвестную бездну.

Διόνυσος

      Когда-то Дионис ухмыльнувшись, громко огласил, не взирая на недоуменные взгляды присяжных — «Это все равно ничего не изменит, милая».       Рвущаяся к елейной свободе, которую можно было почти что ощутить в руках, ты не смогла разглядеть заложенный в них смысл. Быть может даже жалостливое предупреждение.       Когда ты наконец смогла засадить за решетку психопатического гипнотизера, прикинувшегося твоим мужем, то не думала ни о чем другом. Все твои мысли затопило долгожданное облегчение, осознание того факта, что тебе все-таки удалось убедить суд, полицию, саму прессу в том, что ты не сумасшедшая.       Что Дионис Вайн может обмануть всех, но не тебя.       Что он грязный убийца, убивший твоего настоящего мужа. — К-как… — тщетно пытаясь отползти от неотвратимо надвигающегося в твою сторону мужчины, ты сипло выдохнула. — Как ты выбрался оттуда? Т-тебя не должно быть здесь! — Ох, меня это даже оскорбляет, — притворно вздохнул Дионис, чьи темные блестящие волосы подобно змеям взвивались на откуда-то взявшемся в доме ветру. — Ты правда верила в то, что эти людишки смогут удержать меня от тебя?       Был ли он монстром?       Мог ли быть гипноз не единственным оружием в его руках? — У-уходи… — в отчаянии крикнула ты, выбрасывая ближе стоящую вазу, что разбилась в метре от его лица словно натолкнувшись на невидимый барьер. — Монстр… оставь меня в покое, чудовище! — Я не справился с тобой на Земле, — признал он, беря твою руку и ласково целуя тыльную сторону. — Но это не значит, что я не справлюсь с тобой на Олимпе, мой дорогой соулмейт.

Ἔρως

      Тебе было мало известно о самой личности прославившегося на весь ваш колледж «Эроса». Так называемого бога любви во всем, что касается горизонтальной, а то и вертикальной плоскости. Скорее ты была больше извещена о его сексуальных подвигах.       И надо отдать «герою» должное — успехом он пользовался как у мужчин, так и у женщин.       Просто это не отменяло того факта, что в твоих глазах белокурый ангелочек, порхающий среди шумной толпы абсолютно любой вечеринки, вызывал отнюдь не восхищенные чувства.       Скорее… брезгливые.       «Разве он не считается общественной шлюхой?» — думала ты, мирно опустошая очередной стакан пунша. — Ну разве это не моя любимая гарпия? — внезапно пролился на твои уши щебет мелодичного, почти что женственного голоса вместе с обхватившим со спины руками. — Опять стоишь в сторонке от основного веселья?       Посмотрев на жемчужную кожу его рук и рефлекторно представляя во скольких отверстиях те могли побывать, ты ощутив ком подкатывающий тошноты, с привычной резкостью оттолкнула его от себя.       Эрос недоуменно моргнул, обиженно надув губу.       Однако ты не купилась на притворную грусть его кукольного лица, сосредоточившись на том с какой угрозой потемнел его дремучий взгляд. — Тебе известно понятие «личного пространства»? — огрызнувшись, скрипишь зубами. — Конечно, мне очень нравится твое личное пространство, — промурлыкал он, цепко сжимая твои вспотевшие пальцы и, словно издеваясь, поцеловал пару костяшек.       И если любого другого человека вид этих пухлых розовых губ запросто мог заставить сойти с ума, у тебя они лишь вызвали новую волну отвращения. — Почему из всех людей в этом зале, ты прилип именно ко мне? — вернув свою руку, торопливо потерла ты ее об свою футболку, пообещав выкинуть ту в помойку или искупать в белизне. — Может я люблю вызов? — подмигнуло воплощение похоти и разврата. — Хотя причина твоей горячей ненависти до сих пор остается для меня той еще загадкой…       Ты не смогла сдержать скептицизма во взгляде и злой иронии: — Скажем так, твоя репутация идет впереди тебя. А меня совсем не прельщает возможность заразиться каким-нибудь ЗПП или партнер, чей опыт в несколько тысяч раз превышает мой собственный. — Ты, что, назвала меня шлюхой? — от того, как огрубело выражение его лица и понизился голос, ты предательски вздрогнула. — Я не говорила этого, — осторожно сказала ты. — Просто… меня отторгает твоя внешность. Порой даже тошни… Блять, это не значит, что ты уродлив или еще что, просто я не могу перестать думать о том, со сколькими ты переспал, а в нашем колледже учится две тысячи шестьсот пятьдесят студентов…       Какой ужас.       Хотя знаете что? Ты просто должна умыть руки.       Очевидно, что утешения — это совсем не твое. — Значит я не только подобен порнаи в твоих глазах, но еще и не соответствую твоим высоким стандартам, — несмотря на спокойствие его тона, в нем все равно можно было услышать нотки закипающего гнева. — Ха! Чертово высокомерие смертных… Но если ты думаешь, что я отступлю, то глубоко ошибаешься. Теперь это уже дело моего принципа.

Ποσειδών

— Можешь ли ты оставить меня в покое? — очевидно, тушуясь от внимания такой несравненной персоны, Посейдон раздражённо перелистнул страницу толстой книги. — Точно нет, — весело фыркнула ты в ответ, забирая спелое яблоко из его подноса. — Я ведь уже сказала, что намеренна с тобой подружиться. — А мое мнение на этот счёт тебя похоже совсем не интересует, — сварливо наморщил нос высокий парень.       Надкусив фрукт, ты театрально похлопал ему: — Поглядие-ка, кажется наш ботаник умнеет! — Но все-таки я настаиваю, — прибавил нажима в голос Посейдон с нервно дернувшейся бровью. — Уходи, пока я не… — Расслабься, Пусси, — легкомысленно отмахивается от чужих угроз. — Мне просто стало тебя жалко. Из всех студентов нашей школы ты пожалуй самый несчастный. С этими своими печальными глазками и вечным одиночеством ты не вызываешь ничего, кроме желания прижать тебя к груди и как следует обласкать. — Ч-что… — побагровел от ярости трудный подросток. — Да как ты смеешь! Жалеть меня из-за того что я не гоняюсь за дружбой каких-то… — Похоже на то, что сказал бы неудачник, — ухмыльнулась ты, нагло его перебив.

***

Примечание.

Агрессивное умиление относится к так называемым «диморфным выражением эмоций» — когда действия человека не соответствуют его чувствам. Подобное можно сравнить со слезами радости или плачем от смеха.